Глава 2. На стороне пренейта

Марина Ермолаева

У КОЛЫБЕЛИ РОДИТЕЛЬСТВА

Психология пренатального

(предшествующего рождению)

Периода

                                       

Светлане Константиновне Бондыревой

с благодарностью за инициацию

 постоянной творческой активности

 

2014 г.

Этап, предшествующий рождению, кажется таинственным, поскольку сведения о психическом развитии ребенка в этот период скудны и обрывчаты. После рождения картина развития становится ясной и закономерной: формирование психики ребенка в младенчестве и раннем детстве определяется его единством со взрослым (сначала эмоциональным, позднее – познавательным). Очевидно, что это единство возникает не вдруг, не в момент рождения ребенка, а имеет глубокие корни в пренатальном периоде. В этот таинственный период зарождается пренатальное единство ребенка и матери – «колыбель» родительства, сложное и, во многом, совершенное явление. Знание закономерностей его формирования не только превращает тягостное ожидание родов в чудесный период необыкновенных ощущений и открытий, но и является важнейшим условием психопрофилактики нервно-психических нарушений у новорожденных и их матерей.  

 

Оглавление

Предисловие. 4

Глава 1. На стороне матери. 7

Глава 2. На стороне пренейта. 37

Первый триместр (1-14 неделя) 40

Второй триместр (15-26 неделя) 44

Третий триместр (27-40 неделя) 52

Глава 3. Если единство не сложилось. 55

3.1. Стрессы и страхи женщины во время беременности. 56

3.2. Отрицательное отношение матери к беременности. 71

Глава 4. Пренатальная общность: пространство и время развития. 89

 

 

Предисловие

Считается, что значимость пройденного человеком  жизненного пути во многом определяется тем, как он продолжается после его ухода, его «вкладом» в других людей. Однако, справедливо и то, что уникальность, гармоничность и насыщенность  жизни определяется периодом, предшествующим рождению, и «вкладом» других людей (прежде всего, родителей) в грядущего человека. Каждый человек может дать столько любви, сколько получил сам. Первая получаемая любовь – родительская. Когда она пробуждается и заявляет о себе? Этап, предшествующий рождению, кажется таинственным, поскольку сведения о психическом развитии ребенка в этот период скудны и обрывчаты. После рождения картина развития становится ясной и закономерной: формирование психики ребенка в младенчестве и раннем детстве определяется его единством со взрослым (сначала эмоциональным, позднее – познавательным). Очевидно, что это единство возникает не вдруг, не в момент рождения ребенка, а имеет глубокие корни в пренатальном периоде. В этот таинственный период зарождается пренатальное единство ребенка и матери – «колыбель» родительства, сложное и во многом, совершенное явление. Эмоционально-чувственное пренатальное единство -  основа последующего общения ребенка с матерью -  уже в своей примитивной, непосредственно-аффективной форме приводит к установлению предпосылок последующих связей ребенка с другими людьми в младенчестве, а в дальнейшем становится первым компонентом целостного «ансамбля» его разнообразных взаимоотношени,  который и составляет сущность личности.

В настоящее время в науке очевиден интерес к проблемам пренатального периода. Это во многом обусловлено необходимостью поиска средств приостановки повсеместно отмечающейся тенденции роста количества новорожденных с проблемами нервно-психического развития. Однако, в настоящее время развитие ребенка в пренатальном периоде и личностное развитие его матери в период ожидания ребенка только  начинает изучаться и эти исследования имеют ряд особенностей. Во-первых, во многих исследованиях развитие ребенка в этот период рассматривается лишь как созревание. Так чувствительность ребенка к воздействиям матери (звучанию ее голоса, обращенности к нему, прикосновению к его временному обиталищу) не принимается к систематическому научному изучению, да и в целом ребенок в этот период именуется плодом. В дальнейшем мы будем использовать устоявшийся в зарубежной литературе термин «пренейт», означающий статус ребенка в период, предшествующий рождению. Во-вторых, в большинстве современных исследований пренейт и его мать в период подготовки к родам рассматриваются как бы изолированно друг от друга, в то время как их взаимодействие изучено недостаточно. В то же время в литературе встречаются указания на то, что не только девятимесячный период вынашивания, но и условия зачатия могут влиять на психическое и физическое развитие ребенка. Сведений о взаимодействии пренейта и его матери достаточно много для развития не только пренатальной психологии, но и пренатальной педагогики, способных внести вклад в открытие новых возможностей не столько воздействия на развитие пренейта и течение беременности, сколько создание психологически оптимальных условий для профилактики нервно-психических нарушений у новорожденный и их матерей.

В настоящее время пренатальная психология находится в парадоксальном положении: сведения о развитии психики пренейта широко обсуждаются, однако эти сведения разрозненны и противоречивы. Одной из причин этого является отношение к нему как к будущему, но не настоящему человеку, дозревающему в утробе матери. Действительно, организм ребенка и складывающиеся у него в этот период органы чувств несовершенны. Другое дело – пренатальное единство матери и ребенка: это жизнеспособная и совершенная система. Ее ценность, закономерности ее развития определяют не только динамку самочувствия матери, но и весь ход пре- и постнатального (от латинского «natalis» - относящийся к рождению) период.

В первых двух главах этой небольшой книги собраны современные сведения о психическом развитии пренейта и о развитии личности его матери в период ожидания ребенка.  Как мы увидим, эти сведения разобщены, и в настоящее время обе линии развития не представляются единым путем становления новой жизни. Не удивительно, что идеей создания целостного эмоционального единства со своим ребенком многие женщины не озадачены, что определяет большинство их проблем в этот период. Эти проблемы – страхи женщин, отрицательное отношение к беременности, вынашивание нежеланного, случайного вынужденного, лишнего, несоответствующего ожиданиям, чужого ребенка – описаны в третьей главе. Однако, книга посвящена чуду создания единства матери и ребенка в пренатальный период. Описанием его содержания, условий его становления, его влияния на развития психики ребенка и личности матери завершается это небольшое издание. Замысел книги возник из желания автора понять сложные процессы этого периода, открыть ситуацию становления единства матери и пренейта и бережно относиться к фактам, свидетельствующим о чуде развития маленького человека. Каждая строка вдохновлена глубиной и честностью книг психоаналитика Франсуазы Дольто, которая всегда «на стороне ребенка».

 

Глава 1. На стороне матери

В чем можно искать колыбель родительства? В родительском (материнском, отцовском) инстинкте? В родительской любви? В замысле завести ребенка? При всей очевидности этих вопросов они продолжают обсуждаться и единства мнений нет. Попытаемся разобраться в этой проблеме, опираясь на авторитетные труды зарубежных (Ф. Дольто, Д. Пайнз, С. Фанти, Э. Фромм) и отечественных (А. Н. Васина, И. В. Добряков, А. И. Захаров, Г. Г. Филиппова, Ю. И. Шмурак, Л. Б. Шнейдер) авторов.

Материнский инстинкт – основополагающий в жизни и направлен на выживание и защиту потомства, заботу о нем. Отцовский инстинкт менее устойчив, более сексуально детерминирован и ориентирован главным образом на защиту матери и детей. Считается, что материнский, отцовский, вцелом, родительский инстинкт – это прежде всего преломление инстинкта самосохранения в виде инстинкта продолжения рода. Не подлежит сомнению социальная обусловленность инстинкта продолжения рода, поскольку человек может жить только в сообществе и на него сильное влияние оказывают примеры родителей и нормы, принятые в обществе, где он живет. При этом без инстинкта самосохранения невозможно вынашивание, т.е. сохранение беременности. Сама беременность обусловлена инстинктом материнства и имеет целью продолжение рода. Таким образом, можно говорить о взаимосвязи инстинктов самосохранения, материнства (отцовства) и продолжения рода. Однако, инстинкт самосохранения как влечение к жизни более индивидуален и эгоцентричен в своей основе, поскольку направлен на поддержание своей жизни. Инстинкт самосохранения имеет, в основном, защитное значение, а инстинкт материнства и отцовства альтруистичны по своему содержанию, подразумевают жертвенность и бескорыстие.

Инстинкт самосохранения часто проявляется страхами и тревогой при кажущихся или реальных угрозах для жизни и благополучия. Это особенно заметно при беременности, когда страх и тревога становятся более выраженными при включении инстинктов материнства и продолжения рода. Однако, инстинкт материнства и продолжения рода могут быт взаимоисключающими категориями в случаях потребительского или карьерного эгоизма, когда ребенок по мнению матери посягает на ее ведущие жизненные ценности. Поскольку на развитие материнского инстинкта влияет его выраженность у родителей, то возможен и другой вариант его недоразвития. Так называемая «старая дева» никогда не станет зрелой женщиной, тем более матерью, поскольку навсегда остается в роли дочери свой матери, у которой ее собственный материнский инстинкт развит однобоко, а инстинкт самосохранения - безмерно. Таким образом, инстинкт материнства (родительства), самосохранения и продолжения рода взаимообусловлены, однако, не всегда поддерживают друг друга (могу и конфликтовать), но при этом всегда социально обусловлены. Собственно, сама социальная обусловленность определяет характер их взаимоотношения. Об этом свидетельствуют и ведущие факторы, способствующие развитию и проявлению инстинкта материнства в виде последующей заботы о детях. Перечислим важнейшие из них.

1.Прообраз материнства. Выраженность инстинкта материнства и отцовства у родителей.

2. Желание иметь детей, установка на них. При нежеланноcти ребенка все факторы могут «не работать», т.е. не включать инстинкт материнства.

3. Положительный отклик на беременность. Заранее планируется день зачатия, что получает адекватный эмоциональный отклик.

4. Нежность к зарождающейся жизни. Первое шевеление ребенка создает волнующее ощущение сопричастности, желания быть вместе с ребенком.

5. Чувство жалости и сострадания к ребенку. Первый крик новорожденного вызывает чувство огромной радости как у творца новой жизни, вместе с чувством облегчения и удовлетворения от завершения родов. С первым криком у матери пробуждается жалость и сочувствие к беззащитному существу, желание ему помочь.

6. Чувство близости с ним. Первое прикладывание к груди означает первый опыт соучастия в жизни ребенка, близость чувств и непосредственность ощущений.

7. Эмоциональная отзывчивость матери. Первая улыбка ребенка в ответ на симпатию, доброжелательное, любящее отношение взрослых создает эмоциональный контакт между матерью и ребенком.      

Особое внимание следует уделить материнской любви как основы благополучия протекания пренатального периода. Любовь матери – это способность отдавать, заботиться, нести ответственность и способность многое знать о ребенке, быть внимательной к нему. Как говорил Э. Фромм, любовь – это деятельная озабоченность, заинтересованность в жизни и благополучии того, кого мы любим. Материнская любовь безусловна по своей природе. Любовь отца обусловлена способностью ребенка (прежде всего, мальчика) оправдать его ожидания. В развитой форме эта особенность отцовской любви проявляется в осознанном выборе матери своего будущего ребенка. Существует пословица: «Хочешь иметь умного ребенка, найди себе умную жену».

Выбор женщиной отца своего будущего ребенка также может (и должен) быть обдуманным и зрелым. Это особенно важно для современной женщины. Ее мир не замкнут только на интересах семейного круга, ей важно связать образ будущего ребенка с работой и увлечениями, которым посвящена ее душа. Ей недостаточно иметь телесный и душевный контакт с ребенком, она стремится к душевному единству с ним. Незаурядность современной женщины (иногда осложняющая первые годы жизни ребенка, когда мать еще недостаточно умелая и несколько рассеянная) впоследствии может стать условием тесного общения и понимания. Такая мать будет интересна повзрослевшему ребенку, поскольку несет в себе тайну, которую ребенок должен разгадать. И такая мать в будущем охотнее поймет необходимость предоставления своему ребенку свободы выбора пути и права принимать ответственность за свои действия. Но и ребенок должен быть способен принять от матери эти дары, любознателен к жизни и внутреннему миру другого человека (сначала – в лице матери), а значит – он должен быть умным. Взрослея, ребенок хочет видеть незаурядность в своей матери, поскольку ему мучительно осознавать, как она постепенно теряет исключительность, наполнявшую его детство, и превращается в «такую как все». Он хочет продолжать уважать ее и восхищаться ею.

Ребенку для развития нужна и «безусловная» любовь матери, и «обусловленная» любовь отца. «Безусловная» любовь матери (забота и ласка, внимание, психологический и физический комфорт) окружает ребенка с момента проявления его первого шевеления в пренатальном периоде и в раннем детстве. Любовь отца также важна в этот период, однако связь ребенка с отцом в первые годы жизни достаточно незначительна. Влияние отцовской любви представляет активный полюс человеческого существования: мир мысли, мир рукотворных предметов, мир закона и порядка, мир приключений и путешествий. Поэтому ребенок начинает испытывать потребность в отцовской любви после пяти-шести лет. При этом отцовская любовь, которая руководствуется принципами и ожиданиями, должна быть спокойной и терпеливой, а не властной и устрашающей. Она должна обеспечить ребенку чувство уверенности в своих силах и со временем позволить ему самому распоряжаться собой и обходиться без отцовского руководства. Таким образом, выбор женщиной партнера определяет ее будущее воплощение в своем ребенке и обусловлен самой потребностью в материнстве и заботе о ребенке. Другой вопрос заключается в том, насколько эта потребность социально обусловлена.

Потребность женщины в материнстве, ее способность ощущать и переживать малейшую стимуляцию от ребенка и выражать свои эмоции в общении с ним, стремление участвовать в его эмоциональной жизни и взаимодействиях с миром рассматривается многими как ее природная особенность. Такой точки зрения придерживается Д. Винникотт, описывая состояние матери после родов как особое, позволяющее ей непосредственно переживать состояния ребенка. По его мнению, вмешательство «советников», объясняющих матери, что и как она должна делать, только мешает реализации этих ее свойств, ориентируя мать не на свое чувство, а на сознательный анализ своего поведения.

Работы М. Мид показали, что материнская забота и привязанность к ребенку настолько глубоко заложены в реальных биологических условиях зачатия и вынашивания, родов и кормления грудью, что только сложные социальные установки могут полностью подавить их. Женщины по самой своей природе являются матерями, разве что их специально будут учить отрицанию своих детородных качеств. Если женское чувство адекватности своей половой роли грубо искажено, если роды скрыты наркозом, мешающим женщине осознать, что она родила ребенка, а кормление грудью заменено искусственным кормлением по педиатрическим рецептам, то в этих условиях обнаруживается значительное нарушение материнских чувств (М. Мид).

Другую крайнюю – социоцентристскую - позицию занимает Элизабет Бадинтер. Проследив историю материнских установок на протяжении четырех столетий (с XVII до XX веков), она пришла к выводу, что «материнский инстинкт — это миф». Она не обнаружила никакого всеобщего и необходимого поведения матери, а напротив — чрезвычайную изменчивость ее чувств в зависимости от ее культуры, амбиций или фрустраций. Материнская любовь — это понятие, которое не просто эволюционирует, но наполняется в различные периоды истории различным содержанием. Исследовательница рассматривает во взаимосвязи три главные социальные женские роли: матери, жены и свободно реализующейся женщины. Она полагает, что в различные эпохи та или иная из этих ролей становилась главенствующей. Э. Бадинтер указала на связь между общественными потребностями и мерой материнской ответственности за рождение ребенка: «Женщина становится лучшей или худшей матерью в зависимости от того, ценится или же обесценивается в обществе материнство».

Таким образом, вопрос о врожденности и социальной обусловленности материнской любви является открытым. Как указывал Л. Б. Шнейдер, все исследования родительского и, в частности, материнского отношения     к эмоциональному благополучию ребенка говорят о том, что эмоциональное отношение матери, формы его проявления, способы оказания поддержки и т. п. сильно различаются у разных матерей. Все это заставляет предположить, что материнство не является полностью обеспеченным врожденными механизмами. Акцент на материнском инстинкте как наиболее значительной составляющей психологической готовности к материнству вызывает сомнение. Инстинктивное поведение — жестко закрепленные в наследовании поведенческие формы. Возможность кардинального нарушения материнства свидетельствует о том, что инстинкт не играет определяющей роли в поведении матери. Акцент на инстинкте уводит внимание от проблемы собственной активности женщины в решении стать матерью или отказаться от материнства. Личность при таком подходе предстает как пассивная арена борьбы различных мотивов, а личностный выбор становится результатом столкновения разных сил, оставаясь не связанным с активностью самой личности. Материнство — это одна из социальных женских ролей, поэтому, даже если потребность быть матерью и заложена в женской природе, общественные нормы и ценности оказывают определяющее влияние на проявления материнского отношения. Материнское чувство включает в себя биологическое стремление к материнству, окрашенное или преобразованное принятыми социальными нормами. Понятие «нормы материнского отношения» не является постоянным, так как содержание материнских установок меняется от эпохи  к эпохе. Отклоняющиеся проявления материнского отношении существовали всегда, но они могли носить более скрытые или открытые формы и сопровождаться большим или меньшим чувством вины в зависимости от общественного отношения к этим актам.

Стремление к материнству, по-видимому, нельзя сводить ни к биологическому влечению, ни к следованию социокультурным нормам. Материнство, по словам Т. Флоренской, — предназначение женщины, и поэтому можно говорить о существовании духовной потребности, которая является главным источником стремления женщины стать матерью.

Это стремление женщины формируется в детстве на основе опыта взаимодействия с собственной матерю, а также в игре, во взаимодействии с другими детьми. Кстати, именно в сюжетно-ролевой игре проявляет себя еще одно основание возникновения родительства – замысел завести ребенка: многие дети старше трех лет играют, отталкиваясь от этого замысла. Нас, конечно, интересует зрелый замысел взрослых людей – отца и матери, или одного из них.

Об основаниях зрелого замысла завести ребенка написано немало. По мнению специалистов, он должен основываться на всестороннем анализе следующих факторов: специфики взаимоотношений будущих отца и матери, состояния их здоровья, материального обеспечения семьи и условий проживания (где, с кем и как придется жить будущему ребенку). Однако, решающим в этом ряду факторов является желание иметь ребенка (по словам психологов – мотивация материнства). Мотивационная основа материнского поведения формируется на протяжении всей жизни, начиная с ранних ее этапов. О значении раннего (младенческого) опыта взаимодействия с матерью в формировании родительского поведения свидетельствуют исследования, проводимые среди воспитанников домов ребенка: у них эмоциональные отношения отсутствуют либо слабы и поверхностны.

Общение со сверстниками на этапе игры также вносит вклад в формирование мотивации материнства. На этом этапе важным является опыт, приобретаемый будущей матерью в игре с куклами, в семью, в «дочки-матери». О характере этого опыта можно судить по воспоминаниям будущей матери о любимых играх и игрушках.

В развитой форме мотивация материнства включает: потребность в контакте с ребенком, потребность в охране и заботе о нем, готовность и желание ухода за ним и общения с ним, отношения к ребенку как к ценности и желание перейти в новое состояние – стать матерью.

Беременность – это критический период жизни женщины, когда она получает уникальный шанс развития и, прежде всего, саморазвития и самосовершенствования. Согласно данным современной психологии именно в периоды кризисов перед человеком открываются новые жизненные перспективы и возникает возможность оставить привычное, но рутинное и скучное русло повседневной жизни и осознать в себе новые качества, интересы и ценности. Жизненный кризис, возникающий в ходе беременности, вызван изменениями индивидуальной биографии женщины в связи с ожиданием ребенка, изменениями социально-экономических обстоятельств, а также перестройкой сознания и поведения. Однако, по мнению Л. С. Выготского, классика отечественной психологии, любой кризис психологически здоровой личности является нормативным явлением (от слова «норма»), необходимым для поступательного развития личности. Психологически здоровая личность – это личность, способная внутренне принимать, осознавать и оценивать проблемы, естественно возникающие в жизни, а также продуктивно их разрешать в соответствии со своими целями и ценностями. Таким образом, в период беременности личность женщины получит возможность развития только в том случае, если будущая мать желает материнства, принимает сопряженные с этим изменения своей жизни и своей личности, а также центрированна на будущем ребенке и переживаниях, свидетельствующих о развитии новой жизни. В результате не только ее организм, но и ее личность обновляется и совершенствуется. Это долгий и постепенный процесс, в ходе которого выделяют три этапа.

Первый этап относится к началу беременности и связан с принятием решения о сохранении (или прерывании) беременности. Здесь окончательно формируется замысел иметь ребенка. На этом этапе происходит выбор женщиной направленности развития собственно личности, когда она берет ответственность за свои чувства и желания на себя или происходит бессознательный, пассивный выбор, который осуществляется в результате ее бездействия. Бывают, однако, ситуации, когда ей кажется, что у нее нет выбора, и она вынуждена подчиниться обстоятельствам. На самом деле это тоже выбор, но безответственный, так как она перекладывает ответственность за его совершение на обстоятельства. Возможны случаи, когда на этом этапе женщина проходит путь от неосознанности, пассивности и безответственности выбора ко все более полной его осознанности, активной позиции и принятию ответственных решений. В результате принятия беременности создаются условия для возникновения у женщины конструктивного отношения к окружающему миру, людям, к самой себе и к своему ребенку. В этом случае говорят о становлении психологической готовности к материнству. Известны следующие этой готовности.

Личностная готовность: общая личностная зрелость (принятие роли матери, ответственность за свою жизнь и за жизнь ребенка, прочная привязанность к нему, отсутствие разного рода зависимостей), личностные качества, необходимые для эффективного материнства (эмпатия; способность к совместной деятельности; творческие способности; интерес к развитию другой личности; интерес к деятельности выращивания и воспитания; умение получать от этого удовольствие).

 Адекватная модель родительства: адекватность моделей материнской и отцовской ролей, сформированных в своей семье, по отношению к модели личности, семьи и родительства своей культуры; оптимальные для рождения и воспитания ребенка родительские установки, позиция, воспитательные стратегии, материнское отношение.

Мотивационная готовность: зрелость мотивации рождения ребенка, при которой ребенок не становится: средством полоролевой, возрастной и личностной самореализации женщины; средством удержания партнера или укрепления семьи; средством компенсации своих детско-родительских отношений; средством достижения определенного социального статуса и т.п.

Сформированность материнской компетентности: отношение к ребенку как субъекту не только физических, но и психических потребностей и субъективных переживаний; сензитивность к стимуляции от ребенка; способность к адекватному реагированию на проявления ребенка; способность ориентироваться для понимания состояний ребенка на особенности его поведения и свое состояние; гибкое отношение к режиму и установка на ориентацию на индивидуальный ритм жизнедеятельности ребенка в ранний период его развития; необходимые знания о физическом и психическом развитии ребенка, особенно возрастных особенностях его взаимодействия с миром; способность к совместной деятельности с ребенком; навыки воспитания и обучения, адекватные возрастным особенностям ребенка.

Сформированность материнской сферы личности женщины, включающей потребность во взаимодействии с ребенком, в охране и заботе о нем, потребность в материнстве, готовность к уходу за ним, а также ценность ребенка и ценность материнства.

Второй этап, предшествующий ощущению матерью движений плода, называют докоммуникативным. Общения с развивающимся в это время ребенком (во введении мы решили называть его не плодом, а пренейтом) пока нет, однако это период подлинного становления пренатального материнства. Наиболее полное исследование содержания этого периода принадлежит Элене Дойч. Она подробно описала разные формы проявления внутреннего мира как матери, так и пренейта. С точки зрения психоанализа, представителем которого является автор, единицей совместного их проявления («присутствия») может выступать болезненный симптом. Так, некоторые телесным симптомы (тошнота, отеки) свидетельствуют об отражении ребенка во внутреннем мире матери, то есть появление этих симптомов у женщины предшествуют ощущению себя матерью. Как считает Э. Дойч, поручая заботу о себе медицине, мать стремится сохранить беременность только как факт органический и хочет избавиться от субъективного мира беременности, отказаться от переживания ее опыта. Другие симптомы беременности имеют эмоциональную природу: это страхи, возбуждение, угнетенность. Они возникают вначале как общее эмоциональное беспокойство, которое позднее находит себе подходящий объект и становится конкретными страхами.

Обращаясь к медицине, мать стремится избавиться от симптома, с которым, как считает Э. Дойч, связан негативный опыт из ее собственного детства. Стремление перепоручить медицине воздействие на свой субъективный мир означает одновременно отказ от исследования и переживания опыта данной беременности; откладывается превращение «больной» в мать. По мнению В. Лосевой и А. Лунькова, ставка на медицинскую технологию ослабила способность женщины доверять своей интуиции и опираться на внутренние источники энергии, что, в свою очередь, усилило чувство неуверенности, тревоги и беспомощности.

У беременных, по данным психоаналитиков, количество сновидений увеличивается в десятки раз, сны становятся ярче, усиливается чувственный компонент, непосредственное переживание соучастия, более 40 % сновидений касается ребенка — по сравнению с 1 % в контрольной группе небеременных. М. Маркони в своей книге «Девятимесячный сон» систематизировала сновидения пациентки в течение всей беременности. С увеличением объема снов уменьшается число жалоб на межличностные отношения, телесные симптомы и снижение настроения.

Женщина, почувствовав себя беременной, сталкивается с новым для себя комплексом переживаний. Эти переживания проистекают из двух источников: с одной стороны, развивающийся пренейт уже с первых дней беременности оказывает влияние на эмоциональный мир матери, а с другой — мать часто оказывается во власти эмоций, обусловленных ее собственными представлениями о беременности и родах, а также влиянием на нее близких. В процессе развития даже самой желанной и осмысленной беременности у женщин имеются условия для возникновения целого ряда негативных изменений в эмоциональной сфере. На физиологическом уровне эта тенденция связана с появлением ряда вполне естественных эндокринных и психофизиологических изменений в организме беременной женщины.

Существует гипотеза, в которой предполагается: мать и пренейт находятся в неразрывном единстве и все, что испытывает мать, непосредственно передается пренейту. Отсюда часто делается вывод, что тревожность и страхи матери всегда передаются пренейту, который страдает от этого.

Итак, докоммуникативный период, по мнению психоаналитиков, ставит перед будущей матерью главную задачу, которая состоит в том, чтобы постепенно выделить в своем субъективном мире место для своего ребенка. Ребенок, который не приобрел до рождения опыт взаимодействия с матерью, не вырабатывает исходного доверия к миру (Э. Эриксон).

Интересны также исследования отечественных психологов (Н.В. Боровиковой, С.А. Федоренко), которые рассматривают симптомы проявления материнской сферы личности женщины в этот период. Эти исследования свидетельствуют о постепенном становлении материнства в женщине и о возможности подсознательного превращения нежеланной беременности в желанную. Так отмечается, что осознание женщиной своего нового положения часто сопровождается аффектом (бурной эмоциональной реакцией), связанным с трудностью «оттормаживания» прежних планов и интересов. Клинические психологи описывают признания женщин в том, что первое время они "полагаются на волю случая", подсознательно желая, чтобы все разрешилось "само собой" (например, случился выкидыш или возникла необходимость искусственного прерывания беременности по медицинским показателям). Если беременность не была запланирована, в большинстве случаев женщина обращается в консультацию с опозданием, когда беременность уже становится очевидной для нее самой и ей не остается ничего иного, кроме принятия себя в новом качестве. Описанное явление может быть охарактеризовано как симптом принятия решения. Для данного симптома характерно подсознательное отделение женщиной себя от факта собственной беременности; существуют два полюса: "Я" и "беременность". В этот период в самоощущениях делается акцент на себе (на своем "Я"), а отнюдь не на материнстве и будущем ребенке.

Следующим этапом развития синдрома беременности является сознательное принятие нового собственного образа: "Я — в положении". Этот этап характеризуется симптомом нового "Я", который проявляет себя в признании физиологических изменений в своем организме.

Особого внимания заслуживает симптом эмоциональной лабильности, который в той или иной степени присущ для всего периода беременности. Под этим симптомом подразумевают резкие колебания настроения беременных женщин. Эти колебания внешне заметны и выражают различную степень внутреннего напряжения — от ощущения скуки, медлительности, возрастающего недовольства собой до осознанного чувства угнетенности.. Этими проявлениями симптома лабильности вызвана тошнота по утрам, хотя давно установлено, что это явление не имеет никакой физиологической обусловленности и представляет собой лишь одно из социально навязанных, ожидаемых проявлений беременности.

С момента осознания и внутреннего принятия себя беременной у женщины обнаруживается симптом противоречивого отношения к беременности. С одной стороны — гордость за свою полноценность, возможность самореализации, приобретения женственности, переживания идентичности собственному полу, и в то же время — страх и беспокойство, порожденные фантазиями и социально навязанными установками.

Далее возникает характерная для беременности психическая перестройка самосознания женщины с постепенным включением в него образа ребенка. В этот момент будущей матерью переживается симптом принятия новой жизни в себе. Противоречивость переживаний сохраняется на высоком уровне. Принятие своего нового образа, статуса, роли проникнуто основным чувством: "у меня будет ребенок", смешанным с опасением успешности будущего материнства. Симптом, названный симптомом принятия новой жизни в себе, можно условно разделить на два качественно различных этапа. Вначале женщина осознает, что будет иметь ребенка; она как бы говорит себе: "Я не едина, я ношу в себе что-то". На следующем этапе происходит перенос доминанты с себя на будущего ребенка, появляется чувство гордости и единства с тем, кого она носит под сердцем. Для самой будущей матери вместе с ребенком вынашивается готовность к выполнению миссии материнства. Описанный симптом представляет собой вершину синдрома беременности, характеризуется переживанием ответственностью за судьбу ребенка, мечтами, фантазиями о нем. Данному этапу симптома присущ интересный феномен, называемый феноменом нетерпения. Теперь, когда женщина точно определилась в своем желании иметь ребенка, она испытывает нарастающие нетерпение и возбуждение, стремление к ее окончанию.

Важно отметить, что само переживание телесных симптомов беременными женщинами зависит от желанности или нежеланности беременности. Так, известно, что если женщина воспринимает беременность с радостью, если это желанный ребенок, то и ощущения от беременности у нее более приятные, чем у женщины, для которой беременность означает крах всех надежд, преграду для достижения жизненных целей. Например, при желанной беременности вероятность сильного токсикоза намного меньше, чем при нежелательной беременности, неприятные ощущения, которые считаются типичными для первого триместра, женщинами с нормальным отношением к беременности в целом переносятся легче, а иногда и вовсе не замечаются, а на вербальном уровне ощущаются как "легкая дурнота, слабость, желание отдохнуть".

В ходе беременности самосознание женщины, ее «образ Я» в значительной мере зависят от того, как ее воспринимают окружающие. Ожидающая ребенка женщина, в особенности, если она замужем, обычно получает социальное одобрение (если она одинока, она может испытывать растерянность и неуверенность в своих силах). Многие женщины во время беременности испытывают чувство удовлетворения, поскольку биологическая функция женского тела заключается в воспроизводстве, а плодородие женщины имеет большую социальную значимость (независимо от того, какой ценностью оно обладает в ее собственных глазах) и существенно влияет на ее психологическое состояние. На самочувствие беременной женщины влияют и такие социальные факторы, как устойчивость социального и семейного положения, материальные и жилищные условия семьи, образование, а также следующие социально-психологические факторы: эмоционально-этическая мотивация брака, ровные отношения с мужем и родителями, другими членами семьи. Такие черты женской личности, как уравновешенность, бодрость и оптимизм, ее психологическая готовность к материнству, желательность и своевременность для нее беременности, наличие благожелательной поддержки близкими (в первую очередь - мужем)(,) позволяют дать положительный прогноз переживания ею состояния суб