А над сундуком начиналась буря.

- Это?.. Это?.. - лепетала Арзи-биби и ничего не могла сказать: удар был слишком внезапным. Даже она, бестрепетная, смутилась и, могучая, пошатнулась!

- Да, это! Именно это! - наседал купец; голос у него был горячечный, с визгом.

- Это - подарок. Я приготовила тебе подарок...

- Подарок? Мне? Сабля? Парчовый халат с медалями? Ты лжешь! - загремел меняла. - Говори, чей это халат, чья сабля?

- Да твои, твои! - пыталась отговориться Арзи-биби. - Не кричи же так - услышат соседи.

- Пусть! Пусть они слышат! - вопил меняла. - Пусть они знают! Я вижу, что распутство проникло не только в дом Нигматуллы! Кто здесь был без меня? Ага, ты молчишь! О презренная распутница, о дочь шайтана! Кто? Говори - кто?

Арзи-биби молчала, обезоруженная и подавленная.

Вельможа в сундуке от ужаса лишился чувств и мягкой безжизненной грудой навалился на вора.

Да и сам вор - на что уж был привычен ко всяким испытаниям! - тоже поддался гибельному страху. Пропал!.. Сейчас меняла позовет людей, начнет обшаривать дом. Подземная тюрьма, пытки, палач, виселица!.. Погиб!

- Кто? - душно и хрипло надрывался меняла, топоча в исступлении ногами. - Говори!..

Подавленный страхом, смятением, вор мысленно из сундука воззвал к Ходже Насреддину: спаси, пусть совершится чудо!

И оно совершилось! Спасительная догадка - яркая, как молния, тонкая и острая, как игла, мелькнула в его замутившейся голове. Это была не его догадка, - она прилетела к нему со стороны; вор сначала даже не очень ясно понял ее и, конечно, сам никогда бы не смог претворить ее в действие. Но в одно время с догадкой ему передалась могучая сила.

Все, что произошло потом, все слова и действия вора были не его словами и действиями, а исходили от этой неведомой силы. Повинуясь ей, вор - как бы в полусне, сам не понимая, что делает, - поднял крышку сундука и в облаке взлетевшего пуха предстал перед онемевшим купцом и его супругой.

Арзи-биби коротко вскрикнула и задохнулась, смертельно побелев. Живыми на ее лице остались только глаза - огромные, недвижные, черные... Еще бы! - она прятала в сундук пленительного Камиль-бека, а вылез какойто одноглазый урод с широкой плоской рожей, способный привести в омерзение даже самого демона Сахра!

Таинственная, действующая со стороны сила заставила вора выйти из сундука, захлопнуть за собой крышку, после чего уложила ему на язык следующие слова:

- Арзи-биби, все открылось! Мы с вами не должны больше обманывать вашего столь достойного супруга. Нам остается одно: раскаяться и униженно молить его о прощении.

Меняла подпрыгнул, задрожал и заскрипел зубами. Арзи-биби, прижавшись к стене, лепетала:

- Кто это?.. Кто это?..

- Кто? - хрипел купец. - Ты не знаешь - кто?

- Клянусь, я никогда его не видела! Никогда!.. Сегодня... вот сейчас - первый раз в жизни!

А вору не нужно было подыскивать убедительных слов, похожих на правду, - они выговаривались сами:

- Когда я услышал, как ласково, как нежно ваш супруг беседует с вами, сердце мое наполнилось раскаянием и стыдом...

- Он лжет! - кричала Арзи-биби. - Не верь ему! Я никогда, никогда его не видела до этой минуты!

- Развратница! - шипел, содрогаясь, меняла. - Изменница! Обманывать своего благодетеля, который взял тебя нищую! Обманывать его! И с кем? С такой гнусной рожей, с таким уродом! Да ты посмотри на него, посмотри: чем он лучше меня?

- У женщин бывают часто весьма странные и даже порочные склонности, - ханженским голосом вставил вор.

Арзи-биби в ответ могла только простонать. Она уже оправилась от первого потрясения, уже все поняла: она кипела от гнева, сжигая вора в пепел раскаленными молниями своих черных глаз! Но была связана, бессильна, принуждена к молчанию. Ибо там, в сундуке, был второй.

- Он лжет!

И опять она задохнулась.

- Не запирайтесь, Арзи-биби, - сказал вор. - Только чистосердечное признание может спасти нас. Не сами ли вы сегодня увлекли меня в этот дом, сказав, что ваш супруг до ночи удалился к ростовщику Вахиду с целью отыграть в кости свой проигрыш - триста семьдесят таньга?

- Ты даже это разболтала ему! - возопил купец, рванув себя за бороду. - Даже это!

Таинственная сила продолжала действовать, подсказывая вору нужные слова:

- Клянусь никогда больше не переступать порога этого дома и никогда не наполнять моих глаз видом этой женщины, которая действительно прекрасна телом, но черна душой, как это явствует из ее бесстыдного запирательства. Мое сердце с презрением отвращается от нее - я удаляюсь...