Ядерное оружие только для защиты на своей территории

Ситуация с Северной Кореей должна заставить весь мир насторожиться. На сегодняшний день получается, что владение ядерный оружием не гарантирует суверенитет страны, владеющей этим оружием. Наоборот, оно становится мишенью для удара. При этом нарушается право человека на жизнь. Политика США становится всё более отдалённой от заявленных ценностей, которые обязаны ценить жизни людей. США даже не беспокоят жизни граждан собственных союзников, не говоря уже о тех, против кого они пытаются применить давление. Особо настораживает то, что ни одна страна не пытается помешать США действовать. В любой момент применение оружия может привести к смерти миллионов человек, причем мирного населения. До чего же человеческий эгоизм жесток. И это поведение одной из ведущих мировых держав? На что же тогда рассчитывать человечеству? Я считаю, что настоящие политики, особенно те, что представляют идеологию прав человека, не должны размахивать мечом. Они должны приложить все усилия, чтобы остановить конфликты, чтобы вывести людей из под угрозы жизни. А получается всё наоборот. И, для решения наконец проблемы с ядерными вооружениями, нужно принять в ООН, и других международных организациях договора, которые подписали бы все страны, владеющие ядерным оружием, согласно которым ядерное оружие страна может применить только на своей территории, и только в случае нападения на нее, то есть для защиты, а в случае нарушения этого договора, страна, нарушившая его должна будет возместить нанесенный ущерб, и выплатить странам участницам по 10млрд., для того, чтобы агрессору было не выгодно применять такое оружие вне своих границ. Тогда у стран, не владеющих ядерным оружием, не будет необходимости стремится получить его, а страны, имеющие его, не будут опасаться внезапного нападения с применением ядерного оружия.

80) политики, которые развязывают войны должны уйти.

Если они не пытаются найти решения мирным путем, то они фашисты. Потому что сама идея применения оружия массового поражения - фашизм. Как фашисты убивали тысячами людей, лишь по национальному признаку? А, политик, который заявляет, что, мол на этой территории живут только враги, он не фашист? То есть можно спокойно сбросить атомную бомбу и убить миллионы людей? То есть все, кто там не люди? Или, в Хиросиме и Нагасаки все мечтали о войне? И женщины, и дети? И, как сейчас политики говорят, что, мол ядерное оружие может быть не таким опасным? У разумного человека, именно человека, не должно быть мыслей об убийстве. Если человек спокойно говорит об убийствах, значит он больной человек. Почему, когда маньяк рассказывает, как он убивал, общество его осуждает, и требует смертной казни, а политику, который спокойно говорит о гибели десятков, сотен, тысяч человек всё сходит с рук? Убийство остается убийством. Вот, насколько государство промыло мозги людям, что они каждый день видят смерти других людей, и считают это нормальным. Почему никто не требует остановить войны? Для чего мы выбираем политиков? Для того чтобы они тратили миллиарды на оружие, а нам говорили, что денег на медицину, образование, пенсии нет? Почему они не стремятся остановить войны? Потому что им выгодно это. Но, раз они объявили о демократии, то давайте требовать от них выполнение своих трудовых обязательств. Нам не нужны политики, которые убивают других людей, и заставляют наших детей убивать и умирать за их некомпетентность. Нужно снимать политиков, которые только зарекаются о войне, и которые пропагандируют убийства других людей. Это больные люди, и они не должны управлять миллионами нормальных людей. Нужно всем миром противостоять идеям таких политиков. Вспомните мировые войны. Сколько людей погибло из-за таких вот политических деятелей, а кто возместил семьям погибших хоть что то? Правильно сказал А. Толстой о патриотизме:

«Патриотизм и последствия его войны дают огромный доход газетчикам и выгоды большинству торгующих. Всякий писатель, учитель, профессор тем более обеспечивает свое положение, чем более будет проповедывать патриотизм. Всякий император, король тем более приобретает славы, чем более он предан патриотизму.

В руках правящих классов войско, деньги, школа, религия, пресса. В школах они разжигают в детях патриотизм историями, описывая свой народ лучшим из всех народов и всегда правым; во взрослых разжигают это же чувство зрелищами, торжествами, памятниками, патриотической лживой прессой; главное же, разжигают патриотизм тем, что, совершая всякого рода несправедливости и жестокости против других народов, возбуждают в них вражду к своему народу, и потом этой то враждой пользуются для возбуждения вражды и в своем народе…

…На памяти всех, не старых даже людей нашего времени совершилось событие, самым очевидным образом показавшее то поразительное одурение, до которого доведены были патриотизмом люди христианского мира.

Правящие классы германские разожгли патриотизм своих народных масс до такой степени, что был предложен народу во второй половине XIX века закон, по которому все люда без исключения должны были быть солдатами; все сыновья, мужья, отцы, ученые, святые должны обучаться убийству и быть покорными рабами первого высшего чина и быть беспрекословно готовыми на убийство тех, кого им велят убивать:

убивать людей угнетенных народностей и своих рабочих, защищающих свои права, своих отцов и братьев, как публично заявил о том самый наглый из всех властителей Вильгельм II.

Ужасная мера эта, самым грубым образом оскорбляющая все лучшие чувства людей, была под влиянием патриотизма без ропота принята народом Германии. Последствием ее была победа над французами. Победа эта еще более разожгла патриотизм Германии и потом Франции, России и других держав, и все люди континентальных держав безропотно покорились введению общей воинской повинности, т. е. рабству, с которым не может быть сравниваемо по степени унижения и безволия никакое из древних рабств.

После этого рабская покорность масс, во имя патриотизма, и дерзость, жестокость и безумие правительств уже не знали пределов. Начались на перебой вызываемые отчасти прихотью, отчасти тщеславием, отчасти корыстью захваты чужих земель в Азии, Африке, Америке и всё большее и большее недоверие и озлобление правительств друг к другу.

Уничтожение народов на захваченных землях принималось как нечто, само собой разумеющееся. Вопрос только был в том, кто прежде захватит чужую землю и будет уничтожать ее обитателей.

Все правители не только самым явным образом нарушали и нарушают против покоренных народов и друг против друга самые первобытные требования справедливости, но совершали и совершают всякого рода обманы, мошенничества, подкупы, подлоги, шпионства, грабежи, убийства, и народы не только сочувствовали и сочувствуют всему этому, но радуются тому, что не другие государства, а их государства совершают эти злодеяния.

Взаимная враждебность народов и государств достигла в последнее время таких удивительных пределов, что, несмотря на то, что нет никакой причины одним государствам нападать на другие,

все знают, что все государства всегда стоят друг против друга с выпущенными когтями и оскаленными зубами и ждут только того, чтобы кто-нибудь впал в несчастье и ослабел, чтобы можно было с наименьшей опасностью напасть на него и разорвать его.

Но мало и этого. Всякое увеличение войска одного государства (а всякое государство, находясь в опасности, ради патриотизма старается увеличить его) заставляет соседнее тоже из патриотизма увеличивать свои войска, что вызывает новое увеличение первого.

То же происходит с крепостями, флотами: одно государство построило 10 броненосцев, соседние построили 11; тогда первое строит 12 и так далее в бесконечной прогрессии.

— «А я тебя ущипну». — А я тебя кулаком. — «А я тебя кнутом». — А я палкой. — «А я из ружья»…

Так спорят и дерутся только злые дети, пьяные люди или животные, а между тем, это совершается в среде высших представителей самых просвещенных государств, тех самых, которые руководят воспитанием и нравственностью своих подданных…

Положение всё ухудшается и ухудшается и остановить это ведущее к явной погибели ухудшение нет никакой возможности.

Единственный представлявшийся легковерным людям выход из этого положения закрыт теперь событиями последнего времени; я говорю о Гаагской конференции* и тотчас же последовавшей за ней войной Англии с Трансваалем.

*1-я Гаагская конференция 1899 года. Мирная конференция была созвана по инициативе императора России Николая II 29 августа 1898 года. Конференция открылась 18 (6) мая, в день рождения Императора, и проходила по 29 (17) июля. Участвовало 26 государств. В ходе конференции были приняты международные конвенции о законах и обычаях войны. Идея о всемирном разоружении, предложенная императором Николаем II не была принята серьезно…

Если мало и поверхностно рассуждающие люди и могли еще утешаться мыслью, что международные судилища могут устранять бедствия войны и всё растущих вооружений, то Гаагская конференция с последовавшей за ней войной очевиднейшим образом показала невозможность разрешения вопроса этим путем.

После Гаагской конференции стало очевидно, что до тех пор, пока будут существовать правительства с войсками, прекращение вооружений и войн невозможны.

Для того, чтобы возможно было соглашение, нужно, чтобы соглашающиеся верили друг другу. Для того же, чтобы державы могли верить друг другу, они должны сложить оружие, как это делают парламентеры, когда съезжаются для совещаний.

До тех же пор, пока правительства, не веря друг другу, не только не уничтожают, не уменьшают, но всё увеличивают войска соответственно увеличению у соседей, неукоснительно через шпионов следят за каждым передвижением войск, зная, что всякая держава набросится на соседнюю, как только будет иметь к тому возможность, невозможно никакое соглашение, и всякая конференция есть или глупость, или игрушка, или обман, или дерзость, или всё это вместе.

Гаагская конференция, закончившаяся страшным кровопролитием — трансваальской войной, которую никто не попытался и не пытается остановить, все-таки была полезна, хотя и совсем не тем, чего от нее ожидали; она была полезна тем, что самым очевидным образом показала то, что зло, от которого страдают народы, не может быть исправлено правительствами, что правительства, если бы и точно хотели этого, не могут уничтожить ни вооружений, ни войн.

Правительства для того существовать должны, чтобы защищать свой народ от нападения других народов; но ни один народ не хочет нападать и не нападает на другой, и потому правительства не только не желают мира, но старательно возбуждают ненависть к себе других народов.

Возбудив же к себе ненависть других народов, а в своем народе патриотизм, правительства уверяют свой народ, что он в опасности и нужно защищаться.

И имея в своих руках власть, правительства могут и раздражать другие народы, и вызывать патриотизм в своем, и старательно делают и то и другое, и не могут не делать этого, потому что на этом основано их существование.

Если правительства были нужны прежде для того, чтобы защищать свои народы от нападения других, то теперь, напротив, правительства искусственно нарушают мир, существующий между народами, и вызывают между ними вражду.

Если нужно было пахать для того, чтобы сеять, то пахота была разумное дело; но, очевидно, безумно и вредно пахать, когда посев взошел. А это самое заставляет правительства делать свои народы, разрушать то единение, которое существует и ничем бы не нарушалось, если бы не было правительств.

ЧТО ТАКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО?

В самом деле, что такое в наше время правительства, без которых людям кажется невозможным существовать?

Если было время, когда правительства были необходимое и меньшее зло, чем то, которое происходило от беззащитности против организованных соседей, то теперь правительства стали не нужное и гораздо большее зло, чем всё то, чем они пугают свои народы.

Правительства не только военные, но правительства вообще, могли бы быть, уже не говорю полезны, но безвредны, только в том случае, если бы они состояли из непогрешимых, святых людей, как это и предполагается у китайцев. Но ведь правительства по самой деятельности своей, состоящей в совершении насилий, всегда состоят из самых противоположных святости элементов, из самых дерзких, грубых и развращенных людей.

Всякое правительство поэтому, а тем более правительство, которому предоставлена военная власть, есть ужасное, самое опасное в мире учреждение.

Правительство в самом широком смысле, включая в него и капиталистов и прессу, есть не что иное, как такая организация, при которой большая часть людей находится во власти стоящей над ними меньшей части; эта же меньшая часть подчиняется власти еще меньшей части, а эта еще меньшей и т. д., доходя, наконец, до нескольких людей или одного человека, которые посредством военного насилия получают власть над всеми остальными. Так что всё это учреждение подобно конусу, все части которого находятся в полной власти тех лиц или того одного лица, которое находятся на вершине его.

Вершину же этого конуса захватывают те люди или тот человек, который более хитер, дерзок и бессовестен, чем другие, или случайный наследник тех, которые более дерзки и бессовестны.

Нынче это Борис Годунов, завтра Григорий Отрепьев, нынче распутная Екатерина, удушившая со своими любовниками мужа, завтра Пугачев, послезавтра безумный Павел, Николай, Александр III.

Нынче Наполеон, завтра Бурбон или Орлеанский, Буланже или компания панамистов; нынче Гладстон, завтра Сольсбери, Чемберлен, Роде.

И таким-то правительствам предоставляется полная власть не только над имуществом, жизнью, но и над духовным и нравственным развитием, над воспитанием, религиозным руководством всех людей.

Устроят себе люди такую страшную машину власти, предоставляя захватывать эту власть кому попало (а все шансы за то, что захватит ее самый нравственно дрянной человек), и рабски подчиняются и удивляются, что им дурно

Боятся мин, анархистов, а не боятся этого ужасного устройства, всякую минуту угрожающего им величайшими бедствиями.

Для избавления людей от тех страшных бедствий вооружений и войн, которые они терпят теперь и которые всё увеличиваются и увеличиваются, нужны не конгрессы, не конференции, не трактаты и судилища, а уничтожение того орудия насилия, которое называется правительствами и от которых происходят величайшие бедствия людей.

Для уничтожения правительств нужно только одно: нужно, чтобы люди поняли, что то чувство патриотизма, которое одно поддерживает это орудие насилия, есть чувство грубое, вредное, стыдное и дурное, а главное — безнравственное.

Грубое чувство потому, что оно свойственно только людям, стоящим на самой низкой ступени нравственности, ожидающим от других народов тех самых насилий, которые они сами готовы нанести им;

вредное чувство потому, что оно нарушает выгодные и радостные мирные отношения с другими народами и, главное, производит ту организацию правительств, при которых власть может получить и всегда получает худший;

постыдное чувство потому, что оно обращает человека не только в раба, но в бойцового петуха, быка, гладиатора, который губит свои силы и жизнь для целей не своих, а своего правительства;

чувство безнравственное потому, что, вместо признания себя сыном бога, как учит нас христианство, или хотя бы свободным человеком, руководящимся своим разумом, — всякий человек, под влиянием патриотизма, признает себя сыном своего отечества, рабом своего правительства и совершает поступки, противные своему разуму и своей совести.

Стоит людям понять это, и само собой, без борьбы распадется ужасное сцепление людей, называемое правительством, и вместе с ним то ужасное, бесполезное зло, причиняемое им народам.

И люди уже начинают понимать это. Вот что пишет, например, гражданин Северо-Американских Штатов:

«Единственное чего мы просим все, мы, земледельцы, механики, купцы, фабриканты, учителя, — это права заниматься нашими собственными делами. Мы имеем свои дома, любим наших друзей, преданы нашим семьям и не вмешиваемся в дела наших соседей, у нас есть работа, и мы желаем работать.

Оставьте нас в покое!

Но политиканы не хотят оставить нас. Они облагают нас налогами, поедают наше имущество, переписывают нас, призывают нашу молодежь к своим войнам.

Целые мириады живущих на счет государства зависят от государства, содержатся им, чтобы облагать нас налогами; а для того, чтобы облагать с успехом, содержатся постоянные войска Довод, что армия нужна для того, чтобы защищать страну, явный обман. Французское государство пугает народ, говоря, что немцы хотят напасть на него; русские боятся англичан; англичане боятся всех; а теперь в Америке нам говорят, что нужно увеличить флот, прибавить войска, потому что Европа может в каждый момент соединиться против нас.

Это обман и неправда. Простой народ во Франции, Германии, Англии и Америке против войны. Мы желаем только, чтобы нас оставили в покое. Люди, имеющие жен, родителей, детей, дома, не имеют желания уходить драться с кем бы то ни было. Мы миролюбивы и боимся войны, ненавидим ее. Мы хотим только не делать другим того, чего не хотели бы, чтобы нам делали.

Война есть непременное следствие существования вооруженных людей. Страна, содержащая большую постоянную армию, рано или поздно будет воевать. Человек, гордящийся своей силой в кулачном бою, когда-нибудь встретится с человеком, который считает себя лучшим бойцом, и они будут драться. Германия и Франция только ждут случая испытать друг против друга свои силы. Они дрались уже несколько раз и будут драться опять. Не то, чтобы их народ желал войны, но высший класс раздувает в них взаимную ненависть и заставляет людей думать, что они должны воевать, чтобы защищаться.

Людей, которые хотели бы следовать учению Христа, облагают налогами, оскорбляют, обманывают и затягивают в войны.

Христос учил смирению, кротости, прощению обид и тому, что убивать дурно. Писание учит людей не клясться, но «высший класс» заставляет нас клясться на писании, в которое не верит.

Как же нам освободиться от этих расточителей, которые не работают, но одеты в тонкое сукно с медными пуговицами и дорогими украшениями, которые кормятся нашими трудами, для которых мы обрабатываем землю?

Сражаться с ними?

Но мы не признаем кровопролития, да, кроме того, у них оружие и деньги, и они выдержат дольше, чем мы. Но кто составляет ту армию, которая будет воевать с нами?Армию эту составляем мы же, наши обманутые соседи и братья, которых уверили, что они служат богу, защищая свою страну от врагов. В действительности же наша страна не имеет врагов, кроме высшего класса, который взялся блюсти наши интересы, если только мы будем соглашаться платить налоги. Они высасывают наши средства и восстановляют наших истинных братьев против нас для того, чтобы поработить и унизить нас.

Вы не можете послать телеграмму своей жене или посылку своему другу, или дать чек своему поставщику, пока не заплатите налог, взимаемый на содержание вооруженных людей которые могут быть употреблены на то, чтобы убить вас, и которые несомненно посадят вас в тюрьму, если вы не заплатите.

Единственное спасение в том, чтобы внушать людям, что убивать нехорошо, учить их тому, что весь закон и пророке в том, чтобы делать другим то, что хочешь, чтобы тебе делали. Молчаливо пренебрегайте этим высшим классом, отказываясь преклоняться перед их воинственным идолом.

Перестаньте поддерживать проповедников, которые проповедуют войну и выставляют патриотизм, как нечто важное.

Пусть они идут работать, как мы. Мы верим в Христа, а они нет. Христос говорил то, что думал; они говорят то, чем они думают понравиться людям, имеющим власть «высшему классу».

Мы не будем поступать на службу. Не будем стрелять по их приказанию. Мы не будем вооружаться штыками против доброго, кроткого народа. Мы не будем по внушению Сесиль Родса стрелять в пастухов и земледельцев, защищающих свои очаги.

Ваш ложный крик: «волк, волк!» не испугает нас. Мы платим ваши налоги только потому, что принуждены делать это. Мы будем платить только до тех пор, пока принуждены это делать. Мы не будем платить церковные налоги ханжам, не десятой доли вашей лицемерной благотворительности, и мы будем при всяком случае высказывать свое мнение.

Мы будем воспитывать людей. И всё время наше молчаливое влияние будет распространяться; и даже люди, уже набранные в солдаты, будут колебаться и отказываться сражаться. Мы будем внушать мысль что христианская жизнь в мире и благоволении лучше, чем жизнь борьбы, кровопролития и войны.

«Мир на земле!» может наступить только тогда, когда люди отделаются от войск и будут желать делать другим то что хотят, чтобы им делали».

Так пишет гражданин Северо-Американских Штатов, и с разных сторон, в разных формах раздаются такие же голоса.

Вот что пишет немецкий солдат:

«Я совершил два похода вместе с прусской гвардией (1866—1870 гг.) и ненавижу войну от глубины души, так как она сделала меня невыразимо несчастным. Мы, раненые вояки, получаем большею частью такое жалкое вознаграждение, что приходится, действительно, стыдиться за то, что когда-то мы были патриотами. Уже в 1866 г. я участвовал в войне против Австрии, сражался у Траутенау и Кенигрипа и насмотрелся довольно-таки ужасов.

В 1870 г. я, как находившийся в запасе, был призван вновь и был ранен при штурме в С. Прива: правая рука моя была прострелена два раза вдоль. Я потерял хорошее место (я был ….тогда пивоваром) и потом не мог уже получить его опять. С тех пор мне уж больше никогда не удалось встать на ноги. Дурман скоро рассеялся, и вояке-инвалиду оставалось только кормиться на нищенские гроши и подаяние…

В мире, где люди бегают, как дрессированные звери, и не способны ни на какую другую мысль, кроме того, чтобы перехитрить друг друга, ради маммоны, в таком мире пусть считают меня чудаком, но я всё же чувствую в себе божественную мысль о мире, которая так прекрасно выражена в нагорной проповеди.

По моему глубочайшему убеждению, война — это только торговля в больших размерах, — торговля честолюбивых и могущественных людей счастьем народов.

И каких только ужасов не переживаешь при этом! Никогда я их не забуду, этих жалобных стонов, проникающих до мозга костей. Люди, никогда не причиняющие друг другу зла, умерщвляют друг друга как дикие звери, а мелкие рабские души замешивают доброго бога пособником в этих делах.

Наш командир кронпринц Фридрих (впоследствии благородный император Фридрих) писал тогда в своем дневнике: «Война — это ирония на Евангелие…»

Люди начинают понимать тот обман патриотизма, в котором так усердно стараются удержать их все правительства.

— «Но что же будет, если не будет правительств?» — говорят обыкновенно.

Ничего не будет; будет только то, что уничтожится то, что было давно уже не нужно и потому излишне и дурно; уничтожится тот орган, который, став ненужным, сделался вредным.

— «Но если не будет правительств — люди будут насиловать и убивать друг друга», — говорят обыкновенно.

Почему? почему уничтожение той организации, которая возникла вследствие насилия и по преданию передавалась от поколения к поколению для произведения насилия, — почему уничтожение такой потерявшей употребление организации сделает то, что люди будут насиловать и убивать друг друга? Казалось бы, напротив, уничтожение органа насилия сделает то, что люди перестанут насиловать и убивать друг друга.

Если же и после уничтожения правительств будут происходить насилия, то, очевидно, они будут меньше, чем те, которые производятся теперь, когда есть специально для произведения насилия устроенные организации и положения, при которых насилия и убийства признаются хорошими и полезными.

Уничтожение правительств только уничтожит по преданию переходящую, ненужную организацию насилия и оправдание его.

«Не будет ни законов, ни собственности, ни судов, ни полиции, ни народного образования», — говорят обыкновенно, умышленно смешивая насилия власти с различными деятельностями общества.

Уничтожение организации правительств, учрежденных для произведения насилия над людьми, никак не влечет за собой уничтожения ни законов, ни суда, ни собственности, ни полицейских ограждений, ни финансовых устройств, ни народного образования.

Напротив, отсутствие грубой власти правительств, имеющих цель поддержать только себя, будет содействовать общественной организации, не нуждающейся в насилии. И суд, и общественные дела, и народное образование, всё это будет в той мере, в которой это нужно народам; уничтожится только то, что было дурно и мешало свободному проявлению воли народов.

Но если и допустить, что при отсутствии правительств произойдут смуты и внутренние столкновения, то и тогда положение народов было бы лучше, чем оно теперь.

Положение народов теперь таково, что ухудшение его трудно себе представить. Народ весь разорен, и разорение неизбежно должно идти, усиливаясь.

Все мужчины обращены в военных рабов и всякую минуту должны ждать приказа идти убивать и быть убиваемыми.

Чего же еще ждать? Того, чтобы разоренные народы вымирали с голода? Это уже начинается в России, Италии и Индии. Или того, чтобы, кроме мужчин, забрали в солдаты и женщин? В Трансваале и это уже начинается.

Так что, если бы и действительно отсутствие правительств означало анархию (чего оно вовсе не означает), то и тогда никакие беспорядки анархии не могли бы быть хуже того положения, до которого правительства уже довели свои народами и к которому они ведут их.

И потому не может не быть полезным для людей освобождение от патриотизма и уничтожение зиждущегося на нем деспотизма правительств.

Опомнитесь, люди, и, ради всего блага и телесного, и духовного и такого же блага ваших братьев и сестер, остановитесь, одумайтесь, подумайте о том, что вы делаете!

Опомнитесь и поймите, что враги ваши не буры, не англичане, не французы, не немцы, не чехи, не финляндцы, не русские, а враги ваши, одни враги — вы сами, поддерживающие своим патриотизмом угнетающие вас и делающие ваши несчастия правительства.

Они взялись защищать вас от опасности и довели это мнимое положение защиты до того, что вы все стали солдатами, рабами, все разорены, всё более и более разоряетесь и всякую минуту можете и должны ожидать, что натянутая струна лопнет, начнется страшное избиение вас и ваших детей.

И как бы велико ни было избиение и чем бы оно ни кончилось, положение останется то же. Так же и еще с большей напряженностью правительства будут вооружать и разорять, и развращать вас и детей ваших, и остановить, предупредить это никто не поможет вам, если вы сами не поможете себе.

Помощь же только в одном — в уничтожении того страшного сцепления конуса насилия, при котором тот или те, кому удастся взобраться на вершину этого конуса, властвуют над всем народом и тем вернее властвуют, чем более они жестоки и бесчеловечны, как это мы знаем по Наполеонам, Николаям I, Бисмаркам, Чемберленам, Родсам и нашим диктаторам, правящим народами от имени царя.

Для уничтожения же этого сцепления есть только одно средство — пробуждение от гипноза патриотизма.

Поймите, что всё то зло, от которого вы страдаете, вы сами себе делаете, подчиняясь тем внушениям, которыми обманывают вас императоры, короли, члены парламентов, правители, военные, капиталисты, духовенство, писатели, художники, — все те, которым нужен этот обман патриотизма для того, чтобы жить вашими трудами.

Кто бы вы ни были — француз, русский, поляк, англичанин, ирландец, немец, чех — поймите, что все ваши настоящие человеческие интересы, какие бы они ни были — земледельческие, промышленные, торговые, художественные или ученые, все интересы эти так же, как и удовольствия и радости, ни в чем не противоречат интересам других народов и государств, и что вы связаны взаимным содействием, обменом услуг, радостью широкого братского общения, обмена не только товаров, но мыслей и чувств с людьми других народов.

Поймите, что вопросы о том, кому удалось захватить Вей Хай-вей, Порт-Артур или Кубу, — вашему правительству или другому, для вас не только безразличны, но всякий такой захват, сделанный вашим правительством, вредит вам потому, что неизбежно влечет за собой всякого рода воздействия на вас вашего правительства, чтобы заставить вас участвовать в грабежах и насилиях, нужных для захватов и удержания захваченного.

Поймите, что ваша жизнь нисколько не может улучшиться оттого, что Эльзас будет немецкий или французский, а Ирландия и Польша свободны или порабощены; чьи бы они ни были, вы можете жить где хотите; даже если бы вы были эльзасец, ирландец или поляк, — поймите, что всякое ваше разжигание патриотизма будет только ухудшать ваше положение, потому что то порабощение, в котором находится ваша народность, произошло только от борьбы патриотизмов, и всякое проявление патриотизма в одном народе увеличивает реакцию против него в другом.

Поймите, что спастись от всех ваших бедствий вы можете только тогда, когда освободитесь от отжившей идеи патриотизма и основанной на ней покорности правительствам и когда смело вступите в область той высшей. идеи братского единения народов, которая давно уже вступила в жизнь и со всех сторон призывает вас к себе.

Только бы люди поняли, что они не сыны каких-либо отечеств и правительств, а сыны бога, и потому не могут быть ни рабами, ни врагами других людей, и сами собой уничтожатся те безумные, ни на что уже не нужные, оставшиеся от древности губительные учреждения, называемые правительствами, и все те страдания, насилия, унижения и преступления, которые они несут с собой.

Электронный ресурс: «https://moiarussia.ru/lev-tolstoi-o-patriotizme/» Лев Толстой. Пирогово, 10 мая 1900 г.

Нужно общественное противодействие обману политиков, которые не могут мирно решать проблемы, и лишают будущего наших детей и обеспеченной старости наших родителей и нас самих.

Искатели по подошве рельса

Для проверки подошвы рельсов предлагаю пустить лыжи с блоком преобразователей из 4-х ПЭП (по 2 с каждой стороны направленных по ходу, и против хода) по подошве, если не получится реализовать 4, то 2 преобразователя, направление движения ультразвуковых колебаний перпендикулярно движению дефектоскопа, в противоположные перья подошвы. Угол ввода 65 градусов. Т.к. ширина лыжи составляет3.8 мм, а свободное пространство 4.3 мм, то появляется возможность опробовать схему, изображенную на рисунке. Для этого необходимо закрепить блок на центрирующей системе дефектоскопа. Остается разработать систему, для автоматического подъема, и возврата системы при проходе стыковых накладок.

 

Запись на регистратор

При проведении сплошного контроля, операторы дефектоскопной телеги сталкиваются со следующими проблемами: 1) нехватка людей для ограждения телеги; 2) не выданные предупреждения на работу дефектоскопистов; 3) не своевременная доставка телеги к месту производства работ; 4) автотранспорт не приспособлен для перевозки данной техники (к примеру КамАЗ, ГАЗ (грузопассажирский); 5) износ тележек (устаревшая техника, отсутствие запасных частей); 6) производство работ на неисправной технике; 7) расчет выполнения работ идеализирован, при норме, к примеру 6 часов, на проведение работ, фактически остается 4 часа, при этом, если соблюдать технологический режим, то проверка только одного стрелочного перевода должно занимать 30 минут, без пропуска поездов. Время на бездефектный стрелочный перевод, с отсутствием помех для проведения контроля (грязь, оледенение и другие факторы); 8) Загруженность оператора всевозможными бюрократическими документами (заполнение план заданий, отчетов, всевозможных актов), при этом постоянно должен быть в курсе всех происшествий на сети дорог, которые не всегда связанны с должностными обязанностями. Что так же приводит к фиктивному изучению данной документации. Из-за этих причин происходят поломки тележки, и позднее начало работ, что приводит к невыполнению плана работ, или, чаще всего к фиктивному выполнению работы. При всем этом оператор несет ответственность за проведение контроля, работоспособность аппарата, выявление нарушений содержания пути, и обнаружения дефектов, угрожающих безопасности движения. Из-за данных факторов вся система организации безопасности движения сводится к нулю. И никакие нормативы, штрафные санкции не способны привести к должному качеству выполнения работ. Даже введение системы рейтинга дистанций, при отсутствии квалифицированных сотрудников, материальных ресурсов, а главное, заинтересованности руководства дистанций пути в повышении качества выполнения работ. На данный момент ситуация складывается следующая: при обнаружении дефектов, или же любых отклонений в содержании пути, у руководства возникает вопрос: оглашать, или же утаить? Всё кроется в организации системы управления дистанциями. Операторы входят в штат дистанции, соответственно получают зарплату от руководителя данной дистанции. И получается, что если оператор обнаружил неисправность, угрожающую безопасности движения, то он сразу же оказывается плохим для всей дистанции. Сама система по планированию отказов, где указывается количество на период, по моему мнению, какое то недоразумение. И при этом, при превышении данного количества, дистанция лишается средств. Те же доплаты за безаварийную работу выглядят как везение. Для повышения эффективности работы дистанций, и прежде всего для повышения безопасности движения, необходимо создать систему, разделяющую: 1) оплату работников диагностики от работников дистанции (полную независимость, которая подразумевает: независимый фонд оплаты труда, независимость перемещения по дистанции, то есть, доставка к месту производства работ не транспортом линейных участков, а отдельным транспортом, а для мобильных средств рассмотреть возможность перемещения на личном транспорте; 2) создать систему стимулирования работников на выявление и устранение нарушений.

Для решения этих проблем, необходимо разобраться с причинами их возникновения. Во-первых, организация работы. Принятый в РЖД стандарт ИСО 9001:2015, не работает. Хоть он и носит рекомендательный характер, но основной цикл ПДПД (PDCA) должен неукоснительно выполняться организацией, если она желает развиваться. Например: Планирование в организации, это касается не только РЖД, носит поверхностный характер. Не выполняется ранжирование задач по важности выполнения. Даже если планируются работы, то их выполнение происходит со сдвигом во времени. Причин может быть несколько: Не расставлены приоритеты: начало окна может задерживаться по причине пропуска поездов, что означает приоритет диспетчера, и не согласованность руководства дистанции, отсутствие транспорта, по причине попытки сэкономить, или же несогласованных действий с транспортными организациями, нехватка людей, из-за неправильного распределения, или же расчета необходимого количества работников для выполнения задачи, неисправность, или вообще отсутствие инструментов, по причине износа, или же краж с неохраняемых мест хранения. Так же не осуществляется этап улучшения. Имеются участки, которые из периода в период, остаются без улучшений. Не производится анализ, и не принимаются меры для устранения недостатков. Например: S-образные участки, или кривые, которые по проектам не задевают, не жилые кварталы, не коммуникации, и ландшафт позволяет. Но путь проходит по кривым. Что приводит к преждевременному выходу из строя элементов верхнего строения пути, увеличению протяженности пути, и снижению скоростей движения.

Максимизация скорости в РЖД

Вообще в целях организации должен быть прописан пункт, согласно которому РЖД стремится к высокоскоростному движению. То есть не просто создает новые пути с высокоскоростным движением, а создает условия для максимизации скоростей на всей сети дорог. Не должно быт