Глава двенадцатая поединок титанов

 

В то самое время, как Бильбо, Крупертроп, Биинор и Лилиан и другие поющие эльфы сидели заваленные со всех сторон камнями и не знали, как выбраться из этой ситуации, Остальные, те, кто не пошел с ними, переживали не менее волнующие приключения.

Странная это была компания. Люди, гномы, эльфы, да еще и двуглав. Судьба свела вместе тех, кто при обычных обстоятельствах не имеет никаких общих дел, если не сказать более грубо, то все они вообще избегают друг друга. Теперь же им приходилось вместе выпутываться из этой передряги. Возможно, они бы и разбежались, да только мысль о том, что где-то поблизости рыщет разъяренная драконша, заставляла их держаться вместе.

Впереди летели поющие эльфы. Они были разведчиками и постоянно возвращались и докладывали Радринору и Трэйну обстановку. А так как с ними был Макромант, то и шли они самым большим туннелем. Таким большим, что великан шел по нему, даже не наклоняя головы.

Но большой размер туннеля имел не только преимущества. Были и недостатки, самым главным из которых было отсутствие света. Маленькие поющие эльфы не могли разогнать мрак на таком большом расстоянии, и поэтому толку от их сияния было крайне мало. Скорее наоборот, они еще больше сгущали мрак. Так что сразу же на первых порах пришлось позаботиться об освещении. Вскоре эту проблему решили. Сначала гномы, для которых любое подземелье ничто иное, как родная среда обитания, соорудили из своих походных глиняных кружек светильники, положив в них кусочки каменного угля, который валялся вокруг в изобилии. Затем, когда они перешли небольшой мост через узкое ущелье, который видимо построили тут гоблины, то нашли груду просмоленных бревен. Это очень обрадовало Макроманта, который тут же сделал из одного такого бревна гигантский факел. Факел так ярко запылал в его руке, что осветил подземелье чуть не на двести шагов вперед.

– Смотри, будь осторожен, – предупредил великана Трэйн. – Тут могут встречаться подземные скопления горного газа. Если воспламенишь его, мы все погибнем.

– Хорошо бы этой проклятой драконше попасть в такое скопление газа, – проворчал в ответ Макромант. – Ну, попадись мне она!

Так они и шли довольно долгое время. Вскоре Макромант, у которого ноги были не в пример остальным, обогнал своих спутников и ушел шагов на сотню вперед. Он шел быстро и уверенно, не обращая внимания на всевозможные мелочи, которые попадались ему на пути. Такие, например, как сталагмиты или подземные трещины. Зато других (не считая конечно поющих эльфов) это все останавливало и сильно задерживало.

Путешественникам приходилось все это обходить, перелезать, и даже перепрыгивать с риском сломать ноги или шею, а когда одна такая трещина футов в двадцать шириной разверзлась перед ними, то процессия в растерянности остановилась. А Макромант как раз завернул за угол и скрылся за поворотом. Только огромная тень в свете гигантского факела плясала на черных стенах подземелья.

– Куда ушел этот верзила? – возмутился Радринор. – Эй, Алоизий! – позвал он одного из поющих эльфов. – Сделай милость, слетай, догони, великана и попроси его вернуться.

Как-то так получилось само собой, что Радринор стал командиром отряда. И даже Трэйн не отстаивал этого звания.

Алоизий и его подружка Альвизия полетели догонять Макроманта. Очень скоро они догнали его и замелькали у него перед лицом. Но Макромант не сразу заметил их, так как высматривал дорогу вперед и крохотные эльфы показались ему всего лишь искрами, которые слетали с его факела. Тогда, видя, что великан не замечает его, Алоизий выхватил трубу (я уже говорил, что не знаю, откуда поющие эльфы достают инструменты, вот и в этот раз мне добавить нечего) и затрубил тревогу.

Двуглав прищурил глаза и наконец заметил Алоизия.

– А, так это вы, маленькие светящиеся мушки! – по-доброму улыбнулся он. – А я вас и не узнал.

– Смотри не подпали нам крылья, – строго сказал Алоизий, и когда великан убрал свой огромный факел в сторону, выложил ему суть дела. – Ты очень быстро идешь и совершенно не оглядываешься. Это не дело. Твои спутники отстали и не могут перебраться через ущелье. Вернись и помоги им.

– Ах ты, беда какая! – запричитал великан и заспешил назад. – Что же вы сразу меня не позвали?

Он поспешно вернулся, прыгнул в трещину, уперся в ее стенки ногами и на руках перенес всех своих спутников на другую сторону, после этого выбрался и больше уже не убегал вперед так далеко и постоянно оглядывался, чтобы увериться, нет ли у его спутников проблем.

Так они шли около двух часов, и ничто не предвещало плохого. Только вот поющие эльфы вдруг повели себя странно. Они заметались над потолком, словно ночные мотыльки, и всем сразу стало тревожно. Даже Макромант остановился. К этому времени факел его почти весь выгорел и давал мало света.

Все остановились и стали слушать. На всякий случай те, у кого было при себе оружие (а таковыми были почти все), приготовились к бою.

– Ничего не слышу, – сказал Трэйн Радринору.

– Я тоже, – ответил эльф и закрыл собой принца Зелендила. – Ничего не слышу.

Они еще долго прислушивались, но ничего кроме слабого треска, который исходил от гномовских светильников, да от гаснущего факела Макроманта, ничего не услышали. Вдруг Радринор брезгливо сморщил нос.

– А ты чувствуешь, как премерзко здесь пахнет? Словно тухлой рыбой.

– Да, действительно! Но откуда здесь может пахнуть тухлой рыбой? Может поблизости подземный водоем?

– Тогда бы мы слышали плеск воды.

– Не обязательно.

И тут вдруг посланные вперед поющие эльфы стремительно вернулись. Все они сияли тревожным фиолетовым светом.

– Бежим! – крикнул, спустившись к друзьям, Алоизий. Он так волновался и так сильно был испуган, что больше ничего не успел добавить.

Но добавлять ничего и не надо было. Все услышали громкое и зловещее шипенье.

– Это газ! – закричал Трэйн. – Это подземный газ! Он вырвался из недр и сейчас разорвет всех нас, если мы не затушим огонь!

Он бросил свой светильник и стал топтать его ногами. То же самое сделали и остальные.

Но это оказался не газ.

Из-за огромного камня показалась ужасная морда гигантского чудовища. Красными лучами пронзили пространство два ужасных глаза.

– Дракон! – завопили люди. – Дракон!

– Нет это не дракон, – сказал Трэйн, выхватывая свой боевой топор. – Это драконша.

Узнал драконшу и Макромант.

– Веннидетта! – закричал он и выскочил вперед. – Проклятая тварь! Это ты?

Да, это была Веннидетта. Она сидела в засаде и ждала. Ждала терпеливо, как это могут делать только драконы, да еще разве что кошки, когда выслеживают у норы мышь. Она дождалась. И шипение было вовсе не газом. Просто все еще простуженная драконша, так набирала в легкие воздух, чтобы переработать его в смертельный огонь.

Но когда она увидела перед собой Макроманта (а его она меньше всего на свете ожидала увидеть, потому что откуда ей было знать, что ее смертельный враг находится так близко от нее?), то от неожиданности и от удивления потеряла способность что-либо делать. И на несколько секунд у нее перехватило дыхание.

Это всех и спасло. Если бы Веннидетта сразу выдохнула, то все неминуемо сгорели бы в ее ужасном пламени. Но Макромант, повторяю, успел выскочить вперед и поставил перед собой щит, прикрыв им не только себя, но и всех остальных.

Вот в этот момент драконша выдохнула все, что хотела обрушить на своих врагов.

Щит у Макроманта был сделан из могучих аквилонских кедров, чья древесина славится своей прочностью на все Средиземье. К тому же он был обит лучшим железом, добытым в Морийских рудниках еще в древние времена и закаленный заговорами гномов.

Но даже он в один миг обуглился и потек расплавленным металлом под страшным дыханием драконши. А сила этого огня была такая, что великан упал на колени. Ему понадобились все его силы, чтобы не сломиться окончательно и остаться на ногах.

И Макромант устоял. А когда огонь в глотке Веннидетты закончился, он вытер лицо правой рукой, в которой уже держал огромный топор на длинной ручке также сделанной из цельного аквилонского кедра.

– Ну, гадина! – воскликнул он. – Держись. Пришел твой последний час.

И с яростью обезумевшего быка он бросился на драконшу. Его встретил могучий удар шипастого хвоста, который вдребезги расколол его щит, который все еще был алым, так раскалило его пламя Веннидетты. В свою очередь удар постиг и Веннидетту. Но драконша была увертлива, как всякая змея. Она извилась всем телом и оказалась за спиной у Макроманта.

– Как бы не так! – взревела она. – Это ты сейчас лишишься обеих своих глупых голов.

И всем своим могучим телом, растопырив все четыре лапы и обнажив ужасные когти, она налетела на двуглава. В один миг обвила она длинным хвостом его ноги и напрягла все силы, чтобы свалить его.

И, хотя она крепко спутала Макроманту ноги, все же ей не удалось лишить его способности двигать руками. Двуглаву удалось высвободить обе руки, и когда у его лица оказалась разъяренная драконья морда, могучий удар кулака тут же обрушился в раскрытую пасть. Затрещали кости. Веннидетта взревела от боли.

Закричал от боли и Макромант, потому что драконша сдавила его тело лапами. Вздулись стальные мускулы великанов. Теперь уже трещали кости Макроманта, когда Веннидетта пыталась расплющить и передавить их, как это делают гигантские змеи с быками и коровами в жарких странах.

Макроманту стало трудно дышать. Его лица покраснели от натуги, но он и не думал сдаваться. Его могучие руки, которые привыкли одним ударом срубать по десятку деревьев, теперь молотили драконью морду, выбивая из слюнявой окровавленной пасти один зуб за другим. Макромант знал, что он не должен дать и секунды передышки своему противнику, иначе драконша сожжет его пламенем. Пока же только клубы зловонного пара обжигали ему лица.

– Грязная зловонная змея! – ругалась одна голова, сверкая глазами.

– Я убью тебя, потому что ты разлучила меня с моим народом, подлая тварь! – восклицала другая. – Я не остался рядом с ним, и не был с друзьями в трудную годину. Они погибли. Если бы я был с ними, я что-нибудь придумал бы.

– Фейфаф ты отправифься за фвоими двувьяими! – прорычала Веннидетта, которая с потерей передних зубов стала шепелявить как старуха.

Она все же ухитрилась и нанесла своей мордой страшный удар по одной из голов Макроманта.

Тот не успел парировать его и сразу ослаб. Но тут же одной рукой Макромант схватил драконшу за шею прямо у изголовья, притянул к себе, и его оставшаяся боеспособной голова вцепилась драконше в горло. Прокусить стальную чешую было конечно невозможно, но великан надеялся задушить драконшу.

Веннидетта разгадала его план, и чтобы спасти себя, освободила хвост, а также ноги противника. Макромант сразу обрел способность более активно двигаться. Он стал стукать драконшу об стены, пытаясь сломать ее. Но доставалось и ему.

Это был страшный и по-настоящему фантастический бой. Только вот зрители этого грандиозного сражения об этом не догадывались. Им было не до того, чтобы стоять и смотреть, что и как происходит. Вокруг стоял такой грохот и шум, все так стремительно вокруг завертелось, задрожали стены подземелья, со всех сторон посыпались камни, клубами взвилась черная угольная пыль. Великаны так стремительно крутились в своей неистовой борьбе, что вполне могли всех запросто передавить, даже не заметив этого. Так что всем пришлось отступить на несколько десятков шагов и наблюдать за ходом битвы с приличного расстояния. О том, чтобы оказать какую-либо помощь Макроманту, не могло быть и речи. Все понимали, что это бессмысленно. Оставалось только смотреть.

А бой продолжался. Противники оторвались друг от друга. Ни одному не удалось удушить и сломать другого. Силы были равными. Так что оставалось решить все смертельным поединком.

Двуглав успел схватить свой топор, который чуть не раскололся от удара, но к счастью застрял в расщелине. Макромант схватил его и напал на Веннидетту.

Единственным боеспособным оружием драконши теперь был хвост. И это было очень грозное оружие. И хотя два шипа из шести успели сломаться, драконша и не думала об отступлении. Она щелкала им словно кнутом, высекая из стен яркие искры, от которых загоралась угольная пыль. Макроманту стоило большого труда отбивать ее удары топорищем. А один раз он даже получил серьезную рану в правое колено.

– Ага! – обрадовалась Веннидетта. – Моя берет!

Макромант (а одна его голова опять лишилась сознания и с закрытыми глазами безвольно склонилась к шее) сплюнул окровавленным ртом и прохрипел:

– Посмотри на себя! Куча старого хлама. Ты не драконша, а жалкая калека. Даже если останешься жива, то охотиться тебе только на мышей и крыс.

И он был прав, потому что положение Веннидетты было незавидным. Зубы выбиты, одно крыло оторвано, другое сломано и безжизненно висит за спиной, словно парус у тонущего корабля. От хвоста оторвался еще один шип, еще два сломались на концах и стали тупыми и почти безвредными. И все же замечание про мышей и крыс (а ведь ей совсем недавно это и приходилось делать) ее очень обидело и совершенно вывело из себя.

– Фефе фто такиф, как фты, унифтофу! – зафыркала она и с еще большей ожесточенностью бросилась на Макроманта.

Бой разгорелся с новой силой.

Великан не отступил ни на шаг. Его топор летал с быстротой молнии. Драконша также не потеряла своей стремительности. Так или иначе, но еще ни один из противников не смог нанести по настоящему смертельного удара. Оба были в равном положении до тех пор, пока Макромант не сломал топор.

Да, кедровая ручка не выдержала его ярости. Она треснула, но двуглав не успел среагировать на это и нанес еще один удар. Веннидетта успела убрать лапу, и топор ударил в пол. Громко звякнуло железо, с треском раскололось дерево. И железная часть топора отлетела в сторону.

Макромант остался безоружен.

Веннидетта выгнулась, затем сжалась словно пружина в часах и, распрямившись, кинулась на двуглава.

Вот тут боевые гномы и доказали, что они не зря славятся как одни из лучших воинов в Средиземье.

Трэйн, который внимательно следил за поединком, дал сигнал своим двум друзьям Белоброду и Брадомиру следовать за ним и осторожно стал подбираться поближе к сражающимся. Он заметил в стене, позади Макроманта углубление, дождался, когда противники чуть отдалились в сторону, и они втроем юркнули туда. Теперь гномы были рядом с Макромантом и в относительной безопасности.

И в тот самый момент, а вернее за короткое мгновение до того, как драконша прыгнула, гном ловко кинул свой короткий топорик в потолок. Он еще раньше заметил здоровый и достаточно острый сталактит, который висел на потолке и давно готов был упасть от сотрясения стен. И теперь запустил топор в то самое место, которое еще держало сталактит. Гномы очень хорошо разбираются в камнях и всяких там горных породах. Удар оказался метким и умелым. Сталактит с грохотом отломился и словно гигантский нож рухнул вниз.

Ко всеобщему величайшему сожалению он упал не на драконшу. Та за долю секунды успел отпрянуть назад, и сталактит воткнулся в пол прямо перед ее носом. Грохот был такой, что у всех уши так и заложило.

И тут случилось удивительное. Веннидетта испугалась. Да она по-настоящему испугалась. Неизвестно, что она подумала, только вдруг повернулась спиной и поползла назад. Затем развернулась и пустилась в постыдное бегство.

– Ее нельзя отпускать! – крикнул Трэйн Макроманту. – Она отлежится где-нибудь в пещерке, а потом снова будет нападать и убивать.

– Нет, – сказал Макромант и вырвал из пола сталактит. – Больше я ее щадить не буду.

Закинув свою каменею дубину за плечо, великан побежал за драконшей. Все, и гномы и эльфы и люди последовали за ним.

Началась охота на драконшу.