В Зале Дожа ищи книгу Спасская Башня

 

Лицо Бириана Бирова расплылось в радостной улыбке:

 

- Это, должно быть, книга о башнях Московского Кремля! Спасская башня - одна из них!

 

Фьоре с любопытством вчитывалась в написанное. Даже Ческо, не меняя гневного выражения лица, не удержался и тоже посмотрел на табличку.

 

- Спасская - это по-старорусски, - объяснил Биров. - В переводе на современный язык ее можно назвать Башня Спасителя. А это - то самое, что нам сейчас нужно. Нам предстоит много кого и чего спасать. Полагаю, что таким образом Этэрэя дает нам знак отправляться в Москву, и не только затем, чтобы забрать там Фалбэллу. Мне кажется, она имела в виду что-то еще. А что именно ты, Нина, сможешь узнать, только найдя книгу.

 

- Что-то еще! - вспыхнула Нина. - Для меня сейчас самое главное - спасение деда и мамы с папой!

 

- Разумеется, - согласился Биров. - И ты это сделаешь. Мы все переживаем сейчас за них, но не забывай, что еще не найдена цифра 8, что Этэрэя ждет Красное сердце, чтобы не исчезнуть в Ничто, и что Зло и Тьма могут могут поглотить Все! - тон Бирова был жестким и бескомпромиссным.

 

 

Нина враз ощутила на своих плечах неподъемный груз ответственности за судьбу Вселенной. Но все ее мысли были с семьей.

 

- Как я могу искать цифру 8, думая о другом? - с отчаянием произнесла она. - Этэрэя должна понять, что в таком состоянии я бесполезна!

 

Ческо и Фьоре сочувственно кивнули. Но старый алхимик гнул свое:

 

- Ты же сама, стоя на спине льва, утверждала, что любовь способна победить все. И это правда. Продолжай верить в любовь. Но любовь к своей семье, к Ксораксу и к Этэрэе не должна пойти прахом. А так и будет, если ты позволишь Алхимии Тьмы победить и уничтожить красоту Вселенной. Мы и есть Вселенная.

 

Нина посмотрела на звезду на ладони: она была черной и огромной.

 

- Да, конечно, все так и есть, - наконец ты признала она. - Даже в своих романах ты не был так убедителен, как в эту минуту. Я постараюсь найти силы, чтобы сделать то, чего от меня ждут. Путешествие в Москву будет хорошей проверкой, насколько я готова к этому.

 

Биров достал из внутреннего кармана камзола деревянную коробку. Вынул из нее маленькую зеленую таблетку:

- Держи. Дашь ее Крылатому Льву перед самым отлетом.

- Что это? - поинтересовалась Нина, беря таблетку.

- Ускоритель Спрямляющий - таблетка невиданной энергетической мощности, приготовленная из Перчика Реактивного и семян Травы Указующей. Приняв ее, лев сможет лететь с огромной скоростью и самым коротким путем. В полете тебе пригодится еще и это. - Биров извлек из другого кармана два длинных жгута синего цвета.

 

- А это что такое? - спросила Нина.

- Жгуты из Эласта, очень крепкого алхимического материала, сплава Стали Молчаливой и Кожи Вибрирующей. Они хорошо растягиваются, но порвать их невозможно. Жгуты надежно удержать тебя на спине льва, чтобы не сдуло ветром, даже если он полетит со скоростью ракеты. Обвяжи ими крылья льва и себя и ни о чем не беспокойся, ты не упадешь.

 

Делая вид, что его заинтересовали жгуты. Ческо подошел к Нине и пробурчал:

 

- Я еще сержусь на тебя, но как бы там не было, я желаю тебе хорошего полета, и пусть в Москве у тебя все получится.

 

Нине хотелось, чтобы он обнял и поцеловал ее. Но он не сделал этого.

 

Биров вновь разрядил обстановку:

- Нина, тебе пора в Зал Дожа на поиски книги. Но прежде надо открыть дедовский баул и найти для нас записи, посвященные изготовлению Селибенте.

 

Нина кивнула и, склонившись над баулом, и произнесла:

- Акабар!

 

Баул мгновенно распахнулся.

 

Она порылась в нем и, разгребая кучу всего, что там находилось, выложила на стол две

книги, написанную от руки тетрадь, три пергамента и странную, на ощупь резиновую, ампулу.

 

- Наверняка формула Селибенте где-то в этих бумагах, - пробормотала Нина, листая первую книгу.

 

Биров взял в руки другую. Фьоре стала разворачивать пергамент. А Ческо принялся листать тетрадь.

- Нашел!! - громко крикнул он. - Вот она - эта формула!!

 

Все окружили Ческо, читая текст, написанный много лет назад профессором Мезинским.

 

Еще не апробированные препарат

СЕЛИБЕНТЕ

Запах приятный. Цвет лиловый.

Форма: жидкость, обладающая мощнейшей алхимической энергией, способной оживлять бальзамированных животных и насекомых.

После долгих лет проб и ошибок я наконец нашел, которое позволило бы вернуть возможность дышать и летать волшебной гигантской Фалбэлле, выращенной моим дедом Юрием.

Состав: пять граммов Мела Сияющего; Восемь столовых ложек Пыли Розовой; один литр Воды Ртутной, два стакана Сока Горечавки; четыре гранулы Золота Философского.

Изготовление: в глиняной миске тридцать минут и шесть секунд растирать смесь Мела Сияющего и Пыли Розовой. Затем смесь высыпать в котел и добавить Boду Ртутную. Кипятить два часа десять минут и двенадцать секунд. Как только смесь обретет синий цвет, добавить сок Горечавки и Золото Философского. Оставить кипеть ещё два часа шестнадцать минут и четыре секунды. После чего вылить содержимое в Ампулу Прорезиненную и оставить охлаждаться на один час восемь минут и двадцать секунд.

Только после того, как смесь станет лилового цвета обрызгать им Фалбэллу, и она оживет.

Миша

 

Нина взяла тетрадь у Ческо и прижала ее к груди:

 

- Это неофициальный текст, потому что не подписан алхимическим кодом моего деда. Но формула обязательно сработает. Дед не может ошибиться. И пусть ему не пришлось проверить действие препарата на практике, я уверена, что все получится.

 

- Ну что ж, теперь у нас есть все, что надо, - подытожил Биров, забирая у нее тетрадь. - И состав, и инструкция, и та самая Ампула Прорезиненная. Тебе осталось найти книгу о башнях Кремля и отправиться к Крылатому Льву, который доставит тебя в Москву. Поторопись. И возвращайся как можно скорее. Мы будем в лаборатории. Препарат должен быть готов примерно через пять часов. Возьми вот это, - Биров протянул Нине небольшой медный кружок. - Это Времометр. Очень полезная штука. Как только он начнет чернеть, это будет значить, что действие Ускорителя Спрямляющего близится к концу и у Крылатого Льва остается мало времени, чтобы вернуть тебя сюда. Так что не забывай почаще посматривать на Времометр.

 

Никогда прежде Нина не пользовалась этим прибором. Однако она сразу поняла его ценность.

 

Взгляд девочки остановился на сделанной дедом много лет назад надписи по верху лабораторной стены: «Время служит, но не существует». И тут она поняла то, что подспудно тревожило ее.

 

- Обычно мы отправлялись в путешествия, предварительно выпив препарат номер 8, или ныряли в ванные Секретузии, - сказала она. - Чаще всего до нужного места нас доставляла Гуги, и время путешествия как бы исчезало…

 

- Это мне хорошо известно, - ухмыльнулся старый алхимик. - Но здесь совсем другая ситуация. В этом путешествии время - самое дорогое. А Гуги тебе заменит Крылатый Лев.

- Будем надеяться, что у меня все получится и на этот раз. - и Нина направилась к выходу.

 

- И вот еще что, - остановил ее Биров. - Помни о часовых поясах. Здесь три часа ночи, а в Москве уже пять. Между нами два часа разницы. Не дай сбить себя с толку русскими часами. И повторяю, почаще контролируй цвет Времометра. Потемнение его поверхности - сигнал, что времени в обрез.

 

Пока он разговаривал с Ниной, Ческо и Фьоре с любопытством рассматривали содержимое баула, опасаясь прикоснуться к лежащим в нем вещам.

 

- А все перечисленные компоненты для приготовления Селибенте, они в этом бауле? - спросила Фьоре подошедшего Бирова.

 

- Да. За исключением Золота Философского, - ответил тот. - Оно должно быть где-то здесь.

 

Нина взглянула на часы, висящие на стене. Их стрелки показывали 3 часа 4 минуты и 8 секунд 1 октября.

 

- Я пошла. Ради любви я готова на все. Начинается новый месяц, и он станет решающим в моей жизни… В нашей жизни, - поправилась она, глядя прямо на Ческо.

 

Ческо, по-прежнему с каменным лицом, не смотрел на нее.

 

Она ушла.

 

Он едва сдерживался, чтобы не побежать за ней, обнять, ободрить ее, но ревность все

еще душила его, и он не сдвинулся с места.

 

«Пусть у нее все получится, - с жаром подумал он. - Пусть она отыщет и привезет сюда эту сказочную стрекозу. - Он снял и протер полой куртки запотевшие стекла очков. - Без нее нам не спасти ни профессора, ни Веру c Джакомо».

 

Неожиданно в лаборатории раздался тоненький голосок Соли Морской:

- Вы не забыли о моем существовании? Если я вам понадоблюсь, то я здесь.

 

Фьоре звонко рассмеялась, а Биров ласково пощекотал бочок говорящей мисочки:

 

- Конечно, понадобишься. Будешь помогать нам готовить один очень важный препарат.

 

Как и сказал старый алхимик, в бауле отыскались все компоненты Селибенте: Мел Сияющий в белой керамической баночке, Пыль Розовая в пробирке, Вода Ртутная в бутылочке Сок Горечавки в колбе.

 

В то время как в лаборатории полным ходом шла работа над Селибенте в соответствии с инструкциями профессора, Нина ходила по Залу Дожа в поисках нужной книги. Слабый свет зеленой лампы позволял ей разглядеть корешки сотен книг, закрывавших стены зала. Многие из этих книг она хорошо знала: они уже помогали ей в тяжелых ситуациях, открывая алхимические тайны и снабжая важнейшей информацией, но сейчас ее взгляд пробегал мимо, ища ту единственную, на которую указала говорящая Книга.

 

Не обнаружив ее на нижних полках, Нина взобралась на лесенку, прислоненную к шкафу, и принялась перебирать книги, стоящие в верхних рядах. Внезапно боковым зрением она уловила небольшое фосфоресцирующее пятнышко света на полке третьего шкафа. Пятнышко то появлялось, то гасло.

 

- «Это сигнал мне!» - подумала она с радостью.

 

Переставив лесенку, девочка быстро поднялась наверх и принялась читать надписи

на корешках книг, но нужной не находила. Но, когда она притронулась ладонью со звездой к обложке одной из книг, из-под нее показалась позолоченная стрелка, напоминающая стрелку старинных часов. Это на ее кончике вспыхивал тот маленький огонек, который она заметила!

 

Она сняла книгу с полки. На ее обложке не было никакого названия. Лишь на третьей

странице девочка обнаружила надпись: Спасская башня

 

«Спасская башня - Башня Спасителя!»

 

Удовлетворенная, она спустилась с лесенки продолжая листать книгу. Многие страницы были заполнены только наполовину.

Фразы на русском языке мешались на с фразами на алхимическом языке Ксоракса, но это не мешало ей сразу понимать смысл написанного.

 

Одна из фраз привлекла особое внимание.

 

Секундная стрелка останавливает часы.

 

Она моментально перевела первую фразу, написанную по-русски. Не больше времени у нее ушло на перевод остального: «Восемь часов - нужное время, чтобы обрести Обилонто».

 

- Обилонто… Обилонто… Обилонто…- задумчиво повторяла она, пытаясь понять смысл фразы. - …и опять восьмерка… видимо, это как-то связано с Золотым Числом…

 

Она постаралась припомнить, как выглядит Спасская башня Московского Кремля. Кажется, у нее часы на всех четырех сторонах. Интересно, какие нужны ей? И что это такое - Обилонто.

 

Пока она искала ответы на свои вопросы, свисавшая из-под обложки стрелка начала ритмично раскачиваться из стороны в сторону, словно отмеряя время.

 

«Она наверняка мне пригодится», - подумала Нины, осторожно вынимая стрелку из книги и кладя ее в центральный карман комбинезона.

 

В это мгновение книга выскользнула у нее из рук и, упав на пол, рассыпалась на мельчайшие кусочки.

 

Больше ничто не удерживало Нину в этой комнате. Стрелка была у нее в кармане. Московский Кремль ждал ее.

 

Девочка Шестой Луны на цыпочках вышла из Зала Дожа в холл, освещаемый лишь светом парковых фонарей.

 

Проходя мимо Апельсинового Зала, она осторожно заглянула в неприкрытую дверь и увидела мэра, сладко похрапывающего на диване. Здесь же на ковре спали Красавчик и Платон. Она подняла голову к верхним ступеням винтовой лестницы и подумал о родителях. «Я скоро вернусь», - пообещала она.

 

То, что с ними остается ее лучшая подруг Рокси, действовало на нее успокаивающе.

 

Она вышла на улицу, свежий ветерок растрепал ей волосы. Она обвела взглядом огромные темные окна виллы «Эспасия» и едва не разрыдалась. «Я оставляю здесь своих родителей, друзей и свою несчастную любовь. Только сила правды и справедливости поддерживает меня. Ею я обязана деду. И Этэрэе.»

 

Выдохнув, она, не оглядываясь, побежала к огромной магнолии, под которой ее с нетерпением ждал Крылатый Лев, уже готовый к полету.

 

- Тебе известно, куда мы направляемся? - любопытствовал зверь.

- В Москву. Но перед тем как мы полетим, ты должен принять Ускоритель Спрямляющий. Так велел Биров. Он сказал, что препарат позволит тебе лететь с большой скоростью и самым коротким маршрутом.

 

Она поднесла таблетку к пасти льва.

 

Лев без колебаний проглотил маленький алхимический препарат.

 

Луч света пробежал по его мускулистому торсу, зрачки вспыхнули, шкура заблестела, словно ее облепили мириады светлячков. Эффект таблетки сказался и на Времометре: медный кружок ярко засиял.

 

Нина вскочила на спину зверя, его огромные крылья распахнулись, давая девочке возможность закрепить на них синие жгуты, которые она затем обвязала себя.

 

Энергичный прыжок - и лев взлетел над деревьями парка.

 

Серебряное зеркало лагуны и крыши домов уменьшались в размере с каждой долей секунды. Летя быстрее ветра, лев пронзил одеяло облаков и полетел к цели в чистом ночном небе. Луна и звезды сияли как алмазы. Огни Венеции остались далеко позади.

 

Зарывшись в роскошную гриву, надежно удерживаемая магическими жгутами на спине зверя, Нина с восхищением созерцала проносящиеся внизу пейзажи. В лунном свете все виделось таким миниатюрным, даже вершины гор и лесные массивы.

 

Путешествие ради спасения родителей и деда началось.

 

…Кто больше всех желал возвращения Нины как можно скорее, так это Рокси. Она сидела в удобном кресле, обтянутом бордовым бархатом. Вера и Джакомо, по-прежнему недвижные, лежали на кровати рядом с ней, черепа - на груди у них. В полумраке все в комнате выглядело угрожающе. Рокси настороженно вглядывалась в заполненные мраком углы, боясь появления здесь какого-нибудь карконианского призрака.

 

На другом конце города, во дворце Ка д'Оро то же самое пугало Додо. Он ни на шаг не отходил от двери в Комнату Планет, то и дело бросая взгляд на профессора.

 

Старый алхимик стоял, замерев, с полузакрытыми глазами, вздрагивая всякий раз когда по сети, рассыпая искры, пробегал электрический ток. Сжимая Талдом вспотевшими ладонями, Додо с замиранием сердце вматривался в темноту двора. Жилище князя было полно опасностей, и малейший шорох мог свидетельствовать об их приближении.

 

Каркон, Вишиоло и Алвиз без сил лежали в глубине комнаты на грязном сыром полу, прижатые к нему окаянной сетью. Комната была погружена в молчание, и лишь слабые

стоны профессора отмечали бег времени.

 

Как только часы на мэрии пробили четыре утра, случилось то, чего так опасался Додо.

В Зале Пыток материализовались, две живописные фигуры: молодой человек с густой

шевелюрой и старуха, в которой легко угадывалась жительница Индии.

 

Это были призраки, призванные Каркон на помощь из потустороннего мира.

 

Молодого человека звали Стифо Хитламенг. В блестящих доспехах, с мечом на поясе, он монументом встал посреди грязного вонючего зала, проверяя повязку, закрывающую отсутствующий левый глаз.

 

В паре метров от него, рядом с потухшим камином, разгибалась, поскрипывая суставами, Дадоа Пунджикабад, колдунья, умершая в возрасте семидесяти семи лет.

 

-Ты тоже здесь, старая ведьма? - удивился молодой викинг.

 

- Конечно! Князь Каркон нуждается во мне, - хихикнула индианка, поправляя оранжевую накидку, покрывавшую седые космы.

 

Призраки огляделись по сторонам, их нисколько не смущал запах гниющих в тазах и мисках кошачьих и голубиных потрохов. С этим запахом и развешанными по стенам разнообразными орудиями пыток оба чувствовали себя здесь как дома.

 

- Странно, что князь не встречает нас. Может быть, мы оказались не в той комнате? - предположила Дадоа, ставя на заляпанный засохшей кровью стол большой мешок из грубой ткане.

 

Стифо посмотрел на мешок единственным глазом и потрогал висящий у него на поясе

большой мешочек.

 

- У меня тоже с собой кое-какие алхимические штучки, которые я сам изобрел хвастался он. - Все-таки здорово спустя много веков почувствовать себя снова во плоти и знать, что тебе предстоит совершить еще немало подвигов во имя Алхимии Тьмы!

 

- А у меня здесь все, что может понадобиться, - похвасталась, в свою очередь ведьма, поглаживая свой мешок. - В основном это магические книги и смертельные препараты.

 

Словно не слыша ее, Стифо продолжал:

- Я умер в 1350 году и никак не ожидал воскреснуть в облике призрака. Проклятый

орон вырвал у меня левый глаз, и я не смог украсть Талдом у Амадио Фастуффена!

- У кого? - приставила ладонь к уху Дадоа.

- У Амадио Фастуффена! Это был верный пес Алхимии Света. Он создал мне кучу проблем. В тот раз я проиграл ему, но теперь смогу отомстить сегодняшним последователям света за пережитое унижение. - Громыхая доспехами, Стифо направился к выходу.

 

- Это ты хорошо сказал! - остановила его Дадоа. - Мы отомстим, несмотря на то что прошло так много времени! Я умерла в 1400 году, и тоже по вине посланца Шестой Луны, Гаралио Кугистана. Я намылилась стащить у него его Талдом, и меня за это утопили. Этот Гаралио был очень жестоким. Даже более жестоким, чем я. В общем, дорогой Стифо, мы оба пострадали от этих негодяев. Ты по вине Амадио, а я из-за Гаралио были отправлены в потусторонний мир.

 

Жажда мести, очевидно, закипала в подлой бугорке старой ведьмы.

 

Как и все прочие призраки, вызванные к жизни Карконом, Стифо и Дадоа имели достаточно причин сражаться против врагов князя.

 

- Ты говорила о Шестой Луне. Не рекомендую тебе упоминать ее в присутствии Каркона. Может ненароком и зашибить насмерть, - предупредилее воин.

 

- Да-да, я знаю. Но он меня не тронет, потому что у меня есть кое-что о Ксораксе, что его очень заинтересует. - Колдунья с самодовольным видом опять погладила свой мешок. - Борьба с алхимиками Света слишком затянулась, многие из нас лишились жизни стараясь отыскать эту проклятую Шестую Луну. Но сейчас князь, видимо, задумал что-то такое…

 

- Наверняка, - перебил ее викинг. - Раз уж он вызвал из потустороннего мира нас, значит, ситуация очень серьезная. В послании которое я от него получил, говорится о Золотом Числе и спящих Воинах.

 

- Мне он написал, что нашим заклятым врагам удалось почти полностью восстановить Золотое Число. Так что существует опасность восстановления гармонии во всей Вселенной. Этого допустить никак нельзя. Нам предстоит большая работа, и я готова к ней, - самодовольно заключила Дадоа, нисколько не сомневаясь в своей способности уничтожить всех алхимиков Света.

 

- Тогда за дело! Пойдем поищем князя! Он точно уже проснулся.

 

Стифо открыл дверь и замер: во дворе кто-то разговаривал, но голоса явно не принадлежали ни Каркону, ни его слугам.

 

Стараясь не шуметь, призраки пошли на голоса, викинг - с обнаженным мечом, индийская колдунья - на цыпочках. Пользуясь ночной темнотой, они подошли совсем близко и замерли за спиной Додо, который, чтобы поддержать дух профессора, говорил непеставая:

 

- Я уве…уве…уверен, что Нина уже в Москве и скоро по…по…появится здесь в Фалбэллой… Так что ско...ско...скоро мы сможем отправиться на по...по...поиски последней цифрой Зо...Зо...Золотого Числа...

 

Морщась от боли, профессор отвечал:

- Я тоже верю, что все закончится хорошо. Что Каркон и его слуги навечно останутся в плену этой мерзкой сети. Что Дверь Каоса навсегда погаснет. Что Нина меня спасет. Она ведь не просто моя внучка. Она - девочка Шестой Луны!

 

Додо с состраданием смотрел на искаженное болью лицо процессора. Ему так хотелось освободить профессора из этой липкой сети, но он не мог придумать, как это сделать.

 

- Де…де…держитесь, профессор… Я не оста…оста…оставлю вас одного… Де…де…держите крепче Талдом Этэрэи… Как то…то… только освободитесь, вы при…при…прикончите им Каркона! - заговаривал Додо муки профессора.

 

Оба призрака прекрасно слышали разговор и тотчас сообразили, о каком профессоре идет речь. Они быстро вернулись в Зал Пыток, чтобы обсудить план действий. Сеть, которую они разглядели в Комнате Планет, напугала их своим жужжанием и вспышками электрических разрядов. Но еще больше испугало их то, что оба не понимали, какая таинственная алхимия могла произвести на свет эту гадкую сеть.

 

- Из того, что я поняла, - сказала ведьма,- князь, его горбатый слуга и Алвиз стали случайными жертвами ловушки, которую Дверь Каоса приготовила для знаменитого профессора Мезинского.

- Должно быть, в работе Двери Каоса случился какой-то сбой, - задумчиво проговорил

викинг. - Кстати, ты слышала, что Нива, девочка Шестой Луны, отправилась в Москву за какой-то…

- Фалбэллой! - перебила его ведьма. Я понятия не имею, что это такое, но уверена

ничего хорошего нам от этого ждать не стоит. Мы должны уничтожить Нину и освободить

Каркона как можно скорее.

 

Дадоа развязала свой мешок и начала рыться в нем.

 

Призрак-воин положил руку на рукоятку меча:

- Сначала я убью сопливого заику. Не думаю, что это будет трудно. А потом и профессора.

- Убить профессора мечом! - ухмыльнулась ведьму. - Не получится. Он призрак, такой же, как и мы!

- Он призрак?! - удивился викинг.

- А ты не понял? Он же давно умер. Его убил Каркон. Он, наверное, прибыл сюда, чтобы помогать своей внучке. Этой противной соплячке! - колдунья презрительно сплюнула на пол.

- Он же во плоти, как и мы! - возразил воин. - Стало быть, я могу его убить!

- Да, но это будет не так просто. Сеть, опутавшая его, очень опасно, сквозь нее пропущен ток, и ты в своих металлических доспехах рискуешь превратиться в пепел!

 

Несмотря на свой многовековой возраст, старая ведьма еще не совсем выжила из ума.

 

Стифо помрачнел: в своей жизни он убивал стариков, женщин, детей, не мог же он отступить перед лицом какой-то жалкой электрической сетки!

 

- Но у профессора в руках я разглядел Талдом. Он тоже металлический, но профессор жив, - возразил Стифо.

 

- Да, ты прав, это действительно Талдом. Но он совсем не похож на все остальные жезлы алхимиков Света. Я хорошо запомнила тот, что хотела украсть у Гаралио Кугистана. Нелепый заика сказал, что Талдом принадлежал какой-то Этэрэи. Никогда прежде не слышала это имя. Наверняка какая-нибудь жалкая алхимичка Света. Так что считай его нашим. Ты отнимешь его у профессора, и мы наконец получим доступ ко всем тайнам Алхимии Света, что нам не удавалось вот уже сколько веков!

 

- Остается только придумать, как прихлопнуть профессора, а заодно и этого сопляка с Талдомом. Одним махом решим две задачи. Думаю, у нас найдется что-нибудь подходящее для этого.

 

Стифо отвязал от пояса мешочек, таинственных предметов, и выложил из него на стол пару пузырьков с черной жидкостью, три очень острых ножичка, подвеску из красного камня и пять янтарных зубочисток.

 

Дадоа, в свою очередь, принялась доставать из мешка свое алхимическое богатство: утыканный иголками хлыст, кучу маленьких пузырьков со смертельными ядами и несколько книг с убийственными формулами. Затем театральным жестом извлекла желтую тетрадку и длинную тонкую продолговатую пластинку с выгравированными на ней какими-то словами и схемой.

 

-Тетрадь я оставлю себе, в ней только формулы для заклятий, - сказала она. - А пластинку возьмешь ты. Если тебе удастся освободить Каркона до моего возвращения, отдай пластинку ему. Это очень-очень важно!

Со мной всякое может случиться, а результаты расчетов, на которые я потратила века,

должны попасть в надежные руки!

 

Стифо взял пластинку, и глаза у него чуть не вывалились из орбит:

 

- Невероятно!! Это же звездная карта мира Алхимии Света!! А эта маленькая зеленая точка, должно быть, Шестая Луна! Склоняю голову, ты проделала великолепную работу!

 

- Кто бы сомневался! - задрала нос колдунья. - Я добилась результата благодаря своим аналитическим способностям и дату ясновидения. И это такая же правда, как то, что меня зовут Дадоа Пунджикабад! Когда Каркон увидит карту, он запрыгает от радости. Потому что тогда он может рассчитывать на полную победу!

 

Оставив пластинку викингу, колдунья вернула тетрадь в мешок и достала из него деревянную, изъеденную жучками коробочку.

 

- А это моя Буссолемия! - сказала она, ласково поглаживая коробочку. - Я исчезаю. Мне нет смысла оставаться здесь. Тебе удастся освободить князя и прихлопнуть профессора с его сопляком и без моей помощи.

- Это-то понятно,согласился воин. - А вот что такое Буссолемия - нет.

 

Старуха открыла коробочку и достала оттуда маленький кубик из амбры и нефрита:

- С помощью этого кубика я могу определять, где в нужное мне время находят алхимики Света. Теперь ты понимаешь, что я собираюсь сделать? - спросила она, криво ухмыляясь.

- Не-а… не понимаю, - отрицательно покачал головой Стифо, разглядывая кубик, будто ища в нем ответ на свой вопрос.

- Включи мозги! - Рассердилась Дадоа. - Если Нина покинула своего деда, оставив его пленником дворца Ка д'Оро, и отправилась за тридевять земель за какой-то Фалбэллой,

что, по-твоему, это значит? Что эта Фалбэлла - какое-то мощное оружие. Не исключено, что оно имеет отношение к Золотому Числу. В любом случае девчонку лучше остановить! Тебе так не кажется?

 

Злобная гримаса исказила морщинистую физиономию коварной ведьмы.

 

Хотя викинг действительно понятия не имел о том, что из себя представляет эта Фалбэлла, слова колдуньи встревожили его.

 

- Ты хочешь сказать, что Фалбэлла понадобилась девчонке, чтобы спасти жизнь профессора? - Стифо не скрывал замешательства.

 

Дадоа сунула Буссолемию обратно в мешок прежде чем недобрать мешок и ,прежде чем исчезнуть в фиолетовом облаке, сказала:

- Для чего точно, она ей нужна, я не знаю, но постараюсь узнать. Я перенесусь в Москву, найду Нину и убью ее. Это потребует немного времени. А ты пока займись делом! Негоже князю оставаться в сетке, подобно мыши в клетке!

 

 

Глава пятая.

 

ФАЛБЭЛЛА И ОБИЛОНТО.

 

«Лететь! Лететь ради жизни!» В этот момент, как никогда прежде, Нина осознавала смысл фразы деда. Она летела в русскую столицу ради его спасения и спасения всей Вселенной, и груз ответственности давил тяжелее горы свинца.

 

Полет подходил к концу. Крылатый Лев несся сквозь тучи и холодные ветры с сумасшедшей скоростью благодаря Ускорителю Спрямляющему.

 

Москва появилась на горизонте внезапно. Было еще темно, но розовый свет зари предвещал наступление нового дня. Предутренний город был прекрасен: позолоченные купола блестели словно луны; яркие огни иллюминации Кремля освещали пространство вокруг старинной русской крепости; над ее стенами возвышались двадцать башен разной высоты. Нина сразу же узнала Спасскую, самую высокую с рубиновой звездой на вершине и с часами на каждой из сторон.

 

- Вот она, Спасская башня, Башня спасителя! - крикнула она в восторге.

 

Лев спланировал прямо на огромный шпиль башни, точно над одним из циферблатов. Нина освободилась от эластичных жгутов, удерживавших ее на спине льва, и осторожно встала на покатую крышу шпиля.

 

Для того чтобы добраться до часов, требовалась огромная ловкость. «Надеюсь, у меня

это получится», - подумала она, доверясь судьбе, и начала отважно спускаться к циферблату, стараясь не смотреть вниз из страха потерять равновесие. Спустя несколько минут она была у цели.

 

Стрелки показывали семь часов утра.

«Значит, в Венеции сейчас пять часов», - вспомнила она наставление Бирова о том, что

разница во времени между Италией и Россией составляет два часа. Надо было спешить использовать стрелку, найденную в книге.

 

«Сейчас я попробую остановить эти часы и переведу их стрелку на цифру 8. Если ничего не пройдет, придется повторить это с другими циферблатами», - размышляла она. Достав из кармана комбинезона стрелочку и стараясь не оступиться, Нина вставила ее между стрелками часов, передвинув их так, чтобы часовая указывала на цифру 8.

 

Едва она это сделала, колокольный звон чуть не оглушил ее.

 

Ухватившись обеими руками за огромные стрелки часов и закрыв глаза, она ждала, когда звон прекратится. С восьмым ударом музыка умолкла, прямо под циферблатом один кирпич сдвинулся в сторону, открыв небольшую нишу.

 

После секундного замешательства Нина спустилась еще на один шаг. Холодный ветер трепал ее волосы, тяжелые облака угрожающе наплывали над головой, с неба посыпались огромные, размером с грецкий орех, хлопы снега, моментально облепившие девочку.

 

Вцепившись, подобно пауку, в черепицу, она дотянулась до открывшегося отверстия,

сунула в него руку и нащупала веревку. К веревке явно было что-то привязано. Потянув

ее, Нина вытащила на свет… золотой рог.

«Неужели это и есть Обилонто?» - подумала она, вспомнив запись в книге, найденной в Зале Дожа.

 

Драгоценный музыкальный инструмент был покрыт толстым слоем пыли. Внутрь был вложен свиток, обвязанный красной лев и скрепленный сургучной печатью.

 

Не тратя время на чтение, она спрятала письмо в левый карман комбинезона и повесила рог на шею на той же веревке. Затем стала карабкаться вверх, не обращая внимания на густой снегопад. Добравшись до Крылатого Льва, будто не замечавшего снежной бури, она, оттолкнувшись от черепичного покрытия шпиля, одним прыжком вскочила ему на спину. Благодаря действию Ускорителя, снег не задерживался на шкуре зверя, сиявшей как начищенная. Не было необходимости проверять цвет Времометра, и без того было ясно, что времени предостаточно.

 

Лев посмотрел вниз и коротко рыкнул. Нина проследила его взгляд и сквозь пелену света увидела, что под башней собралось много людей. Они явно пытались сообразить, почему часы пробили вместо семи восемь раз.

 

- Ради всего шоколада на свете, взлетай! Если нас увидят, мы пропали! - воскликнула

девочка, дергая зверя за гриву. - Взлетай скорее и скрой нас в облаках!

 

Но тут же она поняла, что волнуется зря: вряд ли в таком обильном снегопаде москвичи могли разглядеть, что происходит на шпиле башни.

 

Замершими пальцами она обвязала себя жгутами Эласта, чтобы поскорее отправиться к дому Мезинских, который предстояло отыскать в этой снежной бури.

 

- Если я не ошибаюсь нам надо лететь налево от Красной площади, насколько помниться, этот дом находится где-то совсем недалеко отсюда! - крикнула она прямо в ухо зверя.

 

Лев понимающе рыкнул и взлетел с башни. Через несколько секунд он спустился пониже, откуда лучше видны крыши домов. Но на этой высоте порывы ветра были настолько сильными, что сдували даже такого тяжелого и крупного зверя. Крылья его угрожающе согнулись. Нина крепче вцепилась в жгуты, моля о том, чтобы ветер не сорвал с ее груди золотой рог. Напрягая зрение, она пыталась угадать среди прочих крышу знаменитого дома деда Миши. Девочка узнала станцию метро «Пушкинская», к которой спешили горожане, направляясь в этот час на работу.

 

- Спустись пониже, мы где-то совсем рядом! - крикнула Нина, стараясь не пропустить нужный ей Настасьинский переулок.

 

Хотя снежная буря и затрудняла полет, все же она была им на руку: спешащие по делам люди смотрели не на небо, а под ноги одни торопились поскорее нырнуть в метро

другие укрывались от снега зонтами, надвигая меховые шапки на самые глаза.

 

- Так… так… узнаю эти дома…А вот тот, что нам нужен! - Нина радостно заколотила кулачками по спине зверя.

 

Крылатый Лев перелетел через стену окружающую усадьбу семьи Мезинских, и мягко опустился на покрытую снегом полянку маленького запущенного садика.

 

С обратной стороны стены несколько молодых дворников чистили улицу. Быть может, они заметили бы пролетавшего прямо над их головами льва с девочкой на спине, если бы их внимание не привлекла к себе экстравагантная старушка, неожиданно вышедшая из-за угла. На ней было длинное, непонятного фасона одеяние из оранжевого шелка, голова замотана покрывалом того же цвета, в одной руке она держала светящийся янтарный кубик. Буссолемия работала отлично! Старуха шла быстрым шагом, несмотря на то что другую руку оттягивал явно нелегкий, видавший виды мешок.

 

Любопытство дворников было столь сильным, что они прекратили работать и с восхищением смотрели, как это пожилая женщина, не обращая внимания не холод, топала босиком прямо по снежной каше.

 

Один из дворников сказал что-то забавное, потому что остальные, не сводя глаз со старухи, громко рассмеялись.

 

Старуха остановилась и, ткнув пальцем в особняк Мезинских, крикнув сильным голосом:

- Пошли вон сюда! И побыстрее! Этот дом заколдован!

 

Нина услышала громкий крик, но не придала этому никакого значения. Она и предположить не могла, что здесь, в Москве, ей предстоит встреча с опасным карконианским призраком!

 

- Входим. Нам никто не может помешать. Дворники заняты работой. Никто не в силах перелезть через стену или проникнуть сквозь дверь, запертую на четыре засова, - сказала она льву.

 

Окна дома явно не открывались с давних пор, массивная входная дверь несла на себе следы времени. Лев ударил по ней лапой, этого хватило, чтобы открыть им путь. Упавшая створка двери подняла с пола облако пыли, скрыв, что там, за ней. Нина закашлялась, а лев принялся шумно чихать. Когда пыль осела, стали видны стоящие у стен свернутые в рулоны ковры, а в глубине холла - лестница, ведущая на второй этаж, где находились спальни.

 

Нина вошла и, закрыв глаза, вдохнула в дух, надеясь уловить драгоценный семейный запах дома, в котором родился ее дед.

 

Москва была городом, откуда пошел род Мезинских. В этом городе уже несколько лет работали в секретном институте ее родители.

 

Мысли роились в голове девочки. Появление в родовом доме своей семьи вызвало у нее бурю чувств. Но главным оказало чувство тревоги. «Мне бы радоваться - думала она, - а вместо этого я должна искать Фалбэллу, чтобы спасти деда. Его жизнь зависит от меня. А от него - жизнь моих родителей».

 

В комнатах было темно: давно немытые стекла пропускали мало света. Электричество было отключено бог знает как давно - не включилась ни одна лампа. Вдобавок не работало отопление, и холод был таким лютым, что Нине грозило превратиться в ледяную статую. Как бы сейчас пригодилось теплое пальто или толстый плед, в который можно было бы закутаться и согреться, но где была взять их! Оглядевшись по сторонам, Нина увидела у одной из стен небольшой камин, а в нем пару поленьев, затянутых паутиной. Без колебаний она вытащила Талдом и, слегка нажав на глаза Гуги, ударила в них языком пламени. Полен