Теоретические основы и главные направления недирективной психотерапии

ВСТУПИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ

 

 

Для нашего читателя такие широко рас­пространенные за рубежом понятия, как психоанализ, аналитическая, индивиду­альная психология и психотерапия, а тем более дзен-буддизм, суфизм, долгое время были тайнами за семью печатями. На поверхность прорывалось только то, что проходило жесткую цензуру «воинствующих материали­стов». При этом отметалось или грубо искажалось все, что не соответствовало взглядам К. Маркса или И. П. Павлова. Забвению подвергалось требование марк­сизма: «не смешивать честный серьезный поиск истины, открытые учеными проблемы и факты, разработанные им методики, с одной стороны, и то, как это преломилось в его идеях, несовместимых с нашим мировоззрением, — с

Другой».

Первые переводы книг Зигмунда Фрейда, Карла Юнга, Альфреда Адлера на русский язык появились еще до революции. Они продолжали выходить и в первые годы после революции. Это были годы, когда молодая совет­ская психология только начинала становиться н& ноги.

В философской, психологической и медицинской ли­тературе тех лет психоанализ Фрейда и его мировоззрение оценивались достаточно высоко. Психоаналитические ме­тодики использовались в медицинской практике. Идеи психоаналитиков поддерживали известные государствен­ные деятели и ученые: Л. Д. Троцкий, К. Радек, О. Ю. Шмидт. В России трудятся такие видные психо­аналитики, как Николай Осипов, Моисей Вульф, Татьяна

 

Розенталь, Михаил Асатиани, Леонид Дросне, Сабина Шпильрейн. В 1923 г. в Москве возобновляет работу Психоаналитическое общество и создается Психоанали­тический институт во главе с И. Д. Ермаковым (ему удалось издать «Психоаналитическую и психологиче­скую библиотеку», которая до недавнего времени явля­лась основным сводом источников по психоанализу для отечественного читателя). Однако с середины 20-х годов Фрейда и его последователей прекратили издавать, в существо его теории и психотерапевтических методов перестали вникать. Так продолжалось более семидесяти лет. В печать проникали только «критические обзоры зарубежной психологии и психотерапии» (Платонов, 1957; Морозов, 1961; Басин, 1968: Лебединский, 1971;

Вольперт, 1972 и многие др.).

Все эти обзоры удивительно похожи друг на друга:

психоанализ — «лжеучение»; экзистенциализм — «фи­лософия абсурда и парадокса»; архетипы Юнга — «при­знак расового бессознательного», от которого один шаг до расизма; концепция Фромма — «фрейдистская теория»;

индивидуальная психология Адлера — подмена классо­вой борьбы осознанием собственной врожденной неполно­ценности и искусственное, насыщенное суррогатом «чув­ство власти и превосходства над окружающими».

Но если несостоятельны все рассматриваемые зару­бежные психологические теории, то, естественно, пороч­ны и основанные на этих теориях психотерапевтические методы. Социометрия и психодрама Морено — «новейшая субъективистская теория, созданная для маскировки идей религии буржуазной идеологии»; логотерапия «не­научна, интуитивна и иррациональна»; успех групповой психотерапии «объясняется прежде всего условиями жиз­ни индивидуумов в капиталистическом обществе, в кото­ром постоянно происходит борьба между отдельными лицами за лучшие места в жизни»; метод катарсиса порочен потому, что «в основе его лежит неправильный взгляд, будто все неврозы возникают вследствие какой-либо психической травмы (в основном сексуальной), вы­тесненной в бессознательную среду, а метод самовнуше­ния Куэ — потому, что автор его исходит из совершенно ненаучных позиций и отрицает роль сознательного фак­тора в психотерапии» (Слободяник, 1966).

 

Особенно грубым нападкам все эти годы подвергался психоанализ Фрейда. Больше всего досталось его концеп­ции «пансексуализма», которая оказалась наиболее уяз­вимой. Многие психиатры и психологи, воспитанные на литературе послевоенных лет, наивно полагали, что Фрейд — это и есть «пансексуализм», от которого отрека­лись его ближайшие ученики. И только в последние не­сколько лет, когда труды Фрейда вновь массовыми тира­жами были переизданы на русском языке, оказалось, что Фрейд — это не только «пансексуализм», а еще и такие малоизвестные нашим читателям разделы психологии, как принцип экономики и динамики, принцип топики, принцип нирваны, учение о структуре личности и т. д.

Справедливости ради следует отметить, что критиче­ские оценки учения Фрейда за последние 20—30 лет претерпели определенную динамику: от полного неприя­тия психоанализа (Платонов, 1957; Морозов, 1961 и др.) до его дифференцированной оценки (Ушаков, 1978; Карвасарский, 1985; Рожнов, 1985; Ярошевский, 1989 и др.).

Так, В. М. Морозов, усматривая идейные истоки пси­хоанализа в философии Шопенгауэра и Ницше, писал:

«Фрейдизм является наиболее ярким представителем фи­лософии волюнтаризма в психотерапии. С психоанализом нельзя вступить в компромисс, его надо отвергнуть цели­ком».

Спустя семнадцать лет Г. К. Ушаков пишет о психо­анализе и Фрейде уже в несколько ином тоне: «Фрейд безусловно прав, когда решительно ставит многие забы­тые, не обсуждаемые либо стыдливо замалчиваемые во­просы (о роли влечений, в том числе сексуального; о сложности психики и значении внутрипсихического как осознаваемого, так и бессознательного; о возможной на­учной ценности глубокого анализа сновидений, оговорок, «случайных» поступков и действий; об онтогенетической фазности в развитии индивидуальности и пр.)».

М. Г. Ярошевский свою вступительную статью к книге Фрейда «Психология бессознательного» назвал «Зигмунд Фрейд — выдающийся исследователь психической жизни человека». В этой статье автор отмечает, что «сознание является в конечном счете главным рычагом терапии, главной опорой доктора Фрейда, имя которого в истории культуры поглотило понятие о бессознательном. Рацио-

 

нальный анализ иррациональных побуждений и тем са­мым избавление от них — таково было его кредо. Но разве возможен иной рационализм кроме осознанного?»

А всего двадцать пять лет тому назад один из видных отечественных психотерапевтов М. С. Лебединский (1971) писал: «Полностью отрывая «бессознательное» от созна­ния, фрейдизм видит в «бессознательном» нечто чуждое как сознанию, так и реальной действительности..., отож­дествляя «бессознательное» с иррациональным».

Такой неортодоксальный подход к психоанализу (рав­но как и к другим зарубежным психологическим теори­ям) не означает отступления с позиций материализма или ревизию идей И. П. Павлова. Наоборот, сближение двух мировоззрений, двух, казалось бы, противоположных друг другу теорий (психоанализ Фрейда и нейродинамическая теория Павлова) только обогащает человеческие знания, делает их более многогранными и жизнеспособ­ными.

Отрицая основные положения психоанализа, М. С. Ле­бединский был вынужден, однако, согласиться, что уче­ние Фрейда получило широкое распространение во всем капиталистическом мире, особенно в США.

Бразильский психиатр Кох, в начале 70-х годов посе­тивший США, с удивлением писал, что современная аме­риканская психотерапия (та, что представлена в психи­атрических учреждениях и преподается в учебных заве­дениях) является на 100 процентов психоаналитической.

В наши дни особый смысл приобретают высказывания тех немногих ученых, которые в тяжелые «застойные» годы, когда у нас клеймили психоаналитиков, находили в себе мужество быть честными до конца, когда речь шла о науке и ее оценке. Так, П. Л. Капица (1971) в речи на одном из симпозиумов, касаясь высшей нервной дея­тельности человека, сказал, что «основателями этой ба­зисной науки считаются И. П. Павлов и 3. Фрейд. Они первые положили эксперимент в основу изучения процес­сов мышления. Ими были найдены закономерности вос­приятия человеком внешней среды, возникновения ус­ловных рефлексов, влияния подсознания на деятельность человека».

Сейчас, когда в психологии и психотерапии намечает­ся сближение противоположных взглядов и некогда

 

враждовавших между собой направлений, когда нет та­кого четкого разделения ученых на «отечественных» и «зарубежных», нам представляется необходимым ознако­мить читателя хотя бы с некоторыми из «чужих» направ­лений, по возможности не искажая и не интерпретируя их на свой лад. Надеемся, что вдумчивый специалист сам сумеет отделить зерна от плевел.

ЗИГМУНД ФРЕЙД И ПСИХОАНАЛИЗ

Исторический очерк

Зигмунд Фрейд родился 6 мая 1856 г. в малень­ком моравском городке Фрейборге в семье небогатого торговца шерстью. Когда Фрейду было 4 года, семья переехала в Вену, где он прожил большую часть жизни.

Уже с ранних лет Зигмунд отличался острым умом, трудолюбием, любовью к чтению. Многочисленная семья (8 человек) ютилась в маленькой квартире, но старшему сыну — Зигмунду родители старались создать все условия для учебы: он жил в отдельной комнате и пользовался керосиновой лампой, тогда как остальные члены семьи обходились свечами.

В 17 лет Фрейд с отличием окончил гимназию и поступил на медицинский факультет Венского универси­тета. В университете он проучился 8 лет, то есть на 3 года более обычного. В эти же годы, работая в физиологиче­ской лаборатории Эрнста Брюкке*, он провел самостоя­тельные исследования по гистологии, опубликовал не­сколько статей по анатомии и неврологии и в 26-летнем возрасте получил степень доктора медицины. Спустя 50 лет Фрейд вспоминал: «Ни в то время, ни позже я не чувствовал особой склонности к профессии врача. Мной двигало скорее своего рода любопытство, направленное более к человеческим заботам, чем к естественным нау­кам».

Он надеялся получить должность в лаборатории Брюк­ке, но вакансий не было, а тут еще подоспела любовь... Избранница Зигмунда Марта Верней была из такой же бедной семьи. Под влиянием отца и своего учителя Брюк-

* В лаборатории Брюкке учился и работал и И. М. Сеченов.

 

 

ке, к которому Зигмунд питал искреннее уважение, он оставил работу в лаборатории и с неохотой занялся част­ной врачебной практикой. Поначалу работал хирургом, потом терапевтом, а затем стал «домашним врачом». К 1885 г. он получил место приват-доцента в Венском университете, а с 1902 г. — профессора неврологии. Казалось бы, карьера начинала складываться...

В 1885—1886 гг. благодаря помощи Брюкке Фрейд работает в Париже, в Сельпетриере, под руководством знаменитого невролога Шарко. Особое впечатление про­извели на него исследования по использованию гипноза для вызывания и устранения болезненных симптомов у больных истерией. Шарко показал, как под действием гипнотического внушения больной «монтирует» симпто­мы, которые не могут быть объяснены с анатомических позиций. Например, анестезия может возникать строго по средней линии, разделяя тело на две половины, или изолированно — в кисти руки, что никак не соответство­вало анатомическим зонам иннервации. Наблюдая это, Фрейд понял, что истерия с ее параличами является психическим нарушением и требует прежде всего психо­логического объяснения. Пытаясь поближе сойтись с Шарко, Фрейд предложил перевести его лекции на немец­кий язык, и знаменитый «Наполеон неврозов» дал ему согласие. В одной из бесед с молодым Фрейдом Шарко мимоходом заметил, что источник многих симптомов больных неврозами таится в особенностях их половой жизни. Эта мысль глубоко засела в памяти, тем более что и он сам, и другие врачи сталкивались с зависимостью нервных заболеваний от сексуальных факторов.

В 1889 г. Фрейд посетил Нанси, где познакомился с Лебелем и Бернгеймом, также занимавшимися ис­следованиями истерии и гипноза. Под влиянием этих поездок у Фрейда сложилось определенное представ­ление о механизмах подобных заболеваний. Вызревала мысль о наличии психических процессов, которые, находясь вне сферы сознания, оказывают влияние на поведение больного, причем сам больной об этом не знает.

После возвращения в Вену Фрейд знакомится с изве­стным практикующим врачом Иосифом Брейером (1842— 1925), который к этому времени уже несколько лет прак-

тиковал оригинальный метод лечения женщин, больных истерией: он погружал пациентку в состояние гипноза, а потом предлагал ей вспомнить и рассказать о событиях, явившихся причиной заболевания. Иногда эти воспоми­нания сопровождались бурными проявлениями чувств, плачем, и только в этих случаях чаще всего наступало облегчение, а иногда и выздоровление. Брейер называл этот метод древнегреческим словом «катарсис» (очище­ние), позаимствовав его из поэтики Аристотеля. Фрейд заинтересовался этим методом. Между ним и Брейером завязалось творческое содружество. Результаты своих совместных наблюдений они опубликовали в 1895 г. в работе «Исследование истерии».

Несколько позже Фрейд так подытожил результаты этих совместных исследований: «Симптомы истериче­ских больных определяются оставившей глубокое впечат­ление, но забытой сценой жизни (травмой). Основанная на этом терапия состоит в том, чтобы заставить пациента вспомнить и воспроизвести эту сцену в состоянии гипноза (катарсис)».

Вскоре, однако, Фрейд заметил, что гипноз как сред­ство проникновения к «ущемленным» и забытым болез­ненным переживаниям не всегда является эффективным. Более того, во многих и как раз наиболее тяжелых случаях гипноз оставался бессильным, встречая «сопро­тивление», которое врач не мог преодолеть. Фрейд был вынужден искать другой путь к «ущемленному аффекту» и в конце концов нашел его в свободно всплывающих ассоциациях, в толковании сновидений, неосознанных жестов, оговорок, забывании и т. п.

В 1896 г. Фрейд впервые употребил термин психоана­лиз, под которым подр<азумевал метод исследования пси­хических процессов, являющийся в то же время и новым методом лечения неврозов.

В 1900 г. вышла одна из лучших книг Фрейда «Тол­кование сновидений». (Сам Фрейд в 1931 г. писал об этой своей работе: «Она содержит, даже с моей сегодняшней точки зрения, наиболее ценные из открытий, которые мне посчастливилось сделать». В следующем году появилась еще одна книга «Психопатология обыденной жизни», а вслед за ней целая серия работ: «Три очерка по теории сексуальности» (1905), «Отрывок из одного анализа исте-

 

 

рии» (1905), «Остроумие и его отношение к бессознатель­ному» (1905).

Психоанализ начинает приобретать популярность. Вокруг Фрейда формируется кружок единомышленни­ков: Альфред Адлер, Шандор Ференчи, Карл Юнг, Отто Ранк, Карл Абрахам, Эрнест Джоунс и др.

В 1909 г. Фрейд получил приглашение из Америки от Стесила Холла прочесть лекции по психоанализу в Кларковском университете, в Ворчестере («О психоанализе. Пять лекций», 1910). Примерно в эти же годы выходят работы: «Леонардо да Винчи» (1910), «Тотем и Табу» (1913). Психоанализ из метода лечения превращается в общепсихологическое учение о личности и ее развитии.

Заметным событием этого периода жизни Фрейда стал отход от него ближайших учеников и соратников Адлера и Юнга, не принявших его концепцию пансексуализма.

Всю свою жизнь Фрейд развивал, расширял и углуб­лял свое учение о психоанализе. Ни нападки критиков, ни уход ближайших учеников не поколебали его в своих убеждениях. Его последняя книга «Очерки психоанали­за» (1940) начинается довольно резко: «Учение о психо­анализе основано на бесчисленных наблюдениях и на опыте, и только тот, кто повторит эти наблюдения на себе и других, может составить самостоятельное суждение о нем».

В 1908 г. в Зальцбурге состоялся I Международный психоаналитический конгресс, а в 1909 г. стал выходить «Международный журнал психоанализа». В 1920 г. был открыт Психоаналитический институт в Берлине, а затем в Вене, Лондоне, Будапеште. В начале 30-х годов такие же институты были созданы в Нью-Йорке и Чикаго.

В 1923 г. Фрейд тяжело заболел (он страдал раком кожи лица). Боль почти не оставляла его, и, чтобы хоть как-то приостановить прогрессирование болезни, он пере­нес 33 операции. В то же время он много и плодотворно работал: полное собрание его сочинений составляет 24 тома.

В последние годы жизни учение Фрейда претерпе­вает существенное изменение и получает свое фило­софское завершение. По мере того как работы ученого становились все более известными, усиливалась и критика его учения.

В 1933 г. нацисты, придя к власти, сожгли в Берлине груду книг Фрейда. Сам он так отреагировал на это известие: «Каков прогресс! — писал он. — В средние века они сожгли бы меня, теперь они довольствовались сожже­нием моих книг». Он не мог предположить, что пройдет всего несколько лет и в лагерях Освенцима и Майданека сгорят миллионы жертв нацизма, в том числе и четыре его сестры. Только посредничество американского посла во Франции да большой выкуп, уплаченный фашистам Международным союзом психоаналитических обществ, позволили Фрейду в 1938 г. покинуть Вену и выехать в Англию. Но дни великого ученого были уже сочтены, он мучился от постоянных болей и по его просьбе лечащий врач сделал ему уколы, положившие конец страданиям. Это произошло в Лондоне 21 сентября 1939 г.