Биография Фредерика Соломона Перлза

Взгляды основоположников гештальт-терапии Фрица и Лауры Перлз формировались именно в это время, богатое научными идеями, творческими открытиями и философскими концепциями. Недаром гештальт-терапия считается «терапевтической ветвью экзистенциализма». Н. Салате (1983, приведено по А. и С. Гингерам) выделяет пять фундаментальных экзистенциальных «данностей существования»: конечность, ответственность, одиночество, несовершенство и абсурд. Эти «данности» являются главными темами многих встреч клиента и терапевта. Последний отдает предпочтение индивидуальному человеческому опыту и побуждает клиента к личностному росту и ответственности за свою единственную, неповторимую, конечную жизнь.

Создатель гешталь-терапии Фредерик Соломон Перлз родился в мелкобуржуазной еврейской семье в 1893 году. Кроме него в семье еще были две сестры. Отношения с отцом, берлинским виноторговцем, не сложились, Фриц не терпел морализаторства, к которому был склонен отец. С малых лет Перлз отличался бунтарским характером и не терпел насилия над собой, в чем бы оно ни выражалось. Мать пыталась наказывать сына физически, но он ломал эти «орудия насилия». Отец презирал его. Сын отвечал ему т ем же и даже не приехал на похороны. Его мать была верующей еврейкой, но ее отношения с мужем были конфликтными и ссоры в их неспокойной семье часто заканчивались потасовками.

В школе у Фрица были постоянные сложности. В 13 лет его исключили за неуспеваемость. Отец устроил его учеником мастера, но сын работать не стал. Он выбрал другой путь — пошел учиться в свободную школу Увлекшись театром, он посещал театральную студию знаменитого Макса Рейнхарта. Закончив школу, Перлз продолжил свое образование на медицинском факультете университета во Фрайбурге, а затем в Берлине. Его учеба прервалась Первой мировой войной, на фронте он был ранен. После войны он закончил свою диссертацию по медицине и специализировался в области нейропсихиатрии (сотрудничая с Куртом Голдштейном во Франкфурском неврологическом институте). В 1920 году он получил докторскую степень, а затем типичное психоаналитическое образование. Собственный анализ (обязательную часть обучения психоанализу) он проходил у ставших ныне классиками

Карен Хорни и Вильгельма Райха («У меня было четыре терапевта, и Райх был лучшим из них», - говорил впоследствии Перлз), а также у знаменитых Хелен Дойч и Отто Фенихеля. В 1923 – 1924 гг. Ф. Перлз побывал в Америке, но, по воспоминаниям его жены, не прижился там, так как «Берлин в то время был центром европейской культуры».

Возможно, бунтарство Перлза в этом возрасте было лишь частью его образа, созданного уже позднее (Д. Хломов, 2000). Иначе сложно объяснить, каким образом он, закончив школу, получил все-таки элитное образование на медицинском факультете и докторскую степень, для этого требовалась недюжинная работоспособность и прилежание. В 33 года он уехал во Франкфурт, где занял должность ассистента у Курта Голдштейна, который, опираясь на работы по гештальт-психологии, занимался изучением особенностей восприятия солдат, получивших черепно-мозговую травму. Именно там он встретил будущую жену Лору (Лауру) Познер. Некоторое время он посвятил собственной психоаналитической практике в Вене, а потом снова переехал в Берлин. В то время он проходил собственный анализ у ортодоксального психоаналитика Э. Харника. По существующим тогда строгим правилам, до окончания анализа клиент психоаналитика не должен был принимать важных жизненных решений. Но такие правила не для Перлза и он, закончив анализ, женился на Лауре. В период появления фашизма в Германии Перлз сначала уехал с женой в Голландию, где у него был своя практика. После прихода к власти Гитлера в 1934 году он эмигрировал в ЮАР (по рекомендации Эрнста Джонса, близкого друга Фрица), где основал Южноафриканский институт психоанализа. Затея с обучающим институтом провалилась из-за противодействия психоаналитической ассоциации — тот, кто не работал т р е н е р ом в

Европе, не мог быть тренером где-либо еще. В ЮАР Перлз создал свою практику и жил свободно и богато. Однако, как сам он впоследствии писал, при аналитическом подходе к терапии он превратился «в счетно-вычислительный труп», как и большинство психоаналитиков того времени. Шесть лет собственного анализа и 23 года работы в качестве психоаналитика подготовили базу для будущих изменений в теории и практике психотерапевтической работы.

Душная и провинциальная атмосфера ЮАР того времени, профессиональная изоляция помогли Фрицу и Лауре «мобилизовать творческий потенциал, который до того в основном дремал в рамках психоанализа». Анализ у В. Райха, контакты с К. Голдштейном, работы К. Левина, гештальт-психологов, книга X. Смутса «Холизм и эволюция» — все это послужило основой экспериментов, которые супруги Перлз начали осуществлять в терапии. Они обнаружили, что строгий психоаналитический подход во многих случаях недостаточен и не очень результативен. Лаура Перлз, например, экспериментировала с координацией и концентрацией внимания на телесных ощущениях, диалогом лицом к лицу. Первоначально даже предполагалось назвать новый подход «терапией концентрации». В это время Ф. Перлз пересматривает отношение к сопротивлению в психотерапии, оспаривает многие фундаментальные представления психоанализа: эдипов комплекс, комплекс кастрации, правило нейтральности и воздержанности. Он был у ж е глубоко убежден, что интерпретация не разрушает, а питает невроз. Значительное впечатление на Ф. Перлза оказали идеи К. Голдштейна (организм как целое) и идеи Я. Смутса (организм-как-целое-включенный-в-окружение).

В 1936 году Ф. Перлз разошелся во взглядах на психоанализ с 3. Фрейдом. Приехав на международный психоаналитический конгресс с большими надеждами на встречу и дискуссию с 3. Фрейдом, он был разочарован его нежеланием разбираться в противоречиях психоанализа. По его словам, Фрейд не проявил ни малейшего интереса к своему ученику и его взглядам.

Между тем в докладе об оральных сопротивлениях Перлз утверждал, что инстинкт голода по своему значению не уступает сексуальному инстинкту и что агрессивность появляется у младенца вместе с первыми зубами. Все это не было замечено, принято равнодушно, и Перлз почувствовал себя глубоко оскорбленным.

В 1940 году Перлз окончательно порывает с психоанализом. «Я прекратил быть аналитиком», — пишет он. Затем началась Вторая мировая война и Перлз был призван в армию. Работа в госпитале привела к сокращению практики и у Перлза появилась возможность обобщить свои размышления. Он вернулся в Южную Африку и к 1942 году написал свою первую книгу «Эго, голод и агрессия» Подзаголовок ее первого издания — «Ревизия учения Фрейда» — говорил об окончательном разрыве с психоанализом. Уже в этой первой книге появилось то, что впоследствии обрело форму гештальт-терапии — важное значение настоящего момента, внимание к телу, прямой контакт с клиентом, ценность чувств, целостный подход и апелляция к ответственности клиента. Книга была издана сначала в ЮАР, а затем в Соединенных Штатах Америки.

В 1946 году Перлз покинул ЮАР и эмигрировал в США. Эрих Фромм помог ему получить практику в Нью-Йорке. Именно Нью-Йорке он и нашел людей, которые затем стали его единомышленниками и последователями. Это были Изидор Фром, Пол Гудмен, Пол Вейс, Эллиот Шапиро, Джим Симкин и бывшая жена Перлза — Лаура, также переехавшая в Штаты. Свой дом Перлз превратил в мастерскую, где рабочая группа регулярно проводила семинары и групповые занятия. Эта группа и разработала основные принципы гештальт-терапии.

В течение пяти лет вместе с ними Ф. Перлз работал над новой книгой, которая получила название «Гештальт-терапия». Пол Гудмен вначале выступал как ее редактор, но его вклад в теорию оказался настолько велик (вторая часть книги «Гештальт-терапия: возбуждение и рост в человеческой личности» являлась в основном его работой), что он очень естественно превратился в соавтора. Существенный экспериментальный вклад в ее появление внес и Р. Хефферлайн, он провел массу гештальт-экспериментов со своими студентами и тоже стал соавтором «Гештальт-терапии» С тех пор эти авторы часто цитируются в литературе как PHG — Перлз, Хефферлайн и Гудмен. В 1951 эта книга вышла в свет, а уже в 1952 и в 1953 годах были основаны Нью-Йоркский и Кливлендский институты гештальт-терапии, а концу пятидесятых годов группы гешталь-терапии были организованы по всей стране.

В 1952 году Ф. Перлз предпринял информационное турне по штатам с целью пропаганды нового метода. За четыре года он побывал в Канаде, Калифорнии, Флориде, где проводил свои знаменитые демонстрационные семинары по гештальт-терапии. Его первое калифорнийское турне отнюдь не стало триумфальным.

Второе такое же турне он предпринял уже в шестидесятых. Стиль, который выработал Перлз на демонстрационных семинарах, приобрел впоследствии широкую известность благодаря видеозаписям и стенограммам («Гештальт-терапия дословно»). Но этот стиль был именно демонстрационным — работа с фантазиями или сновидениями была адекватна только для участников этих семинаров — профессионалов, которые прошли личную терапию и имели опыт работы с людьми. Это был только один аспект практики, демонстрирующий обширные возможности гештальт-подхода. Такой стиль совершенно не годился для пациентов с расстройствами личности. Некритичное восприятие демонстрационного стиля Ф. Перлза послужило причиной разочарования в гештальт-подходе у тех психологов, которые пытались копировать этот стиль, не ассимилировав самих идей гештальт-терапии*.

В 1956 году в жизни Перлза наступил депрессивный период, он отдалился от своей жены, страдал от сердечных болей. Ему 63 года. Он считал, что все кончено, он не понят и всем безразличен. Но на его пути встретилась молодая женщина — Марти, которая влюбилась в него. И Фриц ожил. И даже после ее ухода, уже 70-летний терапевт совершил кругосветное путешествие, посетив Японию, несколько месяцев провел в монастыре дзен-буддистов и навестил друзей в Израиле. В 1964 году (Перлзу уже 71 год) начинается еще один счастливый период его жизни. Перлз в это время работал в Эсалене, который потом назвали Меккой гуманистической психологии. Здесь он практиковал вместе с женой Лаурой, Изидором Фромом и Полом Гудменом, приглашал известных психологов и психотерапевтов для проведения учебных и практических семинаров. В то же время он учился рисунку, общался с коллегами и разрабатывал свою теорию. Многие крупные специалисты в области психотерапии приезжали посмотреть, как работает Перлз, — Грегори Бейтсон, Александр Лоуэн, Эрик Берн, Станислав Гроф, Джон Гриндер и Ричард Бендлер. Эсален стал свободной колонией людей, которые занимались творчеством и получали от этого большое удовольствие.

В 1965 году Перлз почувствовал большую усталость, и тогда знаменитый специалист по глубинной структурной интеграции Ида Рольф провела с ним около полусотни процедур, после которых — о чудо! — Перлз вновь ощутил себя здоровым и энергичным. Он продолжил проводить гештальт-семинары и они (наконец-то), как он и мечтал, стали привлекать все больше и больше, людей. На некоторые семинары собиралось до 300 человек. Здесь он использовал впоследствии знаменитую технику «горячего стула» — диалога с самим собой.

Последняя реализованная мечта Фрица — гештальт-киббуц на острове Ванкувер, на западе Канады. Именно там он воплотил идеи гештальт-подхода в повседневной, обыденной жизни. Терапевтические сеансы были включены в совместную трудовую, учебную жизнь и досуг, что позволяло осуществить общее терапевтическое воздействие. В общине могли жить профессионалы-практики, клиенты, тренеры, гости. Воплотив свои идеи в жизнь и завоевав признание в 75 лет, последние годы жизни Ф. Перлз посвятил себе. Он играл в шахматы, ловил рыбу, читал, рисовал, работал над двумя книгами «Гештальт-подход» и «Свидетель терапии», которые были изданы посмертно в 1973 году.

Его счастье длилось недолго, по возвращении из последнего путешествия по Европе, 14 марта 1970 года он умер в Чикаго от сердечного приступа.

Психоанализ

Фриц и Лаура Перлз познакомились с психоанализом сначала как клиенты. Фриц проходил анализ у Карен Хорни, затем у Вильгельма Райха, в то время как Фрида Фромм-Райхман была аналитиком его жены. Несмотря на то, что Ф. Перлз впоследствии резко критиковал психоанализ (хотя и признавал ценность открытий Фрейда) и пытался полностью отмежеваться от его принципов, он оказал определенное влияние на теорию гештальт-терапии. Так, фрейдовская тема амбивалентности находит свое место во взглядах Перлза на полярности. Фрейдовское понятие компульсивного повторения у

Перлза становится связанным с незавершенными действиями («незакрытыми гештальтами»). От Карен Хорни и Вильгельма Райха Перлз воспринял менее обособленную и более активную терапевтическую позицию (в отличие от ортодоксального психоанализа), так же, как и их точку зрения на невроз как заболевание, обусловленное отношениями с окружением. Он разделял увлечение Хорни театром и ее холистический взгляд на терапию, который привел его к работе с пациентами как с целостными личностями и увлечению дзен-буддизмом. Позднее с Райхом Перлз экспериментировал с дыханием и телесно-орентированным подходом к терапии, а также перенял его метод работы с сопротивлением. Внимание уделялось стилистическим компонентам коммуникации (речи, телесному языку, позе). Райх поощрял не только вербальное, но и любое другое самовыражение клиента, а также фокусировался в терапевтическом процессе на «как» вместо «почему». Позиция ученика Фрейда — аналитика Шандора Ференци по отношению к работе терапевта и его личности оказалась полезной не одному поколению психотерапевтов. Он подчеркивал, что аналитик должен работать, опираясь на все стороны своей личности — гибкой «технически эластично». Этот принцип лежит в основе так называемого специфического личностного стиля терапевта.

Ференци был очень внимателен к телу, изменениям в движениях и голосе, он первым заговорил о биологическом бессознательном и основал направление, названное им биоанализом. В ходе сессии он предлагал клиентам упражнения, из которых гештальтистам известно опорное упражнение «Почва». Среди психоаналитиков, оказавших сильное влияние на Перлза, были Отто Ранк (автор работы «Травмарождения»). Терапия Ранка центрировалась на желании и эго-функциях как автономной организации сил внутри индивидуума. Он требовал ре-переживания опыта вместо вспоминания его, как это было у ортодоксальных психоаналитиков. При ре-переживании становилась неизбежной активная роль терапевта. Кроме того, терапия Ранка базировалась на установлении смысла происходящего«здесь и сейчас».

Несомненную роль в подготовке «почвы» для гештальт-терапии сыграли К. Г. Юнг. Его активное поведение терапевта (партнер и зеркало клиента), использование в работе различных сторон своей личности, клинический и гуманистический подходы к терапии, отношение к неврозу как к отказу принять автономию, ориентация на процесс полностью разделялись Перлзом. Таким образом, мы видим довольно много элементов психоанализа, интегрированных в гештальт-терапию. Но, описав то, что Ф. Перлз взял из психоанализа, необходимо подчеркнуть и то, от чего он отказался: от «псевдовоспоминаний детства» — Перлз работает с актуальным процессом подавления, а не с содержанием подавленного материала;

• от стимуляции терапевтом невроза переноса (перенос не отбрасывается, а просто рассматривается по мере возникновения);

• от так называемой «нейтральности аналитика», которую Перлз считал иллюзорной;

• от интерпретаций, которые не разрушают, а поддерживают невроз;

от вербализации ассоциаций, заменяемой осознаванием;

от интерпретации сновидений;

• от преодоления сопротивления (сопротивление, наоборот, поддерживается).

Гештальт-терапия и поведенческая терапия

Базисные концепции поведенческой терапии основаны на том убеждении, что отклоняющееся поведение, являясь приобретенным (результат научения), может быть скорректировано поведенческими же методами. В отличие от целостного подхода терапевта к поведению индивидуума в гештальт-терапии, поведенческая терапия требует предварительного расчленения проблемы на компоненты, а терапевтические методы затем последовательно применяются к каждому компоненту. Многие терапевтические методы поведенческой терапии направлены на изменение связей между наблюдаемым поведением и его последствиями. Так, прикладной анализ поведения использует методы, основанные на подкреплении, наказании, угасании, контроле стимулов и т. п.

Когнитивная модификация поведения (например, рационально-эмотивная терапия) основана на тезисе, что психологическое расстройство вызывается не самим опытом или переживанием, а тем, как личность интерпретирует этот опыт. Соглашаясь в целом с этим тезисом (по Ж.-М. Робину, «смысл — это связь между фигурой и фоном»), гештальт-терапия придерживается противоположного подхода к пониманию изменения. Так, изменением смысла в поведенческой терапии занимается терапевт (по Дж. Т. Вильсону, «терапия состоит в убеждении и аргументировании, направленных н а изменение иррациональных идей»), гештальт-терапевт же позаботится о том, чтобы, исследуя и отбрасывая старый смысл, клиент с ам попытался обнаружить новый; в гештальт-терапии поиски своего смысла — все же ответственность клиента.

Большие отличия между поведенческой терапией и гештальт-терапией обнаруживается и в подходе к пониманию симптома. В поведенческой терапии лечится сам симптом. Точные техники снятия обусловленности и десенсибилизации (Вольпе) часто приводят к быстрому устранению симптома. Достаточно я р к о это проявляется при острых фобиях (при неглубоком уровне личностных расстройств). Если же симптом давний и имеются достаточно выраженные расстройства личности эффект не такой быстрый и не такой яркий, а иногда его совсем нет. Поведенческие терапевты в какой-то степени лечат следствие, и если такой контакт терапевта и клиента не сопровождается личностным ростом клиента, оздоровлением его отношений с окружающими, симптом возвращается или замещается другим.

В гештальт-терапии симптом рассматривается и как бессознательное послание и как проекция нерешенной психологической проблемы (незавершенной ситуации) на тело индивидуума. Симптом исследуется клиентом, поощряется его усиление и возможность услышать, понять его смысл. Довольно часто работа с симптомом приводит к контакту (сначала воображаемому, а потом и реальному) с кем-то из близких клиента и исследованию проблемы отношений с этим человеком.

Гуманистическая психология и гештальт-терапия

Основой гуманистической психологии является уважение к индивидууму, она не является специфической теорией психологии, а представляет собой новую ориентацию: личность, а не какая-то абстрактная теория, находится в центре внимания психолога.

Человек, посещающий психотерапевта, не рассматривается им как «больной» или «невротик»; вместо этого терапия сосредотачивается на процессе личностного роста (Litt, 1997). И гештальт-терапия, и гуманистическая психология имеют общие ценности:

• право на признание ценности своего тела, его ощущений, на удовлетворение фундаментальных жизненных потребностей, на выражение чувств;

• право на движение по собственному пути при одновременном уважении к своеобразию и особенностям других людей;

• право на развитие и самореализацию, создание своих целей, преодоление пределов, выработку собственных ценностей.

И гештальт-терапия, и гуманистическая психология убеждены в том, что если терапевт способен создать определенный тип отношений с другим человеком — клиентом, он обнаружит в себе способность использовать эти отношения для своего развития, что вызовет изменение и развитие его личности.

Важными для гештальт-терапевтов являются и взгляды Карла Роджерса на отношения в терапии. Согласно Роджерсу, первое условие терапии — это искренность и конгруэнтность. Эти отношения должны быть правдивыми и искренними. Только при условии реально существующего отношения человек может искать эту реальность в себе. Подлинность терапевта означает, что он открыто проживает чувства и установки, которые существуют в данный момент. Конгруэнтность — это соответствие того, что испытывается на соматическом уровне, что представляется в сознании, и того, что выражается клиенту.

Второе условие — принятие, позитивный взгляд на клиента, неосуждающая установка. Это теплое расположение к другому, независимо от его состояния, поведения и чувств. Уважение к спектру отношений индивида, независимо от того, положительные и они или нет. Такое принятие создает безопасность в отношениях.

Третье условие — эмпатическое понимание. Это означает, что терапевт точно воспринимает чувства, личностные смыслы, переживаемые клиентом, и передает это клиенту. В идеальном случае терапевт проникает глубже и понимает не только те смыслы, которые клиент осознает, но и те, которые он пока не осознает. Необходимое условие отношений — свобода. Она невозможна без тонкого понимания чувств клиента, таких, какие они есть. Отношение, которое Роджерс считает помогающим, характеризуется прозрачностью со стороны терапевта — в нем четко видны его реальные чувства.

Все это невозможно без доверия. Таким образом, человеко-центрированный подход — это способ существования, который выражается в установках и поведении, создающих благотворный для роста и личностного развития климат.

Огромный терапевтический опыт Карла Роджерса позволил ему сделать заключение, что у человека есть потенциальная способность и возможности двигаться вперед, к зрелости. Это стремление соответствует сути жизни: тенденция к росту, побуждение к самоактуализации или тенденция двигаться вперед — это тенденция распространяться, расширяться, становиться независимым, развиваться и зреть. Полностью разделяя эту точку зрения Роджерса (за исключением, может быть, эмпатии) на условия терапии, Ф. Перлз говорил «Гештальт-терапия слишком действенный метод, чтобы его оставлять только для работы с больными людьми».

Психодрама и гештальт-терапия

Наиболее известные техники психодрамы, часто и охотно применяемые гештальт-терапевтами вслед з а Ф. Перлзом, это диалог с пустым («горячим») стулом и монодрама. Монодрама — разновидность психодрамы, при которой протагонист последовательно проигрывает все разнообразные роли участников проблемной ситуации. Эти способы помогают воссоздать «здесь и сейчас» все переживания и завершить незавершенные ситуации. Намеренное проигрывание способствует осознаванию через действие, которое мобилизует тело и эмоции. Клиент получает возможность исследовать свой образ другого человека, выразить свое отношение к нему и посмотреть на эти отношения с какой-то еще третьей точки. Кроме того, монодрама позволяет исследовать различные полюса человеческих отношений, изучить свои противоречивые, бурные и... взаимодополняющие чувства.