Все это, однако, не дает оснований говорить о «фиктивности» конституции, ибо ее сердцевиной являются не декларации о правах народа и личности, а именно конструкция власти.

Невыполнение государством своих обязательств перед обществом и личностью свидетельствует не о фиктивности конституции, а только об уровне конституционной законности. Если этот уровень низкий, причину следует искать, прежде всего (хотя и не только) в том, как устроена власть. Вот тут-то и проявляется зрелость общества или, по крайней мере, зрелость его политических представителей. Зрелое в гражданском смысле общество будет добиваться реальности государственных обязательств перед ним, в том числе выдвигать соответствующие требования к своим политическим представителям. Если же общество довольствуется «крошками со стола» либо вообще общества как такового нет, а есть толпа испуганных людей, то и элита не будет побуждаться к требованию каких-либо перемен.

Итак, конституционные положения, обрисовывающие конструкцию власти, реально влияют на поведение адресатов этих норм, или, говоря языком законодательства о государственной службе, на поведение лиц, замещающих государственные должности Российской Федерации. Следовательно, и наличие политического моносубъекта обусловлено самой Конституцией РФ, а не ментальными особенностями российского правящего класса и/или историческими (национально-культурными) традициями. А вот стилистика взаимоотношений во «властном треугольнике», характер отношения государственного аппарата (в широком смысле этого понятия) к обществу, а равно в целом общественное одобрение такого характера, действительно, обязаны доминированию в массовом сознании стереотипов, сформировавшихся в тоталитарную эпоху, отсутствию традиций гражданской солидарности и т.п. Такие ментальные, исторические и национально-культурные особенности не предопределяют тип властных отношений, но легитимируют их. Общество, принимая существующее положение вещей, как бы подает сигнал властям о своем согласии сохранять и даже укреплять данный тип отношений.

Казалось бы, если «все довольны», если в такой политической конфигурации обеспечивается социально-политическая стабильность, государственная целостность, спрашивается, зачем нужно что-то менять. Неужели только ради того, чтобы начать приближаться к конституционным характеристикам России как демократического правового и федеративного государства? Разумеется, для нас как конституционалистов достаточно и такого аргумента. Но вряд ли он является значимым для подавляющего большинства граждан, тем более, что они не видят причинно-следственных связей между этими базовыми характеристиками и своей жизнью в публичном пространстве. Поэтому, будучи уверенными в том, что правовыми методами необходимо менять властную конструкцию, причину этой необходимости мы объяснили в работе другими аргументами. В сокращенном виде повторим их.

Существующая конструкция власти, являясь по сути своей персоналистской, – неважно, в сильной или слабой своей модификации, – ведет к тому, что:

· определение стратегических векторов и приоритетов страны оказывается в руках бюрократии, а не ответственных перед народом политиков. И в целом можно сказать, что страной управляют не политики, а бюрократия;

· теряется конституционно-правовой смысл парламентских выборов, а с ним и смысл системы народного представительства;

· отсутствуют и не формируются механизмы политической ответственности власти перед обществом;

· растет радикализация тех политических сил и стоящих за ними слоев общества, которые вытеснены из системы принятия решений;

· растут масштабы коррупции;

· независимость судебной власти остается фикцией;

· не снижается уровень чиновничьего и полицейского произвола.

Таким образом, стабильность может быть только временным явлением, ибо названные и иные негативные явления и процессы обостряются и рано или поздно аукнутся трагическими социальными потрясениями. Но даже если это произойдет не скоро, бюрократическая сущность власти уже стала причиной того, что не только не развиваются, но и сужаются возможности для раскрепощения огромного творческого и созидательного потенциала народа, в т.ч. потенциала конституционно гарантированного каждому «свободного использования своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности» (ст.34). Соответственно, поскольку экономика развивается в основном за счет сырьевых отраслей, она не только становится уязвимой и зависимой от мировой конъюнктуры, но и при всем своем нынешнем росте не обеспечивает в необходимых объемах материальную реализацию конституционного положения о России как социальном государстве (ст.7).

Разумеется, сказанное о последствиях существующей конструкции власти – это только схема. Социальная жизнь не развивается линейно, и мы не можем знать, в какой момент негативные процессы будут тормозиться, сдерживаться, а в какой – возрастать, возможно, по экспоненте. Но ведь и государство – не шалаш, который не жалко покинуть в любой момент (мы говорим, естественно, не об отдельных людях, а о народе в целом). Поэтому ни обществу, ни государству недопустимо жить по принципу «как-нибудь все само собой рассосется».

В связи с этим выскажем последнее суждение. Авторы писали настоящую работу не как политический манифест, а исключительно как работу научную, исследовательскую. Поэтому все звучащие в ней доводы в пользу институциональной трансформации, скорее всего, останутся не услышанными обществом. Но мы выражаем надежду, что они будут услышаны и поняты политической и интеллектуальной элитой. Ведь на то она и элита, чтобы не плестись за массовым сознанием и не потакать ему, а видеть угрозы и опасности, вовремя предупреждать, отводить, гасить их. Понятно, что для этого нужны и интеллект, и чувство ответственности, и мужество, и, может быть, даже самопожертвование.

Достанет ли всего этого современной российской элите, наличествующим и зреющим политическим силам – покажет история. Задача же науки – анализировать сущее и вскрывать закономерности, что мы и попытались сделать в силу своих способностей.

 

[1] Социальный стереотип есть широко распространённый, или, как говорят психологи, обладающий высокой степенью согласованности индивидуальных представлений, схематичный образ социального объекта (см.: Стефаненко Т.Г. Этнопсихология: Учебник для вузов. 3-е изд., испр. и доп. – М., 2003. С.280).

[2] См., например: Стефаненко Т.Г. Указ. соч. С.147.

[3] Мейнваринг Скотт. Президентское правление, многопартийность и демократия: трудное сочетание // Теория и практика демократии. Избранные тексты / Пер. с англ. под ред. В.Л.Иноземцева и Б.Г.Капустина. – М., 2006. С.223.

[4] Шайо Андраш. Самоограничение власти (краткий курс конституционализма): Пер. с венг. – М., 2001. С.20.

[5] Цит. по: Уортман Р.С. Властители и судии: Развитие правового сознания в императорской России. – М.: Новое литературное обозрение, 2004. С.30.

[6] Ивановский В. Государственное право // Известия и ученые записки Казанского университета. 1896, № 7. § 22.

[7] Алексеев А.С. К вопросу о юридической природе власти монарха в конституционном государстве. – Ярославль, 1910. С.67-68.

[8] Эта статья, дословно повторявшая ст.3 Конституции СССР 1977 г., гласила: «Организация и деятельность Советского государства строится в соответствии с принципом демократического централизма: выборностью всех органов государственной власти снизу доверху, подотчетностью их народу, обязательностью решений вышестоящих органов для нижестоящих. Демократический централизм сочетает единое руководство с инициативой и творческой активностью на местах, с ответственностью каждого государственного органа и должностного лица за порученное дело». Не стоит здесь разбирать все положения этого принципа, указывая на его лукавство, когда при монопольном правлении одной «партии» и выборность, и подотчетность народу превращены были в издевательство. Укажем лишь на то, что в этой формуле отсутствовало главное понятие – «компетенция», за точное соблюдение которой государственный орган или должностное лицо обязаны нести правовую ответственность. Говорилось только об «ответственности за порученное дело» – порученное вышестоящим органом (должностным лицом). Перед нами не что иное, как банальное описание той самой «вертикали власти», т.е. бюрократического всевластия, лишь сдобренное пропагандистским украшением в виде слова «демократический».

[9] Об этом хорошо говорится в книге: Варламова Н.В., Пахоленко Н.Б. Между единогласием и волей большинства (политико-правовые аспекты консенсуса). – М., 1997.

[10] Фурман Дмитрий. Поздний президент // Независимая газета. 2007, 21 августа (этой статье предпослан очень точный подзаголовок: «В отсутствие сдержек и противовесов правитель неизбежно теряет контакт с реальностью»).

[11] Страшун Б.А. О «смешанной» форме правления в проекте Конституции Российской Федерации // Конституционное совещание. Октябрь 1993, № 2. С.56.

[12] А.А. Котенков занимал в то время должность начальника Государственно-правового управления Президента РФ. Вместе с тогдашним руководителем Администрации Президента РФ С.А. Филатовым он сыграл одну из основных ролей в концептуальном оформлении тех глав проекта Конституции, которые были посвящены разделению властей и форме правления.

[13] Страшун Б.А. Указ. статья. С.53.

[14] Лассаль Фердинанд. О сущности конституции (Речь, произнесенная в одном берлинском окружном собрании, в 1862 г.) // Сочинения Фердинанда Лассаля. Т.2. С.-Петербург, 1905. С.9-10, 18.

[15] К сожалению, вопрос о правовой оценке советского периода и роли КПСС так и не был решен. Прежде всего, на наш взгляд, из-за плохой подготовительной работы, поспешности и ряда других причин.

[16] Довольно точное представление о том, какие мотивы руководили многими участниками конституционного процесса, дает издание, в котором итальянский исследователь И. Марино публикует записи своих бесед с этими участниками (См.: Марино Иван. Президент и Основной закон России. Отцы-основатели Конституции: правовые позиции. – М., 2006).

[17] Салмин А., Пивоваров Ю. Дух Основного Закона: заметки на полях российских конституционных проектов // Конституционное совещание. Август 1993, № 1. С.88.

[18] На это указывал В.Л.Шейнис еще до голосования по Конституции РФ, предлагая «затруднить эту чрезвычайную президентскую акцию, введя, допустим, положение, по которому должны быть одновременно или через короткий срок назначены новые выборы президента, если роспуск Думы осуществляется вторично» (Шейнис В.Л. Новый Основной закон: за и против // Независимая газета, 9 декабря 1993 г.).

[19] А.С. Автономов, например, различает две разновидности авторитарного режима: авторитарно-либеральный, предпочитающий ненасильственные методы, и реакционно-авторитарный (см.: Автономов А.С. Конституционное (государственное) право зарубежных стран: Учебник. – М., 2005. С. 141).

[20] См., например: Баглай М.В., Туманов В.А. Малая энциклопедия конституционного права. – М.: 1998. С.75; Конституционное право: Словарь / отв. ред. В.В.Маклаков. – М.: 2001. С.87; Мишин А.А. Конституционное (государственное) право зарубежных стран: Учебник. 11-е изд., испр. и доп. – М., 2004. С.202; Конституционное (государственное) право зарубежных стран: в 4 т. Тома 1–2. Часть общая: Учебник / Отв. ред. проф. Б.А.Страшун. – 3-е изд., обновл. и дораб. – М., 1999. С.598, 599; Автономов А.С. Указ. соч. С.279; Конституция Российской Федерации: энциклопедический словарь / Авт. коллектив: В.А.Туманов, В.Е.Чиркин, Ю.А.Юдин и др. – М., 1995. С.36.

[21] См.: Чиркин В.Е. Президентская власть // Государство и право. 1997, № 5. С.17.

[22] Линц Хуан. Опасности президентской формы правления // Теория и практика демократии… С.217.

[23] Конституционное совещание. Информационный бюллетень. 1993, № 3, декабрь. С.28-31.

[24] Напомним, что Совет Федерации до 1995 года формировался путем прямых выборов гражданами и потому его члены именовались депутатами.

[25] Мы говорим здесь, однако, не о том, что в ч.4 ст.3 Конституции РФ называется присвоением власти в виде ее захвата или присвоения властных полномочий. На наш взгляд, следует разделять понятия «присвоение властных полномочий» и «нарушение компетенции», происходящее в рамках конституционно-правовых отношений. Не случайно, например, ст.278 Уголовного кодекса РФ называется «Насильственный захват власти или насильственное удержание власти», т.е. ненасильственные действия в отношении власти не образуют элемент состава преступления. Другое дело, если орган или лицо, занимающее государственную должность, не подчинится решению суда и продолжит удерживать то или иное полномочие (осуществлять его). Подобные действия действительно можно характеризовать как присвоение властных полномочий. Однако судебная практика, хотя и не многочисленная, склонна косвенно признавать вторжение в компетенцию разновидностью захвата власти в форме присвоения полномочий. Так, в Решении Верховного Суда РФ от 24 июля 2000 г. № ВКПИ 00-34 можно видеть, что Суд фактически согласился с квалификацией, данной заявителем в его жалобе – «присвоение властных полномочий» (речь шла о том, что принятием Постановления № 604 от 26 июня 1995 г. Правительство РФ совершило вмешательство в юрисдикцию Государственной Думы, Совета Федерации и компетенцию Президента РФ). Суд, тем не менее, перевел это дело в плоскость спора о компетенции, указав, что оно неподведомственно судам общей юрисдикции.

Другой пример – Постановление Конституционного Суда РФ от 5 июля 2001 г. № 11-П, в п.8 мотивировочной части которого сказано: «Амнистия не может осуществляться в отношении индивидуально определенного круга лиц, так как это было бы присвоением властных полномочий, возложенных на другие конституционные органы, включая судебную власть». На наш взгляд, это не вполне верная трактовка понятия «присвоение властных полномочий».

[26] Верховный Суд РФ также вправе юридически оценивать правовые акты Президента РФ, однако, согласно ч.1 ст.27 Гражданского процессуального кодекса РФ, Верховный Суд РФ рассматривает дела (в качестве суда первой инстанции) только об оспаривании ненормативных правовых актов Президента РФ или его нормативных правовых актов, если они затрагивают права, свободы и законные интересы граждан и организаций.

[27] Яркий пример подобного акта представляет собой Указ Президента РФ «О Скуратове Ю.И.» от 2 апреля 1999 г. № 415, согласно которому тогдашний Генеральный прокурор РФ был отстранен от должности на период расследования возбужденного в отношении него уголовного дела.

[28] Впрочем, российский законодатель «делится» не только своими кадровыми рычагами, но и отнимает их у других властных институтов, передавая Президенту.

[29] Любопытное практическое подтверждение сказанному авторы нашли в электронном издании «Газета.ру» во время политического кризиса в Украине (18.04.07): «В своем выступлении Шаповал подчеркнул, что президент Украины Виктор Ющенко, издавая указ о досрочно прекращении полномочий Верховной Рады, руководствовался содержанием не статьи 90, а пунктом 8 части 1 статьи 106. Данная норма гласит, что президент Украины прекращает полномочия Верховной Рады в случаях предусмотренных данной Конституцией. Шаповал также подчеркнул, что президент Украины при условии официального толкования в тех или иных случаях имеет право самостоятельно толковать Конституцию, принимая какие-либо нормативно-правовые акты» (http://www.gazeta.ru/news/lenta/).

[30] Возможно, не было бы и самого запроса в КС РФ по «чеченскому делу» или его рассмотрение не вызвало бы таких противоречивых позиций, если бы удалось восстановить конституционный порядок в Чеченской Республике действительно «двумя батальонами», как обещал тогдашний министр обороны.

[31] См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 30 апреля 1996 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 Указа Президента Российской Федерации от 3 октября 1994 г. № 1969 "О мерах по укреплению единой системы исполнительной власти в Российской Федерации" и пункта 2.3 Положения о главе администрации края, области, города федерального значения, автономной области, автономного округа Российской Федерации, утвержденного названным Указом».

[32] Кавычки здесь поставлены только потому, что юридически не вполне точно говорить о назначении. Но фактически речь идет именно об этом, т.к. полномочие Президента представлять кандидатуры для избрания законодательным собранием обставлено в Законе такими условиями, что не принять президентскую кандидатуру не представляется никакой возможности.

[33] Сразу скажем, что не собираемся здесь рассматривать в качестве «яркого примера» реализации таких полномочий известный Указ Президента РФ от 21 сентября 1993 г. № 1400 о поэтапной конституционной реформе, поскольку, во-первых, наш анализ посвящен анализу места и роли Президента РФ, определяемых Конституцией 1993 года, а во-вторых, позиция авторов, пусть ныне и не популярная, сводится к тому, что этим Указом было положено начало разрешения политического тупика, разный выход из которого предопределил бы судьбу страны и ее последующее развитие, т.е. носил характер революционного шага со всеми вытекающими отсюда правовыми и политическими оценками.

[34] Справочно-поисковая система «Консультант+», с помощью которой авторы анализируют в настоящей работе правовые акты и судебные решения, выдала более 30 указов Президента РФ (с 1993 по 2007 год), где содержится такого рода фраза.

[35] Даты новых редакций указов, а также федеральных законов, упоминаемых в данной работе, не указываются. Хотя новые функции и полномочия Президента РФ часто появлялись именно в ходе внесения изменений и дополнений в уже принятые акты.

[36] «По делу о толковании статей 71 (пункт "г"), 76 (часть 1) и 112 (часть 1) Конституции Российской Федерации» от 27 января 1999 г. № 2-П.

[37] Резолюция может иметь вид не только прямого указания совершить конкретное действие (например, «Прошу рассмотреть») или словесного выражения позиции (например, «Согласен»), но и вид символический (например, галочка или восклицательный знак рядом с чьей-то просьбой, предложением, фамилией и т.п.). Разумеется, ближайшему президентскому окружению такие символы должны быть понятны, дабы они могли перевести их на язык конкретных поручений или сами предпринять некие действия.

[38] Имеются в виду МИД, Минобороны, МВД, МЧС, Минюст, ФСБ и т.п.

[39] Это выражается в том, что Президент РФ издает Положение о каждом из подведомственных ему органов. Обычно Положение о соответствующем федеральном органе исполнительной власти принимает Правительство РФ.

[40] Достаточно проанализировать хотя бы Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ.

[41] См. об этом подробнее: Краснов М.А., Мишина Е.А. Открытые глаза российской Фемиды / Под общ. ред. Т.Г. Морщаковой. – М.: Фонд «Либеральная миссия», 2007.

[42] См.: ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Федеральный закон "О прокуратуре Российской Федерации "» от 5 июня 2007 г. № 87-ФЗ.

[43] См.: Постановление КС РФ «По спору о компетенции между Советом Федерации и Президентом Российской Федерации относительно принадлежности полномочия по изданию акта о временном отстранении Генерального прокурора Российской Федерации от должности в связи с возбуждением в отношении него уголовного дела» от 01.12.1999 № 17-П. Косвенно конституционное нарушение в данном случае подтверждается и другими решениями Конституционного Суда РФ (см., например, Постановление КС РФ «По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан» от 8 декабря 2003 г. № 18-П).

[44] Любопытно, однако, что в преамбуле самого Указа, утвердившего, среди прочего и данное Положение, сказано, что такое утверждение осуществляется «впредь до принятия соответствующих федеральных законов».

[45] Шайо Андраш. Указ. соч. С.82.

[46] Концепция судебной реформы в Российской Федерации / сост. С.А. Пашин. М., 1992. С. 42–43.

[47] Мы говорим «максимально», поскольку понимаем, что абсолютного абстрагирования от реальности в судебной деятельности добиться невозможно.

[48] Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 51. Ст.3011.

[49] Цит. по: Эпоха Ельцина. Очерки политической истории. – М., 2001. С.388.

[50] В настоящее время срок полномочий конституционного судьи не ограничен, но предельный возраст составляет 70 лет. Но кто может поручиться, что это – окончательное решение?

[51] См. Федеральный конституционный закон «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской Федерации"» от 5 февраля 2007 г. № 2-ФКЗ.

[52] Правда, подавать жалобу в КС РФ вправе только те граждане, чьи права и свободы нарушаются законом, примененным или подлежащим применению в конкретном деле, рассмотрение которого завершено или начато в суде или ином органе, применяющем закон.

[53] См.: Положение об Управлении делами Президента Российской Федерации, утвержденное Указом Президента РФ от 7 августа 2000 г. № 1444 (в ред. указов Президента РФ от 12.01.2001 № 27, от 20.05.2004 № 650).

[54] См. Указ Президента РФ от 2 ноября 1993 г. № 1833 «Об Основных положениях военной доктрины Российской Федерации».

[55] См.: Конституционное (государственное) право зарубежных стран / Отв. ред. Б.А.Страшун. Тт. 1-2… С.351.

[56] «Фрадков отчитал министров за плохую работу» // http://www.gazeta.ru/lenta.shtml 26.10.06 со ссылкой на РИА «Новости».

[57] И это при том, что в свое время Президент по собственным мотивам сменил Правительство за месяц до президентских выборов: Кабинет М.М. Касьянова был отправлен в отставку в феврале 2004 года. Это была совершенно «дворцовая» комбинация, не имеющая никакого отношения к разделению властей.

[58] Когда настоящее исследование было уже завершено, 12 сентября 2007 г. стало известно, что Председатель Правительства М.Е.Фрадков подал Президенту РФ заявление об отставке. Можно, конечно, поиронизировать как над выбором способа отставки (ясно же, что премьера «попросили» добровольно очистить место), так и над его аргументацией (это ни признание ошибок, ни несогласие с президентским курсом, а только «желание предоставить Президенту свободу маневра перед предстоящими выборами»). Но этого мы делать не будем. Скажем только, что подтвердился прогноз относительно времени отставки Правительства.

[59] Напомним, что согласно ч.4 ст.117 Конституции РФ Правительство само может внести в Думу вопрос о доверии себе. Эта норма «повисает в воздухе», т.к. не имеет корреляций с другими конституционными нормами и политически в нашей системе не очень обоснованна. Единственное ее отличие состоит в более коротких сроках и более простой процедуре, нежели при выдвижении вопроса о недоверии. В свое время (лето 1996 года) такой «встречный» вопрос о доверии помог преодолеть наступавший политический кризис. Однако после этого Дума изменила свой Регламент и теперь воспользоваться постановкой вопроса о доверии при уже поставленном вопросе о недоверии невозможно.

[60] Заметим, что вообще таких актов до сих пор принималось. В СПС «Консультант+» удалось найти только один близкий по значению акт, но и он касается одной конкретной области деятельности (см.: «Основные направления реализации государственной политики по вовлечению в хозяйственный оборот результатов научно-технической деятельности», утв. распоряжением Правительства Российской Федерации от 30 ноября 2001 г. № 1607-р).

[61] Правда, данная конституционная формулировка не вполне точна, т.к. исполнительную власть осуществляют и министерства, руководители которых входят в состав Правительства, и иные органы исполнительной власти (сейчас это – федеральные службы и федеральные агентства).

[62] Так, в п.2 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, утв. Указом Президента Российской Федерации от 14 декабря 1993 г. № 2140, сказано: «Выполнение требований внутренней службы развивает у военнослужащих чувство ответственности, самостоятельность, аккуратность и добросовестность». Об определенной степени самостоятельности говорится и в других уставах Вооруженных Сил РФ.

[63] Конституция РФ в ч.2 ст.103 прямо указывает на «тематические рамки» думских постановлений. Однако на практике Госдума принимает также постановления по разным внутри- и внешнеполитическим вопросам, высказывая в них свою позицию и иногда рекомендуя принятие определенных решений и мер Президенту и Правительству РФ, и даже постановления, претендующие на акты нормативного характера (помимо постановлений об объявлении амнистии). Такие постановления не имеют и не могут иметь никакой юридической силы для иных органов государственной власти, ибо выходят за рамки Конституции. Однако, к сожалению, Конституционный Суд не высказал пока своей общей правовой позиции относительно юридических пределов направленности думских постановлений. Об этом говорится лишь в особом мнении конституционного судьи Г.А.Гаджиева, высказанном им по делу о толковании статей 103 (часть 3), 105 (части 2 и 5), 107 (часть 3), 108 (часть 2), 117 (часть 3) и 135 (часть 2) Конституции Российской Федерации (Постановление КС РФ от 12 апреля 1995 г. № 2-П), где судья пишет: «Принимаемые Государственной Думой постановления подразделяются на: 1) постановления по вопросам, отнесенным к ведению Государственной Думы в статье 103 Конституции; 2) постановления по вопросам организации деятельности, то есть избрание Председателя Государственной Думы и его заместителей, образование комитетов и комиссий, по вопросам внутреннего распорядка своей деятельности (статья 101 Конституции)». С этим нельзя не согласиться. Есть, правда, Постановление Конституционного Суда РФ «По делу о проверке конституционности постановлений Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 21 июля 1995 г. № 1090-1 ГД "О некоторых вопросах применения Федерального закона "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" и от 11 октября 1996 г. № 682-II ГД "О порядке применения пункта 2 статьи 855 Гражданского кодекса Российской Федерации"» от 17 ноября 1997 г. № 17-П, где Суд признал, что если разъяснение закона предпринято в форме постановления Государственной Думы, то оно не может рассматриваться в качестве акта Федерального Собрания. Но, повторим, относительно пределов направленности постановлений Думы в целом Суд не высказал своего мнения. Больше того, он косвенно даже легитимировал постановления как подзаконные акты нормативного характера. Так, в своем Определении «По жалобе гражданина Примова Неджефа Шерифовича на нарушение его конституционных прав положениями статьи 43 Федерального закона "О Прокуратуре Российской Федерации"» от 25 марта 1999 г. № 41-О Суд как к обычному правовому акту обращается к Положению о прохождении службы в органах и учреждениях Прокуратуры Российской Федерации, утвержденному, как ни удивительно, Постановлением Государственной Думы от 23 июня 1997 г. № 1607-II ГД.

[64] См. о разнообразных методах применения таких незаконных рычагов, например, в: Мониторинг злоупотреблений административным ресурсом в ходе федеральной кампании по выборам в Государственную Думу Российской Федерации в декабре 2003 г. – М., 2004.

[65] Бернам Уильям. Указ. соч. С.65.

[66] Заметим, что действующий Уголовный кодекс РФ здесь не вполне отвечает Конституции РФ. Дело в том, что УК РФ высшей степенью тяжести преступлений считает особо тяжкие. Тяжкими же считаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает 10 лет лишения свободы. Поэтому, исходя из смысла ч.1 ст.93 Конституции РФ, где «иное тяжкое преступление» приравнивается по тяжести к государственной измене, следует полагать, что речь идет о совершении Президентом особо тяжкого преступления.

[67] Ортега-и-Гассет Хосе. Восстание масс. – М., 2002. С.73.

[68] Об этом можно судить по варианту конституционного проекта с пометкой «по состоянию на 05.11.1993 г.».

[69] Напомним этот текст: ч.2 ст.95 – «В Совет Федерации входят по два представителя от каждого субъекта Российской Федерации: по одному от представительного и исполнительного органов государственной власти»; ч.2 ст.96 – «Порядок формирования Совета Федерации и порядок выборов депутатов Государственной Думы устанавливаются федеральными законами».

[70] Совет Федерации. Эволюция статуса и функций. – М., 2003. С.141.

[71] Одному из авторов настоящей работы пришлось в силу служебного положения весной 1994 года в Совете Федерации приводить данный аргумент членам палаты, ощущая его явную слабость. К сожалению, очень многие юридически значимые действия в тот период все еще измерялись и оценивались по шкале, созданной в условиях яростного политического противоборства.

[72] Гаджиев Г. Подготовка законопроектов о формировании федеральных органов государственной власти в России // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 1995, № 1 (10). С.70.

[73] Михайлов Р. Влияние состава Совета Федерации на место верхней палаты российского парламента в системе институтов власти // Совет Федерации. Эволюция статуса и функций. – М., 2003. С.198.

[74] См. например: Сорин И.Б. Роль Совета Федерации в обеспечении политической стабильности // http://polit.mezhdunarodnik.ru/art; Cмирнягин Л.В. Предисловие // Совет Федерации. Эволюция статуса и функций; и др.

[75] См. статистику законодательной деятельности на официальном сайте Государственной Думы.

[76] Среди них: базовый закон от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», а также ФЗ от 20 декабря 2002 г. № 175-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации». Чуть позже был принят новый Закон от 10 января 2003 г. № 19-ФЗ «О выборах Президента Российской Федерации».

[77] Следует упомянуть, что одним из главных разработчиков проекта этого закона в ЦИК была Е. Дубровина, представлявшая фракцию «Яблоко».

[78] Постановление Конституционного Суда РФ от 30 октября 2003 г. № 15-П.

[79] Например, 3-4 октября 2003 г. в разгар избирательной кампании и в связи с отмечавшейся 10-й годовщиной событий осени 1993 года в Москве федеральные телекомпании в нескольких выпусках новостей показывали интервью с представителями лево-радикальных организаций. Последние, отвечая, по сути, на один вопрос – о поведении Геннадия Зюганова в ночь с 3 на 4 октября – с готовностью рассуждали «о подлости и предательстве» лидера КПРФ, призвавшего тогда своих сторонников не участвовать в вооруженной схватке и покинуть Дом Советов. Этот сюжет-напоминание был, вполне очевидно, адресован определенному слою избирателям – наиболее радикальному крылу сторонников КПРФ. Несколькими днями позже в новостных выпусках замелькал уже другой сюжет, нацеленный на другую группу избирателей, в той или иной мере сочувствующих КПРФ – так называемых «левых православных». Информационным поводом послужила массовая демонстрация (организованная молодыми сторонниками партии власти), посвященная памяти священников, расстрелянных либо замученных сталинским режимом. Демонстранты несли тысячи портретов убитых священников. Плакаты и транспаранты призывали коммунистов вспомнить о преступлениях, совершенных их единомышленниками. Впечатляющая акция была показана несколько раз всеми федеральными телеканалами.

[80] Пивоваров Ю. Русская политика в ее историческом и культурном отношениях. – М., 2006. С.82-83.

[81] Хронологический порядок дает возможность увидеть, как в реальности развивался процесс, какие были метания, нескоординированность действий и проч.

[82] Путем объединения: Пермской области и Коми-Пермяцкого автономного округа образовался Пермский край; Красноярского края, Таймырского (Долгано-Ненецкого) и Эвенкийского автономных округов – Красноярский край; Камчатской области и Корякского автономного округа – Камчатский край; Иркутской области и Усть-Ордынского Бурятского автономного округа – Иркутская область; Читинской области и Агинского Бурятского автономного округа – Забайкальский край.

[83] Любопытно и показательно, что этот запрет содержит оговорку: «если иное не предусмотрено международным договором Российской Федерации или законодательством Российской Федерации». Это означает, что только сами власти могут решать, какие иностранные или международные финансовые источники «не опасны».

[84] Вот один из многочисленных штрихов, свидетельствующих о состоянии умов многих наших региональных начальников. Когда еще М. Николаев был президентом Якутии, он устроил в Якутске торжественное заседание правительства с участием представителей общественности, посвященное истечению второго срока пребывания Михаила в должности президента, а также 10-летию института президентства в республике. «Выступившие отметили личный вклад Николаева в становление государственности Якутии и президентства как новой формы государственной власти. В заключительном слове якутский президент отметил, что наращивание экономического потенциала республики и развитие ее государственности не были для него главной целью. Он хотел бы стать для Якутии " своего рода новым Чингисханом, империя которого простояла сотни лет после его смерти"» // Интерфакс 22 декабря 2001 г. Федеральный центр, применив «административный ресурс», не дал Николаеву стать «Чингисханом». Вот только причиной было не его наполеоновские планы, а гораздо более прозаичные обстоятельства.

[85] Аристотель. Политика // Платон, Аристотель. Политика. Наука об управлении государством. – М.-СПб., 2003. С. 361.

[86] Миронов С. Время авралов прошло // Известия, 2 марта 2005 г.

[87] См.: Владимиров Д. Условный срок для закона // Российская газета, 25 января 2006 г.

[88] См. п.2 мотивировочной части Определения Конституционного Суда РФ «По запросу Правительства Республики Ингушетия о проверке конституционности части первой статьи 2, статей 5, 6, 7, 8, пункта 2 статьи 9, статьи 21 и пункта 4 статьи 23 Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации"» от 8 июня 2000 г. № 91-О.

[89] См. п.7 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ «По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" в связи с запросами Государственного Собрания (Ил Тумэн) Республики Саха (Якутия) и Совета Республики Государственного Совета – Хасэ Республики Адыгея» от 4 апреля 2002 г. № 8-П.

[90] См. п.4 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ «По делу о проверке конституционности части второй статьи 69, части второй статьи 70 и статьи 90 Конституции Республики Татарстан, а также пункта 2 статьи 4 и пункта 8 статьи 21 Закона Республики Татарстан "О выборах народных депутатов Республики Татарстан" в связи с жалобой гражданина М.М. Салямова» от 22 января 2002 г. № 2-П.

[91] См. п.4 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ «По делу о толковании статей 71 (пункт "г"), 76 (часть 1) и 112 (часть 1) Конституции Российской Федерации» от 27 января 1999 г. № 2-П.

[92] См. п.6 мотивировочной части Постановления Конституционного Суда РФ «По делу о проверке конституционности ряда положений Устава - Основного закона Читинской области» от 1 февраля 1996 г. № 3-П.

[93] Имеются в виду особые мнения конституционных судей А.Л. Кононова и В.Г. Ярославцева, приложенные к Постановлению КС РФ от 21 декабря 2005 г. № 13-П.

[94] Латынина Юлия. Губернаторские отставки // Ежедневный журнал. 2007, 8 августа (http:/