Ответ фольклориста и антрополога

У чувашского лешего два главных названия. Одно — «арсури», что значит «получеловек», другое — «упате», что значит «обезьяна». Об этом пишет В.А.Ендеров в работе «Образ лешего (арсури) в чувашском фольклоре»¹.

В монографии Э.В.Померанцевой «Мифологические персонажи в русском фольклоре» читаем следующее: «В лесах, кроме лешего, согласно верованиям, проживают русалки, болотники, моховики, которые внешним своим видом похожи на обезьян...»².

О.Муродов, в работе «Древние образы мифологии у таджиков долины Зеравшана», сообщает, что некоторые информаторы «описывали демона албасти похожим на обезьяну (маймун)»³.

Харьковский этнограф, профессор Н.Ф.Сумцов, в 1891 году опубликовал в варшавском сборнике Wisla статью о персонажах польского фольклора. Статья называется «Boginki-mamuny»⁴.

¹ Исследования по чувашскому фольклору. Сб. статей. Чебоксары, 1984. С. 49—73.

² Померанцева Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М., Наука, 1975. С. 116.

³ Муродов О. Древние образы мифологии у таджиков долины Зеравшана. Душанбе, Дониш, 1979. С. 58.

⁴ Sumcow M. Boginki-mamuny. Warszawa, Wisla, 1891. V. 5, No 3-4. S. 572-578.

 

5

 

В польско-русском словаре boginka переводится словом «русалка», а исконный смысл слова mamun, maimun в тюркских, арабских и ряде европейских языков — обезьяна. Следовательно, название статьи Н.Ф.Сумцова можно перевести «Русалки-обезьяны».

Впрочем не только русалки и лешие, но и сам бес не избежал контаминации с обезьяной. В «Этимологическом словаре русского языка» Макса Фасмера на слово «бес» читаем: «Исконно-родственно лит. baisa — страх, baisus — отвратительный, мерзкий, ужасный, лат. foedus — мерзкий, греч. питекос — обезьяна»¹.

Итак, «международная связь» нечистой силы с обезьяной налицо. Естественно, возникает вопрос: в чем причина этого явления?

Что касается чувашского лешего, то вопрос о причине его обозначения словом «обезьяна» возник у самих чувашских исследователей. Вот как ставит этот вопрос В.Канюков в работе «От фольклора к письменности»: «Но где основа образа? Почему вдруг обезьяна? Откуда явилась и стала бродячим духом обезьяна в чувашских лесах, наяву же она тут не живет?»².

Весьма неожиданный ответ находим в уже упомянутой работе В.А.Ендерова: «Образ лешего как обезьяноподобного существа у многих народов говорит о генетическом родстве этого персонажа… В образе арсури, вероятно, нашло отражение представление предков чувашей о человекообезьяноподобных существах, исчезнувших в далеком прошлом из жизни»³.

Что и говорить, смелое предположение. Однако у В.А.Ендерова есть авторитетный предшественник, который ста десятью годами ранее высказал в сущности ту же самую мысль.

В 1874 году в Москве был напечатан первый естественнонаучный сборник «Природа», знакомивший русскую публику с новостями отечественной и зарубежной науки. Это было время распространения дарвинизма, внимание общественности было приковано к вопросу о происхождении человека, и в этой связи возник особый интерес к человекообразным обезьянам. Этой теме в сборнике была посвящена большая статья Д.Н.Анучина, одного из основоположников антропологии в России. Отметив более широкое распространение антропоморфных обезьян в предшествующие геологические эпохи, о чем свидетельствуют ископаемые данные, Д.Н.Анучин далее пишет: «Другое указание дают некоторые народные предания (как европейских, так и азиатских народов), а именно поверья о

¹ Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. 1, М., 1964. С. 160.

² Канюков В. От фольклора к письменности. Чебоксары, 1971. С. 31.

³ Ендеров В.А. Указ. соч. С. 59, 61.

 

6

 

разных мифических существах, водящихся в лесах, — «леших», как они называются в славянской мифологии. Известно, что под «лешим» подразумевается какое-то мифическое существо, живущее в лесу, имеющее вид человека, но мохнатое (т.е. покрытое шерстью), гораздо более рослое и сильное, с мощными руками, со сверкающими глазами... Большую часть времени лешие проводят на деревьях; качаться и «дурачиться» для них — самое любимое занятие. При приближении человека они хохочут, бьют в ладоши, а если увидят женщину, то норовят затащить ее к себе… Если мы попытаемся придать этим мифическим существам более конкретный образ, то нам не трудно будет придти к предположению, что в преданиях о леших сохранилось какое-то смутное воспоминание о больших антропоморфных обезьянах, с которыми человеку, может быть, приходилось вести некогда борьбу за свое существование»¹.

ВЕСОМЫЕ ПРЕЦЕДЕНТЫ

Итак, В.А.Ендеров и Д.Н.Анучин вводят проблему в «круг иных понятий» и, как бы следуя совету Владимира Даля, стремятся дойти до «начала и корня» народных преданий и суеверий. Если мы встанем на их точку зрения, то неизбежно возникнут вопросы: а можно ли и каким способом разделить быль и небыль в «народных бреднях», то бишь в народной демонологии? Можно ли вообще извлечь рациональные зерна из столь причудливой материи? С какого рода «человекообезьяноподобными существами» имели дело предки чувашей, и каким конкретно сроком измеряется то «далекое прошлое», когда эти существа «исчезли из жизни»? Эти же вопросы относятся и к «большим антропоморфным обезьянам», упомянутым Д.Н.Анучиным.

Как всегда в таких случаях, полезно поискать прецеденты. Есть ли работы, в которых биологическая информация извлекается из фольклора? Да, есть, и прежде всего у знакомого уже нам этнографа Н.Ф.Сумцова, перу которого принадлежат следующие работы: «Мышь в народной словесности», «Заяц в народной словесности», «Ворон в народной словесности» и, что для нас особенно важно, «Тур в народной словесности».

Исследуя, например, фольклорный образ мыши, автор изучает, с одной стороны, «поверья и сказки, основанные на физических свойствах мыши», а, с другой, отмечает демонологическое и мифическое значение крохотного грызуна². Но особенно

¹ Анучин Д.Н. Антропоморфные обезьяны и низшие типы человечества // Природа. М., 1874. Кн. 1. С. 251—254.

² Сумцов Н.Ф. Мышь в народной словесности. Этнографическое обозрение, 1891. № 1.

 

7

 

поучительна для нас работа Н.Ф.Сумцова «Тур в народной словесности», где речь идет о вымершем, вернее, выбитом человеком виде дикого быка Bos primigenius. Отметив, что «все сведения о внешнем виде и образе жизни тура мы почерпнули из старинных книг, из замечаний, оброненных мимоходом древними писателями», автор затем дополняет эту информацию сведениями, почерпнутыми из фольклора, излагая их в следующих разделах: «Тур в малорусских поговорках», «Тур в малорусских песнях (колядках)», «Тур в великорусских былинах», «Тур в обрядах».

Общий вывод работы: «…Тур существовал в южной и западной, быть может, в средней и северной России с древнейших времен до XVI века включительно. Как животное очень крупное и сильное, на которого охота сопряжена была с большими опасностями, и как животное, рогами и кожей которого пользовались для домашних поделок и с суеверными лечебными целями, тур производил сильное впечатление на мысль и воображение народа и вошел в народные обряды, поговорки и песни, сохранившиеся отчасти, в силу консерватизма народной жизни, до настоящего времени»¹.

Другим важным прецедентом, указывающим на правомерность использования фольклора в качестве источника биологической информации, является книга академика И.Г.Пидопличко «О ледниковом периоде», в которой есть такие строки: «Имеются данные, показывающие, что в Европейской части СССР мамонт мог дожить, хотя и в качестве редкого животного, до нашей эры....В преданиях народов нашего севера есть упоминания о громадном звере с двумя рогами и одной длинной «рукой» (хоботом) вместо носа. Исчезновение мамонта в Европейской части СССР произошло не сразу во всех местах, поэтому упоминания о нем в известных нам легендах, мифах и былинах в одних случаях носят весьма фантастический и смутный характер, в других — более определенный....Эти представления являются отголоском реальной памяти людей о мамонте, который был известен их непосредственным предкам как животное, на которое они охотились»².

ОТВЕТ СТАРОГО ОХОТНИКА

Обратим внимание на методологическое замечание в приведенной выше цитате: исчезновение мамонта произошло не сразу во всех местностях, поэтому упоминания о нем в одних

¹ Сумцов Н.Ф. Тур в народной словесности. Киев, Киевская старина, 1887.

² Пидопличко И.Г. О ледниковом периоде. Киев, Изд. АН УССР, 1951. Вып. 2. С. 35.

 

8

 

случаях носят весьма фантастический и смутный характер, в других — более определенный. Логично предположить, что лешие, русалки и им подобные персонажи, или, если угодно, их гипотетические предки во плоти, тоже исчезли не в один день, и это также должно было оставить свой след в фольклоре. И действительно, в книге С.В.Максимова «Нечистая сила» читаем: «Недаром один из наших корреспондентов простодушно и откровенно сообщил — с ручательством за всю свою местность — нижеследующее: «Перевелась ныне эта погань. Вот деды рассказывали, что в те поры, когда и лесов было больше, и болот с трясинами, так и не ходи лучше ночью в лес: повстречает тебя эта дрянь-то, да и все тут»¹.

Этому источнику вторит голос из народа в Белоруссии: «Тяперь лесовики сыйшли, а поперад були». В те времена «народу було мало, усе лясы»².

Что касается русалок, то А.В.Терещенко в книге «Быт русского народа», напечатанной в середине XIX века, пишет, что «многие с божбою утверждают, что им случалось много раз видеть русалок»³. А в докторской монографии Д.К.Зеленина, посвященной русалкам и напечатанной в 1916 году, читаем о том, что в Орловском уезде (Орл. губ.) «русалки были раньше, а теперь их нет; куда девались — не знают»⁴.

Владимир Даль сообщает, что «русалка почти отовсюду вытеснена людьми; а она любит пустые и глухие воды. Нигде почти не найдете вы теперь такого места, где бы с ведома жителей, поныне водились русалки; или они были тут когда-то и перевелись, или вам укажут, во всяком месте, на другое — а тут-де нет их»⁵.

Этого вопроса коснулся Н.Л.Гондатти в работе «Следы язычества у инородцев Северо-Западной Сибири» (1888 г.). Относительно местных леших, или мэнквов, как их называют манси, Н.Л.Гондатти пишет, что их «теперь, по уверениям инородцев, стало гораздо меньше, чем было раньше, что можно объяснить появлением огнестрельного оружия, которого мэнквы, особенно заряженного медными пулями, боятся больше всего»⁶.

А вот что пишет профессор К.К.Платонов в книге «Психология религии» (1967 г.): «Мне приходилось беседовать со старым забайкальским охотником, который говорил: «Не знаю,

¹ Максимов С.В. Собр. соч. Спб, 1912. Т. 18. С. 87.

² Романов Е.Р. Белорусский сборник. Витебск, 1891. С. 95.

³ Терещенко А.В. Быт русского народа. Спб., 1848. Ч. 4. С. 134.

⁴ Зеленин Д.К. Очерки русской мифологии. Петроград, 1916. С. 142.

⁵ Даль В. О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа. Полн. собр. соч. Спб.-М., Изд. тов-ва Вольф. 1896. Т. 10. С. 342.

⁶ Гондатти Н.Л. Следы язычества у инородцев Северо-Западной Сибири. М., 1888. С. 34.

 

9

 

есть ли на свете обезьяны, может, их и выдумали, а вот лешего я своими глазами видел, и не один раз»¹.

Опять рядом с лешим обезьяна, хоть и в противопоставлении! Ведь не сказал же охотник: «Не знаю, есть ли на свете жирафы и бегемоты...» Наяву он наверняка их не видел, как и обезьян. Но весьма вероятно, что он видел обезьян на картинке, и это напомнило ему того, кого он «своими глазами видел, и не один раз».

Теперь на вопрос о природе леших и прочих «баснословных лиц» (В.Даль) мы имеем три ответа. Первый, широко принятый современной наукой, гласит: эти существа суть «ирреальные персонажи», «мыслительные конструкты»², проще говоря, плод воображения суеверных людей. Вопрос о «связи» нечистой силы с обезьяной, как и много других законных вопросов, при этом просто обходят молчанием. Второй ответ дан Д.Н.Анучиным и В.А.Ендеровым, согласно которому в образах леших сохранилась память народа о реальных биологических объектах, о человекоподобных существах, с которыми сталкивались наши предки и которые вымерли в далеком прошлом. Третий ответ олицетворяет упомянутый старый охотник и смысл его слов таков: лешие существуют наяву и в наше время. Эта работа должна помочь решить, какой из этих ответов правильный.

ЛЕШИЕ В ПУСТЫНЕ?

Пророк Исаия в Библии (13:19-22) вещает: «И Вавилон, краса царства, гордость халдеев, будет ниспровергнут Богом, как Содом и Гомора. Не заселится никогда, и в роды родов не будет жителей в нем. Не раскинет Аравитянин шатра своего, и пастухи со стадами не будут отдыхать там. Но будут обитать в нем звери пустыни, и домы наполнятся филинами; и страусы поселятся, и косматые будут скакать там. Шакалы будут выть в чертогах их, и гиены — в увеселительных домах».

Все звери и птицы, упомянутые пророком, нам известны, за исключением «косматых», которым, как видно, свойственно «скакать». В другом пророчестве Исайи (34:13-14) сказано: «И зарастут дворцы ее колючими растениями, крапивою и репейником — твердыни ее; и будет она жилищем шакалов, пристанищем страусов. И звери пустыни будут встречаться с дикими кошками, и лешие будут перекликаться один с другим...» Лешие в одной компании со зверями пустыни! Что бы это значило?

¹ Платонов К.К. Психология религии. М.: Изд. полит. лит., 1967. С. 85.

² Черепанова О.А. Мифологическая лексика русского севера. Л. Изд. ЛГУ, 1983. С. 18.

 

10

 

Древнееврейский демон, один из тех, кого в Библии

называют «бесами», «сатирами», «косматыми»

 

Оказывается, в древнееврейском оригинале русским «лешим» соответствует слово «сэирим» (буквально «косматые»), как и в первом из приведенных пророчеств Исаии. Encyclopaedia Britannica дает следующее разъяснение слова «сэирим»: «…имеется в виду род демона, или сверхъестественного существа, которое, согласно древнееврейскому фольклору, обитает в пустынных местах....Ему соответствует «косматый демон горных перевалов» в древнеарабских суевериях»¹. Так как же все-таки русские переводчики посмели назвать библейских «косматых», обитающих в пустыне, русским словом «лешие»?

В старославянском тексте «Ветхого завета» древнееврейским «косматым» и русским «лешим» соответствует слово «бесы», а в латинском тексте Библии и в текстах целого ряда западноевропейских языков для передачи того же понятия используется слово «сатиры».

¹ Encyclopaedia Britannica. London, 1965. Vol. 20. P. 11.

 

11

 

Плиний Старший в «Естественной истории» как бы между прочим, без вступления и пояснения, дает сатирам предельно лаконичную, но чрезвычайно важную характеристику: «Satyris praeter figuram nihil moris humani». — «У сатиров, кроме телосложения, нет ничего человеческого»¹. Более словоохотлив в этом отношении Раймунд Луллий, знаменитый испанский (каталанский) философ, теолог, миссионер, поэт и писатель XIII века. Ф.И.Буслаев, в работе «Этнографические вымыслы наших предков», приводит выдержки из книги «Великая и предивная наука богом преосвященного учителя Раймунда Люллия». Например, такое поучение: «Ведати подобает иже не всякое существо, образ человека плотской имеющее, человек есть....Сатиры, или лесняки косматые, подобны людям, и си не суть человеки. Обезьяны, аще лицем, брадою и многим человеку подобны, но не суть человеки. Не по плоти убо и изображению, истинным человекам подобному, но по разуму и по провидению человек истинный познавается»².

Итак, сатиры, они же «лесняки косматые» — подобны людям, но «не суть человеки». Тут же упомянуты обезьяны, однако, совершенно ясно, что между ними и сатирами нельзя поставить знака равенства.

В XII веке, в Персии, современник и ученик Омара Хаяма, поэт и ученый Низами Арузи, родом из Самарканда, в сочинении «Собрание редкостей», сравнивая низших и высших животных, пишет следующее: «Однако нет никого более неполноценного, чем червь харатин. …И первичное животное — он, а последнее — наснас. Это животное, которое обитает в пустынях Туркестана, у него вертикально поставленное туловище, прямой рост и широкие ногти....Итак, после человека — он самый благородный среди животных, сходный с человеком в нескольких отношениях: первое — прямизной стана, второе — шириной ногтей и третье — волосами на голове»³.

Имеет ли наснас отношение к нашей теме? Сомнение устраняет примечание востоковеда в указанной книге Низами Арузи: «Наснас — термин для обозначения сказочного существа, получеловека, полузверя. Этим же термином именуется человекообразная обезьяна, орангутанг»⁴. Современный иранский этнограф Садек Хедаят поясняет термин «наснас» словами «человекообразные дивы», а также термином «фавн»⁵.

¹ Plinii. Naturalis Historia. V. VIII.

² Буслаев Ф.И. Этнографические вымыслы наших предков. М., 1868. С. 5, 6.

³ Низами Арузи Самарканди Собрание редкостей, или Четыре беседы. М., Изд. вост. лит., 1963. С. 33.

⁴ Там же. С. 150.

⁵ Хедаят Садек. Нейрангистан. В кн.: Переднеазиатский этнографический сборник. М., Изд. АН СССР, 1958. Т. 1. С. 327.

 

12

 

В 1804 году в Санкт-Петербурге впервые на русском языке была издана «Система природы» Карла Линнея, поместившего, как известно, человека в один отряд с обезьянами. Впрочем, у Линнея не один, а два вида человека: «Человек разумный, или дневной», и «Человек ночной, или троглодитовый (пещерный)». Именно этот последний и послужил Линнею связующим звеном, позволившим объединить Homo sapiens с обезьянами в отряде приматов. О том, что такое толкование вклада Линнея в приматологию не есть изобретение XX века, свидетельствуют слова академика Александра Севастьянова, подготовившего указанное издание «Системы природы» на русском языке и сопроводившего текст своими пояснениями. Изложив соображения Линнея о «Человеке дневном, или разумом одаренном», А.Севастьянов переходит ко второму виду человека в систематике Линнея, используя при этом следующую терминологию: Человек ночной, Сатир, подземный (т.е. пещерный. — Д.Б.) или лесной Человек. Далее он пишет: «Что сие животное не есть вымышленное или вновь открытое, достаточно доказывают древние и новейшие писатели. В древнейшие времена известен был некоторый особый род человека, которого ставили в средине между человеческим и звериным родом и называли сатиром. Древние стихотворцы сделали из них полубогов и называли их фавнами. …Плутарх пишет, что Сулла получил некогда такое животное в подарок, а Диодор Сицилийский уверяет, что тирану Дионисию присланы были несколько сатиров, имевших длинные волосы. …Достойно посмеяния мнение раввинов о сем предмете, ибо они думают, что Бог занимался сотворением сего животного накануне субботы и что за краткостию времени не успел его сделать совершенным человеком»… «Может быть, о сих-то животных Священное Писание упоминает под разными именами духов»¹. Эти слова члена Петербургской Академии наук были напечатаны за 5 лет до рождения Дарвина.

Итак, у русских переводчиков Библии были столь же веские основания поместить леших в пустыню, как у латинских поселить там сатиров. Лешие, бесы, сатиры, фавны, дивы, наснасы, косматые демоны горных перевалов — все это, в общем-то, одна компания. С одной стороны, это вроде бы злые духи и сверхъестественные существа, а с другой, они же — «особый род человека, которого ставили в средине между человеческим и звериным родом», существа, которых Бог создал в спешке и не довел до кондиции человека.

Как видим, и задолго до Д.Н.Анучина в различных странах и в разные века проницательные умы находили биологическую

¹ Севастьянов А. Система природы Карла Линнея. Спб., 1804. С. 114, 115, 120.

 

13

 

основу в той таинственной области, в которой и по сей день принято видеть лишь одни плоды суеверия. Почему же мнение «реалистов» не стало общепризнанным и даже общеизвестным в науке? Вопрос требует специального рассмотрения, и здесь на него надо дать хотя бы краткий предварительный ответ. Этого не случилось именно из-за двойственного отношения людей к обсуждаемому предмету. Если в народном сознании реальное существо могло быть одновременно и демоном, т.е. злым духом, то рациональной логике науки такая двойственность была не к лицу. Наука решала вопрос жестко: либо живой организм, либо плод воображения.

Примем как рабочую гипотезу следующее положение: в предшествующие Дарвину века и тысячелетия биологическое толкование леших, русалок и им подобных существ было не в силах преодолеть их демонической ипостаси. Уж коли мышь и заяц, как показал Н.Ф.Сумцов, обладали в глазах народа демонологическими свойствами, то сколь же мощным должно было быть это качество у существа так похожего и одновременно не похожего на человека. По этой причине демонология и стала главной копилкой сведений об этих странных существах. Погружение в эту область оправдано для реалиста в двух отношениях: демонология для него и источник знания, и препятствие, которое следует преодолеть на пути к истине.

МЕТОД В БЕЗУМИИ

Слушая странные речи Гамлета, Полоний про себя отмечает: «Though this be madness, yet there is method in't» («Хоть это и безумие, но в нем есть метод»). Верно, и нам не обойтись без надежного метода при извлечении смысла из «народных бредней».

В русском фольклоре медведь ходит на деревянной ноге, а лиса катается верхом на волке. Как бы отнесся к такой информации воображаемый биолог, для которого медведь, волк и лиса были бы зоологическими X, Y и Z? Не принял бы он этих животных за «ирреальных персонажей»? И как бы он отнесся к свидетельствам очевидцев о животном, которое валит деревья, строит плотины и каналы, а также хижины, в которых живет со своим семейством? Не принял бы он и это существо за «мыслительный конструкт»?

Нам нужны осмотрительность, тщательность, неспешность в выводах. Важно помнить, что народная терминология не совпадает с научной. Яркий пример такого несовпадения приведен в книге Джона Мак-Киннона «По следам рыжей обезьяны». В шестидесятых годах он изучал экологию орангутана на острове Калимантан. Однажды, во время очередного выхода в джунгли, исследователь обнаружил нечто неожиданное: «Вдруг

 

14

 

меня словно молнией поразило. Опустившись на колени, я увидел отпечаток стопы, похожий на след человека и в то же время настолько нечеловеческий, что мурашки поползли по коже, я едва поборол сильнейшее желание спастись бегством». Вернувшись в лагерь, Мак-Киннон показал наброски таинственных следов своему малайскому помощнику и «спросил, какое животное оставило эти следы. Он уверенно выпалил: «Бататут!» Но, когда я попросил описать это животное, он ответил, что это вовсе не животное, а такой дух»¹.

Откуда следует, что, встретившись с описанием духов в фольклоре, мы не должны принимать за само собой разумеющееся, что эти духи невесомы и не оставляют следов. Как заметил Джордж Сантаяна, «люди стали суеверными не от избытка воображения, а потому что не подозревали, что оно вообще у них есть»². Все жизненные впечатления народ перемалывает на мельнице фантазии и из этой муки печет изделия фольклорной кухни. У нас задача обратная: по вкусу этих изделий определить сорт зерна, из которого намололи муки для пекарни демонологии.

Мы, конечно, помним утверждение Раймунда Луллия о том, что «не всякое существо, образ человека плотской имеющее, человек есть», как и то, что «сатиры, или лесняки косматые, подобны людям», но «не суть человеки». Мы также знаем, что древние нередко (но отнюдь не всегда) изображали сатиров и фавнов, как пишет А.Севастьянов, «сластолюбивыми чудовищами, имеющими туловище человеческое, а ноги козлиные». Рога, копыта и хвост — традиционные атрибуты в изображении черта и прочих демонов. Из биологически реальных элементов слеплен явно фантастический гибрид. В чем здесь дело?

Древние любили иносказание. Кто утром ходит на четырех ногах, днем на двух, вечером на трех? «Ирреальный персонаж» или реальный человек? Образ демона — это загадка Сфинкса, и чтобы ее разгадать, надо проникнуть в тайну иносказания. Наш герой вообще окутан тайной, и причина его тайны тоже тайна, краешек которой нам, быть может, удастся приоткрыть.

Фольклористы отмечают «расплывчатость» облика народных демонов, их «морфологическую недетализированность»³. С этим можно поспорить, но если даже и согласиться, то следует заметить, что основную часть сведений, которыми располагает демонология как дисциплина, она почерпнула не от тех, «кто знает», а от тех, «кто говорит». Ибо, как гласит восточная мудрость, «знающий не говорит, говорящий не знает».

¹ Мак-Киннон Дж. По следам рыжей обезьяны. М., Мысль, 1985. С. 97.

² Lamont Corliss. The Philosophy of Humanism. London, 1965. P. 47.

³ Толстой Н.И. Из заметок по славянской демонологии; Каков облик дьявольский? В кн.: Народная гравюра и фольклор в России XVII—XIX вв. М., 1976.

 

15

 

Каким же тогда путем мы надеемся добраться до реального смысла в архивах демонологии? Путем сопоставления и сравнения демонов разных народов. С мира по нитке. Там, где один народ сохранил в тайне реальную черту своего демона, другой народ мог невзначай и проговориться. И тем более примечательно, если несколько народов говорят об одном и том же. Как мы сможем отличить реальную черту от вымышленной? В общем и целом так же, как мы отличаем правду от вымысла в баснях и сказках. Как отличает биолог правду от вымысла в фольклоре о мамонте? Путем сопоставления фольклорного образа с тем, что ему известно о слонах и об ископаемом мамонте. В нашем случае речь идет, как выразился фольклорист, о «человекообезьяноподобном» существе, и, значит, сопоставлять его надо прежде всего с человеком и с обезьяной.

ФОЛЬКЛОР О ГЕНЕЗИСЕ ДЕМОНОВ

Крестьянский сын спросил отца: «Тятьк! Што это такое ¾ дьявол, шут, черт, леший, домовой, окаянный? Какое различие между ними?» — «Различия почти меж ними нет никакого, а только названия разны», ответил отец и поведал сыну легенду, которую я привожу здесь в ее вологодском варианте: Был на земле только Бог и дьявол. Бог сотворил человека, и дьявол попробовал сотворить, но сотворил не человека, а черта, и как он ни старался, ни трудился, все же не мог сотворить человека, все у него выходили черти. Бог увидел, что дьявол уже сотворил нескольких чертей, рассердился на него и велел Архангелу Гавриилу свергнуть сатану и всю нечистую силу с неба. Гавриил свергнул. Кто упал в лес — стал леший, кто в воду — водяной, кто на дом — домовой.¹ «Вот почему их зовут по-разному. А они все бесы одинаковы»².

В Белоруссии записана легенда под названием «Откуда нечистая сила». В ней говорится, что у Адама и Евы «було дванадцать пар дзяцей». Когда Бог пришел их посмотреть, родители шесть пар ему показали, а шесть других «под дуб сховали». «Дык во: якмы от етых шасьци пар, так яны от тых шасьци пар. И их стольки, скольки и нас. Только што их ня видно, затым, што их от Бога ховали»³.

В Средней Азии в прошлом веке была записана легенда «О происхождении Албасты, Джинна и Дива», в которой говорится о том, что прабабушка наша Мама-Хава (Ева) и Хазряти-Адам

¹ Дилакторский П. Из преданий и легенд Кадниковского уезда Вологодской губернии // Этнографическое обозрение. М., 1899. № 3.

² Заварицкий Г.К. О том свете и об этом. Рассказы Саратовского Поволжья // Этнографическое обозрение. М., 1916, № 1—2. С. 72—75.

³ Романов Е.Р. Белорусский сборник. Витебск, 1891. Вып. 4. С. 157.

 

16

 

однажды поспорили, от кого зарождаются дети. Ева говорила, что от нее, а Адам, что от него. Тогда они условились «не иметь супружеских сношений между собою до известного времени, а семя, которое будет исходить в это время из спин их, каждый из супругов должен сохранять в известном месте и тогда выяснится, от кого зарождаются дети». Из семени Хазряти-Адама «получился живой человек, который потом стал пророком Шиш». Когда же Мама-Хава «осмотрела завернутое ею в вату», и, поняв, что живых людей у нее не получилось, а копошились там какие-то существа, бросила их на кучу золы; несмотря на это существа эти не погибли, а стали потом джиннами, албасты и дивами. Они «распространили свое потомство» и «встречаясь с людьми, наносят им вред»¹.

В одном из сказании манси говорится, что при создании людей боги использовали два материала: глину и лиственницу. Как только люди из лиственницы были сделаны и оживлены, они с огромной скоростью разбежались по лесам. Это «мэнквы» (лешие). А слепленные из глины медлительные создания стали обычными людьми. «Глиняные люди живыми стали. Только век их недолог: глиняные руки, глиняные ноги куда годятся? В воду человек упадет — тонет, жарко станет — из него вода выступает. Из лиственницы сделанные люди крепче были бы и в воде бы не тонули»².

Все это народные вариации на одну и ту же тему — тему сходства и различия между человеком и демоном. Сходство, естественно, дало основание безвестным творцам фольклора разных народов прийти к общему заключению о единстве или близости происхождения демонов и человека. Различия же обусловлены всякого рода привходящими обстоятельствами, насчет которых у каждого народа были свои соображения.

Так, русская легенда объясняет сходство между человеком и чертом тем, что второй есть копия первого, а причина различия в том, что сработана-то эта копия дьяволом. Что же касается природы отдельных типов нечистой силы, то разница здесь только в названии, обусловленном местом жительства беса, и это еще одно очень важное свидетельство в пользу биологической версии.

В белорусском предании человек и нечистая сила, имея своими предками Адама и Еву, суть единого происхождения, разница же между ними в том, что люди живут открыто, а нечистые скрытно, потому что «их от Бога ховали».

Мусульманское предание, как и следовало ожидать, ответственность за рождение демонов полностью возлагает на первую женщину.

¹ ДиваевА. О происхождении Албасты, Джинна и Дива // Изв. общества археол., ист. и этнограф (далее обознач. ИОАИЭ). Казанск. университет, 1897. Т. 14. Вып. 2.

² Чернецов В.Н. Вогульские сказки. Л., 1935, С. 26—28.

 

17

 

Сказание манси обыгрывает сходство и различие анатомии и физиологии леших и людей таким образом, что те и другие были созданы в одно время и по единому плану, но из весьма различного материала, превосходного в случае леших, и негодного в случае людей.

Есть и совершенно иные фольклорные объяснения сходства и различия между человеком и демоном. Например, распространенное среди разных народов поверье, что злые духи происходят из людей, умерших неестественной смертью или погребенных не по правилам. И здесь для биолога примечательно само стремление народа дать объяснение сходству и различию между человеком и демоном, а не суть объяснения, порожденная суеверием.

«ЛЕШИЙ ЖИВЕТ ОСТРОГОЛОВЫЙ, МОХНАТЫЙ»

То, что искомые существа должны находиться в очень близком зоологическом родстве с человеком, следует, прежде всего, из их двуногого, как у людей, а не четвероногого, как у обезьян, способа передвижения. Из фольклорных источников совершенно определенно следует, что лешие, русалки и прочая нежить¹ ходят, бродят, бегают и скачут по земле на двух ногах (вспомним человеческое телосложение сатиров и прямохождение наснаса). Приняв этот тезис и не упуская его из поля зрения, обратим особое внимание на физические отличия от человека, приписываемые демонам в фольклоре.

Все наши источники единодушны в отношении атлетических качеств нечистой силы. Как отметил Д.Н.Анучин, леший — существо «гораздо более рослое и сильное», чем человек. Коми-пермяцкий богатырь Пера, «хоть неимоверно силен, всегда уступает лешему и в силе, и в росте»². «С лешего (черта) вырос, а ума-то не вынес!» (Здесь уже человек сравнивается с демоном.) «Храбер, силен, а все с лешим не справишься»³. «Огромной физической силой» наделена албаслы ногайцев⁴. Абхазские водяные нимфы адзызлан — «очень сильные женщины»⁵.

¹ «Нежить, ни человек, ни дух, жильцы стихийные, куда причисляют полевого, лешего, кикимору, русалок (шутовок, лопасть) и водяного». «Леший нежить, как и домовой и пр., один образ человека». Даль В. Толковый словарь. М., 1955. Т. 1. С. 466; Т. 2. С. 279.

² Рочев Ю.Г. Коми-пермяцкие предания о борьбе Перы с лешим... В сб.: Идейно-эстетическое взаимодействие коми фольклора и литературы... Сыктывкар. Коми филиал АН СССР, 1985. С. 88.

³ Даль В. Толковый словарь. М., 1955. Т. 2. С. 279.

⁴ Керейтов Р.Х. Мифологические персонажи традиционных верований ногайцев // Советская Этнография, 1980. № 2. С. 117.

⁵ Альбов Н.М. Этнографические наблюдения в Абхазии. // Живая старина. Спб., 1893. Вып. 3. С. 321.

 

18

 

Русалка, «если кинется бежать, то на лошади не догонишь»¹. Якутский чучуна «бежит с быстротой птицы»².

То, что дикий родственник человека, будь то реальный или вымышленный, должен быть сильнее и ловчее своего цивилизованного сородича, предсказать нетрудно. А вот на вопрос, какой формы должна быть у него голова, ответ не столь очевиден. У древних греков Страбон, ссылаясь на Деимаха и Мегасфена, писавших об Индии, упоминает о «панах с головами клинообразной формы»³. Именно такой формы голова, по словам шерпов, у горных демонов Гималаев. Н.А.Гондатти упоминает «остроконечную голову» Западно-Сибирских леших — мэнквов⁴. Свидетельство русского народа приводит Даль: «Леший живет остроголовый, мохнатый». «С остроголовым (чертом) не шути: перетянет»⁵. Н.И.Толстой пишет о черте «с вытянутой шишом головой» и, отметив, что такие названия бесов как «шиш, шишко, шишига» даны по форме головы, ставит первым чертовским признаком «признак остроголовости»⁶.

Насколько мне известно, сторонники мифологической версии оставляют «остроголовость» демонов без объяснения и даже без вопроса, тогда как реалист ищет ответ в анатомии черепа «человекообезьяноподобного» существа, а также в несколько иной, чем у человека, посадке черепа на позвоночнике. Здесь же следует упомянуть, что у чучуны, как у обезьяны, «голова как будто срослась вместе с туловищем. Шеи не было»⁷.

«Леший живет остроголовый, мохнатый». И то верно: чтобы жить в нашем климате, всякому примату нужна либо шуба, либо собственная мохнатость. Звериный волосяной покров на теле — одно из основных отличий лешего и всей его родни от человека. Это свойство нечистой силы закреплено за ней в прозвище «волосатик» в применении к черту, лешему и водяному, в названиях «косматка», «волосатка», «лохматка» в применении к чертовкам, лешачихам, русалкам⁸. В древнееврейском

¹ Померанцева Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М., Наука, 1975. С. 73.

² Ксенофонтов Г.В. Ураангхай-сахалар. Очерки по древней истории якутов. Иркутск, ОГИЗ., 1937. Т. 1. С. 554.

³ Страбон. География. Л., Наука, 1964. С. 76, 77.

⁴ Гондатти Н.А. Указ. соч. С. 34.

⁵ Даль В. Пословицы русского народа, М., Изд. худ. лит., 1957. С. 870, 934.

⁶ Толстой Н.И. Из заметок по славянской демонологии; Каков облик дьявольский? В кн.: Народная гравюра и фольклор в России XVII—XIX вв. М., 1976. С. 304, 308, 309.

⁷ Окладников А.М. Исторические рассказы и легенды Нижней Лены. Сбор ник музея антропологии и этнографии. М.-Л., 1949. С. 85.

⁸ Черепанова О.А. Мифологическая лексика русского севера. Л., 1983. С. 64; Померанцева Э.В. Указ. соч. С. 82.

 

19

 

фольклоре точное соответствие этому — «сэирим» (косматые), в западно-европейском — pilosus (волосатик)¹.

Фольклор предоставляет нам информацию относительно характера волосяного покрова демонов, его распределения по телу, цвета волос. Для наглядности используются сравнения с обычными животными данной местности. Н.Н.Харузин пишет, что, по