Краткое жизнеописание Оптинских старцев, их духовный облик и характер

«Радуйся, отче Льве, старчества кореню крепкий!» [302]

«Радуйся, по Бозе пламенный ревнителю!» [303]

 

                                                                                             Первый оптинский старец, преподобный Лев (1768-1841), (в миру – Лев Данилович Наголкин), родился в городе Карачеве (Орловская губерния)[304]. В молодости был приказчиком по торговым делам. В 1797 году поступил в Оптину пустынь, где в 33 года пострижен в монашество с именем Леонид, и после рукоположен в священство. Промыслом Божиим монашеский путь проходил в различных обителях. Духовными  руководителями его были ученики преподобного Паисия Величковского, старцы схимонах Феодор и иеросхимонах Клеопа[305]. В 1829 году, вернувшись в Оптину, принимает великую схиму, становится духовным руководителем, старцем, фактически полагает начало духовного руководства в обители. Вообще, можно сказать заслуга преподобного Льва заключалась в том, что он вывел старчество из монастырских стен (ранее старцы окормляли почти исключительно монастырских насельников) и распространил его на внешний мир.

  Известный историк И. К. Смолич пишет: «Труды отца Льва способствовали превращению Оптиной в духовный центр России, куда устремлялось множество людей, чтобы получить помощь и духовный совет по многим вопросам христианской жизни»[306]. Так как в то время старчество не совсем правильно понималось,  преподобный выносит многие скорби, но остаётся верным продолжателем святоотеческого духа. Говоря о старце Льве, можно сказать, что советы его имели огромный вес, потому что он сам соблюдал в своей жизни то, чему учил. Преподобный отличался необыкновенной ревностью и любовью к Богу, духовною мудростью, простотой обращения. Сильная вера старца выражалась в благородном мужестве и твёрдости в борьбе за человеческую душу. Старец имел необыкновенно милостивое сердце к страдающему народу. Его любовь была настолько сильной, что он мог пожертвовать даже собственной жизнью ради нуждающегося в его помощи человека. «Один валаамский монах, человек строгой и суровой жизни, спросил отца Леонида, как может он сохранять трезвенность ума и внимательность при непрерывной беседе с всё время приходящими к нему и нарушающими его уединение братьями? Отец Леонид ответил, что по любви к кому-либо из своих ближних он готов, если надо, говорить с ним двое суток подряд, не испытывая ни малейшего стеснения для внутренней молитвенной жизни»[307]. «Однажды, проходя мимо кельи отца Льва, отец Моисей увидел у двери старца толпу народа. Настоятель счёл своей обязанностью напомнить старцу о непреклонной воле епископа, запрещающей ему принимать посетителей. Старец, указывая на лежащего у кельи калеку в параличе, ответил: «Посмотрите на него, он живой в аду, я могу помочь ему. Господь прислал его сюда для покаяния, чтобы я открыл ему его грехи». Настоятель, охваченный ужасом и жалостью, всё настаивал: «Его Высокопреосвященство грозит вашим арестом». А отец Леонид возражал: «Ну и что ж? Хоть в Сибирь меня пошлите; хоть костёр разведите, хоть на огонь поставьте, я буду всё тот же Леонид. Я к себе никого не зову, а кто приходит ко мне, тех гнать от себя не могу»[308]. Духовным даром старца был дар прозорливости,  душу кающегося грешника он видел насквозь. Дар рассуждения помогал ему направить мятущуюся душу на путь спасения. Как сообщает жизнеописание, при всём его сильном характере «никто никогда не видел его в раздражении и гневе, не слышал от него слов нетерпения и ропота»[309]. День памяти преподобного Льва Оптинского 11 октября.

 

 

«Радуйся, отче Макарие, высото смирения» [310]

«Хотяще  угодити Богови, велений Его явился еси усердный хранитель, преподобне Макарие, соблюдающе заповедь Господню: аще кто тя ударит в ланиту десную, обрати тому и другую. Силою толикого смирения исхождаху духове нечистии от одержимых теми. Мы же, образ зряще сей смиренномудрия, славим Бога: Аллилуиа» [311]

 

  Преподобный Макарий (1788-1860),   (в миру – Михаил Николаевич Иванов), был из дворянского рода Орловской губернии. В 22 года поступил в Площанскую пустынь, где принял иночество с именем Мелхиседек.[312]  А через 5 лет монашество, в котором получил имя в честь преподобного Макария Египетского. В 1834 году отец Макарий поступил в Оптинский скит, где стал сподвижником старца Льва. С этого момента старчество в Оптиной пустыни начинает ещё более укореняться. В скиту он исполняет должность начальника, проявляет себя как очень мудрый духовный руководитель. Делом жизни старца стало издание святоотеческих трудов, что объединило вокруг обители лучшие духовные интеллектуальные силы России. Историк И. К. Смолич пишет: «Благодаря преподобному Макарию многие русские писатели, поэты и мыслители сумели проникнуться аскетическим духом христианства»[313]. Очевидной добродетелью старца было глубокое смирение. «Смирение старца выражалось во всяком движении и слове и в виде его. Это же глубокое смирение давало ему и мирность духа»[314]. «Изумительно было спокойствие преподобного Макария в минуты его наставнической деятельности. Он с одинаковым терпением выслушивал нелепое суеверие и безумное вольнодумие, бессмысленную жалобу крестьянской женщины и замысловатую пытливость учёного человека. Ничто не могло возмутить его христианского терпения, его полного христианского спокойствия, всё было покорено им в себе глубочайшему смирению»[315].  Как пишет в своём очерке В. Н. Лосский: «Великое смирение старца Макария было источником той сверхъестественной власти, которую этот немощный старец имел над душами: его всегда тихая речь склоняла горделивых, возвращала надежду отчаявшимся, вновь приводила к вере разуверившихся. Даже дерзания бесов не могли сопротивляться этой силе» [316].  Жизнеописание старца рассказывает особый случай. Однажды один человек каждый раз, как находился в присутствии чего-либо священного, подвергался приступам сумасшествия. Все врачебные средства, которыми как в России, так и заграницей его лечили, были бессильны перед его духовной болезнью. В конце концов, больного привезли в Оптину. Пока ходили за старцем, его оставили в монастырской гостинице. Больной, прежде никогда раньше об отце Макарии не слышавший, стал кричать: «Макарий идёт, Макарий идёт!». В то время, когда старец входил в комнату, бесноватый, ринувшись ему навстречу, сильно ударил его по щеке. Макарий тут же подставил ему другую. Этого бес выдержать не смог: больной, как подкошенный, упал к ногам старца и долго лежал в обмороке, а потом поднялся  здоровым. Преподобный Макарий обладал  даром непрестанной молитвы, «даже во сне губы его непрерывно повторяли сладчайшее имя Иисуса. Страдая бессонницей, он проводил ночные часы в размышлениях о величии Божием и путях Его Промысла»[317]. Имел отец Макарий и дар рассуждения: «он мог дать каждому монаху то именно чтение, которое соответствовало степени его духовного развития»[318]. «Письма его, – писал один из современников старца Макария, – могут быть названы часами, по которым и утром, и в полдень, и ночью можно поверять жизнь всякому... И юный, и зрелый, и старый может прибегать во всякое время к этому указателю, который сам шествовал неуклонно по пути Солнца правды»[319]. День памяти – 7 сентября.

 

 

 

 

«Потаенный (сокровенный) сердца человек явился еси в красоте неистленной кроткаго и молчаливого духа, преподобне отче Моисее, стадо твое добре упасл еси, на камени веры обитель созидая, на немже и храм сердца своего устрояя…» [320]

Тропарь глас 4, составитель – иеромонах Василий (Росляков)

Преподобный Моисей Оптинский (1782-1862), (в миру – Тимофей Иванович Путилов), родился в городе Борисоглебске Ярославской губернии[321]. В 22 года с братом Ионой поступил в Саровский монастырь (ещё при жизни преподобного Серафима). В последствии  его брат стал игуменом Саровской пустыни. Из Сарова, ища отшельнической жизни, перешёл в Рославльские леса. Старейшим пустыни иеросхимонахом Афанасием был пострижен в монашество в честь преподобного Моисея Мурина. Десять лет, проведённых в Рославльских лесах под руководством старцев паисиевского духовного устроения, сформировали личность отца Моисея. Он стяжал сосредоточенность, молчание, дар непрестанной молитвы. В 1822 году епископ Калужский Филарет (Амфитеатров) вызвал его для устройства при Оптиной пустыни уединённого скита. 37 лет в сане схиархимандрита  он исполняет послушание настоятеля обители, проявляя себя как выдающийся администратор, талантливый строитель и мудрый наставник. Оптина пустынь обязана ему как внешним благополучием и устройством, так и внутренним благочинием. Самая неоценимая заслуга его состояла в том, что он при содействии старцев Льва и Макария учиредил в Оптиной старчество. Именно он пригласил старца Льва поселиться в Оптиной пустыни. Отличался старец своей милостью и кротостью, вера его была доверием Промыслу Божию. Можно вспомнить, как старец «любил принимать в свою обитель калек, слепых, людей никчемных, от которых монастырю не могло быть никакой материальной пользы»[322]. «Неподражаемо было искусство отца архимандрита говорить с каждым в его тоне: с простыми – попросту, с   образованным –  на их языке, а с средними – сообразно с их понятиями и их образом речи»[323]. Мудрый настоятель монастыря сумел восстановить обитель и в духовном, и материальном плане. «Труды архимандрита Моисея не ограничивались заботой о том, чтобы построить и благоустроить церкви и кельи, снабдить братство одеждой и трапезой; главное внимание старца было обращено на духовное воспитание монашествующих и нравственную их поддержку»[324]. Поэтому, как замечает митрополит Трифон (Туркестанов), Оптина пустынь «духовным могуществом своим обязана преимущественно старцу Моисею, который своей высокой душой понял, что не богатством, не пением и внешним благоустройством должна прославляться обитель иноческая, а высокою жизнию братства. Как сам прошедший школу аскетизма и хорошо знакомый с уставами древних иноческих обителей, отец Моисей понимал ясно, чем можно поднять дух братства. Его можно возвысить лишь старчеством, вот почему первая и главная забота его была о водворении во вверенной ему обители старчества»[325]. Память преподобного празднуется 16 июня.

 

 

«Всем сердцем во Христе возлюбил еси житие скитское и послушание брату богомудрому; странствуя же от них далече, в терпении стяжал еси душу твою…» [326]

Тропарь глас 2, составитель иеромонах Василий  (Росляков)

                                                                                                                  

   

 

       Преподобный Антоний Оптинский (1795-1865), (в миру – Алесандр Иванович Путилов), родился в городе Тутаеве (Ярославская губерния)[327]. Свой духовный путь начал в Рославльских лесах под духовным руководством своего брата, преподобного Моисея. Исполняя волю архипастыря, вместе с братом отправился в Оптину пустынь, где они и основали уединённый скит. После назначения старца Макария настоятелем обители преподобный Антоний стал скитоначальником, неся возложенное послушание 14 лет. За это время скит становится сердцем монастыря. Так же около 13 лет старец Антоний исполнял и должность игумена Малоярославского Свято-Никольского монастыря. Свои же последние 12 лет жизни провёл в Оптиной пустыни на покое. Как сообщает нам жизнеописание, покой этот был многоболезненный, но в духовном отношении многоплодный.

   Отличительной чертой старца была его сердечная чистота и смирение, он никогда никого не осуждал и не порицал, ничем не соблазнялся, ни о ком не изменял благой мысли. Смирение преподобного Антония проявлялось во всём.  Например, как повествует жизнеописание: «После избрания настоятелем молодого иеромонаха отца Исаакия, старец смирялся перед ним как простой послушник.  А отец Исаакий, благоговевший перед ним, приветствовал его земным поклоном, в ответ на что и преподобный, несмотря на боль в ногах, совершал земное поклонение»[328].  Преподобный Антоний всегда  был  исполнен любви и состраданием к человеку.  «Сердце его всегда  принимало самое тёплое участие в скорбях ближнего, и потому он особенно любил утешать приходящих к нему»[329], – вспоминал о преподобном иеромонах Климент (Зедергольм). Неся крест тяжёлой длительной болезни, он никогда не ослаблял свой строгий монашеский подвиг, непрестанно пребывая в молитве, терпеливо всё перенося. «Многие, видя всегда светлое его лицо и слыша его оживлённую беседу, не понимали, какого страдальца видят они пред собой»[330].  Вообще преподобный предавал особое значение болезням, считая, что иногда они посылаются особым Промыслом Божиим. В одном письме духовной дочери, старец писал: «Вы в болезни своей очи свои часто с молитвою обращаете к образу Христа Спасителя и к Пречистой Его Матери, а здоровые дамы или девы вместо образа раз по сто в день посмотрят на себя в зеркало; а помолиться хорошенько или перекреститься, как должно, – некогда»[331]. Говоря же о духовном наследии преподобного, не лишним будет привести слова наместника Александро-Невской лавры, архимандрита Ювеналия (Половцева), который с чувством глубокого благоговения к старцу замечал: «Эти письма писала святая душа»[332]. А архимандрит Владимир, начальник Алтайской миссии, называл их «наукой о преданности воле Божией»[333]. Память преподобного старца Антония Оптинского празднуется 8 августа.

 

«Радуйся, Иларионе, заблудших исправляющий» [334]

«Радуйся, Иларионе, душ и телес целебниче» [335]          

Преподобный Иларион Оптинский (1805-1873), (в миру – Родион Никитич Пономарёв), родился в селе Ключи Воронежской губернии[336], принадлежал к купеческому сословию. Живя в миру, много потрудился в обращении раскольников Саратовского края. В 1839 году после двухлетнего странствования по российским монастырям  в 33 года поступает в скит Оптиной пустыни, обретя там желанное старческое руководство. После назначения старца Макария скитоначальником был избран им в келейники и пробыл в этом послушании до кончины старца (20 лет). В 1849 году был пострижен в монашество с именем Иларион. В 1853 году посвящён в иеродиакона, а в 1857 – в иеромонаха. Перед кончиной старец Макарий благословил иеромонаха Илариона продолжать старчество. В 1863 году отец Иларион был назначен начальником скита и общим братским духовником, но и вне Оптиной у него было множество духовных чад.

Выразительным духовным качеством старца Иллариона была тихость и смиренная кротость сердца, он всегда был немногословен, но слова его имели благодатную святую силу. Наряду с даром духовного рассуждения преподобный Иларион имел и дар прозорливости. Так он за четыре недели предсказал день своей кончины. Знание сердца человеческого было у него такое, что нельзя было не изумляться. Одно духовное чадо старца вспоминало: «Мне случалось не раз после беседы с ним испытывать на душе такое спокойствие, такой рай, что решительно забываешь всё земное. Это испытывали мы и после того, как он уже скончался. Когда стараешься жить по его советам, бывает отрадно, легко; когда же по немощи впадаешь в искушение и сделаешь что-либо не так, как он учил, то бывает очень тяжело. Только с той минуты, как мы узнали его, мы поняли, что такое спокойствие духа, что такое мир душевный. И теперь единственное, что поддерживает в великих и постоянных скорбях житейских, – это память о нём. Вспомнишь его смирение, его терпение непостижимое, его любовь отеческую ко всем, его снисхождение к нашим великим недостаткам душевным, – и невозможно не обратиться на себя, не видеть свою нищету в сравнении с этим облагодатствованным отцом»[337]. Память преподобного празднуется 18 сентября.

 

«Радуйся, Амвросие, в болезнех долготерпеливый»

«Раудуйся, слёзы страждущих изсушивый» [338]

«Радуйся, Амвросие, благоуханный крине старчества» [339]

 

          Преподобный  Амвросий Оптинский (1812-1891) (в миру – Александр Михайлович Гренков) родился в селе Большая Липовица Тамбовской губернии в семье пономаря. Во время обучения в духовной семинарии он смертельно заболел и дал Господу обет в случае выздоровления поступить в монастырь[340]. Александр поправился, но свое намерение исполнил только спустя четыре года, которые прошли в борьбе между голосом совести и привязанностью к миру. В 1839 году Александр Михайлович посетил троекуровского старца Илариона, который сказал ему: «Иди в Оптину. Ты там нужен»[341]. Осенью 1839 года Александр Михайлович прибыл в Оптину и в марте 1840 года был принят в число братства. Одним из его послушаний было чтение правила старцу Льву, который перед смертью поручил его особенному попечению старца Макария. В 1842 году Александр Михайлович был пострижен в монашество и наречен Амвросием.  В 1843 году состоялось посвящение его в иеродиакона, а в 1845 году – в иеромонаха[342]. В 1846 году в возрасте 34 лет отец Амвросий становится помощником старца Макария в духовничестве. Вскоре он тяжело заболел и вследствии неспособности выполнять монастырские послушания был выведен из штата обители[343]. Тяжкие болезни не оставляли преподобного Амвросия до конца жизни, однако он считал их необходимыми для спасения. После кончины старца Макария иеромонах Амвросий становится его преемником. К келье старца Амвросия начинают стекаться за советом и утешением люди всех сословий и возрастов со всей России. 1 октября 1884 года преподобным Амвросием была основана женская Шамординская Казанская обитель для малоимущих[344], куда в 1890 году старец переехал и где оставался до самой смерти.

   Говоря о духовном облике преподобного, можно привести слова Владимира Николаевича Лосского, который пишет: «Старец Амвросий сочетал в своём лице лучшие качества своих предшественников. Осмелюсь сказать, что в нём оптинское старчество достигло своего апогея»[345]. Один из исследователей старчества замечает, что именно «преподобный Амвросий Оптинский даёт чистый и классический образец того, что обыкновенно понимают под русским старчеством. Его главная и определяющая черта – сочетание строгого подвижничества и высокой духовности с активным выходом в мир»[346]. Самым главным качеством старца Амвросия была любовь, настоящая, непроходимая, как замечает митрополит Трифон (Туркестанов) в своём слове при погребении старца: «Та любовь, которая во всех людях видит, прежде всего, образ и подобие Божие, – и любит его, и плачет об его искажениях, если замечает их. И не гордым словом упрёка встречает слабости и немощи человеческие, но все их несёт на себе. Та любовь, которая душу свою кладёт за ближних своих, – выше которой, как засвидетельствовано Словом Божиим, ничего не может быть. Та любовь, которая заставила одного святого (прп. Варсануфий Великий) в молитвах с дерзновением взывать к Богу: «Господи, если я приобрёл благодать пред Тобою, если я достиг Царства Небесного, то вели и братьям моим войти со мною: а без них и я не пойду туда»… Вот этой-то любовью, было проникнуто всё существо нашего батюшки»[347]. «К отцу Амвросию довольно было подойти, чтобы почувствовать, как сильно он любит»[348], – замечает Евгений Николаевич Поселянин. Каждый собеседник «знал, что в эти минуты старец вошёл в его жизнь и заботится о нём больше, чем он сам, потому что своё собственное существо он позабыл, оставил, стряхнул с себя, отрёкся от него и на место этого изгнанного «я» поставил своего ближнего и перенёс на него в сильнейшей степени всю ту нежность,  которую люди тратят на себя»[349]. По этой причине «ни звание человека, ни состояние не имели никакого значения в его глазах,  нужна была только душа человека, которая настолько была дорога для него, что он, забывая себя, всеми силами старался спасти её, поставить на истинный путь»[350]. ««Когда человек весь бывает внутренне соединён и срастворён любовью Божией, тогда и по наружному своему виду, – говорит преподобный Иоанн Лествичник (30, 17), – на теле своём изъявляет светлость души своей». Вот такая-то светлость всегда была заметна на сухеньком лице старца и чувствовалось, что он готов «течь на выю и облобызать тебя, кающагося»»[351], – пишет иеромонах Ераст (Вытропский). Так же характерным качеством преподобного Амвросия была глубокая прозорливость и дар духовного рассуждения. «Для него не существовало тайн – он видел всё. Незнакомый человек мог прийти к нему и молчать, а он знал его жизнь, и обстоятельства, и зачем он сюда пришёл»[352]. «Светло-карие глаза старца прямо смотрели на того, с кем он говорил, и было ощутимо, что взгляд проникал до самых глубин человека, что ничто не могло от него скрыться, и тем не менее присутствовало чувство исключительной лёгкости, внутреннего освобождения, радости»[353]. По воспоминаниям современников в старце Амвросии «поражал исключительный дар понимания людей. Он всегда видел состояние души своего собеседника, умел каждому подать нужную помощь»[354]. Вся тайна прозорливости отца Амвросия, как замечает Владимир Николаевич Лосский, «таилась в его сострадании, старец не только любил всех, кто к нему приходил, но и обладал способностью с ними отождествляться и поэтому так же любил их близких и всё, к чему они были привязаны, всё, что составляло их жизнь»[355]. «Это громадное сочувствие, благодатная способность принять чужое горе и нужду ближнего своего и поясняют всё то значение, которое имел отец Амвросий для тех, кто его знал»[356],  – пишет Евгений Николаевич Поселянин. «Одарённый духовным рассуждением, острой памятью и словом, преподобный всякому приходящему к нему давал соответствующие наставления из Священного Писания и отеческих книг. Его беседы были преисполнены глубокого смирения; они согревали охладевшие сердца, открывали душевные очи, просвещали разум, призывали людей к раскаянию, душевному миру и к духовному возрождению, они покоряли сердца людей, вселяя в них благодатный мир и тишину»[357]. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых (1 Кор. 9, 22), – эти слова Священного Писания, написанные на надгробие старца прп. Амвросия Оптинского, по мнению Митрополита Трифона (Туркестанова), «ярко выражают и характер, и направление деятельности этого великого подвижника»[358]. Память преподобного празднуется 10 октября.

 

«…Освятил еси именем Христовым сердце свое, преподобне отче Анатолие, зерцало Духа Всесвятаго, моли Жизнодавца Утешителя Христа да помилует нас грешных и спасет души наша» [359]

Тропарь глас 6, составитель – иеромонах Василий (Росляков)

«Радуйся, Анатолие, молитвы светильниче» [360]

 

  Преподобный Анатолий Оптинский Старший (1824 - 1894), (в миру – Алексей Моисеевич Зерцалов), родился в семье диакона. После окончания Калужской духовной семинарии поступил на службу в Казённую палату, но вскоре тяжело заболел и дал обет в случае выздоровления принять монашеский постриг[361]. Господь даровал ему жизнь, и в 1853 году он поступил в число братства Оптиной пустыни. Его старцем стал преподобный Макарий, который перед своей кончиной поручил послушника старцу Амвросию. В 1862 году брат Алексей был пострижен в монашество с именем Анатолий, в честь святителя Анатолия Цареградского[362]. Вскоре старец Амвросий стал посылать отца Анатолия в монастырскую гостиницу утешать скорбящих[363], вводя его, таким образом, в старческий труд. В 1870 году преподобный Анатолий был посвящен в иеромонаха и стал ближайшим помощником старца Амвросия, а также благочинным скита. В 1874 году отец Анатолий принял должность скитоначальника и окормление новосозданной Шамординской женской обители. Двадцать один год был он для инокинь преданным, любящим отцом и наставником. Преподобный Амвросий говорил: «Ему такая дана молитва и благодать, какая единому из тысячи даётся»[364]. Поэтому если говорить о духовном облике старца Анатолия (Зерцалова), прежде всего надо сказать, что он был великий и благодатный молитвенник. Старец не только был её делатель, но и наставник для многих иноков и инокинь. «Молитву Иисусову он почитал главным средством ко спасению, глубже всего запечатлевающим в душе нашей постоянную память о Боге и, как огонь, очищающим и воспламеняющим её»[365]. В его письмах каждое слово направлено к одной цели – спасению души. Письма преподобного Анатолия (Зерцалова), по словам протоиерея Сергия Четверикова, «учат знать и любить Бога, разъясняют высокую цель жизни христианской и монашеской, ободряют в подвиге борьбы со страстями и немощами, учат молитве Иисусовой и вообще заключают в себе много полезных уроков для всякого, ищущего жизни духовной»[366]. Старец был опытным духовником, обладающим даром рассуждения. Преподобный Амвросий Оптинский говорил, что «отцу Анатолию был дан особый дар утешать молодых»[367]. Как вспоминает о старце князь Николай Давыдович Жевахов, «не было не одного затруднительного положения из которого этот дивный старец не вывел бы и не освободил бы заблудившегося в дебрях жизни»[368]. Преподобный Анатолий умел вселить в сердце человека веру в Бога, потому что «соединял с глубиною и богатством духовного познания нежнолюбящее сердце, детски простую душу и удивительную способность настраивать других на свой тон, переливать в их душу собственное духовное содержание»[369]. Особенное значение старец придавал смирению и терпению скорбей, считая их «сокровищем, которое очень способствует Иисусовой молитве»[370]. Вообще преподобный отличался чистым, милостивым сердцем. Он был так сострадателен, «что даже если узнавал о чьём-нибудь горе, долго волновался, что часто сильно ухудшало его самочувствие»[371]. Старец Анатолий предавал так же большое значение старческим традицием Оптиной пустыни, говоря: «Верьте, сердце моё с вами и будет с вами, пока будете держаться заветов блаженных отцов наших – Макария и Леонида. Мир вам и спасение!»[372]. Сам, будучи истинным монахом, старец учил, что есть настоящее монашество: «Не всё монашество заключается в подряснике да каше. Надел подрясник, стал есть кашу и думает: «Я теперь стал монахом». Нет. Одно внешнее не принесёт никакой пользы. Правда, нужно носить монашескую одежду и поститься, но это не всё. Лампа, пока не горит, не оправдывает своего назначения – светить. Чего же недостает? Огонька. Необходим фитиль и керосин, но ещё нет огня: а если лампа зажжена, сразу польётся свет. Так и в монашестве: одна внешность не приносит пользы, необходим внутренний огонёк. Монашество есть сокровенный сердца человек»[373]. Это глубокое определение монашества и охарактеризовало весь внутренний монашеский подвиг преподобного Анатолия. Память преподобного празднуется 25 января.

 

«О, велия твоя купля, преподобне отче Исаакие, село отеческое оставив, покров Божией Матери приобрел еси и игуменство с кротостию и незлобием, обитель Заступницы Усердной прославляя и украшая, под сенью Ея упокоился еси» [374]

Тропарь глас 1, составитель иеромонах Василий (Росляков)

 

Преподобный Исаакий I Оптинский (1810 - 1894), (в миру – Иван Иванович Антимонов), родился в Курске в благочестивой купеческой семье[375]. Мысль о монашестве долгое время вызревала в его душе. В возрасте тридцати семи лет в 1847 году он поступил послушником в скит Оптиной пустыни под духовное руководство преподобного Макария. В 1855 году был посвящён в иеродиакона, в 1858 – в иеромонаха. После смерти старца Макария отец Исаакий переходит под руководство преподобного Амвросия. В 1862 году после смерти настоятеля Оптиной пустыни старца Моисея, архимандрит Исаакий становится его преемником[376]. Тридцать два года управлял он обителью, поддерживая ее в цветущем духовном и материальном состоянии. Будучи истинным монахом, преподобный Исаакий никогда не начинал монастырских дел без совета со старцем, служа для братии примером подлинного иноческого смирения и послушания. Те, кто общался с преподобным Исаакием, говорили, что уходили от его простой беседы освежёнными и готовыми на борьбу с миром и греховным себялюбием. Главным отличием старца была искренняя простота и смирение. Имея желанную цель – спасение души, «он всеми силами старался избегать славы мира сего, уклоняясь даже от принятия священства, и только по убеждению своего духовного отца, преподобного Макария, со слезами согласился на посвящение»[377]. Простота обращения его с братьями была поразительна. «Вне начальственных отношений он считал всех как бы равными себе; не стеснялся сажать своих монахов рядом с собою пить чай или беседовать»[378]. Трогательны и особенно точны слова митрополита Трифона (Туркестанова), сказанные им в девятый день после кончины особо уважаемого настоятеля Оптиной пустыни схиархимандрита Исаакия: «Да он любил Бога, ибо всю жизнь нелицемерно служил Ему! Да, он любил службу Божию, ибо за день до кончины коснеющим уже языком благословлял Господа, призывая чтеца к началу утреннего богослужения; не желая лёжа выслушивать Божественные словеса евангельские, а силясь встать, дабы стоя их слушать!»[379]. «Всё упование своё возложил он на Господа, Которого всегда имел пред духовными очами своими. Господь мне прибежище и сила, на Него аз уповаю (Пс. 17, 3), – Вот что легло в основание его настоятельства»[380]. Последним его наставлением ко всем братьям, из которых многие его спрашивали, как же им жить после него, было следующее: «Живите по совести и просите помощи у Царицы Небесной, и всё будет хорошо»[381]. Память преподобного празднуется 22 августа.

 

 

«Послужив старцу преусердно, облистаем был еси сиянием его славы и преобразился еси телом и душею, благообразне преподобне отче Иосифе, светильниче пресветлый. Темже чреду старчества унаследовав, таинник Божия благодати явился еси» [382]

Тропарь глас 1, составитель иеромонах Василий (Росляков)

«Радуйся, Царицы Небесныя любимиче блаженный» [383]

 

Преподобный Иосиф Оптнский (1837 - 1911), (в миру – Иван Литовкин), родился в селе Городище Харьковской губернии. В раннем детстве он лишился родителей и был вынужден работать в трактире, бакалейной лавке, сопровождать обозы с товаром. Он много видел черную сторону жизни, однако не развратился, храня в себе стремление к духовности[384]. В 1861 году, по совету своей сестры-монахини, Иван пришёл в Оптину пустынь, и преподобный Амвросий благословил его остаться в монастыре[385]. После мирской жизни Иван принял тишину и покой святой обители как бесценный Божий дар. Вскоре он был принят в келейники к старцу Амвросию. В 1872 году состоялось его пострижение в мантию, в 1877 году отец Иосиф был посвящён в иеродиакона, в 1884 – в иеромонаха. Старец Амвросий советовал посетителям обращаться к своему старшему келейнику. Он любил его и доверял ему, «называя его своей правой рукой, и никогда не разлучался с ним в течение тридцати лет»[386]. Отъезжая в Шамордино преподобный Амвросий благословил отца Иосифа на духовничество в Оптиной. На протяжении двенадцати лет преподобный Иосиф был начальником Оптинского скита, духовником оптинской братии и шамординских сестер, окормлял насельников других монастырей и множество мирян. «Отличительной чертой его характера была необыкновенная скромность, деликатность, уступчивость, со временем эти качества глубоко проникли во всё его существо и претворились в великие добродетели смирения, любви и ангельской кротости. Смиренная поступь, опущенные глаза, краткий ответ с поклоном и всегда неизменно скромная, приветливая улыбка… в нём чувствовалось что-то особенное»[387]. Он был человек «глубокого внутреннего мира, хранивший сердечное безмолвие и непрестанную молитву»[388]. Неспроста преподобный Амвросий иногда говорил: «Вот я пою вас вином с водою, а отец Иосиф будет поить вас вином неразбавленным»[389]. В старце Иосифе действительно присутствовали духовные дарования подобно его великому учителю. Старческое руководство его отличалось сдержанностью, рассудительностью, немногословностью. «Его краткие ответы были сильнее и действеннее самых обстоятельных бесед, он умел в двух-трёх словах сказать так много, что сразу всё становилось ясным и понятным»[390]. Преданные старцу духовные дети говорили: «Иногда и один взгляд его говорил мне более, чем тома проповедей»[391]. Старцу был присущ особый дар исповеди, о нём говорили: «Точно шубу снял с меня батюшка мою скорбь, – так мне стало легко»[392]. Свидетельствует о духовном состоянии старца Иосифа особое отношение к нему Пресвятой Богородицы, Которая, как сообщает жизнеописание, два раза являлась ему: «Потерпи, любимче Мой, немного осталось»[393], – утешала Она его во время тяжёлой болезни. Эти слова услышал послушник, ходивший за отцом Иосифом. Думая, что за ширмой, где лежал больной, кто-то есть, он заглянул за ширму и был поражён: там никого не было, а батюшка Иосиф лежал, как пласт, с закрытыми глазами. Как и великий светильник земли Русской преподобный Серафим Саровский, батюшка сподобился услышать от Самой Честнейшей Херувим, сии слова: «Любимче Мой». Память преподобного празднуется 9 мая.

 

 

  

«Воине доблестный и изряднейший, светом откровения яко Павел озаренный, вся в уметы Христа ради вменил еси, иноческим подвигом подвизался еси, течение сконча и веру соблюде, вне стана со Христом смерть приял еси» [394]

Тропарь глас 4, составитель иеромонах Василий (Росляков)

«Радуйся, Варсонофие, славу земную презревый»

«Радуйся, воинству Царя Небесного причтенный» [395]

Преподобный Варсонофий Оптинский(1845 - 1913) (в миру – Павел Иванович Плиханков) родился в Самаре в купеческой семье[396]. В юности он избрал военную стезю, учился в кадетском корпусе, дослужился до полковника, а в возрасте 46 лет, оставив всё, стал послушником в скиту Оптиной пустыни. Его старцем был преподобный Анатолий Старший, у преподобного Нектария он нёс послушание келейника. В 1900 году пострижен в мантию, в 1902 – посвящён в иеродиакона, в 1903 в иеромонаха и назначен помощником старца Иосифа и духовником Шамординской женской обители. Во время войны с Японией преподобный Варсонофий был фронтовым священником. После войны, в 1907 году, возведён в сан игумена и назначен скитоначальником Оптиной пустыни. В 1912 году преподобного Варсонофия назначают настоятелем Старо-Голутвинского Богоявленского монастыря с возведением в сан архимандрита, но управление его продлилось менее года. В надгробном слове митрополит Трифон (Туркестанов), духовный сын старца, говорил о нём: «Ты умел только любить, только творить добро… Ты всё принимал с покорностью, как многострадальный Иов. Я свидетель, что ни одного слова осуждения кому бы то ни было я не слыхал от тебя. Я как пастырь знаю, что в наше  

время значат такие старцы. Его наставления тем более ценны, что с образованием он соединил высоту монашеской жизни…»[397]. Батюшка Варсонофий обладал особым даром прозорливости, хотя, как замечает Иван Михайлович Концевич, этим даром обладали все Оптинские старцы, но в нём «этот дар как-то особенно открыто выражался»[398]. Как сообщает нам его жизнеописание, его дар прозорливости особенно проявлялся при совершении таинства Исповеди. Например, С. М. Лопухина рассказывала, как, «приехав шестнадцатилетней девушкой в Оптину, она попала в хибарку, где принимал старец. Преподобный Варсонофий увидел её, позвал в исповедальню и там пересказал всю жизнь, год за годом, проступок за проступком, не только указывая точные даты, когда они были совершены, но также называя и имена людей, с которыми они были связаны. А завершив этот страшный пересказ, велел: «Завтра ты придёшь ко мне и повторишь мне всё, что я тебе сказал. Я хотел тебя научить, как надо исповед