В районе к. Каркина СБО в количестве 60 человек на шести БТР вёл бой с бандой.

16.09, с 16.00 до 23.00, в районе к. Кемира группа погранич­ников уничтожила несколько бандитов.

После доклада в Москву генерал-лейтенанту Ю.А. Нешумову об обстановке в зоне деятельности, получили указания: принять все меры по недопущению провокаций на границе, не прозевать выхода к ней бандитов.

До прибытия подразделений из округов оставалось око­ло двух месяцев. По распоряжению начальника войск я стал оформляться в отпуск с таким расчётом, чтобы после его окончания мог сразу же включиться в работу по встрече при­бывающих ММГ и подготовке к вводу их на территорию Аф­ганистана.

Перед убытием в Ашхабад я передал дела и ввёл в курс об­становки прибывшего мне на смену полковника Николая Трофи­мовича Будько.

До середины ноября я с женой отдыхал в санатории «Семё­новское» под Москвой. Периодически звонил оперативному де­журному в Ашхабад и интересовался делами в ОГ. В конце ок­тября узнал, что при проведении боевой операции тяжело ранен полковник Будько. Есть ещё раненые и погибшие. Для заверше­ния запланированной операции начальник войск направил гене­рал-майора В.Н. Харичева.

Известие о трагедии в Куфабском ущелье было неожидан­ным и неприятным. Что там произошло - для меня была загад­ка. И только по прибытии из отпуска к месту службы узнал под­робности этого происшествия.

Накануне операции был произведён облёт вертолётами района предстоящих боевых действий. Выбиралась площадка для высадки десанта. По характеру полёта вертолётов душманы вычислили предполагаемое место их посадки и устроили засаду. Итог для нас стал трагичен.

Николая Трофимовича я знал как подготовленного офицера, реально оценивающего обстановку и целесообразно принимаю­щего решения. Но здесь что-то было не продумано.

Для поиска банды, участвовавшей в засаде против нашего авиадесанта, основные силы направили вверх по Куфабскому ущелью без предварительной разведки противника и охранения основной колонны. Торопились. И вновь попали в засаду. От огня бандитов погибло несколько пограничников, военнослужащих и ополченцев ДРА.

Конечно, вскоре банда была уничтожена, а Куфабское ущелье - очищено. Но понесённые потери легли на душу тяжким грузом.

В обоих случаях — явная недооценка противника. Нельзя не учитывать, что бандиты внимательно наблюдают за нашими действиями, также учатся воевать и используют любую нашу ошибку. Повторять один и тот же метод борьбы, одни и те же тактические приёмы с хитрым и коварным врагом нельзя. Во всех делах, тем более в ведении боевых действий, надо проду­мывать новые тактические решения, неизвестные врагу, избе­гать шаблонов.

Когда я прибыл из отпуска, со мной провёл беседу Г.А. Згерский. Он обратил внимание на то, что при подготов­ке операции необходимо учитывать мнение и предложения подчинённых офицеров. Они, имеющие боевой опыт, помогут избежать ошибок при принятии окончательного решения. Вы­работка плана — это коллективный труд, хотя за всё всегда отвечает командир.

Уже в ОГ я заслушал офицеров, участников проведённых операций. Совместно ещё раз проанализировали обстоятельства этих трагических событий, чтобы учитывать их в дальнейшем, предупреждать их.

В это время приехала большая группа офицеров ГУПВ, кото­рая активно включилась в многогранную деятельность по подго­товке к приёму подразделений, прибывающих на усиление. Орга­низация встречи, размещение, подготовка и уточнение программ ускоренного обучения специалистов - неполный перечень воп­росов, которые они решали, помогая офицерам ОГ. Опытные офицеры Главка: Кириллов, Банных, Ашуралиев, Евсиков и дру­гие проделали огромный объём работы. Во всех мероприятиях, проводимых с прибывшими подразделениями, сбоев и больших затруднений не было.

Эта группа офицеров, возглавляемая начальником штаба ГУПВ генерал-лейтенантом Ю.А. Нешумовым, а затем генерал-лейтенантом И.Г. Карповым, работала не только над подготов­кой личного состава к боевым действиям, но и совместно с ОГ планировала ввод подразделений на территорию Афганиста­на. Офицеры ОГ проводили тщательный выбор мест дислока­ции ММГ.

Ввод наших подразделений - не только совершение марша к месту своей дислокации. Это боевые действия, ликвидация банд и очистка зоны ответственности по ходу продвижения к наме­ченной цели, оказание помощи местным органам власти в защи­те населения от нападения банд.

По распоряжению начальника войск округа были подготов­лены списки личного состава из действующих подразделений, имеющих боевой опыт, чтобы их перевести в прибывающие ММГ для усиления и передачи таких навыков.

С 12 декабря начали прибывать мотоманёвренные груп­пы. Стали выполняться намеченные планы. Все пограничники, прибывшие к нам, уже имели годичный стаж службы по охране государственной границы на различных участках. Комплектова­ние подразделений ММГ проходило военнослужащими погра­ничных застав. Предстояла большая работа не только по их ско­лачиванию, проведению занятий по боевой подготовке, но и по созданию боевого коллектива из людей, вместе ещё не служив­ших, мало знакомых. Одновременно велась их психологическая подготовка, ведь они ещё, что называется, не нюхали пороха. За-

дача непростая. Но через месяц напряжённой работы с личным составом она была успешно решена.

Задача решалась комплексно. Боевая подготовка, занятия под руководством офицеров-участников боевых действий. И разъяснение нашим ребятам, для чего всё это проводится. Вос­питанные в духе патриотизма, преданности своему народу, госу­дарству они, это было видно сразу, были готовы к действиям в экстремальных ситуациях!

Одновременно осуществлялся выбор и рекогносцировка мест дислокации ММГ на территории ДРА, определялся маршрут или направление выхода к ним. Составлялся план проведения колонн к населённым пунктам Калайи-Нау, Меймене, Шибарган, Мазари-Шариф, Талукан, Имам-Сахиб, Ташкурган. Планирова­ли график ввода ММГ в эти населённые пункты в первой декаде января 1982 года.

За каждым подразделением на ввод к месту дислокации за­креплялись офицеры ОГ: Ильин, Зализняк, Юдин, Минин, Пав­ленко, Ткач, Бобров, Третьяков.

Общее руководство этими мероприятиями осуществлял генерал армии В.А. Матросов. Тщательная подготовка подраз­делений вызывалась определённой необходимостью. На момент начала ввода ММГ обстановка характеризовалась наличием в се­верных провинциях около 320 бандгрупп общей численностью до 22500 человек. Из них в зоне ответственности насчитывалось соответственно около 150 бандгрупп и до 11500 бандитов, имею­щие на вооружении миномёты, пулемёты и другие виды стрел­кового оружия. Подразделения вводились на территорию ДРА последовательно, с учётом их обеспечения группами прикрытия и авиацией.

Часть ММГ пересекли границу и достигли места дислокации, не встретив сопротивления. Некоторые, преодолев государствен­ный рубеж, вошли в соприкосновение с отрядами душманов, ко­торые, не приняв боя, скрылись. Продвижение подразделений проходило под прикрытием авиации.

Но в районах населённых пунктов Ташкурган и Имам-Сахиб наши ММГ встретили ожесточённое сопротивление. Для лик-

видации крупных банд потребовалось несколько дней. На этих направлениях хорошо работали вертолёты, уничтожая опорные точки противника.

В системе общей операции на меня была возложена задача по руководству вводом ММГ, прибывшей из Северо-Западного пограничного округа, в район Калайи-Нау.

На участке Тахта-Базарского погранотряда с рассветом пре­одолели границу и колонна двинулась к намеченной цели. Рас­стояние более 60 км преодолели до наступления тёмного времени под прикрытием вертолётов. Марш был совершён без каких-либо осложнений.

Когда колонна достигла Калайи-Нау, сразу приступили к оборудованию городка. Убедившись, что охрана места располо­жения ММГ организована как следует, я возвратился на советс­кую территорию. Мне еще было нужно организовать проводку в район Талукана другой ММГ.

К населённому пункту Талукан колонна двигалась уже по маршруту, который был очищен от бандгрупп. И тем не менее, по ходу движения, достигнув к. Тарагнышлак, с дальнего рассто­яния колонна была обстреляна. Действия нашей авиации и огонь из крупнокалиберных пулемётов БТР заставили нападавших прекратить стрельбу и скрыться. Личный состав от этого обстре­ла не пострадал.

Маршрут в 120 км преодолели до наступления тёмного времени. Прибыв на место и выставив охранение, с соблю­дением мер предосторожности занялись обустройством. Я с несколькими офицерами выехал на встречу с представи­телями местной власти. С улусволем и командиром подраз­деления царандоя (милиции) уже был знаком. Они ждали нашей помощи в борьбе с мятежниками, действовавшими в этом районе. Талукан расположен на путях сообщений, связывающих на востоке Файзабад с Мазари-Шарифом и Кундузом на западе. Здесь было интенсивное движение как населения, так и групп мятежников из Пакистана в центр северных провинций. И перекрыть его своими силами мест­ные власти не могли.

Обсудив интересующие нас вопросы, уточнив обстановку, мы организовали взаимодействие и договорились, что для раз­грома выявленных бандгрупп местные власти будут выделять в помощь ММГ подразделение царандоя и ополченцев.

В первую же ночь расположение ММГ было обстреляно из близко расположенных домов, но потерь у нас не было.

Надо было срочно принимать меры по очистке от бандитов территории, находящейся рядом с ММГ. Следующим этапом — планировать ликвидацию их в населённых пунктах. Нам пона­добился день, чтобы спланировать операцию по блокированию опасного для нас объекта.

Перед рассветом следующих суток силами ММГ, подраз­деления царандоя и ополченцев район, откуда вёлся огонь, был окружён, и началась проверка на наличие бандитов. И мы сразу встретили огневое сопротивление. Заблокирован­ные боевики вели интенсивный огонь, не давая возможности продвигаться нашим группам. Вновь потребовалась помощь авиации.

Вскоре прилетели две пары вертолётов. Возглавлял эту груп­пу начальник пограничной авиации генерал-майор Н. А. Рохлов.

После краткого изучения обстановки, уточнения расположе­ния наших подразделений и огневых точек бандитов лётчикам была поставлена боевая задача на поражение.

При выполнении задачи один из пилотов был ранен при об­стреле с земли из ДШК. Его заменил в управлении вертолётом генерал Рохлов.

В результате действий авиации сопротивление бандитов было подавлено. Закончили дело уже подразделения царандоя под прикрытием ММГ. Операцию расширили до полного унич­тожения банды в населённом пункте. Она успешно завершилась без потерь с нашей стороны, за исключением лёгкого ранения ко­мандира экипажа вертолёта.

Собранное оружие по акту передали командиру царандоя. Склады с боеприпасами, обнаруженные схроны подорвали сапё­ры. Близстоящий бандитский дом был снесён по распоряжению главы города.

С выставлением ММГ в районе Талукана оказался перекрыт удобный маршрут передвижения мятежников.

В соответствии с распоряжением руководства КГБ СССР с выставлением наших подразделений зона ответственности пог­ранвойск увеличилась в глубину территории ДРА от линии гра­ницы СССР от 35 до 65 км, в которую вошло 34 уезда, 13 волостей, объединяющих около 3000 населённых пунктов. Такая ширина зоны была рассчитана на упреждение выходов вооружённых бандгрупп к границе.

По итогам крупномасштабной операции, проводимой в течение 1,5 месяца по вводу дополнительных ММГ и боевых действий, в зоне ответственности были разгромлены основные бандгруппы и укреплена власть более чем в половине уездов из общего числа. Шла большая работа по оказанию помощи в её ук­реплении и в оставшейся части.

Дополнительное выставление ММГ — вынужденная мера. Обстановка характеризовалась усилением активности вооружён­ной борьбы против новой власти на всей территории Афганиста­на, в том числе в нашей зоне ответственности. Чётко просматри­валась линия на объединение отдельных бандгрупп под единым руководством по территориальному признаку, проведение одно­временно спланированных диверсионно-террористических ак­ций в провинциальных центрах.

С февраля 1982 года пограничные войска совместно с ВС ДРА и во взаимодействии с частями 40-й армии приступили к осуществлению дополнительных мер по оказанию интернаци­ональной помощи афганскому народу в северных провинциях страны в соответствии с комплексным планом ЦК НДПА на 1982 год.

После завершения ввода ММГ на территорию ДРА у ОГ по­явились возможности проведения войсковых мероприятий по очистке от бандгрупп отдельных районов в зоне ответственнос­ти, где, по данным разведки, они имели базы и укрывались от правительственных войск.

По разработанному и утверждённому плану пограничные подразделения совместно с царандоем и отрядами ополченцев с

20 февраля по 18 марта 1982 года провели крупные операции в провинции Кундуз.

Мной принято решение начинать запланированное ме­роприятие от г. Ташкурган в направлении населённых пунктов Маджар, Астана на Имам-Сахиб методом внезапного последо­вательного блокирования отдельных районов и действиями по­исковых групп.

Таким образом была очищена от бандгрупп большая терри­тория, прилегающая к государственной границе.

В результате ввода ММГ и расширения зоны ответственнос­ти погранвойск из 47 уездов и волостей банды контролировали полностью только два уезда (Раг и Шахри-Бузург). Выставлены комитеты и отряды самообороны в 125 населённых пунктах.

За 1982 год проведено свыше 240 операций. Уничтожено более 7750 мятежников, из них 18 главарей, задержано 5211 бандитов (из них 51 главарь), пособников — 1153. Захвачено 2618 единиц оружия, автотранспортной техники — 216 единиц, уничтожено 90 складов с боеприпасами и разрушено более 130 схронов.

Пограничные войска, наряду с боевыми действиями, про­водили совместно с представителями местной власти пропа­гандистские мероприятия в интересах укрепления государс­твенного строя и стабилизации обстановки. Сложная ситуация продолжала оставаться в районе Куфаб — Раг Бадахшанской провинции. Особую важность и значимость имели объекты, охраняемые советскими пограничниками, строящийся мост че­рез р. Амударью в районе Хайратона, порт Ширхан и вантовый переход Келиф.

Мы отмечали пассивность представителей государственной власти в работе с местным населением в провинциях Бадахшан, Тахар, Фарьяб и Балх, что способствовало появлению бандгрупп и их активности воздействия на население. В населённых пунк­тах велась контрреволюционная пропаганда на срыв демокра­тических преобразований, проводимых правительством ДРА, привлечение на свою сторону населения. В этих целях активно Использовалось реакционное духовенство.

20 марта, по окончании боевых операций, у меня появи­лась возможность вылететь в Ашхабад, повидаться с женой и дочкой.

Здесь мне Людмила Андреевна сообщила печальное извес­тие: 20 февраля 1982 года умерла моя мама, Мария Семёновна. Ей исполнилось 85 лет. Крестьянка, по природе крепкая женщина. Не помню, чтобы она когда-либо болела или жаловалась на со­стояние здоровья.

С 1915 года замужем за моим отцом, Дмитрием Гаврилови­чем. Дважды провожала его на фронт, начиная с Первой импери­алистической. Воспитали троих сыновей (остальные дети умира­ли во младенчестве по разным причинам) в трудное для страны время. Умерла от сердечной недостаточности. До последнего дня занималась домашними делами.

Сообщение пришло с опозданием, да и мне его было трудно получить: я в это время находился на операциях в районе Ташкурган—Имам-Сахиб. Телеграмму затеряли на почте и только телефонный звонок жены моего брата, Альбины Фёдоровны, из­вестил нас об этом.

 

Срочно в Москву!

В конце апреля 1982 года стала поступать информация о по­явлении в ущелье Куфаб крупной банды, возглавляемой главарём Вахидом.

Это ущелье, протяжённостью около 20 км, имеет прямой выход к р. Пяндж, к государственной границе. Кто занимает это ущелье, тот находится в тактически выгодном положении по от­ношению к своему противнику.

Задача перед ОГ, подразделениями пограничных войск со­стояла в том, чтобы нанести поражение этой банде, уничтожить её базы и не допустить влияния на местное население. Этим ис­ключить выходы провокаторов к границе.

Разрабатывалась крупномасштабная операция. Сосре­доточивались несколько ММГ, вертолёты. Организовали подвоз горючего и боеприпасов. Уточняли места нахожде­ния бандитов.

Местные органы власти, население кишлаков ждали помо­щи от пограничников и были заинтересованы в разгроме банды Вахида.

Подготовка к операции подходила к концу, когда случилось неожиданное. За день до её начала к нам прибежал один из опол­ченцев и сообщил, что их отряд, численностью около 80 человек, при выдвижении к месту расположения банды попал в засаду и был разгромлен. Есть много убитых, раненых. Всё оружие захва­чено. Расспрашивать подробнее его было бесполезно. Больше он ничего не мог сказать.

Позднее мы установили, что произошло. Командир отряда получил информацию, что в соседний кишлак пришла неболь­шая группа бандитов и самостоятельно, без оповещения погра­ничников, стал выдвигаться к месту, где бесчинствовали банди­ты. При движении отряд попал в засаду. Не исключено, что это была продуманная провокация для разгрома сильного в данном месте отряда самообороны.

Самонадеянность, неумение вести боевые действия привели к гибели многих людей.

Надо было принимать меры, чтобы не дать безнаказанно уйти бандитам. Пришлось частично пересмотреть план опера­ции. На это потребовался ещё день.

В ходе организации боевых действий и накануне их начала меня вызвали на переговоры к аппарату связи. Со мной говорил генерал Г.А. Згерский.

— Иван Дмитриевич! Самолётом тебе на смену прибывает полковник Борисов. Сдай ему дела, а сам немедленно прибывай в Ашхабад. Буду ждать. Утром вылетаешь в Москву. Билеты на самолёт приобретены, все документы для командировки нахо­дятся у меня. Подробности при встрече. До свидания!

Я не успел ничего сказать о сложившейся обстановке, о запланированной операции. Разговор был для меня неожи­данным. Ничего не оставалось делать, как срочно вертолётом вылететь с полевого командного пункта в пгт Московский, где уже ждал самолёт, прибывший из Ашхабада с полковни­ком А. Борисовым.

Мы знали друг друга по Военной академии им. М.В. Фрунзе, когда учились на одном курсе. И вот здесь, в боевых условиях, через 15 лет встретились.

Из-за недостатка времени мы не успели поговорить о на­ших личных делах. Я его проинформировал о предстоящей опе­рации, о сложившейся обстановке, пожелал удачи и вылетел в Ашхабад.

Прямо из аэропорта прибыл в управление войск, где меня ждал Геннадий Анатольевич Згерский.

Кратко доложив об обстановке в Куфабском ущелье, я спро­сил о причине моего вызова в Москву. Но ответа не получил. По-видимому, Геннадий Анатольевич знал, зачем я лечу, но был предупреждён, чтобы на эту тему со мной разговор не вести. Он дипломатично меня успокоил, сказал, что всё будет хорошо и не надо волноваться. На месте всё узнаю.

Он вручил мне документы, авиабилет и пожелал удачи.

Самолёт на Москву вылетал рано утром. В моём распоряже­нии было ещё несколько часов. С супругой Людмилой Андреев­ной проверили мой походный чемодан, аккуратно всё уложили, и я готов к отъезду. Её тоже взволновал мой вызов, но она, как жена командира, всегда была готова к моим служебным коман­дировкам и неожиданностям.

Прилетев в столицу, где в аэропорту меня уже ждали с ма­шиной, я срочно прибыл в ГУПВ.

Я тогда не думал, что после этой поездки в Москву уже не вернусь к себе в оперативную группу. Но с назначением на дру­гую должность я буду постоянно находиться в неразрывной свя­зи с нашими подразделениями, действующими на территории Афганистана. Мой боевой опыт, приобретённый в руководстве оперативной группой, пригодился в новых условиях, на новой должности.

Но это уже другая работа.

 

Часть вторая

НА АФГАНСКОЙ СТОРОНЕ

В сложных условиях на территории Афганистана советские люди выполняли задачи по обеспечению безопасности южных рубежей нашей страны и оказанию помощи органам Демократи­ческой Республики Афганистан в защите местного населения от вооружённых банд контрреволюции.

В описываемый период я находился в служебной команди­ровке в Афганистане и выполнял поручения командования пог­раничных войск КГБ СССР. При этом делал краткие заметки, не думая, что сегодняшние обстоятельства подскажут написать вос­поминания о тех днях.

В хронологической последовательности моих рабочих дней, на основе сохранившихся записей, освещаю события, в которых сам принимал участие или был их свидетелем, о встречах с ру­ководителями разного уровня, содержания их бесед и выступ­лений. В некоторых случаях делаю суждения с позиций сегод­няшнего дня. Этим я хотел передать содержание непростой в то время работы.

Время, как и все мы, уходит безвозвратно. Возможно, наши потомки будут иметь желание посмотреть из будущего на про­шлое, на нашу деятельность по обеспечению безопасности страны.

В преддверии 65-й годовщины победы советского народа в Великой Отечественной войне мы с благодарностью вспоминаем наших отцов и дедов, родных, тех, кто защищал нас, нашу Родину от фашистов. Мы с уважением относимся к фронтовикам, живу­щим среди нас. Их рассказы о тех боевых днях — сегодня живая история. А написанные воспоминания о войне очевидцев — до­стоверные факты из жизни фронтовиков.

Мой отец, Дмитрий Гаврилович Ярков, участник двух войн, после демобилизации в 1945 году вскоре ушёл из жизни. А мы, его сыновья, не успели узнать о всём пережитом им на фронте. Да и он неохотно, как и многие участники войны, делился воспоми-

наниями о невзгодах. А в нашей памяти многое бы сохранилось из его рассказов, уже для передачи своим детям.

Я стараюсь оставить память о боевых товарищах, их мужест­ве при выполнении воинского и интернационального долга.

К сожалению, из-за прошедшего времени не всех участни­ков тех событий пофамильно могу вспомнить, но и сейчас зримо чувствую их верное плечо в боевых делах на афганской земле.

Москва—Кабул

Утром 3 мая 1982 года я прибыл в Москву. При выходе из самолёта у трапа меня встретил офицер ОКПП аэропорта «Ше­реметьево» и пригласил в «Волгу», стоящую здесь же. При этом передал, что уже заказан пропуск и меня ждут в Главном управ­лении пограничных войск. Я поблагодарил офицера и выехал с территории аэропорта.

В полученном мною пропуске были указаны этаж и номер кабинета, куда я должен прибыть. Так я оказался у генерал-майо­ра И.П. Полежаева, заместителя начальника пограничных войск по кадрам.

Выслушав мой доклад и поздоровавшись, он сказал: «Нас с вами уже ждут, Иван Дмитриевич. Идёмте к начальнику войск».

Не задерживаясь в приёмной, мы прошли в кабинет генерала армии В.А. Матросова. За столом сидели члены военного совета генералы Ю.А. Нешумов, В.С. Иванов, И.П. Вертелко, Г.А. Преоб­раженский. Все поздоровались с нами. После непродолжитель­ной беседы начальник пограничных войск КГБ СССР зачитал Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении мне воинского звания генерал-майора, вручил погоны и тепло позд­равил. Все члены военного совета также присоединились к поз­дравлению.

Для меня это событие было неожиданностью. Генерал Мат­росов умел преподносить сюрпризы подчинённым.

— Товарищ Ярков! — продолжая разговор, обратился он ко мне. — Нам завтра нужно быть у председателя КГБ Ю.В. Андро­пова на беседе. Вас назначают на новую должность — офицером по связи от пограничных войск КГБ СССР с оперативной груп-

пой Генштаба Вооружённых Сил и аппаратом главного военного советника в Кабуле. Более детально о вашей работе поговорим после приёма нас председателем КГБ. Он этому придаёт очень важное значение. Вам даётся день, чтобы переоделись в соответс­твующую вашему воинскому званию форму. Товарищ Преобра­женский окажет в этом помощь. Не теряйте время. Завтра в 10.00 я жду вас у себя. До свидания!

Я вышел из кабинета, чтобы дождаться начальника тыла ПВ. Трудно сейчас представить состояние после того, как получил та­кую информацию! Внутреннее волнение преобладало над оцен­кой случившегося. Но надо привыкать к новому положению.

Каждый раз при присвоении очередного воинского звания или назначения на новую должность я всегда испытывал удов­летворение и чувство новизны.

Для меня всегда являлись примером генералы Н.Д. Песков, А.Г. Викторов, В.И. Колодяжный, которых я бесконечно уважал. И вот теперь приблизился к ним по воинскому званию. Оно ко многому обязывает: в выполнении служебных обязанностей, от­ношении к людям, подчинённым...

Но надо было спешить. Совместно с офицером из отдела тыла, который помогал мне получить форму, мы приехали в пошивочную мастерскую, где мне подобрали по размерам ту­журку и брюки, а затем посетили и склады МО СССР для полу­чения остальной части обмундирования. Проблема с формой была решена.

На следующий день, прибыв в назначенное время в управле­ние, я недолго ждал вызова. Генерал армии Матросов вместе со мной быстрым шагом прошёл по коридору к приёмной председа­теля КГБ. Через некоторое время нас пригласили в кабинет.

За столом сидел Ю.В. Андропов. Я не отметил изменений в его внешности по сравнению с 1978 годом, когда он посещал наш пограничный отряд в Выборге для вручения ему ордена Крас­ного Знамени. Он встал, вышел из-за стола и, поздоровавшись, предложил сесть.

Ю.В. Андропов поздравил меня с присвоением генеральско­го звания. Спросил, знаю ли о моём новом назначении и готов ли

выполнять обязанности в предлагаемой должности? А мне даже не пришлось на заданные вопросы отвечать. В.А. Матросов крат­ко доложил о моём назначении, и это был исчерпывающий ответ. Во-первых, подбор офицера для этой должности осуществлён с учётом знаний и опыта, приобретённого в Афганистане. Во-вто­рых, сказал он, генерал Ярков вылетает завтра и на днях будет уже работать в Кабуле.

Ю.В. Андропов утвердительно кивнул головой и кратко из­ложил цель моего нахождения на новом месте службы. Я стану связующим звеном между руководством пограничных войск с ОГ ГШ, находящейся в Афганистане. Все решения, которые при­нимаются ОГ ГШ, главным военным советником (ГВС) по север­ным провинциям, следует передавать в Москву. Соответствен­но, через меня будут информировать о действиях пограничных войск другую сторону. «Более подробный инструктаж, — заме­тил председатель КГБ, — получите от товарища Матросова. Нам важно иметь там человека, который будет информировать нас о действиях частей 40-й армии и вооружённых сил ДРА, особенно в зоне ответственности советских погранвойск. Здесь без взаимо­действия различных ведомств не обойтись. Ваша работа там не­обычная. А чтобы быть в курсе планирования боевых действий, нужен доброжелательный контакт с руководителями советни-ческих аппаратов других ведомств. Желаю успехов в непростой обстановке. Надо всё делать так, чтобы мы своевременно знали ситуацию, которая отражается на результатах взаимодействую­щих сторон».

На этом беседа закончилась. Таков был инструктаж. Пред­седатель КГБ сам хотел высказать беспокойство не только обста­новкой в Афганистане, но и действиями войск разных ведомств, их несогласованностью при решении боевых задач, и довести это беспокойство до офицера, направляемого работать в Кабул. Дав­но назрела необходимость координировать, начиная с верхних эшелонов военного командования, действия войск до самого низ­шего звена в зоне ответственности советских пограничников.

Мы возвратились в кабинет начальника войск, где я полу­чил более конкретный инструктаж по предстоящей работе.

Генерал армии Матросов кратко изложил обстановку в Аф­ганистане, пояснил, какую роль в её стабилизации играют пог­раничные войска на севере этой страны, рассказал о задачах, выполняемых войсками 40-й армии, и их взаимодействии с пог­раничниками. Акцентировал внимание на своевременное пред­ставление информации послу Ф.А. Табееву о действиях погран­войск в северных провинциях. Повседневное общение с главным военным советником генералом армии М.И. Сорокиным, коман­дующим 40-й армией и их штабами должно носить творческий характер в планировании операций и организации их взаимо­действия с ПВ.

Распорядок своей работы я должен строить самостоятель­но, применительно к условиям распорядка взаимодействую­щих штабов и руководящих органов. Ежедневно в 6 ч. 30 мин. докладывать в ГУПВ о планировании боевых действий, их проведении в северных провинциях частями 40-й армии и ВС ДРА. Эти доклады будут влиять на отработку согласованных действий по ликвидации банд. Тем более, что в нашей зоне от­ветственности хозяевами положения являются именно погра­ничные войска.

Когда в штабах будут разрабатывать любую операцию или планировать какие-либо действия, обязательно должен учиты­ваться важный элемент — взаимодействие с нашими подразде­лениями.

В Кабуле я представляю интересы пограничных войск КГБ СССР. Через меня идёт своевременная информация о планах 40-й армии, ВС ДРА, царандоя в Москву, а от нас - о планах действий ПВ для незамедлительного доклада ГВС.

Была поставлена задача: по прибытии к месту службы подго­товить и передать в письменном виде на утверждение свои фун­кциональные обязанности. А также продумать схему ежедневно­го, еженедельного докладов в ГУПВ. На месте определить с кем из состава руководителей, советников наладить постоянные кон­такты для взаимной информации в наших интересах.

Кроме того, заметил Вадим Александрович, мне предсто­ит на все предложения, распоряжения, указания со стороны

руководителей ведомств не спешить давать согласие, а прини­мать их для изучения с последующим докладом в Москву. По острым, не терпящим отлагательств вопросам, немедленно звонить. Раз в месяц представлять итоговую сводку с оцен­кой положения дел в северных провинциях с точки зрения военачальников в Кабуле — с выводами и предложениями.

Все свои действия согласовывать с руководителем предста­вительства КГБ СССР в Кабуле Борисом Николаевичем Воскобойниковым (старший оперативный начальник).

Информацию по пограничным войскам ВС ДРА в северных провинциях брать у старшего советника командующего афганс­кими ПВ генерал-лейтенанта Н.И. Макарова.

Определив круг обязанностей и задач, которые мне предсто­яло решать, В.А. Матросов тем самым очень облегчил мою рабо­ту на первых порах. Его советы и наставления трудно было пере­оценить, это я особенно почувствовал уже в Кабуле.

Генералы Ю.А. Нешумов, Ю.Г. Ницын, полковник В.А. Ки­риллов, беседуя со мной по очереди, также давали свои рекомен­дации, практические советы по работе в Кабуле. А в заключение каждый из них говорил, что на месте необходимо самому ори­ентироваться в обстановке, как и что делать. Поэтому, исходя из поставленных задач, мне самостоятельно придётся отрабатывать на месте все вопросы своей деятельности.

В заключительной беседе В.А. Матросов сказал: «Мы вас на­правляем в Кабул на три месяца, а дальше — обстоятельства по­кажут необходимость этой должности. С вами полетит генерал Згерский для представления вас соответствующим руководите­лям. Желаю успехов».

Что имелось в виду под «обстоятельствами» — сейчас мож­но только догадываться. Наверное, всё-таки имелись в виду перс­пективные решения нашего руководства. Но моя «кратковремен­ная» командировка продлевалась затем через каждые 3 месяца. И только в 1984 году меня утвердили на постоянной должности, как старшего советника командующего погранвойсками ВС ДРА.

На следующий день я вылетел в Ашхабад, а затем вместе с Г.А. Згерским — в Кабул.

Вместе со мной из Москвы отправился к новому месту на­значения по службе в Ашхабад полковник В.Н. Смирнов. С ним мы встретились в аэропорту. За время ожидания посадки в само­лёт и до места прибытия в Ашхабад я рассказал ему об обстанов­ке на участке округа, о решении непростых задач на территории Афганистана, выполняемых нашими подразделениями, на что особенно надо при этом обратить внимание. Думаю, что тогда я вооружил его в какой-то степени первоначальными знаниями обстановки.

После посадки самолёта мы сразу же выехали в управление войск округа к генералу Г.А. Згерскому. Встретив нас, он поздра­вил меня с новым званием и назначением по совместительству с действующей должностью (я оставался официально его замес­тителем). Он знал, зачем меня вызывали в Москву, но по распо­ряжению В.А. Матросова не мог об этом сказать. Действитель­но, для меня готовился сюрприз. И даже, как оказалось, не один. Г.А. Згерский летел со мной в Кабул, чтобы официально предста­вить меня как офицера связи от ПВ КГБ высоким должностным лицам, с кем мне предстояло работать. Отлёт запланировали на следующий день.

После обсуждения всех вопросов, которые я должен докла­дывать в округ, порядка связи, мне представилась возможность уехать домой.

Людмила Андреевна уже ждала меня. Ей было приятно видеть меня в новой форме. Она тоже вложила немало труда в моё продвижение по службе, создавая условия и в учёбе, и в выполнении служебных обязанностей на любом этапе, в любых условиях.

На подготовку к командировке времени ушло немного. Приготовив гражданский костюм, проверив чемоданчик, ко­торый всегда для этой цели находился на видном месте, я был готов к вылету.

Ещё в Москве, в заключительной беседе, В.А. Матросов дал положительный ответ на мою просьбу, чтобы в Кабуле я находился с супругой. Но для этого необходимо было офор­мить ей служебный паспорт. И она осталась ждать получе-

ния разрешительного документа для пересечения границы в ДРА.

6 мая 1982 года в 8.00 Г.А. Згерский и я вылетели самолё­том в Термез, а после оформления соответствующих докумен­тов — в Кабул.

Весь полёт проходил над облаками, и только через полто­ра часа мы рассмотрели с высоты афганскую территорию. При подлёте к столице Афганистана увидели разбросанные неболь­шие населённые пункты в расщелинах гор, крутые склоны. Кабул появился внезапно. Он располагался ровно посредине большой, окружённой горами котловины. Самолёту, чтобы произвести по­садку в аэропорту, нужно сделать несколько кругов снижения, одновременно с отстрелом тепловых ракет с целью защиты от возможного обстрела зенитными ракетами.

Нас встретили офицеры в полевой форме советников и представились генералу Згерскому. На «Волге» и в сопровожде­нии другой машины выехали в город.

Поездка до конечного пункта — советского посольства, за­няла по времени около одного часа. Проезжая мимо какой-то площади, увидели обелиск, поставленный Неизвестному Солда­ту. Он напоминал жителям и всем, кто приезжал в Кабул, о борь­бе афганского народа за независимость страны.

В посольстве нас встретили и провели в большой светлый зал, попросили подождать посла. Вскоре появился и он. Поздо­ровавшись с нами, предложил сесть за столик и начать беседу.

Г.А. Згерский был уже с ним знаком, а меня представил в со­ответствии с новой должностью и моими обязанностями.

Ф.А. Табеев стал Чрезвычайным и Полномочным Пос­лом Советского Союза в Афганистане в 1980 году. До этого с 1960 года - первый секретарь Татарского обкома КПСС, член Президиума Верховного Совета СССР. 1928 года рождения. Прекрасный оратор, хорошо чувствует аудиторию. Об этом я узнал позже, когда встречался с ним или слушал его выступ­ления.

Выслушав Г.А. Згерского, посол проинформировал нас о не­спокойной обстановке в стране, о состоянии вооружённых сил

ДРА, стремлении контрреволюции дестабилизировать положе­ние дел в афганском обществе.

Геннадий Анатольевич рассказал о действиях погранич­ных подразделений в зоне своей ответственности, в северных провинциях, о необходимости согласованных действий с частя­ми 40-й армии. Для этой цели, <