Лекция о сексуальном воспитании

Объявление о лекции профессора Кутанова на интригующую тему «О сексуальном воспитании» более недели провисело в фойе института. Сначала предусматривалось проведение лекции для всех желающих без различия пола, потом, по каким-то не ведомым для нас причинам, лекция была разделена на две, для мужского и женского «поголовья» отдельно. Когда же профессор выразил своё недоумение по этому поводу, было внесено ещё одно изменение: Лекция Кутанова так и осталась лекцией для широкой аудитории, но сама лекция была перенесена из актового зала института в красный уголок мужского общежития, а для девчат предусмотрели аналогичную лекцию в красном уголке женского общежития, и прочесть её должна была кандидат медицинских наук, старший преподаватель мединститута Комарова.

В день лекции красный уголок в мужском общежитии был забит до отказа. Группа девчат, которые всё-таки рискнули придти, была зажата в уголок у последнего окна, так, что при всём их желании вряд ли они смогли бы выбраться оттуда до окончания лекции. К их счастью, они такой попытки и не делали.

Сейчас, по прошествии стольких лет, трудно вспомнить всё то, о чём говорил профессор в своей лекции. У меня сохранились только отдельные записи, и нет никакой гарантии, что я записал именно то основное, то главное, на что он обращал внимание и, боюсь, что и это главное, в моём понятии, несколько отличалось и сдвигалось в сторону тех или иных аспектов его яркого выступления. Быстрее всего это было то, что больше всего запомнилось, и то, как это мною воспринималось, но хорошо помню, что говорил профессор эмоционально, образно и очень доходчиво.

- Было бы совершенно неправильно, - начал профессор, - рассматривать настоящую лекцию только в узкой трактовке этого вопроса, без привязки её к нравственному воспитанию, хотя сочетание этих понятий лежит в основе данной лекции, но начать следует с физиологии, ибо мужчина, изначально, самец, ищущий самку. Самка не против поползновений самца, но и она выбирает себе одного из многих. Мы не берём пока тот частный случай, когда потребности самки несколько шире, - Профессор улыбнулся и взглянул в сторону девчачьей группы. Среди мужской половины прокатился смешок. - И какие бы высокие слова мы не произносили, взаимоотношения мужчины и женщины имеют в первооснове именно это…

…Сексуальные потребности мужчины и женщины в контакте друг с другом не могут быть осуждаемы - это естественно, и не надо на это закрывать глаза. Не естественно, когда мужчина или женщина индивидуально удовлетворяют эту потребность, но и это аморально лишь в конкретных случаях и эта тема для отдельного разговора…

…Порой, слишком большое значение во взаимоотношениях мужчины и женщины придаётся утрате женщиной её девственности, и почему-то, в первую очередь, эти претензии предъявляет мужчина. На основании чего? В чём его права? В том, что у него (допустим это), до неё не было контактов с другими особями женского пола. Но преимущество ли это? Кто-то ведь из двоих должен быть опытнее, хотя это и не обязательно, но и не осуждаемо. Почему за это должна осуждаться только женщина? И если в контакте двоих возник такой вопрос, закономерно ли это рассматривать, как основание для сомнений в разумности заключения союза между ними? Ведь с точки зрения первичности полового контакта права партнёров абсолютно одинаковы. Правда, есть отличие в болевых ощущениях, но этот вопрос, с медицинской точки зрения, вполне решаемый…

… Женщину, как правило, не устраивает только сексуальная сторона взаимоотношений с мужчиной, более того, девушке более важны слова нежности, ласковые прикосновения, поцелуи. И если то же самое устраивает юношу, то пара находит взаимопонимание и удовлетворение и в такого рода контактах с друг с другом. Поспешность, проявляемая юношей, в желании быстрей добиться сексуального контакта, как правило, губительна. И даже тогда, когда девушка готова уступить, не следует спешить воспользоваться этим, наслаждаясь всей гаммой досексуальных контактов. Не забывайте, что боль нравственная значительно ощутимей боли физической и последствия её бывают очень тяжёлыми, а, порой, необратимыми…

…Нестыковки начинается в исходном - кто и зачем ищет партнёра (партнёршу)? Отсюда задача: распознать желание противоположного пола и отказаться от дальнейших контактов, если оно не совпадает с твоим собственным…

… Если двое, вполне осознанно, вступили в сексуальный контакт, и он их, как таковой, вполне устраивает без каких-либо дальнейших обязательств, это только их право, и никого другого это не касается. Но в реальной жизни всё взаимосвязано, и когда я говорю «вполне осознанно» под этим следует понимать: соответствуют ли партнёры этому по возрасту; понимают ли они, что это может отразиться на их взаимоотношениях с родителями и окружающими их людьми, на их общественных и служебных обязанностях; им не следует также не забывать и о возможных последствиях своих поступков, потому, что каждый из нас не просто человек, а gomosapines, - человек мыслящий!

Профессор умел увлечь аудиторию. Мы слушали его, забыв о времени, ибо для большинства из нас всё это было совершенно внове, никогда ранее никто не говорил с нами так откровенно и открыто на эту волнующую тему. После того, как лекция закончилась, Кутанова засыпали записками с вопросами, и его ответы заняли времени в два раза больше, чем сама лекция. Запомнились лишь некоторые.

- Профессор, как Вы относитесь к сексуальным контактам до свадьбы?

- Если двое решили жить гражданским браком до свадьбы, а брак оформить позднее, то это дело только их двоих и никого больше.

- Как часто могут быть сексуальные контакты?

- Это зависит от конкретного человека. Чрезмерная половая активность истощает человека. Это же серьезнейшая нагрузка на организм, как мужчины, так и женщины. В молодости 2-3 контакта в неделю вполне достаточно. Но к этому должно быть вполне осознанное обоюдное желание партнёров, ибо для кого-то это мало, для кого-то много, подход должен идти от минимума.

- Парень ничего девчонке не обещал, и на сексуальный контакт с ним она пошла добровольно и сознательно, а потом забеременела и требует, чтобы он женился. Что делать?

- Отвечать по обязательствам. Он был обязан предохраняться и поскольку этого не делал, обязан ответить, а уж каким образом ответить - это вопрос второй.

- Бывает, что девчонка специально идёт на «это», чтобы женить парня на себе. Почему же он должен отвечать?

- Я не исключаю, что бывают случаи, когда женщина, зная, что мужчина видит в ней, прежде всего, сексуальную партнёршу и не думает идти дальше, всё-таки вступает с ним в сексуальный контакт. В моральном плане ей обижаться на партнёра грешно, разве что на саму себя, но это в том случае, если всё кончилось просто расставанием. Если же дело зашло дальше, нести ответственность за это придётся партнёру, опять же потому, что он не предохранялся. Я хочу, чтобы вы поняли и уяснили себе, что предохранительные меры, это нормальная, естественная необходимость, не говоря уже об элементарной гигиене. Подлость мужчины начинается тогда, когда он, зная о планах женщины выйти за него замуж, и не планируя жениться на ней, идёт с ней на сексуальный контакт с узкой целью удовлетворения своих сексуальных потребностей.

- Профессор, мы с девушкой планировали в будущем пожениться а гогда «это» произошло, я узнал, что она не девственница, а она мне об этом ничего не сказала.

- Честно, я не понял, что хочет услышать от меня этот молодой человек. Что его так беспокоит? То, что девушка, на которой он остановил свой выбор, уже обладает сексуальным опытом? Разве это недостаток? Может быть это быстрее преимущество, если он такого опыта не имеет? А если имеет, то, в чём претензии? Возможно, он считает, что она должна была предупредить его. Может быть да, а может быть, и нет. Надо было спросить свою девушку, а не меня, и сегодняшнего вопроса просто бы не возникло. Но я не был бы удивлён, если бы девушка и не сочла необходимым отвечать на этот вопрос. Это её право, это её жизнь, которая была до их встречи, и она не обязана отчитываться за неё, если не считает это нужным. Никакого другого ответа у меня на это записку нет.

- А когда, на Ваш взгляд, женщина поступает подло?

- Это сложный и многоплановый вопрос, но вот хотя бы один из ответов. Женщина поступает подло, если знает о планах мужчины создать с ней семью, но не планирует решать этот вопрос и, тем не менее, идёт с ним на сексуальный контакт. Может кто-то считает, что это своего рода компенсация мужчине и ему грех обижаться, но я считаю это подлостью и предательством.

Где-то в самом конце пришла записка такого содержания:

- Доктор, скажите пожалуйста, что мне делать если меня никто не любит?

Профессор к тому времени уже поустал отвечать на вопросы, к тому же в помещении из-за большого скопления людей было жарко и душно, но, тем не менее, ответил:

- Каждого молодого человека обязательно полюбит какая-то молодая девушка.

Но, видимо, спрашивающего не удовлетворил ответ профессора, и через какое-то время пришла вторая записка, следующего содержания:

- А если всё же меня никто-никто не любит?

Ответ был лаконичным:

- Ну, если никто-никто, то кроме козы никого не остаётся.

Под общий хохот зала лекция закончилась.

Лекция на аналогичную тему в женском общежитии с треском провалилась. И дело было даже не в количестве слушательниц (в красном уголке было сравнительно свободно), просто и лекторша была ни чета Кутанову, да и тон она взяла изначально не тот. Учить, как надо вести себя, это была не та тема для наших девчат. Уже к концу лекции в зале не осталось и половины из пришедших на лекцию. Зато те девчата, что набрались смелости придти на лекцию в мужское общежитие, были в восторге, и только благодаря им, пришли девочки в свой красный уголок, правда ушли оттуда разочарованные.

ПРЕДДИПЛОМНАЯ СУЕТА

 

В тот выпускной год выбор тем для дипломных проектов был значительно расширен. Почти все проекты имели в своей основе реальные объекты строительства. Партийный призыв «быть ближе к производству» руководство института приняло к действию самым непосредственным образом. Для дорожного факультета это было строительство дорог на территории области, реконструкция городских улиц и набережной Волги в Саратове, работы по которой были уже начаты. Я рискнул взять один из её участков. Моим руководителем по дипломному проекту был главный инженер строительного управления, ведущего работы по реконструкции набережной, Мелешко Аркадий Николаевич, который под завязку обеспечил меня необходимой исходной документацией.

- Ну что ж, дерзай, - напутствовал он меня, передавая чертежи. - От тебя не требуется изобретать что-то новое. Члены комиссии прекрасно осведомлены, что дипломники будут использовать, в той или иной мере, имеющуюся техническую документацию, но проработать организацию работ тебе придётся досконально. Времени у нас мало, этот участок будет реконструирован уже в следующем году, так что поройся в литературе, вполне возможно, откопаешь что-нибудь интересное, что удастся использовать на деле.

Примерно также обстояли дела у большинства дипломников, кто взял «живые» производственные объекты. Но были несколько тем, что представляли интерес, с точки зрения изначальной первичности работ. Они достались наиболее подготовленным из нас, включая тех, кто занимался научными разработками при кафедрах института. Мы радовались за этих ребят и девчат и гордились, что и в нашей группе есть такие умники и умницы, но, представляя реальный объём работ, не завидовали.

Определившись с темой, я попросил Мелешко отпустить меня съездить на недельку домой, чтобы прозондировать наличие возможности для работы поближе к дому, да и хотелось как-то встряхнуться перед предстоящей запаркой. Неделя промелькнула незаметно, но я выкроил день, чтобы побывать на строительстве нового комбината, что развернулось в сорока километрах от родного города. Стройка впечатляла своими объёмами. Мне удалось встретиться с управляющим строительством на что я, в общем-то, и не рассчитывал, но Сафьянову до всего было дело, и он нашёл время и для меня. Выяснив у меня всё, что его интересовало, он вызвал кадровика и поручил подготовить ходатайство в министерство, одновремённо заметив, что положительного результата от этой «депеши» не гарантирует. Тем не менее, забрав у секретаря копию ходатайства, я уехал со стройки с надеждой на успех. Вернувшись в институт, я рассказал о своём визите Сашко, который, ознакомившись с письмом, ещё более охладил мой радужный пыл:

- Ходатайство может и не сработать. В деканате говорили, что весь выпуск количественно уже расписан между предприятиями, и на распределение их представители приедут, уже имея на руках разнарядку.

Тем не менее, я надеялся на лучшее и даже поинтересовался мнением Людмилы по поводу возможного распределения к себе в область. Её реакция была более чем сдержанной.

- Делай так, как ты считаешь лучшим для себя.

 

Где-то на второй или третий день после своего возвращения я заскочил вечером к девчонкам в 180, и здесь, как всегда, мне были рады. Поделился своими впечатлениями от пребывания в родных краях.

- А у нас для тебя новость, - сказала Нина с хитрой улыбкой на лице.

- Какая? - заинтересовался я.

- Не томи его, рассказывай, - вступила в разговор Любаша, уловив желание Нины подзадорить меня.

Нина бросила быстрый взгляд на подругу, потом снова повернулась ко мне.

- Ляляева вышла замуж. На прошлой неделе была свадьба.

- Вы были на свадьбе?

- Нет, не удосужились. Она не пригласила.

«Как и меня», - мелькнула в голове мысль, и сердце словно сжалось в комок. Стараясь скрыть своё смятение, заметил:

- На удивление скоропалительно…

- Боюсь, что ты ошибаешься. Она же перед этим лежала в больнице с желтухой, Саша навещал её на сколько это было возможно, не оставляя одну в это трудное для неё время. А о свадьбе мы узнали ещё перед твоим отъездом, но не стали говорить, чтобы ты не дёргался.

- А ведь она «грозилась» пригласить меня на свадьбу.

- А тебе это было нужно?

- Я, конечно бы, не пошёл, но всё-таки … - мне хотелось сказать что-то ещё, но я махнул рукой: - Вышла и хватит об этом.

Я на какое-то мгновение замешкался, пытаясь разглядеть что-то за тёмным окном, потом посмотрел на девчат и понял, что они прекрасно понимают меня. Ладошка Любаши легла на мою руку и сжала её.

- Ты что-то выяснил по поводу возможности остаться работать у себя в области? - спросила она, памятуя о разговоре со мной накануне отъезда.

- Да, такая возможность есть. Строится новый целлюлозный комбинат недалеко от дома. По моей просьбе оттуда направили письмо в министерство о перераспределении, копия у меня на руках, но ребята говорят, что всё это пустое, слишком поздно.

- А когда распределение?

- Говорят, где-то в конце апреля.

Поговорили ещё о чём-то, потом я ушёл, но от тяжёлого осадка на душе избавился не сразу.

Время летело стремительно. Весна полноправно вступила в свои права. По всему Агафоновскому посёлку снова во всю зацвела сирень. Белая, голубая, фиолетовая, лиловая, лилово-фиолетовая, розовая, пурпурная, Амурская, Венгерская, Персидская, простая и махровая, она свисала за заборы домов, лезла в окна крупными и мелкими соцветиями, кружила и дурила голову, от её одуряющего запаха, врывающегося в открытые окна общежитий и дипломок, хмелела голова, и хотелось вдыхать и вдыхать эти хмельные запахи, с сожалением вспоминая о необходимости что-то делать.

Не смотря на дипломную запарку, я старался хотя бы раз в неделю бывать у Касаткиных. Отношения с Милой наладились, стали как-то спокойнее, я бы даже сказал, взрослее. Мы оба понимали, что только от нас двоих зависит, какими они будут в дальнейшем, и когда, и как это произойдёт, и не форсировали события. Я - из боязни, что повторится то негативное, что уже было, она - приглядываясь ко мне, а вернее всего, разбираясь в себе самой, что же она всё-таки хочет и что может получить от нашей «дружбы».

 

С самого начала нашей жизни в мужском общежитии никак не могли «выйти в люди» по санитарному состоянию нашей комнаты. При взаимопроверках общежитий, то нас нет, то застают врасплох. Приняли «коллективное» решение: «с этим делом пора кончать», и, как говорится, «вылизали комнату досуха», даже шкаф отодвинули и за ним обтёрли, что не делали ещё ни разу, и, как это было не трудно, держали марку, учитывая неожиданность проверок. Юрка даже пытался уговорить Регину, председателя комиссии, чтоб зашла пораньше, но та была непреклонна, даже даты примерной, не сказала.

А тут, на нашу беду, Старик подловил Сашко, попросив кого-то из проходивших мимо ребят, позвать его к ним в комнату «по срочному делу», а сам изнутри поставил стул к дверям, а на него половую щётку ворсом в небо. Сашко, не чувствуя подвоха, открыл дверь и получил щёткой «по мордам» под общий хохот присутствующих, а Старик ему ещё и замечание: «Ты чего не стучишься? Мы ведь не тебя хотели поймать, так что ты сам виноват». Сашко прибежал злой, как чёрт. Говорит: «Надо проучить Старика. Нельзя ему спускать подобные хохмочки». Мы решили «отомстить обидчику». Выбрали подходящее время и подготовили то же самое, только щётку намочили и сверху пристроили ещё мыльницу с водой. Специально Старика не вызывали, просто Сашко зашёл к ним в комнату через день или два после того случая и как-то вскользь обмолвился, что, мол, ребята купили три литра пива и «сейчас там жучат». Старик на пиво падкий - «наживку заглотнул». Сашко остался у них, Старик же, как бы между делом, «испарился» из комнаты и рванул к нам. Мы подготовились, сидим, ждём. Ждать пришлось довольно-таки долго. Вдруг стук в дверь, кричим: «Да!» Дверь открывается, а за ней Регина. Как она успела отскочить - не знаю, но кое-что ей всё же досталось. Старик, ох и хитрющий скотина, по пути, «на всякий противопожарный», забежал к Регине, она как раз была у комендантши и уговорил её. «Ребята, - говорит, - извелись все, поимей совесть, хоть просто так посмотри, они же вторую неделю комнату лижут!» Она и пошла. А он после неё заходит с таким невинным видом. «Я, - говорит, - из самых добрых побуждений вам помочь хотел, а вы девочку обидели. Как вам не стыдно!»

Стыдно нам, конечно, перед Региной было очень, и она нас простила, только больше к нам девчачья комиссия не заходила ни разу, а перед ребячьей проверкой нам стыдиться было нечего, все были не без греха.

 

До степухи четыре дня. Денег нет. Бедствуем. На ужин сварили макароны, заправили маргаринчиком, уплетаем за обе щёки.

- Вермишель, конечно, была бы лучше, - замечает Юрка.

- Нет уж лучше макарончики, а то однажды из-за этих «мышиных хвостиков» я чуть было не остался голодным, - резюмирует Сашко.

- Как так? - заинтересовался Юрий.

- А ты вон его спроси, как, - кивает на меня Сашко, а потом сам и поясняет: - Ты вот хорошо не брезглив, а вот Мишка Введенский брезглив через край, видно порода такая, мы же с ним и со Славкой Мещяриковым вместе жили в 109 в женском общежитии. А у Серёжки мода дурная, когда есть начинаем, он чего-нибудь такое и брякнет, а Мишку от этого чуть не выворачивает. Вот так же однажды перед степухой, заняли у девчонок вермишельки, сварили, остатками маслица заправили, собираемся есть. А Серёжка перед этим чего-то опять сморозил, ну Мишка его и предупреждает: «Ещё чего-нибудь такое брякнешь, я тебе этой ложкой так по лбу и врежу». А Серёга ему в ответ: «А я тогда тебе эту кастрюлю с вермишелью прямо на голову и одену». Сидим хохочем, уплетаем вермишель. Вдруг у Серёги две длинные вермишелины свесились с ложки и затрепыхались, а он, глядя на них, совершенно не задумываясь, изрекает: «Во, бля, как мышиные хвостики!» Мишка поперхнулся и с ходу ему ложкой по лбу, а тот хвать кастрюлю с вермишелью и ему на голову. Мишка едва успел отмахнуться. Кастрюля полетела на пол, вермишель по стенам, а те, как два петуха, друг на друга. Славка схватил Мишку, я Серёжку, растащили.

- А что дальше? - заинтересовался Юрка.

- Что-что… Славка их обеих матюжно выругал, Серёгу прогнал к девчонкам снова за вермишелью, а Мишку отрядил на кухню варить ту вермишель, что оперативно приволок Серёга. Правда, ели уже без масла и без маргарина.

Юрка, отправляя в рот очередную порцию вермишели, как бы советуясь, предлагает:

- Может быть, есть смысл «работнуть? Я днём встретил Гришу Коренева, говорит, завтра вагончики с цементом подходят, он ребят собирает на разгрузку.

- Не знаю, как вы, а меня увольте, - отказываюсь я наотрез. - Один раз поучаствовал в этом деле - сыт по горло, хоть и заработали не плохо. Цемент, куда только не набился, голову с трудом промыл, а одёжку пришлось выбросить.

- Я тоже не пойду, - поддерживает меня Сашко. - Перехватим деньжат где-нибудь. - Обращается ко мне: - Ты со своей старой хозяйкой рассчитался?

- Отдал, но я же не у неё занимал, а у Александра Яковлевича, её сына. Впросак я тогда попал. Деньги-то вернул его жене, а тут после этого как-то захожу, а он мне: «Сергей, ты на неделю деньги брал, а прошло уже две», - и смотрит на меня, я даже опешил, говорю: «Я же Клавдии Дмитриевне отдал!» А она тут же сидит, а он мне: «Не правильно ты сделал. Может, это у меня заначка была, а ты меня выдал», - и улыбается.

- Где бы такую «заначку» невозвратную найти, сейчас бы в самый раз было! - филосовтвует Сашко.

- А я дважды деньги находил, - вспомнил я давний случай из моего детства.

Друзья, не переставая жевать, заинтересованно поворачивают головы в мою сторону.

- Не томи, рассказывай, - предлагает Юрий.

- Ещё в школе учился, в пятом или шестом классе, не помню. У бабушки по матери в подполье под домом яму под картошку в порядок приводили. Я старую доску стал отрывать, а из под стенового бревна мешочек кожаный выпал. Развязал его, а там деньги старинные. Копейки, двушки, а вроде и по три копеёки денежки были, но всего один пятак 1702 года. И все аж позеленели. Бабушка на безмене взвесила, денег более четырёх фунтов было. Я потом с этими деньгами к другой бабушке, что по отцу, ну и перед дедом хвастаюсь: «Деда, я вон сколько денег нашёл! - и мешочекк ему показываю, а он мне: «Эко дело! Вот у меня старых денег-то много боле!» - «А где они?» - спрашиваю, а дед и говорит:н мнеему показываю «денег нашёл1 - и шке фунтов. я стмню.т головы вУж и не знаю где, спрятал куда-то и забыл. Вот помню только, что завернул их в тряпицу и в галошу клееную засунул». После того где-то недели через две играл я как-то со своими двоюродными сёстрами в прятки и залез между избами в простенок. Стою, что-то под ногой мешается, глянул, а это большая галоша, сразу про деда вспомнил. Галошу схватил и к нему: «Дедушка! Я твои деньги нашёл!» А он так спокойно и говорит: «Ну, давай сюда, будем считать». Стали мы деньги с сёстрами считать. Помню, что денег там было много, и екатериновки, и николаевки, и чайковки, и ещё какие-то другие, не было только керенок. Спрашиваю деда: «А зачем ты разные-то деньги собирал?» А он так в раздумье и отвечает: «А откуда я знал, кака власть-то будет!»

Ребята засмеялись и, закончив трапезу, засобирались на танцы. Уговорили и меня.

- Хватит хандрить, пошли развеемся.

 

В танцзале ко мне подошла Ёлка. Звуки мелодии старого танго «Брызги шампанского» приятно ласкали слух.

- Серёжа, привет, пошли потанцуем.

- С удовольствием, только когда надоем, предупреди.

- Обязательно, но ты сам раньше времени не исчезни.

Не удержалась, напомнила мне, как я испарился в тот вечер, когда состоялось наше последнее свидание с Ксюшей.

- Не боись, не убегу. А у тебя что-то случилось? Требуется моя помощь?

Ёлка улыбается «во всю Ивановскую».

- Какой ты догадливый! - и без перехода продолжает: - Здесь паренёк, который мне очень нравится. Вон сидит у второго окна справа, - она кивает головой в сторону противоположной стены.

Нахожу взглядом «означенную фигуру» и перехватываю взгляд насупленного лопоухого паренька. Вспоминаю, что однажды уже видел его с Ёлкой.

- Это что, твой «троюродный брат»?

- Ну и вредный ты, Серёжка! - прыскает Лена со смеху, пряча лицо в отворот моего пиджака.

- Нисколечко. Просто я помню одного такого «родственничка», к которому ты в прошлом году всё время сбегала, когда я пристраивался к тебе в кавалеры.

- Плохо пристраивался, оттого и сбегала. А это не он. С тем давно всё кончено. А этот, что видишь, мне нравится. Очень.

Я ещё раз внимательно оглядываю паренька, который теперь уже демонстративно смотрит в противоположную от нас сторону. Пожимаю плечами. Абсолютно ничего особенного, по крайней мере, внешне. Поняв моё движение плеч, как недоверие к её словам, Лена пытается переубедить меня.

- Честное слово. Честное комсомольское!

- Не вижу оснований для таких эмоций.

- Вот и Людка тоже: «Ничего особенного кроме ушей да бровей», - пытается она передать интонацию голоса старшей сестры.

На чуть оттопыренные уши я обратил внимание сразу, а вот на брови - нет, а они у него, и в правду, под стать хохолку на голове.

- А что, она права, - подзуживаю Ёлку. - И твой вкус, подруга, просто не понять.

- Да он умнейший парень! - с жаром защищает паренька Ёлка. - Один из лучших на курсе! Спортсмен. А как стихи читает - заслушаешься! Я к нему так привыкла, что даже не замечаю, что он чуть заикается.

Медленную мелодию танго сменяет фокстрот, Мы чуть ускоряем колебания наших тел.

- Так он ещё и заикается! - пытаюсь продолжить я, но, видя растерянную физиономию Лены, меняю тон. - Ну ладно, тебе видней, только не сердись, я же шучу. Тебе-то что нужно?

- Да он сегодня на меня дуется. И совсем зря! Днём заходил к нам домой, предложил вечером пойти на танцы, а у меня никакого настроения, я и отговорилась чем-то. А тут девчонки пришли и всё же уговорили меня. А он, как увидел меня здесь, надулся и даже не подошёл. Вот я и решила протанцевать с тобой вечер. Больно уж обидчив, пусть подуется, это ему полезно.

- Так ведь и бросить тебя может.

- Не бросит, он тебя знает.

- Тем более, должен бояться конкурента, - стараясь казаться серьёзным, отвечаю я.

- Ой, Серёжка, как с тобой легко! - смеётся Лена. - Когда ты к нам приходишь, вся хандра в сторону слетает. Кстати, последний раз ты уж очень быстро сбежал. Я только в магазин вышла, как тебя и след простыл. А так хотелось поболтать! Мама души в тебе не чает, когда ты приходишь, а Надька в тебя просто влюблена.

- Ну, её ждать надо, когда подрастёт, школу закончит. А меня бы сестрёнка чуть постарше вполне устроила.

Лена переводит взгляд с танцующих, которых только что разглядывала, на меня. Смотрит внимательно, а я продолжаю улыбаться, но она на сей раз уходит от фривольности разговора и отвечает вполне серьёзно:

-Тебя, Серёжа, порой, трудно понять, когда ты говоришь серьёзно, а когда шутишь. С тобой хорошо дружить, ты надёжный товарищ. У тебя на плече не стыдно и поплакаться «в жилетку». А более близкие отношения предполагают определённые обязательства, и часто заканчиваются совсем не так, как хотелось бы. Таких же, как ты, обманывать стыдно - я бы не смогла.

Поняв, что разговор, принял неожиданный оборот и может завести не туда, я прижимаю Лену и шепчу ей на ушко:

- Спасибо за откровенность. Ты чудесная девушка. Твой будущий муж будет тобой доволен, - и киваю головой в сторону паренька, который недалеко от нас пробирается к выходу из зала.

Музыка смолкает. Я подвожу Лену к её подругам и выхожу перекурить. Возвращаюсь минут через десять. Лены на прежнем месте нет. Обвожу взглядом зал. Кто-то сзади дёргает меня за рукав. Оборачиваюсь. Она. Глаза сияют.

- Серёжка, спасибо! Я ухожу.

- Что так быстро?

Отвечает почти шёпотом, продолжая улыбаться:

- Всё в порядке. Он всё понял, и сам подошёл ко мне. Мы идём домой, - и она убегает, махнув нам прощание ладошкой.

Мог ли тогда я знать, что этот лопоухий, чуть заикающийся паренёк станет помощником президента Молдовы и, «по совместительству», мужем Ёлки!

 

В один из дней Мила пригласила меня на концерт в филармонию. Выступали учащиеся музучилища. Высидел добросовестно все полтора часа. Что-то понравилось, что-то нет, но под музыку хорошо думалось, она одновремённо и волновала, и успокаивала. А подумать было о чём. В отношениях с Милой исчезла напряжённость, но полной ясности не было. После концерта две сокурсницы Людмилы зашли с нами к ней домой. Одной из них что-то было нужно забрать. Посидели недолго и засобирались уходить. Мила вышла провожать. Я остался сидеть за столом, бездумно глядя в тёмное окно. Через минуту-две Мила вернулась, подошла, встала рядом и положила руку мне на плечо.

- О чём задумался?

- Всё о том же. Всё пытаюсь как-то понять тебя и разобраться в наших отношениях. Может быть, я что-то делаю не так, как надо, а ведь так хорошо всё начиналось! - Я повернул голову и встретил открытый взгляд, её пальцы сжали моё плечо.

- А ты поменьше копайся в том, что было, вот разная чушь и не будет ползти в голову.

- А если я не могу не думать об этом? Да и как жить, не задумываясь? Возможно, я неоправданно форсирую события, но, если в этом выход, я готов вернуться и к тому, что было в самом начале, мы ведь не так далеко и ушли, только ведь то хорошее, что было в Новый год и чуть позднее, так не хочется терять! Или я ошибаюсь?

- Нет, не ошибаешься.

Мила улыбнулась и, наклонившись, прижалась щекой к моей щеке. В комнату вошла Евгения Ивановна, Мила выпрямилась и посмотрела на мать, продолжая улыбаться. Больше к этому разговору мы не возвращались, но то напускное и обидное, что было между нами, ушло из наших отношений, хотя теперь я знал, какой разной может быть моя избранница. Я понимал, что если мы когда-нибудь и поженимся, то только повинуясь голосу рассудка. Любви, той любви, от которой дрожат руки и трепещет сердце, мы, видимо, не дождёмся. А как хотелось бы! Господи! Если бы только это было! - Это было бы бесконечным и величайшим счастьем!

 

Как мы не ждали распределения, но, тем не менее, когда в один из апрельских дней в дипломку зашёл Саша Туркин, наш староста, тряся разнарядкой, все повскакали с мест дабы узреть, «где Родина ждёт своих будущих героев». Большинство направлений было в Поволжье, практически, все области и республики от Астрахани до Костромы, потом была Средняя Азия, два места в Свердловской области, четыре в Казахстане и несколько мест в центральной полосе. Основная потребность - рядовые инженерные должности в дорожно-строительные управления и проектные институты.

Я неоднократно заходил в деканат, но безрезультатно, предстояло принимать решение, не рассчитывая на перераспределение. Решил вместе с Сашко ехать в Кустанай, он на должность прораба, я старшим инженером производственного отдела дорожно-строительного управления. Вячин и Шмыгин тоже определились ехать в Казахстан, только в другой город. Вечером выпили вчетвером. Итог общих раздумий подвёл Юрий:

- Три года это не вся жизнь, пролетят незаметно. Проверим - на что мы способны.

На следующий день встретился с Милой, сообщил о результатах. С улыбкой посмотрела мне в глаза, видимо одобряя моё решение, но не удержалась от подначки:

- Значит, всё-таки рискнул оторваться от маминой юбки? Молодец! - а когда я уже собрался уходить, как бы между прочим, спросила: - А Витя куда?

- В Татарию, город Набережные Челны.

 

 

НОВОСТИ

 

В конце мая в нашей группе появился на свет ещё один «довесок» - у Вити Федянова (Федота) родилась дочь. Ребята, поздравляя папашу, ехидно подначивали, что «вес девочки что-то не соответствует времени, проведённому в материнской утробе». Дело в том, что Федот, женился ещё в прошлом году «по великой нужде», поскольку его Катюша, после нашего возвращения из лагерей, «обрадовала» его, сказав, что беременна и наотрез отказалась идти на аборт, сколько он не уговаривал. Более того, её подруги из швейной мастерской, где она работала, узнав о его уговорах, заявили ему, что пойдут в деканат, если он «не выполнит своих обязательств». Перспектива вылететь из института за год до его окончания Витьку никак не устраивала, а это было вполне реально, и он сдался, а вот результат, «почему-то», появился только через десять месяцев на одиннадцатый. Витька, «с пеной у рта», доказывал нам, что «такое вполне возможно», что «в истории известны случаи рождения детей и через 12 месяцев», что он готов, «если не верите, принести книгу и подтвердить это», но мы все прекрасно понимали, что Витька купился.

«Но, слава Богу, - как сказал Толя Баранов, друг Федота, - Катерина - стоящая баба, и Витьке просто повезло». Никто из нас не возражал против этого. После женитьбы Федянов капитально изменился, ранее такой не собранный, и даже неряшливый, стал подтянут и даже, в какой-то мере, элегантен, да и Катерина была, ой как, хороша.

Что же касается сроков беременности, то я, значительно позднее, совершенно случайно, в книге Ярослава Гашека нашёл подтверждение этому факту, только вот не уверен, насколько можно этому верить, ведь Гашек был и остался великим югославским юмористом.

Примерно в это же время пришло письмо от Томки, вестей от которой не было уже с Нового года.

Здравствуй, милый братик!

Чувствую, что здорово виновата. Оправдываться не буду - была очень занята собой. Обо всём этом переговорим при встрече. Пишу об изменениях в своей жизни. 17 мая мы со своим будущим мужем подали заявление в ЗАГС, а 30 мая наша свадьба. Числа 12-15 июня будем дома у родителей, где снова отметим это событие.

Очень прошу тебя, приезжай, как можно быстрей. Я, вернее мы, очень будем ждать тебя. Без тебя я не соглашусь ни на какие тосты. Напиши, когда приедешь, мы так и будем планировать, а числа 3-5 июля едем с мужем на юг.

Чувствую, что тебе не терпится узнать - кто он? Он не Юра, не тот о котором я писала. Юра так и не сумел закрепиться в моём сердце. А этот новый (для тебя, а для меня уже нет) постоянно был рядом со мной. Мы почти год присматривались друг к другу. Он работает здесь же в школе учителем по труду. Кончил техникум механизации. Служил во флоте, звать Леонид.

Девчонки уже называют меня Липиной, я злюсь, почему не знаю, просто, наверное, ревность к старому, даже к фамилии.

Я очень хочу, чтобы вы подружились, хочу, чтобы нам втроём было хорошо-хорошо. Хоть бы быстрей состоялась наша встреча. Наверное, я не смогу успокоиться, пока это не произойдёт.

Как у тебя с защитой диплома? И вообще, как дела? Жду от тебя хотя бы несколько строк.

До скорой встречи. Крепко целую. Твоя Тома.

Нельзя сказать, что это сообщение, не смотря на столь длительный перерыв в переписке было для меня, «как гром с ясного неба». О том, что такое событие вполне вероятно, можно было предполагать и раньше, но то, что женихом окажется совершено другой человек, для меня было полной неожиданностью. С чувством затаённой грусти я отложил письмо, по сути, поставившее жирную точку на нашу дружбу, точнее на то, какой она была до этого письма - с налётом влюблённости и неосознанной потребности и тяги друг к другу. Нет, дружба, как таковая, не исчезла. Она стала другой, хотя что-то, от того прежнего, сохранилось в самых затаённых уголках нашего сознания.

Я обратил внимание и на то, что впервые, за всё время нашей переписки она, заканчивая письмо, написала вместе эти два, волнующие душу, слова: Целую. Твоя Тома. Никогда ранее она не писала этих слов, боясь даже на бумаге дать повод для шальных мыслей. Да и слово Целую она употребляла очень и очень редко и то в самых последних письмах, хотя кажется, что в этом такого? Но «такое» наличествовало подспудно в чувствах нас обеих, и, зная опасность его проявления, мы осторожничали, точнее, осторожничала она, я же иногда был и менее сдержан.

ЗАЩИТА

 

Неумолимо приближался день защиты дипломного проекта. При высокой степени технической готовности проекта у меня, как и у моих друзей, оставалась ещё масса незавершённых дел. Времени катастрофически не хватало и, тем не менее, мы находили его, чтобы оторваться от чертёжной доски, от страниц пояснительной записки, чтобы просто прогуляться по городу, посидеть в скверах, съездить на Волгу, полюбоваться меняющимся на глазах обликом набережной. Заглядывал я и на тот <