Сфокусированность на метакогнитивных процессах

Метакогнитивные убеждения

 

МКТ выделяет метакогнитивные убеждения в развитии и поддержании психологических страданий. Это подразумевает. что небольшой и определённый набор убеждений может объяснить большинство патологий. Это отличается от КПТ или РЭПТ, в которых есть много типов схем или иррациональных убеждений. В теории схем новая схема формулируется каждый раз, когда нужно объяснить предъявленную пациентом проблему.

В МКТ важны позитивные и негативные метакогнитивные убеждения (изменение этих убеждений обсуждается в галавах 21 и 22). В других подходах не выделяют метакогнитивные убеждения и придают им такой значимости. Позитивные убеждения - это убеждения о пользе беспокойства, руминирования, отслеживания угрозы и контроля мыслей. Пример позитивного метакогнитивного убеждения: “Беспокойство о будущем помогает мне всегда быть готовым”. В дополнение к этим позитивным метаубеждениям, негативным метаубеждениям тоже уделяется значительное внимание. Эти убеждения заключаются в невозможности управления мыслями или их важности или их опасности. Пример негативного метаубеждения: “Если я буду думать об X, я сойду с ума; Я не могу управлять своим беспокойством.”. Эти метакогнитивные убеждения увеличивают КАС потому что они поддерживают устойчивый беспокойный или руминативный тип мышления и отслеживание угрозы. Они так же активируют безуспешные паттерны когнитивной саморегуляции, например, попытки подавления определённых мыслей, и так же приводят к неудаче в попытках освободиться от негативных ментальных процессов, таких как беспокойство или руминирование,которые могут быть управляемы (например, “Если вы верите что беспокойство невозможно контролировать, будете ли вы пытаться его прервать?”).

Различные метакогнитивные убеждения, относящиеся к определённым областям, уже определены как встречающиеся в конкретных расстройствах. В ГТР метакогнитивная модель уделяет особое значение негативным убеждениям о неконтролируемости беспокойства и опасности беспокойства для физического и социального функционирования. Несмотря на то, что у пациентов имеются такие негативные метакогнитивные убеждения, у них так же присутствуют более позитивные убеждения о том что беспокойство является полезным в прогнозировании угроз и планирования копинг-стратегии. МКТ является уникальным в своём акценте на негативных метакогнитивных убеждениях о беспокойстве и роли негативной оценки беспокойства как неконтролируемого и опасного в патогенезе и лечении ГТР (генерализованного тревожного расстройства).

В метакогнитивной модели обсессивно-компульсивного расстройства метакогнитивные убеждения касаются важности, значения и опасности навязчивых мыслей (интрузий). Эти убеждения в областях склеек “мысль-поведение” (“Мысли о прыжке с моста могут заставить меня совершить прыжок”), “мысль-событие” (“Мысли о том, что мой партнёр попадёт в аварию, повышают вероятность того, что это произойдёт”) и склейка “мысль-объект” (“Мои плохие мысли могут загрязнить мои лучшие вещи и разрушить их”). В дополнение к мыслям-склейкам, в этой модели так же важны убеждения о необходимости реагировать на мысли особым образом и выполнении ритуалов. МКТ уникальна в выявлении и акцентировании внимания на ряде убеждений-склеек и выявлении убеждений о ритуалах.

Концепции, которые представляются похожими на метакогнитивные убеждения, есть и в других специфических когнитивных теориях об ОКР, но они являются более поверхностными. Например, Салковскис (1985) представляет когнитивную модель ОКР, в которой индивиды интерпретируют навязчивые мысли как признак того, что они являются ответственными за причинение или предупреждение вреда. Тем не менее, ответственность является слишком широким понятием, которое не определено конкретно и не описывает природу метакогниций, лежащих в основе таких оценок. Рахман (1997) представил уточнение понятия ответственности в двух формах: мыслях-склейках вероятности и этичности. Вероятность относится к идее, что наличие мысли повысит вероятность события, в то время как этичность относится к идее, что наличие мысли с точки зрения морали эквивалентно нежелательному поведению. Эти понятия относятся к метакогнитивным феноменам, но рассматриваются как когнитивные искажения (cognitive distortion в КПТ - прим. переводчика). В метакогнитивной теории ОКР, которая придерживается терминологии “склеек”, эти склейки рассматриваются как ряд убеждений (ТЕФ, ТАФ и ТОФ), которые описаны выше, и никакой роли не передаётся аспекту этичности. Таким образом, мы видим наличие некоторых совпадений между концепцией Рахмана о слиянии и убеждениями в метакогнитивной теории, но это второстепенные совпадения, которые совпадают лишь немного или вообще не совпадают с концепцией гиперответственности в теории ОКР.

Метакогнитивная модель ПТСР основывается на концепции позитивных метакогнитивных убеждений о необходимости заниматься повторяющимися размышлениями о травме, беспокоится о будущих травмах, направлять внимание на угрозу и подавлять навязчивые мысли (например, “я должен беспокоиться о подобных событиях в будущем для того, чтобы быть к ним готовым). Кроме того, существуют и негативные убеждения о значении и следствиях симптомов, таких как навязчивые мысли и воспоминания (например, “Если я продолжу мыслить таким образом, я сойду с ума”). Эти метакогниции приводят к стойкой зацикленной обработке травмы и усиливают внимание к угрозе таким образом, что поддерживают чувство опасности и симптомы тревоги индивида. Таким образом, мышление не может автоматически вернуться в свой нормальный режим, который был у индивида до травмы. Никакие другие теории или модели не рассматривают метакогнитивные убеждения при ПТСР. Кроме того, МКТ фокусируется на изменении КАС и связанных с ним метакогнитивных убеждений, тогда как другие подходы КПТ сосредотачиваются на изменении характера травматических воспоминаний.

Метакогнитивная модель депрессии полагает что депрессия является результатом активации руминирования и дезадаптивого копинг-поведения в ответ на чувство печали или негативные мысли. Руминирование заключается в персеверативном (повторяющемся - прим. переводчика) негативном мышлении о причинах и значении печали или депрессии. Эти процессы связаны с позитивными метакогнитивными убеждениями о преимуществах руминирования (например, “Размышления о причинах того, почему я чувствую грусть, помогут мне восстановиться”) и негативными убеждениями о неконтролируемости депрессивных мыслей и переживаний (например, “Я не могу контролировать мои депрессивные мысли; они являются признаком болезни”). Эти убеждения приводят к устойчивому руминативному стилю мышления и приоритету фокусирования на руминациях в реакциях на печаль в дополнение к альтернативным низкоуровневым процессам обработки и повышенной поведенческой активности. Это демонстрирует ключевые различия между теорией схем депрессии Бека и подходом МКТ. Убеждения, подкчёркнутые в теории схем, входят в так называемую концепцию негативной когнитивной триады. Они состоят из негативных убеждений о себе, о мире и о будущем. Эти убеждения не являются особенностью метакогнитивной модели и рассматриваются в качестве содержания или результата руминирования. Только МКТ придаёт фундаментальное значение убеждениям о руминировании.

Метакогнитивные убеждения при других расстройствах, таких как социофобия и паническое расстройство, аналогичным образом приводят индивидов к активации циклов беспокойства или руминирования и фокусированию внимания на угрозе из-за преимуществ такого мышления, в которые они верят. Тем не менее, в каждом случае они так же убеждены в том, что их мыслительные процессы не поддаются контролю. Каждое из этих убеждений способствует устойчивому сохранению КАС и поддержанию и усилению дистресса. Например, человек с социофобией убеждён, что беспокоится о возможных ошибках или о создании благоприятного впечатления в будущем полезно и это является способом получить хороший результат. Но такое беспокойство часто оценивается как неконтролируемое, и каждое из этих убеждений способствует сохранению и укреплению высокой степени тревоги.

Как следует из анализа выше, главным различием между КПТ и МКТ является фокус КПТ на схемах и концептах иррациональных убеждений. РЭПТ определяет конкретный набор убеждений, которые, в основном, лежат в сферах принятия, отношений и личностной эффективности. Теория схем фактически предлагает бесконечное количество убеждений, которые кажутся наиболее подходящими рассматриваемому расстройству. В противоположность этому, МКТ полагает что все расстройства могут быть связаны с более высоким уровнем метакогнитивных убеждений о мышлении и что их можно выделить в категории “позитивные” и “негативные”. К негативным относятся убеждения о невозможности контроля и об опасности, а к позитивным - о преимуществах беспокойства, руминирования и стратегиям фокусирования внимания на угрозе. Эти виды убеждений отсутствуют в других когнитивно-поведенческих подходах и в направлениях психотерапии, относящихся к “новой волне” (видимо,имеется в виду третья волна КПТ - прим. переводчика). Кроме того, МКТ определяет что эти метакогнитивные убеждения о неконтролируемости и опасности мыслей имеются в большинстве типов психических расстройств.

До сих пор мы описывали убеждения как вербальные предложения, но, в отличие от КПТ и РЭПТ, МКТ утверждает, что только такой вариант определения убеждений может быть не самым лучшим. Считается, что они существуют в виде процедур или планов обработки. Так когнитивные убеждения, такие как “Я ничего не стою” могут быть результатом работы метакогнитивных планов, которые управляют обработкой. План или программа повторно формируют этот вывод в определённых ситуациях. Метакогнитивное убеждение, такое как “Я должен беспокоится, чтобы избежать проблем в будущем”, является маркером работы программы, которая поддерживает процесс беспокойного мышления. Поэтому необходимо изменить сам план в процессе терапии, а не просто результат его работы или маркер. В результате, МКТ включает в себя процедуры, которые изменяют индивидуальный стиль обработки, такой как фокусирование внимания, стиль мышления и копинг-стратегии, которые активирует план в определённых ситуациях. Таким образом, для управления обработкой могут быть разработаны новые планы, которые повысят гибкость в реакциях и сумеют отменить старый когнитивный паттерн. Упражнения включают в себя управление вниманием и осознанностью и изменением реакций на внутренние события, активизирующиеся в проблемных ситуациях. Другими словами, невербальные метакогнитивные знания, такие как планы,управляют обработкой и сформулированы и выделены в лечении. Такое лечение проводится не вербальными методами изменения мыслей, а посредством эмпирических методов разнообразного переживания мыслей. Например, при лечении травмы терапевт просит пациента позволить навязчивым мыслям приходить и уходить, не вовлекаясь в них, а в вызывающих тревогу ситуациях помогать пациентам акцентировать внимание на положительной или обеспечивающей безопасность информации больше, чем на потенциальной опасности.

 

Переработанный АВС-анализ

 

Анализ психологического расстройства в метакогнитивной модели сфокусирован на его механизмах или функциональном результате¹, в отличие от КПТ или РЭПТ. В КПТ или РЭПТ терапевт сфокусирован на негативных автоматических мыслях или иррациональных убеждениях. В МКТ терапевт сфокусирован на индивидуальных реакциях человека на мысли и убеждения; или на стиле мышления, который приводит к образованию этих убеждений. Есть только один способ понять разницу - обратиться к АВС модели, на которой основаны РЭПТ Эллиса и КПТ Бека.

В этих изначальных примерах, А означает предшествующее или активирующее событие, которое приводит к активации убеждения (Эллис) или негативной автоматической мысли (Бек), обозначаемые как В, которые, в свою очередь, имеют эмоциональные последствия или С.

В МКТ Уэллса активирующее событие А специально переименовано в когницию (мысль или убеждение) или эмоцию, которые приводят к активации метакогнитивных убеждений В и КАС, что, в свою очередь, приводит к эмоциональным последствиям C. В этой схеме обычные негативные убеждения или мысли B управляемы или обусловлены M.

Это приводит к другой постановке задачи, как показано на Рисунке 1а и 1б.

Что это значит с точки зрения терапии? Это означает, что терапевт сосредотачивается на убеждениях о мыслях, а не на убеждениях о других типах событий. Например, в терапии ипохондрии когнитивно-поведенческий терапевт сосредотачивается на оспаривании веры в мысли, которые являются неправильным толкованием телесных симптомов (например: "Какие Ваши доказательства того, что у вас есть проблемы с сердцем?"). Однако, в МКТ терапевт спрашивает пациента о необходимости постоянно оценивать симптомы подобным образом (например: "Какой смысл в том, чтобы систематически беспокоиться о том, что у вас есть проблемы с сердцем?").

 

Рисунок 1а. АВС анализ

 

Рисунок 1б. АМС анализ

 

Вопросы в МКТ раскрывают метакогнитивные представления о невозможности контроля мыслей и позитивных убеждений о необходимости неверно истолковывать симптомы и беспокоиться о здоровье, чтобы оставаться в безопасности. МКТ терапевт бросает вызов этим метакогнициям и исследует альтернативные способы отношения к симптомам, которые не вынуждают беспокоиться или неверно истолковывать симптомы.

При АМС анализе метакогниции могут повторно генерировать другие экземпляры негативных мыслей или убеждений, например такие, как сильное беспокойство или руминативные цепочки. Таким образом, триггером может быть навязчивое сознательное событие, которое инициирует метакогниции, которые ведут обработку таким образом, что создают более сознательные негативные оценки, которые обычно классифицируются как мысли или убеждения.

 

Отстранённое осознание

 

Поскольку КАС связывает расстройство со стилем реагирования на мысли и убеждения, терапия фокусируется на разработке альтернативных стилей реагирования на эти внутренние события. Как мы можем видеть, КАС относится к состоянию обработки, состоящему из беспокойства, руминирования, отслеживания угрозы, подавления и других неадаптивных копинг-стратегий. Уэллс и Мэтьюс (1994) ввели термин «отстранённое осознание¹», определяемого специфически как альтернативное состояние обработки, которое является противоположностью КАС и нацелено на переключение пациента из объектного режима в метакогнитивный режим обработки. Название «отстранённое осознание» характеризует две особенности состояния: осознание и отстранение. Осознание означает просто осведомлённость о наличии мысли или убеждения; это, по сути, развитие и активация мета-осведомлённости. Второй компонент - отстранение. Он включает два фактора: прерывание любой концептуальной или копинговой активности при реагировании на мысль и отделение ощущения себя от мысли. Широкий диапазон техник и стратегий может быть разработан для помощи индивидам в приобретении метакогнитивных навыков, необходимых для развития состояния ДМ. Тем не менее, ДМ не предназначено быть способом управления симптомами, избеганием или копинг-стратегией; оно предназначено увеличить количество гибких реакций на мысли, убеждения и чувства, когда они возникают.

Ряд разработанных стратегий включает: метакогнитивное руководство, упражнение на свободные ассоциации, упражнение “Тигр” и использование метафор в терапии (см. главу 25 для ознакомления с этими стратегиями).

Отстранённое осознание не имеет аналогов с техниками, используемыми в ранних формах КПТ. Тем не менее, техники медитации осознанности в последнее время используются как стратегии предотвращения рецидивов депрессии в основанной на осознанности когнитивной терапии² (например, Тиздэйл, 2000).

ДМ может немного пересекаться с концепцией и практикой медитации осознанности³. Есть сходные элементы во вторичных аспектах в обеих этих практиках, заключающиеся в уменьшении или прекращении оценочных типов обработки. Тем не менее, они разные по существу, потому что ДМ это нацеленная на остановку непрерывного процесса концептуальной обработки мыслей, тогда как медитация включает в себя более общую задачу “принятия” всех событий. Медитация осознанности так же связана с развитием состояния интереса в отношении к событиям, но это сложно для принятия идеи об обработке без суждений с принятием и интересом, что требует работы выскокоуровневых интерпретационных процессов. Медитация практиковалась многие недели и годы, но ДМ применялось к кокнретным экземплярам мыслей и это состояние может быть достигнуто за минуты.

Медитация осознанности часто включает использование фокусирования внимания на внутренних “якорях”, таких как дыхание, но ДМ не требует такого типа телесно-ориентированного фокусирования внимания. Более того, желательно избегать такой самофокусировки, потому что есть риск что она спровоцирует самоконцентрацию, которая является частью КАС. Медитация не разрабатывалась специально для изменения патологических механизмов и процессов, как это было в случае с ДМ.

Отстранённое осознание в МКТ было разработано специально для развития когнитивных и метакогнитивных эффектов, которые в метакогнитивной теории считаются полезными. В противоположность этому, медитация осознанности возникла раньше каких-либо теорий психических расстройств и впоследствии была использована теоретиками, стремящимися уменьшить депрессивное руминирование. Таким образом, ДМ была разработана из теории руминирования и беспокойства, тогда как медитация осознанности основывается на буддийских практиках.

ДМ является частью МКТ, но эта стратегия не является необходимой или достаточной. Она используется как техника, которая помогает пациентам развить альтернативные отношения со своими познавательными процессами без активирования КАС и с позицией, усиливающей метакогнитивный контроль. Техника является специфичной в МКТ и не является особенностью других когнитивно-поведенческих подходов, которые предпочитают оспаривать мысли в большей степени, чем освобождать от них дальнейшую обработк

 

 

Уровни управления

 

Метакогнитивная теория саморегуляции исполнительных функций (S-REF) отличается от теорий Бека и Эллиса и большинства других когнитивных подходов к психопатологии, основанных на теории обработки информации. В ней есть когнитивная архитектура, содержащая полноценную структуру, в которой различаются знания или убеждения, сознательная обработка в реальном времени (требующая внимания) и автоматическая низкоуровневая эмоциональная обработка, а также природа отношений между ними. Это важно, потому что отношения между этими факторами, по всей видимости, являются источником расстройства и могут быть более важны, чем содержание негативных мыслей и социальных убеждений. Теория схем Бека использует термины, ассоциирующиеся с подходами информационной обработки, такие как схема и искажения внимания. Она, на самом деле, фокусируется в большей степени на когнитивном содержании, нежели объясняет как именно информация передаётся, в какой форме, как она проходит по уровням от стимула к реакции и как когнитивные уровни связаны между собой. Этот уровень объяснений требуется для точной оценки процесса информационной обработки и в большей степени это описано в S-REF модели.

S-REF модель представляет когнитивные процессы в виде трёхуровневой структуры: (1) сети низкоуровневой автоматической обработки, которые обрабатывают информацию рефлексивно и вне осознания и включают в себя примитивные сети эмоциональной обработки; (2) уровень сознательной стратегической обработки, которая требует ресурсов обработки; она преимущественно сознательна и отвечает за интерпретацию и реализацию стратегий; и (3) уровень хранящихся знаний, которые имеют метакогнитивную природу и управляют обработкой.

Дифференциация между уровнями и описание взаимных связей между ними важна, потому что она помогает наблюдать роль автоматических высокоуровневых реакций, низкоуровневых (субкортикальных) эмоциональных процессов и способов их взаимодействия с сознательными процессами в развитии и сохранении психических расстройств. Поэтому этот подход важен для исследований нейробиологических процессов. Например, он предлагает связывать стратегии обработки с активностью схем и структур эмоциональной обработки в мозге, которая может подвергаться проверке и модификации. Например, КАС блокирует адекватный контроль эмоциональной обработки «сверху-вниз»; таким образом избавление от КАС позволяет восстановить контроль и позволяет эмоциональной обработке эффективно и гибко работать в своём нормальном режиме. Это является базовым предположением теории МКТ для посттравматического стрессового расстройства.

Различие между уровнями и спецификация их взаимоотношений определяет расстройства преимущественно на уровне стратегий или сознательных процессов, связанных с метакогнитивными убеждениями. Таким образом, теория МКТ отличается от ранних когнитивных представлений об искажениях в эмоциональных расстройствах (например, Вильямс, 1998), больше подчёркивая эффект стратегий обработки в реальном времени, нежели роль автоматических искажений во внимании. Это отличается от когнитивной теории Бека (1976) тем, что нет прямой связи когнитивных искажений с активностью схем. Вместо этого их связывают со стилем сознательной обработки, который является продуктом метакогниций. Подобным образом, признаки влияния искажений наблюдались в таких задачах, как эмоциональный тест Струпа (Мэтьюз и Маклид, 1985) по отношению к обработке, в большей степени связанной с такими стратегиями как поддержание фокуса внимания на источнике угрозы (отслеживание угрозы), чем по отношению к автоматическим процессам. Это имеет значение при разработке терапии искажений: это значит, что терапевт будет изменять метакогнитивные убеждения, которые поддерживают стратегии мониторинга угрозы и пациенты будут проинструктированы применять альтернативные реакции, связанные с вниманием.

Использование АТТ и САР и фокусирование на изменении метакогниций, контролирующих внимание, является особенностью МКТ. Когда стратегии управления вниманием используются в КПТ или в стресс-менеджменте, они концентрируются на отвлечении от мыслей, эмоций и болезненных переживаний как копинг-стратегии. Напротив, изменение фокуса внимания в МКТ разработано с целью избавления от КАС, усиления метакогнитивного контроля и улучшения доступа к новой информации для обновления знаний.

 

Типы знаний

 

Мы уже видели как метакогнитивный подход отделяет метакогнитивные знания от других знаний о себе и мире. Другая область, в которой метакогнитивный подход отличается от других когнитивных теорий — способ представления знаний. КПТ и РЭПТ обращаются к семантическому содержимому знаний и выражают их соответствующими схемами или иррациональными убеждениями в вербальной декларативной форме (например, «Я никчёмен», «Я должен получать одобрение от каждого человека чтобы быть стоящим»). Это полезная эвристика, но метакогнитивная теория считает что это не лучший путь представления знаний в когнитивной системе и может оказаться более полезным думать о знаниях как о наборе программ или планов, которые управляют мышлением и поведением (Уэллс и Мэттьюз, 1994, 1996). В сущности, эти метакогнитивные программы для управления обработкой и составляют процедурную базу знаний. Маркером для этих операций будут такие декларативные утверждения как «Я должен беспокоиться чтобы избежать вреда», но это декларативное убеждение будет тесно связано с планами, направляющими работу систем обработки в реализации беспокойства. В этом сценарии модификация убеждений будет включать не только вербальное изменение на уровне убеждений в метакогнитивных процессах, но также предоставление индивидам альтернативных планов обработки.

Например, предотвращение рецидива тревожности и депрессии не будет сфокусировано только на проверке и изменении остаточного уровня уверенности в истинности декларативных убеждений, как это было бы в случае стандартной КПТ, но будет так же включать обучение пациента задействованию новых способов мышления и копинга (совладания) в реагировании на негативные мысли, убеждения и эмоции. Однако, это не просто другой тип нового реагирования. Это не вариант общего обучения релаксации или социальных навыков, но это специфическое обучение такому реагированию, которое противоположно КАС и любая новая изученная стратегия не должна быть использована как избегание или способ предотвращения кажущейся (ошибочной) угрозы. При формировании и отработке новых способов реагирования индивид разрабатывает базу знаний или программ для поддержки этих новых способов реагирования в будущем.

Следовательно, ключевая особенность МКТ — включение в обучение компонента, который помогает пациентам укреплять новые планы для регуляции познавательных процессов и поведения. Это обычно составляет часть предупреждения рецидива и отличает МКТ от других терапевтических подходов, которые обучают предотвращению тревоги, навыкам социального взаимодействия, ассертивности¹.

Ассертивность-способность человека не зависеть от внешних влияний и оценок, самостоятельно регулировать собственное поведение и отвечать за него.) и другим навыкам.

 

 

Сфокусированность на метакогнитивных процессах

 

Метакогнитивные процессы - это термин, который обозначает конкретные категории мышления и познания. Это, по сути, является “познанием процессов познания”. Для работы мышления требуются метакогнитивные факторы, которые отслеживают и управляют им. Например, для того чтобы запомнить новый телефонный номер нужно знать какую-либо стратегию запоминания (например, многократного повторения). Требуется начать применять и управлять этой стратегией, а так же отслеживать этап, на котором нужно будет прервать повторение. Кроме того, требуется суметь извлечь запомненную информацию, когда в этом возникнет потребность. Этот небольшой пример работы познавательных функций показывает, что требуется множество метакогнитивных аспектов, которые делают возможной реализацию стратегий. Так же метакогнитивные стратегии регулируют продолжение, прерывание и изменение мышления, которое заключается в дисфункциональных паттернах мышления, поддерживающих и сохраняющих психические расстройства.

Традиционные направления терапии, сфокусированные на познании, например когнитивно-поведенческая терапия (КПТ, Бек, 1976) и рационально-эмоционально-поведенческая терапия (РЭПТ, Эллис, 1962), выделяют роль когнитивных искажений и ошибок или иррациональных убеждений в большей степени, чем роль управления мышлением. Более того, эти убеждения не являются метакогнитивными; это убеждения о мире, о своей социальной роли или о себе как физическом существе. Например, Бек (1976) описывает когнитивные искажения, такие как произвольные умозаключения (поспешные выводы), катастрофизацию и персонализацию как искажения, которые очевидны в негативных автоматических мыслях. Они отличаются от стилей мышления, которые играют ключевую роль в метакогнитивной терапии (МКТ, Уэллс, 2000). В МКТ дезадаптивные стили мышления состоят из преобладающей вербальной активности, которая трудно поддаётся управлению и проявляется в виде беспокойства или руминирования. В отличие от классической КПТ, которая сконцентрирована на широком спектре убеждений о себе и мире и мало упоминает метакогниции, метакогнитивная терапия (МКТ) придаёт метакогнициям и метакогнитивным убеждениям главную роль в возникновении и поддержании психических расстройств. В отличии от когнитивно-поведенческих направлений, МКТ не считает что искажение когниций (например, мыслей) и копинг-поведение исходят из обычных убеждений, а полагает что паттерны мышления являются результатом метакогнитивных процессов.

До появления метакогнитивной терапии исследования метакогнитивных процессов в значительной степени были ограничены областью психологии познания и исследованиями памяти человека. Тем не менее, Уэллс и Мэтьюс (1994, 1996) и Уэллс (2000) разработали основную теорию психопаталогий, ядром которой они явно обозначили метакогнитивные процессы. Такой подход привёл к развитию МКТ, которая фокусируется на изменении индивидуальных переживаний и управления мышлением, а так же убеждений о процессах познания. МКТ отличается от ранних форм КПТ, потому что она не фокусируется на убеждениях и мыслях о своей социальной роли или о себе как физическом существе, или убеждениях о других людях и мире. Вместо этого она рассматривает то, как люди реагируют на эти мысли и умственные процессы, которые провоцируют ошибочные и дезадаптивные представления о реальности. Например, в когнитивной терапии терапевт, работая с мыслями пациента о неудаче, задаст ему вопрос: “Что доказывает, что вы потерпите неудачу?”, в отличие от него, метакогнитивный терапевт спросит “В чём польза для вас в беспокойстве о неудаче?”. Целью МКТ является изменение паттернов мышления, которые поддерживают искажённые ошибочные способы обработки информации и бесполезные реакции такого рода.

Если мы предполагаем, что когниции при психических расстройствах искажены, как это делается в когнитивной и МКТ теории, то необходимо определить источник этого искажения чтобы оказать терапевтическое вмешательство по отношению к нему. Характер искажений подчёркивается и различается в КПТ, РЭПТ и МКТ. В первых двух подходах искажения содержатся в схемах или иррациональных убеждениях или в содержании негативных автоматических мыслей. В отличиии от них, в МКТ искажения содержатся в стиле, который определяет мышление и который формируется из метакогнитивных планов, содержащихся в памяти, и в планах или программах непосредственной обработки.

МКТ подход предполагает что психические расстройства связаны с конкретными стилями мышления, включающие в себя повторяющиеся паттерны мышления, такие как беспокойство и руминирование и фиксированность внимания на угрозе. Искажения в обработке, в том как человек думает важнее чем то, что он думает. Содержание беспокойства или руминирования может выглядеть важным в рамках индивидуальных различий, но сам процесс является сохраняющейся переменной. Этот процесс возникает и управляется личностными метакогнициями.

В отличие от этого представления, теория схем Бека (1796) приписывает управление когнитивными процессами более общим убеждениям, которые и содержат искажения, но в этой концепции искажения в содержании важнее искажений в стиле обработки. Ранние подходы не обозначали роль метакогнитивных процессов или различия между стилями мышления, делая МКТ выделяющимся подходом в этом важном аспекте.