Моторное действие и внимание

В исследованиях селективной функции внимания, несмотря на усилия У. Найссера, длительное время царило представление об огра­ниченной способности системы переработки информации. Ситуация изменилась в начале 80-х годов, когда обозначилось направление тео­ретического анализа внимания не в плане внутренних презентаций или модификаций потока информации, а в связи с управлением мо­торными действиями. Сюда относятся предположения о функциональ­ной несовместимости операций переработки, исследования избиратель­ности на уровне моторного контроля, обсуждение связи зрительного внимания с движениями глаз. Наконец, некоторые авторы попытались интерпретировать множество эмпирических данных современной пси­хологии внимания путем анализа роли избирательности в управлении действием. Ведущую и центральную позицию среди них занимает анг­лийский психолог Алан Оллпорт.

А. Оллпорт выступил с критикой теории общецелевого центрально­го процессора довольно рано (Allportetal., 1972). Он предположил, что центральная переработка происходит во множестве структур, ни одна из которых не является универсальной. Состав и связи этого множе­ства определяются спецификой задачи. В каждом конкретном случае складывается особая система, состоящая из независимых, специали­зированных процессоров и хранилищ. Мощность процессора, предна­значенного для выполнения определенной функции ограничена, то есть в данный момент времени он способен принять и переработать только одну структурную единицу одного сообщения. Взгляд А. Олл-порта на архитектуру системы переработки информации стали назы­вать гипотезой мультипроцессорной переработки.

Эмпирическое обоснование своей гипотезы автор находит, прежде всего, среди результатов исследования распределения внимания, а именно, в известном и общепризнанном факте зависимости степени интерференции от сходства одновременно выполняемых заданий. А. Оллпорт считает, что сложные, но разные деятельности требуют раз­личных, непересекающихся структур и каналов центральной перера­ботки. Трудность совместного решения таких задач заключается в раз­делении соответствующих линий переработки и непрерывном удер­жании этого разделения. Вероятность и степень действительно

одновременного выполнения двух задач обратно пропорциональны количеству структур, участвующих в той и другой деятельности. Если процессы решения двух задач не требуют одновременной работы одних и тех же структур, то обе деятельности проходят параллельно и без интерференции. Однако в этих случаях возможна незначительная интерференция особого рода, появление которой автор объясняет вза­имными помехами или наводками типа тех, которые наблюдаются при одновременной передаче сообщений по изолированным, но не эк­ранированным жилам телефонного кабеля.

Гипотеза мультипроцессорной (мультиканальной) переработки информации проверялась и эмпирически разрабатывалась на мате­риале специально проведенного экспериментального исследования (Allport et al., 1972). Испытуемые вторили моноурально предъявленно­му сообщению — записям фрагментов эссе Дж. Оруэлла, прочитан­ным женским голосом в темпе 180 слов в мин. Эта задача, согласно ин­струкции, была основной или первичной. Одновременно с ней ис­пытуемые решали вторичную задачу запоминания 15 слов или 15 кар­тинок (условие распределенного внимания). Слова подавали последо­вательно либо на слух, моноурально мужским голосом, либо зри­тельно путем проекции на экран слайдов. Ряды изображений сложных зрительных сцен (картинок) состояли из проекций цветных слайдов с фотографий из журналов, ранее не виденных испытуемыми. Скорость предъявления - одно слово (или картинка) в 3 с. Эффектив­ность запоминания тестировали при помощи методики узнавания. Спустя минуту после'каждой пробы испытуемому предъявляли ряд из 30 элементов, включающий в себя 15 элементов (слов или карти­нок) предшествующей пробы, перемешанные случайным образом с 15 новыми элементами-дистракторами того же рода. После предъявле­ния каждого элемента испытуемый отвечал ДА, если узнавал его, и НЕТ, если не узнавал. В контроль ных пробах (условие однонаправ­ленного внимания) испытуемые решали одну из задач, то есть либо запоминали предъявленный материал, либо вторили прослушиваемый текст.

Средние показатели продуктивности вторения и запоминания для группы испытуемых (шести студенток старших курсов) при условиях однонаправленного и распределенного внимания, представлены на рис. 4.4. Как видно из рис. 4.4а процент ошибок вторения невелик при всех условиях. Это говорит о том, что задача вторения была дейст­вительно основной. Особенный интерес представляют данные реше­ния мнемической задачи, показанные на рис. 4.46. При контрольном условии (незаштрихованные столбики), то есть когда испытуемые ре­шали только мнемическую задачу, число ошибок узнавания примерно одинаково и незначительно при всех условиях. Совершенно иначе вы­глядит картина результатов, полученных в ситуации

распределенного внимания (заштрихованные столбики). Узнавание слов, предъявленных на слух, лежит на уровне случайного выбора (50%). Не­сколько успешнее, но все же плохо, запоминались зрительно предъяв­ленные слова Опираясь на данные субъективных отчетов, авторы объяс­няют это улучшение использованием при узнавании зрительных характе­ристик слов и даже пятнышек соответствующих слайдов. Значительную интерференцию в том и другом случаях они объясняют тем, что при дан­ных условиях обе задачи (вторения и запоминания) требуют одних и тех же центральных структур, специализированных на переработке вер­бального материала. Как видно из рис. 4.46, при условии распределенного внимания лучше всего запоминаются картинки. Можно предположить, что кар-

б)

Рис. 4.4. Ошибки вторения (а) и узнавания (б) при условиях однонаправленного и распределенного (заштриховано) внимания (Allportetal., 1972, Fig. 1, р. 228).

тинки всегда запоминаются легче, чем слова. Однако, сопоставление данных запоминания разного материала при контрольном условии однонаправленного внимания не подтверждает это предположение. Как видно из рис. 4.46, эти различия (незаштрихованные столбики) не столь велики и упорядочены по сравнению с данными распределенно­го внимания (заштрихованные столбики).

Причина резкого снижения интерференции при условии запомина­ния изобразительного материала заключается, по мнению авторов, в том, что обе задачи решаются в данном случае без опоры на одни и те же структуры центральной переработки и хранения информации. Незначительный, но все-таки заметный эффект интерференции при данном условии объясняется отсутствием практики совместного ре­шения подобных задач. При этом авторы ссылаются на свой опыт уча­стия в качестве испытуемых на предварительной стадии данного исследования. В начальных пробах эксперимента им хотелось отвес­ти взор в сторону и даже закрыть глаза, чтобы вторить текст, не от­влекаясь на картинки. Так продолжалось до тех пор, пока они с удив­лением не обнаружили, что могут легко распределить внимание с первой же попытки.

Авторы поясняют, что в обычных условиях, когда требования задачи непредсказуемы, а расплата за ошибку может быть велика, люди предпочитают отказаться от мультиканальной переработки. При таких обстоятельствах головной мозг в целом работает как ограни­ченный центральный процессор. Человек считает необходимым со­средоточиться на данной задаче полностью. Большинство, а возмож­но и все специализированные процессоры приводятся в состояние го­товности и удерживаются "на проводе" независимо от того, будут они использованы или нет — на всякий случай. Эффект практики вы­полнения подобных задач заключается в снижении излишних требо­ваний холостой мобилизации заведомо ненужных структур переработ­ки.

Эти предположения подтверждают данные второго эксперимента, результаты которого особенно часто и охотно приводят в специальной и учебной литературе. Методическая идея этой части исследования возникла благодаря наблюдению и расспросам "несерьезных" пиа­нистов, которые могли одновременно вести беседу и играть знакомую пьесу или импровизировать на какую-то музыкальную тему. В опытах участвовали пять студентов третьего курса музыкального колледжа. Испытуемые решали одновременно две задачи. Первая заключалась в прослушивании и вторении фрагментов прозы, взятых из антологий юмористических рассказов (легкие тексты) или из учебника по ранней скандинавской истории (трудные тексты). Отрывки предъявляли би-наурально со скоростью 150 слов в мин. Во

втором задании испытуемым предлагали играть на пианино незнакомые пьесы (легкую или трудную) с листа, то есть по нотной записи. При условии распределенного внимания от них требовали одновременного и успешного выполнения обеих задач. Испытуемых предупреждали, во-первых, что обе задачи одинаково важные и потому не следует отда­вать предпочтение одной из них и, во-вторых, что после некоторых проб им зададут вопросы по содержанию вторимого текста. В кон­трольных пробах (условие однонаправленного внимания) испытуе­мых просили полностью сосредоточиться на решении только одной за­дачи.

Из субъективных отчетов следовало, что обе задачи оценивались испытуемыми, даже при условии раздельного выполнения, как трудные и требовали определенной концентрации внимания. В первых про­бах распределенного внимания испытуемые местами начинали вто­рить в ритме музыки, иногда же происходил одновременный сбой той и другой деятельности. Однако, вскоре все испытуемые стали успеш­но справляться с обоими заданиями. Для этого им хватило всего лишь нескольких тренировочных проб. При условии распределенного внимания они играли и вторили не хуже, чем при контрольном условии сосредоточения на одной задаче. Понимание текстов, как показали ответы на соответствующие вопросы, в среднем по группе хотя и ухудшилось, но незначительно. Варьирование трудности того или иного задания сказывалось на его выполнении, но не влияло на про­дуктивность параллельной деятельности.

Авторы считают, что полученные результаты полностью подтвер­ждают предположение о раздельных независимых структурах перера­ботки информации этих видов деятельности и противоречат теориям, предполагающим существование единого предела способности перера­ботки. Они пишут:

"Вообще, мы считаем, что решение любой сложной задачи определяется работой ряда независимых специализирован­ных процессоров, многие из которых могут участвовать и в процессах выполнения других задач. В той мере, в какой одни и те же процессоры подключаются к решению двух разных задач, действительно одновременное выполнение этих за­дач будет невозможным. С другой стороны, каждая из них может сочетаться и выполняться по сути параллельно и без взаимной интерференции с какой-то другой задачей, если та не требует тех же основных процессоров" (Allport et al., 1972, с. 233).

В последующих работах А. Оллпорт расширил обоснование и продолжил разработку мультипроцессорной гипотезы, привлекая

данные психологических, нейрофизиологических и нейропсихологи-ческих исследований, а также сформулировал ряд новых положений относительно природы внимания (Allport, 1980a, б; 1987; 1989).

В современной когнитивной психологии он выделяет два основных течения. Психологи первого, более раннего, и в прошлом господствую­щего направления работают в рамках компьютерной метафоры сис­темы переработки информации человека. Краеугольным камнем дан­ного подхода по-прежнему является постулат ограниченных ресурсов центральной переработки. Здесь сохраняются также представления о жесткой последовательности стадий переработки и соответствующих структурах пассивного хранения информации и процессорах фикси­рованной мощности. Еще одна особенность теоретических и экспери­ментальных исследований этого направления заключается в акценте на обсуждении механизмов восприятия в ущерб анализу поведения и связей восприятия с действиями субъекта.

Второе, альтернативное течение уходит от компьютерной метафоры и решительно отвергает идею ограниченной способности центральной переработки. А. Оллпорт выступает активным сторонником этого на­правления, предлагая собственный теоретический аппарат и програм­му будущих исследований. При этом он опирается главным образом на результаты исследований функционирования головного мозга и теоретико-методологические разработки проблемы искусственного интеллекта. А. Оллпорт считает, что строго научное и плодотворное объяснение действительных механизмов поведения возможно только на этой основе.

Система переработки информации состоит, по А. Оллпорту, из множества автономных нейрональных модулей. Каждый модуль спе­циализирован на выполнение определенной функции и ни один из них не является универсальным, постоянно доминирующим или гос­подствующим. Работа модулей описывается правилами, определяю­щими связи входа и выхода данного модуля по общей формуле "ус-ловия-продукт". Важное значение для активации тех или иных моду­лей имеют цели субъекта и соответствующие условия. Активирован­ные модули взаимодействуют, образуя систему переработки информа­ции и управления текущими, планируемыми и потенциальными дейст­виями субъекта.

Переработку информации в такой системе нельзя назвать ни строго параллельной, ни, тем более, последовательной. Модули как бы ре­зонируют друг с другом и с входной стимуляцией; переработка входов происходит параллельно и может быть распределена фазу по многим компонентам, рассеянным по разным отделам и уровням центральной нервной системы. В современной литературе этот вид переработки информации получил название параллельно-распреде-

ленной. Никаких отдельных хранилищ информации не существует. Память как бы встроена в данную систему в виде устойчивых и временных соединений модулей. Взаимодействие модулей хотя и регулируется определенными мета-правилами, но в целом напомина­ет, как пишет А. Оллпорт, дискуссию независимых экспертов. Коопе­рация и разрешение конфликтов, возникающих при одновременной активации модулей, происходят благодаря группе процессов вни­мания. Свое понятие внимания А. Оллпорт формулирует и раскрыва­ет по ходу критики тех представлений о его функциях и механизмах, которые сложились и развиваются в рамках первого из вышеуказан­ных течений когнитивной психологии.

А. Оллпорт ставит под сомнение и отбрасывает положение о едином пределе центральной переработки информации во всех его реализаци­ях, начиная от теорий бутылочного горлышка и заканчивая теориями составных ресурсов. Популярность, устойчивость и, по его словам, гип­нотическая сила воздействия этой идеи объясняются двумя обстоятель­ствами. Во-первых, в теории внимания современных и в иных отно­шениях строго мыслящих психологов явным, а чаще неявным обра­зом закрадывается традиционное отождествление внимания и сознания, ограниченность которого очевидна. Тесный, делимый на части и безраз­личный к своему содержанию контейнер сознания становится ближай­шим аналогом общецелевых структур ограниченной мощности, резер­вуаров усилия и узких мест системы переработки информации. Поиски таких систем, как показала длительная дискуссия сторонников ран­ней и поздней селекции, не увенчались успехом. Не спасает положе­ния дел и различение автоматических и контролируемых процессов, которое, помимо прочих трудностей теоретического и эмпирического характера, ведет, по мнению А. Оллпорта, в старый философский ту­пик признания гомункулуса. Осознать какое-либо событие, подчер­кивает автор, значит произвольно действовать по отношению к нему. Даже в экспериментах на "чистое" восприятие от испытуемого требуют отчета о воспринятом, то есть ответа или комментария в виде речевых действий. Во-вторых, другое субъективное обстоятельство также за­ключается в поспешном признании селекции как способа предот­вращения перегрузки системы и упрямом отказе от обсуждения иных, альтернативных объяснений бесспорных, объективно наблю­даемых фактов селекции и интерференции.

На протяжении ряда лет А. Оллпорт последовательно и настойчиво предлагает такое объяснение, основанное на принципе "селекция для действия", который утверждает обязательную связь процессов вос­приятия и моторных действий. Эта связь является ключевой для по­нимания функций и видов селекции. Селекция нужна для того,

чтобы поведение субъекта было целенаправленным, согласованным, гармоничным или, одним словом, когерентным. Общая цель разнооб­разных процессов внимания заключается в обеспечении когерентности поведения. Процессы внимания по своему характеру чисто инстру­ментальные, и необходимость в них возникает там, где управление дей­ствием происходит в условиях альтернативных источников информа­ции.

Системы восприятия животных и человека возникли и развива­лись исключительно как средства контроля и управления текущим и предстоящим поведением. Необходимость и формы процессов внима­ния детерминированы целым рядом требований и особенностей внешних и внутренних условий существования и деятельности орга­низма. К числу базисных экологических условий относятся непредска­зуемость событий в окружающей феде и требование безотлагательно­го и быстрого ответа на некоторые из них. Кроме того, приоритет жиз­ненно значимых событий должен меняться в зависимости от целей и текущего состояния потребностной сферы субъекта. Организм чело­века полифункционален и состоит из множества компонентов. Для достижения определенной цели может понадобиться избирательная актуализация и координация только части этого множества.

Группа процессов селекции и координации образует в любой мо­мент времени установку или деятельность внимания данного орга­низма. Логически эту группу можно разделить на процессы следующих видов: 1) избирательного повышения приоритета некоторых из многих конкурирующих целей; 2) подключения и координации когнитивных подсистем, служащих для достижения текущих целей; 3) избиратель­ной актуализации, подготовки и настройки соответствующих эффек­торов; 4) избирательного повышения приоритета определенных ис­точников информации, используемых для спецификации параметров выполняемых действий; 5) избирательной актуализации, подготовки и настройки определенных связей между различными областями коди­рования информации. А. Оллпорт отмечает заведомую неполноту дан­ного перечня и то, что его отдельные пункты в настоящее время могут быть обоснованы в различной степени. Так, дополнительно он обсужда­ет процессы удержания установки внимания, ее прерывания и смещения в ответ на неожиданные, но жизненно важные события, а также специ­альные процессы регуляции баланса и разрешения конфликта между такими событиями.

Особенно подробно, как в теоретической (иногда чисто гипотетиче­ской) плоскости, так и в области эмпирических фактов лабораторных исследований, он останавливается на объяснении процессов специфи­кации параметров действия, указанных в 4-ом пункте выше-

приведенного перечня. Именно в связи с этой функцией внимания принцип селекции для действия получает в работах А. Оллпорта наиболее полное освещение, разработку и обоснование. Под селекци­ей автор понимает не перекрытие или ослабление входов, а избира­тельное присвоение данному входу или группе входов статуса управле­ния действием. Теории бутылочного горлышка смешивали два вопро­са — селекции как избирательной сигнализации и селекции как из­бирательной переработки. Здесь А. Оллпорт присоединяется к А. Ван дер Хейждену, взгляды которого будут вкратце изложены в послед­ней части данного раздела. Селективная сигнализация осуществляется, как правило, на прекатегориальном уровне анализа; тогда и только в этом смысле ее можно назвать ранней. Механизм выбора одного из источников информации заключается в его усилении. В то же время и независимо от этого, вся входная стимуляция подвергается категори­альной переработке (поздняя селекция). Несигнальная информация не исключается из процессов переработки выше уровня усиления сиг­нальной стимуляции. Селективная переработка понадобится только в случае конвергенции параллельных каналов на одной и той же структуре. Связи подсистем восприятия и действия опосредствованы сложными механизмами выбора вида, момента и направления дейст­вия. Сенсорно-моторные коммуникации происходят по множеству па­раллельных специализированных каналов. Эф-фекторные системы могут выполнять только одно действие данного класса. Релевантные этому действию источники информации отбираются среди прочих путем соединения и разъединения многочисленных связей между об­ластями сенсорного входа и моторного выхода

Одновременное решение двух задач представляет собой частный случай селекции для действия. Сенсорные и эффекторные подсистемы, соответствующие этим задачам, могут быть разделены, и тогда ин­терференция будет минимальна. Интерференция параллельных про­цессов переработки весьма вероятна, если среди доступных входов есть не один, а несколько источников информации, более или менее соответствующих данной задаче. При этих условиях нежелательные входы должны быть активно отсоединены от системы управления дан­ным действием.

Итак, по А. Оллпорту, внимание представляет собой целую группу различных процессов селекции, конечная цель которых заключается в координации и управлении действиями субъекта — текущими или предстоящими, двигательными или речевыми. Ни один из процессов не является главным, уникальным и универсальным. Каждый раз в зависимости от требований задачи, внутренних и внешних условий ее решения, складывается определенная совокупность про-

цессов селекции. В плане критики идеи общецелевой структуры цен­тральной переработки автор занимает ту же позицию, что и У. Най-ссер. Однако, в отличие от него, А. Оллпорт выдвигает, сохраняет и отстаивает представление о существовании специализированных подсистем (модулей) ограниченной мощности.

Линия критики существования центральных ограничений перера­ботки информации получила новое продолжение и подкрепление в работах немецкого психолога Одмара Поймана (Neumann, 1987, 1990). О. Нойман проводит тщательное и всестороннее обсуждение понятия офаниченной способности переработки информации. Подобно У. Найссеру, он приходит к выводу о необоснованности допущения центрального предела переработки информации и, подобно А. Оллпорту, считает, что селекция нужна не для того, чтобы справиться с гипотетическими офаничениями, а для управления моторными дей­ствиями. Согласно О. Нойману, любая цель даже при одинаковых ус­ловиях может быть достигнута множеством способов или операций поведения. Выбор конкретного способа и управление соответствующим поведением требуют селекции информации. В целом селекция нужна для предотвращения возможного хаоса поведения. Управление целе­направленным действием или последовательностью действий пред­полагает решение ряда проблем и, соответственно, каждой из них слу­жит особый механизм селекции.

О. Нойман утверждает, что офаниченная способность является следствием селективности восприятия, а не наоборот, что селектив­ность нужна по причине недостаточной способности переработки информации. Избирательность восприятия необходима для управления действием субъекта и предотвращения поведенческого хаоса, кото­рый неизбежно настанет, если к управлению действием будет допу­щена нерелевантная информация. Наблюдаемая офаниченная спо­собность выступает в этом смысле как функционально полезное дос­тижение, а не дефект системы переработки информации. О. Нойман отрицает существование единого устройства отбора. Механизмов се­лекции много, и специфицируются они как модальностью восприятия, так и целями тех действий, которые это восприятие обслуживает. Подход к объяснению явлений внимания, разработанный ОНойманом, получил название подхода, ориентированного на дейст­вие.

Вслед за другими авторами О. Нойман понимает под действием последовательность нерефлекторных движений, управляемую опреде­ленной внутренней структурой. Подавляющее большинство таких структур складывается прижизненно в результате упражнения, хра­нится в долговременной памяти в виде умений или навыков. Автор указывает на две главные характеристики навыков. Во-первых, лю-

бое умение определяет не какую-то особую последовательность движе­ний, а целый класс последовательностей. В этом смысле умение или навык выступает как некоторое обобщение или схема, обслуживающая несколько способов выполнения одной двигательной задачи. Например, футболист, умеющий бить по мячу, будет использовать это умение, управляя различными ударами из разных положений и в самых раз­ных ситуациях. Во-вторых, навыки или умения организованы в ие­рархии. Так, удары по мячу как навыки более низкого уровня под­чиняются умению играть в футбол.

Для достижения определенной цели необходимо отобрать и под­ключить к управлению моторикой какую-то определенную схему или комбинацию схем. Множество различных схем имеют в своем распоряжении одни и те же эффекторы. О. Нойман подчеркивает, что действительный физиологический предел любых организмов за­ключается в недостатке числа эффекторов. Поскольку одни и те же эффекторы используются и контролируются разными схемами, возни­кает проблема вербовки или набора эффекторов, необходимых для дос­тижения определенных результатов. Решение проблемы вербовки за­ключается в ответе на вопрос — какие схемы, отвечающие дан­ным целям, получат выход на данную систему эффекторов? Соответ­ствующих условий мотивации и ситуации для решения этой про­блемы недостаточно — сверх того нужен процесс селекции, регули­рующий подключение одних и временное торможение других схем управления эффекторами.

При постановке этой проблемы и анализе возможных способов ее решения автор опирается на аналогию регуляции движения поездов по сети железных дорог. По одним и тем же путям проходит множество составов. Обычно используют два основных способа предотвращения их столкновения. Первый заключается в планировании расписания, не допускающего сближения поездов, двигающихся по одной железнодо­рожной ветке. Такой способ управления будет успешным при условии гибкого учета текущей дорожной ситуации. Отслеживание ситуации и изменение графика движения поездов осуществляет некий централь­ный диспетчерский пункт. Второй способ заключается в разбивке всех путей на участки, по каждому из которых в данный момент вре­мени может пройти только один состав. Когда поезд входит на сво­бодный участок, он автоматически блокирует движение других по­ездов на этом отрезке пути. По мнению О. Ной-мана, центральная нервная система работает у животных исключительно, а у человека преимущественно по такому способу блокировки. Данный способ вер­бовки эффекторов обеспечивает доступ к эф-фекторной системе только одной схемы (умения или плана действия) в данный момент времени. Вербовка эффекторов благодаря торможе-

нию тенденций несовместимых движений (что по сути означает выбор цели движения) лежит в основе явления неспецифической интерфе­ренции одновременного выполнения двух задач. При формировании единой схемы или координированного плана действий неспецифиче­ская интерференция может быть уменьшена или устранена почти пол­ностью. Следовательно, автор считает, что двойная задача может быть успешно выполнена путем усложнения общего плана действий. Однако и в этом случае начало нового действия одной задачи будет всегда ин­терферировать с текущим выполнением действия другой задачи.

Успешная вербовка эффекторов на обслуживание одной целевой тенденции путем торможения других целей может быть прервана какими-то интенсивными, неожиданными или значимыми стимулами. Функцию прерывания текущей деятельности автор отводит специаль­ным механизмам ориентировки, опирающимся в своей работе на ин­формацию, полученную на стадии предвнимательной переработки. О. Нойман подчеркивает, что случаи глубокой предвнимательной пе­реработки не следует рассматривать как говорящие в пользу край­них вариантов моделей поздней селекции. На этом уровне происходит анализ физических и семантических признаков, но отсутствует их интеграция, приводящая к восприятию объектов или осмысленного целого.

Обсуждая возможность одновременного выполнения двух дея-тельностей, О. Нойман говорит не о формировании единого умения высшего порядка, а об интеграции двух раздельных умений посредст­вом планирования. Операции планирования действий характерны только для человека. Животные неспособны к ним и одновременно выполнять две деятельности не могут. Главную роль в построении и подключении планов действий автор отводит воображению и речи. Планирование создает свои трудности или проблему селекции, так как предполагает последовательное или параллельное подключение определенных схем из того множества, которое соответствует данной ситуации. Помимо и наряду с трудностями программирования дейст­вий, реализация данной программы осложняется тем, что удержать в состоянии текущей активации отобранные нейрональные соединения нелегко.

Еще одна проблема управления моторными действиями, также решаемая механизмами селекции, заключается в спецификации пара­метров действий, соответствующих данному умению. Система должна решить не только что делать, но и как делать. Намеренное действие может быть вьшолнено различными способами, отобрать же надо только один. Эта задача решается путем избирательной специфи­кации значений параметров данного навыка. Различные способы

выполнения одного действия могут быть использованы и для другого. В случае одновременного решения двух задач это может быть причиной специфической интерференции. Последняя может быть уменьшена путем сокращения перехлеста навыков одновременных действий бла­годаря приобретению более дифференцированных умений по ходу ав­томатизации решения двойной задачи. Спецификация параметров оз­начает, что в данный момент времени каждый параметр принимает определенное значение. Недостаточная спецификация возникает тогда, когда умение отработано не в полной мере, т.е. не стало авто­матизированным. В этом случае она требует работы механизмов плани­рования действий, а в результате длительной практики становится не­посредственной и опирается на подбор информации из окружающей среды.

Трудности иного рода возникают в случае избыточной специфика­ции параметров действия, например, когда человек срывает одно оп­ределенное яблоко среди многих, тоже доступных. Действия протяги­вания руки и схватывания яблока определяется здесь стимуль-ной информацией неоднозначно (из-за их множества). Кроме того, раз­личные характеристики одного яблока специфицируют различные параметры этих движений. Основа решения проблемы этого выбора и его удержания по ходу действий лежит, по мнению автора, в про­странственной организации информации внешнего окружения. Про­блема избыточной спецификации решается благодаря направленно­сти на определенную позицию в пространстве. При этом отбираются именно объекты, как интерпретированные совокупности призна­ков, находящихся в данной позиции.

Как следует из вышеизложенного, внимание решает проблемы, связанные с выбором и спецификацией действий. Эти проблемы ставят­ся и разрешаются на разных уровнях управления действиями. О. Пойман подчеркивает разнообразие возможных объектов (что отбира­ется) и соответствующих механизмов и процессов (как отбирается) селекции. Он утверждает и последовательно отстаивает участие тех же механизмов в сенсорном внимании, которое было главным объек­том лабораторных исследований когнитивной психологии. Автор пока­зывает, что все лабораторные ситуации и методики исследования внимания (напр., вторение, задача Струпа и подсказка) включают в себя не только центральную переработку информации, но и предпи­санные инструкцией моторные (речевые шит двигательные) действия испытуемых. Номинально эти эксперименты направлены на изучение центральных факторов и процессов переработки информации, но в действительности они необходимо включают в себя, а значит и иссле­дуют, процесс сенсорного управления действием.

Положение о селективной функции внимания не означает, что внимание участвует во всех операциях селекции. Селекция для дейст­вия далеко не всегда требует работы механизмов собственно внимания. В центральной нервной системе существуют филогенетически древ­ние, а также сформированные путем научения схемы, внутри которых стимульная переработка также чрезвычайно избирательна, хотя и со­вершается без внимания. Селекция такого рода происходит автомати­чески, независимо от управления действиями и обусловлена самой структурой схем. Невнимательная селекция стимуль-ной информации происходит в наследственно закрепленных и автоматизированных сис­темах контроля действий. Для управления такими действиями как, например, поддержание равновесия тела при ходьбе или вождение автомобиля, складываются системы жестких сенсомоторных связей, которые обеспечивают чрезвычайную избирательность входной ин­формации. В случаях таких автоматизированных действий никаких дополнительных механизмов входной селекции не требуется. Стиму­ляция, не связанная с моторным выходом, в этих структурах просто не перерабатывается. В этом пункте своей теории автор соглашается с У. Найссером. Однако, в отличие от него, О. Нойман не приходит к полному отрицанию существования механизмов внимательной селек­ции. В более сложных случаях управления действием такая селекция оказывается необходимой. Жесткие механизмы встроенной невнима­тельной селекции не могут решить проблему спецификации парамет­ров действий в ситуации соревнования разных стимулов за специфи­кацию одного и того же параметра. Здесь работают особые механизмы внимательной селекции.

При анализе механизмов зрительного внимания О. Нойман вы­сказывает предположения о развитии внимания в процессе эволюции. Главным моментом реорганизации механизмов внимания он считает возникновение исследовательских форм поведения. Одним из эволю­ционных сдвигов в общей перестройке системы внимательного управ­ления стало то, что дополнительно к механизмам внимательной се­лекции для обычных действий появились механизмы селекции для действий исследования. Существованием и работой последних О. Нойман объясняет внимательную селекцию, которая не служит для управления текущим действием. Высшие животные и люди способ­ны к исследовательским действиям, функция которых заключается в построении и обновлении внутренней репрезентации окружающей среды. Такие действия обслуживаются теми же механизмами внима­тельной селекции, что и действия других категорий. Однако, в отличие от последних, эффекторные компоненты исследовательских действий могут быть сокращены до минимума. Так, зри-

тельное обследование может быть выполнено без установочных движений взора, т.е. путем скрытых смещений зрительного внимания. О. Нойман отмечает, что функциональная структура процесса селекции здесь оста­ется прежней, меняется только его конечный результат. Если ранее он заключался в определенном моторном действии, то теперь он состоит в обновлении внутренней репрезентации окружения. При этом происходит процесс двойной селекции. С одной стороны, должна быть отобрана часть репрезентации, подлежащая модернизации, а с другой — часть входной информации, продуцирующая эту модернизацию. При совпадении этих аспектов получается дихотомия предвнимательной и внимательной пере­работки.

Взамен этой дихотомии, опираясь на предположение о модернизи­рующей функции селекции, О. Нойман предпочитает говорить о двух видах информации. Данная внутренняя репрезентация представляет всю входную информацию, включая в себя все а