И сказал ученикам Своим, чтобы готова была для Него лодка по причине многолюдства, дабы не теснили Его.

Мар.3:9.

День четвертый. 20.07.98. 0⁰⁰.

Воду принесли. Поужинали рыбными консервами с хлебом прямо на вокзальных ступеньках.

На машине с московского поезда прибыла еще одна команда туристов – москвичи, шесть человек и собака. Состав такой: муж с женой (возраст 45-50), их дочка с «бойфрендом» и два парня лет 25-30; один из них – руководитель. Судя по экипировке – люди опытные.

Разговорились. Они собираются идти тем же маршрутом, что и мы.[7] Однако идут они по описанию и рассказам. Разговор поэтому получился своеобразным: об описаниях, картах и вообще о предстоящем маршруте все говорили с недоговорками, темнили. О прошлых походах говорили с удовольствием. Коллеги много ходили по Карелии. Командир рассказал, что там с рыбалкой проблемы – семужьи реки закрыты, однако иностранцы за «баксы» ловят, что особенно противно! Еще рассказывал о прошлогоднем походе на Байкал.

Удилища у москвичей упакованы в специальные квадратные тубусы. Их капитан много рассказывал о ловле нахлыстом. Рассказывал увлеченно и профессионально. То ли большой специалист, то ли много читал. Ведут себя как обычные москвичи – с большой долей апломба. Алик уверен, что они не найдут проходы в озерах, и собирается идти, не обгоняя их: пусть, мол, кусты порубят.

К утру я на вокзале даже поспал часа два. Утром без приключений добрались на «Метеоре» до Шурышкар. Плыли по тихой солнечной погоде, но я ничего не видел – спокойно досыпал.[8]

Выгрузились на дебаркадере и прямо на нем стали собирать байдарки. Москвичи собирались рядом. У них две КНБ и одна «Таймень-3». На тройке идут старшая пара. (Подсмотрел: под замки они подкладывают куски пены.)

Пока собирались: в здании местного поселкового совета я поставил аккумуляторы от камеры на зарядку; Алик организовал бензин из местной центральной бочки; сварили макароны по-флотски. Пообедали и стали паковаться в байды.

Обнажилась главная проблема: мотор у Тихонова не желает заводиться!

Очень жарко! Несколько раз купались у дебаркадера. Воды в этом году очень много: она подошла вплотную к вагону, в котором в прошлом году ночевали.

Москвичи ушли в сор в 14⁰⁰. Мы дали «дюде» еще 30 минут, за которые ничего не произошло. После этого решили идти своим ходом до устья Хольцюгана, а там встать и пробовать наладить технику.

Первоначально распределение по экипажам предполагалось таким: Тихонов – Данилов, Салихов – Лагунов, Максимов – Новиков. Но из-за отсутствия тягловой силы пришлось перекомпоноваться. Мне пришлось сесть к Володе, а Валера перешел к Сяве. «Дюдя» поднял мотор, поставил руль, и мы погребли. Времени было 16²⁰ по Москве.

Проплывали вдоль Шурышкар как мимо южного пляжа: народу кучи, вовсю купаются. И у полярного круга бывают катаклизмы!

Ветер небольшой, попутный – в спину. Шли кромкой водорослей. Я, конечно, отставал, но не намного.

Солнце в дымке огромным красным шаром опускается за Урал, слева по носу.

Через три часа гребли причалили на передых. Развели костерок, сварили кофейку, откушали бутерброды с сыром, взлохматили шоколадку. Очень много пьем и потеем. Воду пили из болотного ручейка из мерзлоты.[9]

После передышки гребли еще два часа до устья Хольцюгана. Московские коллеги заняли любимое место Алика, что вызвало у него дополнительную порцию раздражения.

Мы встали, не доходя до них метров двести. Сразу же занялись обычными бивачными делами: развели костер, стали ставить палатки. С общего согласия Алик с Валерой уплыли ставить сетки. Разбавили спирт, постругали салатик.

Через час профессионалы привезли трех окуней от 0.5 до 1 кг., щекура и сырка. Сварили уху – навар из окуней, кусками благородная рыба.

Поставили энцефалитку, и в ней уже в 2⁰⁰ поужинали. Выпили за въезд, Алика и удачу!

Палатку поставили без тента – все равно жарко. Опрыскали внутри «Коброй» и завалились спать.

Но с ними случается по верной пословице: пес возвращается на свою блевотину, и: вымытая свинья идет валяться в грязи.

Пет.2:22.

День пятый – дневка.

Накануне решили все же сделать дневку; в основном для Тихонова, чтобы разобрался с мотором. Проснулся я в шесть от невероятной жары и духоты в палатке, весь в поту, и сразу кинулся в воду: иначе сожрали бы комары и мошка!

Алик уже встал и уехал проверять сетки. Ну, очень жарко!!!

Забрались со Славой от мошки в свободную энцефалитку, но полежать там не успели: Альберт вытащил. Он привез рыбу и уже ее разделал. Два щекура (один большой) и два пыжьяна. Львович все это пожарил.

Тихонов совершенно офонарел! К мотору не подходит: заявил, что во всем виноват бензин!! В одиночку «квакнул» и неоднократно добавлял. После обеда, вылезая из энцефалитки, начал просто падать. Ну и чудак на букву М!!![10]

На обед, кстати, была юшка из голов, жареные сиговые, упомянутые ранее, и по помидоринке на брата.

 

После обеда наладили спиннинги, сделали, как обычно, крепления для них на байдарке.

Жара стоит для здешних мест небывалая. Градусов, наверное, 27! Целый день купались. Я раз 6-7.

После обеда, пока я пишу, Сергей и Валера уехали бросать. Мы с Сявой через часок к ним подплыли – у них ничего! Видимо вода настолько теплая, что местная рыба, для которой привычна холодная вода, перестала кормиться.

А «бандит» преспокойно завалился в палатку, и там нагло храпит! С ним, и с ситуацией надо что-то делать! Альберт предложил потерять день, сопроводить его с мотором в Шурышкары и отправить домой.

Через два часа и мы со Львовичем поехали поспиннинговать. Бросали много и разнообразно: непрерывно меняли блесны. Я оказался первым, у кого была хватка. На «аглию лонг» № 3 взял окунь на 0.6 кг. И больше ни у кого ничего! Жара, жара!!

Вечером сварили уху и коптили окуней. Сделали две порции. Одну – как обычно с предварительным просаливанием. Вторую – по способу Максимова. Он впрыскивает в живот через брюшную стенку одноразовым шприцом насыщенный соляной раствор, после этого рыба загружается в коптилку и сразу ставится на огонь. Оба варианта получились неплохо. Едим в энцефалитке: это хоть как-то спасает. Я на севере летом седьмой раз, но такого никогда не видел! Альберт, несмотря на его стаж, похоже тоже!

Вечером, когда Сережа и Валера уехали за окунями на коптеца, мы втроем воспитывали уже неуважаемого Владимира Петровича, который к этому времени соизволил проспаться.

На выбор ему было предложено три варианта:

Вернуться с мотором назад.

Утопить мотор, слить бензин и спокойно идти дальше.

Идти и по возможности чинить.

Тихонов с личиком невинного херувима выбрал, естественно, третий. Я же сильно сомневаюсь, что он будет что-нибудь делать!

Легли спать пораньше – завтра идем в Хольцюган, с вечера запаковались.