Скелеты мастодонтов и приключения одного из них

 

Мастодонты значительно «старше» слонов и мамонтов, но несмотря на это их остатков собрано очень много. У нас их находят в Казахстане, на Украине и в Молдавии. Ученые привезли остатки мастодонтов из Монголии. Об одной из уникальных монгольских находок, сделанных еще в 1930 году американской палеонтологической экспедицией, рассказывает Рой Эндрюз, тот самый, чьим именем назван гиено-медведь эпдрюсархус, найденный той же экспедицией: «…Немного ниже лагеря один из наших людей нашел остатки скелета самки мастодонта. Она околела, лежа на боку. Под ее бедренной костью были найдены череп и кости еще не родившегося детеныша. Длина челюсти этого «младенца» достигала 30 сантиметров. Находки ископаемых остатков такого рода весьма редки и очень интересны, особенно для изучения хоботных, так как позволяют выяснить процесс роста зубов, который протекает у них совсем иначе, чем у других млекопитающих. Большие коренные зубы, вырастая, вытесняют молочные зубы, так что на обеих челюстях всегда имеется по два зуба с каждой стороны».

Множество остатков скелетов мастодонтов найдено в Америке. Любопытна история первого почти полного скелета, найденного в 1799 году в штате Нью-Йорк. Впоследствии его купил художник Чарльз Уилсон Пил. Сын Пила — звали его Рембрандт — нашел недостающие кости и выставил скелет в своем музее в Филадельфии. Он же написал картину с изображением сцены раскопок, которая теперь висит в Бостоне, в Музее изящных искусств.

В 1827 году Пил умер, а в 1850 году коллекции его музея были проданы филадельфийскому музею Барнума. Миновал год, и музей Барнума сгорел. Считалось, что скелет мастодонта сгорел вместе с ним. Прошло сто лет. В 1954 году в Американский музей естественной истории в Нью-Йорке пришло письмо из ФРГ. Хранитель одного из немецких музеев писал о своем желании перемонтировать… скелет мастодонта Пила. Он просил прислать ему фотографию другого мастодонта, которого в свое время тоже монтировал Рембрандт Пил. Тут-то и выяснилось, что сгоревший и давно оплаканный скелет «жив». Оказалось, что до того, как экспонаты музея Пила были проданы Барнуму, скелет мастодонта приобрели какие-то купцы, которые намеревались перепродать его французскому королю Луи-Филиппу — тот обещал купить скелет за 100 тысяч франков. Но не успел мастодонт прибыть к берегам Франции, как Луи-Филипп отрекся от престола. Скелет оказался никому не нужным и, вероятно, погиб бы, если бы в 1854 году его не купил за гроши Гессенский музей, где он хранится вот уже больше ста лет.

 

СЛОН

 

Летопись слонообразных будет не полной, если мы не упомянем и о нашем современнике.

«Когда вдруг на вершине холма обрисовался знакомый силуэт, мы замерли от неожиданности и восторга. Слон, крупный самец, оказался неподвижным. Только вблизи можно было рассмотреть, что он слегка покачивается, перенося тяжесть тела с одной ноги на другую. Красновато-коричневую кожу его покрывала густая сеть мелких морщин, рельефно черневших в низком еще утреннем солнце. Непропорционально широкие уши тяжелыми свободными складками облегали плечи, маслянисто-желто поблескивали почти серповидно изогнутые бивни. Высокая, в рост человека, трава едва доходила ему до брюха. Во всем облике чувствовалась сила, достоинство, непоколебимое спокойствие. Отзвук эпохи, когда человек еще не был человеком» — так описывает свою первую встречу с африканским слоном известный советский зоолог В. Е. Флинт. Таким мы часто видим его, этого последнего в роду слонообразных, на экранах телевизоров и в кинофильмах. Таким мы полюбили его, и таким он чуть не ушел от нас, когда человек принялся за его массовое жестокое истребление — в погоне за верхними резцами, которые мы привыкли называть «бивнями».

 

СТРАННАЯ РОДНЯ

 

Как ни удивительно, но у слона есть родственники, о которых многие и не подозревают — такие они маленькие и непредставительные. Это даманы. Они больше всего похожи на кроликов и живут сообществами в Сирии и в Африке. Питаются растительностью. Некоторые научились даже лазать по деревьям.

Известно, что даманы живут в полном согласии с зеброй магусту и ящерицей агамой. В этом союзе пугливым даманам отведена роль часовых.

Но не всегда даманы были так малы и малочисленны. В конце палеогена жили даманы, размерами не уступающие коровам. Жили они на территории нынешнего Египта. Недавно скелет дамана нашли в Грузии, в местечке Квабеби. Он оказался водяным животным, похожим на карликового бегемота.

Родство даманов со слонами было установлено по строению их зубов, отсутствию ключицы и по когтям, которые впоследствии видоизменились и теперь больше похожи на ногти, чем на копыта. Отсюда и название всех этих непохожих родственников — «полукопытные». К слоновьей родне относятся и ушедшие в воду сиреновые: ламантины, дюгони и морские коровы.

Остатки дюгоней и ламантинов найдены в неогеновых отложениях, хотя вообще родственные им животные известны в течение всего третичного периода. За это время сильно изменились их зубы. Постепенно уменьшались в размерах, а потом и вовсе исчезли задние конечности. В наши дни дюгони достигают трех метров в длину и двухсоткилограммового веса. Примерно такой же величины были и древние сиреновые. Появились они очень давно, в середине палеогена. Любопытно, что древнейшая из сирен найдена в Египте — там, где обнаружен предок слонов меритерий. Но видимо, пути слонов и сирен разошлись гораздо раньше. И первые известные нам сиреновые были настоящими водными животными, хотя еще сохранили небольшие задние ноги.

Как мы не раз упоминали, травоядные в первую очередь населяли побережья озер и рек, богатые сочной и мягкой пищей. В какой-то степени все они были «полуводными» животными и только позднее вышли на открытые просторы саванн и степей. Сирены же из болот и рек двинулись на морские пастбища. И до появления человека стада их были не менее обильны, чем стада обитателей саванн и прерий.

 

МОРСКАЯ КОРОВА

 

Когда в палеонтологическом музее впервые видишь скелет морской коровы, то, еще ничего не зная об этом животном, мысленно называешь его травяным мешком, так удивительно широки, плоски и вместе с тем длинны оказались его ребра, похожие на обручи от бочки. Поскольку задних ног у морской коровы не было совсем, а прижатые к телу передние оказались небольшими, то сходство с бочкой усугубляется.

Морская корова отличалась от других сиреновых тем, что у нее исчезли оба бивня, а вместо них развились четыре жевательных пластинки. Морская корова была современником человека. Была, но прекратила свое существование сто лет назад. Человек уничтожил ее, пользуясь тем, что охота на нее совершенно безопасна.

Георг Вильгельм Стеллер — адъюнкт Петербургской академии наук, путешественник и натуралист, в 1741 году отправляется в составе экспедиции Беринга в плавание к берегам Америки. Зима застала путешественников на острове, который был назван именем Беринга. В экспедиции начался голод, цинга. Люди умирали. Умер и сам командор Беринг. Однако часть путешественников не только выжила, но, перезимовав, благополучно вернулась на материк. Стеллер пишет, что спасением своим они были всецело обязаны великолепному мясу морских коров и морских бобров — каланов, что во множестве жили на этих островах.

В 1753 году вышла в свет работа Стеллера «О морских животных», в которой была впервые описана морская корова. Животное получило имя своего первооткрывателя, которого уже не было в живых: он умер в Тюмени на обратном пути из экспедиции.

Вот как описывает Стеллер морскую корову: «Это животное, подобно домашнему рогатому скоту, живет стадами в море. Обыкновенно самец и самка ходят рядом, а детеныши пасутся по берегу впереди них. Они занимаются только одним — отыскиванием себе пищи. Во все времена года они повсеместно держатся на этом острове в самом большом количестве, так что все обитатели восточного побережья Камчатки ежегодно могли бы делать изобильные запасы мяса и сала этого животного. Кожа морской коровы имеет двойной слой: наружная оболочка кожи черная или черно-бурая, в дюйм толщины, прочна, почти как пробковое дерево, вокруг головы изобилует ямками, морщинами и углублениями; она состоит из светлых отвесных нитей, так плотно прилегающих друг к другу, как волокна лучистого камня. Эта наружная оболочка, легко облупляющаяся с кожи, есть, по моему мнению, покрышка, составившаяся из скатавшихся вместе и изменившихся близко стоящих друг около друга волос, каковую я равным образом находил и у китов. Нижняя кожа несколько толще бычачьей, очень крепка, белого цвета. Под этими обоими слоями все тело животного облекают лоскуты жира или сала в 4 пальца толщиной, затем следует мясо. Я считаю вес всего животного вместе со шкурой, жиром, салом, костями и внутренностями в 1200 пудов, или 480 центнеров. Жир не маслянист и не мягок, но жестковат и напоминает железы белого, как снег, цвета, полежав же несколько дней на солнце, получает пряный желтоватый оттенок, как лучшее голландское масло. Приготовленный отдельно, он превосходит сладостью и вкусом лучший бычачий жир; топленый жир имеет цвет и свежесть деревянного масла, а вкус — миндального масла».

Вот такой рекламой «удружил» морской корове ее первооткрыватель. Конечно, китобои и искатели приключений не замедлили ринуться по пути, указанному Стеллером, и Берингово море превратилось в арену ужасного избиения беззащитных животных. Кровавая бойня была завершена всего за несколько месяцев!

С тех пор на протяжении ста лет люди встречали только отдельные особи морских коров, и то очень редко. Предполагают, что последнее животное было уничтожено человеком в 1854 году.

Вот так один из замечательных зверей нашего времени перекочевал из зоологической литературы в палеонтологическую — стал объектом изучения «охотников за ископаемыми».

А ведь этого могло и не случиться, если бы сообщение Стеллера с большей серьезностью было воспринято именно в той его части, где он сравнивает стада морских коров со стадами обычного для нас рогатого скота. И нужно-то было всего лишь отнестись к этим удивительным животным по-хозяйски! Они миролюбивы и человека не боялись, у них даже рогов не было, и заготовки кормов на зиму они тоже не требовали. Следить за ними, пасти их, охранять и отстреливать так, чтобы не пострадало стадо в целом, — вот как мало усилий нужно было приложить нашим дедам, чтобы сохранить морскую корову! Страна получила бы прекрасное мясо, и не осиротели бы тучные подводные луга, на которых больше некому было пастись.

Случай с открытием и столь быстрым исчезновением морской коровы не имеет равных в истории палеонтологии. Так стремительно уничтожено было это животное, что редкий музей в мире может похвастать тем, что имеет его скелет. Поэтому, когда в 1972 году открылась наша палеонтологическая выставка в Японии, самыми популярными экспонатами оказались скелет гигантского хищного динозавра — тарбозавра и скелет морской коровы. Тысячи японцев с удивлением разглядывали скелет животного, на которое еще в прошлом столетии охотились их прадеды.