Технологический институт в Г. Таганроге

ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ В Г. ТАГАНРОГЕ

(ТТИ Южного федерального университета)

 

 

Дидактические материалы для самостоятельной работы по курсу

ОСНОВЫ ИНФОРМАЦИОННО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

 

Автор-составитель проф. каф. ПиБЖ Лызь Н.А.

 

Для студентов, осваивающих ООП по направлениям:

010500.62 «Математическое обеспечение и администрирование инф.систем»

180800.62 «Корабельное вооружение»

220400.62 «Управление в технических системах»

230100.62 «Информатика и вычислительная техника»

230400.62 «Информационные системы и технологии»

231000.62 «Программная инженерия»

Оглавление

 

РАЗДЕЛ 1. Понятие информационно-психологической безопасности. 2

Текст 1.1. Безопасность человека. 2

Текст 1.2. Информационно-психологическая безопасность. 5

Текст 1.3. Источники информационно-психологических воздействий. 7

Текст 1.4. Информационно-психологические войны.. 12

РАЗДЕЛ 2. Человек как субъект и объект информационно-психологического воздействия. 24

Текст 2.1. Что такое человек?. 24

Текст 2.2. Субъективная оценка безопасности. 31

РАЗДЕЛ 3. Безопасность человека в группах и коммуникативных процессах. 32

Текст 3.1. Личностное влияние и противостояние чужому влиянию.. 32

Текст 3.2. Формы психологической защиты личности в разных ситуациях. 42

РАЗДЕЛ 4. Обеспечение информационно-психологической безопасности личности. 44

Текст 4.1. Подходы к обеспечению безопасности. 44

Текст 4.2. Защитные меры для обеспечения информационно-психологической безопасности личности 49

Текст 4.3. Система ценностей в обеспечении безопасности. 51

Библиографический список. 60

 

 

Таганрог

РАЗДЕЛ 1. Понятие информационно-психологической безопасности

Текст 1.1. Безопасность человека

Сложность, комплексность проблемы безопасности человека обусловливается, с одной стороны, интегральностью феномена человека, отражающейся в многообразии ракурсов его рассмотрения (как существа биологического, психосоциального, космического, духовного), с другой – разнообразием смысловых содержаний понятия «безопасность», не сводимых к отсутствию внешних опасностей или угроз жизни человека.

Термин «безопасность» в настоящее время используется в различных науках, в многообразных смыслах и контекстах. Определение безопасности как отсутствия опасностей ничуть не проясняет сущность понятия. Трактовка безопасности как состояния защищенности жизненно важных интересов личности, общества, государства от внутренних и внешних угроз (Закон РФ «О безопасности») также требует дополнительных разъяснений. Например, в отношении личности, существуют ли объективные критерии защищенности или это состояние ограничено диапазоном субъективных интерпретаций? Что понимать под внутренними и внешними угрозами? Какова роль самой личности в достижении состояния защищенности?

Чаще всего понятие безопасности включается в контекст ее обеспечения. Традиционно имплицитно предполагалось, что обеспечить безопасность человека – это активному постороннему субъекту устранить внешние факторы, угрожающие целостности анатомо-физиологической подструктуры человека, к которой и сводится весь человек. Сегодня такое редуцированное понимание человека уже не может приниматься научным сообществом и отвечать потребностям практики, что проявляется, в частности, в бурном развитии исследований, посвященных психологической безопасности. Кроме того, в таком подходе предполагается, что эти внешние угрозы будут устранены кем-то извне, что значительно сужает проблему, поскольку переводит человека в разряд пассивных объектов, вытесняя из рассмотрения личностный фактор. И наконец, предположение о наличии только внешних угроз также не может считаться истинным. Об этом говорит хотя бы тот факт, что зачастую привычные способы поведения и эмоционального реагирования приводят к тому, что человек поневоле становится злоумышленником по отношению к самому себе. А кроме того, рассмотрев виды угроз, можно убедиться, что первопричиной их возникновения является сам человек: даже природные катаклизмы зачастую вызываются антропогенной деятельностью.

Итак, предварительный анализ позволяет убедиться в сложности проблемы безопасности человека и необходимости комплексного подхода к ее рассмотрению.

Текст 1.4. Информационно-психологические войны

Информационное оружие

«Информационная война состоит из действий, предпринимаемых для достижения информационного превосходства в обеспечении национальной военной стратегии путем воздействия на информацию и информационные системы противника с одновременным укреплением и защитой нашей собственной информации и информационных систем», ее задача состоит не в уничтожении живой силы, но в подрыве целей, взглядов и мировоззрения населения, в разрушении социума. (И.И.Завадский).

Стратегия применения информационного оружия носит исключительно наступательный характер. Наступательный характер информационного оружия во многом определяет лицо информационной войны и позволяет априори определить потенциального информационного агрессора. А это значит, можно предположить, что объем информации, целенаправленно передаваемый от одной страны к другой, и является мерой информационной агрессивности. При этом неважно, какой характер имеет передаваемая информация. Подобное утверждение несколько необычно. К его осмыслению надо подходить с иными, непривычными мерками и исходить из того, что в эпоху информационных технологий, когда социальная среда перенасыщена информацией, безопасность системы уже начинает определяться не только теми знаниями, которые данная система получает о противнике, но и, может быть даже в первую очередь, теми знаниями, от восприятия которых ей удалось уклониться.

Одним из серьезных преимуществ информационного оружия уверенно называется его относительная дешевизна по сравнению с другим видом вооружения. По критерию эффективность/стоимость оно значительно выигрывает у любого другого вида оружия. Почему? Потому что в него не надо вкладывать «энергию» для уничтожения противника. Изначально предполагается, что противник обладает всеми необходимыми средствами для собственного уничтожения. Задача применения информационного оружия состоит в том, чтобы помочь противнику направить имеющиеся у него средства, в том числе технические, против самого себя. (Расторгуев С.П.)

Одним из средств информационного оружия является мирная пропаганда достоинств собственного образа жизни. В частности, пропаганду достоинств западной цивилизации и западного образа жизни, включая бескорыстную помощь незападным народам планеты в их добровольном развитии в направлении западного образца общественного устройства, А. Зиновьев определил термином западнизация.

Это оружие применялось уже неоднократно и, оценивая его мощь, А. Зиновьев считает, что ядерное оружие в сравнении с западнизацией выглядит так же, как дубина дикаря в сравнении с водородной бомбой. При этом «Ядерное оружие стоит огромных денег. А западнизация стоит пустяки, а со временем даже прибыль приносить начинает. Можете вы себе вообразить такое: вы бросаете водородно-нейтронную сверхбомбу и в ответ в вас летят мешки с долларами, фунтами, марками и франками? Нет, конечно. А с западнизацией такое вполне естественно. Если не сразу потекут к вам доллары, фунты, марки и франки, то сырье, нефть и газ – наверняка».

Проблема скрытости многих информационных воздействий имеет не последнее значение при применении информационного оружия. Может быть, самым важным во всей этой истории является то, что жертвы данного вида оружия, даже владея теорией и соответствующей материально-технической базой, приходят к осознанию себя как жертвы только потом, когда «поезд уже ушел» (Расторгуев С.П.).

«Бомба западнизации», взорванная в России, произвела в ней неслыханные ранее опустошения не только в сферах государственности, экономики, идеологии и культуры, но и в самом человеческом материале общества. В таких масштабах и в такие сроки это до сих пор еще не удавалось сделать никаким завоевателям и ни с каким оружием. Будучи предназначена (по замыслу изобретателей) для поражения коммунизма, «бомба западнизации» в практическом применении оказалась неизмеримо мощнее: она разрушила могучее многовековое объединение людей, еще недавно бывшее второй сверхдержавой планеты и претендовавшее на роль гегемона мировой истории, до самых его общечеловеческих основ, не имеющих отношения к коммунизму. Целились в коммунизм, а убили Россию. Запад с помощью этого оружия одержал самую грандиозную в истории человечества победу, предопределившую, на мой взгляд, ход дальнейшей социальной эволюции на много веков вперед» (А.Зиновьев).

Таблица 2. Виды психологического противостояния влиянию

	Вид противостояния влиянию	Определение
1.	Контраргументация	Сознательный аргументированный ответ на попытку убеждения, опровергающий или оспаривающий доводы инициатора воздействия
2.	Конструктивная критика	Подкрепленное фактами обсуждение целей, средств или действий инициатора воздействия и обоснование их несоответствия целям, условиям и требованиям адресата
3.	Энергетическая мобилизация	Сопротивление адресата попыткам внушить или передать ему определенное состояние, отношение, намерение или способ действий
4.	Творчество	Создание нового, пренебрегающее влиянием образца, примера или моды либо преодолевающее его
5.	Уклонение	Стремление избегать любых форм взаимодействия с инициатором воздействия, в том числе случайных личных встреч и столкновений
6.	Психологическая самооборона	Применение речевых формул и интонационных средств, позволяющих сохранить присутствие духа и выиграть время для обдумывания дальнейших шагов в ситуации деструктивной критики, манипуляции или принуждения
7.	Игнорирование	Действия, свидетельствующие о том, что адресат умышленно не замечает либо не принимает во внимание слов, действий или выраженных адресатом чувств
8.	Конфронтация	Открытое и последовательное противопоставление адресатом своей позиции и своих требований инициатору воздействия.
9.	Отказ	Выражение адресатом своего несогласия выполнить просьбу инициатора воздействия

Как видно из табл. 1 и 2, количество выделенных видов влияния и противостояния влиянию – неодинаковое. Кроме того, виды влияния и противостояния влиянию с одинаковыми номерами отнюдь не во всех случаях составляют подходящую пару. Каждому виду влияния могут быть противопоставлены разные виды противостояния, и один и тот же вид противостояния может использоваться по отношению к разным видам влияния. Возможные соотношения проиллюстрированы в табл. 3.

Истинные цели влияния

Убеждая другого человека в чем-либо или внушая ему какую-либо идею, чего на самом деле мы пытаемся добиться? Например, чего мы добиваемся, убеждая директора фирмы, что принять на работу следует кандидата А, а не Б? К чему мы на самом деле стремимся, когда внушаем ребенку, что он должен быть самостоятельным? Какую цель мы преследуем, когда призываем учеников или подчиненных брать с нас пример или копировать наше поведение? Традиционный ответ на эти вопросы выражается двумя известными житейскими формулами: «это делается ради пользы дела» и «это делается для пользы этих людей». Но так ли это? Действительно ли целью нашего влияния является польза для дела или для других людей?

При определенной привычке к самоанализу каждый человек может признать, что во многих случаях он пытался убедить других людей в чем-либо или склонить их к определенной линии поведения потому, что это отвечало его собственным интересам, в том числе материальным.

Но все же бывают случаи, когда инициатор влияния искренне верит в то, что его целью является служение интересам дела или других людей. Однако, как гласит известное изречение, «никто не хорош настолько, чтобы учить других». Всякая человеческая правота относительна, и люди могут расходиться во взглядах на то, что является полезным для дела, для них самих или для других людей. С этой точки зрения любое влияние неправедно, так как самой попыткой влияния мы замахиваемся на то, что выше нас – неведомый нам замысел чужой души и, в действительности, совершенно неведомые нам приоритеты разных человеческих дел. Кто может судить о том, какое дело является более, а какое – менее важным для данного человека, для данного предприятия, для общества, для постижения универсальной истины? Лишь с определенной долей условности мы можем допустить, что маркетинговое исследование важнее производства, бухгалтерские расчеты важнее приема посетителей, чтение книги важнее игры в футбол и т. п. На самом деле суждение о приоритетах основывается на принятой нами экономической концепции или на личностной системе ценностей. Но ведь всякая концепция и система ценностей условна. Однако вместо того чтобы переживать эту условность и посвятить себя поиску чего-то более приближенного к истине, мы стремимся убеждать, внушать, объявлять нечто условное образцом для подражания» и т. д.

Объяснение, по-видимому, состоит в том, что тяга к абсолютной истине в реальной жизни нам гораздо менее присуща, чем неизбывное стремление утвердиться в факте собственного существования и в значимости этого существования. Способность действовать на других – несомненный признак того, что ты существуешь и что это существование имеет значение. Убеждая, внушая, вызывая стремление подражать себе, мы помогаем себе увериться в том, что мы существуем и это существование имеет значение. Очевидно, что и с этой точки зрения всякое такое влияние эгоистично, и – уже по одному этому основанию – неправедно. Оно диктуется соображениями собственной пользы, а не «пользы для дела», «пользы для других» или вообще – «высшей пользы».

В борьбе за обретение чувства собственной значимости человек стремится добиться внимания со стороны других, власти над ними или возможности мщения за тот вред, который они ему ранее причинили (Dreikurs R., 1947). Первоначально внимание, власть и мщение были описаны Рудольфом Дрейкурсом как цели «плохого поведения» детей. Фактически же речь идет о попытках их влияния на взрослых, совершаемого в незрелых, агрессивных и неприемлемых для этих взрослых формах. Сами становясь взрослыми, многие бывшие дети по-прежнему нуждаются в подтверждении своей личностной значимости, однако теперь они умеют добиваться внимания, власти и отмщения более приемлемыми для других людей средствами. Например, человек может отстаивать какое-либо предложение, выдвигая все новые и новые аргументы лишь для того, чтобы как можно дольше удерживать на себе внимание окружающих. С другой стороны, он может не соглашаться с чужим доказательством только потому, что это дает ему ощущение силы. Принуждение может удовлетворять потребность мщения.

Люди, способные сконцентрироваться на предметной стороне дела и полностью отвлечься от утверждения собственной значимости, составляют скорее исключение, чем правило. По-видимому, причиной этого является то, что в раннем детстве любое действие ребенка получает оценку взрослых, в то время как первоначально ребенок нуждается лишь в описании самого действия. По мнению гештальт-терапевтов, например, ребенку раннего возраста необходимо, чтобы окружающие признавали факт его существования и его действий. Однако очень быстро ребенок начинает понимать, что признание фактов своего существования он получит только одновременно с их оценкой. Усвоив это, в дальнейшем он начинает ориентироваться на оценки, на признание социальной значимости (Perls F., Hef-ferline R. E., Goldman P., 1951).

Другая человеческая потребность, обусловливающая попытки влиять на других или противостоять их влиянию, – стремление экономить собственные усилия, которое внешне выражается как сопротивление новому. Энергетически гораздо легче отстаивать собственную точку зрения, чем дать себе труд прислушаться к чужому мнению и усвоить его. Сопротивление новому связано с последней из четырех описанных Р. Дрейкурсом целей «плохого поведения» – признанием себя несостоятельным и поэтому имеющим право быть оставленным в покое. Если отказ от попыток что-либо сделать или вообще как-то реагировать на внешние воздействия может быть отнесен к детским незрелым формам демонстрации несостоятельности, то настаивание на своем мнении, на преимуществах собственного образа мыслей, действий, жизни – это скорее «взрослые» способы прикрытия (а на самом деле – демонстрации) своей несостоятельности перед напором нового.

Итак, истинной целью «бескорыстного» влияния является подтверждение значимости собственного существования. Однако встречаются непреднамеренные виды влияния, которые, на первый взгляд, опровергают это утверждение. Для некоторых людей характерно, например, оказывать влияние на окружающих одним фактом своего присутствия. Их слово весомо, что бы они ни говорили, их взгляд смиряет или вызывает воодушевление, их смех, энтузиазм заразительны, их поведению невольно хочется подражать, а их цели назвать своими. Таково действие харизматической, или обаятельной личности. В Оксфордском толковом словаре харизма определяется как психологическая притягательность, способность вызвать у людей приверженность своим целям и энтузиазм в их достижении. В Толковом словаре С. И. Ожегова обаяние определяется как очарование, притягательная сила. «Механизм» действия этой способности притягивать к себе людей пока неизвестен и ждет своих исследователей.

Действие другого человека может быть и иным. Его слово может казаться даже слишком тяжеловесным, и одно присутствие его может подавлять, лишать сил, погружать в вязкую бесконечность скуки или зыбкую трясину тревоги. Подобные факты доказывают, что непреднамеренное влияние может быть атрибутом человеческого существования. Человек распространяет влияние, как некоторые физические объекты распространяют тепло или излучают сияние. Непреднамеренное влияние – одно из проявлений жизни.

Если преднамеренное влияние совершается зачем-то, для чего-то, то непреднамеренное действует почему-то. У первого есть цель, а у второго – только причина.

Аналогичным образом различаются произвольное и непроизвольное внимание или произвольная и непроизвольная память. По существу, любое влияние – это напряжение той нашей способности, которая может проявляться и совершенно спонтанно, безо всякого усилия с нашей стороны. Это способность психологического излучения, способность создавать вокруг себя индивидуальное неповторимое поле со своеобразным распределением сил притяжения и отталкивания, согревания и охлаждения, облегчения и отягощения, успокоения и напряжения. Это поле может электризовать или замораживать других, придавать им энергию или усыплять, вызывать в их душе ощущение блаженства или непреодолимое стремление немедленно уйти.

Люди, несомненно, различаются по природному дару непреднамеренного (непроизвольного) влияния на других. Психологическое излучение некоторых людей является столь сильным, что подавляет слабое излучение других.

Дар влияния, по-видимому, до определенной степени ассоциируется в нашем сознании не только с психологическими, но и с антропометрическими характеристиками человека. Прежде всего это его физические размеры. Что означает выражение «внушительных размеров» голова, рука или даже нога? Что они внушают? Можно предположить, что это уважение, смешанное со страхом. Этот страх быть уничтоженным или подавленным кем-то другим, кто больше и сильнее нас, по-видимому, биологически обусловлен. Все мы рождаемся маленькими и беспомощными и потом еще долго учимся использовать свои силы. «...На протяжении всего периода развития ребенок испытывает чувство, что он уступает в чем-то как своим родителям, так и всему миру в целом. Вследствие незрелости его органов, его неопределенности и несамостоятельности, вследствие его потребности опираться на более сильные натуры и из-за часто возникающего болезненного ощущения подчиненности другим людям, в ребенке развивается чувство несостоятельности, которое затем выдает себя в продолжение всей жизни» (Adler А., 1924).

В этом мы находим возможное объяснение тому факту, что люди гораздо острее и мучительнее переживают неспособность противостоять чужому влиянию, нежели свою неспособность оказывать собственное влияние. Страх раствориться в чужих лучах, утратить ощущение собственной значимости, отдельности и самобытности своего собственного существования, потерять свое Я – вот основная драма человеческого взаимодействия. Люди с более сильным личностным излучением просто лучше защищены от этой драмы и даже не всегда ее осознают, поскольку это драма скорее других людей – тех, которые находятся рядом с ними и испытывают их излучение. В тех случаях, когда им указывают на их непреднамеренное, но неизбежное влияние, они, как правило, не знают, что с этим делать. Проиллюстрируем это высказыванием одной из участниц тренинга: «Да, может быть, мое поле слишком жесткое. Но это я. Что я могу сделать с этим? Только перестать быть, умереть, и тогда действие моего поля прекратится. Но если вы не хотите, чтобы я умерла, терпите. Что тут еще можно сделать?»

По-видимому, необходимо признать, что всякий акт влияния, независимо от степени его осознанности и преднамеренности, реализует сознательное или бессознательное стремление человека утвердить факт своего существования и значимость этого существования. Если прямо признавать это, отпадает необходимость морально-этической оценки влияния, определения его «праведности» или «неправедности». Мы влияем потому, что отстаиваем свои интересы, а не потому, что нам открылась абсолютная истина и мы почувствовали себя вправе решать за других.

У каждого человека есть право влиять на других, но у каждого же есть право и отвергать чужое влияние. Это касается и тех, кто кажется нам стоящим ниже по уровню психического, нравственного или профессионального развития. Каждый человек может и будет пытаться влиять на нас тем или иным образом, потому что это один из способов выражения им своих собственных потребностей, и каждому дано равное право выражать свои потребности и отстаивать их. Таким образом, всякое влияние неправедно в том смысле, что оно диктуется не высшими соображениями Божьего промысла, а собственными потребностями. С другой стороны, всякое влияние правомерно, потому что каждый человек имеет право выражать свои потребности. Важно лишь признавать, что взаимное влияние – это взаимное выражение своих потребностей, и в этой борьбе все в равной степени правы.

На это можно было бы возразить, что потребности некоторых людей неразвиты или низменны, в то время как потребности других – развиты и возвышенны, поэтому первые могут быть менее правы, чем вторые. Влияние первых нужно было бы ограничивать, а влияние вторых – усиливать. Однако кто в каждом конкретном случае будет определять степень развития потребностей и перевес правоты?

По-видимому, проблема влияния из морально-этической плоскости рассмотрения должна быть переведена в психологическую. С психологической же точки зрения будет правомерно говорить не о том, кто имеет право влиять, а кто нет (все имеют право), а о том, насколько конструктивны те или иные способы взаимного влияния, т. е. о том, насколько они полезны и созидательны для его участников.

Таблица 3

Ограждающий подход

Основные источники угроз информационно-психологической безопасности, как правило, разделяют по отношению к человеку на две группы: внешние и внутренние. К внешним относятся соответствующие действия различных людей и организаций, средства массовой информации и пр. Первый из подходов к обеспечению информационно-психологической безопасности предполагает создание соответствующей системы противодействия внешним угрозам, включающей нормативно-правовую, организационную и технологическую составляющие. Это ограждающий подход, поскольку сам человек выступает как объект безопасности, для которого создают необходимые условия.

Такие установки распространены и в сфере информационно-психологической безопасности, где они, в частности, проявляются в том, что вопросы специальной подготовки человека к противодействию внешним угрозам выпадают из внимания и ученых, и политиков. Так, В.Д. Аносов и В.Е. Лепский тщательно анализируя основные цели и задачи обеспечения ИПБ, не выделяют среди них ни одной, касающейся обучения. И это несмотря на то, что авторы констатируют несформированность у подавляющей части всех слоев населения психологических механизмов защиты от манипулятивных воздействий. В концепции информационной безопасности Российской Федерации обеспечение интересов личности в информационной сфере разработчики никак не связывают с образовательными вопросами, их касаются лишь при анализе внутренних источников угроз информационной безопасности, где указывается, что наибольшую опасность представляет неспособность современного гражданского общества России обеспечить формирование у подрастающего поколения и поддержание в обществе общественно необходимых нравственных ценностей, патриотизма и гражданской ответственности за судьбу страны.

Обучающий подход

Второй подход – обучающий – исходит из признания активности человека в обеспечении собственной безопасности. Очевидная невозможность избавить человека от всех опасностей и негативных воздействий приводит исследователей к рассмотрению человека не только как объекта, но и как субъекта собственной безопасности. В связи с этим предлагается обучать его предвидению и распознаванию опасностей, а также способам поведения в опасных ситуациях (уклонению от опасностей и их преодолению). Это, в частности, является одной из основных задач введенного в среднем и высшем звеньях школы учебного курса, обучающего безопасности жизнедеятельности.

В сфере ИПБ, психологическая защита личности определяется как использование разнообразных психологических средств и способов изменения процессов информационно-психологического взаимодействия человека с различными социальными субъектами и информационной средой в целом для предотвращения или нейтрализации угрожающих факторов, способных нанести ему ущерб. С этих позиций подготовка человека в области информационно-психологической безопасности нацелена на формирование знаний и умений, обеспечивающих защищенность человека, и включает организацию освоения знаний о возможной опасности, факторах угрозы, способах защиты, помощь в осознании необходимости и возможности защиты и организацию овладения соответствующими умениями.

В рамках обучающего подхода также предлагаются специализированные формы психологической подготовки, в частности, тренинги, направленные на приобретение опыта информационно-психологического взаимодействия (Г.В. Грачев, А.К. Грязнов, Е.Л. Доценко и др.). Кроме того, указывается, что знание своих психологических особенностей и общих характеристик и закономерностей функционирования психики становится для человека в настоящее время не просто обязательным элементом его общей культуры, но и необходимым условием безопасности в социальном взаимодействии, в различных межличностных коммуникативных ситуациях.

Продемонстрировать ограниченность обучающего подхода к обеспечению подготовки человека в области безопасности позволяет анализ эффективности различных стратегий самообеспечения субъектом личной безопасности в экстремальной ситуации, проведенный Т.М. Краснянской. Она выделяет четыре стратегии: сохранения, присвоения, самопрограммирования и саморазвития. Использование стратегии сохранения связано с устранением субъектом конкретной опасности на основе применения некоторого набора достаточно привычных и хорошо зарекомендовавших себя в практике способов и приёмов взаимодействия с реальностью. Стратегия присвоения представляет собой перенесение субъектом в личный опыт способов и приемов взаимодействия с опасной ситуацией, разработанных другими лицами, т.е. научение безопасному поведению на основе как можно более полного копирования социально накопленных способов и приемов взаимодействия с экстремальной ситуацией. Стратегия самопрограммирования представляет собой комбинацию двух предыдущих и раскрывается как пошаговое конструирование субъектом модели безопасного взаимодействия с некоторой экстремальной ситуацией. Усваиваемая субъектом модель безопасного поведения в экстремальной ситуации в итоге включает в себя неоднократно проверенные субъектом, успешные для него способы взаимодействия с идентичной или подобной ситуацией, и способы, присвоенные им в результате наблюдения за поведением других людей в аналогичных ситуациях. Наибольшей универсальностью в решении задач самообеспечения субъектом личной безопасности, согласно Т.М. Краснянской, обладает стратегия саморазвития субъекта, которая предполагает расширение субъектом сферы своего сознания, совершенствование им возможностей обработки информации и навыков эмоционально-волевой саморегуляции, что позволяет субъекту лучше сориентироваться в любой экстремальной ситуации, выбрать и воплотить на практике необходимую стратегию взаимодействия с ней.

Образовательный подход

Психологами, развивающими теорию ИПБ, признается, что негативные информационные воздействия действуют не напрямую, а лишь «преломляясь» через внутренний мир человека, его индивидуально-личностные характеристики (например, внушаемость, критичность, импульсивность). Кроме того, очевидно, что даже в плане эффективной защиты от физических опасностей, человеку необходимы не просто знания, а системное мировоззрение, где знания «окрашены» личным смыслом, не просто умения, а определенный уровень развития когнитивных, моторных, волевых и других способностей, а также соответствующие личностные качества (организованность, ответственность, эмоциональная стабильность и пр.). Это смещает «центр тяжести» проблемы подготовки человека в области безопасности с формирования элементов опыта, в более широкую сферу развития интегрального качества личности. Таким образом, третий – образовательный – подход интегрирует знания и умения в области обеспечения безопасности в комплексные образования – соответствующую компетентность или готовность к распознаванию, предвидению, уклонению и преодолению опасностей. Такая готовность, рассматриваемая как личностное образование, выражает сформированность определенной системы качеств, необходимых для успешного обеспечения безопасности.

Следует отметить, что ряд аспектов информационно-психологической безопасности личности не имеет четкого однозначного толкования. Так, известный специалист в этой области Г.В. Грачев определяет ИПБ личности как состояние ее защищенности от действия многообразных информационных факторов, препятствующих или затрудняющих формирование и функционирование адекватной информационно-ориентировочной основы жизнедеятельности человека, а также адекватной системы его субъективных, личностных отношений к окружающему миру. Такое определение с неизбежностью ставит вопрос: адекватной чему? Пока речь идет о перцептивных, мнемических, интеллектуальных процессах, понятие адекватности, возможно, и не требует уточнения, но выходя на уровень личности и ее отношений, без него не обойтись. Вероятно, автор и другие исследователи обходят этот вопрос в связи с тем, что концентрируют внимание на частных (относящихся более к инструментальному, но не смысловому уровню личности) психологических механизмах защиты от информационно-психологического воздействия, таких как самоконтроль собственных эмоциональных состояний, критичность и гибкость мышления, психологическая компетентность, широта сферы осознанного восприятия окружающего мира. Это позволяет нам отнести такие взгляды к образовательному подходу.

Созидательный подход

Однако анализ подходов к обеспечению безопасности человека будет неполным без рассмотрения человека как источника опасностей для общества и природы, поэтому необходимо рассмотреть вопрос о минимизации опасностей, создаваемых человеком для систем, в которые он включен. Отношение к природе как к «безразмерной кладовой», призванной служить человеку в удовлетворении его растущих потребностей, технократические установки в сфере природопользования, идеология потребительства и кризис нравственных ценностей, междоусобица и конфронтация частей системы «Человечество», приводящие к накоплению ядерного оружия – вот неполный перечень причин возникновения глобальных опасностей. В пределе все это – причины, лежащие в самом человеке, в сфере его ценностей.

С этой точки зрения интересен предложенный А.В. Непомнящим принцип обеспечения ИПБ – замены процессов разрушительного противодействия развитию человеческого сознания процессами созидательного содействия этому развитию, или, в терминах термодинамики, – принцип снижения энтропии в антропных и антропогенных системах. Согласно этому принципу, безопасность способна явиться следствием масштабной гуманизации человека, его переориентировки с негативной разрушительной агрессии на позитивно-созидательную активность. Переход сознания на новую ступень развития в рамках обеспечения безопасности связан с радикальным изменением человека: сужением спектра его потребностей, отказом от чрезмерных амбиций, подавлением гордыни и т.д. В идеале это означает коренную перестройку всей его социальной сущности, образованной многовековым генезом.

Таким образом, пятый – созидательный – подход к обеспечению безопасности человека рассматривает его как источник опасностей, как фактор прогресса человечества и эволюции мира. Поскольку основные причины возникновения и распространения опасностей лежат в самом человеке, в сфере его мировоззрения, ценностей, отношений, то необходимо воспитание человека, безопасного для себя, общества и природы, ориентированного на созидание, самореализацию и саморазвитие в гармоничном единстве со всеми системами, в которые он включен.

Нужно сказать, что даже подходя со стороны знаний и умений – технологической «оснастки» психологической защиты, многие исследователи (В.Д. Аносов, Е.Л. Доценко, Т.И. Колесникова, В.Е. Лепский и др.) делают вывод о том, что основу устойчивости личности и защиты от манипулятивных и других информационных воздействий определяют не только базовые психические особенности личности, но также система ценностных ориентаций, социальных норм и т.п.

С позиций созидательного подхода обеспечение безопасности человека соотносится со становлением духовно-нравственного уровня системной устойчивости. Этот вывод базируется на следующих положениях. Во-первых, согласно Е.А. Ходаковскому, безопасность системы обусловлена соответствием направления ее развития направлению развития системы более высокого порядка. Именно эта идея лежит и в понимании духовно-нравственного здоровья. Во-вторых, те же процессы отчуждения человека от общества и природы, которые обусловливают нездоровье, также нарушают его безопасность. В-третьих, выделенные нами ценности, характеризующие человека, обладающего здоровьем (ценности человека, познания, развития, созидания, Природы) соответствуют идеям безопасности.

Комплексный подход

В табл. 1