М. Ф. Андреева — К. С. Станиславскому

[ccxxix] … Румянцев написал мне, что это Вы снова дали мне денег. — В связи с болезнью и тяжелым материальным положением Горького Мария Федоровна обратилась с просьбой к актрисе Художественного театра Т. В. Красковской: «Ну, Таня милая, если можете — выручайте; как мне тяжело говорить с Вами и Николаем Александровичем на такую тему — Вы сами чувствуете. И это все-таки легче, чем с другими, потому что Вы любите Алексея Максимовича, понимаете и цените его. Тоже Вы знаете… он — очень болен. Кашель все не унимается и нет‑нет появляется кровохарканье, это несмотря на жизнь на юге. Но главное не это, главное ужасное состояние нервов. Необходимо хоть на время изъять его из той среды, в которой он живет, переменить жизнь, чтобы он побыл со мною один и развлекся. Для этого нужны деньги, и не в обрез; а чтобы уехать с Капри, нужно расплатиться по всем счетам. Можете Вы достать мне две‑три тысячи рублей с тем, чтобы я могла отдать их по частям, в течение двух лет? В такой срок я обернусь и отдам деньги наверное. Если можете — делайте это скорее, я не преувеличиваю — дорог каждый день в самом прямом смысле слова» (Музей МХАТ, архив Т. В. Красковской). На эту просьбу, как видно из письма, откликнулся К. С. Станиславский.

[ccxxx] … написать о планах, об идее своей, о том, как она прививается… — речь идет о внедрении «системы» К. С. в практику работы театра. И позднее артисты МХТ информировали М. Ф. об этом. См. здесь письмо Мчеделова (октябрь 1914 г.).

{636} 74. М. Ф. АНДРЕЕВА — СИБИЛЛЕ АЛЕРАМО; 75. СИБИЛЛА АЛЕРАМО — М. Ф. АНДРЕЕВОЙ

[ccxxxi] Письмо Андреевой печатается по сб. «Архив А. М. Горького», т. VIII, стр. 248; письмо Алерамо — по подлиннику, хранящемуся в ЦГАЛИ, ф. 2052, ед. хр. 41.

[ccxxxii] «Маленький святой» — «Piccolo Santo» — пьеса известного итальянского драматурга Роберто Бракко, о которой Горький в беседе с автором сказал: «Ваш “Маленький святой” большое произведение искусства. Эта драма будет иметь огромный успех в России» (сб. «Архив А. М. Горького», т. VIII, стр. 254). Пьеса «Маленький святой» была переведена М. Ф. на русский язык. Об этом сообщалось: «Артистка Свободного театра М. Ф. Андреева перевела “Piccolo Santo”, новую пьесу итальянского драматурга Роберто Бракко. “Piccolo Santo” очень интересна по сюжету и очень сценична. Пьеса пойдет в Киеве, в постановке киевского театрального критика г. Чаговца» («Театр», 11 сентября 1913 г.).

76. М. Ф. АНДРЕЕВА — Н. Е. БУРЕНИНУ;
77. М. Ф. АНДРЕЕВА — Б. Н. РУБИНШТЕЙНУ

[ccxxxiii] Три письма Буренину датируются по содержанию. Письмо Рубинштейну (сотруднику издательства И. П. Ладыжникова в Берлине) печатается по подлиннику, хранящемуся в Архиве А. М. Горького.

Эти письма вызваны решением Андреевой вернуться на родину нелегально, под чужим именем. Поэтому письма в Россию написаны иносказательно, с учетом цензурных условий. По предварительной договоренности вместо «паспорт» писалось «книга о Швеции» или «книга для прочтения», вместо «я» — «моя добрая знакомая». Путем такой зашифровки Андреева сообщила дату выезда, указала маршрут, предупредила о том, что из Дании будет телеграфировать от имени Гарриет Брукс, и т. д. В письме в Берлин (Рубинштейну) Андреева не прибегала к шифровке.

[ccxxxiv] … представить себе трудно, что ей пришлось пережить… — Отъезд с Капри совпал для Андреевой с тяжелыми личными переживаниями, которые ощущаются в ее письмах к Буренину. Это был момент кратковременного ее разрыва с Горьким.

План нелегального возвращения в Россию был Андреевой успешно осуществлен.

1913 – 1917

Письма и документы о легализации М. Ф. Андреевой
(1 – 25)

[ccxxxv] Полицейские документы публикуются по делам департамента полиции, хранящимся в ЦГИАМ. Более подробные указания даны под каждым документом. № 18 печатается с сокращениями.

Выдержки из писем печатаются:

Горького: Ладыжникову — по сб. «Архив А. М. Горького», т. VII; {637} Тихонову — «Горьковские чтения», М., 1959; Румянцеву и Красковской — по подлинникам, хранящимся в Архиве А. М. Горького.

Ладыжникова и Красковской к Андреевой — по подлинникам, хранящимся в ЦГАЛИ, ф. 2052, ед. хр. 16 и 29.

Андреева прибыла в Россию с Капри в конце 1912 г. нелегально и вынуждена была жить шесть месяцев под чужим именем. Публикуемые документы и переписка говорят о том, какие трудности пришлось ей преодолеть. Наилучшим способом легализации было признано обращение группы артистов МХТ к полицейским властям с ходатайством о разрешении Андреевой участвовать в гастрольных спектаклях в Одессе и Киеве. Когда разрешение было получено, Андреева продолжала! оставаться под гласным надзором полиции, хотя ее судебное дело по газете «Новая жизнь» подпадало под действие правительственного манифеста и указа сенату об амнистии обвиняемым и осужденным «за преступные деяния, учиненные посредством печати» (опубликовав 21 февраля 1913 г. в связи с 300‑летием дома Романовых).

После успешного завершения гастролей в Киеве, широко освещавшихся прессой, пересмотр судебного дела Андреевой был завершен 17 июля 1913 г. Сообщение о прекращении дела было послано ей в Италию, куда она поехала для встречи с Горьким, что видно из публикуемой переписки.

Гастрольные спектакли Андреевой с артистами МХТ состоялись в Киеве 2, 3 и 4 июня 1913 г. в театре «Соловцов». Шла пьеса Гауптмана «Одинокие» в прежнем составе исполнителей: Андреева, Качалов, Москвин, Книппер-Чехова, Самарова и другие. Киевская пресса высоко, оценила игру артистов МХТ. В частности, В. Чаговец писал: «Этот благородный и волнующе-прекрасный спектакль как будто развернул перед зрителем страничку из истории Московского Художественного театра, страничку далекого прошлого, эпохи трепетных исканий новой театральной красоты в области выявления тревоги смятенного человеческого духа современного человека, и вместе с тем эпохи созидания блестящей плеяды талантов, впоследствии составивших гордость и русского театра и русского искусства. И прежде всего — таланта М. Ф. Андреевой, заставившей в свое время много говорить о толковании ею роли Кете…

Случилось так, что М. Ф. Андреева, вернувшаяся на сцену после восьмилетнего перерыва, предстала перед зрителем в той же роли, тепло и сердечно приветствуемая аудиторией, как достойная и всегда желанная, своим исполнением заставляющая прежде всего говорить о себе, о роли Кете, и вновь пересмотреть вопрос о толковании идеи Гауптмана, принятом московскими художниками. Как известно, тогда, при первой постановке “Одиноких”, вокруг Кете — Андреевой создалась целая литература…» (В. Чаговец, Спектакль артистов Художественного театра, «Киевская мысль», 5 июня 1913 г.)