Проигранная война привела к торжеству идей нацизма-бонапартизма

 

Как ни странно, поражение Революции во Франции привело к торжеству идей бонапартизма в ней, и до сих пор она свято чтит своего величайшего героя Ерундобера. Император Священной Римской Империи из рода Меровингов, Буонапарт Неаполитанский стал знаменем Нового Времени, и его имя уже двести лет связывают исключительно с французской национальной идеей ОсвобОжденья. Аналогичным образом ефрейтор австрийской (бывшей Священной Римской Империи) армии также связывается с немецким национальным духом.

 

Сценарии и сценаристы

Сходств между двумя Отечественными Войнами и тысячелетними диктаторами действительно оказалось слишком много, гораздо больше, нежели были перечислены, и это наводит на мысль о том, что они были списаны с одного сценария. Да и сам 129-летний сдвиг подчиняется ритмам Космоса, т.к. составляет половину Цикла Сатурна, ограничивающего материальный мир. И снова, к исходу 129 лет, ситуация повторяется: вся Европа в одних руках, в ней вводится единая валюта и единое управление. Более того, все европейские армии также находятся под единым командованием. Наиболее боеспособная русская армия и армии стран бывшего Варшавского договора постепенно переходят под командование офицеров Альянса.

Дело лишь за немногим—за личностью нового вождя, нового Императора Тысячелетней Священной Римской Империи, искателя Чаши Грааля…

 

Грядет наша Третья Отечественная Война против … теперь уже скорее всего Незалежного Фюрера-бандеровца, командующего всеми войсками единонадесяти-языкого Альянса.

Но, может статься, все будет вовсе не так, и никакой Третьей Отечественной тоже не будет?

 

Глава 28. Иль-де-Франс = Остров Свободы: Царство Просвещения против Царства Тьмы и Варварства

 

Франция всегда была Страной Свободы, потому что даже ее название происходит от этого сладкого слова. Свобода сквозит в ней во всем—в Статуе Свободы в Париже на Острове Свободы, где когда-то умещался весь Город (Ситэ), названный в честь красавца Париса, выбравшего дар Богини Любви. Свобода была главным достоянием нации «франков»=свободных. К тому же это была Зона Свободной Торговли, эдакой западно-европейской Дьюти Фри (Duty Free). Свободные нравы, свободная торговля, свобода мыслей —все это и создало ту Францию=страну Свободы, которую мы знаем.

 

Но когда-то Франции-Свободии не было. Не было и франков=свободных. На этом месте была Галлия, и ее населяли галлы. Галлы говорили на диком варварском несвободном наречии Страны Фей и не знали ни рабства, ни податей. И вот однажды в устье Рейна высадились первые отряды освободителей=Черных Рыцарей. Здесь было огромное множество островов, и поэтому их назвали «Зеландией» («Морской страной»). Правильнее же Зеландию было назвать Леоландией («Львиная страна»), ибо отсюда африканский гривастый лев начал готовиться к своему прыжку—покорению всей Западной Аркадии-Гипербореи. Другим названием Зеландии было Голландия (Святая Земля) и Гольштиния.

 

В Зеландии=Гольштинии, завоеванной пришельцами- освободителями из Мероэ, была создана франко-зона или зона свободной (беспошлинной) торговли с Западной Гипербореей, которую осуществляли франки= свободные торговцы, освобожденные от торговых пошлин. Они-то и основали на чудесном острове посреди реки Сены крепость Парис и назвали его Островом Свободы (Иль-де-Франс). Первое торговое поселение франков довольно быстро начало богатеть и расширять свои пределы. Подкупом и хитростью свободным франкам удавалось стравливать между собой несвободных и непросвещенных галльских вождей и постепенно приобретать все большее влияние в галльских областях, постепенно обкладывая их налогами и оброками.

 

Понятно, что коренное население автоматически становились рабами, платящими подати, а свободными —франками—оставались лишь каратели и жрецы. Жрецы крестили галлов в купелях рабства, внедряя и вплетая в сознание рабов Легенду о Граале и будущую эразмическую Вульгату, а каратели приглядывали за рабами. Поэтому истинными франками—свободными—в стране Свободии на территории бывшей Галлии, была лишь ничтожная часть населения пришельцев из Мероэ.

 

Завоевание Галлии и ее окончательное порабощение изображаются сейчас как «альбигойские войны», когда вольные люди вдруг все поголовно оказались еретиками и потому стали должны далекому сюзерену в Мероэ кучу денег. Галлов Черные Рыцари презрительно называли «Жак-простак», а попытки неподчинения называли «жакерией» и жестоко подавляли любые проявления их сопротивления. Духовных вождей галлов сжигали на площадях городов на кострах Инквизиции в устрашение будущих своих подданных-рабов. Также насаждался и новый свободийский «французский» язык—язык свободных людей взамен варварского (русского и арабского) Языка Творения Страны Фей. Не владеющие Языком Свободы автоматически оказывались рабами вне закона, потому что это был язык сборщиков податей, судей и др. Насаждалось и римское право—право для рабов.

 

Потом, уже много позже, в XVIII веке, в Эпоху Просвещения, когда будет создаваться официальная свободийская историография, франки будут объявлены целым народом, а вся Галлия будет почему-то переименована во Францию=Свободию. Над франками обнаружатся франкские короли, и многие другие чудеса произойдут в Стране Свободы в далеком прошлом. Каратель с Острова Свободы из рода Рюриков=Георгиев=Гюргиев= Юриев прострет свою Долгую Длань на всю Галлию и далее на Восток и объявит ее своей вотчиной. Начнутся изнурительные завоевательные войны франков= гольштинцев против галлов, в результате которых галлы будут окончательно покорены к началу Эпохи Просвещения. Все галльские государства будут объявлены вассальными по отношению к сюзерену—Правителю Острова Свободы, а Войны против свободийцев— крестьянскими бунтами, восстаниями еретиков и Жакерией.

 

Свое чудное Просвещение франки понесли еще дальше на Восток—просвещать своих братьев-гольштинцев в их далекой окраине Московии. Совместный поход франкских и московских гольштинцев против Великой Тартарии планировался на протяжении длительного времени. На ближних подступах к Тартарии готовился мощный идейный бастион—в Московии также вводилось Просвещение в виде замечательного «греческого проекта» и школьной реформы 1808 года. К XVIII веку кардинально менялась на бумаге история и культура намеченной к Завоеванию страны—Великой Тартарии. С этой целью все жители, испокон века населявшие ее, объявлялись кровавыми захватчиками и жадными баскаками. Литераторы бросились писать заказные романы о жестокостях коренного населения Тартарии—татар, об их хитрости и жадности, ученые—создавать артефакты периода татаро-монгольского «Нашествия», художники —уродливые косоглазые образы Великих Ханов Золотой Орды и т.д. Создавались фальшивые «русские» летописи, осмеянные Пушкиным и Салтыковым-Щедриным.

 

И вот, наконец, Просвещение пришло и в Страну Фей=Тартарию, начинавшуюся прямо за Московией. Тартария срочно требовала освободить себя от себя самой! Иго ее коренных жителей, называемых «мужиками» и «крестьянами», было просто непереносимым над угнетаемыми ими гольштинцами-дворянами. Они и жили совершенно разной жизнью—свободные франко- дворяне и коренное татарское население, которое под разными предлогами заставляли платить оброки и пошлины. Ничто ни в языке, ни в обычаях, ни в какой мелочи не было похожим и не связывало их друг с другом. Дворяне свысока смотрели на мужиков, а те, в свою очередь, сторонились бусурманов. «На ловлю счастья и чинов» из далекой Страны Свободы в варварийскую Тартарию припархивали все новые тучи франков-мотыльков и оседали на службе немного обрусевшего царя-гольштинца.

 

И, как и в покоренной Галлии, все попытки Великой Тартарии отстоять свою Свободу объявлялись крестьянскими бунтами, во время которых Пришельцы, Черные Рыцари, расправлялись с местным населением. И, как и в покоренной Галлии, над рекрутируемыми в армию юношами-ополченцами ставились гольштинские офицеры. Поэтому в армии сохранялся все тот же порядок—офицеры все сплошь были иноязычными свободийско говорящими, а нижние чины—говорящими на местных тартарийских (славянских) наречиях. Между двумя ни в чем не соприкасающимися слоями в армии находились унтер- офицеры, зачастую даже просто переводящие на местные наречия и доводящие до понимания нижних чинов волю высших офицеров. И, несмотря на то, что это создавало некоторое неудобство во время боя, которое хорошо описал Клаузевиц, тем не менее, порядок оставался прежним:

 

«…в самом бою активное участие в нем иностранца, не владеющего языком страны, почти невозможно. Прибывают донесения на русском языке, по поводу этих донесений идет перекрестный разговор, приказания отдаются на русском же языке, и, таким образом, руководство всем боем проходит на глазах иностранного офицера, причем он не может понять ни одного слова из всего сказанного. Может ли он потребовать от командира корпуса или хотя бы от другого хорошо осведомленного офицера перевода всех донесений, соображений и распоряжений! Не успеешь оглянуться, как утрачиваешь понимание общей связи событий…»

 

Тем не менее, как замечает все тот же Клаузевиц, почти все офицеры русской армии были иностранцами-гольштинцами, а «местные кадры» также мало чем отличались от приезжих. При этом доверие и предпочтение всегда оказывалось более приезжим, нежели «своим» обрусевшим офицерам. Но народ всегда был далек от politique франко-мотыльков, а «свою» русскую армию воспринимал только как осуществлявшую карательно- исправительную функцию: малейшее недовольство крестьян зарвавшимся гольштинцем- самодуром—отряд ополченцев порет всю деревню. Любой маневр армии—в любой деревне крестьянские семьи выгонялись на улицу, и офицеры с денщиками занимали избы, а изгнанные должны были еще и служить им. И о каком-либо патриотизме местного населения Московии в начале XIX века говорить просто не приходится: откель было крестьянину, не балакающему на басурманских наречиях, разбираться в ихней politique, кто на кого наступил и кто от кого отступил—одеты все одинаково, говорят на непонятных языках, чего хотят друг от друга—Бог весть. Потому для гольштинцев Нашествие Двунадесяти—развлечение, повод пожечь, пограбить и помародерствовать, а для тартар —беда всенародная.

 

Но Свободийцы придумали для тартар новую волну Просвещения—славянофильство. Один из главных славянофилов—свободиец Леонтьев—совсем не говорил на варварском тартарском наречии, а исключительно на просвещенном свободийском! В ХХ веке его труды пришлось даже переводить на варварский русский диалект, чтобы и русские смогли оценить глубину мысли величайшего славянофила. Славянофильство должно было обосновать завоевательные походы московитских гольштинцев в непокоренные южные страны и утвердить самих татар (славян) в мысли о том, что не только московиты приняли Крещение, но и другие народы тоже когда-то были крещены Черными Рыцарями. А теперь их надо освобОдить и присоединить к Свободии. Вообще это очень богатая тема—тема Освобожденья, т.е. присоединения стран и народов, живших своей жизнью и своими укладами, к Великой Свободии.

 

Когда-то и Англия была освобОждена гольштинцами- «норманнами». В кельтском эпосе сохранилась память о том, что когда-то на Островах правили боги-симиты и там царил Золотой Век счастья и благополучия Острова были также частью Страны Фей и не знали римского права рабов. Богам на время удалось отразить удары страшных чернокожих фоморов-хамитов, пришедших с юга из Гадеса=Исполинии (Испании), и некоторое время они наслаждались покоем. Страшные несчастья обрушились на Острова Блаженных в Стране Фей. Фоморы принесли с собой болезни, разрушения, жестокость и коварство. Они начали судить блаженных жителей Островов Ангелов неправедным римским правом, собирать с них невиданные оброки и налоги. Боги покинули Острова Блаженных, уйдя под землю через сидхи —врата в Страну Фей. Существуют предания, что через сохраняющиеся в Стране Ангелов на Островах Блаженных сидхи и сегодня можно попасть в Страну Фей. Но в конце концов Англия была освобОждена, и уже много веков боги не приходят к людям. Более того, сами Острова Блаженных превратились в Острова Свободы и Просвещения, и с этой целью на них вырублены почти все леса и снесены почти все сидхи. Но память народа сохраняет еще многие предания старины…

 

Потом началось Покорение Америки, и свободийцы-англичане даже не утруждали себя попытками изучить язык или обычаи индейцев, в то же время насаждая им свое Просвещение, свою «культуру» и язык. Прямые аналогии с Покорением Свободийцами Галлии, Великой Тартарии, той же Англии и Германии, и других стран в Западной Гиперборее отличаются лишь гораздо большей жестокостью (например, костры Инквизиции) и полным отсутствием резерваций для галлов, татар, ангелов-англичан и т.д. Получается, что Покорение Америки происходило даже более гуманным способом, нежели покорение несколько веков назад Галлии, Ибернии, Тартарии и т.д. И если никому не придет в голову доказывать, что англичане и были всегда истинными жителями американских соединенных государств, а индейцы установили над ними жестокое иго, и индейские баскаки совершали ужасные набеги на мирные военные укрепления-форты англичан, то это лишь по какому-то глупому недосмотру просвещенных историографов Великой Свободии. Возможно, что скоро история Союза Государств Америки (СГА) будет благополучно исправлена, и тогда на всей Земле не останется места, где Свободийцы не были бы коренными жителями, а везде только вынуждены были всех кругом освобождать да освобождать, а жестокие тартары-индейцы-галлы-манчжуры и т.д. их только угнетали да угнетали. Такая вот История Свободии…