Глава вторая. Ислам у кабардинцев на рубеже ХХI века

По своим религиозным убеждениям кабардинцы в конце ХХ - начале XXI в. оказались разделены на несколько групп:

убежденные атеисты (это, как правило, люди, прошедшие "коммунистическую школу" советского периода);

те, кто соблюдает все предписания ислама (таких людей в республике мало);

те, кто считает себя верующими, но не выполняет всех религиозных требований (большинство населения);

кабардинцы, вовсе не приемлющие ислам. Это - небольшая часть населения, как, например, моздокские кабардинцы, считающие себя исконно православными христианами;

принявшие другие вероисповедание, кроме ислама или христианства.

В 1994-95 гг. в КБР заметно увеличилась численность баптистских, адвентистских и других религиозных объединений, именуемых официальным духовенством "сектанством". Муфтият республики отмечал: "Сектантство... за последнее время сильно укрепилось в КБР. Баптисты, иеговисты, адвентисты седьмого дня, центральные органы которых находятся в США, Швеции, Германии, Италии и некоторых других странах, через своих посредников распространяют в КБР духовную литературу, осуществляют ее переводы на кабардинский и балкарский языки". В связи с этим население предупреждалось о том, что сектантов и их родственников будет запрещено хоронить на мусульманских кладбищах, рядом с родными и близкими. Данные предупреждения являются весьма существенным фактором, препятствующим появлению новых адептов нетрадиционных религий.

В 1994-1995 гг., из-за угрозы столкновений на религиозной почве, наметился стратегический союз православных и мусульманских организаций. Объединительная концепция заключалась в том. что две основные существующие традиционные конфессии, должны отвечать за духовное возрождение народа, сотрудничать с властями и между собой. В декабре 1995 г. при президенте Кабардино-Балкарской республики учрежден совет по связям с религиозными организациями, куда вошли 2 православных священника, 4 представителя от мусульманского духовенства и раввин. Духовные лидеры взаимодействуют с властями как на центральном, так и на региональном уровне. Проповедь мира и согласия, проводимая духовными деятелями СК во взаимодействии с органами власти во многом способствовала недопущению перерастания чеченского конфликта из политической сферы в межконфессиональную, предотвращала готовые вспыхнуть межэтнические конфликты в ряде регионов Северного Кавказа.

Несмотря на сложное положение в сфере экономики большинства северокавказских республик, в 1995 г. в столице Кабардино-Балкарии открылась городская мечеть. Для этих целей власти Нальчика выделили мусульманам помещение, занимаемое ранее организацией Добровольного содействия Советской Армии и Флоту (ДОСААФ). Для реставрации и переоборудования здания были собраны пожертвования прихожан. Это позволило открыть в помещении две комнаты для омовений и отдельные молельные залы для мужчин и женщин.

Контенгент прихожан Нальчикской городской мечети отличается большим разнообразием. Если раньше в мечети приходили в основном люди преклонного возраста, то в последнее десятилетие ХХ в. возрастной ценз прихожан резко понизился: большинство молящихся составляли молодые люди в возрасте от 14 до 35 лет. Часто посещали богослужения студенты высших учебных заведений Нальчика. Многие из них обращались к руководству своих ВУЗов с просьбой выделить для молитвы в зданиях институтов специальные комнаты. Помимо кабардинцев и балкарцев мечеть посещали татары, азербайджанцы, представители других народов Северного Кавказа. Поэтому свои проповеди раис-имам мечети Назир Ахматов читал на понятном для всех русском языке. Газета "Трибуна ислама", рассказывая о работе мечети, сообщала, что "Особенно примечателен приход в мечеть лиц с криминальным прошлым, отбывших заключение за совершение преступлений, а также бывших алкоголиков и наркоманов, которые теперь стремятся искупить в мечети свои грехи".

Процесс возрождения ислама постепенно активизировался и в сельской местности. Например, в одном из крупных селений Баксанского района на 1998 г. существовало три мечети. Причем, для открытия одной из них был реконструирован Дом культуры. Постройка советского образца оказалась весьма удобной для размещения здесь мужского и женского молитвенных залов на 400 и 100 мест, помещений для омовения, а также медресе на 50 учащихся. Здание мечети, имеющее центральное отопление, систему горячего и холодного водоснабжения, было дооборудовано новейшей южнокорейской радиоаппаратурой на общую сумму 12 млн. рублей. В освящении мечети участвовало более тысячи человек. В их числе заместитель муфтия КБР Ш.Чочаев, проректор Исламского института З.Таов, имам местного джамаата С.Шакиров, начальник строительных работ М.Нагоев.

В конце 90-х гг. ХХ в. в республике ожидалось увеличение числа мусульманских священнослужителей. Это должно было произойти за счет возвращения на родину молодых людей, отправившихся в начале 90-х на религиозное обучение в страны ближнего и дальнего зарубежья. В то же время в Кабардино-Балкарии не произошло резкого подъема числа мусульманских общин. На общем фоне преобразований в сфере религиозной жизни мусульман Северного Кавказа наибольший скачок численности мусульманских общин (по официальным данным) произошел в Дагестане. По Чечне в силу объективных причин таких данных не имеется. В целом же на 1 января 1997 г. (по данным Министерства юстиции РФ) на Северном Кавказе существовало следующее число мусульманских общин, зарегистрированных местными органами юстиции: Адыгея - 14, Дагестан - 1200, Ингушетия - 6, Кабардино-Балкария - 96, Карачаево-Черкесия- 91, Алания (Северная Осетия) - 17. На 1998 г. численность мусульманских общин в Кабардино-Балкарской республике (по данным Духовного управления мусульман КБР) доходила до 130. По данным Дум, число мечетей на территории КБР так же выросло незначительно - если в 1992 г. функционировали 24 мечети, то в 1998 - 68.

Помощь Саудовской Аравии российским мусульманам постепенно была сокращена. Это объяснялось во многом разочарованием саудовских проповедников в осуществляемой ими миссии. На конференции по исламу в Эр-Рийаде осенью 1996 г. представители Саудовской Аравии сообщили, что средства, выделяемые ими для реставрации мечетей и организации мусульманских школ, зачастую расхищались (в более мягкой форме это было выражено как "не всегда расходовались по назначению"). Возведение духовного центра и главной мечети в Нальчике также затянулось по причине расхищения средств, собранных в ходе телемарафона 1993 г. Собранные деньги были переведены на расчетный счет коммерческого банка "Нарт", который через некоторое время прекратил свое существование в результате банкротства.

Саудовское правительство сократило расходы на поддержку мусульман России, но частные благотворительные фонды некоторых арабских стран по-прежнему продолжают тесно сотрудничать с российскими единоверцами. Всего в Министерстве юстиции Российской Федерации на начало 1999 г. было зарегистрировано семь исламских международных организаций. Основная их деятельность направлена на просветительство среди мусульман России и оказание им гуманитарной помощи.

Сопоставив данные разных периодов, мы можем вывести приблизительную картину (с учетом изменений в территориальном делении Кабарды) религиозной жизни кабардинцев-мусульман с 1914 по 1997 г. (приложение 16). К концу 90-х гг. численность объединений мусульман в Кабардино-Балкарии (менее 100) не составила даже половину численности объединений дореволюционного периода (более 200). В последующие годы ислам у кабардинцев также вряд ли может стать доминирующим фактором при регулировании общественных отношений, а особенно - в политическом решении проблем, поскольку здесь нет глубоких корней для возникновения исламского фанатизма или фундаментализма.

Примечания:

1. Дегтярев Ю.М. Положение конфессий в России: Справка для Госкомнаца РФ: Рукопись. Архив автора. М., 1992.

2. Исламский культурный центр России. 2-й международный форум мусульман Восточной Европы и независимых мусульманских республик по теме: "Исламское просвещение: реальности и будущее": Архив автора. М., 28 сентября - 1 октября 1992 г.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование воздействия ислама на формирование идентичности у кабардинцев с момента его проникновения в Кабарду и до конца XX столетия позволяет определить характер и особенности сложившейся там этнокультурной системы. Это в значительной степени стало результатом взаимодействия народных традиций, христианства (распространенного у адыгских народов, представителями которых являются кабардинцы, уже в VI в. н.э.) и ислама (который кабардинцы начали принимать в XIII-XVI вв.).

Анализ источников и современного состояния религиозной жизни кабардинцев подтверждает стойкость народных обычаев и традиций, которых не смогли разрушить ни христианство, ни ислам. Именно это предопределило особую роль язычества, значение которого сохранялось в Кабарде вплоть до 20-х гг. XX в. Большое значение в кабардинском обществе имел кодекс морали и чести (адыгэ-хабзэ), нормы и правила которого часто значили больше, чем любая монотеистическая традиция. Многие традиционные поведенческие нормативы актуальны в Кабарде и по сей день.

Адыгские народы познакомились с христианством еще до распространения среди них ислама. На рубеже VII - VIII вв. его синтез с языческими культами стал преобладающей тенденцией в их религиозных представлениях. Впоследствии, начиная с XVIII в., усилия по христианизации кабардинцев предпринимали пришедшие на эти земли русские поселенцы, поддерживаемые в этом вопросе государством. Но, несмотря на их старания, кабардинцы настойчиво стремились адаптировать христианские обряды к своим древним языческим культам, и языческая традиция преобладала над христианской (это, в частности, заметно на примере включения местных святых в христианский пантеон).

Ислам начал проникать в Кабарду в XIII в., позднее, чем в Дагестан или Чечню. И хотя к концу XVI в. часть кабардинских князей уже исповедовала ислам суннитского толка, постоянная борьба за господство в сознании адыгов между мусульманскими и христианскими проповедниками существенным образом сдерживала укоренение исламских представлений и нормативов в образ жизни и мировоззрение кабардинцев. Вместе с тем в отдельных случаях исламу удалось оттеснить собственно этнические обряды, связанные с традиционными верованиями, на второй план. Так, например, были поколеблены имевшие большое значение для менталитета и образа жизни языческие представления кабардинцев о загробном мире.

В целом на Северном Кавказе во взаимодействии ислама и местной традиции прослеживаются три основные тенденции: в одних регионах ислам стал фактором, доминирующим над местной традицией (что наиболее характерно для Дагестана); в других - он стал фактически равнозначным немусульманской традиции (ярким примером этого является Чечня). Для третьего направления характерна вторичная роль ислама, зачастую - зависимого, иногда - опирающегося на местные обычаи и традиции. Именно так обстоят дела в Кабарде, где доминирующую роль всегда играли этнические представления и мусульманская традиция была вынуждена приспосабливаться к ним. В Кабарде исламское законодательство шариат зачастую вступало в противоречие с обычным правом - адатом.

Соотношение между исламской и собственно этнокультурной традицией в кабардинском обществе не изменилось в своей основе и после революции 1917 г. Главной тенденцией стало подавление советской администрацией любой конфессии, поскольку религия рассматривалась коммунистическими идеологами как главных оппонент официальной политики и социальной практики. Наибольшие успехи здесь были достигнуты в урбанизированной среде, которая испытала на себе воздействие модернизации общества. В меньшей степени это коснулось сельской местности, где проживала большая часть населения Кабарды. Давление на ислам объективно способствовало возврату кабардинцев к домонотеистическим традиционным установкам, рассматриваемым в официальной идеологии как безопасные народные традиции.

В отношении советского государства к религии прослеживались как лояльный, так и крайне жесткий подходы (оба сугубо атеистические). Именно жесткость в отношении ислама, вызвав ответную реакцию, привела к тому, что в Кабарде в конце 70-х гг. все большая часть населения стала отождествлять понятия "мусульманское" и "народное".

Вполне возможно, что и в дальнейшем ислам в Кабардино-Балкарии не сумеет расширить свое влияние на общество и на политическую жизнь. Хотя в перспективе нельзя отрицать и возможность некоторого усиления здесь мусульманской традиции, что будет зависеть и от внешних, и от внутренних факторов.

Внутренние факторы могут проявить себя на нескольких уровнях:

"фактор Кавказа", т.е. пример соседних, неадыгских, народов Северного Кавказа (хотя исторические факты свидетельствуют о низкой эффективности миссионерской проповеди из Дагестана или других регионов Северного Кавкза в Кабарде);

"адыгский фактор" может проявиться во влиянии на дальнейшее укоренение ислама у кабардинцев со стороны родственных адыгских народностей, а также контакты со значительной по своей численности адыгской диаспорой за рубежом (в основном в мусульманских странах), то есть речь идет о так называемой вторичной исламизации;

"российский фактор" (который мы называем "внутренним" в силу того, что уже в 1557 г. Кабарда добровольно вошла в состав Российской Империи и в дальнейшем ее судьба была неразрывно связана с Россией) может сыграть роль катализатора в развитии процесса исламизации, если российские власти будут строить свои взаимоотношения с кабардинцами по принципу силового давления (как это было в Чечне в 90-е гг.).

Что касается внешних факторов, то таким, в частности, может стать турецкое влияние в регионе, как это имело место на протяжении XVI - XX вв. Таким образом, можно говорить об известной преемственности турецкого влияния на Северном Кавказе. И здесь иллюстративным представляется высказывание лидера Партии отечества Турции М. Йылмаза о том, что "Турция... не может согласиться с политикой, признающей весь Кавказ "задним двором" России". (Мнение турецкого политика разделяет и бывший вице-премьер Чеченской Республики Х. Ферзаули, считающий, что "Кавказ является передним фронтом Турции, а не "задним двором" России".) Также некоторое влияние в Северокавказском регионе могут иметь страны Ближнего Востока, особенно Саудовская Аравия, активно способствующая начиная с середины 90-х гг. распространению ислама среди кабардинцев и других северокавказских народов.

Как в период кавказских войн XIX в., так и в 90-е гг. XX в., когда началась война в Чечне, в среде российских военных и политиков бытовало мнение о представителях Северного Кавказа, как о единой массе "диких горцев". Чеченцы, жители Дагестана, осетины, ингуши, карачаевцы, черкесы, кабардинцы наделялись общими психологическими чертами, а изыскания приближенных к военному истэблишменту экспертов способствовали созданию усредненного имиджа "кавказца", трансформировавшегося в середине 90-х гг. нынешнего столетия в "лицо кавказской национальности".

Однако ошибочно рассматривать развитие ислама на Кавказе в целом, без учета специфики религиозной жизни отдельно взятых народов: первоначально должны быть изучены особенности исламизации каждого Северокавказского региона в отдельности. До настоящего времени такой работы проделано не было. Вместе с тем подобное исследование может не только способствовать развитию отечественного кавказоведения, но и быть применено в работе "практических" органов, различных областях их деятельности, в том числе политической, экономической, военной, а также содействовать выработке комплексной политики на Северном Кавказе.

БИБЛИОГРАФИЯ

I. ОПУБЛИКОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ

Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XIII-XIX вв. (АБКИА). Нальчик, 1974.

Баранов Е.З. Кабардинские легенды. Пятигорск, 1911.

Баранов Е.З. Баксанское ущелье//Кавказ, 1891.? 336.

Баранов П.И. Распоряжение Петра I о вознаграждении за археологические находки//Русская старина, 1872.? 10.

Баратов Н.Н. Окончательное покорение Восточного Кавказа - Чечни и Дагестана (1859-1909 гг.). Б.м., б.г.

Белл Джемс. Дневник пребывания в Черкесии в течение 1837, 1838, 1839 гг.//АБКИЕА. С. 468.

Берже А. Выселение горцев с Кавказа в 1858-1865 гг.//Русская старина. 1882. Т. 33.

Берзедж Нихад. Переселение черкесов. Амман, 1987 (на араб. яз.).

Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823.

Брун Ф. О дипломатических сношениях египетского султана Бибарса с золотоордынским ханом Берке//Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса, 1867.

Бугай Н.Ф., Гонов А.М. Кавказ: народы в эшелонах (20-60-е гг.). М., 1998.

Бутбай Мустафа. Воспоминания о Кавказе: Записки турецкого разведчика/ Пер. с турецкого ак. З. М. Буниятова. Махачкала, 1993.

Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. Спб, 1869.

Бэрзэдж Н. Изгнание черкесов: причины и последствия. Майкоп, 1996.

Васильков В.В. Очерки быта темиргоевцев//Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОМПК). Тифлис, 1901. Вып. 29.

Венюков М. Очерк пространства между Кубанью и Белою//Записки Императорского Русского географического общества (ЗИРГО). Спб, 1863. Кн. 2.

Верт А. Россия в войне 1941-1945 гг. / Авт. пер. с англ., вступ.ст. и редакция д.и.н. Е.А. Болтина. М., 1967.

Война в Большой Чечне: Статья майора Властова. Спб, 1856.

Давидович С. В горах Кавказа: путевые впечатления//Природа и охота. М., 1893.

Давидович С. Восхождение на Эльбрус//Исторический вестник. Спб, 1886. Т. 28.

Джевдет-Паша. Описание событий в Грузии и Черкесии по отношению к Оттоманской империи от 1192 по 1202 г. хиджры//Русский архив, 1888.

Документы внешней политики СССР. М., 1957.

Дортели Э, д-Асколи. Описание Черного моря и Татарии//Записки Одесского общества истории и древности. Одесса, 1902. Т. 24.

Дубровин Н.И. Черкесы (адыге). Краснодар, 1927.

Дубровин Н.И. История войны и владычества русских на Кавказе. Спб, 1871.

Дюбуа де Монперэ Фредерик. Путешествие вокруг Кавказа. Сухуми, 1937.

Жиромская В.Б., Киселев М.М., Поляков Ю.А. Полвека под грифом "Секретно": Всесоюзная перепись населения 1937 г. М., 1996.

Записки А.П. Ермолова (1798-1826). М., 1991.

Зубов П. Картина Кавказского края, принадлежащего России, и сопредельных оному земель. Спб, 1835. Ч. 1-3.

Иванин И. Кавказская война и ее герои: очерки покорения Кавказа. 2-е изд. М., 1915.

Иванюков И.И., Ковалевский М.М. У подошвы Эльбруса//Вестник Европы. Спб, 1886. Кн. 1-2.

Избранные произведения адыгских просветителей. Нальчик, 1990.

32. Кабардино-русские отношения в XVI-XVII вв.: Документы и материалы. В 2 т. М., 1957.

Кабардинский фольклор/ Вступ. ст., коммент. и словарь М.Е. Талпы. М.-Л., 1936.

Караулов Н.А. Сведения арабских географов IX и X вв. по р.хр. о Кавказе, Армении и Азербайджане//СМОМПК. Тбилиси, 1908. Вып. 38.

аль-Карахи Мухаммед Тахир. Блеск дагестанских сабель в некоторых шамилевских битвах / Пер. с араб. А. Барабанова. Махачкала, 1990.

Кашежев Т. Ханцегуаше//Этнографическое обозрение. М., 1900.? 1-3.

Киров М.С. Избранные статьи и речи. М., 1957.

Ковалевский М.М. Поклонение предкам у кавказских народов//Вестник всемирной истории. Спб, 1902.? 3.

Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890.

Ковалевский М.М., Миллер В.Ф. В горских обществах Кабарды//Вестник Европы. 1884.

Коков Дж.Н. Кабардинские географические названия: Краткий словарь. Нальчик, 1966.

Коков Дж.Н. Адыгская (черкесская) топонимика. Нальчик, 1974.

Кох Карл. Путешествие по России и в кавказские земли//АБКИЕА. Нальчик, 1974.

Ксаверио Главани. Описание Черкесии//СМОМПК. Сост. и примеч. Л.Г. Лопатинского. Тифлис, 1893. Т. 17.

Кудашев В.А. Исторические сведения о кабардинском народе. Киев, 1913.

Кунина А. Семейные обычаи и обряды у шапсугов//Религиозные пережитки у черкесов-шапсугов. М., 1940.

Лавров Л.И. Из поездки в черноморскую Шапсугию//Советская этнография, 1936.? 4-5.

Лазарев М.П. Сборник документов. М., 1952. Т. 2.

Лапинский Т. Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских: описание очевидца Теофила Лапинского (Теффик-бея), полковника и командира польского отряда в стране независимых кавказцев. Нальчик, 1995.

Леонтьев И. Поездка к Баксанскому леднику//СМОМПК. Тифлис, 1897. Вып. 22.

Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев: Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Одесса, 1882-183. Вып. 1-2.

Лики войны: Сборник документов по истории Кабардино-Балкарии в годы Великой Отечественной войны (1914-1945 гг.). Нальчик, 1996.

Лилов А.С. Очерк быта кавказских горцев//СМОМПК. Тифлис, 1892. Вып. 14.

Лопатинский Л.Г. Заметки о народе адыги вообще и кабардинцах в частности: Кабардинские предания и тексты//СМОМПК. Тифлис, 1891. Вып. 12.

Лопатинский Л.Г. Священные рощи и деревья у кавказских народов// Известия Кавказского отдела Русского Географического общества. Тифлис, 1862. Кн. 5.

Люлье Л.Я. Черкесия//Историко-этнографические статьи. Краснодар, 1927.

Люлье Л.Я. Верования, религиозные обряды и предрассудки у черкесов//Записки Кавказского отдела Русского Географического общества. Тифлис, 1862. Кн. 5.

Максимов Е.Д. Туземцы Северного Кавказа: Историко-статистические очерки. Владикавказ, 1892-1894. Вып. 1-2.

Нарты. Адыгский героический эпос. М., 1974.

Научная экспедиция в Сирию//Адыги. Культурно-исторический журнал. Нальчик, 1991.? 2.

Ногмов Ш.Б. История адыгского народа. Пятигорск, 1891.

Образование Союза Советских Социалистических Республик: Сборник документов. М., 1972.

Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. Спб, 1906.

Орбелиани Г. Путешествие мое из Тифлиса до Петербурга//Археолого-этнографический сборник. Нальчик, 1974.

Орджоникидзе Г.К. Статьи и речи. Госполитиздат, 1956.

Отчет гг. Нарышкиных, совершивших путешествие на Кавказ (Сванетию) с археологической целью в 1877 г.//Известия Императорского Русского археологического общества. Спб, 1877. Т. 8. Вып. 1-5.

Пирогов Н.И. Отчет о путешествии по Кавказу. М., 1952.

Поггенполь Н. Через Сванетию в долину Баксана//Ежегодник Русского Горного общества. М., 1904. Вып. 2.

Покоренный Кавказ: Очерки исторического прошлого и современное положение Кавказа. Спб, 1904.

Полное собрание законов Российской Империи. Спб, 1830.

Потто В.А. Покорение Кабарды. Спб, 1898.

Путешествие Абу-Хамида ал-Гарнати в Восточную и Центральную Европу (1131-1153). Публикация О.Г.Большакова, А.Л.Монгайта. М., 1971.

Путешествие Ивана Шильтбергера по Европе, Азии и Африке с 1394 по 1427 г.//Записки Императорского Новороссийского университета (ЗИНУ). Одесса, 1867. Т. 1.

Раскина С. Формы и виды могил в черкесской религии//Религиозные пережитки у черкесов-шапсугов. Материалы научной экспедиции 1939 г./Под ред. С.А. Токарева и Е.М. Шиллинга. М., 1940.

Рижский М. О культе Шибле у шапсугов//Материалы шапсугской экспедиции 1939 г./ Под ред. С.А. Токарева и Е.М. Шиллинга. М., 1940.

Савинов В. Два года в плену у горцев: Воспоминания о жизни и похождениях в Кавказских горах штабс-капитана Новоселова, рассказанные В. Савиновым. Спб, 1851.

Сборник материалов относящихся к истории Золотой Орды. Т.II. Извлечения из персидских сочинений, собранные В.Г. Тизенгаузеном и обработанные А.А. Ромаскевичем и С.Л. Волиным. М.-Л., 1941.

Сборник сведений о кавказских горцах, издаваемый с соизволения Его Императорского высочества Главнокомандующего Кавказскою Армиею при Кавказском горском управлении. Тифлис, 1868-1870. Вып. 1-3.

Сведения арабских писателей о Кавказе, Армении и Азербайджане// СМОМПК. Тифлис, 1901. Вып. 29.

Селезнев М. Руководство к познанию Кавказа. Спб, 1847.

Союз объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана (1917-1918). Горская Республика (1918-1920): Документы и материалы. Махачкала, 1994.

Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа//Кавказский сборник. Тифлис, 1900. Т. 21.

Статистический ежегодник России. Издание Центрального статистического комитета МВД. Пг., 1914/1915.

Сукунов Х.Х., Сукунова И.Х. Черкешенка. Майкоп, 1992.

Тавернье Ж.Б. Шесть путешествий в Турцию, Персию и Индию в течение сорока лет//АБКИЕА. Нальчик, 1974.

Тавлинов Н. В горах Баксанского ущелья//Природа и охота. М., 1900. Кн. 2.

Тахо-Годи А. Революция и контрреволюция в Дагестане. Махачкала, 1927.

Токарев С.А. Религиозные пережитки среди черкесов-шапсугов и их преодоление//Материалы шапсугской экспедиции 1939 г. М., 1940.

Торжество в связи с ликвидацией арабизма//Революция и горец. 1929.? 1. Мюридизм в Чечне. Там же.? 3.

Торнау. Воспоминания кавказского офицера//Русский вестник. М., 1864. Т. 54.? 12.

Фарфоровский С.В. Кавказские легенды об Эльбрусе//СМОМПК. Тифлис, 1908. Вып. 38.

Ферран. Путешествие из Крыма в Черкесию через земли ногайских татар в 1709 г.//АБКИЕА. Нальчик, 1974.

Фиркович А.С. Археологические разведки на Кавказе//Труды Восточного отделения Императорского археологического общества. Спб, 1858. Ч. 3.

Фонвилль А. Последний год войны Черкессии за свою независимость (1863-1864): Из записок ученого-иностранца. Краснодар, 1927.

Хан-Гирей. Князь Пшьской Аходягоко//СМОМПК. Тифлис, 1893. Вып. 17.

Хан-Гирей. Вера, нравы, обычаи, образ жизни черкесов//Русский вестник. 1842.? 5.

Хан-Гирей. Мифология черкесских народов//Газета "Кавказ". 2-е полугодие 1846 г.

Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик, 1992.

Харузин Н. Медвежья присяга//Этнографическое обозрение. М., 1898.? 4.

Харузин Н. По горам Северного Кавказа//Вестник Европы. Спб, 1888.

Хозров И. Остатки христианства между закубанскими племенами, прошедшее и нынешнее состояние их нравов и обычаев//Кавказ, 1846.? 40-41.

Холаев А.З. Карачаево-балкарский нартский эпос. Нальчик, 1974.

Челеби Э. Книга путешествия: Извлечения из сочинения турецкого путешественника XVII в./Перевод и комментарии. М., 1979. Вып.2 - Земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья.

Черекская трагедия/ Сост. К.Г. Азаматов, М.О. Темиржанов, Б.Б. Темукуев, А.И. Тетуев, И.М. Чеченов. Нальчик, 1994.

Шамиль - ставленник султанской Турции и английских колонизаторов: Сборник документальных материалов под редакцией Ш.В. Цагарейшвили. Тбилиси, 1953.

Эпиграфические памятники Северного Кавказа XVIII-XX вв. на арабском, персидском, турецком языках. М., 1968. Ч. 1-2.