Около тридцати четырех лет назад. Долина Крэйсет Эйнс.

Проходя мимо “гнезда” Мансонов, известного за счёт частых скандалов и постыдной неладицы, люди старались не задерживаться. По их сложившемуся годами мнению, длительное нахождение вблизи скверной семейки гарантировало уныние, пессимизм, негатив и при худших раскладах депрессию.

Вот и сегодня, в этот знобкий осенний четверг, подведший итоги первой половины недели, на дворе стояла совершенно черная непроницаемая ночь, а крики и ругань всё не утихали. Саммер наскучило половое однообразие, ей не хватало свежих ощущений и эмоций, в чём, по её мнению, виноват её муж, который за десять лет совместной жизни не научился в должной мере благоволить её капризам и который удостоен сомнительной чести остаться в её глазах пустым местом, т.е. никем.

Многие имеют однозначное мнение на вопрос подобных разногласий. При возникновении конфликтов в семье первоочередно страдает ребенок, поскольку принимает на себя весь удар. По всем законам несправедливости ему достаётся

Даже тогда, когда, казалось бы, дела мамы и папы не касаются малыша напрямую. А если прибавить к неровной семье отсутствие био-родства между мальчиком и мамой, вырисовывается очень печальная картина.

“ При этом свои настоящие, искренние чувства тряпичные куклы оставляют нетронутыми, держась за них, как за центр силы, пока истощают ресурсы моральные и материальные своего “сильного” мужчины. А когда все кончится, или в миг слабости, тряпичная кукла уйдет”

- Мама, спокойно! Не нужно ни в чём себя винить! И клеветать на себя не нужно. Так ты потеряешь лицо, но не вернёшь ни папу, ни прошлое… - Джек всячески отталкивал обличающую злую иронию, цепляясь за версию, что Саммер специально наговаривает, как утопающий за единственную хрупкую соломинку.

 

 

- Вспомни, при каких обстоятельствах мы познакомились. Когда от тебя все отвернулись, я один тебя поддержал! Значит, так ты мне отплачиваешь? Ходя по мужикам и даже не притворяясь, что верна мне? - не заметив присутствия рядом сынишки, проснувшегося, как всегда, из-за шедеврально оглушительного ора, дуэта дух знакомых голосов, Джордж продолжал выяснять отношения со своей благоверной на глазах у ребенка, - Одумайся, пока еще есть возможность! Пора позаботиться о Джеке! Мы взяли его, как средство сохранить то, что между нами осталось и…

- И это нам не помогло, бревно ты тупое! – Саммер заметила мелкого негодника, грубо вывела из кухни и захлопнула дверь с таким грохотом, что было слышно во всём доме, а затем пригрозила мужу здоровым кухонным ножом, который резким движением вынула из ящика над газовой плитой. Нож не трясся в руках, потому что уверенная и кипящая от ненависти жена никогда не поступила опрометчиво, - Если ты ещё раз упомянешь день нашего знакомства, я перегрызу тебе горло и выпущу твои кишки! Я вышла за тебя из жалости!

- А я и не виню. Я говорю правду. Даю тебе свободу, о которой ты просил, ради которой соизволил меня навестить.

 

Наступил (не)долгожданный зловещный декабрь. Пора больших скандалов, пора большей ненависти!

Однажды, вызнав, что Джордж втайне приставал к Эрне с расспросами по поводу их походов с Саммер в кино, а также требовал в рекордно сжатые сроки разорвать их общение, обещал устроить чуть ли не Третью Мировую, хозяйка приняла страшное решение - избавиться от всего ненужного “хлама” за раз, снять с себя материнское проклятие. Целый вечер она молча тянула дымок сигареты, размышляя, как это можно провернуть и притворяясь паинькой при муже.

- Я дождалась, пока несносный супруг свалит в спальню и уснёт…

Как только до ушей злодейки донёсся тихий, но безошибочно узнаваемый храп, её повело в комнату какой-то неведомой силой. На уме вертелось почти маниакальное - наладить личную жизнь и покончить с обузой в лице неудачника Джорджа, уплатить полностью следуемое.

- Он не проснулся, не раскрыл глазёнки. Ему было пофиг на всё, даже на жизнь…

 

К исполнению коварного плана Саммер приступила не сразу. Она постояла минут пять, чтобы убедиться в крепкости сна слабохарактерной жертвы, и лишь затем “змея обнажила клыки”. Лезвие кухонного “друга” сверкнуло во тьме наступающей ночи, и первые удары пришлись спящему в хирургическую зону, расположенную по центру шеи, известную как дыхательное горло или трахея.

- Я била ножом, не останавливаясь, пока не повредила сонную артерию…