Понятие феодализма и его характерные черты

Религия древних германцев.

Сведения по мифологии континентальных германцев крайне отрывочны ввиду сравнительно ранней и глубокой христианизации западногерманских племен; по скандинавской мифологии мы располагаем несравненно более полными литературными источниками ввиду более поздней христианизации Скандинавии, а также бережного сохранения дохристианской культурной традиции в Исландии вплоть до исландского возрождения 13 в.
Наиболее ценные сведения по германской мифологии содержатся в "Германии" Тацита. Тацит упоминает земнородного бога Туисто, имя которого означает "двойное (двуполое) существо", что дает основания для сближения его с культами близнецов. (Кастор и Поллукс). От Туисто происходит первый человек - Манн, а от Манна - родоначальник трех племенных или культовых групп германцев - ингевонов, иствеонов и эрминонов. Из этих родоначальников с определенностью устанавливается Инг, упоминаемый в англо-саксонской рунической надписи. Не исключено также, что упоминаемый немецким (саксонским) историком X в. Видукиндом бог Ирмин считался предком эрминонов.
Тацит свидетельствует о почитании германцами Меркурия, Марса, Геркулеса и Изиды, подразумевая под ними, вероятно, Водана (сканд. Один), Тиу (Тюр), Донара (Тор), и, возможно, Фрейю или Фрию (Фригг). Один из аргументов для первых трех отождествлений - совпадение посвященных им дней недели. Меркурию, т.е. Водану, по словам Тацита, приносятся человеческие жертвы. Это вполне соответствует сканд. представлениям о культе Одина. Обозначение Донара=Тора римским именем Геркулеса вполне ему подходит, Так как в мифах он предстает богатырем, защищающим мир от чудовищ. Но своей основной функции он - типичный индоевропейский бог-громовник, сопоставимый с индийским Индрой. Тацит в "Германиии" сообщает о богине Нертус (Нерте), которая, несомненно, была богиней растительности, плодородия, возможно, земли.
Некоторые боги упоминаются в древнейших германских (немецких) текстах - так называемых. Мерзебургских заклинаниях (записаны в 10 в). Сoставлены они в землях франков. В первом мерзебургском заклинании фигурируют женские божества - дисы, родственные скандинавским валькириям и норнам. Во втором мерзебургском заклинании (на охромение коня) упоминается Водан как главный носитель магической силы, Фрия и ее сестра Фолла. Некоторые весьма скудные сведения о германской мифологии содержатся в сочинениях историка готов Иордана (6в.) и византийского историка Прокопия Кесарийского (6 в.), в франкских хрониках Григория Турского (6 в.) и Фредегара (7 в.), в "Истории лангобардов" Павла Диакона (8 в.) и в "Церковной истории народа англов" Беды Достопочтенного (8 в.). Павел Диакон пересказывает легенду о происхождении имени "лангобарды" (букв. "длиннобородые"), в которой фигурируют Водан и Фрия: Водан покровительствует вандалам, а Фрия - винилам, она советует винилам сделать так, чтобы их женщины вышли перед битвой пораньше и привязали свои волосы как бороды. Так как Водан предсказал победу тем, кто раньше окажется на поле боя, то победили винилы.
В Скандинавии (юг Швеции и юго-восток Норвегии) сохранились наскальные изображения эпохи бронзы (2-ая пол.II тысячелетия до н.э.), по-видимому, отражающие культовые сцены и символы: корабли, повозки, пахота, культовый танец и священный брак, солярные символы в виде колеса, топоры, люди и животные, ассоциирующиеся, вероятно, с культами плодородия и культом мертвых. Фигура человека с топором может быть сопоставлена с Тором.
Северогерманский хронист Адам Бременский (11 в.) сообщает о языческом культовом комплексе в Упсале (Швеция), в центре которого стоял священный тис и где особенно почитался Фрейр. Топонимика обнаруживает следы культа Тора, Тюра, Одина, Улля и некоторых других богов.
Систематические данные имеются только по скандинавской мифологии последних столетий до принятия скандинавскими народами христианства, отраженной главным образом в исландских литературных памятниках раннехристианского времени. Главными источниками являются поэтическая "Старшая Эдда"- сборник мифологических и героических песен, дошедший в исландской рукописи 2-й половины 13 в., и прозаическая "Младшая Эдда"- учебник поэтического искусства скальдов, составленный тоже в 13 в. исландцем Снорри Стурлусоном и содержащей образцы поэзии скальдов (начиная с 9 в.), расшифровку скальдических мифологических иносказаний (кеннингов) и обзор самой мифологии. Отголоски мифологии имеются и в составленной Снорри исторической хронике "Хеймскрингла" - "Круг земной", где изложена легендарная история норвежских и некоторых шведских королей. Христианизация Исландии произошла в 1000 г. и древняя мифология трактовалась Снорри отчасти как историческая аллегория. Почти одновременно со Снорри датский хронист Саксон Грамматик в "Деяниях датчан" дает многие мифологические сюжеты, заменяя богов на королей и героев. Таким образом, в качестве мифологической системы нам известна только скандинавская мифология, в основном как поэтическая эддическая мифология.
Скандинавские мифы увлекательны сами по себе. Мы не устаем поражаться фантазии древних, создавших эти бесконечно разнообразные, одновременно мудрые и наивные рассказы о богах, великанах и множестве других обитателей мифологического мира. Но если мы попытаемся глубже вникнуть, что же такое эти мифы, дошедшие до нас в песнях «Старшей Эдды" и в пересказах Снорри Стурлусона из «Младшей Эдды", то поневоле задумаемся. Ведь Исландия была крещена за два с половиной века до того, как их записали. Правда, общепризнано, что мифы восходят к глубочайшей языческой древности. Но что значит - «восходят"? Они - обломок древней правды? Или литературные вариации на мифологические темы? Как это ни невероятно, но в Исландии миф не умер. Спустя долгие века после принятия христианства исландцы каким-то образом сохранили веру в старых богов и реальность мифологического мира.
Среди викингов были и даны (предки датчан), и свеи (предки шведов), и норги (предки норвежцев), а также саксы, англы, юты и представители других германских племен. Везде, где они высаживались со своих драккаров и основывали поселения, они «возводили языческие капища поганым идолам". Но мифология сохранилась лишь в Исландии, заселенной около 970 г. Этому в значительной мере способствовало географическое положение Исландии. Если на материке боги германцев были вынуждены соседствовать с богами других народов, не говоря уже о Белом Боге христиан, чье триумфальное шествие по Европе завершилось к 11 столетию, то на острове этим богам было привольно и вольготно. Изгнать языческих богов из Исландии не удалось даже христианству. Подтверждение чему - современный официальный статус нового языческого культа Асатру как равноправной христианству религии. К тому же в 12-13 вв. - времени записи «Эдды" - вся образованная Европа писала на латыни. Исландская же письменность основывалась на родном народном языке, что тоже сыграло важную роль в сохранении мифологического свода в почти первозданной чистоте. Двоебожие характерно не только для Исландии, но и для всей Скандинавии в целом. В других землях правители, принимая крещение и утверждая христианство среди подданных, отвергали древних богов и все, что с ними связано. Скандинавские же конунги продолжали верить в Одина, асов и ванов.
Пространственная модель мира германской мифологии включает "горизонтальную" и "вертикальную" проекции, причем переход от одной к другой предполагает некоторые трансформации. Горизонтальная проекция антропоцентрична и построена на противопоставлении обитаемого мира людей, занимающего центральную часть земли, Мидгарда, и пустынной, каменистой и холодной окраины земли, Утгарда, Ётунхейма, где живут великаны-ётуны, а также находящегося вокруг земли океана, где живет чудовище Ёрмунганд. Это противопоставление раскрывается как оппозиция центра и периферии, внутреннего и внешнего - особенно Митгард и Утгард - "своего" и "чужого", "культуры" и "природы". Кроме того, страна великанов маркирована как находящаяся на севере и востоке. Север в скандинавской мифологии особенно демонизирован (как и во многих других, например у финнов и народов Сибири), на севере также локализуется царство мертвых - Хель, но отчетливее и ярче оно выступает в вертикальной космической проекции. К обеим проекциям относится мотив четырех карликов-цвергов, носящих имена четырех стран света - Аустри, Вестри, Нордри, Сурдри - поддерживающих небо по углам.
Основу вертикальной космической проекции составляет мировое древо - ясень Иггдрасиль. Оно связывает землю, где живут люди - Мидгард, с небом, где в Асгарденаходятся боги и где помещается своеобразный "рай" для павших воинов - Вальхалла, а главное - с подземным миром, где находится царство мертвых Хель (как сказано, низ и север отождествляются) и разнообразные водные источники. Можно даже сказать, что Хель является той точкой, где соединяются горизонтальная и вертикальная проекции мира. Вертикальная схема противопоставляет богов и людей, небесное царство мертвых для избранных - Вальхаллу и подземные селения для простых смертных, соответственно - небесных валькирий и живущих у корней мирового древа норн - две категории богинь судьбы. На верхушке мирового древа сидит орел, у подножья – обитает змей Нидхёгг, на среднем уровне - четыре оленя, поедающие листья ясеня, соотносимые с четырьмя сторонами света. По дереву снует белка, соединяющая верх и низ. Кроме того, небо и землю соединяет радужный мост Биврёст. Эта модель мира однотипна не только большинству индоевропейских мифологий, но и другим (например, сибирским), которые структурно организованы образом мирового древа.
Во временном отношении скандинавская мифология делится на космогоническую и эсхатологическую - мифы сотворения мира и конца света Симметрия между ними неполная. Мир возникает из взаимодействия воды и огня с холодом и погибает от пожара и наводнения, стужи и жары, в "начальные" и "конечные" времена повторяются примерно одни ж те же поединки богов и хтонических демонов. Б то же время асы и ваны (основные группы скандинавских богов), сперва враждебные друг другу, выступают в конце как единое племя богов.
Возникновение мира рисуется как заполнение пустоты мировой бездны Гинунгагап и преобразование хаоса в космос. Великаны не только противостоят богам в пространстве, но и предшествуют им во времени. Первосущество великан-гермафродит Имир происходит из остывающих подземных вод (Эливагар), заполнивших мировую бездну Гинунгагап Из его подмышек, а также от трения ног рождаются другие инистые великаны. Боги убивают великана Имира и создают из его тела мир.
Боги поднимают землю из первичного океана и устраивают на ней прекрасный Мидгард. Они оживляют древесные прообразы людей - Аска и Эмблю, ясень и иву, которые должны жить в Мидгарде. Появляются норны, определяющие их судьбы. Боги устраивают небесный свод и определяют роли солнца (Соль) и месяца (Мани), сестры и брата. В процессе мироустройства они обуздывают хтонических чудовищ - змея Ёрмунганда, волка Фенрираи их сестру Хель - хозяйку царства мертвых.
Но впоследствии, с приближением конца света, чудовища снова вырываются на волю. За "золотым веком", когда все было из золота, а боги и люди наслаждались покоем, скоро следует первая война между асами и ванами. Нарушаются обеты и моральные нормы, возникают распри родов и наступает трехлетняя стужа. Мировое древо содрогается, когда чудовища вырываются на волю, приплывает корабль мертвецов, появляются сыны Муспелля (огненной страны) и огненный великан Сурт. В последней битве – Рагнарёк, в которой на стороне богов участвуют также павшие воины, боги и хтонические чудовища убивают друг друга. Сурт поджигает мир, который гибнет в огне и наводнении, после чего, правда, он должен возродиться.
За пределами мифов творения и конца мира остаются многочисленные мифологические повествования о взаимоотношениях и борьбе богов с великанами-ётунами и карликами-цвергами. В основном на фоне горизонтальной проекции развертываются события постоянной борьбы богов с великанами (например, походы Тора на восток), чему не мешают любовные отношения и даже браки с их дочерьми. Ётуны пытаются отнять богинь и чудесные атрибуты богов (молот Тора, волосы Сив, молодильные яблоки Идунн и т.д.) и за них идет борьба, но первоначально чудесные предметы и эликсиры (копье Одина Гунгнир, его золотое кольцо Драупнир, молот Тора Мьёлльнири т.д.) изготовляются искусными карликами-цвергами, и боги все это добывают силой или хитростью. В основе таких сюжетов отчасти лежат этиологические (объяснительные) мифы, в которых боги выступают в функции культурных героев и борцов с чудовищами. Однако в дошедших сюжетах этиологизм сильно затушеван, и перед нами скорее развертывается своеобразная картина "циркуляции" ценностей между различными мирами, в сочетании с военными походами. Так, очень важный миф о происхождении священного меда поэзии, дающего силы, шаманский экстаз, поэтическое вдохновение и мудрость, превращается в повествование о его циркуляции по кругу: боги – цверги – великаны – боги. Этот и другие мифы о вечном обновлении магических сил богов и источников пищи созвучна и образам убивающих друг друга и вновь оживающих для пира в Вальхалле героев.
Боги противостоят враждебным чудовищам и ётунам; возвышаются над природными духами альвами (эльфами) и цвергами, над женскими судьбоносными существами - валькириями и норнами, над земными героями. Высший пантеон богов в скандинавской космогонии представлен как результат объединения двух групп богов - асов и ванов - после войны, а точнее, как результат ассимиляции асами ванов - весьма ограниченной категории божеств, связанных с аграрными культами, наделенных магическим и пророческим даром, сакральным миролюбием. (Ньёд, Фрейр, Фрейя). Асы представлены в мифах как возглавляемая Одином патриархальная родовая община, в которой важные вопросы решаются на тинге, большое значение имеют ритуальные пиры богов с распитием священного напитка.
В пантеон входят боги: Один - власть, мудрость, магия, в т. ч. военная, покровитель воинов, хозяин вальхаллы; Тор - громовник с военными и аграрными функциями, главный борец с великанами и мировым змеем; Тюр - старый индоевропейский небесный бог, покровитель военных собраний и поединков; Хеймдалль- страж богов и морового древа; Улль- стрелок из лука и лыжник; Бальдр- юный бог- ритуальная жертва; Ньёрд - плодородие, море и судоходство; Хёд- слепой бог, убийца Бальдра; Фрейр - плодородие, мир; Браги - бог-скальди некоторые другие Богини, в основном имеющие отношение к плодородию и деторождению, - прежде всего Фригг, Фрейя, Сив, Идунн, а также охотница и лыжница Скади.
Особое место в скандинавском пантеоне занимает Локи- мифологический плут и насмешник, отец хтонических чудовищ, посредник между богами и великанами. Локи выступает в мифах в роли трикстера - отрицательного культурного героя, наделенного демоническими и комическими чертами, плута-озорника, искушенного в проделках и кознях, нарушающего табу и профанирующего святыни. Трикстер - персонаж-посредник между возвышенным и низким, богами и ётунами, жизнью и смертью, космическим и эсхатологическим. Наиболее ярко комическая и двойниковая составляющие образа Локи проявляются в эддической песне «Перебранка Локи", где он выводит на чистую воду всех собравшихся на пир богов. Браги - бога скальдического искусства - Локи обвиняет в трусости, Хеймдалля - в чрезмерном усердии. Тора - в страхе перед великанами. Одину бросается такой упрек: Молчи-ка ты, Один! С начала времен Людей судил ты неправо: В распре не раз, Кто праздновал труса, Тому ты дарил победу. Локи - бог конца, по аналогии с Одином, богом начала.
Мифы создают впечатление, что мифологический мир гораздо больше того, что о нем рассказывается. Он как бы существует сам по себе, живет своей жизнью, а тексты лишь приоткрывают нам его отдельные участки. Причем эти участки-сцены замечательно разнообразны: в них есть место и лирике, и поучениям, и самому грубому фарсу. Для громадного большинства мифов не существует «до" и «после", есть только «здесь" и «всегда". Поэтому мифологические события происходят как бы у нас на глазах, как своего рода сценическое представление. Для скандинавской мифологии - в том виде, в каком она дошла до нас - характерно одновременное бытование в двух измерениях.
Первое - существование вне времени, здесь и сейчас, в круге вечного возвращения. Второе измерение наполнено временем, это внутреннее время мифологической системы, определяющее и описывающее ее возникновение, развитие и гибель: вся мифология, все действия богов и героев подчинены единому разворачивающемуся во внутреннем времени эсхатологическому сюжету о гибели мироздания во вселенском пожаре (вариант - во вселенской стуже). И эта мифическая идеология уникальна, подобного в индоевропейских мифологиях нет. В такой «предустановленной эсхатологичности" явно отразилось мироощущение жителей европейской периферии, сурового Севера.
От полной бесформенности и неопределенности изначального хаоса к всеобъемлющей упорядоченности и структурированности божественного и людского космоса - такова «генеральная линия развития" скандинавской мифологии. Мировая бездна Гинунгагап заполняется пространством и временем, в ней создаются земля и небо, возникают стороны света и центр в виде мирового дерева Иггдрасиля. Неосвоенным и хаотическим остается лишь мир великанов Йотунхейм, где-то на севере или на востоке, и мировой океан. Природа, воплощенная в хаосе, уступает место культуре, воплощенной в деяниях богов.
Скандинавская мифология отличается от прочих мифологий индоевропейского ареала прежде всего тем, что в ней особое значение придается судьбе. Этот «мировой закон" определяет не только поступки людей (как, скажем, в кельтской или греческой мифологии), но и деяния богов. Никто, даже сам Один, не властен изменить того, что предначертано судьбой: Бальдру суждено погибнуть, и он погибнет, несмотря на все усилия асов; Фенриру суждено вырваться из пут - и он вырывается, как ни удерживают его боги; миру суждено быть разрушенным - и он разрушается вопреки героизму асов в последней схватке перед концом света.
Мир, сотворенный из тела инеистого великана Имира, прекращает свое существование, остается лишь мировое древо, пронизывающее и объединяющее вселенную, - Во всяком случае, в эддических текстах не встречается упоминание о его гибели. Уместно предположить, что новый мир возникает из побегов «благословенного ясеня", из медвяной росы, капающей с его листьев, из корней, которые тянулись в обители людей, богов и великанов. Новый мир вырастает из воды. В обновленный мир возвращаются Бальдр и Хед, другие младшие боги. Кроме младших богов, Рагнарёкпереживут и двое людей, от них заново пойдет человеческий род.
Мифология оказала существенное влияние на германский героический эпос. В сфере тайных наук, т.е. всяческого волхвования и колдовства, германские племена нисколько не уступали побежденным ими культурным народам юга Европы. Напротив, у них тайное, волшебное, сверхъестественное входило в обиход жизни и слилось с ней еще теснее. Всякого рода гадания у них были распространены, как нигде на свете). Их кудесники (menn forspair) предсказывали будущее всякими путями и способами: и ясновидением, и колдовством, и заклинаниями, и снотолкованием. Еще большим почетом пользовались vala — (колдуньи, пророчицы). Тацит упоминает о прорицательницах Велледе и Ауринии, которых народ почитал чуть не за богинь. В одной из скандинавских саг vala беседует с самим 0дином, почти как равная с равным. Да и простые смертные, не владевшие секретами высшей магии, могли в лучшем виде удовлетворять свое любопытство по части угадывания будущего весьма немудреными подручными средствами: кидали жребий, ворожили на палочках либо приносили жертвы богам, прося их открыть будущее. А уж о северных колдунах и говорить нечего. Власть их была безгранична. По крайней мере, народ твердо верил, что они могут творить, что хотят. Снорри Стурлусон и Саксон Грамматик приводят любопытнейшее сказание о происхождении скандинавских асов. Все это были, оказывается, просто-напросто колдуны, которые устроили скандинавскую землю, завели в ней человеческое общежитие, населили ее и за все эти благодеяния чтились потомством как боги.
Интересно, однако, что у германцев существовала как будто известное разделение магического искусства на два сорта, признавалось нечто вроде белой и черной магии. У скандинавских племен, например, отличали galder от seid. Первым словом обозначалось колдовство терпимое и законное, вторым - колдовство злостное, как бы противозаконное. К первому типу причислялись магические письмена, руны, которые гравировались на всякого рода талисманах и ладанках; этими же письменами писали заговоры и заклинания. Руны считались столь важной статьей сверхъестественной силы, что самое верховенство Одина приписывалось глубочайшему знанию им всех таинств рунического письма. Выходило так, что руны управляют даже движением солнца и вообще ими держится весь строй и порядок природы. За рунами в дозволенной магии следовали всякие приворотные зелья, талисманы, волшебные предметы вроде мечей, ножей. С помощью всех этих средств можно было творить настоящие чудеса: обменять внешность взаимно между двумя людьми, нагонять бесконечно долгий сон и т.д.
Колдовство черное (seid) основывалось на использовании зловредных тайн природы или на пользовании силами злых божеств, особенно великанов-ётунов. Колдуны этого типа варили колдовские зелья из всяких адских составных частей. Мужчины этим не занимались. Seid считался не преступным, а как бы зазорным, скверным, им занимались исключительно женщины seid-konur. Само слово seid происходит, как полагают, от sjoda — варить. Могущество этих женщин признавалось безграничным. Они вздымали и прекращали бури, придавали стаду баранов вид грозного войска, когда они злились, то под ними трепетала земля. Нравы у них - людоедские, в этом они похожи на бабу-ягу. У них бывали собрания, своего рода шабаши, на которых они пели, плясали, варили свои адские зелья. Собирались чаще всего в ночь под первое мая - в Вальпургиеву ночь.
Занятие таким колдовством признавалось зазорным и властями. Законом устанавливался штраф за обозвание женщины сейдовской бабой, если обозвавший не мог доказать своего оговора. В скандинавском регионе особой популярностью в целительной практике пользовалось руническое колдовство. В средневековой континентальной Европе после христианизации оно почти не сохранилось. В канонических текстах, осуждающих суеверные обычаи населения, руны чаще упоминаются как некие магические знаки, которые наносят на предметы, призванные быть целительными - пояс, амулет, или на предметы, предназначенные для гадания, прежде всего деревянные палочки. Так, на раны и переломы мудрые женщины накладывали повязки, с нанесенными на них магическими знаками, скорее всего - рунами, и произносили над ними заклинания. Больному повязывался специальный пояс, также обладающий магической силой благодаря написанным на нем заклинаниям, рунам или тому, что он был принесен из какого-нибудь святилища. С распространение христианства этот обычай не исчезает, а трансформируется: рунические заклинания заменяются христианскими формулами благословения, а священные места заменяются местами поклонения христианским святым. Например, целительным считался пояс, полежавший на могиле св. Олафа. В скандинавских же источниках руническое колдовство упоминается очень часто. В языческой древности руническое колдовство считалось благотворным в самых разных ситуациях обыденной жизни. На рукояти меча следовало вырезать руны победы, чтобы обезвредить заколдованный напиток, на рог следовало нанести «руны пива", чтобы оберечь себя от напастей, писали специальные охранительные руны на ладони.

Образование королевства Меровингов

Франки – группа германских племен. До III в. известны под названием искевонов, или истевонов. В III в. размещались по нижнему и среднему течению Рейна. С III в. начали завоевание Галлии, что к началу VI в. привело к образованию Франкского государства. Известны две ветви франкских племен – салические и рипуарские. Салические (морские) франки к середине IV в. населяли побережье Северного моря от устья Рейна до Шельды. Затем обосновались на территории Северной Галлии. Военные предводители франков короли, герцоги, завоевали земли от Рейна до Соммы, затем между Сеной и Луарой, продвигаясь к югу, вытеснили готов за Пиренеи. Время существования франского государства – 486-843 гг. Основатель – Меровиг (448-458), потомок Хлогиона (Первым легендарным королем франков счиатеся Фарамон (420-428), именно у него встречаются в гербе три жабы, вероятно, тотемы языческого племени, пришедшего из заболоченных земель Восточной Европы. Эти жабы, приснившись королю Хлодвигу, превратились в золотые лилии – символ королевской власти Франции (позже их станет семь). Фарамон является автором закона, устранявшего женщин, даже принадлежавших к королевскому роду, от управления франками. Затем ему наследовал Хлодион (Хлогион) Косматый, и только третьим был Меровей) принадлежал к знатному франкскому роду. Воевал против гуннов в Каталаунской битве, римский федерат. Ему наследовал Хильдерик I (461-481). Его внук – Хлодвиг (466-511). По имени Меровига стала называться и династия Меровинги.

Образование Франкского государства. Хлодвиг Великий

Наиболее известен среди Меровингов Хлодвиг (466-511), V-VII вв. – меровингский период франкского государства. В результате завоевания и подчинения других франкских племен Хлодвиг стал королем единого христианского государства. При Хлодвиге была завоевана Аквитания (507 г.), при его преемниках – Бургундия (534 г.), остготы уступили франкам Прованс (536 г.), также франкам удалось подчинить своему влиянию тюрингов, алеманов, баваров, саксы платили им дань. Как правило, на материале франксого государства исследователи прослеживают развитие феодальных отношений. Франкское государство дало начало основание 3 будущим государствам – Франции, Германии, Италии. Процесс феодализации происходил в форме синтеза разлагающихся позднеримских и германских родоплеменных отношений. В 486 г. Хлодвиг принял римско-католическую веру. («Склони, выю, сикамбр», - св. Ремигий (Реми), крестивший 25.12.486 г. Хлодвига). Это имело решающее значение для укрепления государства франков. В отличие от вестготов и других варваров, которые исповедовали христианство в виде арианства, которое Римом рассматривалось как ересь, Хлодвиг принял ортодоксальное вероисповедание. А это значит, что он мог воевать против прочих варварских государств, поскольку они были еретиками. Завоевания Хлодвига можно рассматривать как своего рода крестовые походы. Хлодвиг незадолго до своей кончины поделил свое государство между сыновьями. Хотя в принципе государство считалось единым и по временам объединялось под властью одного короля. (После Хлодвига правили – Хильдеберт I (496-558, король Парижа с 511 г., король Орлеана с 558), умер бездетным, ему наследовал его брат Хлотарь I (500-561- года жизни, 560-561, до этого был королем суассонцев), имел 4 сыновей – Хариберта (561-567), Хильперик I (567-584), Сигеберта, Гонтрана, королями были Хариберт и Хильперик, при Хильперике начинается междоусобная война 570-584 (из-за Фредегонды (любовницы Хильперика) и Брунгильды – жены Сигеберта), королем стал сын Хильперика и Фредегонды – Хлотарь II (584-628), Дагоберт I (628-639), Хлодвиг II (639-662 – первый из Ленивых королей, именно при нем выдвигается палатный мэр – Пипин Старый, служивший еще его отцу Дагоберту), Хлотарь III (662-673), Хильдерик, Теодорик, Хлодвиг III (умер в 14 лет), Хильдеберт II (-711), Дагоберт II (711-714), Хильперик II, Теодорик IV, Хильдерик III (-751/752).

Датская династия в Англии

Лишь после многотысячелетнего существования народов, населявших Ютландию и датские острова, в нашем распоряжении оказываются письменные источники, которые проливают свет не на общие процессы экономической и социальной эволюции общества, как археологические памятники, а на конкретные проявления этих процессов. Мы впервые узнаем имена вождей, правивших в мелких «дружинных» государствах, впервые погружаемся в запутанные и еще неясные для нас переплетения раздоров, браков «ради мира», войн и союзов, впервые присутствуем в пиршественных палатах и наблюдаем образ жизни вождей и их дружин. Конечно, это была еще «легендарная» история, воплощавшаяся в эпосе и преданиях. Но в эпоху викингов «легендарная» история начала постепенно дополняться, а затем и сменяться сведениями более достоверными и надежными: записями в анналах и хрониках, которые а IX–X вв. широко освещают историю Франкского государства и — попутно — историю сопредельных стран, рассказами о деятельности христианских миссионеров и др. В Х в. появились собственные, датские письменные памятники — рунические надписи на мемориальных стелах, краткие, но содержащие ценнейшую информацию о данах и Дании. Наконец, в XI–XII вв. число датских письменных источников резко возрастает: в монастырях, при королевском дворе и епископских кафедрах составляются хроники и судебники, записываются повествования о прошлом и настоящем — саги. Многие из них содержат сведения и о Дании эпохи викингов, но это уже воспоминания о далеком прошлом, смутные и путаные, которые редко могут помочь в изучении того времени. Одно из немногих исключений — труд клирика Гамбург-Бременского архиепископства Адама Бременского (1070-е годы), который черпал сведения о Дании Х–XI вв. от датского короля Свена Эстридсена, из документов архиепископства, хроник, житий. Совокупность этих источников позволяет хотя бы отрывочно и подчас предположительно восстановить ход событий в Дании IX–Х вв.

«Легендарная история» была историей Северо-Восточной Дании, может быть, по преимуществу историей Зеландии, поскольку неизвестно, какова была территория, на которую распространялась власть Скьольдунгов. Начальная письменная история — это история Южной Ютландии, поскольку именно она входила в соприкосновение с Франкской империей и находилась в сфере интересов франкских хронистов. Она открывается именем «короля данов» Онгенда (лат. Ongendus, вероятно, Ангантюр), «человека более жестокого, нежели дикий зверь, и более твердого, нежели камень», но согласившегося выслушать англосаксонского миссионера Виллиброрда. Как сообщает Алкуил в «Житии св. Виллиброрда», проповедуя у фризов, он посетил «дикий народ данов» где-то до 714 г. Вероятно, Виллиброрд оказался в ближайшем к Фризии и связанном с ней центре — Рибе на западном побережье Ютландии, где и находился центр «королевства» Онгенда.

Более 60 лет франкские источники не упоминают Данию, и единственное событие, которое нам известно, — это строительство мощного укрепления Даневирке — вала с деревянными конструкциями, засыпанными землей. Протянувшийся на 7 км между Шлее и Эйдером Даневирке служил оборонительной линией на южной границе Дании, преграждая доступ в Ютландию с юга. Согласно новым дендрохронологическим датировкам, постройка вала началась в 737 г., но отсутствие письменных источников не позволяет сказать, чем было вызвано это грандиозное строительство.

В конце VIII в. Франкская империя усилила натиск на Саксонию и Фризию, граничившие с Данией и связанные с ней торговыми интересами, а возможно, и родственными узами. Дания все больше вовлекалась в отношения с империей, что и нашло отражение на страницах франкских анналов. Из них мы узнаем, что датский король (rex Northamanniae) по имени Сигифрид в 777 г. и 782 г. дал убежище саксонцам во главе с их вождем Видукиндом, но неясно, что понимает хронист под названием Нордмандия. Лишь на рубеже VIII–IX вв. первые прямые столкновения с данами заставили франкских хронистов начать более подробно описывать северных соседей. Сигифрид умер около 800 г., и вскоре появилось сообщение о новом короле Южной Дании — Годфреде.

Как и раньше, все сообщения о нем связаны с его деятельностью, направленной против империи франков. В 804 г. он собрал войско и флот в Слиесторпе (так назывался в латиноязычных источниках Хедебю), на границе с Саксонией; немного южнее, за Эльбой, стояли войска Карла Великого. Противники вели переговоры, результат которых неизвестен, но, вероятно, прямое, столкновение было предотвращено. Более активно действовал Годфред в 808 г. Он напал на землю ободритов, заключивших союз с Карлом Великим, и опустошил ее так, что ободриты вынуждены были просить его о мире и обещать ему дань. Во время похода Годфред стер с лица земли один из важнейших центров западнобалтийской торговли, Рёрик (Мекленбург или Старый Любек в устье р. Траве), и вывез из него ремесленников и купцов в Хедебю, положение которого благодаря этому упрочилось.

Сразу же после похода, согласно «Анналам королевства франков», он построил укрепления на границе с саксами по северному берегу р. Эйдер: вал «от западного океана до восточного залива, ведущего в Балтийское море», с одними воротами, чтобы пропускать всадников и повозки. Это сообщение, бесспорно, относится к той части Даневирке, которая соединила его с так же построенными при Годфреде укреплениями Хедебю.

Борьба за торговые пути и центры и за влияние на североморско-балтийскую торговлю объясняет и следующую известную акцию Годфреда: в 810 г. с большим флотом он прошел по побережью Фризии, одерживая победы, и вернулся, получив выкуп в 100 фунтов серебра. Обеспокоенный Карл Великий собрал флот для похода в Данию, но необходимость в походе неожиданно отпала: в том же году Годфред был убит своим дружинником, и власть оказалась в руках его племянника Хемминга. Далеко не столь воинственно настроенный, Хемминг согласился на мирные переговоры и в 811 г. заключил договор, которым подтверждалась незыблемость южной границы Дании — по р. Эйдер.

В самой же Дании между наследниками Годфреда начались распри. Хемминг удержался у власти один год, и его возможные преемники вступили в борьбу с сыновьями Годфреда, которые возвратились из Швеции, чтобы вернуть себе власть. Нападение на Данию Людовика Благочестивого в 814 г. заставило их временно укрыться на о-ве Фюн, но после возвращения Людовика на юг сын Годфреда Хорик утвердился в качестве «короля данов».

События внутри Дании в последующие десятилетия почти не нашли отражения в франкских анналах: внимание хронистов было приковано к походам датских викингов в Западную Европу. Над Данией опустился почти вековой покров, сквозь который едва различимы представители второго «королевского» рода (или, возможно, родственники Годфреда?), также претендующие на главенство в Дании. Это потомки некоего Харальда (правил до 812 г.), среди которых выделялся Харальд Клак, современник и, очевидно, временами соправитель Хорика I. В отличие от Хорика Харальд, видимо, стремился найти союзников в борьбе за власть в лице франкских императоров. Поэтому он дважды побывал уЛюдовика Благочестивого и в 826 г. с четырьмя сотнями спутников «омылся волной святого крещения» в Ингельгейме. Это, однако, не помогло ему в распрях с Хориком, но принесло лен в Нордальбингии или Рустрингии, когда в 827 г. он был окончательно изгнан из Дании. Этот лен несколько десятилетий находился в руках его потомков, среди которых был Рорик (ум. между 872 и 882 гг.), неоднократно менявший сюзеренов и лены. Власть же в Дании осталась в руках Хорика I, который погиб в битве в 853 или 854 г., и затем перешла к его сыну Хорику II, о правлении которого и последующих событиях ничего не известно.

К 873 г. в Дании два короля, Сигфред и Хальвдан, пользовались значительной властью, но, по словам Адама Бременского, были и другие, занимавшиеся морским разбоем на южных берегах Балтики. В 891 г. правителем Дании (неясно, какой ее части) был некий Хельги, которого Адам считает набожным и справедливым королем. Очевидно, Хельги был последним представителем старого королевского рода (династии Скьольдунгов) потому, что, согласно Адаму, «ему преемствовал Олав, который пришел из Свеаланда и захватил короле