Принцип услаждения в классической риторике (Delectare)

Слово, по убеждению античных мудрецов, еще и призвано касаться нашего сердца, области наших чувств. И здесь перед нами стоит задача «delectare» – усладить сердце. Усладить не в смысле – сказать нечто льстящее падшим вкусам публики, а в смысле – убедить сердце своей внутренней и внешней красотой, чистотой, достоинством.

Представители литературного направления в риторике считают хорошей речь красивую, построенную по законам эстетики, видят силу воздействия речи, прежде всего, в её выразительности. При подобном понимании риторика оказывается тесно связанной с поэтикой и стилистикой.

Это направление берёт начало от Исократа – знаменитого афинского учителя красноречия и ритора, ученика Горгия и других софистов:

Квинтилиан писал по этому поводу следующее: «Риторика — наука хорошо говорить. Потому что искусство не зависит от исхода дела, оно заключается в действии, а не в последствиях»[5]

Также и Б. Паскаль отмечал: «Красноречие — это искусство говорить так, чтобы те, к кому мы обращаемся, слушали не только без труда, но и с удовольствием, и чтобы захваченные темой и подстрекаемые самолюбием они захотели в неё вникнуть»[6].

Древние много работали над стилем. Но, например, апостол Павел называет себя невеждой в слове (2 Кор. 11, 6), имея в виду, что он не заботится о внешних достоинствах слова. «И слово мое, – говорит он, – и проповедь моя не в препретельных человеческия премудрости словесех, но в явлении Духа и Силы» (1 Кор. 2, 4). Т.е. проповедь должна воплощаться не в тех словесах, которыми препираются между собою мудрецы века сего, или, как в русском переводе того же места сказано, не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы, чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией (1 Кор. 2, 4-5). Т.е. Сам Дух Божий, который, по слову преподобного Серафима Саровского, «радостотворит» все, к чему прикасается, конечно же, и слово формирует в соответствии с законами красноречия. Слова, пронизанные благодатью Духа, прекрасны и совершенны, существенны и содержательны. Дух Божий дарует христианину зрелую пшеницу мудрых мыслей, предоставляя непокорным Евангелию умножать плевелы собственного скудоумия.

И вот оказывается, что слово обращено к сердцу и воздействует на сердце, может быть, отчасти, как музыка. Власть музыки над сердцем – это власть гармонии и мелодики, которым невольно покоряется душа, созданная по образу и подобию Божию. А в душе ведь есть это стремление к красоте – одно из Божественных совершенств.

Одна из задач проповедников – это овладение таким красивым, гармоничным словом, которое врачует даже внешними своими достоинствами, а при наличии его духовного качества слово действительно оказывается исцеляющим душу современного человека, пораненную, искалеченную, о которой один из известных писателей сказал: в аду порядка не ищи. И если проповедующий сам не имеет вкуса к слову, не чувствует своего слова, никогда и не задумывался, какие лексические средства он употребляет, и вообще каков его багаж словесный; если он никогда не изучал синтаксиса, морфологии и грамматики, а как выучился с детства говорить, так и говорит – то, конечно, ему невдомек, что, допуская явные грамматические ошибки, вступая в противоречие с принятыми литературными нормами языка, путая спряжения, склонения, употребляя слова в каких-то чудных падежах, он может много повредить своему слову. Отметим, что в наши дни почти никто из людей говорящих не думает и не заботится об этом, разве что только те, кто себя осознают такими творческими личностями: поэты, писатели. Но зато им, если они не православные люди, конечно же, соотношение этих задач не очевидно. Они приносят содержание в жертву форме, и, таким образом, слова их становятся пустым звуком.

Вторая причина осторожного отношения церковной традиции к излишней приверженности внешней красоте высказывания специфична и проистекает из христианского идеала смиренномудрия. Проповедник не должен стремиться согласно православному представлению нравиться своим слушателям. Церковь не отрицает наличия некоей симпатии к проповеднику со стороны верующих, что необходимо для установления между ними внутреннего контакта. Но обращающийся к пастве с амвона должен постоянно иметь перед внутренним взором память о своем истинном назначении – побуждать людей к благочестию, приводить их к Богу. Личной бедой для священника становится поставление самого себя между человеком и его Творцом. Св. Григорий Двоеслов говорит: «Самолюбие сделает весь труд его [проповедника] совершенно напрасным для Бога. Ибо тот враг Искупителя, кто добивается, хотя бы и хорошими средствами, быть любимым Церковью вместо Него. Это было бы то же самое, как если бы какой-нибудь отрок, через которого жених пересылает подарки к своей невесте, вздумал предательски привлечь к себе ее сердце и обольстить ее. Проповедник перестает быть служителем истины, когда он слишком увлекается желанием нравиться людям»[7].

Пример

В современной церковной жизни ярким проповедником, прибегающим в своей риторической практике к методу «delectare», является святейший патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Речи Патриарха не свойственна показная благочестивость, назидательность, дидактичность, которые часто отталкивают человека. Она звучит вполне современно. Но, в то же время, темы, затронутые в ней, содержат огромный воспитательный потенциал. Его слова не поучают, но заставляют задуматься и осмыслить жизнь. Святейшему свойственно умение обращать внимание слушателя на обыденные повседневные вещи, от которых зависит наше преуспевание и счастье. Не поиск глубоко сокрытых богословских истин, и не императивы превалируют в его речи, речь Патриарха внутренне полемична. Он как будто отвечает на возможные возражения.

В учебниках по риторике говорится о том, что обращение к собственному опыту оратора, уместный рассказ о себе и своей семье, а также обращение к определенным темам, которые всегда интересуют всех (тема здоровья, смерти) непременно привлекают внимание аудитории. Подобные приемы мы видим в речи Патриарха.

Несмотря на отсутствие внешних «эффектов», речь Патриарха всегда буквально приковывает к себе внимание аудитории. В ней звучит спокойная уверенность в правоте своей позиции, искренняя любовь к слушателям.

Эти и многие другие, казалось бы, противоречащие друг другу, приемы используются современными проповедниками для привлечения внимания слушающих и достигают успеха. Успех же при доминирующем методе «delectare» заключается в умении показать обыденное особенным, серое – ярким, безвкусную жизнь наполнить счастьем и любовью.

Выводы по 1.2.

Умение влиять на сердце красотою слова – второй важный принцип классической риторики, который, по свидетельству святых отцов, важен и для успеха христианской проповеди, хотя, как отметил апостол Павел, красота внешняя, исключительно литературная, для достижения этой цели не обязательна. Эта, вторая из перечисленных задач античных риторик, «delectare» – усладить сердце слушателя, становится для христиан как бы второстепенным, не самодовлеющим методом. Красота здесь служит пониманию оратора, она есть отражение правильности речи, верности подбора слов, оборотов и логических умозаключений. Но сама логика, а не то, как ее излагают, есть предмет следующего принципа – понуждения к действию.