Призванные стремиться к лучшему

 

Эта глава основана на Первом послании к Коринфянам.

 

Надеясь запечатлеть в умах коринфских христиан важность самообладания, строгого воздержания и неугасающей ревности в служении Христу, Павел в своем послании привел яркий пример, сопоставив духовную борьбу христианина со знаменитыми состязаниями в беге, регулярно проводимыми в окрестностях Коринфа. Из всех видов спорта, в которых участвовали греки и римляне, бег был наиболее древним и уважаемым. Цари, князья и государственные деятели зачастую. любовались состязаниями в беге. В них принимали участие богатые и знатные юноши, которые не щадили себя во время подготовки к состязаниям – лишь бы только завоевать главный приз.

Соревнования проводились по строгим правилам, из которых не делалось исключения. Атлеты, желавшие, чтобы их имена внесли в список соискателей главной награды, должны были доказать свое право на это суровой подготовкой. Строго запрещались чревоугодие и другие вредные привычки, ослабляющие человека умственно и физически. Надежду на успех в этих испытаниях на быстроту и выносливость давали крепкие и гибкие мышцы и здоровая нервная система. Каждое движение должно было быть уверенным, каждый шаг – быстрым и твердым; спортсмену нужно было находиться в наилучшей физической форме.

Когда участники забега появлялись перед зрителями, провозглашали их имена и отчетливо объявляли правила соревнований. Затем все вместе выходили на старт, и вот уже они бегут, подбадриваемые зрителями. Судьи располагались у финишной черты в таком месте, с которого был виден весь забег от начала до конца, чтобы правильно определить победителя. Если кто‑либо первым пересекал финишную черту, но при этом нарушал правила во время забега, он не получал главного приза.

Спортсмены шли на большой риск. Некоторые так и не восстанавливали силы после страшного физического напряжения. Нередко атлеты падали на дистанции: у них открывалось горловое и носовое кровотечение. Иногда соревнующийся падал замертво, когда победа была уже близка, но опасность на всю жизнь остаться инвалидом или даже умереть на дистанции не останавливала бегунов, считавших высшей честью получить первый приз.

Когда победитель пересекал финишную черту, аплодисменты огромного множества зрителей сотрясали воздух и эхом разносились по горам. На виду у всех зрителей судья вручал ему символы победы – лавровый венок и пальмовую ветвь, которую он нес в правой руке. Его прославляли по всей стране; его родителям также воздавали почести, и даже город, в котором он жил, пользовался уважением за то, что вырастил такого великого спортсмена.

Указывая на эти бега, как на символ той борьбы, которую должен вести христианин, Павел обращал особое внимание на подготовку, необходимую для победы в подобных состязаниях, – строгий режим, воздержание во всем и особенно в питании. “Все подвижники, – писал он, – воздерживаются от всего”. Бегуны отказываются от всего, что может ослабить их силы, и при помощи суровой самодисциплины тренируют свои мышцы, воспитывают выносливость, чтобы в день соревнования выложиться до предела. Насколько же важнее христианину, стремящемуся к вечности, подчинять свои страсти и инстинкты разуму и воле Божьей! Он ни в коем случае не должен допускать, чтобы его внимание отвлекали развлечения, роскошь или праздное времяпрепровождение. Надлежит строго контролировать все свои привычки и страсти. Разум, просвещенный учением Слова Божьего и руководимый Духом Божьим, должен удерживать бразды правления.

Выполнив все эти условия, христианин должен приложить максимум усилий, чтобы одержать победу. На последних метрах дистанции соревнующиеся напрягали последние силы, чтобы не сбавлять скорость. Так и христианин по мере приближения к финишу должен идти к цели с еще большим рвением и решительностью, чем в начале своего пути.

Павел сравнивает вянущий лавровый венок, вручаемый победителю забега, с венцом нетленной славы, который будет вручен победителям – христианам. Те стараются “для получения венца тленного, – говорит Павел, – а мы – нетленного”. Ради получения тленной награды греческие юноши не щадили себя. Но мы стремимся к гораздо более ценной награде: мы желаем получить венец вечной жизни. Насколько же энергичнее следует устремляться к этой цели! Насколько охотнее мы должны жертвовать всем ради ее достижения!

В Послании к Евреям указывается, с какой целеустремленностью христианину надо “бежать” к вечной жизни. “Свергнем с себя всякое бремя и залипающий нас грех, и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры, Иисуса” (Евр. 12:1, 2). Если христианин хочет успешно “пробежать дистанцию” и в награду получить бессмертие, он должен избавиться от бремени зависти, злобы, злых помыслов, злоречия, корысти. Он должен избавиться от всех привычек, ведущих ко греху и бесчестящих Христа, чего бы ему это ни стоило. Человеку, нарушающему вечные принципы правды, нечего ждать небесных благословений. Даже один лелеемый грех может испортить характер человека, сделать его плохим примером для окружающих.

“Если соблазняет тебя рука твоя, – сказал Спаситель, – отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает, и огонь не угасает. И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в геенну” (Мк. 9:43–45). Если ради спасения жизни иногда приходится отсекать руку или ногу или даже вырывать глаз, насколько же серьезнее христианин должен стремиться к тому, чтобы избавиться от греха, который губит душу!

Никто не мог обещать победу участникам игр в древней Элладе, победа не была гарантирована, даже если они подчинялись строгой дисциплине и от многого отказывались. “Не знаете ли, – спрашивал Павел, – что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду?” С каким бы рвением и желанием бегуны ни стремились к победе, награда вручалась только одному и заветного венка могли коснуться руки одного‑единственного спортсмена. Некоторые прилагали нечеловеческие усилия, чтобы завоевать главный приз, а он доставался сопернику, опередившему их на какое‑то мгновение.

Однако правила борьбы христианина иные. Ни один из тех, кто выполнит указанные условия, не будет разочарован на финише, и все искренние и стойкие обязательно добьются успеха. Не проворным достанется успех, не сильным – победа. Самый слабый, равно как и самый сильный из святых будут носить венец бессмертной славы. Победить могут все, кто силой благодати Божьей подчинит свою жизнь воле Христа. И хотя претворение в повседневную жизнь принципов, изложенных в Слове Божьем, часто считается маловажным делом, не заслуживающим внимания, однако от этого зависит слишком много. Любой поступок, каким бы незначительным он ни казался, может перевесить чашу весов в сторону поражения. Награда победителям будет соответствовать их усилиям и настойчивости.

Апостол сравнил себя с бегуном, отдающим все силы победе. “Потому я бегу, – пишет он, – не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух; но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным”. Чтобы не бежать наугад или вслепую в великом забеге христиан, Павел подчинял себя суровой самодисциплине. Слова “усмиряю и порабощаю тело мое” буквально означают подавление плотских желаний, побуждений и страстей путем строжайшей дисциплины.

Павел боялся, чтобы, проповедуя другим, самому не оказаться на обочине. Он понимал, что если сам не воплотит в своей жизни принципы, в которые верил и которые проповедовал, его труды ради спасения людей будут напрасны. Его речь, его влияние, его отказ от самоугождения доказывали, что его религия – это не пустые слова, но ежедневная живая связь с Богом. У него перед глазами всегда была одна цель, и он искренно стремился "достичь ее: “праведность от Бога по вере” (Флп. 3:9).

Павел знал, что, пока живет, будет сражаться со злом. Он всегда понимал: чтобы земные желания не угасили духовного пыла, необходим строгий самоконтроль, и неустанно боролся с природными наклонностями. Перед его взором всегда сиял идеал совершенства, и он стремился достичь этого идеала путем добровольного послушания Закону Божьему. Его слова, дела, желания – все было подчинено влиянию Духа Божьего.

Павел хотел, чтобы коринфские верующие искренне стремились к вечной жизни. Он знал, что путь к совершенству во Христе лежит через жизненную борьбу, которая весьма трудна. Он умолял их изо дня в день стремиться к благочестию и нравственному превосходству. Он убеждал свергнуть с себя бремя всяких страстей и стремиться лишь к достижению христианского идеала.

Павел указал коринфянам на опыты древнего Израиля, на благословения, которые стали наградой за послушание, и на суды, которые оказались следствием беззакония. Он напомнил о том, как чудесно израильтяне были выведены из Египта под защитой столпа облачного днем и столпа огненного ночью, благодаря чему они благополучно перешли Красное море, тогда как египтяне, преследовавшие их, потонули. Все это свидетельствовало о том, что Бог признал Израиль Своей Церковью. Они “все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие, ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос”. В самом деле путь израильтянам во всех их странствованиях указывал Христос. И скала, по которой Моисей ударил жезлом, символизировала Христа, Который был изъязвлен за беззакония людей, чтобы дать воду спасения всем жаждущим.

Несмотря на то, что Бог благоволил к израильтянам, их посетили суды Божьи за то, что они возжелали земных благ, которые имели в Египте, а также за их грехи и ропот. Апостол советовал верующим в Коринфе усвоить урок, содержащийся в истории Израиля. “Это были образы для нас, – писал он, – чтобы мы не были похотливы на злое, как они были похотливы”. Он показал, как любовь к праздности и удовольствиям расчистила путь для грехов, навлекших страшное Божье возмездие. Когда сыны Израилевы сели есть и пить и начали играть, они отбросили страх Божий, который испытывали в момент провозглашения закона с горы Синай; и, сделав золотого тельца вместо Бога, поклонялись ему. А после великолепного пиршества в честь Ваал‑Фегора многие израильтяне стали жертвой распущенности. Гнев Божий возгорелся на них, и “двадцать три тысячи” умерли от язвы за один день.

Апостол умолял коринфян и возглашал: “Кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть”. Он считал, что если они не будут бодрствовать и молиться, а закоснеют в похвальбе и самонадеянности, то впадут в тяжкий грех и навлекут на себя гнев Божий. Но Павел не хотел, чтобы они впали в отчаяние или разочарование. Он заверил их: “Верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение – так, чтобы вы могли перенести”.

Павел просил своих братьев почаще задумываться о том, какое влияние на других оказывают их слова и поступки, и не делать ничего, что могло бы способствовать идолопоклонству или уязвлять совесть слабых в вере, каким бы невинным ни казалось это дело. “Итак, едите ли, пьете ли, или (иное) что делаете, все делайте в славу Божию. Не подавайте соблазна ни Иудеям, ни Еллинам, ни Церкви Божией”.

Предостерегающие слова апостола в адрес Коринфской церкви своевременны для любой эпохи, но особенно актуальны они в наши дни. Так, под идолопоклонством он имел в виду не только поклонение идолам, но и самому себе: любовь к праздности, удовлетворение низменных желаний и страстей. Формальное исповедание веры во Христа, кичливость своим знанием истины не делают человека христианином. Религия, стремящаяся лишь к услаждению зрения, слуха и вкуса или одобряющая потакание своим желаниям, не есть религия Христа.

Сравнив Церковь с человеческим телом, апостол искусно пояснил те близкие и гармоничные отношения, которые должны существовать между всеми членами Церкви Христовой. “Все мы, – писал он, – одним Духом крестились в одно тело. Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом. Тело же не из одного члена, но из многих. Если нога скажет: "я не принадлежу к телу, потому что я не рука", то неужели она потому не принадлежит к телу? И если ухо скажет: "я не принадлежу к телу, потому что я не глаз", то неужели оно потому не принадлежит к телу? Если все тело глаз, то где слух? Если все слух, то где обоняние? Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно. А если бы все были один член, то где было бы тело? Но теперь членов много, а тело одно. Не может глаз сказать руке: "ты мне не надобна"; или также голова ногам: "вы мне не нужны"… Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены. И вы – тело Христово, а порознь – члены”.

А затем Павел написал слова, которые с того времени и по сей день являются источником вдохновения и ободрения для всех людей. Он подчеркивал необходимость любви, которая должна быть присуща последователям Христа. “Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая, или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, – нет s том никакой пользы”.

Каким бы возвышенным ни было внешнее исповедание, но если сердце человека не наполнено любовью к Богу и ближним, то он не является истинным учеником Христа. Если даже он обладает сильной верой и может творить чудеса, без любви его вера обесценивается. Пусть он окажется очень щедрым человеком, благоговение Божье может снискать лишь тот, кто раздаст свое имение бедным, движимый бескорыстной любовью. По своей ревности он может даже принять мученическую смерть, однако если любви не будет в его сердце. Бог сочтет его обманутым фанатиком или тщеславным лицемером.

“Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится”. Самая чистая радость является плодом глубочайшего смирения. Самые сильные и благородные характеры формируются на основе терпения, любви и покорности воле Божьей.

Любовь “не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла”. Христоподобная любовь побуждает человека в самом выгодном свете представлять побуждения и поступки других. Такой человек не будет без надобности раскрывать чужие ошибки и просчеты; он не станет благосклонно выслушивать критику в чей‑то адрес, но постарается напомнить о добрых качествах других людей.

Любовь “не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит”. Такая любовь “никогда не перестает”. Она не может обесцениться, ибо это небесный дар. Как драгоценное сокровище, она будет внесена теми, кто ею обладает, в ворота Божьего града.

“А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше”.

Упадок нравственности в Коринфской церкви привел к тому, что некоторые верующие отказались от фундаментальных принципов своей веры и даже стали отрицать учение о воскресении. Павел противопоставил этой ереси ясные доказательства воскресения Христа. Он написал, что Христос после Своей смерти “воскрес в третий день, по Писанию”, после чего Он “явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братии в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам, а после всех явился и мне”.

Апостол убедительно отстоял великую истину о воскресении. “Если нет воскресения мертвых, – рассуждал он, – то и Христос не воскрес; а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша. Притом мы оказались бы и лжесвидетелями о Боге, потому что свидетельствовали бы о Боге, что Он воскресил Христа, Которого Он не воскрешал, если, то есть, мертвые не воскресают; ибо, если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес, а если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна: вы еще во грехах ваших; поэтому и умершие во Христе погибли. И если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков. Но Христос воскрес из мертвых, первенец из умерших”.

Апостол, таким образом, направил взгляд коринфских братьев в будущее, когда наступит славное утро воскресения и все святые, спящие во прахе, воскреснут для вечной жизни со своим Господом. “Говорю вам тайну, – писал апостол, – не все мы умрем, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит, и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся; ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему – облечься в бессмертие. Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: "поглощена смерть победою". "Смерть! где твое жало? ад? где твоя победа?"… Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом!”

Итак, верных ожидает славная победа. Апостол, раскрывая перед коринфскими верующими будущие возможности, стремился поднять их над эгоистичной, чувственной жизнью к славной надежде бессмертия. Он ревностно наставлял их быть верными своему высокому призванию во Христе. “Итак, братия мои возлюбленные, – обращается он к ним, – будьте тверды, непоколебимы, всегда преуспевайте в деле Господнем, зная, что труд ваш не тщетен пред Господом”.

Апостол решительными и впечатляющими словами попытался обличить ложные и опасные идеи и обычаи, которые возобладали в Коринфской церкви. Он обо всем писал прямо, но в каждом слове чувствовалась его любовь к оставленным душам. Его предостережения и обличения помогли им увидеть свет от престола Божьего, обнаруживший тайные грехи, осквернявшие их жизнь. Примут ли они этот свет?

Отправив письмо, Павел больше всего опасался, как бы его обличения не ранили слишком глубоко тех, кому он желал помочь. Он с ужасом думал о возможном отчуждении, и иногда ему хотелось взять обратно свои слова. Те, кто, подобно апостолу, сегодня несут ответственность за дорогие их сердцу общины или учреждения, лучше поймут смятение его духа и то самобичевание, которому он себя подвергал. Рабы Божьи, несущие бремя Его дела в настоящее время, переживают в той или иной степени те же опыты труда, борьбы и волнующей заботы, которые выпали на долю великого апостола. Скорбя о разделениях в церкви, встречая неблагодарность и предательство со стороны тех, у кого он искал сочувствия и поддержки, понимая, в какой опасности находятся церкви, предающиеся беззаконию, вынужденный обличать грех испытующим словом свидетельства, Павел в то же самое время был отягощен сомнениями, не слишком ли суров он в обращении с людьми. С трепетом и волнением он ждал вестей из Коринфа; ему не терпелось поскорее узнать, как приняли его послание.

 

Глава 31

ПРИНЯТАЯ ВЕСТЬ

 

Эта глава основана на Втором послании к Коринфянам.

 

Из Ефеса Павел отправился в еще одно миссионерское путешествие, надеясь снова посетить те места в Европе, где он трудился прежде. Задержавшись на время в Троаде “для благовествования о Христе”, он встретил там людей, которые были готовы выслушать его весть. “Мне и отверста была дверь Господом”, – писал он впоследствии о своих трудах в этом месте. Но, несмотря на успех проповеди в Троаде, он не мог оставаться там длительное время. “Забота о всех церквах” и особенно о Коринфской церкви тяжелым бременем лежала на его сердце. Он надеялся встретить Тита в Троаде и узнать, как были приняты в Коринфе его советы и обличения, но Тита там не оказалось. “Я не имел покоя духу моему, – писал он позже об этом переживании, – потому что не нашел там брата моего Тита”. Поэтому он оставил Троаду и пошел в Македонию, где встретился с Тимофеем в городе Филиппы.

В это тревожное время, находясь в полной безвестности о делах Коринфской церкви, Павел надеялся на лучшее; однако временами его охватывала глубокая печаль, так как он опасался, что его советы и наставления будут неправильно поняты. “Плоть наша не имела никакого покоя, – писал он впоследствии, – но мы были стеснены отвсюду: отвне – нападения, внутри – страхи. Но Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита”.

Этот верный соработник принес радостную весть о чудесной перемене, происшедшей в Коринфской церкви. Многие приняли наставление, содержащееся в Послании Павла, и покаялись в грехах своих. Их жизнь уже не была больше поношением христианства, но способствовала укреплению практического благочестия.

Возрадовавшись, апостол послал еще одно письмо коринфским верующим, выразив в нем радость своего сердца по поводу добрых перемен, совершившихся в них: “Если я опечалил вас посланием, не жалею, хотя и пожалел было”. Терзаемый мучениями, боясь, что к его словам отнесутся с пренебрежением, он иногда сожалел о том, что написал так решительно и сурово. “Теперь я радуюсь, – продолжал он, – не потому, что вы опечалились, но что вы опечалились к покаянию; ибо опечалились ради Бога, так что нисколько не понесли от нас вреда. Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению”. Покаяние, происходящее под влиянием Божественной благодати на сердце, приводит к исповеданию и оставлению греха. Эти плоды, по свидетельству апостола, были заметны в жизни коринфских христиан. “То самое, что вы опечалились ради Бога, смотрите, какое произвело в вас усердие, какие извинения [другой перевод: “внутреннее очищение”. – Прим. ред.], какое негодование на виновного, какой страх, какое желание, какую ревность, какое взыскание!”

Некоторое время Павел страдал душою за церкви – бремя это было настолько тяжелое, что он едва мог вынести его. Лжеучители пытались ослабить его влияние на верующих и подсунуть свои учения вместо евангельской истины. Затруднения и разочарования, с которыми сталкивался Павел, выражены в словах: “Мы отягчены были чрезмерно и сверх силы, так что не надеялись остаться в живых”.

Теперь же одна из причин беспокойства была устранена. Получив весть о том, что его послание к Коринфской церкви принято, Павел выразил свою радость в следующих словах: “Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, Отец милосердия и Бог всякого утешения, утешающий нас во всякой скорби нашей, чтоб и мы могли утешать находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих! Ибо по мере, как умножаются в нас страдания Христовы, умножается Христом и утешение наше. Скорбим ли мы, скорбим для вашего утешения и спасения, которое совершается перенесением тех же страданий, какие и мы терпим; и надежда наша о вас тверда. Утешаемся ли, утешаемся для вашего утешения и спасения, зная, что вы участвуете как в страданиях (наших), так и в утешении”.

Выражая радость по поводу повторного обращения и возрастания в благодати коринфян, Павел приписывал Богу всю славу за преобразование их жизни и сердец. “Благодарение Богу, – восклицал он, – Который всегда дает нам торжествовать во Христе и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте. Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих”. По обычаям того времени полководец, одержавший победу в сражении, приводил с собой по возвращении вереницу пленников. В таких случаях назначались специальные люди, воскурявшие фимиам, и, когда войско возвращалось домой с победой, благоуханный дым был для пленных предвестником скорой смерти, но для тех, кому победители сохраняли жизнь, это был запах, обещавший жизнь, – предвестник скорого освобождения.

Павел был исполнен веры и надежды. Он чувствовал, что сатана не должен разрушить дело Божье в Коринфе, и выразил свою сердечную благодарность, восхвалив Бога. Он и его соработники праздновали победу над врагами Христа и истины и с новым усердием продолжали распространять познания о Спасителе. Подобно фимиаму, благоухание евангельской вести должно было разливаться по всему миру. Для тех, кто принимал Христа, эта весть была запахом живительным на жизнь, но для тех, кто упорствовал в неверии, она была запахом смертоносным на смерть.

Понимая величие и грандиозность совершаемой работы, Павел воскликнул: “Кто способен к сему?” Кто способен проповедовать Христа так, чтобы у Его противников не было никаких разумных оснований презирать вестника или весть, которую он возвещает? Павел хотел, чтобы верующие прониклись торжественной ответственностью евангельского служения. Только верность в проповеди Слова вкупе с чистой, последовательной жизнью может привести к тому, что служители будут трудиться так, как это нужно Богу и полезно людям. Служители нашего времени, обремененные сознанием величия дела Божьего, могут воскликнуть вместе с апостолом: “Кто способен к сему?”

Нашлись люди, увидевшие в Первом послании Павла повод обвинить его в хвастовстве. Апостол упомянул об этом во втором письме и поинтересовался у членов церкви, так ли они судят о его молитвах. “Неужели нам снова знакомиться (с вами)? – спрашивал он. – Неужели нужны для нас, как для некоторых, одобрительные письма к вам или от вас?” Верующие, переезжавшие на новое место жительства, часто привозили с собой рекомендательные письма от той церкви, членами которой они ранее состояли; но руководители и основатели этих церквей не нуждались в подобных рекомендациях. Верующие в Коринфе, обратившиеся от служения идолам к вере евангельской, сами были живым рекомендательным письмом, и Павлу этого было вполне достаточно. Принятие ими истины, перемены, происшедшие в их жизни, явились красноречивым свидетельством того, что его труд не был тщетным и что он имел право советовать, обличать и наставлять, будучи служителем Христа.

Павел считал коринфских братьев своим рекомендательным письмом. “Вы, – наше письмо, – утверждал он, – написанное в сердцах наших, узнаваемое и читаемое всеми человеками; вы показываете собою, что вы – письмо Христово, чрез служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца”.

Обращение грешников и их освящение истиной – это самое сильное доказательство того, что служитель призван на служение Самим Богом. Доказательство его апостольства запечатлено в сердцах обращенных людей; о нем свидетельствует их обновленная жизнь. В них рождается Христос, надежда славы, а служитель скрепляет это печатью своего служения.

Современные служители Христа должны так же свидетельствовать об истине, как это было с Коринфской церковью в результате трудов Павла. В наш век есть много проповедников, но способных, святых служителей – людей, исполненных любви Христовой, можно встретить крайне редко. Гордость, самоуверенность, любовь к миру, взаимные придирки, злословие, зависть – такие плоды приносят, увы, многие, исповедующие религию Христа. Их жизнь, так не похожая на жизнь Спасителя, часто является плодом недоброго влияния тех служителей, которые привели их к Богу.

Если Бог принимает кого‑либо как верного служителя Евангелия, то тем самым оказывает ему высочайшую честь. Но те, кому Бог дарует способности и успех в деле спасения людей, никогда не кичатся этим. Они признают свою полную зависимость от Него, понимая, что сами по себе не имеют, никакой силы. Вместе с Павлом они повторяют: “Не потому, чтобы мы сами способны были помыслить что от себя, как бы от себя, но способность наша от Бога: Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа”.

В самом деле, истинный служитель выполняет дело Господа. Он чувствует важность своей работы, сознавая, что должен относиться к церкви и к миру так же, как Христос. Он неустанно ведет грешников к более возвышенной и благородной жизни, чтобы они получили награду победителя. Его уст коснулся горящий уголь с жертвенника, и он превозносит Иисуса как единственную надежду грешника. Слышащие его чувствуют, что он приближается к Богу в горячих, искренних молитвах. Дух Святой покоится на нем, его сердце пламенеет живым, небесным огнем, и он может сравнивать духовное с духовным. Ему дана сила разрушать сатанинские твердыни. Когда он говорит о любви Божьей, сокрушаются сердца грешников, и многие по внутреннему побуждению задают вопрос: “Что мне делать, чтобы спастись?”

“Посему, имея по милости Божией такое служение, мы не унываем: но, отвергнувши скрытные постыдные дела, не прибегая к хитрости и не искажая Слова Божия, а открывая истину, представляем себя совести всякого человека пред Богом. Если же и закрыто благовествование наше, то закрыто для погибающих, для неверующих, у которых бог века сего ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого. Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы – рабы ваши для Иисуса, потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа”.

Так апостол возвеличивал благодать и милость Божьи, проявившиеся в том, что ему было оказано священное доверие быть служителем Христа. По великой милости Божьей он и его братья получали силу преодолевать трудности, опасности и страдания. Павел и его соработники не приспосабливали веру и учение к вкусам своих слушателей, не замалчивали истины, необходимые для спасения, чтобы сделать это учение более привлекательным. Они излагали истину просто и ясно, молясь об обращении душ и стремясь к тому, чтобы их жизнь не расходилась с учением, а проповедь тронула совесть каждого человека.

“Сокровище сие, – возвещал апостол, – мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам”. Бог мог бы поручить безгрешным ангелам проповедовать истину, но это не входило в Его планы. Орудием для осуществления Своих замыслов Он избирает людей, отягощенных немощами. Бесценное сокровище помещается в бренные сосуды. Его благословения передаются миру людьми, и слава Его сияет во тьме греховной. С любовью служа грешным и нуждающимся, эти люди должны вести их ко кресту. Что бы они ни делали, за все нужно воздавать хвалу, честь и славу Тому, Кто над всеми и через всех.

Говоря о своих опытах, Павел доказывал, что не корыстью он руководствовался, избирая служение Христу, ибо многочисленные испытания и искушения сопровождали его на жизненном пути. “Мы отвсюду притесняемы, но не стеснены, – писал он, – мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем; всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем”.

Павел напоминал своим собратьям, что, будучи вестниками Христовыми, он и его соработники все время находятся в опасности. Переносимые ими тяготы подтачивали их силы. “Мы живые, – писал он, – непрестанно предаемся на смерть ради Иисуса, чтоб и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей, так что смерть действует в нас, а жизнь в вас”. Страдая физически от лишений и тяжкого труда, эти служители Христовы сообразовывались с Его смертью. Но то, что разрушало их, несло духовную жизнь и здоровье коринфянам, которых вера в истину делала причастниками вечной жизни. Учитывая это, последователи Иисуса должны были стараться не увеличивать бремена и тяготы работников своей нерадивостью и ропотом.

“Имея тот же дух веры, – продолжал Павел, – как написано: "я веровал и потому говорил", и мы веруем, потому и говорим”, – Павел был твердо убежден в реальности вверенной ему истины, а посему ничто не могло заставить его исказить Слово Божье или скрыть убеждения своего сердца. Он не желал богатств, почестей или наслаждений ценой уступок миру, и хотя ему все время угрожала мученическая смерть за веру, которую он проповедовал коринфянам, ничто не могло его запугать, ибо он знал, что Тот, кто умер и воскрес, воскресит его из могилы и приведет к Отцу.

“Все для вас, – писал он, – дабы обилие благодати тем большую во многих произвело благодарность во славу Божию”. Апостолы проповедовали Евангелие не для самовозвеличивания. Надежда спасти души побудила их посвятить этому делу всю свою жизнь. Именно эта надежда не позволяла им оставить евангельское поприще даже перед лицом опасностей и страданий.

“Посему мы не унываем, – писал Павел, – но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется”. Павел чувствовал силу врага; и хотя его физические силы угасали, он верно и непоколебимо проповедовал Евангелие Христово. Облеченный во всеоружие Божье, этот неустрашимый служитель креста продолжал борьбу. Своими вдохновенными речами он одерживал победу за победой. Уповая на награду, обещанную верным, он победоносно восклицал: “Кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу, когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно”.

Трогателен и искренен призыв апостола к коринфским братьям снова созерцать несравненную любовь своего Спасителя. “Вы знаете благодать Господа нашего Иисуса Христа, – писал он, – что Он, будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою”. Вы знаете, с какой высоты Он сошел, как уничижил Себя. Встав однажды на путь самоотречения и самопожертвования. Он не свернул с него, доколе не отдал Свою жизнь. Он не имел покоя с того времени, как оставил престол славы, до самых крестных мук.

Павел подробно рассуждал о всех сторонах истины, чтобы читатели его послания до конца уразумели чудесную снисходительность, которую Спаситель проявил к ним. Изобразив Христа равным Богу и принимающим поклонение от ангелов, апостол проследил Его путь к глубинам унижения. Павел был убежден, что если люди поймут, сколь поразительна жертва, принесенная Величием Неба, они избавятся от всякого себялюбия. Он показал, как Сын Божий оставил Свою славу, добровольно подчинив себя законам жизни в человеческой плоти, а затем уничижил Себя, подобно рабу, став послушным до смерти и “даже смерти крестной” (Флп. 2:8), чтобы поднять падшего человека из глубины греха к надежде и небесной радости.

Когда мы размышляем о Господе в свете креста, мы видим милость, нежную любовь и прощение вкупе с беспристрастностью и справедливостью. Мы видим на престоле Того, Чьи руки, ноги и тело носят следы страданий, перенесенных ради примирения человека с Богом. Мы видим Отца, Безграничного, обитающего в неприступном свете и тем не менее принимающего нас к Себе благодаря заслугам Своего Сына. Тучи возмездия, грозящие только страданиями и отчаянием, во свете креста рассеиваются и открывают предначертание Божье: живи, грешник, живи! Покаявшиеся и уверовавшие, живите! Я уплатил выкуп.

Созерцая Христа, мы оказываемся рядом с неизмеримой любовью. Мы пытаемся рассказать об этой любви и не можем подобрать нужных слов. Мы думаем о Его жизни на земле, о Его жертве за нас, о Его служении на небе, где Он ходатайствует за нас, и об обителях, которые Он приготовил для любящих Его, и невольно восклицаем: “О, высота и глубина любви Христовой!” “В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши”. “Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими” (1 Ин. 4:10; 3:1).

В каждом истинном ученике эта любовь, подобно священному огню, горит на жертвеннике сердца. Именно на земле любовь Божья была явлена во Христе, и именно на земле Его дети должны отражать эту любовь своей непорочной жизнью. Таким образом грешники будут приведены ко кресту, чтобы созерцать Агнца Божьего.

 

Глава 32

ЖЕРТВУЮЩАЯ ЦЕРКОВЬ

 

Павел в своем Первом послании к Коринфской церкви наставлял верующих в общих принципах поддержки дела Божьего на земле. Описывая свои апостольские труды ради них, он размышлял:

“Какой воин служит когда‑<