О том, как витязи отправились к Нурадин-Фридону

 

 

Утром витязи проснулись,

Вход в пещеру затворили,

На коней могучих сели

И рабыню посадили.

В царство славного Фридона

Путь далекий их лежал.

Время шло, бежали кони,

Город издали сверкал.

 

 

Вечер был. Табун Фридона

Шел по пастбищам зеленым.

Тариэл сказал: «Давайте

Посмеемся над Фридоном:

Нападем на это стадо,

Отобьем его коней, —

Царь Фридон прискачет в гневе

И увидит здесь гостей».

 

 

Вот они помчались к стаду

По зеленым этим нивам.

Пастухи фонарь схватили,

Искру высекли огнивом

И вскричали: «Эй вы, люди!

Проходите стороной!

Кто коней Фридона тронет,

Отвечает головой!»

 

 

Но друзья, сжимая луки,

Погнались за пастухами.

Те в испуге закричали:

«Воры гонятся за нами!

Люди добрые, спасите!

Помогите! Караул!»

Шум поднялся, люд сбежался,

Свет от факелов блеснул.

 

 

Царь Фридон с отрядом стражи

Прискакал на место боя.

Два могучих незнакомца

В поле встретили героя.

Тариэл узнал Фридона

И сказал, снимая шлем:

«Царь, кого ты испугался

И отряд привел зачем?

 

 

Знать, разбойников немало

Бродит около окраин,

Коль друзей и тех боится

Хлебосольный наш хозяин!»

С удивлением великим

Посмотрел на них Фридон,

И друзей своих, ликуя,

Заключил в объятья он.

 

 

И сказал он, улыбаясь:

«Знать, не очень вы спешили!

Войско мы давно собрали

И к походу снарядили».

Тариэл смеялся шутке,

Улыбался Автандил,

И Фридон сиял, как месяц

Посредине двух светил.

 

 

В город гости поспешили,

И в чертогах у Фридона

Ждали витязей отважных

Три сверкающие трона.

Гости весело уселись

И хозяину для сеч

Поднесли убор военный,

Дорогой вручили меч.

 

 

После дружеского пира

И отличного купанья

Подарил Фридон героям

Дорогие одеянья.

И когда проснулись гости,

О походе и войне

Царь повел беседу с ними,

Запершись наедине.

 

 

«Пусть, — сказал он, — груб я буду,

Пусть нарушу я обычай,

Пусть с гостями поступаю

Против правил и приличий,

Но скажу я без утайки:

В путь-дорогу нам пора.

Если каджи возвратятся,

Не видать от них добра.

 

 

Путешествуя по свету,

Был когда-то я в Каджети.

Эта славная твердыня —

Крепость лучшая на свете.

Захватить ее возможно

Только хитростью одной.

Значит, нам большое войско

Бесполезно брать с собой».

 

 

Все с Фридоном согласились.

Триста всадников могучих

Отобрал Фридон в дорогу

И коней им выдал лучших.

Утром братья вышли к морю

И, галеры снарядив,

С домочадцами простились

И покинули залив.

 

 

Переехав через море,

На коней герои сели;

День и ночь они скакали,

Невредимые доселе.

Уж близка была граница.

И сказал Фридон: «Друзья,

Путь становится опасным,

Дальше двигаться нельзя.

 

 

Днем в оврагах укрываясь,

Будем пользоваться ночью.

Скоро грозную твердыню

Вы увидите воочью».

И с тех пор в ночном тумане

Шли они. И наконец

Подняла над ними крепость

Свой сверкающий венец.

 

 

Месяц сладостным сияньем

Заливал твердыню каджей.

Сторожили ход подземный

Десять тысяч храбрых стражей.

На скале чернела башня,

Упираясь в небосвод,

И бессонные ходили

Часовые у ворот.

 

 

Сказание двадцать седьмое.

Взятие Каджети

 

 

Царь Фридон сказал героям:

«Вот, друзья, мое решенье:

Если мы пойдем на приступ,

Будет страшное сраженье.

Обрекать себя на гибель

Было б слишком безрассудно:

Тут хоть сотню лет сражайся,

Взять ворота будет трудно.

 

 

С детства силу развивая,

Был я славным акробатом,

Перепрыгивал канавы,

Ловко бегал по канатам.

Кто из вас на выступ башни

Мой аркан закинуть может?

Пролетев над головами,

Он врагов не потревожит.

 

 

По натянутой веревке

Мне пройти — пустое дело.

Лишь миную я ворота,

Спрыгну на землю умело.

Налетев, подобно вихрю,

Перебью врагов без счета,

Проложу мечом дорогу

И открою вам ворота».

 

 

Автандил сказал Фридону:

«Ты, Фридон, известный воин,

Силой рук ты льву подобен

И похвал иных достоин.

Хороши твои советы

И заслуги боевые,

Но взгляни, как близко к башне

Ходят эти часовые.

 

 

Слыша звяканье оружья

И кольчуги легкий скрежет,

Стража вмиг тебя заметит

И веревку перережет.

Дело плохо обернется,

И погибнешь ты напрасно.

Принимать совет твой нынче

Безрассудно и опасно.

 

 

Если здесь плоха надежда

На военные успехи,

Под купеческим кафтаном

Лучше скрою я доспехи.

Погоняя веткой мула,

Нагруженного поклажей,

Я пройду через ворота

И пропущен буду стражей.

 

 

В это время вам с отрядом

Нужно в скалах притаиться.

Если в городе со мною

Ничего не приключится,

Перебью я эту стражу

И ворота вам открою.

Вы появитесь внезапно

И ворветесь вслед за мною».

 

 

Тариэл сказал: «Я знаю,

Вы готовы драться смело.

Одного меня оставить

Вы желаете без дела.

Нет, друзья, царевна с башни

Всех увидит нас в бою.

Если я не буду биться,

Потеряю честь свою.

 

 

Мой совет вернее ваших:

На три малые отряда,

По сто всадников на каждый,

Нам разбиться нынче надо.

Лишь заря займется в небе,

К трем воротам с трех концов

Подлетим мы и с собою

Приведем своих бойцов.

 

 

Увидав, что нас немного,

Каджи бросятся навстречу,

От ворот мы их отрежем

И затеем с ними сечу.

Кто успеет, тот в ворота

Пусть прорвется на коне —

Там пускай он погуляет

И потешится вдвойне».

 

 

Царь Фридон сказал с улыбкой:

«Понял я, что это значит:

Конь его подарен мною,

Он быстрее всех доскачет.

Знай об этом я пораньше,

Не расстался б я с конем,

В крепость первым бы ворвался

И оставил вас вдвоем».

 

 

Посмеявшись этой шутке,

Братья так и порешили

И отряд бойцов могучих

На три части разделили.

Уж светлело на востоке.

Приближался лютый бой,

Приближалось исполненье

Изреченного судьбой.

 

 

Видел этих я героев,

Видел я сраженье это.

Семь планет их покрывали

В эту ночь столпами света.

Тариэл, подобный солнцу,

На коне сидел могучем,

И твердыню пожирал он

Взором пламенным и жгучим.

 

 

Этих витязей отважных

С горным я сравню потоком.

Низвергаясь с гор высоких,

Мчит в ущелье он глубоком,

И ревет, и тяжко воет;

Наконец, впадая в море,

Успокоенный, смолкает

И несется на просторе.

 

 

Автандил был воин грозный,

И Фридон был крепок телом,

Но никто из них сразиться

Не желал бы с Тариэлом…

Рассвело. Планеты скрылись,

И померкнули Плеяды.

Тариэл с двумя друзьями

Тихо вышел из засады.

 

 

Словно путники простые,

Шли они неторопливо.

Стража их не испугалась

И ждала их терпеливо.

Но, проехав полдороги,

Братья гикнули и вдруг,

Словно вихорь, полетели,

И за каждым — сотня слуг.

 

 

Крепость вздрогнула от крика.

На дорогу пали трупы.

Барабан вверху ударил,

На стене завыли трубы.

Но друзья, надвинув шлемы,

Путь расчистили. И вот

Беспощадный и кровавый

Грянул бой у трех ворот!

 

 

И тогда постиг Каджети

Божий гнев неизмеримый.

Злобный Хронос [[14]], глядя с неба.

Проклял город нелюбимый;

Опрокинул он на землю

Колесо небесных сводов,

И повергнутые трупы

Пали грудами у входов.

 

 

Мощный голос Тариэла

Заставлял терять сознанье.

Витязь рвал мечом кольчуги,

Рушил латы, одеянья.

Осажденные ворота

Стража бросила с испугом.

Братья в город устремились

И ворвались друг за другом.

 

 

Лев Фридон, залитый кровью,

Скоро встретил Автандила.

Братья обняли друг друга,

Радость их преобразила.

Враг бежал куда попало,

Оставляя груды тел…

Но никто из них не видел,

Где сражался Тариэл.

 

 

С криком гнева и печали

Братья бросились к воротам,

Но в живых от целой стражи

Не осталось никого там.

Смотрят братья: смерть повсюду,

Кровь рекой, и стон, и ад,

И разбитые ворота,

С петель сорваны, лежат.

 

 

Десять тысяч лучших стражей

Пало здесь. И стало ясно,

Что могучий их товарищ

Здесь рубился не напрасно.

Братья к башне устремились,

Где зиял подземный ход,

И, готовые к сраженью,

Смело бросились вперед.

 

 

Поднялись они и видят:

Возвышаясь над толпою,

Тариэл стоит на башне

С обнаженной головою.

И разлука и скитанья —

Все осталось позади,

И прекрасная царевна

На его лежит груди.

 

 

Солнце так встречает розу,

Так Муштари справедливый

И Зуал — звезда печали, —

Заключив союз счастливый,

Благодатными лучами

Заливают небосвод…

Только тот узнает счастье,

Кто печаль перенесет.

 

 

Так закончилось сраженье

В честь героя Тариэла.

Из бойцов его лишь только

Половина уцелела —

Остальные пали в битве

На развалинах Каджети.

Зарыдали три героя,

Услыхав известья эти.

 

 

С башни витязи спустились

И в последней жаркой схватке,

Захватив богатства каджей,

Перебили их остатки

И навьючили добычу

На три тысячи верблюдов —

Горы яхонтов граненых

И корзины изумрудов.

 

 

Шестьдесят оставив стражей

В завоеванной твердыне,

Повезли они царевну

В драгоценном паланкине.

Путь лежал их прямо к морю,

В славный град царя морского,

Чтоб с Фатьмою попрощаться

И домой вернуться снова.

 

 

Сказание двадцать восьмое.