В. Таинственная доктор Элизабет Адлер

Итак, мы обнаружили в списке участников проекта «Колокол» имена двух хорошо известных ученых и одного весьма загадочного обергруппенфюрера СС. Но там фигурирует еще один специалист, личность которого тоже окружена ореолом тайны:

 

Когда речь заходит о проблеме «моделирования гашения вибраций к центру сферических объектов», появляется новое имя. Это доктор Элизабет Адлер, математик из Кенигсбергского университета (это имя упоминается лишь однажды)[247].

 

Кто такая доктор Элизабет Адлер? Какова была ее специализация в математике? Похоже, ответы на эти вопросы не знает никто. Мои попытки выяснить хоть что-то в университете Калининграда натолкнулись на каменную стену молчания.

Даже если она упоминается в связи с проектом «Колокол» лишь однажды, это уже свидетельствует кое о чем. Поскольку Герлах был самым способным математиком и физиком-теоретиком, упоминание Адлер должно указывать на то, что осуществление проекта требовало глубоких математических знаний в определенных областях. Это, в свою очередь, означает, что «Колокол» представлял собой не обычный проект. Если эсэсовцы консультировались у математика, не входившего в число участников проекта, это говорит о том, что математические таланты Элизабет Адлер были уникальны. Тот, кто выяснит, какой областью математики она занималась, будет иметь важный ключ к определению характера физики, которую немцы использовали для создания «Колокола».

 

Г. Отто Амброс из Освенцима

 

В довершение всего Витковский упоминает в том же контексте, что и доктора Элизабет Адлер, еще одно имя, настолько же хорошо, насколько и печально известное:

 

В описаниях действия «Колокола» на живые организмы появилось понятие «амбросизм». Вероятно, оно получило название в честь одного из ученых, который, предположительно, не являлся членом исследовательской группы, но был связан с проектом в целом. Этот ученый — доктор Отто Амброс, председатель так называемого комитета «S», ответственного за подготовку к химической войне в министерстве вооружений Шпеера.

Должен сознаться, вначале я сильно преуменьшал значение сюжета с Амбросом, считая, что он не вписывается в общую картину. Спустя несколько лет стало очевидно, что это большая ошибка — хотя не было никаких сомнений в том, что проект «Колокол» не имеет ни малейшего отношения к химическому оружию или к какому-либо химическому веществу[248].

 

Это тот самый Отто Амброс, которого директор «И. Г. Фарбен» Карл Краух назначил руководить строительством и эксплуатацией гигантского завода по производству синтетического каучука буны в Освенциме, являвшегося, согласно весьма убедительным заявлениям Картера Плимтона Хайдрика, вовсе не заводом по производству синтетического каучука, а огромной установкой для получения обогащенного урана[249]. Таким образом, хотя Витковский, похоже, не в курсе, как далеко продвинулись немцы в разработке атомной бомбы, упоминание им Амброса в данном контексте по этой самой причине приобретает еще более важное значение.

Если Амброс был тесно связан с эсэсовцами в деле обогащения урана и, предположительно, восстановления других экзотических изотопов, тогда он, вне всякого сомнения, имел отношение к проекту «Колокол», если какой-либо из аспектов этого проекта требовал использования радиоактивных изотопов. Использование радиоактивных изотопов, на мой взгляд, является одним из важных ключей к определению характера данного устройства и целей, которые немцы надеялись достигнуть с его помощью, как мы увидим в этой и последующих главах. Тот факт, что должность Амброса на заводе по производству буны фирмы «Фарбен» вовлекла его в орбиту проводимых эсэсовцами секретных исследований в концлагере Освенцим, также подтверждает данные Витковского о причастности этого ученого к проекту «Колокол».

Д. Доктор Курт Дебус

Не только с точки зрения различных научных дисциплин, но и в плане различных послевоенных взаимоотношений и тем, рассматриваемых в настоящей книге, доктор Курт Дебус является наиболее интересным персонажем, причастным к проекту «Колокол», не в последнюю очередь потому, что он принадлежит к числу крупнейших ученых, доставленных в США в рамках операции «Скрепка». Впоследствии он стал директором Центра космических полетов имени Кеннеди на мысе Канаверал, и этот факт свидетельствует о том, что если кто-то из союзных держав и завладел секретами «Колокола», то, вероятнее всего, это были США.

Причастность Дебуса к проекту «Колокол» еще более любопытна тем, что он был тесно связан с группой Вернера фон Брауна в Пенемюнде и, как уже говорилось, после войны продолжал активно работать над ракетными проектами, занимая видное положение среди участников американской космической программы. Так что же делал ученый-ракетчик в таком проекте, как «Колокол»?

 

_{Дебус и фон Браун в NACA}

Согласно результатам тщательных исследований Витковского, Дебус вовсе не был ракетчиком, а интересовался в высшей степени прогрессивной (даже на сегодняшний день) областью — разделением магнитных полей[250]. Кроме того, он, по всей очевидности, проектировал источник питания для «Колокола».

 

В начале войны он работал в Институте высоких напряжений при Дармштадтской высшей технической школе. В 1942 году его перевели в исследовательский институт консорциума AEG в Берлине — Райникендорфе, и он также сотрудничал с центром в Пенемюнде. Он был автором нескольких публикаций и патентовкасающихся технологии измерения высоких напряжений. Помимо всего прочего, он разрабатывал инструменты для измерения высокого давления и параметров разряда высокого напряжения. В исследовательском институте AEG он сконструировал источник питания, обеспечивавший ток напряжением свыше 1 миллиона вольт, а также принимал участие в оборудовании сверхзвукового воздушного туннеля. Он также принимал участие в разработке измерительных инструментов для испытательных стартовых платформ для «Фау-2»[251].

 

Излишне говорить, что в силу подобных интересов Дебус являлся ценнейшим участником нацистской ракетной программы, но что еще более важно, в силу его опыта в измерениях параметров разряда высокого напряжения он был экспертом в области совершенно иного рода, которую можно квалифицировать как теслианскую.

Но именно благодаря Дебусу, такому же, как и Герлах, убежденному нацисту, Витковскому удалось найти подтверждение полученной им важнейшей информации: «Колокол» обладал таким потенциалом, что ему был присвоен особый гриф секретности, выделяющий его среди других экзотических проектов по разработке вооружений Третьего рейха. По сведениям Витковского, в 1942 году Дебус донес в гестапо на одного из своих сотрудников AEG, некоего Рихарда Кремера, который был приговорен к двум годам тюремного заключения.

Но Кремер, судя по всему, был не простым немцем и тем более не простым инженером, ибо директор исследовательского института AEG профессор доктор Карл Вильгельм Рансауэр написал в гестапо письмо:

Инженер Р. Кремер с трансформаторного завода AEG в Обершоневайде разрабатывает вместе с исследовательским институтом AEG проект, касающийся высоких напряжений, по заказу Управления вооружений сухопутных войск и под кодовым названием «Милосердный», создавая секретное устройство, имеющее важное значение для ведения войны. Реализация проекта отчасти зависит от господина Кремера, единственного, кто обладает нужной квалификацией в отношении электрических полей особого рода. Дальнейшая реализация этого проекта без господина Кремера не представляется возможной. Исследовательские и проектные работы должны осуществляться с полной отдачей энергии, по крайней мере до окончания войны.

Важность для войны этого проекта вытекает из следующего.

1. Проект осуществляется в соответствии со специальным приоритетом SS/1040, который предоставляется только в особых случаях.

2. Директор исследовательского отдела Управления вооружений сухопутных войск профессор доктор Шуман присвоил этому проекту высочайший уровень срочности, называемый «решающий для войны» (смотрите протокол совещания от 21.07.1942, который может быть представлен по вашей просьбе).

3. Полномочный инспектор Рейха по ядерной энергетике, государственный советник профессор доктор А. Эсай, президент Физико-технического управления Рейха… пишет ниже, что в дополнение ко всему он подтвердит необходимость проведения этой работы в интересах войны[252].

Таким образом, если бы не верность Дебуса нацистским идеалам и не осуждение Кремера, мы никогда бы не узнали о существовании такой классификации, как «решающий для войны» или «Kriegsentscheidend».

 

(1) «Kriegsentscheidend»

 

Витковский отмечает необычность термина «Kriegsentscheidend». Если «Kriegswichtig» («важный для войны») являлся техническим термином, означающим снятие административных ограничений в целях обеспечения необходимого военного снаряжения[253], то термин «Kriegsentscheidend» («решающий для войны») встречается только в этом документе и только в связи исследованиями, проводимыми AEG, Дебусом и Кремером. Витковский говорит о том, что он «лично проанализировал целую гору немецких документов, касающихся технологий, и ни разу не встретил этот термин, употребленный в другом контексте, — в качестве официального обозначения любого другого исследовательского проекта или деятельности»[254].

Поистине важным в этом контексте является факт, что не кто иной, как Мартин Борман в своей переписке с Гер-лахом каждый раз упоминает «Wunderwaffe» («чудо-оружие»)[255]. Герлах тоже писал Борману в конце 1944 года, что проект, над которым он работает, будет «решающим для войны»[256]. Но еще более важно то, что Витковский обнаружил труд польского историка Герберта Липинского, получившего доступ к протоколам допросов в Фарм-Холле — в той форме, которую они имели до того, как их рассекретили. Липинский пишет, что они «совершенно отличались» от версий протоколов для «публичного пользования», появившихся после рассекречивания, в тех местах, где допрашивается Герлах, и речь идет о физике. Чаще всего во время его допросов затрагивались такие темы, как атомные ядра, внеземное пространство, магнитные поля и земная гравитация. Совершенно очевидно, что Герлах и компания занимались чем-то более необычным, нежели атомная бомба.

Причастность Дебуса к проекту «Колокол» порождает еще целый ряд тревожных вопросов. Что делал столь пламенный нацист на посту директора Центра космических полетов имени Кеннеди на мысе Канаверал, на который его назначили в 1963 году? И почему он вообще интересовался ракетами, если «Колокол» имел неизмеримо больший потенциал не только в отношении обеспечения движущей силы, но и во многих других отношениях? Почему этот инженер-электротехник, обладавший опытом исследований в коронной области Теслы — измерение разряда электричества высокого напряжения, — не только оказался причастным к полусекретной программе «Фау-2» и гораздо более секретному проекту «Колокол» во время войны, но и оказался на посту директора Центра космических полетов имени Кеннеди после войны?