В Приильменье приходит война

Закрыта жаркой мглой последняя изба,
И солнце в этой мгле едва-едва мигает

На сотни вёрст горят созревшие хлеба —
Последний страх в себе Россия выжигает.

Виктор Кочетков

И та, что сегодня прощается с милым,-

Пусть боль свою в силу она переплавит.

Мы детям клянёмся, клянёмся могилами,

Что нас покориться никто не заставит!

Анна Ахматова

Какие чувства обрушиваются на человека, когда он услышит, началась война? Попробуйте переложить ситуацию на себя сегодня, а затем жить с этим не несколько минут, а уже постоянно неопределённое время с неопределённым результатом. Ежедневно получая информацию о приближении реального и непредсказуемого врага к своему дому. В таком состоянии жители Старорусского края жили почти два месяца. В августе 1941 года немцы начали оккупацию Приильменья.

Для моего отца день 22 июня 1941 года остался в памяти навсегда. Восьмилетний мальчишка лежал в больнице в Старой Руссе. За неделю до этого в деревни Выстово участвуя с другими детьми в вывозке навоза с колхозной фермы на поля, и лошадь ударом копыта сломала ему челюсть. Перед обедом в больницу пришла мать и отпросила сына у врачей в город. Сказав, что пришла навестить сына и сейчас пойдёт с ним на вокзал, надо успеть проводить отца. На вокзале перед отправкой военизированной команды, отца отпустили поговорить к семье на 10 минут, и в это время из репродуктора сообщение Молотова. С зафиксированной челюстью сын не мог говорить, только смотрел последний раз на отца, пронёсся в памяти этот момент всю жизнь.

Уже в Латвии на посланный бабушкой в военкомат запрос в апреле 1947 года был получен ответ:

«Степанов Александр Степанович 1898 года рождения был призван в июне 1941 года Полавским военкоматом для работы в промышленности Карело-Финской ССР на строительстве аэродромов. При отступлении в Ленинград, призван в Советскую армию. Можно считать пропашем без вести в декабре 1941 года. Считать погибшим с XII 1944 года».

Бабушка, мать 5 детей, стала получать пенсию по утери кормильца, в восьмидесятые годы сумма составляла 27 рублей. Была ещё встреча с однополчанином мужа и его сообщение, что: «…Александр был убит снайпером под Пулковом утром в декабре 1941 или в начале января 1942». Внук только в 2014 году нашёл подтверждение о факте призыва в июне 1941 года по Ленинградской области из запаса призывников 2 разряда для строительства аэродромов.

Вот такой случай из мозаики судеб сложенных войной для современников.

В 1941 году Приильменье входило в гигантскую Ленинградскую область. Образованная административной реформой 1927 году область включала территории Псковской, Новгородской и Ленинградской губерний, кроме нескольких районов. Население составляло более 3 млн. 200 тысяч жителей, из которых в сельской местности проживало более 2/3. Вот должна быть экономия на местных управленцах. Куда там.

В области было 72 административных района из них 69 сельскохозяйственных с бесчисленным количеством сельских советов и коллективных хозяйств. Так из Старорусского уезда было создано сразу 4 района. В советское время уже к 1920 году количество местных управленцев превышало число чиновников царских времён, в дальнейшие годы разрыв постоянно увеличивался.

С тем уровнем развития связи, дорог и с таким количеством субъектов хозяйствования можно было руководить только с хорошо развитым местным самоуправлением. При этом считалось, что на местах руководители в первую очередь должны быть политически и идеологически надёжными людьми для центральной власти, а управленческие и хозяйственные качества вторичны. Как следствие экономика народного хозяйства сильно проигрывала и по уровню жизни население находилась значительно ниже дореволюционного времени.

В довоенном сельском хозяйстве со времени проведения коллективизации основным вопросом оставалось отношение власти к крестьянину и самого крестьянина к колхозному имуществу.

Высокие плановые задания госпоставок и госзакупок сельскохозяйственной продукции при низких закупочных ценах, недостаточное снабжении промышленными товарами, просто отбивали желание работать с душой в общественном секторе.

Крестьяне не имели паспортов, поэтому не могли свободно выезжать из деревни, да и выйти из колхоза, в который они ранее "добровольно" вступили, тоже было практически невозможно. Мероприятия советской власти в отношении сельского хозяйства, с упорством проводившиеся в 1930-1940 гг., подорвали генофонд деревни, традиции русских крестьян и разрушили некогда крепкие русские сёла.

Важнейший фактор назревающий с XIX века, в Старорусском крае явно была перенаселённость доступной для жизни территории. Деревни располагались очень плотно 1.5 – 2 километра друг от друга, из одной деревни видны окраины другой. Колхозы, в основном, состояли из 1- 2 деревень и соответственно все земли сельскохозяйственного назначения, и не только, были закреплены за конкретными хозяевами. С тем количеством обрабатываемых площадей, уровнем развития производства, урожайности культур, продуктивности скота - колхозы по определению не могли быть успешными, а жители богатыми.

Весь накопленный блок ошибок при организации колхозного движения, непродуманная, без глубокого учёта особенностей быта сельского жителя система организации колхозов отражалось на результатах работы.

В последнюю зиму перед войной, в ряде колхозов Старорусского района скормили скоту всю солому с крыш колхозных построек, к 31 марта 1941 г. 79 колхозов района вообще остались без кормов. В 1940 году в 35 колхозах Старорусского района после расчетов с государством колхозники не получили на трудодни ни натурой, ни деньгами, как следствие из 272 председателей колхозов в районе было снято с работы 139 человек.

Слабая экономическая база, отсутствие финансовых средств не позволяло содержать состоявшие на балансе хозяйств средства производства на должном уровне. Технический парк в сельском хозяйстве Ленинградской области только на 1/3 от общего количества содержался в исправном состоянии. За три месяца до начала Великой Отечественной войны по области проведена очередная обязательная регулярная приписка конского состава и обоза для армии. Из общего количества рабочих лошадей (206 555 голов), находящихся в колхозах области, годными к поставке в армию оказалось всего 57 211 лошадей или 27%.

При всём этом от начала революционных потрясений не успело смениться даже 1 поколение жителей. Нажитое за века у крестьян способность при любых условиях оставаться на плаву, помогало накапливать опыт жизни в новых условиях. Государство к 1941 году также начинало делать определённые вводы и смягчало некоторое давление на сельский уклад. По отношению к началу 30-х годов изменения к лучшему явно наблюдались, и повседневная жизнь в деревне, хотя и не везде, но улучшалась. Любопытный факт, в лавке деревни Налючи перед войной в доступе было мороженное, затем оно появилось в продаже только в девяностые годы.

Жизнь брала своё, и со временем мировоззрение людей стало меняться, колхозная система уже принималась как данность. Вырастало молодое поколение с новыми установками на жизнь, и хотя некоторый конфликт в социуме видимо имел место, но война сразу объединила всех. Понятие Родина оставалось незыблемым, хотя и получила добавление советская.

Сразу после начала войны были введены в действие мобилизационные планы, поступившие на места в феврале-апреле 1941 года.

Первое действие - проведение мобилизации. В 1941 году на современной территории Новгородской области призвано в Красную Армию 119 069 человек (всего за годы войны 180 406) из 1 117 347 жителей. С Приильменья (Залучский, Полавский, Старорусский военкоматы) 13 169 а всего за годы войны 13 200 – т.е. после освобождения территории добавился только 31 человек за все 1942-1945 годах.

Не сразу, но по мере приближения фронта встал вопрос эвакуации населения, промышленных предприятий, сельскохозяйственных машин, скота. Всё пошло с ускорением после первой бомбардировки Старой Руссы 5 июля. Для выполнения мобилизационных планов на места, в том числе из Ленинграда прибыли уполномоченные ответственные по эвакуации. Сформировано два направление вывоза. Промышленные предприятия с ценными кадрами отправлялись в глубокий тыл в Вологодскую, Кировскую области в Уральский регион, а техника для сельскохозяйственного производства в основном в восточные районы области.

В южных и западных районах области с эвакуацией опоздали. Зато затяжные бои под Сольцами и как следствие задержка общего немецкого наступления позволила провести большую работу на другой территории области. В 1941 году были полностью или частично оккупированы захватчиками: Батецкий, Белебёлковский, Волотовский, Дрегельский, Залучский, Демянский, Лычковский, Маловишерский, Молвотицкий, Мстинский, Новгородский, Полавский, Поддорский, Солецкий, Старорусский, Уторгошский, Чудовский, Шимский но из них было эвакуировано до трети населения, угнан почти весь колхозный скот.

Хочется отметить, что земляки из Полавского района сумели перегнать на восток весь тракторный парк.

За деревней Васильевщина в сторону Демянска на границе Парфинского и Старорусского района находятся Новые Горки. Деревня, где после отмены крепостного права в 1861 кроме сельского хозяйства мужчины активно занимаясь сплавом барок по реке Пола в Санкт-Петербург.

Когда в июле 1941 года на колхозном собрании решали, кто будет сопровождать продовольственный обоз в Ленинград и перегон скота в тыл, сразу вызвался добровольцем Петров Фёдор Петрович. По возрасту призыву в армию не подлежал, а в Ленинграде бывал не однократно. Простившись с семьёй, отец 4 детей с обозом продовольствия собранного от всей округи ушёл в неизвестность. Пешим порядком по прифронтовой полосе пройти более 300 километров и выполнить это задание перед самой блокадой города - это ли не подвиг. В Ленинграде Фёдор Петрович был зачислен в батальон аэродромного обслуживания (БАО) но скоро сильно заболел. Из госпиталя сумеет сообщить о себе живущим в городе сёстрам супруги. Они увидят умирающего свояка последний раз, не суждено будет, ему вернутся домой.

Вот такая ещё одна жизнь сломанная войной. А деревня, где в 1942 году у немцев размещались ближние резервы для переднего края, в том числе и из дивизии СС «Мёртвая голова», живёт и сейчас. Живут и потомки Фёдора Петровича Петрова.

До прихода немцев из населения Новгорода в 40 тысяч в тыл выехало 37 тысяч, значительно сократилось и количество горожан в Старой Руссе (до войны было 32 тыс.). По ещё довоенным планам эвакуации только в Боровичский район было вывезено более 11 тысяч ленинградцев, в том числе 5 тысяч детей. Разбомблённый в июле эшелон с ленинградскими детьми в Лычкове следствие тех мобилизационных планов. Сельское население Новгородской области также уходило в Боровичский район, а затем переселялось дальше вглубь страны.

Приём эвакуированных

Всё движение проходило под немецким воздушным контролем, при этом лучший автомобильный транспорт и частично лошади и трактора были переданы в армию. В связи с мобилизацией основного контингента мужчин среднего возраста, бесконечные погрузочно-разгрузочные работы, ручной труд, пот, истерики, неустроенный быт на местах прибытия - всё это и многое другое легло в основном на женщин.

Этот героизм тыла, да и просто жизнь на гране войны и мира, как бы затёрлось в военных сводках войны.

На захваченной немцами территории СССР проживало 85-88 млн. человек (45%), насчитывалось 98 тыс. колхозов (41.7%), 1876 совхозов (44.9%) и 2890 МТС (41.3%).

В 1941-1942 г.г. централизовано эвакуировано 12 млн. человек, а всего во время войны с родных мест ушло и переместилось до 25 млн.. В том числе с Украины более 3.5 млн., Белоруссии 1.5 млн., Москвы и Московской области около 2 млн., из Карелии ушло 500 тыс. осталось 50-60 тыс..

В тыловые районы было перемещено более 2390 тыс. голов КРС (из 7500 тыс.), 5082 тыс. овец и коз (из 9000 тыс.), 186 тыс. свиней и 818 тыс. лошадей, данные не полные.

Все категории сельчан, что бы выжить в годы войны должны были во всём обеспечивать себя сами. Сельское население не было поставлено даже на самое малое нормированное государственное снабжение, и не получали не продовольственных не промтоварных карточек.

Процент сельских жителей в 1941 году составлял 72 процента от общего населения страны в 190 млн., в Красной Армии личный состав на 80 процентов из деревни. В годы войны женщины составляли 75% работников сельского хозяйства, 55% механизаторов МТС, 62% комбайнеров, 81% трактористов. С 1944 года запрещено мобилизовать рабочую силу из деревни в другие отрасли народного хозяйств.

В то же время, безо всяких скидок на трудности, крестьянство было обязано бесперебойно снабжать город и армию сельскохозяйственной продукцией, а промышленность – сырьем.

Параллельно с эвакуацией важнейшими составляющими мобилизационных планов была и организация и формирование партизанских отрядов в каждом районе, уходящем под оккупацию. Важно отметит, что с набором добровольцев обычно проблем не возникло, люди приходили готовые борьбе с врагом и к возникающим испытаниям. Закладывались базы и склады в местах будущей дислокации и зонах действия партизанских отрядов.