Окраина контролируемой кланом территории, граница со степью

Миримон (Мирмик)

Миримону было немножко грустно и в какой-то степени даже обидно, когда он смотрел на черты: на все эти завалы, искусственные болота, засеки, ловушки, минные поля, зыбучие пески, друидские кусты, чуть более зеленоватые чем нужно искорки отравленной травы среди обычного разнотравья – на свою и не только свою работу. Очень качественную и просто невероятную по масштабу работу – многослойная протянувшаяся на двести с лишним километров единая система обороны работала как часы, останавливая ненужных в землях клана гостей из степи. Одним из самых явных признаков качества работы черт стало полное отсутствие орд степных троллей на контролируемых кланом территориях, что раньше свободно шлялись вплоть до уничтоженных орками королевств. Обычно масса полуразумных тварей предпочитала не идти в болото или бурелом, а если все же находила слабое место и прорывала первую черту, то ей же хуже – за первой ее ждали вторая, третья, четвертая и так вплоть до восьмой, а между ними отсутствие дичи, отравленная трава и вода, разнообразные хитрые ловушки и мины в удобных для отдыха местах. В результате ни одна из орд троллей ни разу не сумела дойти даже до четвертой черты, спеша поскорей покинуть проклятое место. Во время вторжения орков черты также показали себя во всей красе, вынудив трехсоттысячную боевую орду не ломиться напрямик через них, а искать разрыв (специально оставленный Драконами для таких вот «деловых»), а потом заставили малую тридцатитысячную орду платить высокую цену за прорыв обратно в степь. Черты тогда выполнили свою задачу на «5» с плюсом, хотя и пострадали не только от действий разведчиков орков и малой орды, но и от действий самих игроков, вынужденных создать огромный провал в земле для более надежной защиты одного из своих флангов. Впрочем впоследствии провал довольно легко встроили в общую систему обороны, превратив его не только в своеобразный ров, препятствующий свободному перемещению по территории меж черт, но и использовав как водовод, благодаря которому удалось создать десятки новых болот, а так же расширить несколько старых (как показали наблюдения, болота лучше любого бурелома или минного поля останавливали конных пришельцев из степи).

Да, Миримон грустил, но тем не менее добросовестно делал свою уже можно сказать привычную работу, то есть проводил последнюю, самую последнюю инспекцию должного функционирования черт. В свое время, после разгрома вторгнувшейся орды, поврежденная система обороны получила заслуженный уход: все прорывы в засеках и лесных завалах ликвидировали, заменили сработавшие ловушки и мины. Мало того, провели проверку и усилили некоторые прежде недооцененные направления и просто усилили черты где только могли. До похода в степь успели не так уж и много, но и не скажешь что всего-ничего: берега протекавших сквозь и между черт рек сделали еще неприступней, в связи с дефицитом мин не смогли кардинально увеличить количество минных полей, но зато не поскупились на деревянный чеснок с отравой на остриях, на волчьи ямы, на другие пусть и примитивные, но все равно несущие смерть ловушки, изрядно уменьшили количество искусственных «дыр». Друиды не поленились создать несколько десятков почти полноценных живых стен из сотен посаженных рядом друидских кустов. Дополнительный приятный бонус – все уцелевшие воины-скелеты и скелеты-маги «мертвых бригад» заняли вечную вахту на чертах, окончательно затруднив их прохождение. Ну а по возвращении из степи у черт наступил настоящий праздник – все неиспользованные запасы дешевых чугунных мин и дешевых чугунных гранат (прозванных в народе «батареями») перекочевали на границу степи. В общем клан вложился в черты по-полной, до предела напичкав их минами, растяжками, отравленными ловушками, зыбучими песками, живыми стенами, рукотворными буреломами с настороженными самострелами под каждым кустом, болотами, в которых скрывались жаждущие жизней живые мертвецы – превратил границу со степью в по-настоящему непроходимый барьер для любых самых настырных врагов. И все это было сделано для того... чтобы о чертах забыть, забыть до самого переноса. По решению Малого совета напичканные разной смертоносной хренью черты по-прежнему будут патрулировать до предела сокращенные воздушные патрули на грифонах,но сама граница со степью для клана больше не приоритет. Потому и грустил Миримон – кусок его жизни оставался позади, признаться небольшой кусок, однако очень интересный и наполненный важным смыслом.

Можно сказать к данному моменту Миримон уже закончил окончательную проверку и сейчас держал путь к одному из пограничных лагерей за восьмой чертой, а точнее к одному из еще не брошенных лагерей – за последнее время численность таких лагерей сократилась раза в три. Маунт-муравей бежал быстрее лошади, к тому же совершенно игнорировал любые овраги, буераки и кусты, так что вскоре задумчиво-грустный эльф въезжал в открытые ворота небольшой крепости. Его появление не вызвало ажиотажа: от командирской землянки к нему не спеша почапал воин-полуорк, а обедавший за столом под открытым небом летун лишь чуть быстрее заскреб ложкой по тарелке. Остальные обитатели лагеря, пара хлопочущих по хозяйству универсалов, пара эльфов-стрелков на наблюдательной вышке, повар-фейри (фейрийка) под навесом у кухонной печи и занятый мольбертом и красками игрок на помосте, лишь проводили эльфа на маунте глазами и продолжили заниматься своими делами.

С одной стороны, расположившийся в довольно живописном месте лагерь был неплохо укреплен: глубокий ров с кольями по дну, замаскированные волчьи ямы перед ним, солидный вал за ним (на который пошла земля изо рва и ям), частокол и помост для стрелков на вершине вала, ну и сколоченная из срубленных неподалеку молодых деревьев и привозных досок наблюдательная вышка. Внутри за валом полуземлянки из не ошкуренных стволов, столы под навесами, пара на скорую руку сложенных печей – есть все необходимое для жизни, гарнизон земляной крепости застрахован от внезапного нападения и сможет отбить не слишком мощный приступ. С другой стороны, лагерь-крепость не жалко бросить при приближении серьезного врага. Ну а что тут защищать, хоть до последней, хоть, если на то пошло, даже до первой капли крови? Землю и дерево? Навесы и землянки? Грубо сложенную печь, запас дров для нее, грошовый походный скарб? Не смешно – не стоит оно того, не стоит жизни и одного единственного эльфа-стрелка или универсала. К тому же земляная крепость имеет один, но фатальный недостаток – в ней нет собственного источника воды. Зато у исполнявшего обязанности начальника лагеря игрока всегда имелся портальный свиток для эвакуации крохотного гарнизона, а под командирской полуземлянкой был прикопан мощный фугас, способный не только на хрен разорвать все, что находится внутри земляных стен, но и вполне возможно развалить сами стены.

– Значит все? – спросил, хотя скорее констатировал то, что ему итак известно, подошедший полуорк, нынешний начальник сонного и ленивого лагеря.

– Если не будет очередной орды, то спокойно продержатся этот год, – подтвердил его ожидания Миримон, соскакивая со своего жутковатого скакуна. – Продержится и дольше... но не нужно.

– Да ясно, – полуорк машинально похлопал гигантского муравья по черному блестящему боку, – можно было столько мин не тратить – вполне хватило бы того, что есть.

– Да пусть их, – а вот Миримон не особо расстраивался насчет перерасхода мин, – все равно тяжелые и неудобные заразы, что мины, что гранаты.

Полуорк кивнул и в последний раз провел рукой по жесткому хитину маунта прежде чем Миримон того отозвал и сделал знак рукой летуну.

– Улетаешь? – полуорк снова занимался констатацией фактов.

Миримон кивнул:

– Доложу Главе о состоянии черт, а затем встану на тысячу эльфов-стрелков.

– Везет тебе, – с завистью посмотрел на него полуорк, – мне до конца смены еще два месяца тут опухать со скуки.

– Делом займись, – посоветовал Миримон, нетерпеливо взглянув на летуна. Тот уже облизал ложку, убрал ее за пояс, встал из-за стола, но задержался сделать комплимент повару, хорошенькой девушке-фейри на вид девятнадцати лет. – Сходи на охоту, хочешь с этой стороны, хочешь прогуляйся в степь или вон рисованием займись, – Миримон кивнул на художника на валу, – говорят, кроме специализированных рисовальных навыков так можно прокачать «интеллект»и некоторые вторичные характеристики.

– Слышал, знаю, – почесал затылок полуорк, – но нет у меня к мазне склонности, уж лучше охота.

Летун закончил распускать хвост перед благосклонно внимавшей ему девицей, вышел на середину двора и рисуясь оглушительно свистнул в два пальца. В свисте не было решительно никакой нужды – своего грифона летун вызвал по мысленной связи игрока и его маунта.

– В общем при желании найдешь чем с пользой заняться, – говоря эти правильные слова Миримон бросил быстрый взгляд на небо, – нынче каждый день дорог.

– Ты прав, – покивал полуорк, – а потому, просьба к тебе, Мирмик, есть: пришли с оказией книг, чтобы было чем вечера коротать – они тут дли-и-инные и скучные-е.

– Пришлю. И вот еще что, – решил помочь соклановцу эльф, – попроси любого универсала поучить тебя какому-нибудь ремеслу – под его руководством и выполняя его задания, ты очень быстро навык возьмешь и продвинешься неплохо по началу.

– Буду иметь в виду, – без особого энтузиазма воспринял информацию полуорк, но на ус все же намотал.

 С неба упал грифон, с измазанными в крови клювом и перьями, видимо кем-то недавно перекусил в окрестных лесах (а заодно заработал очков для себя и для своего хозяина). Летун ловко и быстро вытер клюв и начал подтягивать прежде ослабленную сбрую на шее и на спине.

– Ну давай краба, – торопливо прощаясь протянул руку эльф.

– Бывай, – поручкался с ним полуорк, – про книги не забудь.

Вскоре Миримон с комфортом летел на широкой спине грифона, летел к городу, летел к новому назначению, летел и уже не грустил, а вовсю думал о будущем. За спиной у него остался лагерь со скучающим полуорком во главе и, насколько это вообще возможно, надежный барьер со стороны степи. Миримон ни разу не повернулся назад, оставляя прошлое в прошлом. Тогда он думал, что больше уже никогда сюда не вернется... он ошибался...

Интерлюдия

Г. Челябинск