Историософские проблемы в русской философии

Русскую философию всегда интересовали не столько отвлеченные теоретические вопросы, сколько проблемы переустройства мира и человека,
а проблема историзма традиционно занимала существенное место в русской религиозной философии. В. В. Зеньковский писал о том, что русская мысль «сплошь историософична». С точки зрения С. Л. Франка, самое значительное и оригинальное, созданное русскими мыслителями относится
к области философии истории и социальной философии. Н. О. Лосский, определяя черты русской философии, отмечал ее постоянный интерес
к вопросу о сущности исторического процесса, к проблеме «метаистории». Согласно Н. А. Бердяеву, русская самобытная мысль пробудилась на проблеме историософии.

Можно выделить следующие особенности русской историософской мысли: она обосновывает органичность исторического развития, в которой решающее значение отдается культурной традиции; в трудах русских философов осуществляется поиск критериев общественно-исторического прогресса, прежде всего – нравственных; ставится проблема общественного идеала и вопрос о его социально-исторической роли; присутствует интерес к судьбе личности в истории; устанавливается тесная связь исторических проблем с проблемами онтологическими; выявляется сложная диалектика утопических и антиутопических идей, а также их критика; выносится предупреждение об опасности мнимых ценностей и идеалов. Произведения Ф. М. Достоевского, а в ХХ в. Н. А. Бердяева, П. И. Новгородцева, Г. В. Флоровского, Г. П. Федотова и И. А. Ильина, могут много сказать современному человеку не только о прошлом, но и о смысле существования в нашем ХХI в. Поэтому для объективной оценки наследия русской религиозной философской мысли необходимо понять, какое содержание вкладывалось самими философами в понятие «история».

История, по мнению русских философов Н. А. Бердяева и Н. Ф. Федорова, оказывается не просто цепью сменяющих друг друга событий, подчиняющихся безличной закономерности, а олицетворением человеческой судьбы во времени. При этом Бердяев настаивал на различении «исторического» и «историзма»: «историзм» относится к исторической науке, имеющей дело с эмпирическим, или феноменальным миром исторических событий, совершающихся в разорванном времени одно после другого, вытесняющих это другое; «историческое» — сфера философии истории.
В нем раскрывается сущность бытия и духовная сущность самого
человека.

В традиционной философии истории русские философы видели механизм обездушивания культуры и ее перехода в цивилизацию. В работах русских религиозных мыслителей проблема исторического неразрывно связана с вопросом о природе и специфике времени, о соотношении времени и вечности, потому что история есть процесс во времени, укорененном в вечности. В частности, Н. А. Бердяев различает три времени: время космическое, историческое и экзистенциальное, или «метаисторическое». Время космическое равномерно и имеет метрическое измерение. В нем каждое событие неповторимо. Время экзистенциальное не измеряется метрически, здесь нет различия между прошлым и будущим, концом и началом, но совершается вечная мистерия духа. История происходит в своем историческом времени. Но она не начинается и не кончается в нем.
По Бердяеву, нет ничего важнее для исторического познания, как установление должного отношения к прошлому и будущему, необходимо преодолеть тот культ будущего, во имя которого различные теории прогресса приносят в жертву настоящее, а разрыв между вечным и временным — препятствие на пути создания подлинной философии истории.

Человек есть существо историческое. История же использует человека в качестве материала для нечеловеческих целей. И в этом смысле вся история делалась и делается как преступление. Она развивается по законам античеловеческой морали. В ней господствуют эгоизм, борьба классов, войны между государствами, насилие всякого рода — в этом проявлена трагедия мировой истории, разгадка которой заключена в абсолютной свободе, совершенно иррациональной. Свобода есть метафизическая основа истории, которая рассматривается Бердяевым как драма, или мистерия свободы в отношениях между Богом и человеком. Свобода придает напряжение, драматизм их отношениям. В результате человеческая судьба есть не только земная, но и небесная, не только историческая, но и метафизическая судьба, не только человеческая драма, но и драма божественная.

С этих позиций Н. А. Бердяев проводит последовательную критику теории прогресса, с ее верой в светлое будущее человечества: «В истории нет прямой линии совершающегося прогресса добра, прогресса совершенства, в силу которого грядущее поколение стоит выше поколения предшествующего; в истории нет и прогресса счастья человеческого — есть лишь трагическое: все большее и большее раскрытие внутренних начал бытия, раскрытие самых противоположных начал, как светлых, так темных,
как божественных, так и дьявольских, как начал добра, так и начал зла».
В раскрытии этих противоречий и в выявлении их и заключается величайший внутренний смысл исторической судьбы человечества. Проблема отношения человека и истории, согласно русским религиозным философам, разрешима только на почве эсхатологии, т. е. философии истории как учения о конце земной истории и ее завершении в вечности, в Царстве Божьем. Но наступление его не придет само собой или милостью Божьей. Оно «уготовляется человеком», зависит от его творческих усилий.

Смысл истории в ее аннулировании, ее снятии; в том, что человек устремлен, как стрела, к будущему, где мертвенность объективированного бытия будет побеждена, где будет торжествовать полностью творческий дух, где он будет играть, где он будет расцветать. Поэтому эсхатология
в работах русских философов не была чем-то устрашающим: человек должен приближать конец мира, так как тем самым он стремится к моменту преображения бытия. Поэтому движущей силой истории не могут быть
ни идеи, ни материальные потребности, а только сам человек во всей целостности своего существа, включающего в себя и то, и другое. Чтобы быть движущей силой, потребность должна быть связана с каким-нибудь идеальным началом. Общественная жизнь имеет своим единственным назначением «обожение» человека, т. е. возможно полное раскрытие в совместной общественной жизни всей полноты божественного. Наиболее полным выражением этого является любовь во всех своих проявлениях — от любви к ближнему до любви к Богу. Самоотверженная любовь является единственно правильным и плодотворным путем борьбы со злом. В связи
с этим в русской религиозной философии возникают две основополагающих проблемы: всеединства и богочеловечества.