Роль правительств штатов в защите детей

Каждый штат имеет свою конституцию, которая разделяет компетенцию трех ветвей власти: законодательной, судебной и исполнительной – во главе с губернатором.

Законодательство. Два источника власти правительства штата позволяют проводить законы в отношении плохого обращения с детьми: власть полиции и parens patriae. Правительство использует силу полиции, чтобы проводить законы, определяющие и наказывающие насилие над ребенком. Рarens patriae – это власть правительства по защите людей, которые не могут сами себя защитить (например недобровольная госпитализация для психически больных). Суды, рассматривающие дела детей и подростков – это результат рarens patriae. Законодательство штатов проводит сотни законов прямо или косвенно связанных с защитой детей.

Исполнительная ветвь правительства штата разделена на многочисленные агентства (отделы). Например, отдел образования, отдел сельского хозяйства, здравоохранения и т.д. Отделы, которые больше всего связаны с защитой детей – это отделы социальной помощи, здравоохранения и правосудия. Агентства/отделы штата издают положения (инструкции) направленные на применение законов штата. Таким образом, отдел социальной помощи может издавать положения (инструкции) в отношении фостерной системы, служб защиты ребенка и других вопросов.

Становится очевидно, почему законодательство в отношении защиты ребенка столь сложное. Во-первых, существуют федеральные законы, такие как САРТА. Дополнительно, федеральные агентства, особенно Отдел Здравоохранения и Социальных Служб США, издают тома положений (разъяснений), по применению федеральных законов. Эти федеральные законы и положения применяются к штатам. На уровне штата законодатели принимают многочисленные законы. В дополнение к этому, агентства штата издают свои указания. Но это не все, в дополнение, агентства штатов издают многочисленные указы, положения, процедуры. Кроме того, на местном уровне, агентства издают свои собственные положения и процедуры. Для применения всех этих циркуляров и постановлений необходим высокопрофессиональный штат специалистов.

На уровне местного управления, как правило, создается агентство, которое прямо отвечает за защиту детей. Местное агентство защиты ребенка – Службы Защиты Ребенка (далее - СЗР) - обычно часть местного Отдела Социальной Службы. В некоторых штатах это агентство имеет локальные офисы на местах. Работники СЗР работают в тесном сотрудничестве с органами следствия и правопорядка из разных подразделений, а также со специалистами в области медицины, психического здоровья, образования, юристами и другими.

 

Криминальный и гражданский суды. Криминальный суд проводит рассмотрение дел и выносит решение в отношении человека, обвиняемого в совершении криминальных действий. В криминальном суде есть обвиняемый с одной стороны против граждан с другой стороны, интересы которых представляет обвинитель. Гражданские суды рассматривают многие дела, включая развод, вопросы проживания ребенка, дела по защите ребенка (которые проходят через ювенальный суд), усыновление, лишение родительских прав, и назначение опекунства. Рассмотрение дел по правонарушениям подростков в ювенальном суде во многом сходно с рассмотрением дел обвиняемых взрослых в криминальном суде. Различие в том, что в большинстве штатов в ювенальных судах нет присяжных заседателей, только судья. Другое отличие – при совершении судопроизводства в ювенальном суде делается больший акцент на реабилитацию, по сравнению с криминальным судом.

Стандарты доказательства. В Американском законе приняты три уровня стандарта доказательства:

а) превышает разумное сомнение (доказательства преодолевают все возможные сомнения),

б) ясное и убедительное,

в) преобладающее.

Чем выше стандарт доказательства, тем труднее доказать дело. Наиболее высокий стандарт доказательства - превышает разумное сомнение – применяется в криминальных делах и подростковых правонарушениях. Обвинение должно превысить презумпцию невиновности, представив такие доказательства, которые будут выше разумного сомнения и убедят судью или суд присяжных в виновности обвиняемого.

В большинстве гражданских судов используется стандарт преобладания доказательств, который предъявляет наименьшие требования к доказательствам. В этих случаях для решения дела требуется только небольшое преобладание доказательств с одной стороны. Согласно этому стандарту рассматриваются, например, дела о проживании ребенка при разводе родителей.

Ясное и убедительное доказательство - посередине. Небольшое число гражданских дел требует ясного и убедительного доказательства. Например, это требуется для лишения родительских прав. Некоторые штаты требуют ясного и убедительного доказательства для принятия решения о перемещении ребенка из дома на существенный срок.

Обязанность доказывать – это ответственность, возложенная на одну из сторон в судебных разбирательствах, в том, чтобы собрать достаточно доказательств, чтобы удовлетворить стандарту доказательств, требующемуся в данном случае. В криминальных делах обвинение обязано доказать вину обвиняемого превышая разумные сомнения. В ювенальном суде при рассмотрении дел по насилию или пренебрежению нуждами детей, штат обязан доказать, что ребенок был подвергнут насилию или пренебрежению его нуждами.

Доказательства – это все, что позволяет доказать дело. Дела выигрываются доказательствами. В случаях насилия над детьми, показания ребенка часто является наиболее критическим доказательством. Специалисты дают показания по ряду вопросов от результатов физического осмотра до перспектив успешной психотерапии. Существует комплекс правил в отношении использования доказательств в суде, в частности процедура интервью с ребенком, принятия показаний/доказательств судом (принимается ли в качестве доказательств видеозапись интервью с ребенком, кто и как имеет право проводить интервью и т.п.)

 

Ювенальный суд возник в результате прогрессивных реформ в конце 19 века с гуманной целью помощи подросткам, оказавшимся в трудной ситуации. Ювенальный суд вел дела не только за детей, подвергшихся насилию и пренебрежению, но также детей, оказавшихся в конфликте с законом. Как считали основатели – идеалисты, судья берет мальчиков и девочек под его оберегающее крыло и прописывает подходящее «социальное лекарство», чтобы направить на путь продуктивной взрослой жизни (Hurley, 1907; Mack, 1909, цит. по Myers, 2002).

Ювенальный суд стал сразу популярен и распространился по всей стране. Хотя основатели его были наивны относительно способности судей преодолеть глубокие социальные и психологические причины подростковой преступности, насилия и пренебрежения ребенком и нищеты, ювенальный суд был превосходной гуманитарной идеей и продолжает играть важную позитивную роль. На практике ювенальный суд – это обычно отдел общего судебного производства, рассматривающего все криминальные и гражданские дела. В сельской местности, где может быть один или два судьи на весь район, судья может носить сразу «две шляпы». Например, утром судья рассматривает дела юношеского суда, после обеда ведет судебное заседание по криминальным делам и на следующий день рассматривает гражданские дела, например, утром – разводы и после обеда споры о земле и другие имущественные дела. В городах, особенно в больших городах, ювенальный суд обычно размещается в своем отдельном здании, где также часто находится специальное подразделение, где содержатся под стражей подростки, обвиненных в правонарушении, в этом же здании может находиться отдел (сотрудники), отвечающие за выполнение условное наказания. Судьи назначаются вести дела в ювенальном суде на определенное количество лет, после чего они возвращаются в основной суд. Лишь небольшое число судей решает посвятить много лет ювенальному суду.

Некоторые штаты имеют интегрированный семейный суд, который объединяет в один суд все дела, относящиеся к разводам, спорам о проживании ребенка при разводе, подростковой преступности, защите детей, усыновлении, опекунстве и другим вопросам, относящимся к детям и семьям (например, штаты Невада, Нью-Джерси, Нью-Йорк).

Большинство случаев насилия над детьми и пренебрежения не доходят до ювенального суда. Социальные работники и другие специалисты сотрудничают с семьями, чтобы снизить стресс, обеспечить ресурсы и улучшить родительские навыки. Однако, когда плохое обращение с ребенком достаточно серьезное, вмешательство подросткового суда может оказаться необходимым. Первая ступень во многих случаях – это полиция или работник службы защиты ребенка (в зависимости от того, кому такое право дается законами штата) забирают ребенка из семьи под неотложную защитную опеку штата (государства).

Протокол затем направляется в ювенальный суд, подачей заявления, называемого «петиция». Петиция также доставляется родителям, таким образом, родителю узнают, в чем их обвиняют. Службы защиты ребенка представлены в ювенальном суде государственным адвокатом. Родители могут нанять своего частного адвоката, хотя большинство родителей не могут себе позволить этого из-за очень высокой стоимости услуг адвоката. В таких случаях судья выделяет адвоката для родителей (бесплатно для них). Все чаще, ребенок тоже имеет своего адвоката. Во многих местах, в качестве адвокатов ребенку назначают обученных волонтеров, которых называют «назначенный судом специальный адвокат» (Court Appointed Special Advocate – CASA).

Большинство дел в ювенальном суде разрешаются без формального судебного заседания. Это происходит в случаях, когда родители соглашаются принять помощь/программы, которые им предлагаются. Если ребенок оставлен дома, то родители соглашаются, что СЗР может вести наблюдение за безопасностью ребенка. Если ребенок перемещен из дома, разрабатывается план воссоединения, кроме случаев, когда насилие принимало настолько тяжелую форму, что СЗР сразу двигается в направлении лишения родительских прав.

Ели дело рассматривается на заседании ювенального суда, в обязанность работника СЗР входит доказывание обвинения, изложенного в петиции. Если адвокат, представляющий СЗР не сможет предоставить достаточно доказательств, чтобы соответствовать требующемуся уровню доказательств, судья отвергнет петицию и закроет дело. Если достаточные доказательства представлены, судья выносит решение в пользу СЗР и принимает приговор, предназначенный для того, чтобы обеспечить защиту ребенку и укрепить семью или рассматривать в дальнейшем дело по лишению родительских прав.

 

Семейный суд. Развод и вопросы попечения ребенка решаются специальным судом. В маленьких районах, один и тот же судья может рассматривать вопросы проживания ребенка в один день и криминальные дела на следующий день. В городах, развод и вопросы попечения обычно приписываются к определенному отделу суда, который называют «семейным» или «судом домашних отношений».

Судебное дело по разводу решает следующие вопросы: 1) развод заканчивает брак, 2) развод разделяет имущество, 3) судья решает, если один из супругов должен осуществлять финансовую поддержку (платить алименты) другому супругу (обычно в течение определенного времени). 4) финансовая поддержка ребенка (когда брак заканчивается, то оба родителя сохраняют финансовую ответственность за ребенка. Это не зависит от того состояли ли родители в браке. Если один родитель получает основное (главное) попечительство над ребенком, родитель, который не осуществляет попечительство, обычно приговаривается к выплате ежемесячного денежной поддержки (алиментов) тому родителю, который осуществляет попечение над ребенком), 5) попечение над ребенком (включая физическое попечение – проживание, а также юридическое попечение – право принимать решения в отношении ребенка) и порядок визитов/ встреч с ребенком. При решении вопросов попечения судья исходит изинтересов ребенка.

 

Криминальное судебное преследование. Насилие над ребенком – это преступление и тысячи разбирательств в криминальном суде проходят ежегодно. Криминальное разбирательство начинается с заявления в полицию о подозрении, что ребенок был подвергнут насилию или убит. Полиция расследует и определяет, есть ли достаточно доказательств для направления дела к прокурору. Прокурор принимает решение, есть ли достаточно оснований для предъявления криминальный обвинений. Среди факторов, которые влияют значительно на решение прокурора – сила доказательств против обвиняемого, серьезность преступления, и вероятность успешного обвинения.

Решение прокурора не направлять дело в суд, может разочаровать и родителей и профессионалов. Ни один, совершивший насилие над ребенком, не должен избежать наказания. Однако, есть случаи, в которых прокурор считает, что насилие произошло, но несмотря на это, решает, что доказательств недостаточно, чтобы доказать вину «превысив разумное сомнение». Прокурорам этически запрещается направлять в суд дело при недостаточных доказательствах и насилие над ребенком, в особенности сексуальное насилие, часто трудно доказать. Верховный Суд США отметил, что «насилие над ребенком – это одно из наиболее трудных преступлений для обнаружения и преследования (обвинения), в значительной мере потому, что в большинстве случаев при этих преступлениях нет свидетелей, кроме самой жертвы» (Pennsylvania v. Ritchie, 1987, p.60, цит. по Myers, 2002). Некоторые дети слишком малы, чтобы давать показания. Хотя большинство детей старше 4 лет обладают достаточной когнитивной способностью, чтобы дать показания, многие дети боятся судебного зала. Когда ребенка просят дать показания против человека, которого ребенок знает, особенно против того, кого любит или кого-то, кто угрожал ребенку, эти переживания могут быть слишком тяжелыми для ребенка. Как следствие, показания детей в ряде случаев могут оказаться неэффективными. Проблема неэффективности показаний сочетается со скудностью медицинских доказательств во многих случаях сексуального насилия.

Печальный факт, но система криминального правосудия не может обеспечить правосудия для всех жертв насилия над ребенком. С другой стороны, криминальное преследование играет важную роль в наказании преступников и в передаче ясного сообщения, что насилие над ребенком недопустимо.

 

Законы и сообщении о насилии обязывают профессионалов заявлять о подозрении на плохое обращение с ребенком в органы, которые уполномочены принимать эти заявления. В 1962 году, вскоре после опубликования статьи, рассказывающей о «синдроме избитого ребенка», Генри Кемпе доложил эти материалы на митинге, проводимом Бюро США по вопросам детей. Г. Кемпе и его соавторы показали, что многие травмы, с которыми педиатры встречались в их практике, были на самом деле не случайными травмами, а были результатом насилия над ребенком со стороны родителей или лиц их заменяющих. Бюро США по вопросам детей оказалось естественным образом в силу своей работы с вопросами, касающимися детей, заинтересованным в работе с проблемой насилия над детьми. На этом митинге был создан проект закона, который обязывал определенных должностных лиц и профессионалов сообщать о ставших им известными случаях насилия и пренебрежения в агентства социальной помощи. Вскоре Американская Гуманистическая Ассоциация и Совет Правительств Штатов создали свои проекты законов. В основе законов была идея, что защиту детей можно обеспечить при условии, что случаи насилия становятся известны. Врачи в США оказались теми профессионалами, кто поднял проблему. Они также оказались наиболее подготовленными и образованными для вынести свое заключение, когда они видели травмы детей. Законопроекты обязывали в первую очередь врачей. наряду с другими профессионалами, сообщать о насилии над ребенком.

В течение 5 лет каждый штат принял законы о сообщении насилия, которые требовали от профессионалов, которые наиболее вероятно контактируют с детьми в ходе своей работы, сообщать о подозрениях на плохое обращение с ребенком в агентства защиты детей (в Приложении 2 приведен перевод Акта Оклахомы по сообщению о насилии над ребенком и предотвращении).

Эти законы содержали положения, которые ликвидировали правовые препятствия для такого заявления. Такие положения включали:

• юридическую неприкосновенность (иммунитет) сообщившего, если заявление было сделано с благими намерениями
• отмену привилегии конфиденциальности в отношениях врач-больной для случаев подозрения о плохом обращении с ребенком
• требование только разумного подозрения или веры, что исключало возможность какое-либо расследования со стороны заявляющего
• положения об анонимности заявителя (в некоторых штатах),
• уголовные и гражданские наказания в случаях, когда сообщение в требуемом по закону случае не было сделано.

Первоначально, требование о сообщении касалось, прежде всего врачей, но постепенно круг лиц расширился до других специалистов, например социальных работников и полиции. К 1986 году каждый штат включил в список лиц, обязанных сообщать, социальных работников, специалистов по психическому здоровью (врачи-психиатры, психологи, консультанты), учителей и другой персонал школ и т.д. Одновременно произошло расширение сведений, о чем надо сообщать, и помимо физического насилия стало требоваться сообщение о сексуальном насилии, пренебрежении нуждами и эмоциональном насилии.

Законы о сообщении о насилии оказались успешными в выявлении случаев насилия и пренебрежения. За десятилетие с конца 70-х до конца 80-х годов число заявлений о предполагаемом насилии или пренебрежении выросло почти на 300%. Рост числа заявлений и подтвержденных случаев продолжался до начала 90-х, когда стало отмечаться постепенное снижение количества случаев насилия и пренебрежения. Например, с 1991 до 1998 годы число случаев сексуального насилия над детьми снизилось на 26%. Такое уменьшение специалисты связывают с эффективностью работы служб защиты детей и органов закона и правопорядка, эффективностью терапевтических вмешательств и профилактических мер.

Важный вопрос при работе с жертвами насилия – обеспечение конфиденциальности. С точки зрения этики, профессионалы ответственны за защиту конфиденциальной информации их клиентов. Кроме того, каждый штат принимает законы, защищающие определенную информацию/документацию. Определенная конфиденциальная информация также защищена от разглашения в суде. Конфиденциальная информация может предаваться разглашению 1) с разрешения самого клиента, 2) по приговору суда. При этом существует много правил и ограничений. Закон о сообщении о насилии преодолевает привилегию и этическую обязанность профессионалов сохранять конфиденциальность клиента. Однако, действуя в соответствии с законом о сообщении, профессионалы должны разглашать только ту конфиденциальную информацию, которая необходима для выполнения обязанности по заявлению о насилии. Информация, которая не требуется для заявления, остается конфиденциальной.

Мы не будем здесь обсуждать эти вопросы подробно. Но важно указать, что вопросы конфиденциальности должны быть тщательно проработаны для работы со случаями насилия над ребенком.