Глава: Высота императорского замысла

На заре шум дождя разбудил Хонгье* (принцесса Лян), в зале пусто и одиноко, наедине со своими мыслями она полулежа сидит на диване, запотев густо-синие шелка дворцовых покоев кое-где покрылись капельками, холодный ветер задувает, ползет вверх по спине. Кожа покрылась мурашками, как маленькими звездочками, она мягко потерла руки друг о друга, но все еще ощущает, что кончики пальцев по-прежнему холодны, как лед.
С другой стороны ложа, лежит чистая белая почтовая бумага, уже немного потрёпанная, видимо ее уже не однократно брали в руки. Взгляд немного прохладный, капли дождя почтительно приветствуют кап-кап, как колокольчики ломким эхом отдаются в оконном проеме, легкие занавески зала развеваются на ветру, как мягкая талия танцовщицы.
«Ситуация находится под угрозой, у брата есть три выхода. Во-первых, взять контроль над династией Налань, упразднить юного монарха, взять под домашний арест принцессу, убить короля Цзиньцзяна, и как внезапный удар грома, когда не успеваешь заткнуть уши, взять в свои руки контроль над военной властью Хуай Сун Лян. Во-вторых, постараться жениться на принцессе, используя соперничество принца-регента с королем Цзиньцзяна, оставить восточные провинции, чтобы защитить столицу и прилегающие районы. В-третьих, призвать на помощь Великую Вэй установив дружественные отношения посредствам брака, но ни в коем случае нельзя связываться с императорским домом Великой Вэй, чтобы не произошло смены правящей фамилии. Необходимо выбрать того, у кого в руках военная мощь, соответствующего возраста, происходит из могущественной семьи в Вэй, имеющий вес, высокий авторитет, притом при дворе Вэй их должны бояться. После того, как будет объявлено о заключении брака, король Цзиньцзяна, конечно же, не посмеет внезапно атаковать столицу Сун, направить войска к восточным границам, как плыть по течению реки ожидая весенних паводков, это гибельное решение».
Не зачем зажегши фонари приглядываться, все давно уже отложено в голове. В полной тишине Хонгье неподвижно облокотилась на изголовье кровати, взгляд задумчивый (*глаза как глубокий колодец). На самом деле есть еще одно решение, союз между Янбэй и Хуай Сун Лян посредствам заключения брака, разрешит угрозу бунта короля Цзиньцзяна, к тому же это позволит увеличить перевес в войне Янбэй, атаковав Вэй с двух сторон с востока и запада, оказать взаимную поддержку друг другу.
Тем не менее, он по-прежнему отказывается, даже думать об этом не хочет.
Тот, у кого в руках военная мощь, соответствующего возраста, происходит из могущественной семьи в Вэй, имеет авторитет, занимает завидное положение при дворе Вэй.
Сколько таких людей в мире?
Хонгье слегка приподняв уголки рта, небрежно ухмыльнулась.

(*багряный лист - посланец чувства, по древнему сюжету: девушка написала стихотворение на красном листе и бросила его в канал; течение принесло лист молодому человеку; тот отыскал автора стихотворения и сделал её своей невестой.
Примечательно, в сериале схожая сюжетная линия между принцессой Лянь и Юйвень Юэ).

Брат, ты не можешь отпустить...
Вэй ведет открытые боевые действия с Янбэй, на северо-востоке разгораются межрасовые мятежи, внутри страны зарвавшиеся министры борются за власть. Императорский дом Хуай Сун Лян в отличие от Вэй уже много лет не воюют, отношения с Бань Тань Лян не слишком напряжены, казна полна богатства, процветает торговля, Вэй не упустит возможность переманить на свою сторону такого союзника.
Тем не менее, этот человек не только обладает огромной военной мощью, занимая высокое положение начальника войск Вэй, но также у него за спиной огромное могущество семьи, к тому же он, не коронованный Император Цинхая, как можно им манипулировать?

После двух сражений в Янбэй, кто в Поднебесной не знает, что четвертый Юйвень влюблен в генерала армии Сю Ли.
В борьбе за горы и красавицу, Юйвень Юэ пришлось сделать выбор, возможно, в глазах простых людей этот выбор понятен. Но она знала, что на этой арене дружеские отношения обречены на провал, не из-за того, что она понимает Юйвень Юэ, а вследствие того, что она очень хорошо понимает Янь Суня.
Как вы можете сидеть, безучастно наблюдая за соперником, позволить в будущем стать принцем-регентом Хуай Сун Лян? Вы понимаете, что он не позволит вам распоряжаться им.
Так что результат, это не более чем временная отсрочка боевых действий в Хуай Сун Лян, кроме того, это посеет раздор в отношениях между Юйвень Юэ и императорской семьей Вэй, подтолкнув его в пламя, и вызовет неудовольствие чиновников императорского двора Великой Вэй и подданных Хуай Сун Лян. Мало того, если Юйвень Юэ осмелится открыто отказаться от этого брака, в таком случае семейное имущество и торговля Юйвень на территории Хуай Сун Лян, безусловно, будут затронуты, подрезав тем самым семье Юйвень крылья. Несмотря на то, что он единственный Наместник, который занимает должность главы старейшин, он также подвергнется сильным нападкам.
Разрыв отношений между Цинхай и Вэй, станет рычагом возвышения Янбэй.
Принцип в этих схемах она уже давно поняла, просто не хотела действовать.
Брат действительно незауряден, искусный план изложенный фразой в несколько слов, обрушит на Вэй проливной дождь. Единственное, чего он не ожидал, это то, что его милый брат Хуан Мо (*тайный чернильный), на самом деле это старшая дочь Императора Хуай Сун Лян принцесса Налань Хонгье.
В темноте глаза Налань Хонгье сузились, в пленительных зрачках смутное волнение.
В голове непрерывный поток мыслей, она постоянно говорила себе, в конце концов он не знает, что Хуан Мо на самом деле Хонгье.
Вдруг ее сердце охватила печаль.
Во всяком случае, он просил ее выйти замуж за кого-то другого.
Брат так мудр, но за двенадцать лет дружбы, почему такая беспечность? Ведь вы никогда не видели настоящего Хуан Мо.
Внезапно пальцы напряглись, серебристо белые кончики крепко сжали почтовую бумагу, глухой шелковый голос медленно шепчет: «Коль скоро старший брат имеет такое намерение, почему бы младшему брату не протянуть ему руку помощи?»

После того как было получено официальное послание мира и дружбы от Хуай Сун Лян, воздух императорского города наполнился бесчисленными волнами.
В истории, принцесса, выданная замуж за подданного другой страны, конечно не беспрецедентный случай, но дело не в том, что в других государствах нет подходящих по возрасту принцев и этот шаг был бы вынужденным. В настоящее время в Вэй несколько неженатых принцев подходящего возраста, Юань Чэ и Юань Шай талантливые молодые люди, особенно прочную позицию занимает Юань Ян, действительно самый блестящий из Большого зала.
Между тем, Хуай Сун Лян отличается, в то время как император Хуай Сун Лян все еще в колыбели, власть находится в руках Налань Хонгье, известная как принцесса, фактически она с давних пор настоящая королева Хуай Сун Лян, поэтому будущий принц станет не просто принцем-консортом, велика вероятность, что он станет принцем-регентом. Такая ситуация может привести к внутренним беспорядкам и волнениям в Хуай Сун Лян. В ситуации нестабильности императорской власти, действительно понадобится срочное вмешательства внешних сил, для сдерживания ситуации, таким образом, все будет казаться разумным. Только, когда в Вэй доложили, что специальный посланник Хуай Сун Лян, направился к Юйвень Юэ, весь императорский двор в очередной раз был шокирован.
Два года назад, над смертью Юйвень Юэ насмехались и после сокрушительного поражения армии Вэй в Ян Мин, его репутация пала в бездонную пропасть. Невероятно, всего через два года этот человек быстро собрал собственные силы в Цинхай и с огромным прославленным войском вернулся обратно на родину, занял самое высокое место в совете и стал самым могущественным из людей.
Сегодня принцесса Хуай Сун Лян внезапно направила к нему посла, если Юйвень Юэ действительно станет принцем-консортом принцессы Хуай Сун Лян, сила Юйвень, безусловно, шагнет в небо. В его руках наследные и пожалованные земли, а также военная власть в Цинхае, а теперь и богатства страны Хуай Сун Лян станут серьезной поддержкой, Юйвень Юэ станет самым могущественным сановником в Вэй. Однако, не смотря на множество ужасных последствий, императорский род Юань не сможет отклонить этот обжигающий руки горячий сладкий картофель.
Излишне говорить об экономической ситуации в стране и о войне на Северо-Западе, достаточно посмотреть на предыдущий Северный поход, очевидно, что между Янбэй, Хуай Сун Лян и Бань Тан Лян, имеется потенциальная связь. После того, как армия Сю Ли и Чу Цяо оставили Янбэй, произошел разрыв связей с Бянь Тан Лян, в таком случае и с Хуай Сун Лян? В случае если разразится полномасштабная война между Великой Вэй и Янбэй, какая в этом случае будет позиция Хуай Сун Лян?

В любом случае, война на северо-западе не разгорится в ближайшее время, через месяц снег растает и превратится в потоп, армия Янбэй будет задержана.

Юань Ян сидел в чайном зале, на полу, устланном коврами, вдыхая запах дорогих благовоний, в лучах солнечного света, его лицо выглядело более героическим.
Несколько принцев сидели рядом, со скучающим видом играя с попугаем. Попугай прекратил танцевать и клюнул в руку шестого принца Юань Сяна, которому лень было даже ругаться.
«Шестой брат, и что ты об этом думаешь?» - внезапно спросил Юань Ян.
В зале было уютно и тепло, мягкий ковер, курильница источает изысканные ароматы, шестой принц лениво спросил: «О чем?»
«Сказка о том, что принцесса Хуай Сун Лян желает союза с Вэй».
Юань Сян повернул голову, и сердито сказал: «Для семьи Юйвень это невероятная удач. Все думали, что он умер, а он жив и привел огромную армию, персиковые цветы падают с неба (*означает разврат), это просто разозлит людей».
Юань Ян вовсе не злился, просто спокойно сказал: «Действительно хороший номер?»
Юань Сян все еще не понимая значение слов своего брата, обиженно продолжил: «Если принцесса Хуай Сун хочет воссоединиться с Вэй, как можно было обратиться к Юйвень Юэ? Я слышал, что люди в Цинхай называют его Императором Цинхайским. Я думаю, после того, как он станет принцем-регентом, вполне вероятно в скором будущем император Хуай Сун Лян будет носить фамилию Юйвень. четырнадцатый брат, и ты говоришь, что это называется слиянием между Вэй и Хуай Сун Лян?”
Юань Ян рассмеялся, сказав: «Таким образом, будущий император, Хуай Сун Юйвень принесет людям гораздо больше головной боли, чем император Хуай Танг».
Подумав Юань Сян, сказал: «Но вообще, я думаю, несмотря на то, что Юйвень Юэ немного загадочный, он все же не плохой человек, он предан и патриот».
Юань Ян взглянул на брата и смущенно спросил: «Ты таким его видишь? Я какое-то время находился рядом с ним в Шангву Танг (*школа военного искусства), он невероятно умен и силен, не то что другие дети, и он чрезвычайно проницательный, я думаю, он обладает невероятным талантом и государственным умом».
«Государственным умом?»
Юань Ян покачал головой, «Как можно такого человека приравнивать к другим? Нет патриотической середины с такими силами».

Юань Сян, с подозрением посмотрел на Юань Яна.
Юань Ян ничего не стал объяснять, просто спокойно сказал: «Все совсем не так просто, определенно за спиной есть гроссмейстер, который оставаясь в тени, создает великую бурю».
Он вдруг сердито усмехнулся: «Все думают, что это дар с небес, но только не Юйвень Юэ. В конце концов, кто-то осмеливается чесать шерсть против ворса, и я с нетерпением жду, как Цинхай отреагирует, когда узнает».
На плато снова ветер, возможно, надвигается буря.

166 Глава: День за днем.

Казалось день был украден.
Когда никого не было, Чу Цяо иногда просто день за днем спокойно смотрела как солнце поднимается на Востоке и садится на Западе, Новый Год пришел и ушел, время как вода спокойно течет сквозь пальцы, не удержишь.
Первоначальное волнение постепенно отступает, жизнь снова возвращается к привычному ритму, в небе, огромные стаи птиц свободно летят на север. Она подумала, может, они летят домой.
Она переехала в дом к Юйвень Юэ в Инь Янь, без причины и повода, Юйвень Юэ просто спросил ее, хочет ли она присоединиться к ним в Новом Году, она подумала и слегка кивнув, согласилась.
Празднования Нового Года было действительно очень простым.
Не было привычных для королевских домов расточительных празднеств с музыкой и танцами, нарочито величавых речей, изысканных угощений, но в этой простоте создавалось удивительное ощущение мира.
В последние дни, Чу Цяо и Юйвень Юэ посетили множество мест, блуждая по аллеям, посещая древние святыни, уличные ресторанчики, заходили в храмы, вместе подолгу любовались красочными фейерверками.
Потрескивающие звуки фейерверков, точно такие же, как и два года назад. Она стояла посреди дороги, наполненной людьми, вокруг зажигались разноцветные огни.
Чу Цяо наслаждалась давно забытым чувством счастья и веселья. В рассыпающихся ярких звездах, он стоял перед ней, помогая ей, ограждая от толкающихся снующих зевак, изредка хмуро оборачиваясь, ругал ее, как неловкого ребенка.
Фейерверк летит вверх в небо, а затем взрывается на множество переливов цветов, красный свет озаряет его лицо, как красиво!
Да, действительно, очень красиво.
Чу Цяо было сложно подобрать слова, чтобы описать то, что она видела, казалось, что она, повинуясь ветрам, внезапно вырвалась с поля битвы и попала в этот странный мир, она увидела радужные разноцветные фейерверки, ослепительное солнце, теплую воду озер, толпы счастливых людей, и рядом он, Юйвень Юэ. Сколько раз он протягивал ей руку помощи, чтобы защитить ее, он неоднократно рисковал своей жизнью, борясь изо всех сил, он преодолел все и выжил, и сейчас нахмурившись, стоит перед ней. Морщась в свете ослепительных вспышек, он выглядел немного нелепо, внезапно она ощутила, будто это время она отвоевала у небес и каждая секунда драгоценна.
Все небо объято пламенем распускающихся серебристыми цветами фейерверков, но в ее глазах отражается только одна тень.
Как глубокая морская вода, просачиваясь из основания сердца, согревает ее конечности и парализует мозг.
Почти вся ее жизнь прошла в окружении увядших цветов и цветных тлеющих деревьев, она стояла на мертвой земле глядя на другой далекий берег, полный жизни и ярких красок, и думала, что, возможно, это и есть то, что именуется новой жизнью.
Но, даже если она и видит это, тем не менее, чувствует себя очень далекой.

Входная дверь приоткрыта, двор заливает лунный свет, отражаясь на фигуре человека, создает ослепительное сияние на его темно-синих одеждах, расшитых золотой нитью.
Он посмотрел на нее, словно хотел что-то сказать, но еще долго продолжал молчать.
В серебристом, немного холодном, лунном свете, непрерывно доносятся веселые звуки барабанов с площадей и улиц, тин-тин-там-там, они звучат так празднично. Даже если она этого не видят, Чу Цяо все еще может себе представить людей, счастливо танцующих вместе.
Казалось, что прошло довольно много времени, прежде, чем он быстро произнес: «Иди спать».
Чу Цяо кивнула и мягко улыбнувшись ответила: «И вы тоже».
Дверь тихо закрылась, медленно загораживая лунный свет, постепенно в комнате воцарилась безмолвная тишина.
Она стояла у входа, не убирая пальцы с дверных створок, люди на площади еще долго не расходились, немного прохладный ветер, завывая, раздувал занавески, за окном дрожали свирепые тени.
Песочные часы медленно поменяли голову, когда снаружи, наконец, послышался шорох шагов, медленно, но неуклонно, они становились все тише и тише.
Неожиданно поднявшийся на улице сильный ветер, ворвался сквозь щели в комнату, принося с собой свежий холодный воздух. В густой темноте покоев, Чу Цяо положила голову на дверь и медленно закрыла глаза.

***
Когда Юйвень Юэ вернулся в комнату, Юэ Цы (*наш любимый и живой личный телохранитель Юэ!!) только что получил письмо из дома, в настоящее время уже влиятельный молодой генерал, широко улыбался, стоя у входа, радостный полководец спрятал письмо в подкладку рукава. Юэ Цы был в прекрасном настроении, увидев господина ему было трудно скрыть счастье в глазах.
«Письмо от Фэй?»
Юэ Цы добродушно рассмеялся, сказав: «Да, Хайэр исполнился месяц».
Юйвень Юэ и Юэ Цы многие годы сражались бок о бок и, хотя они назывались господином и слугой, они были почти как родные братья. Вспомнилось что перед самым отъездом, Сяо Фэй (*возможно по фильму это Мэн Фэн) только что родила счастливому отцу Юэ Цы кроху Линъэр, невольно улыбнувшись, Юйвень Юэ сказал: «По возвращении я устрою большой праздник для твоего ребенка».
Юэ Цы улыбаясь ответил: «Спасибо, Молодой Господин».
«А как Моэр?»
«Все хорошо», ответил генерал.
После того как Юйвень Юэ взял к себе Оуян Мо, теперь его растит Сяо Фэй, для ребенка, потерявшего за одну ночь всех родственников, вероятно, это самый лучший подарок.
«Следуя примеру Бай Фузи (*белый учитель) учится иглоукалыванию и его способности весьма высоки».

В комнату вошел Фан Чу, после того, как Юэ Цы возглавил войска, Фан Чу стал личным телохранителем Юйвень Юэ вместо него. Он родился в Цинхай, его родителей и их предков сослали из провинции Си Минг, после того как он поступил на службу к Юйвень Юэ последовал за ним в Вэй, по характеру он был немногословен, но отличался поразительным упорством, даже Юэ Цы в какой-то момент проникся к нему уважением.
«Письмо от генерала Фэнга».
Открыв аккуратно запечатанный конверт, выражение лица Юйвень Юэ не изменилось, не поворачивая головы он отдал письмо Юэ Цы, дождавшись, когда тот прочтет тихо спросил: «Что ты думаешь?»
«Юань Ян не будет сидеть, сложа руки, если седьмой принц вернется на родину вместе с молодым господином, силы, которые он собирал в течение последних двух лет, будут расшатаны. Вэй Гуан постарел, Вэй Шуе имеет свои интересы и, конечно, не может не беспокоиться».
Юйвень Юэ спокойно кивнул и бесстрастным голосом сказал: «Этот человек не только хорошо осведомлен о положении дел в мире, но также обладает глубоким умом, раз смог разработать такой план».
«Что нам теперь делать?»
«Скажи Джи Ян и Лю Дайсин, чтобы следовали первоначальному плану. Юань Янь ничего не сможет сделать, вместо того, чтобы беспокоиться о нем, следует обратить больше внимания на действия Янбэй».
Юэ Цы кивнул, Юйвень Юэ спросил: «Как продвигается дело?»
«Господин не беспокойтесь, вся торговая компания Чэнь Юэ работает в усиленном режиме, Чье Мингон и господин Лян уже тайно завербовали множество способных людей всех профессий, император Бань Тан Лян очень внимателен к нашей проблеме, он всячески содействует нам, более того в этом году был рекордный урожай зерна, так что нам больше не нужно полагаться на внешние поставки».
Юйвень Юэ кивнул и обратился к Фан Чу: «Дома все хорошо?»
С каменным выражением лица Фан Чу ответил: «Вчера дядя прислал письмо, дома все в порядке, все ждут возращения Господина».
Управлявший в данный момент делами в Цинхай Фан Гуан Цянь, родной дядя Фан Чу, также находился в подчинении Юйвень Юэ в Цинхай.
Юйвень Юэ молча кивнул, и сказал: «Скажите всем, чтобы быстрее шевелили руками и ногами, осталось совсем немного времени, раз такое дело, мы возвращаемся».
Фан Чу поклонился и вышел.
Проследив взглядом за Фан Чу, Юэ Цы слегка нахмурившись, произнес: «Господин, я вас не понимаю».
«Ты думаешь, я не знаю, о чем ты думаешь?»
Серебристый лунный свет падал на плечи Юйвень Юэ, делая лицо мужчины более свежим, тонкие глаза глубокие и спокойные, как всегда.
«Ты думаешь, почему бы не воспользоваться внутренними волнениями в Вэй и сильным внешним врагом, это прекрасное время для того чтобы подняться, взять контроль над семьей и заменить род Юань, верно?»
Юэ Цы испугавшись, опустился на колени, но, набравшись смелости, ответил: «Я действительно так думаю. Вэй нас не пощадила, семья также поступила с нами бесчестно, мы два года терпели унижения, почему вы должны помогать им? Во всяком случае, мы возвращаемся в Цинхай, так или иначе, теперь госпожа находится в безопасности и нам не о чем беспокоиться, в Цинхай огромные земли, даже если провинция Си Минг объединится (*она разделена на 4 части), нам нет нужды их бояться».
Юэ Цы уже закончил говорить, но Юйвень Юэ продолжал молчать, затем подняв голову, генерал увидел, как Юйвень Юэ смотрит в небо, на прекрасном лице легла тень усталости, над бровями появились две глубокие складки, отпечаток пережитых страданий.
«Юэ Цы, семья была к нам жестока, но в любом случае это место, где мы росли с самого детства, Вэй безусловно нехороша, но это наша родина. Теперь, когда страна находится в трудном положении, сильный враг смотрит на нее свирепым взглядом, ты и я будем безжалостно взирать на страдания народа и раздувать больше дыма, смотреть, как она рушится?»
Юэ Цы услышав эти слова, был ошеломлен, но молча слушал, тем временем Юйвень Юэ продолжил говорить: «Не говоря уже о том, что Юань Чэ мне совсем не чужой».
Сказав это Юйвень Юэ вышел, Юэ Цы замер неподвижно, стоя на месте, внимательно обдумывал слова господина.
Он не понимал, что чувствует, подсознательно он знал, молодой господин прав, но он думал о всех потерях и унижениях, пережитых за последние два года, о том, как невозможно развеять чувство гнева и обиды, скопившиеся в сердце. Неужели господина и правда это больше не тяготит? Естественно, что Юйвень Юэ не может это не беспокоить!

В густой темноте покоев раздался смех, очень тихий.
Как его могут не беспокоить, дни борьбы за жизнь, когда он был совсем молодым? Разве можно забыть, что сердце было наполнено амбициями, но, в конечном счете, его ждало лишь разочарование? Как может не беспокоить, что после стольких лет верной службы по смерти, его ожидали лишь позор и унижения?
Забыть это невозможно, даже в смерти не забудется.
Он не хотел снова думать об этих чувствах, но слова Юэ Цы, точно нахлынувшая волна, проникали в его сердце и вызвали смятение. Настоящий мужчина непреклонен как железо, вся его жизнь – стремительное течение, но для чего? Для чего еще помимо карьеры и общественного мнения? Стать на голову выше других. Неустанно карабкаться к вершинам, обходя тысячи людей, стать выше всех, как клича облако, взываешь дождь, найти отклик в сердцах на свой призыв.
Для мужчин все это своего рода фатальное влечение, словно вещество, вызывающее привыкание.
После того как он попал в тупик и избежал неминуемой гибели, вернувшись в мир живых, не встретил ни единой капли доброты в сердцах людей, он был опозорен, семья отказалась от него, в мгновение ока он стал врагом всей Вэй. Как же он может не чувствовать гнев, ненависть, в конечном счете, он ведь не святой?
Возможно истинная сущность, в словах Чу Цяо перед надгробием, и глядя на поражение Вэй в войне с Янбэй, в глубине сердца он все - таки испытывал какую-то каплю крайнего удовлетворения. Внутреннее разложение Вэй еще более усугубило смятение в его сердце, он уже намеревался двинуть армию на Восток, завершив эру Великой Вэй, силой оружия смыть пережитой позор и унижения, наблюдая за их трусливыми шагами безжалостно растоптать грязное обличье.
Тем не менее, когда он уже готов был пойти на этот шаг, все же отступил.
На плато Цинхай, множество людей, которые все еще живут впроголодь, их глаза холодны, когда они смотрят на него, на его выбор, вместо того, чтобы взбодрить и защитить свой народ, он собирается загнать их в лютый мороз.
Да, но он не может рассказать об этом Юэ Цы, никоим образом не может рассказать своим подчиненным. Они определенно закатят глаза, а затем спросят его: «Господин, неужели ты действительно готов ради кучки Цинхайских деревенщин, отказаться от захвата многотысячной провинции Си Минг?
Да, не более, кучки потомков людей, из поколения в поколение прозябавших в тюремных камерах, приговоренных к смерти. Если бы это было раньше, он может, считал бы так же, более того, даже холодно иронизируя, мужчина должен быть тверд, прогоняя всякие сомнения, он не должен колебаться, как женщина. Но, наконец, в нем произошли изменения, когда семья и весь мир гнали его, кто-то радушно открыл перед ним двери, чтобы поприветствовать его, пусть дверь та была старой, комната полуразрушена, но он был внутри, кто-то поделился с ним чашечкой каши, которая была самой теплой в его жизни.
Именно тогда он вдруг понял Чу Цяо, понял почему она всегда просила его не спешить.
Он благодарил небо за то, что встретил ее, без нее он возможно никогда бы не смог прийти к этому, не осознал радости от возможности защищать людей. Он был удивлен, обнаружив, какое это счастье, не меньше, чем завоевание и разрушение.
И тогда он забыл о ненависти к Вэй, о завоевании Си Минг.
Он медленно закрыл глаза, зная, что это новое чувство самое главное.
Да, он все еще должен сражаться, сражаться, используя свою силу для защиты близких, он должен сохранять трезвый холодный разум, он все еще сталкивается на поле боя с теми, кто объявляет войну.
Но даже отказавшись от захвата Вэй, он все еще не собирается сидеть и смотреть, как она развалится и попадет в чужие руки.
Сегодня у него уже нет возможности отступить, когда он вывел свои войска из Цуй Вэй, когда он приступил к исполнению служебных обязанностей главы военного ведомства Вэй, когда он остановил надвигающуюся войну между Вэй и Бань Тан Лян, в тот момент все было предрешено.
Он вспомнил тяжелые годы, когда положение, казалось, было безвыходным, он и Юань Чэ стояли, вдыхая морозный воздух в Донг Ху, тогда они оба дали клятву, их глаза блестели в холодных лучах.
Сейчас же, в холодном тумане появились другие глаза, теперь они были мирными, но в них скрывалась горечь.
Ювень Юэ тихо закрыл глаза, пальцы погладили белую фарфоровую чашку с чаем.
Он легко улыбнулся, его улыбка печальна.
В темную комнату сквозь окно, разливая свои холодные лучи, проникает лунный свет, серебристые блики играют на лице Юйвень Юэ. В конце концов, он все еще юноша двадцати лет, несмотря на множество трудностей, он будет иногда мечтать о победе в войне, о славе и военных подвигах, а потом взяв в руки бросить к ногам любимой, сказав: «Все для тебя!»
Но в конечном счете, возможно это только мечта.
Юйвень Юэ откинулся на стуле, его губы растянулись в улыбке.

Глава 167: Расставание.

В эту ночь, Юйвень Юэ долго не мог заснуть, он ворочился до тех пор, пока рассвет не залил комнату первыми лучами восходящего солнца. Наконец он смог забыться, вернувшись к своему старому кошмару, про который уже долгое время не вспоминал.
Где-то в темноте и холоде он, кажется, чувствует бесчисленное количество тел, плывущих рядом с ним, его тело почти полностью заледенело.
Мертвая рука сжимает его руку, до последнего отчаянно надеясь на спасение, алая кровь расходится кругами, расстворяясь в холодной воде.
Он находился подо льдом озера, как ему казалось, уже в течение длительного времени, его глаза покраснели, солнце еле пробивалось сквозь лед. Все вокруг было озарено слабым сероватым светом. Тогда он смутно услышал, какой-то шум сверху, который все набирал и набирал громкость, становясь яснее, пока наконец не разделился на отдельные голоса и звуки.
Это солдаты Янбея искали и вытаскивали тела врагов, одновременно восхваляя Ян Сюня.
Юйвень Юэ знал, что они думали, что он мертв. Его тело искали.
Голоса похожие на прилив, становились все ближе и ближе, он смог различить уже отдельные слова, они разговаривали о том, как он проиграл кому-то другому, что его люди почти все погибли, что он потерял свой статус и репутацию, погибнув вот так, и что надо найти его тело, за которое хорошо заплатят.
Как-то постепенно Юйвень Юэ перестал слышать окружающие звуки, его тело уже давно заледенело, его кровь, кажется вся вытекла, он не чувствовал своих рук и ног, сознание почти полностью покинуло его.
Внезапный громкий шум раздался откуда-то сверху, он был настолько яростный, что заставил его очнуться. Ювень Юэ поднял голову и увидел, что Мун, его подчинённый пытается головой пробить лед.
Грохот!
Удар головой о лед, как гром, заставил сердце быстрее забиться, кровь текла по голове молодого солдата, быстро растворяясь в воде.
Лицо Муна белое, белое, губы посинели, он был похож на призрака, вылезшего из могилы. Он старался оставаться на одном месте, но течение относили его, он плыл назад, возвращаясь снова и снова на одно и тоже место, и ударял головой, пытаясь пробить лёд.
До этого момента, сердце Юэ словно небо было покрыто черными облаками, но луч солнечного света проник сквозь них. Он как-будто внезапно проснулся, вспомнил как этот солдат, четырехлетним ребенком вошел в его дом, будучи рабом. Юйвень Юэ выучил его сражаться и сейчас видел, как тот умирает.
Он никогда ранее не чувствовал, себя виноватым за судьбу своих подчиненных, но почему-то именно сейчас он вспомнил, как девушка с красивым лицом, но холодными глазами сказала ему: "Никто не рождается рабом".
Никто не рождается с рабом!
Резкий шум и даже в воде, он все еще может почувствовать горячий запах крови, это Мун.
Его тело внезапно наполнилось силой, он сделал несколько гребков и подплыл к солдату, который похоже сильно разбил голову. Юйвень Юэ вытащил кинжал Чу Цяо, жестом показал Муну, что он сам пробьет лёд.
Я не могу умереть! Он прошептал это про себя.
Я не могу умереть, у меня еще есть не законченные дела, не исполнившиеся желания. Тело наконец ожившие, дало о себе знать, легкие, похоже были готовы разорваться от нехватки кислорода, раны нещадно болели и кровоточили, кожу саднило от холода. Но желание выжить было сильнее всего.
Я не могу умереть! Я не могу умереть! Я не могу умереть!
Треск! Лед был сломан, его тело вытолкнуло на поверхность озера. Солнце ослепительно сияло над головой, свежий ветер ударил ему в лицо, он несколько раз судорожно вздохнул, словно учился дышать заново, ему показалось, что его легкие не могут расстаться с воздухом.
"Мун!" Он громко крикнул: "Мы спасены!" Он повернулся, но никого не увидел, тогда он нырнул назад, он доплыл до самого дна и там нашел Муна. Лицо солдата было в кровоподтеках, глаза широко раскрыты, волосы разметались в воде и теперь плыли над ним, похожие на водоросли. Несмотря на своё состояние Юйвень Юэ, вытащил тело на поверхность, на лед.
Он растирал руки, лицо солдата, тряс тело, громко крича на него: «Проснись! Я приказываю тебе! Просыпайся!»
В своей жизни Юйвень Юэ никогда и никому не показывал своих слез, но в тот день, на льду в окружающем огромном одиноком пространстве над озером он ревел, как раненый волк.
Через три дня после того, как он покинул озеро, он наконец встретил остатки своих выживших людей.

Преданные ему солдаты, скрывались в Яньбэе, в окрестностях озера, надеясь найти его. За то время, что они разыскивали его, они подняли из воды и нашли на берегу около двадцати трупов своих собратьев.
Тогда, что бы они все не погибли, Юйвень Юэ решил отправится на гору Улонг к своему бывшему учителю. Там он все-таки слег, длительное пребывание в ледяной воде не прошло даром, только через полгода, он наконец почувствовал, что выздоравливает. Когда он окончательно пришел в себя, его ждали неутешительные новости из Вэй.
В то утро Юйвень Юэ встретился с Юэ Цы, и еще семью своими людьми, которые уезжали, чтобы разузнать последние новости, они долго сидели за закрытыми дверьми, от восхода солнца до его заката. Когда, после того, как все ушли, вошел его учитель, Юйвень Юэ задумчиво смотрел на карту, разложенную перед ним. Пожилой человек спросил его: "Куда ты собираешься? "
Впервые за последние несколько лет, Юйвень Юэ почувствовал такую растерянность, он поднял голову и сказал: "Учитель, похоже,что мне некуда идти".
Седой, но ещё сильный мужчина улыбнулся, а затем протянул тонкую руку, развернув карту континента и тихо сказал: «Если ты не видишь пути, позволь я покажу его тебе."
Он закрыл от взгляда, государство Вэй, Яньбэй, Бянь Тан Лян, Хуай Сонг Лян, под ладонями учителя они словно были разрушены землетрясением. Карта стала пустой, на ней остались Юго-Восточное море, обширные западные земли и Цинхай.
"Ребенок, почему ты решил, что на земле есть, только, те места, которые ты видишь на карте. Разве не знаешь, что карты рисуют люди, и есть ещё много неизведанных земель, где ещё никто не был."
На следующий день рано утром, Юйвень Юэ получил новое послание, Сяо Фэй, в прошлом месяце слушанием Далиюань, была обвинена в преступление против государства Вэй, по приговору выслана в изгнание в Цинхай, и теперь, похоже, когда об этом узнает Юй Цы, он последует за ней. Затем все растворилось в ослепительном свете воспоминаний, темные дни были такими же холодными, как лед, меч в его руке постоянно бился с врагами, а он сам сражался судьбой. Когда свежая, горячая кровь текла по лицу и заливала глаза, он наконец смог увидеть истинный смысл жизни, который казалось был для него потерян.
Как-то рано утром он очнулся от битвы, это был чужой неизвестный ему дом, сам он был весь покрыт пылью, на его лице маска из засохшей крови, губы потрескались, вся одежда, плащ в песке.
Он вздрогнул, приходя в себя от кошмара, он был в своем доме в тёплой Лянь.
Их лица выглядели печальными, когда они в то утро сидели за завтраком. Чу Цяо растеряно смотрела на еду, потом вдруг поняла, что не может есть, она тихо встала и вышла из столовой.
Через полчаса Юйвень Юэ собирался уезжать.
Чу Цяо, вместе с ним отправилась к Северным воротам, прямо от которых начиналась почтовая дорога. Несмотря на начало весны, стояли прохладные дни, Чу Цяо была в синем плаще, под которым одето платье по цвету, близкое к цветению белой сливы, оно оттеняло её бледное лицо. Чу Цяо выглядила чисто и элегантно, очень красиво.
Когда они подьехали к храму Шу за городом, охранники сопровождающие Юйвень Юэ, вместе с Юэ Цы, отьехали, чтобы оставить их только вдвоем.
Юйвень Юэ молчал, следя глазами за лошадью, находящейся за спиной Чу Цяо.
Заброшенный храм, где они находились, был безлюден, заросший сорняками двор, краски на колоннах облупились, стол стоявший тут же, покосился, все выглядело опустошенным.

«Мне нужно ехать», - Юйвень Юэ, произнеся эти слова, наконец посмотрел на нее. Взгляд, как всегда спокойный он молча ждал, что она ответит.
«Да, - Чу Цяо кивнула головой, - Юйвень Юэ, берегите себя, будьте осторожны в дороге."
Юйвень Юэ слегка нахмурился, похоже, что после первого взрыва чувств при их встречи, с каждым прошедшим днем, они становились все более и более далекими и холодными друг к другу. Казалось, что ни один из них не знал, как вести себя с другим, и они разговаривали о множестве бесполезных вещей, так и не сумев переступить возникшее смущение, не сумев сказать о том важном, что было у каждого из них на сердце.
"Когда я уеду, куда пойдешь ты? "
"Я? Наверное, сначало поеду во дворец, попрощаюсь с Сяо Хе. "
"Хорошо, а потом... "
«Потом? Куда мне ехать дальше?».Чу Цяо слегка нахмурилась, раздумывая, улыбнулась и сказала: «Не знаю, возможно, попутешествую какое-то время, попробую разную еду, посмоторю, как живут другие люди, возможно найду место, где захочу остаться и жить».
Солнечные лучи, прорвались сквозь облака, освещая их. Внезапно подул резкий ветер, наверху прямо над ними раздался перезвон колоколов. Чу Цяо и Юйвень одновременно подняли глаза. Оказывается, что в этом старом храме по-прежнему висит цепочка колоколов, и ветер зацепив один, раскачал все остальные - отбеленный под солнцем, проржевевшие от дождя, они по-прежнему звенели, и их звук все еще очень ясный и громкий, раздается по округе.

"Ты поедешь в Яньбэй? "
Чу Цяо расстерянно рассмеялась: "Юйвень Юэ, в тех местах я уже жила много лет, там нет ничего интересного, что бы я хотела увидеть и нет еды, которую хотела бы попробовать. Кроме того мое здоровье, уже не позволит мне подолгу стоять на холодных ветрах Яньбэя, и даже на плато Хуан Хуан я не готова сейчас ехать, несмотря на то, что скоро будет лето".
Юйвень Юэ кивнул и потом казалось, понял, что, это движение далось ему тяжело. Некоторые слова, все еще похоронены в сердце, и он не смог больше ничего сказать.
Эти дни, похожие на цветы, распустившиеся в центре бушующего моря, как фантастический мираж, как сон, время пришло и пора проснуться.
Время пришло и для них обоих, даже стоять здесь, сейчас, это своего рода разочарование. Все обречено, и похоже н