Фёдор Михайлович Достоевский «Преступление и наказание»

«Герой интересует Достоевского как особая точка зрения на мир и на самого себя...» (М.М.Бахтин) Литературовед М. Бахтин определял «Преступление и наказание» как полифонический роман. Что это значит? В романе мы встречаем не только авторский голос, который повествует нам о героях, их мыслях и чувствах. В «Преступлении и наказании» о себе рассказывают сами герои. Их точки зрения на мир равнозначны. Достоевский не говорит, что чье-то мнение лучше, а чье-то хуже. Каждый из персонажей имеет право на свое мнение, которое высказывает во весь голос на страницах романа. А авторская точка зрения – всего лишь одна из числа многих.

Раскольников говорит Соне:

Ты был голоден! ты... чтобы матери помочь? Да?............

«Я просто убил; для себя убил, для себя одного… Мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу? Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею?»

По-моему, если бы Кеплеровы и Ньютоновы открытия вследствие каких-нибудь комбинаций никоим образом не могли бы стать известными людям иначе как с пожертвованием жизни одного, десяти, ста и так далее человек, мешавших бы этому открытию или ставших бы на пути как препятствие, то Ньютон имел бы право, и даже был бы обязан… устранить этих десять или сто человек, чтобы сделать известными свои открытия всему человечеству.

"кровь по совести проливать можно"(позиция Раскол.)

«Материал, служащий единственно для зарождения себе подобных».(обыкн.люди)

«Имеющие дар или талант сказать в среде своей новое слово».(необыкн.люди)

«Тварь дрожащая» – обыкновенные, «право имеющие» – необыкновенные люди.

Лужин воплощает эгоистическую расчетливость, прикрывающуюся рациональной идеей «общего блага» (сродни с «арифметикой» Раскольникова) «Возлюби, прежде всех одного себя, ибо все на свете на личном интересе основано» - Пётр Лужин.

Свидригайлов - отсутствие нравственных границ, неразличение добра и зла.

«Человеку все позволено» - Аркадий Свидригайлов

«одного поля ягоды» - Свидригайлов Раскольникову

Много ли может, по-вашему, бедная, но честная девица честным трудом заработать?.. Пятнадцать копеек в день, сударь, не заработает

Знаешь, Соня, — ………. если б только я зарезал из того, что голоден был, ……… — то я бы теперь... счастлив был!

Я просто убил; для себя убил, для себя одного: ………….мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею...

«Я ведь только вошь убил, Соня, бесполезную, гадкую, зловредную.

- Это человек-то вошь!.. Убивать-то право имеете?»(Соня)

он смотрел на нее и вдруг, в ее лице, как бы увидел лицо Лизаветы……

Убийца и блудница, странно сошедшиеся за чтением великой книги

Как это случилось, он и сам не знал, но вдруг что-то как бы подхватило его и как бы бросило к ее ногам. Он плакал и обнимал ее колени. В первое мгновение она ужасно испугалась, и всё лицо ее помертвело. Она вскочила с места и, задрожав, смотрела на него. Но тотчас же, в тот же миг она всё поняла. В глазах ее засветилось бесконечное счастье; она поняла, и для нее уже не было сомнения, что он любит, бесконечно любит ее и что настала же наконец эта минута...

«Разве могут ее убеждения не быть теперь и моими убеждениями? Ее чувства, ее стремления, по крайней мере...»

 

Лев Николаевич Толстой «Война́ и мир» роман-эпопея

Андрей Болконский Твоя дорога – дорога чести»

угрызения совести и болезнь. И счастие есть только отсутствие этих двух зол.

«...Отец, жена, сестра - самые дорогие мне люди... я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми»(А.Болконский)

Сражение зависит не от мастерства полководца, руководящего армией, а от воли самих солдат, составляющих эту армию.

Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка..." (Андрей Болконский)

«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, — думал князь Андрей. — Пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем: наша жизнь кончена!»

Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь и пришел к тому же успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая...

«Нет, жизнь не кончена в тридцать один год, — вдруг окончательно и бесповоротно решил князь Андрей. — Мало того, что я знаю все то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо. Надо, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтобы на всех она отражалась и чтобы все они жили со мной вместе»

Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, - подумал князь Андрей, - не так, как мы бежали, кричали и дрались, совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, - совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! Все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава богу!

а могиле Лизы Болконский приказал установить памятник — скульптуру ангела, привезённую из Италии. Неизвестный скульптор случайно придал лицу ангела выражение, которое чем-то напоминало князю Андрею Лизу и её последний взгляд-упрёк: «Ах, зачем вы это со мной сделали?»

"...Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили..."

«Неужели это смерть», думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. «Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух...»

? Отчего мне было жалко расставаться с жизнью? Что-то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».

«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедал бог на земле, которой научила меня княжна Марья и которой я не понимал… вот оно то, что еще оставалось мне, ежели я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»

И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как её.(Б. о Наташе)

"...вино откупорено, надо его пить..." (Наполеон)

"...что такое военное искусство? Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Вот и все..."

Про батарею Тушина было забыто...

"дубина народной войны"(Тихон Щербатый)

Пьер Я сознаю себя Всем, отделенным от Всего».

А вы кто же, не из докторов? - Нет, я так, -

И все это мое, и все это во мне, и все это я!»

Жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь

Надо жить, надо любить, надо верить...(Пьер)

Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, — говорит Пьер Марье Болконской. — Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна.

"Она не удостаивает быть умной".

Бориса Друбецкого: «…он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?.. Узкий, знаете, серый, светлый» и Пьера Безухова: «…тот синий, темно-синий с красным, и он четвероугольный».

.Наташа Ростова Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка,

теперь часто видно было одно ее лицо и тело, а души вовсе не было видно. Видна была одна сильная, красивая и плодовитая самка..."

Соня! Соня!... Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, — сказала она почти со слезами в голосе. — Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.

Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне добр и хорош и не верит в возможность зла, несчастия и горя.

 

«Это гадость! Это мерзость! Этого не может быть, чтобы вы приказали не брать раненых!» (3, 3, XVI).

Мария Болконская «Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтобы она, дочь князя Николая Андреевича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями!» - Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости...».

я знаю, что мой долг повиноваться ему. И вели мне сейчас Аракчеев идти на вас с эскадроном и рубить — ни на секунду не задумаюсь и пойду. А там суди как хочешь”.

«Душа графини Марьи всегда стремилась к бесконечному, вечному и совершенному и потому никогда не могла быть покойна».