Мышка, на пути к затерянной деревне

 

Прощание с Доктором вышло скомканным. Вроде бы он им помог — и Мышку вылечил, и путеводную ниточку к Матвейке подбросил, и целый день они в его доме отдыхали, — а симпатии между ними не возникло. Кайман слыхал от знающих людей, и Можай подтвердил, что деньги за лечение Доктору предлагать без толку — не возьмет, а можно будет при случае отдать некоторую сумму в общак, который держит для Доктора бармен «Ста рентген» и закупает для него медикаменты и все необходимое.

Поэтому поблагодарить Доктора они поблагодарили, но слова звучали как-то неловко. Да и сам Доктор в ответ лишь равнодушно пожал плечами и ушел в дом. Он явно был занят своими мыслями и хотел, чтоб гости уже убрались побыстрее.

Мышке тоже очень этого хотелось. А вот Кайман в самый последний момент куда-то запропастился. Можай, который должен был переправить их на северную окраину болот, в конце концов не выдержал, пробурчал: «В сортире он, что ли, засел?» и отправился искать сталкера.

В конце концов девушка отыскала Каймана в пристроенном к дому сарае. Сталкер стоял, обратив лицо к стропилам, и грустно матерился. Как оказалось, от него сбежал шуршавчик.

Вчера после микстур и внутривенных инъекций Мышка полдня проспала, а оставшиеся полдня бродила как во сне, и жалобы Каймана на странное поведение шуршавчика пропустила мимо ушей. Оказалось, живой артефакт, или что он там такое, весь вчерашний день проявлял строптивость характера. Он исчезал, Кайман через некоторое время обнаруживал пропажу и шел искать. Шуршавчик находился, а затем пропадал снова, и совершенно извел сталкера своей игрой в прятки. И вот теперь он висел на потолке сарая, как обычно напоминая неуместный здесь пучок высохших водорослей, негромко потрескивал и ни в какую не желал спускаться к людям.

— Придется за ним лезть, — мрачно резюмировал Кайман. — Где у Доктора лестница, ты случайно не видела?

— Послушай, — Мышка тронула сталкера за локоть, — он не хочет с тобой идти, это же ясно. Он хочет остаться здесь.

— Здесь?! — возмутился Кайман. — С какой стати? Я ухожу, значит, и он со мной!

— Послушай, — повторила девушка. — Шуршавчик не твоя собственность. Ты даже не знаешь на самом деле, что он такое.

— Ерунда, — сталкер стряхнул ее руку. — Я к нему привык. Пойду спрошу у Доктора лестницу.

Мышка удивилась. В последнее время Кайман стал к ней внимателен, а сейчас ему явно было на девушку наплевать. Его занимал только шуршавчик.

— Ты его не удержишь, — с напором сказала Мышка. — Вспомни, как было в Лиманске. Вспомни, как было в бункере по дороге на Янтарь. Он идет к человеку в руки, только когда сам захочет.

Сталкер смерил девушку яростным взглядом и хотел, как видно, сказать что-то резкое, но промолчал и задумался. Затем нехотя кивнул:

— Ты права, Мышонок. А со мной что-то неладное. Я слишком сильно привязался к этой кучке шелестящего дерьма. Привык, что он всегда у меня на шее болтается, как шарфик.

Шарфик? Мышка вдруг очень явственно вспомнила слова Черного Сталкера: «Скажи своему Кайману, чтобы шарфик не жалел», и что-то там еще вроде «обновка не на пользу». Так вот о чем говорил Шухов! Предупреждал намеками, как это за ним водится.

— Кайман! — серьезно сказала девушка. — Это же пси-артефакт. А у тебя закончился иммунитет к пси-воздействиям. Ты вспомни, как ты сорвался по дороге с Затона на Болота! Когда мы выясняли, что там за место, куда Шухов попасть не может. Кстати, насчет шуршавчика Шухов тоже предупреждал…

Тут Мышка прикусила язык, но было поздно. Кайман бешено поглядел на нее.

— Предупреждал, да? А ты до сих пор молчала? О чем ты еще молчишь, Мышонок, пока я за тебя шею подставляю?

Мышка задохнулась от обиды.

— Шею? Это из меня кровосос кровь пил, не из тебя!

Девушка расплакалась. И лишь вместе со слезами пришел жгучий стыд: а ведь Кайман все-таки прав, она обманывает его. С самого начала врала насчет тайника Бюрерши. И хотя Черный Сталкер должен указать ей клад, чтобы она расплатилась с Кайманом, ложь не перестанет быть ложью. Никогда.

Мышка не считала, что поступает плохо, когда врала постороннему сталкеру, которого наняла в помощь. Это же было ради спасения Матвейки! Но лгать близким нельзя, ложь отравляет отношения. Кайман давно уже из постороннего превратился в близкого. И что же ей теперь делать?

Сталкер обнял девушку, прижал к себе, погладил по отросшим и оттого растрепанным волосам:

— Ш-ш-ш, Мышонок, тише, не реви, не надо. Ну, пусть я неправ, хотя ты тоже хороша, но ладно, ладно, только перестань реветь!

На пороге пристройки возник мрачный Можай.

— Мы идем куда-нибудь? — осведомился он. — Или вы тут еще поорете часок-другой в свое удовольствие?

— Идем.

Кайман вывел девушку из сарая, обнимая за плечи. Мышка с облегчением отметила, что он даже не бросил последний взгляд на потолок, где волновался и потрескивал шуршавчик. Но сталкер и не забыл о нем.

— Скажи Доктору, что мы ему в сарае подарок оставили, — хмуро попросил он Можая. — Ему понравится.

Можай не удивился.

— Хорошо, скажу.

Проводник в два счета переправил их на довольно сухой островок — сначала Каймана, затем Мышку. С островка длинная коса вела на другой такой же, а оттуда уже было рукой подать до берега.

— Спасибо тебе за все.

Кайман с Можаем обменялись рукопожатием. Мышка в последнюю минуту решилась и, привстав на цыпочки, чмокнула проводника туда, где небритая щека переходила в небритый подбородок.

— Удачи! — напутствовал их Можай. — Когда выясните, что там и как, киньте мне мессагу на ПДА, ладно? Хочу узнать, чем ваши поиски закончатся. Ну и вообще… заходите как-нибудь в гости.

И прежде чем они двинулись с места, проводник исчез — задействовал «прыгунок» и вернулся к Доктору, в сердце Болот.

Кайман снял с предохранителя свой любимый «эф-эн».

— Ну, потопали. Шевели ногами, Мышонок, чем скорее мы окажемся подальше от этой грязюки, тем лучше.

Около часа они молча шевелили ногами. Сперва выбрались по косе и цепочке островков на берег, затем Кайман сверился с наладонником и они двинулись напрямик через лес. Мышка поразилась, как быстро к ней вернулось чувство Зоны. Постоянное ожидание опасности, вот что это было по сути. Путешествие в компании Можая и охраняющего их отряд Симбы притупило это чувство, а в доме у Доктора было и вовсе безопасно. Но стоило Мышке оказаться вместе с Кайманом в лесу, и ставшая привычной тревога вернулась. Девушка подумала, что это как раз из-за него, из-за сталкера. Пока они вдвоем оставались под небом Зоны, Кайман не расслаблялся ни на мгновение.

И был прав. Замусоренный валежником лес, где вперемешку росли сосны и лиственные деревья, подкидывал им одну неприятность за другой. Приходилось обходить то участки непролазного бурелома, то точечные очаги высокой радиации, о которых счетчик сигналил в последний момент. Один раз под ними поехал склон оврага, и Мышка с Кайманом едва не угодили в яму, до краев наполненную «студнем». Тускло мерцающий гнилостной зеленью «холодец» словно бы потянулся им навстречу, но сталкер вовремя ухватился за прочную сосну сам и поймал Мышку. Земля вздрогнула. Комья глины расплескали студенистую жижу, и девушка передернулась, задним числом представляя, как летит на дно оврага, навстречу отвратительной смерти.

Особо страшного зверья им не встретилось, но мелкой пакости хватало. Какие-то зверьки, то ли белки, то ли лесные кошки, буквально посыпались путникам на голову из кроны старой сосны. Пока Мышка хваталась за винтовку, Кайман расстрелял их еще в полете. Один на удивление неповрежденный трупик упал рядом с Мышкой, и девушка составила себе впечатление о древесных зверушках в трех словах — клыки, когти и хвост. В домашние любимцы эти твари явно не годились.

Дважды из кустов выскакивали псевдопсы. В первый раз Мышка чуть не закричала, когда сталкер открыл огонь по собаке — ей показалось, что это Симба. Но девушка удержалась от крика и только с горечью подумала, что в Зоне опасно заводить знакомства. Промедлишь секунду, чтобы не подстрелить приятеля, и злобная тварь успеет вцепиться в твое горло.

Кайман, судя по всему, колебаниями не терзался — стрелял мгновенно. А может, дело в том, что его рефлексы выживания в Зоне были старше и прочнее Мышкиных.

Один раз путники неосторожно влезли на хозяйственную тропу муравьев, после чего пришлось спасаться бегством от злющих насекомых. Мышка, помня укус комара, неслась сломя голову, пока Кайман не догнал ее и не ухватил за шиворот. В общем, когда лес наконец поредел, а затем и вовсе иссяк, оба они вздохнули с облегчением.

Выбравшись на открытую местность, сталкер с девушкой устроили привал. Есть Мышке совсем не хотелось, и Кайману так и не удалось запихать в нее ни кусочка. Зато она выпила полную флягу воды. Долго рассиживаться не стали. Кайман надеялся добраться к месту входа в затерянную деревню еще засветло.

— Если не будем успевать, придется свернуть и искать укрытие, — пояснил сталкер. — Потому что в сумерках я в эту чертову «карусель» не полезу. Я бы в нее вообще никогда не сунулся, конечно. Но если уж соваться, так по свету. И по-любому лучше бы успеть, потому что вечером будет выброс. Или ночью.

— Ты его чувствуешь? — уточнила Мышка. — Ну, что выброс близко?

— Нет, — качнул головой Кайман. — Просто логика. Давно не шарахало, пора уже. Причем на этот раз шарахнет неслабо.

Девушка подумала, что все-таки рассуждения сталкера ближе к чутью, чем к логике. Если по чистой логике, то выброса можно было ждать каждую минуту, не обязательно к вечеру или ночью. Наверное, Кайман ощущал некий ритм существования Зоны, ее дыхание, биение ее нечеловеческого сердца. Ощущал, но не хотел себе в этом признаваться. И, кажется, что-то похожее начинала чувствовать и Мышка. Иначе ей не пришло бы в голову подобное объяснение насчет Каймана. Зона потихоньку приручала девушку. Присваивала ее. Делала частью себя.

К черту! Мышке это ни к чему. Найти Матвейку, вытащить его из деревни — и бежать, бежать прочь из Зоны, как можно дальше отсюда!

А Кайман? И Каймана уговорить, уболтать, утащить отсюда. Получится?

Не получится. Он прирос здесь, он пророс Зоной насквозь, она пустила свои побеги сквозь его душу, он одержим Зоной и принадлежит ей. Ах ты ж ёшкин кот!

— Мышонок, ты чего?

Сталкер мягко перехватил ее руки. Мышка опомнилась. Оказалось, что она изо всех сил колотила кулаками по земле, так что остались две вмятины. Две крошечных отметины на лице Зоны, жалкая попытка набить морду сопернице.

— Ничего, — бледно усмехнулась Мышка. — Нервничаю. Пойдем отсюда. Пойдем дальше. Надо торопиться, чтобы успеть.

Кайман уточнил их местоположение на карте, проверил и перезарядил автомат. Они забросили на спины рюкзаки и двинулись в путь. Мутное солнце Зоны, ненадолго проступая сквозь облака, пристально пялилось им в затылки.

Потом солнце скрылось за тучами и хлынул ливень. Глинистая равнина мгновенно раскисла. Мышка перестала думать глупости и стала думать о том, чтобы не упасть.