Газета храма вмч Димитрия Солунского г. Тольятти, Тольяттинской епархии, выпуск 02(36) март 2021 г.

Наш адрес: Майский проезд 1 «Дом ветеранов»

Идея номера: «Православная литература — это те книги, которые настраивают человека на духовное, настраивают человека на спасение души и показывают пути духовного совершенствования».

«...Где есть духовные книги, оттуда прогоняется всякая сила диавольская, и живущим там бывает великое назидание в добродетели».

Иоанн Златоуст

 « Вы поверяйте свою совесть и руководствуйтесь учением святых отцов, прошедших путь иноческой жизни и житием и учением своим оставивших нам пример. В учении их мы видим, как поступать и проходить путь жизни, иметь борьбу со страстями».

Макарий Оптинский (Иванов)

«Оттого не любишь [свято] отеческих книг, что они обличают тебя».

Амвросий Оптинский (Гренков)

«Кто прилежно занимается чтением, тот должен прочтенное им приводить в исполнение, а не ограничиваться одним усердным чтением…».

Ефрем Сирин

«Прежде приятия силы духовной не читай книг чуждых правоверия, потому что они исполнены тьмы, и помрачают умы немощных».

Иоанн Лествичник

«Cтараясь жить благочестиво, должно помнить и никогда не забывать, что все читаемое и разумеваемое должно относить к себе, а не к другим, к себе быть благоразумно строгим, а к другим снисходительным. Благоразумно строгим быть – значит не смущаться бестолково. Пример этого мы можем видеть в детях различного возраста, которым оказывается снисхождение по мере их понятий».

Амвросий Оптинский (Гренков)

Православная

литература.

В недавние советские времена подобных книг не было вовсе, ныне в любой церковной лавке можно встретить десятки-сотни различных изданий на духовные темы.

И это не только жития святых и священное писание, но и личный духовный опыт священников, руководства по участию в церковных таинствах, пособия по воспитанию детей, художественные произведения, проповеди и так далее. Одним словом, православная книга - книга о добре и любви.

Очевидно, что подобное духовное книгоделание должно приносить особую пользу для верующих людей, а потому оно нуждается в молитвенной поддержке. Ведь без молитвы и благословения в Церкви ничего не делается.

Отчасти именно по этой причине в ноябре 2009 года Святейший Патриарх Кирилл предложил учредить День православной книги.

День православной книги отмечается ежегодно 14 марта.

Из истории вопроса.

Это было в ноябре 2009 года на заседании Издательского совета Русской православной церкви. В своем выступлении Святейший Патриарх особо подчеркнул, что церковь нуждается в качественной миссионерской литературе, а потому «имеет смысл в какой-то день особо подумать и помолиться о книгоиздателях и книгоиздании. Не может быть успеха в Церкви, если мы не сопровождаем своего делания сугубой молитвой». Так было предложено учредить праздник - День православной книги - и отмечать его 14 марта.

По старому стилю это было 1 марта, день когда в 1564 году русский первопечатник Иван Федоров издал первую печатную книгу «Апостол» на Московском печатном дворе.

«Апостол» - богослужебная книга, и тогда, и сейчас необходимая для совершения церковных служб. Для домашнего чтения она издается вместе с Новым Заветом и для многих верующих стала ежедневным чтивом.

Традиции.

За последние 11 лет День православной книги обрел свои традиции. В этот день во многих епархиях проводятся книжные выставки-ярмарки. На приходах проходят акции, посвященные православной литературе. В библиотеках, воскресных школах устраиваются встречи с православными писателями и поэтами. Иногда День православной книги называют даже Днем православной библиотеки.

Миссия.

Основная цель создания и проведения Дня православной книги:

- духовное просвещение,

- привлечение внимания к хорошей содержательной литературе,

- показать, что среди бесконечных бестселлеров, есть издания, которые способны помочь человеку развиваться, учиться, жить по совести.

И это не только православная литература, но произведения современных светских писателей.

«Подарите книгу детям»

Так называется ежегодная акция, приуроченная ко Дню православной книги. По своей сути - это сбор книг для малоимущих и многодетных семей. Для семей, где траты на книги - непозволительная роскошь, но без них растить и воспитывать детей невозможно. Понимая это, издательский совет РПЦ учредил эту благотворительную акцию, во время которой в течение февраля-марта в разных городах страны можно приобрести в книжных магазинах хорошую книжку и оставить ее в специальном лотке. Книга может быть православной или светской, но самое главное, она должна быть доброй, светлой и полезной для детей.

 

Необязательно жертвовать дорогие книги. Есть немало хороших изданий по совсем недорогой цене. Главное, чтобы эта книга была подарена от души, как будто вы берете ее для своего ребенка.

По окончании акции сотрудники Издательского совета распределяют пожертвованные книги между нуждающимися семьями и социальными учреждениями - приютами и т.д.

Для чего нужна эта акция? На этот вопрос хорошо ответил председатель Издательского совета митрополит Калужский и Боровский Климент в интервью сайту патриархия.ру.

- Помогая детям, - сказал владыка, - мы совершаем вклад в будущее.

И действительно, книги - это инвестиции. Не просто инвестиции в будущее, но и в стиль жизни, судьбу общества. Наши дети вырастут, и будут строить свои отношения. А какими они будут - зависит от нас. А хорошие книги - это кирпичики в строительстве внутреннего храма наших детей. https://www.kp.ru/

 

Беседа с батюшкой.

14 марта, в День православной книги, в нашем храме прошла выставка православной литературы и беседа с батюшкой, настоятелем иереем Александром Барановым.

Первая духовная книга, которую нужно прочитать каждому человеку, — это Евангелие. Батюшка Александр охарактеризовал виды православной литературы

Православная литература учит православному же воззрению на человека, устанавливает правильный взгляд на внутренний мир человека, определяет важнейший критерий оценки внутреннего бытия человека: смирение.

Православная литература четко разграничивается по видам:

1) богослужебная литература;

2) литература святоотеческая, которая включает в себя творения святых отцов, их письма;

3) художественное направление (повести, рассказы, др.);

4) агиографии — жития святых, сюда же можно классифицировать огромный пласт литературы о нравственности: различные поучения, прологи, все, что издревле составляло атрибутику православного человека;

5) детская литература.

Иерей Александр более подробно остановился на таких видах, как:

1) художественная православная литература, акцентировав внимание прихожан на произведениях писателя-земляка протоиерея Николая Агафонова;

2) агиография, обратив наше внимание на подборку некоторых книг в честь святых русских воинов, др.

«Русская культура — «запечатленная» печатью тысячелетий: крещением в Православии. Этим и утвердилась духовная сущность русского народа, его истории и просвещения, — утвердил И.С. Шмелёв. — <…> Наша литература — тоже «запечатленная»: она исключительно глубока, «строга», как, быть может, ни одна из литератур в мире, и целомудренна. Она как бы спаивает-вяжет Землю с Небом. В ней почти всегда — «вопросы», стремленья «раскрыть тайну», попытки найти разгадку мировых загадок, поставленных человечеству Неведомым: о Боге, о Бытии, о смысле жизни, о правде и кривде, о Зле-Грехе, о том, что будет там… и есть ли это там?.. <…> Русская литература — не любование «красотой», не развлекание, не услужение забаве, а именно СЛУЖЕНИЕ, как бы религиозное служение»

Православие и русская литература. Том I. Часть 1 — Дунаев М.М.

Подготовила Ирина Борзенко.

"Гой еси". Странное приветствие русичей.

В письменных источниках практически никогда не упоминается о том, какие речевые формулы использовались нашими предками в повседневных диалогах.

Возвышенные обороты, вроде "иду на вы", обязательно в летописи вносились. Потому что на них нужно было обратить внимание потомков и современников. А на обычные приветствия, например, зачем внимание обращать. Все и так знают, как они произносятся.

Из-за таких особенностей летописания историки и лингвисты очень мало знают о живой речи русичей. Да, есть еще берестяные грамоты, где, по идее, отражена именно разговорная лексика. Но тут тоже есть свои нюансы. Писать на бересте - это вам не по клавиатуре стучать. Буквы приходилось процарапывать на древесной коре, поэтому стиль письма был сжатым, чуть ли не телеграфным. Мыслью не растечешься.

В таких условиях настоящим спасением являются сказки. Именно в сказках, былинах и прочих устных преданиях до нас дошли разные выражения, бытовавшие у предков.

В том числе и традиционное приветствие.

Какими словами встречают друг друга герои русских народных сказок? Правильно: "Ох ты, гой еси, добрый молодец!" Вариации могут быть разными, но почти везде фигурирует это крайне странное для современного уха "Гой еси".

А что оно означает? Вернее, что означает первое слово, поскольку со вторым-то все более-менее понятно?

Велик соблазн увидеть в этом еврейское словечко "гой". Так в иудаизме. напомним, называют всех, кто не иудей. На этом поле сейчас активно топчутся разного рода неоязыческие сайты, утверждая, что так славяне сообщали друг другу - не еврей я, мол, свой человек.

Но в реальности к иудаизму это приветствие не имеет никакого отношения.

"Гой еси" - это остаток очень древней праславянской речевой формулы. Было когда-то в древности такое слово - гоить. Оно означало жить. Слово это находилось в родстве с общим праиндоевропейским корнем gi с тем же значением.

Так что в целом фраза "Гой еси" на современный русский язык переводится следующим образом: "Жив будь!" Вполне понятное и логичное приветствие. Практически то же самое, что "Здравствуй!".

По православным сайтам.

«Надо стараться делать какие-то маленькие подвиги в своей жизни,

В чем-то себя

Пересиливать».

В эти дни мы приходим в храм в черных одеждах. Черные одежды мы обычно надеваем во время траура. В чем заключается наш траур сегодня? Мы скорбим по нашей бессмертной душе. Плачем о грехах, которые ведут нас не к жизни, а к смерти. А Христово учение, напротив, ведет нас не к смерти, но к жизни.

Дни поста даны нам, чтобы мы задумались о своей жизни, чтобы мы принесли покаяние и воскресли вместе со Христом. Но чтобы воскреснуть вместе со Христом, мы должны сораспяться с Ним. А как можно сораспяться со Спасителем, если мы все время ропщем, если мы горды и нетерпеливы? Христос не такой.

Если во время Великого поста мы посмотрим на свою собственную душу незамутненным взглядом, то мы обрыдаемся, потому что увидим, какие мы есть на самом деле. Нам кажется, что мы ничего плохого не делали — не убивали, не грабили. Но сколько тяжести на душе у каждого из нас. Это беда. Святая Церковь дает нам возможность от этой беды избавиться.

Но прежде всего эту беду нужно увидеть. Врач ведь не сразу лечит. Он сначала обследует, ставит диагноз. И мы должны внутрь себя сначала посмотреть, изучить, а уже потом заняться лечением.

Время Великого поста для нас очень важное. Это время нашего освобождения от пристрастий. Оно дается нам, чтобы понять, что мы не настолько связаны со всем мирским, со всем тем, что зачастую ставим в центр жизни. Человеку надо совсем немного. Но человек — такое странное существо: чем больше он имеет, тем больше ему хочется.

Постоянное желание что-то еще приобретать, доставать, все большим комфортом окружать свою жизнь — оно ведь не может быть бесконечно. Все приходит к концу. Весь мир идет к концу. Мы сегодня видим, насколько стремительно человечество уничтожает само себя. Детей убивают во чреве, повсюду распространяются инфекции.

Медицина пошла вперед, а болезни как были, так и есть. Человек как болел, так и болеет. Какие-то средства от болезней помогают, но тут же обнаруживаются новые недуги.

В космос летаем, Луну изучили, на Марс послали корабли. Но, человек, каким был тысячу лет назад, такой и есть. С такими же страстями, с такими же слабостями, с такими же болезнями. Мы пришли во врачебницу и мы не должны отсюда уйти неисцеленными. Мы находимся в доме Божием, наполненном благодатью. Благодать немощных врачует.

Почти год назад во многих местах стали закрываться храмы. Люди начали молиться через Интернет. Возможность таким образом поучаствовать в богослужении важна для людей со слабым здоровьем, для людей, которые хотели бы прийти в храм, но не могут этого сделать. А другие могут, но не хотят. Одна прихожанка так и сказала: «Завтра вечером на службу не пойду, по телевизору помолюсь». Год назад при таком же состоянии здоровья вряд ли бы она решила остаться дома, а теперь спокойно остается вне храма.

Вот так мы расслабляемся сами. Сами себя оправдываем, говорим, что мы больные и немощные. Не надо себя жалеть. Мы принадлежим Богу, жизнь наша — Божий дар. И наш долг что-то отдать Богу, посвятить Ему хотя бы несколько мгновений. Поэтому так важно приходить в Божий храм, молиться, понуждать себя очиститься от скверны, которой зачастую переполнена наша жизнь.

Жизнь — короткая. Когда она закончится — одному Богу ведомо. Но жить по-христиански и стремиться умереть по-христиански — это наш с вами долг.

Когда траур заканчивается, начинается нормальная жизнь. После Великого поста грядет Пасха Господня. Мы все возликуем. А особенно возликуют те, кто действительно постился и молился.

В огласительном слове на Пасху, иже, во святых отца нашего Иоанна, архиепископа Константинограда Златоустого, говорится, чтобы все возвеселились: постившиеся и не постившиеся. Но разные чувства у тех, кто не постился и пришел, и у тех, кто постился и пришел.

 

Надо стараться делать какие-то маленькие подвиги в своей жизни, в чем-то себя пересиливать. Придем домой — хочется включить телевизор, а зачем он нам? Лучше на десять минут откроем Священное Писание. Дети и внуки расстраивают, все кругом раздражает, хочется поругаться — давайте помолчим. Пройдет несколько минут, и мы забудем, что хотели сказать какое-то гневное слово. Будем по крупицам собирать свою бесценную душу, которая должна принадлежать Богу. Мы должны душу свою отдать Богу, вернуть ее Ему.

Помните евангельскую притчу о талантах? Кому-то Господин дал один талант, кому-то — пять, кому-то — десять. То, что нам Бог дал, мы должны вернуть Ему сторицею. Мы себе не принадлежим. Мы принадлежим Богу. Нам Господь дал родиться в этой жизни. Мы Ему должны вернуть себя людьми искренними, честными, порядочными, стремящимися ко Господу, к тем, кто всегда был рядом с Ним. А с Ним были апостолы, мироносицы, люди, которые являются для нас сегодня образцом христианской жизни.

Я желаю всем нам с вами жить по-христиански и умереть по-христиански. Дай Бог нам безболезненной непостыдной кончины и доброго ответа на страшном судище.

Сегодняшний пост надо воспринимать как милость Божию. Господь дает нам возможность прийти в себя, через Голгофу пройти к пещере Воскресения и отпраздновать Пасху Христову — насладиться торжеством здесь, на земле, и в жизни будущего века.

Храни вас всех Господь! Божией помощи всем вам!

Митрополит КИРИЛЛ

Это было в 1913 году.

Одиннадцатилетняя девочка, пансионерка Московской Ржевской гимназии приставала к своему дядюшке с просьбой показать, что у него написано на медальоне, который тот всегда носил с собой на груди. Дядюшка снял медальон и протянул девочке. Девочка открыла крышку, а там ничего не написано. Кроме 5 нотных линеек и четырех нот: соль-диез – си – фа-диез – ми. Девочка помедлила мгновенье, а затем весело закричала: – Дядюшка, я знаю, что здесь написано.

Ноты на медальоне означают: ” Я люблю Вас. ”И вот здесь возникает вопрос.

Вы представляете себе, как учили эту девочку, если она, увидав четыре ноты, пропела их про себя, а пропев, узнала начало ариозо Ленского из оперы Чайковского “Евгений Онегин”. Оказалось, что этот медальон – столь оригинальное признание в любви, когда-то получен девочкиным дядюшкой в подарок от своей невесты перед их свадьбой. Но вы подумайте, ведь девочке только 11 лет!

Каким же образом ее успели так научить. И не в специальной музыкальной школе и не в музыкальном колледже, а в нормальной русской гимназии, да еще в начальных классах.

Вопрос: как учили эту девочку? – я уже задал, теперь задам еще один вопрос, ответ на который выходит за рамки рассуждений об уровне образования только, а касается вопросов генофонда.

Как нужно научить мальчика, чтобы он когда-нибудь подошел к такой девочке и заговорил с ней, заинтересовал ее как достойный собеседник, как личность, а со временем завоевал ее сердце?

Обучив девочку на таком уровне, ей как бы сделали прививку от бездуховности, от того потока примитивного однообразия, которое я условно называю “дискотечностью”.

К этой девочке лишь бы какой мальчик не подойдет. Но если даже подойдет, то вряд ли найдет взаимопонимание…

Таким образом, речь идет об уровне контакта, уровне духовного, культурного соответствия. Следовательно, обучая девочку искусству, музыке, поэзии, уже в младших классах русской гимназии воспитывая (или, лучше сказать формируя) духовную потребность, думали о генофонде, об интеллектуальном обществе будущего.

Но существовал ли в русском обществе мальчик – достойный партнер нашей маленькой гимназистки? Конечно, да! Вы не задумывались, почему все офицеры царской армии учились играть на рояле? Так ли это необходимо для боевой подготовки?

Для боевой, быть может, и нет, а вот для генофонда – конечно же да! Вдумайтесь, что это за образ – офицер, играющий на рояле?

Да это же – символ мужской гармонии – сочетание офицерства и музыки.

С одной стороны, офицер – защитник, воин, а с другой – тонкий интерпретатор музыки Чайковского и Шопена…

Высокое качество гуманитарного образования в России, начиная с 20-х годов XIX века и до начала 20-х годов века XX, породило невероятную потребность в культуре и подготовило культурный взрыв, подобно которому, думаю, история человечества до сих пор еще не знала…

М. Казиник “Тайны гениев”.

Сила молитвы.

Этот случай произошёл во время Великой Отечественной войны. Рассказала мне его моя бабушка.

Стоял 1942 год. Семья моей бабушки – прадед, мать, отец, братья и сёстры со своими детьми – жили в маленькой деревне на Украине. Немцы вошли туда зимним морозным днём. Подожгли дома, а выгнанных на улицу жителей стали расстреливать из автоматов. Как только в деревне начался этот кошмар, мой прадед снял со стены деревянный крест, спрятал за пазуху и повёл всю семью в сарай во дворе. Он прикрепил крест на стену, встал на колени и сказал всем сделать то же самое. Дед стал читать псалом 90-й. Все подхватили.

С улицы слышались автоматные очереди, крики и стоны умирающих. Сарай уже загорелся снаружи. Вся деревня стала как большой костёр. Постепенно снаружи всё стихло. Прадед и его семья продолжали читать псалом, несмотря на удушливый дым внутри. Постепенно стены сарая превратились в угли и рухнули. Но вся семья уцелела. Немцы вскоре покинули деревню, уверенные, что никого в живых не осталось.

Прадед разгрёб угли, достал почти не тронутый огнём крест и снова спрятал его за пазуху, и, спасённые, воздали хвалу Богу. Потом семья покинула сожжённую деревню, в которой невозможно было найти даже лопаты, чтобы похоронить останки расстрелянных людей.

С тех пор бабушка всегда носила на шее в кожаном мешочке 90-й псалом. Её похоронили вместе с ним.

Тамуна Ч.

Газета «Квирис палитра», 2005 г.

 

Таня.

Рассказ.

Девятилетняя Таня громко плакала, когда из их избы выводили мать с отцом, старшего брата и раненого красноармейца, которого они прятали на чердаке. Красноармеец не мог идти, его волочили за ноги по земле. А он, задыхаясь, просил прощения:

– Знал бы, что так обернется, сам бы себе пулю в лоб пустил. Не держите зла, люди добрые! А этих выродков не минует кара народная…

Но прозвучал выстрел, и красноармеец замолк.

Отец перекрестился, попросил у Господа прощения, и сказал без страха, но умоляюще:

– Детей пожалейте…

Тогда к нему подошел немец в эсесовской форме, что здесь за старшего был, и спросил:

– Ты, поп, безбожника прятал. Зачем?

Отец посмотрел немцу прямо в глаза, и ответил гордо:

– Я русский поп. А этот замученный безбожник гораздо ближе к Господу, чем любой верующий солдат вашей Армии.

– И дети так же думают? – с усмешкой спросил немец.

– Нет, нет! – спохватился отец. – Они маленькие, они…

– Не думают совсем, – закончил фразу немец, и дал знак главному полицаю Витьке, отпетому уголовнику, которого фашисты назначили на эту должность после того, как выпустили из тюрьмы.

Витька ударил отца прикладом по голове. Отец, бездыханно, упал на траву, но получил еще несколько ударов, так, на всякий случай. Красные ручейки крови побежали по зеленой траве к ногам эсесовца.

– Патроны бережешь? – спросил он, отступая в сторону.

– Патроны всегда в цене. – ответил Витька с гнусной ухмылкой.

Тут мать закричала истошно, бросилась к отцу, и обняла его окровавленную голову.

– И умерли они в один день! – захохотал Витька, и ударом приклада сломал матери шейные позвонки.

И тогда тринадцатилетний сын Василий, стоявший до того словно в ступоре, бросился на Витьку и вцепился ему в горло. Витька захрипел от испуга, выронил винтовку, и попытался освободиться от медвежьей хватки совсем не богатырского вида подростка, но не смог. И лишь помощь другого полицейского заставила Василия разжать пальцы. От удара рукояткой нагана по затылку, он упал на колени, плохо уже соображая, что происходит. А удар ногой бросил его плашмя на землю. Витька, к этому времени, очухался. Схватил вилы, и, в бешенстве, стал колоть ими своего обидчика. Он бил и бил его уже мертвого, пока даже руководивший экзекуцией эсесовец не поморщился, и не приказал прекратить бессмысленное избиение.

А Таня к этому времени перестала плакать. И даже слезы высохли. Она просто стояла во дворе и наблюдала, что же творят эти изверги в человеческом обличии. Только глаза ее стали не по-детски, серьезными, да волосы вдруг поседели в одночасье.

Увидев ее такой, немец отвернулся, и хриплым голосом приказал не трогать сошедшую с ума девочку. Впрочем, не из жалости. Его обуял какой-то суеверный ужас, причину которого он не понимал, да и не хотел понимать.

А полицаи облили избу бензином и подожгли. Она тут - же вспыхнула, весело потрескивая, и, пуская в небо клубы черного дыма.

И тогда Таня, спокойно и не спеша, взошла на крыльцо полыхающей избы, и прошла в сени.

Эсесовец и полицаи с интересом наблюдали за происходящим.

Уже начала оседать крыша избы, когда Таня снова появилась на улице. Под мышкой она держала большую тряпичную куклу, а в руках икону в серебряном окладе.

Она остановилась напротив полицаев и неожиданно перекрестила их.

– Ты что? – рассмеялся Витька. – Родственничков своих крести, а мы живые еще.

– Они в Раю. Им уже не нужно мое благословение. А вам еще грехи отмаливать, да отмаливать. Да вот, времени на это уже не хватит.

И тут рухнула изба. Все бревна, как и положено, устремились вниз, выбросив в небо целый фейерверк искр, и лишь одно, совершенно непостижимым образом выстлелило, как из катапульты, пролетело около двадцати метров, убило трех полицаев, да еще больно ударило по плечу их начальника – немца. А Таня, стоящая рядом, осталась невредимой.

– Вот оно, наказание Божие! – сказала она.

Эсесовец, держась за плечо, быстро покинул негостеприимный двор, и в панике побежал к штабу.

А Таня, не обращая внимания на нестерпимый жар, помолилась над телами своих родных, красноармейца, потом подошла к одному из убитых полицаев, нашла у него в кармане гранату, вспорола штык-ножом куклу, засунула гранату внутрь, и вышла из калитки.

Она шла по большаку, громко творя молитвы, а бабы осеняли ее крестными знамениями со своих огородов.

– Жаль девчушку, с ума сошла от горя, – сказал кто-то.

– Нет, нет, Святая она! – возразил другой голос.

– Ну, уж! – подумала Таня. – Святые левую щеку подставляют, когда их по правой ударят, а я…

А, о том, что нет большей благости, чем положить живот за други своя, она не подумала.

Так, размеренно и не спеша, подошла Таня к немецкому штабу – бывшему деревенскому клубу.

У штаба стояли четыре немецких офицера. Они уже прослышали о странной девочке с иконой, но не знали, что с ней делать…

Таня громко, нараспев прочитала «Отче наш», поцеловала икону, поставила ее на скамейку рядом с забором, и вплотную подошла к немцам.

– Разве не говорил Господь в своих заповедях «Не убий»? – спросила она их. – А еще сказал Господь «Не суди, да не судим будешь!». А вы осудили родителей и брата моего за любовь к ближнему. А за любовь разве судят? За любовь разве убивают?

На крыльцо штаба вышло еще три гитлеровца – генерал и два полковника. Они с интересом, но и с настороженностью стали наблюдать за девятилетней проповедницей.

– Вот и остались мы с Ксюшей одни, – продолжала говорить Таня, указывая на свою куклу. Мы любим друг друга. Да, Ксюша?

И Таня поцеловала куклу в шею. При этом она незаметно ухватилась за кольцо гранаты зубами, и выдернула его…

– Горе вам, пресыщенные ныне! Ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! Ибо восплачете и возрыдаете, – успела сказать Таня, и раздался взрыв.

Будто и не граната взорвалась, а бомба. Все семь немецких офицера упали, как подкошенные. А целый рой осколков раскрошил окна бывшего клуба, откуда послышались крики раненых.

Таня тоже упала бездыханно. Но не оказалось на ней никаких ран, даже одежда не порвалась.

И Светлый лик Богоматери не пострадал. Икона даже не шелохнулась от взрыва.

Потом ее сумел забрать кто-то из местных жителей. Он же и танину могилу отыскал. А спустя долгие – долгие годы небольшую часовенку над ней срубил. но местные ее Храмом Мученицы Татьяны называют. Говорят даже, что там чудеса иногда происходят.

Сергей Сухонин

Рубрика «Нашим детям».

Рассказ.

— А вот и Костя из школы пришёл! Мы с Мишуткой тебя уже заждались! — ласковый голос мамы, радостное сопенье трёхлетнего братика, аромат маминых шанежек.

Как хорошо с мороза вбежать домой, бросить в прихожей заснеженный портфель и пальтишко, погреть замёрзшие руки под горячей водой в ванной и сесть за стол на уютной кухне, где светло и тепло, и так вкусно пахнет. И мама наливает душистый чай в большую чашку с цветочками, это его, Костика, чашка, и накладывает на тарелку румяные шанежки с пылу с жару - ждала мама своего сыночка. А за окном - метель, синие сумерки спускаются на заснеженный город. Ничего, пускай спускаются - дома светло и тепло! И под ногами уже ползает Мишутка со своей любимой машинкой.

— Сынок, ты чего такой задумчивый? Кушай, а то остынет!

— Мам, а к нам сегодня приходил ом… нет, об… нет, мудсмен, короче!

— Омбудсмен?

— Ага, у нас это… пилотный… не помню. В общем, что-то пилотный такой.

— И что?

— Мам, мы неправильно живём! Совсем неправильно!

— Почему?

— Ну вот, смотри: дети - это на самом деле не дети!

— Как это?

— Ну вот! Они - люди! Понимаешь?! Такие же люди как взрослые! И у них тоже права есть!

Мама задумалась. Костик взволнованно продолжал:

— Вот меня, например, нельзя ругать, нельзя лишать меня моих прав на личную жизнь…

— На личную жизнь?!

— Да! Вот, например, я хочу гулять ещё, а ты меня уже домой зовёшь, или я хочу на компьютере поиграть, а ты меня в магазин за хлебом отправляешь, а у меня есть право на отдых! Или вот: у меня должно быть полноценное питание: фрукты, мясо! А у нас же не всегда фрукты бывают, так? Так вот — это нарушение моих прав! А помнишь, меня папа шлёпнул? Ну, когда Мишка меня рассердил, и я это… ну как дядя Витя с первого этажа, ну, выругался, помнишь? А папа меня шлёпнул! Это вообще грубое нарушение моих человеческих прав! За это меня даже у вас отобрать могут! Ладно, мам, ты не переживай! Расстроилась, да?

Мама молчала.

— А ещё этот, как его… сказал, что мы свои права защищать должны! Вот, например, наша Марь Ивановна задержит нас после звонка, ну там объявление какое-нибудь сделать, а это нарушение прав человека! Или заругается она на нас, пригрозит выгнать из класса, а это тоже нельзя! Надо этому эсмену рассказать. И её даже уволить могут!

— Костик, а тебе не жалко будет любимую учительницу? Она ведь уже немолодая. Все силы вам отдаёт.  Не жалко?

— Так жалко, конечно… Она добрая. Но ведь нужно, чтобы всё правильно было, так?! Как же права человека?!

Мама внимательно смотрела на Костю и молчала. Задумчиво как-то так молчала. Косте стало жалко маму, она у него очень хорошая всё-таки, и он очень её любит на самом деле. Но вот одну штуку нужно будет всё-таки сделать. Костя допил чай, порылся во всё ещё ледяном портфеле и вырвал из тетрадки листок в клеточку.

— Мам, ты не расстраивайся! Я всё понимаю! Я по-прежнему буду за хлебом… и  с Мишуткой… только вот что… ом… об….

В общем, нам рассказали о мотивации. Вот это, по-моему, правильно! А то я у вас с папой совсем немотивированный какой-то расту! А так нельзя! Подожди, я тебе покажу!

Мама стала мыть посуду, а Костя пошёл в комнату, сел за письменный стол, и пока Мишутка ползал рядом с ним на ковре, старательно расчертил листочек. Немного подумал, минут десять писал, от старания закусив губу, а потом, немного смущаясь, принёс маме. На листочке большими, неровными буквами было написано следующее:

«За прошлую неделю:

Играл с Мишкой — двадцать рублей.

Ходил два раза в магазин — тридцать рублей.

Убирал за Мишкой его игрушки — двадцать рублей.

Прибирался в детской комнате — тридцать рублей.

Итого: сто рублей денег».

Мама внимательно прочитала. Машинально отметила пару грамматических ошибок. «Двадцать рублей» за игру с Мишкой переправлялись несколько раз: сначала «тридцать», потом снова «двадцать». Мама грустно улыбнулась: сын колебался и написал поменьше. Потом мама вздохнула и спросила тихо:

— А у меня права есть?

— Мам, у тебя-то они всегда есть, ты же взрослая!

— Можно мне тоже кое-что записать?

— Можно…

Мама пошла к письменному столу, задумалась, и пока Костик увлечённо катал с ликующим Мишуткой машины, что-то писала. Сначала она улыбалась, как будто придумала какую-то шутку, а потом отчего-то расстроилась и, закончив писать, протянула листок сыну и ушла на кухню. Мишутка сосредоточенно пытался сделать караван из своих машинок, а Костя стал читать. Родным маминым почерком, круглыми красивыми буквами было написано:

«Стирка, глажка белья.

Уборка квартиры.

Варка обеда и стряпанье шанежек».

А потом почерк мамы перестал быть красивым, а стал немного кривоватым, как будто мама плохо видела, что писала:

«Тревога и волнение, когда я ждала тебя, сыночек.

Боль, когда ты появился на свет.

Бессонные ночи, когда у тебя резались зубки.

Слёзы и страх за тебя, когда ты болел.

Вечера, когда я помогала тебе с уроками, читала тебе твои первые книги.

Выходные, когда я водила тебя в зоопарк, в кукольный театр, на кружок.

Первая седина в моих волосах, когда мы с папой весь вечер искали тебя, а ты заигрался на стройке с мальчишками и упал в яму, и мы нашли тебя только поздно ночью.

Мои силы, мои труды, моя жизнь.

Всё это — бесплатно. Просто потому что я люблю тебя».

Костик стоял и держал листок в руках. Потом шмыгнул носом и медленно пошёл на кухню. На кухне было тихо и темно. Мама молча сидела на стуле. Костик подошёл к ней, уткнулся в старенький мамин халатик и заплакал. Он плакал как будто малыш. Как Мишутка. А мама тихо гладила его по голове.

Ольга Рожнева

 

МАЛЬЧИКУ И ДЕВОЧКЕ.

Никого не осуждай,

Помощь нищему подай,

Поставь свечку и потом

Осени себя крестом.

Богомыслие храни,

Лень подальше прогони,

Душой с Богом примирись,

И со всеми ты молись.

Богомольцев не толкай,

К чину в храме привыкай,

Не гляди по сторонам.

Не полезно это нам.

Хоть старушка, хоть девица -

Не посматривай на лица,

Глазки в землю опусти,

О грехах своих грусти.

Со смиреньем, как мытарь,

На святой смотри алтарь,

Там Дух Божий обитает,

Благодатью нас питает.

Слушай пение и службу,

Разорви с бесами дружбу,

Козни их не принимай,

Слову Божию внимай.

И скажу я от души:

Выйти с храма не спеши,

Стой на службе до конца,

Слушай проповедь отца.

Приложись потом к кресту,

Обещанье дай Христу,

Что исправиться намерен,

Слову своему будь верен.

Даром время не губи,

Службу Божью полюби.

Воскресенья подожди,

На молитву приходи.