Монополия на частные объявления

«Декрет о введении Одним из первых правительственных по-государственной монополии становлений новой власти Советов стал на объявления» 1917 г. «Декрет о введении государственной мо­нополии на объявления», подписанный председателем Совета на­родных комиссаров В. И. Лениным и народным комиссаром про­свещения А.В. Луначарским от 21 ноября 1917 г. В документе зна­чилось:

1. Печатание объявлений в периодических изданиях печати,
равно в сборниках и афишах, а также сдачи объявлений в киоски,
конторы и т.п. учреждения объявляются монополией государства.

2. Печатать таковые объявления могут только издания Времен­
ного рабочего и крестьянского правительства в Петрограде и изда­
ния местных Советов рабочих, солдатских и крестьянских депута­
тов. За напечатание объявлений не имеющие на это право издания
закрываются.

3. Все заведующие изданиями и предприятиями, помещающими
объявления за плату, а равно все служащие и рабочие этих пред­
приятий обязуются немедленно собраться в городские собрания и
объединиться — сначала в городские союзы, а затем во Всероссий­
ский союз для более успешной и правильной организации дела
предприятия и помещения в советских изданиях частных объявле­
ний, равно для выработки правил более удобного для населения
приема и печатания этих объявлений¹.

1 Декреты Советской

власти. - М., 1957. Т. 1. - С. 55-56

8 особенности рекламной деятельности в эпоху революции и Гражданской войны 9

 

 

В следующих двух пунктах документа идет речь о санкциях для нарушителей данного декрета: конфискация имущества и тюрем­ный срок до трех лет. Два заключительных раздела содержат увеще­вания не доводить дело до конфронтации.

Само установление подобных правил отбрасывало Россию на полстолетия назад, к временам, предшествовавшим реформам 60-х годов, когда также существовала государственная монополия на пуб­ликацию частных объявлений. Первоочередной причиной сверхопе­ративного издания данного декрета являлась не столько экономиче­ская, сколько политическая ситуация. Добиться высокой прибыли на публикацию частных объявлений в условиях всеобщего переустрой­ства было очень проблематично. Но вот «заткнуть рот» многочислен­ным недругам Советской власти такой декрет мог поспособствовать.

 

«Разноголосица» лозунгов, На протяжении всего революционного призывов, прокламаций 1917 г. объявлений, рекламные

тумбы, страницы газет и просто стены

жилых домов буквально ломились от разноголосицы лозунгов, при­зывов и прокламаций, смыслы которых категорически опровергали друг друга. Далее мы приведем тому несколько текстовых примеров. А сейчас сошлемся на впечатления очевидцев.

В те дни плакаты печатались в таком количестве и с такой бы­стротой, что трудно бьио найти для них место на заборах. Кадет­ские, социал-революционные, меньшевистские, левоэсеровские и большевистские плакаты наклеивались один на другой такими гус­тыми слоями, что однажды Рид (известный американский публи­цист Джон Рид. — Авт.) отодрал пласт в шестнадцать плакатов один под другим. Ворвавшись в мою комнату и размахивая огром­ной бумажной плитой, он воскликнул: «Смотри! Одним махом я сцапал всю революцию и контрреволюцию!¹.

В свою очередь сам Рид добавлял штрихи к рисунку своего дру­га А. Вильямса за день до Октябрьского восстания: «Все стены за­клеены... Разоблачения, воззвания, декреты...»².

Степень ожесточенности, с какой совершались разоблачения, в значительной степени основанные на слухах, а не фактах, требовала определенного регулирования со стороны властных структур. Но радикальность, с какой новая власть взялась за это регулирование, далеко не бесспорна.

¹ Вильяме А. Биография Джона Рида // Рид Дж. 10 дней, которые потрясли мир. —
М., 1958. - С. 248.

² РидДж. Указ. соч. С. 150.

Имеется в анализируемом декрете и немало иллюзорных мо­ментов. Например, завершающая четвертый пункт ссылка на «удоб­ство населения». От нее веет большой долей лицемерия, сходного с дальнейшим переносом праздников и выпуском облигаций денеж­ных займов «по желанию трудящихся».

Практическая непродуктивность реконструирования массового приема объявлений от населения обнаружилась через несколько месяцев. Правительство поручило эту миссию Наркомату почтовой связи, основные предприятия которого на местах — почты — на­долго были дезорганизованы. На исходе Гражданской войны начали создаваться специальные государственные учреждения, занимаю­щиеся рекламой. Об этом речь далее. Здесь же зададимся вопросом: удалось ли цитированному нами декрету свести на нет частные объявления, не санкционированные государством? Отнюдь нет. Ими были пронизаны бытовые условия повседневности.

1.2. Бытование устных рекламных текстов

Документальные источники свидетельствуют, что еще долго по­сле Октябрьского революции в стране продолжали полыхать поли­тические страсти. В этих условиях наиболее востребованными ши­рокими массами оставались разнообразные политические тексты и лозунги. Лозунг, призыв, прокламация — это исконные жанры по­литической агитации, но одновременно — это и жанры политиче­ской рекламы.

Массовое распространение в период 1918—1920 гг. получила устная политическая реклама. Судить об этом мы можем по отзы­вам современником и документам той поры, запечатлевшим поли­тические настроения и высказывания представителей «взбаламу­ченных» масс. Вновь обратимся к впечатлениям американского журналиста Джона Рида:

Россию затоплял такой поток живого слова, что по сравнению с ним «потоп французской речи», о котором пишет Карлейль (француз­ский историк. — Авт.), кажется мелким ручейком. Лекции, дискуссии, речи — в театрах, цирках, школах, клубах, залах Советов, помещениях профсоюзов, казармах... Митинги в окопах на фронте, на деревенских лужайках, на фабричных дворах...¹.

И такая общественная атмосфера типична для всего переходного периода — от свержения царизма до упрочения Советской власти к концу Гражданской войны.

Глава 1

Лозунги. Митинговая речь — эффект прямого действия

Устная речевая стихия лидировала в этот период среди всех средств массовой ин­формации и агитации. Не малая доля в таком общественном самовыражении при­ходилась на рекламно сформулированные и высказанные тексты. Доминирующий жанр политической рекламы данной поры — зло­бодневные лозунги. Они рождались по ходу развития событий, воз­никая из чаяний народной толщи, из отдельных реплик митингую­щих. Они выражали глобальные и сиюминутные задачи революции: «Вся власть Советам!», «Даешъ Учредительное собрание!», «Мира и хлеба!». Некоторые из этих громогласных воззваний были одно­дневками, другие — получали широкую поддержку, закреплялись в печатных вариантах, переносились на листовки и прокламации, на страницы полемизирующих между собой газет.

Сами лозунги противоборствующих политических групп скрещи­вались подобно клинкам и высекали искры, претворявшиеся в мас­совые действия. Так, лозунги братания с неприятелем, все чаще раз­дававшиеся в конце 1917 г. на российско-немецких фронтах, приво­дили в массовых масштабах к прекращению военных действий.

Лозунг — это устное, письменное или печатное высказывание, исполняющее функции, аналогичные тем, которые в условиях раз­витого рекламного процесса осуществляет слоган.

Речь на политическом митинге, совещании, съезде по жанровой принадлежности относится как к сфере риторического политиче­ского, так и рекламного мастерства. Степень ее результативности в условиях революционного подъема определялась двумя главными факторами: лаконичностью и экспрессией. Наиболее действенные речи той поры являлись разверткой насущных политических лозун­гов. Мы далеки от того, чтобы любое риторическое высказывание причислять к рекламной деятельности. Однако такое ответвление ораторского мастерства, как митинговая речь, на наш взгляд, обла­дает функциональными свойствами политической рекламы.

Современники подобных речей нередко упоминают об их «за­жигательной» роли, о массовом достижении ими эффекта прямого действия, именно того эффекта, который характерен для наиболее успешных рекламных акций.

Вот генерал Скобелев через день после октябрьских событий призывает все группировки объединиться перед лицом большевист­ской опасности. Он выступает на заседании Комитета обществен­ного спасения, созданного на базе Петроградской думы, и говорит: «Власть Советов — это не власть демократии, а диктатура, и притом не диктатура пролетариата, а диктатура против пролетариата. Вся-

Особенности рекламной деятельности в эпоху революции и Гражданской войны 11

^й кто жил и живет революционным одушевлением, должен встать теперь вместе с нами на защиту революции... Время резолю­ций прошло... Пусть те, кто потерял веру в революцию, отойдут в сторону... Чтобы восстановить единую демократическую власть, необходимо снова поднять престиж революции... Поклянемся же, товарищи, что революция будет спасена или мы погибнем вместе с ней!»¹- И далее очевидец комментирует реакцию аудитории: «Соб­рание встало и покрыло эту речь громом аплодисментов. Все глаза

сверкали»².

Вот эта непосредственность реакции слушателей — важное ме­рило эффективности, результативности как агитации, так и рекла­мы. На политической арене этим видам деятельности нередко слу­чается пересекаться и совмещаться.

Митинговые речи зачастую оканчивались совместным сканди­рованием злободневных лозунгов, подчас из самой речи и выте­кавших. Экстракт митинговых речей получал вторую жизнь в пе­чатных вариантах агитационных и рекламных текстов — воззваниях и прокламациях, о которых речь пойдет далее.

Проявления Здесь же обратимся к иным вариантам устно-ярмарочного го проявления рекламной стихии в эпоху

фольклора: заклички, Гражданской войны. Речь пойдет о традици-прибаутки, уговоры онном бытовании ярмарочного фольклора —

 

спонтанном порождении рекламных текстов в условиях рыночного предложения продовольственных и иных потребительских товаров.

Общеизвестно, что новая власть запретила свободу частной тор­говли, рассчитывая обеспечить продовольственный минимум город­ских жителей распределением продуктов по карточкам. Вовлечь крестьян в добровольное предоставление властям зерна, муки и Других продуктов новая власть надеялась посредством прямого то­варообмена. Однако сбыться этим благим намерениям не довелось, здесь можно говорить и об утопизме самих этих намерений и глав­ное — об отсутствии надежной распределительной организации, которая была бы способна преодолеть повсеместный разрыв отла­женных ранее коммуникаций.

Уже в самом начале 1918 г. паек столичных жителей в среднем Редко составлял более 100 граммов черного хлеба на человека в День. Инстинкт выживания привел к необходимости создать раз­ветвленную сеть нелегальной торговли, которая и стала основным источником снабжения горожан съестными продуктами, а крестьян —ширпотребом. Как же мирилась с этим пролетарская диктатура?

Цит. по: Рид Д_Ж. у_Каз. соч. С. 136. Гам же.

 

Глава 1

Власть не мирилась. В течение 1918—1920 гг. постоянно выходили постановления об усилении борьбы со спекуляцией и мешочниче­ством, создавались заградительные отряды, пресекавшие перевозку товаров на том или ином направлении, в деревнях действовали продотряды, насильно реквизировавшие провиант. Однако острая голодная нужда большинства народа изыскивала способы обходить все эти препятствия. И в совокупности количество нелегально рас­пространяемого товара, как показали последние исследования, бы­ло не меньше, а по некоторым данным, больше официально рас­пределяемых¹.

В течение 1918 г. нелегальная торговля нашла формы самоорга­низации и внутреннего разделения труда. При этом наиболее пред­приимчивые и умелые завозили в городские центры, преодолевая заградотряды (где ловкостью, где силой, где подкупом), оптовые партии продуктов, закупленных и выменянных в деревнях. Другие участники этих акций предоставляли помещения для хранения то­варов, а третьи — реализовали продукцию на рынках.

Вот здесь и возникает для нас самое интересное. Розничная про­дажа на рынках не прекращалась в целом по стране во все годы «во­енного коммунизма», хотя временами облавы и экспроприации на рынках случались. Но рыночная торговля продолжалась, причем особенно интенсивно в обеих столицах. Тут на обширных торговых площадях, как и встарь, как и в наши дни, процветала фольклорная устная реклама. Здесь были прозаические и рифмованные объявле­ния, заклички, прибаутки, речитативные уговоры — приемы, сохра­нившиеся в народном опыте от прошлой жизни.

Е.П. Иванов записал присказки рыночных продавцов в 1917 г. Вот продавец махорки завлекает:

«Дрезина» и «Казак» — кури их с сыта и натощак! Кременчугский «Самокат» можно курить, давать напрокат... Нате бумажку — свертите на пробу...

А вот махорка-мухобой, самая крепкая!

Один курит, а семь наземь в обморок падают. От другого прилавка слышится:

Изюм-изюм — поможет от вредных дум. А еще громче звучит:

Семечки-зернышки, Лучшие подсолнушки и т.п.²

Особенности рекламной деятельности в эпоху революции и Гражданской войны 13

Махорка и семечки в эти годы были самыми (после хлеба) вос­требованными товарами, но и конкуренция между их розничными продавцами не ослабевала.

«Москва, несмотря на все запреты со стороны «вождей», оста­валась торговым городом. На многочисленных столичных площадях звучал разноголосый гомон продавцов, расхваливавших на все лады свои товары... На рынках продавали оптом и в розницу хлеб, пи­рожки, папиросы, спички, рис, изюм и т.д.»¹.

Привлекающие внимание возможного покупателя комбинации слов и предложений сами слетали с губ завсегдатаев рынков и тол­кучек. Но, конечно, произносились с некоторой оглядкой, не в полный голос, без былого куражу.

Под давлением обстоятельств власть то усиливала, то ослабляла преследования вольной торговли. Большая часть зарплаты столич­ным рабочим выдавалась натурой. «В начале 20-х гг. список «натур-выдач» включал в себя 185 названий, до 93% официального зара­ботка составляла натуроплата. Всем работникам не оставалось ни­чего иного, как заняться куплей-продажей. Поэтому количество торгующих в 1919—1921 гг. по отношению к 1918 г. выросло. Заме­нявшие зарплату корыта, кирпичи, колеса, хомуты, изюм и многое другое сбывались на бесчисленных рынках, обменивались на коти­ровавшиеся в деревне товары»².

Под давлением подобных ситуаций местные власти порой счи­тали возможным ослушаться центральную. В начале 1919 г. «осо­бым решением исполком Моссовета открыл 16 рынков для вольной торговли, а также снял на всей подведомственной ему территории заградительные отряды... Пример Москвы быстро распространился по советским территориям. В Петрограде и Костроме объявили полную свободу торговли ненормированными продуктами на рын­ках. В Воронежском уезде были расформированы все «заграды», а исполком местного Совета обратился к населению с призывом сво­бодно доставлять и продавать продукты»³.

Все эти предвестия повсеместной новой экономической поли­тики несколько облегчали бытовую повседневность рядовых людей ^и на какое-то время превращали нелегальные рынки в официально Функционирующие и не скрывающие рекламных призывов своих Участников.

 

¹ См.: Давыдов А.Ю. Нелегальное снабжение российского населения и власть в
1917-1921 гг. - СПб., 2002. - С. 279-282.

² Иванов Е. Меткое московское слово. — М., 1989. — С. 145—146.

Давыдов А.Ю. Указ. соч. С.144

Тамже С.299

Тамже С.309

 

Глав 1

Особенности рекламной деятельности в эпоху революции и Гражданской войны 15

 

 

1.3. Изобразительные жанры агитационно-рекламной деятельности

Еще в дооктябрьский период в России довольно широко в рек­ламных целях применялся полихромный плакат. Его основными на­правлениями были: торговый, зрелищный и благотворительный¹. В годы Первой мировой войны начинает распространяться и плакат социально-политический. Его содержанием становятся призывы к мужеству бойцов, к помощи раненым, к защите семей, потерявших кормильца. Временное правительство на протяжении 1917 г. много плакатов посвятило продвижению в жизнь Военного займа. Но подлинный взлет плакатного творчества происходит в революцион­ные годы — 1917—1920. Только учтенное количество сюжетных об­разцов, выпущенных за это время, приближается к тысяче. Причем имеется в виду лишь советская часть плакатных изданий. Между тем на фронтах Гражданской войны в смертельной схватке встреча­лись не только люди, но и их материализованные идеи, изложен­ные плакатными средствами. В Белой армии существовал так назы­ваемый «Осваг», т.е. Освободительно-агитационный отдел Добро­вольческой армии, в котором работали известные мастера реклам-но-плакатного жанра — И. Билибин и Е. Лансере.

Видимо, можно ориентировочно полагать, что суммарно число «двинутых в массы» плакатов за три с небольшим года составило не менее полутора тысяч произведений, каждое из которых тиражиро­валось в нескольких сотнях экземпляров. То есть новые плакатные сюжеты появлялись не реже, чем через день.

Революционный плакат и его императивный тон

Мы уже говорили, что нередко митинговые речи рождались из необходимости развер­нуть, расшифровать злободневный лозунг. Данный творческий императив лежит и в основании тематического содержания революционных плакатов. Один из первых исследовате­лей этого направления графики пишет:

Наиболее элементарными, а потому самыми распространенны­ми темами для плаката послужили лозунги, призывы. Императив­ный тон являлся для плаката характерным именно потому, что по­веление, приказ, призыв поддаются самому краткому живописному оформлению².

1 См. подробнее: Ученова В.В., Старых Н.В. История рекламы. — СПб., 2002. —С. 236-241. 2Полонский В. Русский революционный плакат. М., 1925. — С. 111.

Агитационно-рекламные призывы, как правило, вербально со­
провождали изображение. Если для одной противоборствующей
стороны это были лозунги: «Все на защиту Петрограда!» или «Все
на борьбу с Деникиным!», то для другой они звучали так: «Спасай
Родину!», «Борись за Свободу!». Объективно в этой лозунговой
схватке, так же, как и в реальной, на тот период победили револю­
ционные силы. За ними пошло большинство, увлеченное самим
процессом сдвига, самой возможностью изменения убогой и косной
жизни, охватившей широкие массы народа, одушевленные идеей
грядущего светлого будущего. В утверждение подобных представле­
ний и ориентации вклад рекламно-плакатного творчества очень
велик..

Это признавала проигрывающая сторона. Один из лидеров Доб­ровольческой армии писал:

В то время как наши плака­ты были скромных размеров и большей частью без рисунков, противник выпускал их гранди­озных размеров, иллюстрируя свои лозунги великолепными рисунками. Чувствовалось, что мы еще не оценили всего влия­ния этого могучего средства борьбы за психологию народ­ных масс, что мы не умеем опуститься до уровня понима­ния последних и судим по са­мим себе, брезгливо относясь к тому дешевому, в наших глазах, эффекту, который на нас эти плакаты' производят. Против­ник лучше нас знал и понимал, с кем имеет дело, и бил нас в этой области на каждом шагу¹.

Суждение, на наш взгляд, проницательное

и справедли­вое. «Картинок» и в продукции «Освага» было немало. Но вы­глядели они абстрактнее, холоднее, туманнее в своей опорной симво­лике. Так, «свобода» являлась в облике дородной барыни в народном кокошнике, а Добровольческая армия — в образе Георгия Победонос-

¹ Цит. по: Полонский В. Указ. соч. С. 63—64.

 

 

Глава 1

Особенности рекламной деятельности в эпоху революции и Гражданской войны 17

 

I

ца. Таким, отчасти уже залакированным образам противостояли обли­ки мужественных мускулистых рабочих под алыми знаменами, зову­щие вперед, к мировой революции, к раскрепощенному труду, к зали­тому солнечным сиянием будущему.

Революционные плакаты создавали талантливые художники — Д. Моор (Дмитрий Стахиевич Орлов), В. Дени (Виктор Николаевич Денисов), А Радаков, Н. Кочергин, Н. Когоут, Д. Мельников, И. Касат­кин, М. Черемных. Каждый обладал своим творческим почерком, но общее впечатление от их работ можно выразить словами Вячеслава Полонского:

Плакат революционный касается самого главного — он говорит о жизни и смерти, о борьбе и победе, о насилии и свободе, о хлебе и человечестве, о настоящем и будущем — о темах широкого миро­вого охвата¹.

ПОМОГИ

Д. Моор. Помоги!

Лидером среди революци­онных плакатистов стал Дмит­рий Моор. Его псевдоним восхо­дит к главному действующему лицу драмы Ф. Шиллера «Раз­бойники». Один из первых его плакатов «Петроград не отда­дим!» стал зачинателем изобра­зительных публикаций на ту же тему. Классикой стали его и поныне широко известные пла­каты «Ты записался доброволь­цем?» (1920) и «Помоги!» (1921). Для стиля этого художника ха­рактерен монументализм и су­ровая лаконичность. Централь­ные положительные образы его композиций словно высечены из гранитного монолита. Они производят впечатление силы, собранной в один кулак, реши­мости до последней капли кро­ви отстаивать свою правоту, любой

ценой достичь заветной цели.

¹ Полонский В. Указ. соч. С. 13.

 

В иной стилистике выпол­нено большинство произведений В. Дени. Он — мастер сатиры, шаржа, карикатуры. Его специа­лизация — высмеивание про­тивника, низведение его до па­родийного облика. Таковы трак­товки в плакатах «Антанта» (1919), «Освободители» (1919), «На могиле контрреволюции» (1920). Композиционные реше­ния этого художника, как пра­вило, многофигурны, в них при­чудливо совмещены бытовые и фантастические штрихи и дета­ли, что усугубляет сатирический и комический эффект.

В.Дени. На могиле контрреволюции

«Окнасатиры» Создавая плакаты Гражданской войны, ху-

РОСТА- оперативная дожники в основном тяготели к одной из

политическая реклама Двух описанных тенденций: позитивному мо-

 

нументализму или сатирической экспрессив­ности. Хотя, разумеется, присутствовало и своеобразное сочетание этих разнонаправленных начал. Подобным проявлением, на наш взгляд, стали плакаты художника М. Черемных и поэта В. Маяков­ского в «Окнах сатиры» РОСТА (Российского телеграфного агентст­ва). Они создавались от руки, размножались посредством трафаре­тов и уже поэтому их рисунок отличался схематизмом, угловато­стью, отсутствием деталей. Но эти, казалось бы, недостатки, обора­чивались дополнительной силой воздействия. Схематизм придавал Фигурам положительных образов оттенок монументальности, отри­цательные же образы приобретали, вследствие схематизма, допол­нительную сатирическую остроту. Как вспоминают современники, эти «Окна» создавались под диктовку телеграфного бюллетеня, выcтавлялись для широкого обозрения по самым горячим следам.

Изображения здесь комментировали и обогащали стихи, частушки эпиграммы.

VII Всероссийский съезд Советов в декабре 1919 г. обратился к

Европе с мирным предложением. Немедленно в выпуске «Окон» № 8

демонстрируется фигура красноармейца с флагом в одной руке и

 

Глава 1

белым листом с надписью «МИР» — в другой. А текст Маяковского
гласит:

Рабочей России красной рыцарь

вновь предлагает Европе мириться.

Их дипломаты, задумались горько.

Рабочий Антанты! Решенье ускорь-ка!¹.

 

М. Черемных. Все на помощь Донбассу! Окно РОСТА

следующем выпуске № 9 продол­жение темы: изображен уже не красно­армеец, а рабочий, предлагающий евро­пейскому дипломату мирный договор, но тот непреклонен. И следует руко­прикладство. Сюжет озаглавлен «Одно из двух». Текст Маяковского грозит: Не хотят подписывать мир пером — Так сами его подпишем штыком². Вначале

планировался еженедель­ный выпуск «Окон», но события захва­тывали и темп убыстрялся. К началу 1920 г. на различных улицах Москвы было уже около десятка мест расклейки подобных плакатов. Они располагались в витринах не работавших магазинов, что тоже выглядело символично: про­дуктовую рекламу сменила политическая в самом наглядном варианте. Вскоре по­добные «окна» появились в Петрограде, Ростове-на-Дону, Харькове, Клеве, аку. Для «Окон» также работали И. Малютин, А. Лавинский, В. Лебедев, тексты, помимо Маяковско­го, иногда составляли М. Вольпин, О. Брик.

О процессе работы В. Маяковский вспоминал:

Ночь ерзали по полу над аршинными листами художники, и ут­ром, часто даже до получения газет, плакаты — окна сатиры выве­шивались в местах наибольшего людского скопища: агитпункты, вокзалы, рынки и т.д. Так как с машинами считаться не приходи­лось, плакаты делались огромных размеров 4x4 арш., многоцвет­ные, всегда останавливающие даже бегущего... После некоторой практики трафаретчики стали давать от 50 до 200 оттисков...³.

¹ Маяковский В.В. Поли. собр. соч. в 13 тт. — М., 1957. Т. 3. С. 30.

² Там же. С. 74.

³ Маяковский В.В. Революционный плакат // Поли. собр. соч. М., 1959. Т. 12. С. 34.

Особенности рекламной деятельности в эпоху революции и Гражданской войны 19

Всего за 1919 и 1920 гг. в РОСТА было создано около тысячи образцов. Действенность этой оперативной политической рекламы была огромной. Немало людей приходило в отделения РОСТА, что­бы получить комментарии к прочитанному в «окнах» и выяснить, чем можно конкретно помочь красным фронтовикам. В 1921 г. «Окна сатиры» перешли из Телеграфного агентства в ведение Глав-политпросвета, несколько изменили тематику (см. главу 2).

. Обратимся к еще одной форме плакатной полити-

Агитпоезда „ „ „ „

и агитпароходы ческой рекламы, рожденной революцией. Это —

оформление и «начинка» так называемых агитпо­ездов. Например, поезд «Октябрьская революция» с 29 апреля 1919 г. до 12 декабря 1920 г. совершил 12 длительных поездок и побывал почти на всех фронтах. В те же сроки по Каме и Волге ходил паро­ход «Красная звезда» с аналогичными целями, а именно: распро-

Агитпоезд «Красный казак». Вагон с росписью художника М.А. Маркевича и лозунгом «Казачки! Знайте, что Советская власть раскрепостила женщину-труженицу»

странить ту агитационную изобразительную и печатную продукцию, о которой говорилось выше, в передвижной типографии выпустить и распространить листовки на злобу дня, организовать митинги, показать агитфильмы.

Поезд «Октябрьская революция» состоял из 17 вагонов, каждый из которых был расписан под руководством профессиональных ху­дожников и являл уже своим внешним обликом неотразимое зрели-Щ^е- Росписи носили плакатный характер и состояли из реалистичных ^и символичных изображений на революционные темы. Они сопро­вождались надписями. «Само расположение их на стенке вагона строилось по известной системе: вверху помещались краткие заост-

Глава 1