Как в «холодной войне» достигался пропагандистский поток достаточной мощности

Подрывную деятельность против Советского Союза тогда, в конце 40-х годов, ЦРУ строило на радиопропаганде. Радио доказало свою ударную возможность во Второй мировой войне во всех воюющих державах. Американцы учились резво, и у немцев, и у англичан. Еще даже не впитав «молекулярную» теорию от НТС, они уже имели большие виды на радио.

Час радио в «холодной войне» настал 17 февраля 1947 года, когда правительственная радиостанция «Голос Америки» начала вещать на Советский Союз. А в Советском Союзе в это же время Рижский радиозавод выпустил приемник с ультракоротковолновым диапазоном. Покупали его хорошо, публика могла свободно слушать зарубежные радиопередачи. И, конечно, «Голос Америки». По этому поводу в МГБ собрали рабочую группу из представителей разных отделов для обсуждения этой ситуации, итогом чего должно было стать некое решение, оформленное запиской в ЦК партии. Группу возглавил известный нам Леонид Райхман, к тому времени заместитель начальника второго главного, контрразведывательного Управления МГБ. И его подчиненный из контрразведки Филипп Бобков тоже оказался в этой группе. Он то и поведал мне эту историю. Собирались несколько раз и дискутировали, несмотря на чины и звания. Но в целом спор свелся к противостоянию «молодых» и «старых» чекистов. «Старики» предлагали изъять у населения приемники, как это сделали в начале Великой Отечественной войны. «Молодежь» эту идею не воспринимала. Итоги дебатов подвел Райхман. Позиция его была по тем временам смела: технический прогресс не остановить, изъятием радиоприемников мало чего добьешься, только вызовешь недовольство людей, а вообще надо быть готовым к идеологической борьбе с нашим противником на поле радиопропаганды. Ну, а ближайшая мера – потребовать от производителей радиоаппаратов исключить диапазон УКВ на выпускаемых приемниках. Что и было сделано. А вот по первой части его выступления, оформленной запиской в инстанции, как принято тогда было говорить, которая, конечно, была адресована партийным функционерам, ничего не сделали. От идейной борьбы ушли, закрывшись на долгие годы «радиоглушилками».

А Штаты наращивали радионаступление. В начале 1951 года начались, как мы уже говорили, регулярные передачи радиостанции «Свободная Европа», а в марте 1953 года прорезался голос радио «Свобода». Они считались частными радиоорганизациями, и американское правительство заявляло, что не имеет к ним никакого отношения. ЦРУ имело, негласно, а правительство нет. Тогда же, в начале 50-х, ЦРУ помогло развернуться на американские деньги и радиостанции НТС «Свободная Россия», что вещала из Западной Германии, из Южной Кореи, с Тайваня на Советский Союз. Главная, стратегическая идея, в соответствии с которой они действовали, определялась откровенно: это «голоса революционеров, действующих против существующих режимов в тех странах, на которые шли передачи». Источник, откуда взято мною это высказывание, весьма солиден – материалы слушаний в Сенате США. Солидный источник дает основание утверждать, что это были, конечно, подрывные радиостанции. Да американцы потом это подтверждали не стесняясь.

Одно из последних свидетельств принадлежит старшему научному сотруднику Архивов национальной безопасности США Джону Прадосу: «В самом начале – с 1950 по 1952 год – ЦРУ было главным спонсором «Свободы» и «Свободной Европы». Оно предоставляло им не только деньги, но всю аппаратуру и необходимых технических экспертов. Однако постепенно стратегия «Свободной Европы» начала меняться. Она стала больше ориентироваться на социально-культурные процессы в восточноевропейских государствах, открылась для финансирования со стороны частных лиц. Роль ЦРУ как ее ментора уменьшалась. В совете директоров осталось всего, может быть, пара людей, которые осуществляли связь с Лэнгли (штаб-квартира ЦРУ – Э.М.) и соответственно выполняли его волю. Однако им еще нужно было убедить остальных членов совета в необходимости принятия тех или иных рекомендаций ЦРУ На радиостанции «Свобода» была другая ситуация, поскольку она напрямую финансировалась ЦРУ в течение длительного периода времени. Я думаю, что роль. «Свободы» и «Свободной Европы», вещавших с территории Европы на СССР и другие страны Восточного блока, была (в «холодной войне». – Э. М.)  особенно велика. Некоторые эксперты считают, что радиостанция «Свободная Европа» сыграла роль прямого катализатора восстания венгров против коммунистической системы в 1956 году. У нас нет стопроцентных свидетельств того, что эта радиостанция призывала венгров к восстанию, хотя, безусловно, мы не можем утверждать, что она соблюдала полный нейтралитет во время тех событий. В любом случае и события в Венгрии, и события в Чехословакии, и развал СССР (недаром Борис Ельцин как-то признался, что из всех радиостанций он слушал в основном «Свободу») дают возможность судить о степени влияния американских радиостанций на умы и души жителей Восточной Европы. Затраты ЦРУ вряд ли поддаются исчислению. Я думаю, в тот период США израсходовали на «холодную войну» от 100 до 150 миллиардов долларов».

Такое активное радионаступление скоро положило начало долгому идеологическому и психологическому противостоянию, которое и определило сущность «холодной войны» Советского Союза с Западом. Публикации об этом, инициированные КГБ, считались пропагандой и, как правило, вызывали саркастическую усмешку у просвещенной интеллигенции. Вспоминаю реакцию диссидентствующей публики на книгу Николая Яковлева «ЦРУ против СССР». Но, наконец-то, сегодня появились свидетельства американской стороны об этом. Наиболее обстоятельное и откровенное содержится в книге бывшего начальника одного из подразделений ЦРУ по Советскому Союзу и странам Восточной Европы Милтона Бирдена и журналиста Джеймса Райзена под весьма выразительным названием «Главный противник». Их свидетельства стоят того, чтобы привести их полностью. Итак, слово американцам.

«С самого начала «холодной войны» ЦРУ тайно финансировало некоторые журналы, книги и различные академические издания, публиковавшиеся в Западной Европе эмигрантами из стран советской империи.

Эти эмигрантские издания доносили правду до жителей стран Восточной Европы и Советского Союза, испытывавших настоящий информационный голод. Они давали возможность знакомиться с запрещенной литературой и во многих случаях помогали сохранить историю преследуемых меньшинств. Поддерживавшимся ЦРУ изданиям не было необходимости распространять лживую пропаганду; им просто нужно было говорить правду о режимах, которые были построены на лжи и фабрикациях. Тайная программа доставки новостей и литературы людям в странах советского блока была одним из самых значительных – и благородных – успехов «холодной войны».

Хорошим примером в этом отношении была Польша. Вместе с АФТ-КПП и католической церковью ЦРУ помогло «Солидарности» создать техническую базу, позволившую ей в темные дни военного режима и подполья доносить информацию до масс.

В то же время финансируемые ЦРУ литературные произведения и другие материалы позволяли знакомить подвергавшиеся преследованиям меньшинства в Советском Союзе с объективной информацией об их собственной истории. На протяжении долгих лет ЦРУ совершенствовало технику контрабандного ввоза нелегальной литературы для этих групп. Управление насытило страны Восточной Европы и Советский Союз Библией, «Архипелагом ГУЛАГ» и другими великими произведениями, иногда в виде миниатюрных книг, которые можно было легко спрятать от властей.

Эмигрантские издательства в Париже и других западных столицах, при негласной поддержке со стороны ЦРУ, активно подогревали мечты о свободе в России, Польше и Чехословакии. В 80-е годы некоторые из них расширили ассортимент своей продукции за счет видеоматериалов, документальных и музыкальных программ, которые можно было приобрести в магазинах Запада и тайно ввезти в страны Востока.

Многие работавшие с ЦРУ эмигранты поседели от терпеливого ожидания в своем изгнании. И вот неожиданно пришла свобода. Ранее запрещенные издания теперь можно было свободно покупать в газетных киосках Праги, Варшавы и Будапешта.

К началу 1990 года в ЦРУ пришли к выводу, что финансовую поддержку эмигрантских организаций пора прекращать. Для тех работников ЦРУ, которые обеспечивали поддержку эмигрантских изданий, это был праздник со слезами на глазах. Они должны были прощаться с людьми, которые долгие годы терпеливо ждали и надеялись, несмотря на то что практический эффект от их публикаций был малозаметен.

Для большинства эмигрантов из стран Восточной Европы прекращение тайных связей с ЦРУ не представляло особой проблемы. Многие из них уже готовились к возвращению домой и открытию там легальных издательств. Им Управление больше уже не было нужно.

Однако с эмигрантами из Советского Союза дело обстояло сложнее. В Москве революция еще не наступила. Даже некоторые работники в пропагандистском подразделении ЦРУ, обеспечивавшем тайную поддержку эмигрантских изданий, были не склонны спешить с прекращением советских программ. Идеологическая борьба с коммунизмом шла так долго, что психологически было просто трудно провозгласить победу и «выключить свет». Однако эти программы обходились ЦРУ в миллионы долларов, и Управление больше не могло их оправдать.

Вскоре работники ЦРУ в Западной Европе начали потихоньку встречаться с находившимися у них на связи эмигрантскими издателями и подсказывать им: произошло то, чего они ждали 40 лет, пришло время возвращаться домой».

Чудесно звучит в устах американских авторов выражение: находящиеся на связи эмигрантские издатели. А если продолжить, то и находящиеся на связи советские диссиденты, распространявшие в СССР разного рода сочинения и материалы, согласно все той же «молекулярной» технологии. Как ни вертись, ведь «шпионские» формулировки, «шпионские» технологии. Трудно сегодня признавать те далекие теперь исторические реальности, потому что, согласно им, как это не банально звучит, советские диссиденты и эмигранты из России и СССР становились «людьми-функциями», «людьми-инструментами» американской разведки в ее священном деле борьбы против советского режима.

НТС с этими людьми отлаживал коммуникации для доставки в СССР литературы, издание которой финансировало ЦРУ Андрей Васильев, сотрудник «закрытого сектора» НТС, созданного еще Околовичем, рассказывал, как выстраивали коммуникации. Самое простое – передавали литературу членам советских делегаций, участникам творческих театральных или художественных групп, приезжавших на Запад, советским морякам с торговых судов, заходивших в западные порты. Для доставки литературы непосредственно в СССР готовили курьеров, так называемых «орлов», которые под видом туристов, предпринимателей, специалистов «выходили» на нужных людей и передавали им ожидаемое, получая местные сочинения – самиздат.

Журналист спрашивает Васильева: «К каким контактам в Советском Союзе вы посылали людей?»

Васильев: «Всех не упомнишь. Буковский, Галансков, Гинзбург, Добровольский, Есенин-Вольпин, Якир, Евдокимов, Домбровский. К Солженицыну лично не посылал – передавали через третьих лиц».

Разве нельзя и здесь сказать: находящиеся на связи лица?