Алма-Ата, аэропорт, лето 1976 года

Огни уходящего города, геометрия площадей и кварталов,

Под крылом самолёта ночного.

А я улетаю из мира, которого нам было мало, и пока не понимаю,

Что больше не будет уже такого.

Прощальных не было слов – не с кем прощаться.

Можно отстегнуть ремни и пройти по салону,

Но мысль в рёве моторов: «А могла бы остаться

С дождевыми потоками улиц и тополями зелёными.

Коричневый шар перекати-поля, ты был мне родня,

Может, вспомнишь меня вместе с ветром горячим,

Вместе с алым тюльпаном на склоне холма,

С голубым ледником и белым солнцем в придачу?

Уходя, я ушла, как говорят, улетела просто.

Ночной аэропорт, ревя, поглотил нас с сынишкой.

Кусочек жизни маленькой. Горькая ступенька моего роста.

Молилась – пусть будет нам хорошо. Мы вместе, слышишь?

 

 

ОСЕННЕЕ

 

Мне нынче осень, всем ветрам открытая,

Перечеркнула путь холодным светом,

И дорогой ковёр из листьев выткала,

Чтобы украсить расставанье с летом!

Ах, осень, всё равно стихами плачется…

Уже прилип к окошку жёлтый лист,

Но солнца лучик всё блестит, не прячется,

Касаясь краешком исписанных страниц.

Речных туманов помню наваждение,

Свою работу, преданных друзей.

И не растрачено тепло весеннее

Пред неизбежностью последних дней.

 

 

ПОЗАБАВИЛАСЬ НЫНЧЕ ПОГОДА…

 

Позабавилась нынче погода:

Белым вихрем запенилась даль,

Хлопья снега кружат хороводом,

Белый танец танцует февраль.

 

Нарядилось село, посветлело,

И в чистейшей воскресной тиши

Сердце новую песню запело,

Отрешиться от старой решив.

 

Не получится - время упрямо,

Все годочки уже за спиной,

Коски-бантики, строгая мама,

Пироги, палисадник родной.

 

В снежном вихре мелькают виденья,

Как картинки немого кино –

Свадьба дочери, внуков рожденье,

Куст рябиновый под окном…

 

…Ах, извечная женская доля,

Ты бываешь во всём хороша,

Если сердце не рвётся от боли

И любовью согрета душа…

 

Светлой памяти ярки осколки,

Жаль уже осторожнее шаг.

Пусть для нас феврали ещё долго

В белом танце под снегом кружат,

 

Да рисуют узором окошки-

Выходи на мороз по дрова.

Там под песни ветров, осторожно,

Зимы белые ткут кружева.

 

 

ДОЖДЬ

 

Вид из окна предельно – чёткий

Был сдвинут пеленой дождя,

Мне туча поливала стёкла,

Гром грохотал, цветы намокли…

Жаль, рядом не было тебя.

Дождь по карнизу барабанил,

Шуршал, шумел, с собою звал.

И свежий ветер рвался в окна,

С собой неся воды волокна,

Как будто душу омывал.

День, уходящий на закате,

Край неба высветлил от туч,

Дождь, уходя, оставил свежесть,

Покой, надежду, ясность, нежность

И, как улыбку, солнца луч.

 

 

 

Тарас Солонин, 38 лет, Томск

 

 

***

 

Расплесканы слова любви в потоках воздуха,

И птицы песнями звенят почти без отдыха.

Лежит, отживший зиму, снег, блестят обочины.

Клыки сосулек об апрель до корня сточены.

 

Я жду тебя – судьбу мою, шагов на лестнице,

Я знаю точно, мы опять с тобою встретимся.

Откроешь дверь, легко впорхнешь, улыбка праздная.

Всего обдашь, всего возьмешь, моя прекрасная.

 

И будет день, и будет ночь, какая разница?

В порыве чувств, в исходе грез, вся жизнь смешается.

Смущаясь, в полузабытье, безумно скромная,

В который раз, в который год ты – незнакомая.

 

Я жив, я снова молодой, я весь оттаявший!

Любуюсь свежею тобой, весной – красавицей.

Лети моя душа, лети, в потоках воздуха.

Ведь даже птицы о любви звенят без отдыха!

 

 

ТАКАЯ ТЫ

 

В тебе смешалось все подряд –

Немного кроткого,

Немного буйного, здорового, улетного.

Премного женского,

Премного нежного,

Немного слабого и безмятежного.

Немного сказочного,

Немного райского,

Послушай и прими, не зазнавайся, а?

 

В тебе смешалось, черт возьми,

Настолько вечного,

Насколько можно, чтобы сразу,

Взять и лечь с тобой!

 

В тебе смешались времена,

Места, события,

Мосты, столицы, города,

Цветы, открытия.

Всего не перечислить, ни за что,

Подруга млечного.

Хочу и я побыть в тебе,

Потоком встречного!

 

Потоком, самого, что ни на есть,

Тебе любимого.

Такого сильного, но и ранимого.

Немного радостного, немного грустного.

Порой изысканного, но и безвкусного.

Немного тусклого, но и блестящего.

Такого русского и настоящего!

 

Всего премного твоего,

И это главное!

Такая чудная моя,

Такая славная!

 

 

ТЕЧЕТ

 

И старое совсем не радует,

И новое еще не открыто.

Ищешь в толпе лица,

Чаще находишь рыла.

 

Ниже склоняешь голову,

Смиряешься, уставая.

Мечтаешь – хотя бы один,

Хотя бы одна живая.

 

Пороки в себя впитавшая,

Гуляет, воняет улица.

Не хочется видеть пошлого,

Приходится сильно зажмуриться,

Чтоб болью глазное яблоко,

Выдавило из мозга,

Все и вся без остатка,

Все то, что никак не серьезно.

 

Что же тогда серьезно?

В мире, где все проходяще.

В мире, где каждый в землю,

Пеплом, окурком ляжет.

В мире, где властвует до,

Не пререкаемо после.

Улитка ляжет на дно,

Снова наступит осень.

 

Бренность, она нетерпима –

Воплями режет глотку.

Пасть открываешь поспешно,

И заливаешь водку.

От пустоты и беззвучий,

Время в мозгу закипает.

«Что ж ты такой живучий?» -

Смерть за спиной вопрошает.

«Что ж ты такой железный?

Будто не выл ни разу!».

Снова пасть открываешь,

И льешь до краев, до отказа…

 

Чалишься в чреве покоя.

Глаза замыкаешь, видишь –

Вдали расплескалось море,

И грудью могучей дышит.

Чайки пронзают небо,

Облаки пишут белым.

Ныряешь во мрак моря,

И уплываешь первым.

 

 

***

 

Из памяти не высечь мерзлоту,

Не вычесть и не вычеркнуть минуты.

Слюной по глотке истекает сути ртуть,

Не изменяя вечные маршруты.

 

Снег весел и пушист, когда не твой,

Снег искрами разбрасывает свежесть.

На самое сложнейшее простой,

Дает ответ святая безмятежность.

 

Занять у птиц умение летать,

Вплетать узоры в облака пушные.

Разбавить красками синеющую гладь,

Узреть не черно-белые, цветные.

 

Не существует прелести иной,

Свинья не съест, а Бог безумно милый.

Стоит, качаясь у дрянной пивной,

Вознесшийся над собственною силой.

 

Но что же делать с вечной мерзлотой?

Раскинувшейся в памяти безбрежно.

Прикончившей век дивный, молодой.

Вонзившейся в тебя коленным стержнем.

 

Понять, простить. Попробуй тут прости.

Принять, забыть. Такое не забудешь.

Все слезы враз не удержать в горсти,

За раз толстенные канаты не разрубишь.

 

И не пытайся. Твой палач – ты сам.

Пытать себя – обыденное дело.

Ходить по незнакомым адресам,

Тебе-то самому не надоело?

 

Вопросы без ответов, лес густой.

Черствеет ночь под белым одеялом.

Склонивши голову над мрачной пустотой,

Ты вдруг поймешь, ты был, тебя не стало.

 

 

***

 

Вспоминаю о прошлом по нежному,

Тьму грядущую не боюсь.

Я такой же веселый по-прежнему,

Но в глазах затаилася грусть.

 

Ах, душа моя, странница вольная,

Мир людей ты увидела весь.

И летит над моей колокольнею,

Птицей вещей заздравная песнь.

 

Все мечты не сбываются, проще,

Головой в вечный омут упасть.

Мои милые чащи и рощи,

Я готов в вас навеки пропасть.

 

Я готов, преклоняя колени,

Перед вами до смерти стоять.

И любовь, в своем сердце лелея,

Понимаю, что все не познать.

 

Не познать то, что выше, над нами.

Не узнать то, что там, под землей.

Мы о главном не можем словами.

Мы о главном лишь можем душой.

 

В жизни есть зачарованный смысл.

Просто жить, преклоняясь судьбе.

Не пускать в себя чуждые мысли.

Не сдаваться влияньям из вне.

 

В каждом сердце бушует вселенная.

В каждом теле присутствует Бог.

Это прелесть необыкновенная.

Это тихий и светлый восторг.

 

Ах, душа моя, странница вольная,

Мир людей ты увидела весь.

И летит над моей колокольнею,

Птицей вещей заздравная песнь.