Глава 3 Программа на каникулы

Следующая неделя прошла для подруг довольно напряженно. Галка старалась вовсю, но смогла, как в журнальной игре «Найди различия», отыскать их не больше четырех штук. Заключались они в следующем: на школьной сумке одного из близнецов не хватало язычка у «молнии», темно-синяя футболка одного из Добровольских на занятиях по физкультуре отличалась от формы другого брата более светлым воротничком, учебники литературы Саши и Паши были в обложках разного цвета – коричневого и зеленого, а однажды в столовой один Доброволец взял себе компот, а второй – чай. Все эти не без труда добытые сведения никаким образом не помогали пролить свет на то, кто есть кто. Ольге слежка вообще не удалась, поскольку стоило ей только попристальней вглядеться в Добровольцев, как кто-нибудь из них моментально реагировал: поворачивал голову и смотрел ей в глаза вопросительным взглядом.

Галка на последней перемене как раз докладывала Ольге о результатах своей кропотливой деятельности по поиску различий в Добровольцах, когда к ним бочком подобрался Телевизор и тонким голоском воспитанника старшей группы детского сада пропищал:

– Калинкина и Ларионова, сегодня после шестого урока останьтесь на классный час.

– Э-э-э! Казбек! – схватила его за буратинью курточку Галка. – А по какому поводу?

– Не знаю. Нина Петровна просила передать, чтобы все обязательно были, поскольку ее сообщение очень интересное.

– Хм, что это нам должно быть так интересно, чтобы мы остались на седьмой урок? – изрекла Калинкина, за курточку подтащила Телевизора к себе поближе и внимательно осмотрела его с ног до головы. Сопротивления он не оказал никакого, и Галка, очень скоро утратив к нему интерес, грубо отогнала от себя. – Вали отсюда, Казбек. Будем мы на классном часе, не сомневайся.

– Зачем ты с ним так невежливо? – пожалела Петюню Ольга. – Он ведь совершенно безобидный парень.

– Да понимаешь, я попыталась найти в нем хоть что-нибудь, за что в него можно влюбиться…

– Ну и как? Нашла?

– Где там! Глядя на него, можно вообще разлюбить весь род мужской.

– Погоди, Галка! Вот он возьмет – вырастет, превратится в интеллигентного Петра Казбекова в каких-нибудь моднючих очках, и ты еще пожалеешь о том, что так непочтительно с ним обходилась в девятом классе. Такое, знаешь, бывает. Мне мама рассказывала про своего одноклассника Лелика, над которым все издевались. А сейчас этот Лелик – тот самый Лев Нижегородцев, ведущий телешоу «У нас в гостях…».

– Да ты что? Не может быть!

– Оказывается, может. Так что ты будь на всякий случай поприветливей с Телевизором.

– Ладно… – очень серьезно отозвалась Галка и надолго задумалась.

– Ребята! Прекратите шуметь! – призвала свой 9-й «А» к порядку классная руководительница Нина Петровна. – Я действительно хочу сообщить нечто для вас интересное. – Она подождала, пока стихнут последние возгласы, и продолжила: – Через две недели, то есть на зимних каникулах, к нам в школу приедут девятиклассники из Москвы. Мы с вами должны будем показать им наш Петербург, сводить в какой-нибудь театр, в музеи, словом, проявить максимум гостеприимства.

– И что ж тут для нас интересного? – недовольно спросил Саня Катанян. – В каникулы хочется отдохнуть, а не проявлять гостеприимство. И вообще, почему именно мы должны его проявлять, а не 9-й «Б» или «В»?

– Потому что привезет сюда свой класс моя институтская подруга, – весело отозвалась Нина Петровна.

– Ну и что? – по-прежнему был недоволен Катанян.

– А то, что если все пройдет хорошо, то на весенних каникулах мы с вами сможем съездить в Москву с ответным визитом!

9-й «А» сначала молча встретил это сообщение, а потом, когда до всех наконец дошел смысл сказанного, классное помещение потрясло такое громогласное «Ура!», что над доской качнулся и покосился портрет Михайлы Васильевича Ломоносова.

Когда все вдоволь накричались, на Нину Петровну посыпались вопросы:

– А сколько человек приедет?

– Где они будут жить?

– А дискотека будет?

– А мы с кем поедем?

– Всех возьмут или только хорошистов?

– Приедет человек пятнадцать, – начала отвечать по порядку классная руководительница.

– Ясно… – огорченно протянул Саня Катанян, заслуженный двоечник 9-го «А» с первого класса. – Значит, и от нас пятнадцать возьмут. Зубрилок, конечно. Значит, нормальным людям увидеть столицу нашей родины не удастся. Правильно я понимаю, Нина Петровна? – и он посмотрел на учительницу умудренным взглядом учащегося средней школы, восемь с лишним лет с кровью продирающегося сквозь тернии к знаниям.

– Правильно, Катанян, – согласилась классная руководительница. – Иногда ты очень хорошо и быстро соображаешь. – Поездка в Москву действительно будет наградой за хорошую учебу и…

– И за примерное поведение, – с большим знанием предмета закончил за нее Катанян.

– Именно, Саня! – засмеялась учительница. – А поскольку хорошую учебу, боюсь, ты обеспечить не сможешь, предлагаю тебе подумать над примерным поведением.

– И вы даете слово, что если у меня будет такое поведение, то… – бедный Катанян, разволновавшись, даже побоялся закончить свой вопрос.

– То для тебя лично учеба с поведением будут идти в разных зачетах, – теперь за него закончила уже Нина Петровна. – Это я тебе обещаю.

– Все слышали? – Катанян обвел встревоженным взглядом одноклассников. – И чтоб никто не вздумал меня провоцировать на непримерное поведение! Наплачетесь потом!

– Ты, главное, сам не нарывайся, – предложил ему один из Добровольцев, и все рассмеялись, потому что очень хорошо знали взрывчатый Санин характер.

– А вот где гости будут жить, это я и предлагаю нам обсудить, – продолжила Нина Петровна. – Мы, конечно, можем расположить ребят в каком-нибудь классе либо на физкультурных матах, либо на раскладушках – попытаемся взять их напрокат в соседнем интернате. Но мне хотелось бы, чтобы вы разобрали москвичей по домам. Наверно, у каждого в квартире найдется место для одного-двух ребят. Мы, конечно, проведем по этому поводу еще и родительское собрание, но вы уже сейчас можете дома обсудить данный вопрос. Если гости будут жить у нас в домашних условиях, то и вы тогда можете надеяться, что в Москве не придется корчиться на полу на физкультурных матах.

– Конечно, найдется!

– У нас в большой комнате диван свободный, на нем никто не спит!

– А у нас так и трое поместятся!

– А у нас только двое! – перебивая друг друга, убеждали учительницу девятиклассники.

– Я не сомневалась в вашем гостеприимстве, – улыбалась Нина Петровна. – Но хочу предупредить, что для тех, кто хочет поехать в Москву, время пошло. С сегодняшнего дня начинаю еще более пристально отслеживать вашу успеваемость и приглядываться, насколько примерно ваше поведение. Первой ласточкой в нашем деле будет зачет по геометрии, который я решила провести в следующую пятницу. На подготовку вам, таким образом, дается целая неделя. Вопросы к зачету я завтра вывешу на стенде «Математика и мы».

– Вот что вы, учителя, за люди такие! – рассердился Катанян. – Только чему-нибудь обрадуешься, так вы обязательно все испортите!

Несмотря на то что сообщение о зачете абсолютно никому не понравилось, над репликой Сани все рассмеялись, и геометрия перестала казаться очень уж страшной.

 

– Ольга, я ничего не помню, я получу «пару», и меня не возьмут в Москву, – причитала Галя Калинкина у двери в кабинет математики. – Только на тебя надежда! Садись только рядом со мной… на соседнюю парту, иначе все… каюк…

– Ты прекрасно знаешь, что от меня абсолютно ничего не зависит. Нина куда захочет, туда и посадит. Если сейчас кто-нибудь один выйдет, то только один и зайдет. Ты лучше посмотри на Добровольца. В первый заход, когда можно было вдвоем в класс войти, они почему-то разделились. Явно что-то задумали.

– Ой, не могу-у-у-у, – застонала Галка. – Сейчас мне абсолютно наплевать на этих… «одинаковых с лица». Меня геометрия волнует гораздо больше.

– А как же любовь, Галка? Люди ради нее на настоящие жертвы идут, а ты не можешь от геометрии на две минуты отвлечься!

– Так ведь у меня еще нет любви! Где она? Пока еще только одни несбывшиеся надежды. Лучше напомни мне, пожалуйста, второй признак подобия треугольников.

Ольга уже хотела оказать отчаявшейся подруге первую геометрическую помощь, но дверь кабинета открылась, из нее вышел «один из ларца», а Нина Петровна вместо него затащила к себе в логово подвернувшуюся под руку и упирающуюся Галю Калинкину. Ольга, избавившись от Галкиного нытья, сосредоточила свое внимание исключительно на Добровольцах. Тот, который вышел из кабинета, картинно привалился к стене коридора и, улыбаясь, начал рассказывать брату, видимо, о своих удачах на зачете.

Ольга еще раз без всякого удовольствия отметила, что ей очень нравятся оба молодых человека: высокие, с мягкими темными волнистыми волосами и прозрачными светлыми глазами. Как всегда, они мгновенно среагировали на ее взгляд и оба повернули к ней головы. Ольга так же мгновенно покраснела. От окончательного замешательства ее спас скрип открываемой двери и вылетевший из кабинета математики взмыленный Катанян.

– Ну как? – с преувеличенной заинтересованностью спросила его Ольга. – Сдал?

– Сдашь тут, как же… – Саня с отвращением посмотрел на зажатый в руке учебник. – Разве ж все упомнишь? Пока выучишь одно только слово «парареро…», нет, «палалеро…», тьфу ты, «параллелограмм», – поседеешь десять раз!

Дверь опять открылась. На пороге появилась Нина Петровна. Увидав Саню, она сердито сказала:

– Если я тебе, Катанян, обещала для поездки учитывать только поведение, это вовсе не значит, что ты можешь вообще не учиться.

Учительница оглядела стоящих у кабинета девятиклассников и выбрала следующей жертвой второго Добровольца:

– Саша, прошу тебя на зачет.

Ольга не побоялась бы присягнуть, что сдавать геометрию во второй раз отправился тот из близнецов, который только что зачет уже сдал. Братья эти несколько минут стояли у стены, не меняясь местами. Тот, кого классная руководительница назвала Сашей, прошел мимо Ольги. Мимо нее проплыла школьная сумка, на «молнии» которой не было того самого, отмеченного Калинкиной, язычка. Видимо, Ольгино лицо было настолько выразительно, что второй «из ларца» отлепился от стены и подошел к ней.

– Неужели настучишь? – спросил он, пытаясь с независимым видом, но явно нервничая крутить на пальце ярко-оранжевый транспортир. Скорее всего он здорово нервничал, поскольку измерительный прибор пропеллером соскочил с его пальца и птицей влетел прямо в разинутую пасть сумки Катаняна.

– Издеваешься, да? – угрожающе взревел Саня. – Думаешь, сдал зачет, так тебе все можно? – и он взбешенным медведем пошел на Добровольского.

– Саня! Ты куда! А как же примерное поведение? – воскликнула Ольга и очень удивилась, что такие простые слова подействовали на Катаняна, как магическое заклинание. Саня остановился сантиметрах в двадцати от того, который должен бы быть Пашей, сказал безнадежное «э-э-эх!», махнул рукой и походкой Терминатора устаревшей модели пошел по коридору прочь от одноклассников.

Добровольский по-прежнему стоял рядом с Ольгой и выжидательно глядел ей в глаза.

– Ты кто будешь-то, Паша или Саша? – спросила она.

– А ты не узнаешь? – молодой человек, оставшись без спасительного транспортира, нервно покусывал нижнюю губу.

– Раз я должна узнать, то ты скорее всего Саша.

– Молодец, соображаешь, – похвалил ее Добровольский.

– И что же ты от меня хочешь, Саша?

– Ответа жду. Я вопрос вообще-то тебе уже задал, но могу и повторить – настучишь?

– Если не настучу, то что мне за это будет? – удивляясь собственной наглости, спросила Ольга.

– А что бы ты хотела? – вопросом на вопрос все так же нервно ответил Добровольский.

Ольга не успела ничего заказать, потому что ее пригласила на зачет выглянувшая из класса Нина Петровна.

Глава 4 Заговор подруг

– Значит, они у нас в руках, – обрадовалась Галка, когда Ольга рассказала ей о происшествии у кабинета математики. После полученной на зачете по геометрии «четверки» у нее вновь пробудились угасшие на время нежные чувства к братьям Добровольским. – Надо только правильно распорядиться полученной информацией и, главное, не опоздать.

– В каком смысле? – удивилась Ольга.

– В прямом. Информация имеет свойство устаревать. Через несколько дней все забудут про зачет, и мы останемся ни с чем, если, конечно, ничего не предпримем в ближайшее же время.

– И что ты предлагаешь?

– Предлагаю потребовать от них свидания вчетвером.

– Зачем? – не догадалась Ольга.

– Затем, чтобы постепенно приучить их к себе, а если получится, то и влюбить в себя.

– Знаешь, я думаю, что за один вечер ничего не выйдет.

– Во-первых, можно получше постараться, а во-вторых, мы имеем право потребовать с них и неделю свиданий. Не бойся! – Галка остановила рвущиеся из Ольги возражения. – Согласятся! Никуда не денутся. Поездка в Москву того стоит.

– А тебе, Галина, не кажется, что наши действия будут смахивать на шантаж?

– Это зависит от того, как тонко мы проведем операцию.

– Нет, – покачала головой Ольга, – я не буду в этом участвовать. Получится, что я Cашке навязываюсь. Если он и так не особо горит желанием со мной встречаться, то из-под палки вообще ничего хорошего не выйдет. Есть народная мудрость: насильно мил не будешь.

– Я тебе на эту мудрость десять других, противоположного содержания, приведу. Например, стерпится – слюбится. Помнишь такую?

– Не хочу я, Галка, чтобы меня терпели. Хочу, чтобы любили.

– Для начала, милая моя, пусть потерпят, а там видно будет. Может, они только с виду такие: высокие да красивые, а познакомимся поближе, так квадратный Телевизор в сто раз милее покажется. Всякое, знаешь, бывает.

– Нет, Галя! – твердо сказала Ольга. – Тут я тебе не помощница. Информацией ты владеешь, поэтому проводи какую хочешь операцию, только без меня. Можешь даже…

Ольга не закончила, потому что ее перебил телефонный звонок. Трубку сняла Галка, сидевшая рядом с аппаратом.

– Да, это я, – сказала она. – Я так и думала… Конечно, встретимся… Через пятнадцать минут… У пруда возле школы… Да-да, там, где беседка…

– С кем это ты собралась встречаться? – спросила Ольга, когда подруга повесила трубку.

– Угадай с трех раз, – усмехнулась Галка.

– Не может быть… – сразу догадалась Ольга. – Это Сашка! Зачем ты мной прикинулась?

– Ты же сама мне только что разрешила делать, что я хочу.

– Но не от моего же имени!

– А что такого? Ничего особенного я не сказала, а встретиться все равно необходимо. Если хочешь, я могу за тебя и встретиться.

– Как это?

– Так это! – Галка подтащила подругу к зеркалу. – Ты погляди: роста мы с тобой одинакового, обе кареглазые, темноволосые. Cашка твой в темноте нипочем не разберется.

– Да ты посмотри на волосы! У меня гладкие, а у тебя – волна морская, да еще в шторм!

– Ну и что! Я по морозу с голой головой ходить не намерена – твою шапку надену… И куртку твою тоже.

– А голос?

– Я тебя уверяю: эти красавчики и не думали запоминать, какой у тебя голос. Дела им нет до твоего голоса, понятно? Они сейчас только о себе беспокоятся: как бы ты их Нине Петровне не выдала и как бы после этого Москва для них не накрылась медным тазом.

– Ты думаешь… – все еще сомневалась Ольга.

– Уверена!

– Ну… допустим… И что ты ему скажешь? Имей в виду: я не собираюсь выпрашивать у них ни свиданий, ни любви! Не вздумай ничего такого говорить, а то я сама тебя им выдам!

– Я, Ольга, буду ориентироваться по обстоятельствам, потому что, честно говоря, сейчас, с ходу, не могу ничего придумать, а уже пора бы начать под тебя маскироваться.

Подруги побежали в коридор, и Галка надела Ольгину верхнюю одежду. Когда она замотала вокруг шеи толстый белый шарф, утопив в нем подбородок, Ольга поняла, что получилось действительно очень похоже.

Когда Галка выскочила за дверь, Ольга нервно заходила по квартире. Напрасно она, наверное, пустила это дело на самотек. От Калинкиной можно чего угодно ожидать! Еще начнет Сашке от ее лица в любви признаваться. Ольга достала из шкафа старую куртку, натянула на голову капюшон и устремилась вслед за подругой.

На улице действительно было очень морозно. Ольга сразу пожалела, что не надела какую-нибудь шапку. Колючий ветер свободно гулял в широком капюшоне и кусал за уши. Но возвращаться домой, чтобы переодеться, уже было некогда – упустишь Галку с Добровольским – потом и хлопот не оберешься.

У пруда рядом с беседкой на освещенном месте Ольга сразу заметила долговязую фигуру Сашки, и к нему как раз уже подходила Галка. Если Ольга и опоздает к началу разговора, то не надолго. Кружными дорожками она подобралась поближе к одноклассникам, осторожно выглянула из-за кустов и обомлела. Вместо Добровольского напротив Галки стоял Катанян.

– Я хотел, чтобы ты помогла мне с геометрией, – сказал Саня. – Если я не пересдам до Нового года проклятый зачет, меня не пустят в Москву.

– Далась тебе эта Москва! – недовольно бросила ему Галка. – Все решим в рабочем порядке, завтра в школе. А сейчас, Катанян, катись отсюда. У меня свидание, понимаешь? Ме-ша-ешь!

Катанян стоял, не двигаясь. Галка, нервно оглянувшись по сторонам, в раздражении приблизила свое лицо прямо к катаняновскому и, видимо, хотела сказать ему что-нибудь убийственное, но тот, вздрогнув, опередил ее:

– Галя? Калинкина? Ты зачем в Ольгу нарядилась?

Галка захлебнулась тем, что только что хотела сказать, а Катанян продолжил:

– То-то мне по телефону показалось, что голос на Ольгин не похож…

– Так это ты звонил? – в ужасе выдохнула Галка.

– Ну, я… – согласился Катанян.

– Зачем же ты Сашкой прикинулся?

– Как это прикинулся? Я Сашка и есть.

Галка и Ольга, сидевшая в кустах, в унисон охнули. Конечно, Саня Катанян – тоже Сашка. Только для всех в классе привычным было звать его именно Саней.

– Перепутали, дуры… – промямлила Галка, а Ольга в своих кустах очень рассердилась. С какой это стати Калинкина произнесла слово «дуры» во множественном числе? Если бы она, Ольга, сняла трубку, то ни за что не перепутала бы голоса Добровольского и Катаняна.

Расстроенная Галка развернулась спиной к Сане, намереваясь идти домой, но он опять вырос прямо перед ней.

– Знаешь, Галя, – смущенно начал он, – это даже хорошо, что так получилось. Я давно хотел к тебе подойти, но все как-то не решался…

– Зачем? – недовольно спросила она.

– Так… пригласить куда-нибудь хотел…

– Ты? Меня?

– Да, я… тебя… Но я, конечно, понимаю, что претендовать ни на что не могу… Вот у тебя свидание сейчас с кем-то…

– Нет у меня никакого свидания, – все еще раздраженно сказала Галка. – Пошутила я. Это у Ольги свидание… Вот я в нее и переоделась, чтобы приколоться…

– Правда? – обрадовался Катанян. – Может… это… того… пусть Ольга со своим… сама разбирается, а мы с тобой погуляем? А?

– Все равно уж, – махнула рукой Калинкина, и они с Катаняном пошли вперед по дорожке.

Ольга потопала окоченевшими ногами, потерла уши и пошла к дому.

В девятом часу Галка вернулась к Ларионовой, чтобы отдать куртку и шапку.

– Ну и как ты провела операцию? – самым невинным тоном спросила подругу Ольга, потому что решила не признаваться, что видела начало ее свидания.

– Никак. Не пришел твой Доброволец, – фальшивым голосом отозвалась Галка.

– Да ну? – не менее фальшиво удивилась Ольга. – Зачем же тогда звонил?

– Откуда мне знать?

– Придется завтра допросить его с пристрастием, – улыбнулась Ольга, искоса поглядывая на подругу.

– Еще чего? – прямо-таки подпрыгнула Галка. – Они будут над нами издеваться, а мы за ними бегай? Давай, знаешь, сделаем вид, что нам абсолютно все равно. А если спросят, приходили ли мы к пруду, скажем, что даже и не думали.

– Ладно, только я не понимаю, почему ты сегодня весь вечер говоришь обо мне во множественном числе. По-моему, мне одной свидание назначали.

– Думаешь, мне некому назначить? Да? – взвилась Галка. – Найдутся люди! Не воображай!

– Ладно, – опять легко согласилась Ольга и подумала, что Катаняну, видимо, каким-то образом за столь непродолжительный срок удалось найти верный путь к сердцу Калинкиной. Она даже решила не учинять Галке допрос на предмет того, где она три часа болталась в ее куртке, если Добровольский на свидание не пришел.

Проводив подругу, Ольга уселась за сочинение по литературе. Она успела написать только одну дежурную фразу про невероятную гениальность поэта А.С. Пушкина, как от этого серьезного занятия ее опять оторвал телефонный звонок.

– Оля! Это Саша, – раздалось в трубке.

– Катанян? – на всякий случай спросила Ольга, хотя нисколько не сомневалась, что звонит Добровольский.

– Почему Катанян? – удивился Саша.

– Ну… мы с ним часто перезваниваемся, – тут же сочинила Ольга.

– Да?.. – Добровольский был явно растерян.

Ольга поняла, что перевес сегодня на ее стороне, и несколько грубовато спросила:

– Что тебе надо?

– Я… насчет зачета…

– А что у тебя с зачетом? – сделала она вид, что ничего не понимает.

– Ну… это… ты же видела, что я не сдавал…

– И что?

– Ну… и ты…

– Послушай, Добровольский! – оборвала его лепет Ольга. – Неужели ты думаешь, что мне больше думать не о чем, как только о вас с Пашкой? Да мне абсолютно наплевать на вас и на ваш зачет! И вообще… Клади трубку немедленно! Мне сейчас… Катанян должен звонить!

Ольга бросила трубку. Сердце ее билось так, что в такт ему сотрясалось все тело. К глазам подступили слезы. Зачем она нагрубила Сашке? У него был такой голос… Ей сейчас казалось, что она легко узнала бы его, даже если бы разом заговорили две тысячи близнецов. И еще она подумала, что завтра без усилий определит, где Саша, а где Паша.

Глава 5 Кажется, все получается…

В школе Ольга поняла, что переоценила свои возможности. Паша с Сашей по-прежнему вдвоем, как подсолнухи к солнцу, поворачивали к ней свои головы, стоило ей только задержаться на них взглядом. Они были абсолютно одинаковыми. Это был какой-то кошмар на улице Машиностроителей! Фреди Крюгер – невинный ангелочек по сравнению с Сашей Добровольским в квадрате.

– Слушай, Ольга, – прервала ее размышления Галка. – Скоро, между прочим, Новый год.

– Ну и?.. – ждала продолжения Ольга.

– Ну и вот… Один человек приглашает меня в Аничков дворец на бал старшеклассников. Ты была когда-нибудь на балу во дворце?

– Нет.

– Есть возможность…

– Есть, так иди.

– Я говорю, что у тебя тоже есть такая возможность…

– Нельзя ли изъясняться понятнее?

– Можно. У того человека есть три билета во дворец. И если ты не хочешь идти, то он пригласит Телевизора.

– При чем тут Телевизор?

– Они, оказывается, друзья.

– Телевизор с Катаняном друзья?

– Ага… А, собственно, откуда ты знаешь, что с Катаняном? Я, по-моему, не говорила.

Ольга немного растерялась, сообразив, что проговорилась, но сумела достойно выйти из положения:

– Да у вас все на лицах написано! Слепой только не увидит, как вы с Саней переглядываетесь.

– Да? – удивилась Галка и покраснела. – Ну… если ты все равно догадалась, то… Да! Мы с Саней встречаемся! Я не хотела тебе говорить, потому что ты могла бы подумать, что я тебя специально бросила на съедение Добровольским. Просто так получилось…

– Получилось так получилось! Чего ты оправдываешься? Желаю вам, как говорится, счастья в личной жизни!

– А дворец-то? Ты пойдешь с нами во дворец?

– Нет, Галка, не хочу я никаких дворцов. Настроения нет. Идите с Телевизором. Странно только, что Саня дружит с Казбеком. Они такие разные.

– Я сначала тоже так подумала, а потом поняла, что Телевизор, в сущности, неплохой парень. Это у него внешность такая… невыигрышная…

Ольга вся подобралась, будто приготовившись к прыжку, когда у своего подъезда встретила одного из Добровольских.

– Оля, – начал он издалека, как только ее увидел. – Я… Саша. И не насчет зачета…

– А что еще случилось? – настороженно спросила она, вглядываясь в его лицо.

– Ничего не случилось. Я… у меня вот тут… – он порылся в карманах и вытащил сложенный вдвое голубой листок, – два билета в Аничков дворец на Новогодний бал старшеклассников. Я тебя приглашаю. Пойдешь?

– Это ты меня из-за Москвы решил ублажить?

– Зачем ты так? Я просто…

– А как же ты без Пашки? Не забоишься? – продолжала иронизировать Ольга.

– Честно говоря, не знаю… – довольно жалко улыбнулся Добровольский. – Вообще-то без него куда-то ходить я никогда не пробовал. Хочу вот… первый раз.

– Ну что ж, придется тебе помочь попробовать, – будто бы нехотя согласилась Ольга, а у самой все внутри пело от радости. Она победила этих «одинаковых с лица»! Вон Сашка какой робкий… Куда только делась его самоуверенность? Ну, погоди, это еще только начало! Она уж постарается, чтобы Сашка понял – без Пашки он может быть в сто или даже в тысячу раз лучше, чем с ним.

– Знаешь, я думал, что ты пошлешь меня подальше, – смущенно сказал он.

– Очень правильно думал. Я только в последний момент решила поступить по-другому.

– Ну, тогда до встречи… через два дня?

– Пока, – сказала Ольга. – Звони.

Добровольский, все так же смущаясь, кивнул головой и развернулся, чтобы идти к дому. Мимо Ольги, как тогда, у кабинета математики, проплыла школьная сумка, и она машинально отметила, что язычка на «молнии» нет. Надо же, как запал в голову отличительный признак, высмотренный глазастой Галкой.

Ольга уже вошла в лифт, когда сообразила, что отсутствие на «молнии» язычка является отличительным признаком вовсе не Саши, а как раз Паши. С такой сумкой два раза ходил на зачет Пашка. Неужели опять надули? У Ольги противно засосало в желудке. Что за невезуха такая! Как же она так глупо попалась? Вообразила себе, что Сашка у нее в руках… Ну, Добровольские! Ну, артисты! А как он, Пашка то есть, ловко сыграл смущение и растерянность… Талант! Просто Большой драматический театр имени Товстоногова!

Непонятно только, зачем он ее во дворец пригласил. Неужели «двое из ларца» еще и трусы – готовы пожертвовать целым вечером в Аничковом дворце, только бы она их Нине Петровне не заложила? Впрочем, может, и не трусы, а злобные хитрые авантюристы и интриганы? Тогда Москва, конечно, не главное. Они боятся, что если афера с геометрией раскроется, больше им не удастся провернуть подобный трюк. На математике-то уж точно. Нина Петровна будет бдеть и ни за что больше не даст себя провести.

Ольга удовлетворенно хмыкнула. Пожалуй, она раскусила этих Добровольских, и Галка наверняка похвалила бы ее дедуктивные способности. Вот вам и Саша с Пашей… Отвратительные подлые люди! Клоны! Дубли! Подобные треугольники! Ну, ничего… Главное, теперь она все поняла и никаких неожиданностей для нее больше не будет. А как быть с балом? Послать Сашу-Пашу подальше, как он и рассчитывал изначально? Ну… нет! Она пойдет! Только он потом сильно пожалеет, что так неосмотрительно пригласил ее.

Глава 6 Ах, этот чудный вальс…

Ольга собиралась на Новогодний бал безрадостно и безынициативно. Еще вчера она подогревала себя мыслями о черной мести, которую обрушит на ничего не подозревающего Добровольского, а сегодня весь ее запал куда-то улетучился. Она с горечью думала о том, что все девчонки придут на бал со своими принцами или с надеждой на встречу с ними, и только одна она, Ольга, будет занята неприятной работой по обезвреживанию особо опасных преступников – близнецов Добровольских.

Она посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. Какой кошмар! Тусклые глаза, желтое лицо, бледные губы. Что бы такое надеть, чтобы хоть как-то соответствовать праздничному вечеру?

Ольга раскрыла шкаф, заглянула в его нутро и с раздражением захлопнула дверцу. А может, не ходить? Пусть этот подлый Доброволец ее подождет, помучается, а потом пойдет домой несолоно хлебавши. Все равно она так и не придумала, чем его взять. Разве что Телевизором, как ей когда-то предлагала Галка… А что, в свете последних событий это, пожалуй, здравая мысль! Она придет на бал под ручку с красавцем Сашей-Пашей, а потом – переметнется к Телевизору.

Нет, это ужасно… Казбек мало того, что смешной, так еще и удивительно низкорослый. На балу ведь все танцуют… Как она будет выглядеть рядом с Телевизором? Как антенна! Как телевизионная башня! Хотя… А, собственно, что такого? Кто ее там, на этом балу, знает? Зато Саша-Паша выпадет в осадок.

Ольга рассмеялась. Настроение у нее улучшилось, и она снова, уже решительно, открыла шкаф и вытащила из его глубин свое любимое атласное мини-платье винно-красного цвета. К этому платью они с мамой совсем недавно купили черные туфли с красной, в тон платью, отделкой и маленькую сумочку, тоже цвета вина, на длинном тонком ремешке. Ольга распустила обычно забранные в узел волосы, и они тугой блестящей волной спустились по ее спине до самого пояса. Пожалуй, Доброволец обалдеет. Он никогда ее такой не видел. Даже на школьные дискотеки Ольга все время ходила в брюках или джинсах, потому что в них удобнее танцевать быстрые танцы. На бал в джинсах не ходят, и Ольга в них не пойдет.

 

…Как и договорились, Ларионова встретилась с Добровольским на Невском проспекте у дворца. Ольга сразу потащила молодого человека ко входу, чтобы случайно не заглядеться в его прозрачные глаза и ненароком не забыть, зачем она пришла на бал.

Ольга сняла в гардеробе дубленку и, пока Саша-Паша сдавал верхнюю одежду, расчесала черные глянцевые волосы. Когда Добровольский увидел ее винно-красное великолепие, она чуть не расплакалась. На его лице читалось такое восхищение, что Ольга отдала бы все на свете, чтобы оно было искренним и настоящим. Но она уже очень хорошо знала, как близнецы умеют прикидываться, блюдя свои интересы, и в который раз мысленно поблагодарила Галку за бдительность. Если бы подружка не заметила отсутствие такой маленькой детальки, как язычок «молнии» на сумке Пашки, Ольга сейчас бы млела, как ненормальная, рядом с одним из Добровольцев.

Кстати, надо бы поискать здесь Галку с Катаняном и Телевизором. Вот им будет сюрпризик! Ольга вздохнула, взяла Добровольского под руку, и они пошли по лестнице, убранной елочными ветками и сверкающей мишурой, в зал, где должен был проходить бал старшеклассников. Рука молодого человека несколько подрагивала, а Ольга мстительно думала, что это все только начало. Так ли он задрожит, когда она бросит его ради Телевизора!

В зале, куда они протиснулись сквозь довольно плотную толпу старшеклассников, выступлением ансамбля бального танца уже начался бал. Девушки в длинных декольтированных платьях с кружевами и с прическами девятнадцатого века танцевали вальс с молодыми людьми во фраках, с волосами, блестящими от геля и лака. Ольга вместо того, чтобы глядеть на танцоров, искала в толпе свою Галку с Катаняном и Телевизором. Вдруг танцующие пары рассыпались, и в зале произошло некоторое замешательство. Оказалось, что участники ансамбля подыскивали себе новые пары среди стоящих у стены. Молодые люди во фраках приглашали девушек, а девушки в бальных платьях, соответственно – юношей. Многие – особенно, конечно, ребята – танцевать отказывались и прятались за чужие спины. Мало кто нынче умеет танцевать вальс. Ольга еще раз вытянула шею, чтобы осмотреть стоящих у дальней стены, как услышала голос:

– Разрешите пригласить вашу даму?

Ольга повернула голову на голос. Черноволосый танцор спрашивал у Добровольского разрешения пригласить ее на танец.

– А ты умеешь? – растерянно спросил ее Саша-Паша.

Ольга вместо ответа сунула Добровольскому свою сумочку и гордо подала руку парню во фраке. Еще бы ей не уметь! Вальс был любимым танцем ее родителей. Во время домашних праздников, когда приходили гости, в квартире Ларионовых всегда танцевали вальс, несмотря на то что для него было не так уж много места. Ольга обычно танцевала в паре с отцом и видела, как в такие минуты он гордился своей дочерью. Сейчас же в ярко освещенном дворцовом зале она свободно закружилась в танце с молодым человеком, одетым во фрак, и через пару минут почувствовала себя абсолютно счастливой.

Прекрасная праздничная музыка Хачатуряна несла ее на своих волнах навстречу мечте. Может быть, этот профессиональный танцор и есть ее судьба? И не надо ей никаких Телевизоров, никаких близнецов «из ларца»! Ольга посмотрела парню в лицо. Он улыбался ей, поддерживал своими сильными руками и уверенно вел среди танцующих пар. Даже если они ни о чем не поговорят сейчас и разойдутся, она благодарна ему за то, что пригласил ее на танец. В его руках под такую чудесную, волнующую музыку она чувствовала себя настоящей принцессой на настоящем балу.

Ольга очень огорчилась, когда вальс все-таки закончился. Она несколько запыхалась, у нее чуть кружилась голова, но состояние переполненности счастьем искупало все. Она думала, что парень тут же отведет ее на место, но он продолжал держать ее за руку. Все остальные танцевавшие пары тоже продолжали стоять посреди зала. Очень скоро на балкон, где расположился духовой оркестр, вышла нарядная молодая пара. Красивая девушка в голубом платье взяла микрофон и сказала:

– Дорогие старшеклассники! Мы начали наш бал выступлением ансамбля бальных танцев «Мадригал» и даже успели неожиданно для вас провести первый конкурс. Победителями среди непрофессиональных исполнителей вальса стали…

Она передала микрофон стоящему рядом с ней молодому человеку в черном костюме, снежно-белой рубашке и галстуке-бабочка. И тот торжественно произнес:

– Победителями этого конкурса стали: девушка в красном платье, которая танцевала с нашим Олегом Перовым, и молодой человек, танцевавший с Еленой Погодиной. Награждение провести!

Оркестр грянул какую-то бравурную мелодию, а Ольга оглянулась в поисках счастливой победительницы в красном. Каково же было ее изумление, когда именно к ней подошли две участницы танцевального коллектива. Одна держала в руках прозрачную пластиковую коробку с большим блестящим елочным шаром, а другая надела ей на голову маленькую белую диадемку, украшенную бисером и мишурой. Ольгин черноволосый партнер галантно поцеловал ей руку и подвел к совершенно ошалевшему от только что происшедшего Добровольскому. Хорошо, что он это сделал, потому что взволнованная Ольга сама ни за что бы не нашла место, где оставила Сашу-Пашу. Тот, кого ведущие вечера назвали Олегом Перовым, слегка поклонился Ольге, улыбнулся и исчез в толпе. И тотчас же рядом раздался голос Калинкиной:

– Ну! И как это называется?

Ольга обернулась. Рядом с ней стояли Галка, Саня Катанян и Телевизор в потрясающем темно-сером костюме с искрой.

– Да-да! Я к тебе обращаюсь! – подтвердила Галка. – Кто-то мне говорил, что ей не до дворцов. Надо ж так врать!

– Я не врала, Галка! – Ольга для убедительности прижала к груди обе руки. – Это получилось совершенно неожиданно. Я тебе потом все объясню. – И она выразительно кивнула на Добровольского, который так и держал в руках ее сумочку винно-красного цвета.

– Ну, ты, Ольга, даешь! – встрял в разговор Катанян. – Как ты… того… этот вальс… Так клево! Волосы, как это… черный водопад!

– А ты, Катанян, оказывается, поэт! – очнулся наконец Добровольский, подошел к Ольге и повесил ей на плечо сумку. Он хотел еще что-то сказать, но вновь грянул оркестр. Ансамбль «Мадригал», девушки которого уже успели переодеться в яркие блестящие платья, начал танцевать танго.

– И что, ты и это… можешь? – спросил Катанян, кивнув в сторону танцующих. В его голосе слышалось такое восхищение Ольгиными способностями, что Галка не выдержала, дернула плечиком и сказала:

– Танго всякий может… Поэтому предлагаю пройти через во-он ту дверь в буфет. Там такие пирожные – умереть, не встать! – и она поволокла Катаняна за собой. Телевизор без слов двинулся за ними.

Ольга вопросительно посмотрела на Добровольского. Тот взял ее за локоть и решительно повел за одноклассниками. Видимо, ему не хотелось повторения выходки Олега