Массовое физическое оздоровление нации

Опасность физической деградации россиян требует в течение 5 лет разработать и внедрить программу физического оздоровления населения.

Необходимо не только стимулировать создание частных предприятий физической культуры путем налоговых льгот и льготной рекламы, но и непосредственное создание органами исполнительной власти Земель и администраций муниципалитетов учреждений физической культуры.

Следует определить наиболее массовые, малозатратные направления и виды физической культуры и спорта. В каждом муниципальном образовании базового уровня должны быть созданы условия для бесплатных занятий ими для граждан всех возрастов.

В населенных пунктах необходимо организовать специальные дорожки для велосипедистов, а в садах и парках – дорожки для любителей бега.

Спорт

Профессиональный спорт должен финансироваться из внебюджетных источников. Исключения составляют национальные команды в разных видах спорта, где детские, юношеские, молодёжные, вторые и первые сборные команды России финансируются за счёт государства в объеме не более 60%.

 

Экология

Необходимо ввести экологический надзор на уровне России и каждой Земли. Следует принять закон об экологическом страховании уже на уровне проектирования новых производств и строительств.

Нужно активизировать участие местных жителей в вопросах экологии. При необходимости их позиция определяется путем референдума.

Туризм

Туризм может и должен стать одним из предпочтительных бизнесов в России.

Кроме того, туризм имеет серьезный потенциал в презентации России, как современного государства с соответствующей экономикой и инфраструктурой. Туризм также – одна из составляющих здорового образа жизни. Наконец, туризм в наших условиях – серьезный объединяющий фактор.

Государство обязано поддерживать туризм, создавая или стимулируя разные формы туристических предприятий: государственные, государственно-частные, кооперативные и частные.

Российский общенациональный проект

Основной проблемой сохранения и развития российского государства является становление российской политической нации.

Этому могут способствовать следующие принципы:

· равноправие граждан перед законом;

· участие в управлении, гарантированные гражданские свободы и права;

· социальные гарантии, связанные с реальным исчислением и обеспечением прожиточного минимума;

· социальный лифтинг;

· качество жизни, включающее безопасность и комфорт;

· возрождение национальной культуры и традиций;

· международная защита, если права гражданина ущемляются вне пределов России.

Участие в международных организациях

Россия должна активно участвовать в международных организациях и инициировать при необходимости формирование новых международных стр

Сохраняя многовекторность внешней политики, Россия должна предложить нашим ближайшим соседям разнообразные формы интеграции, и, прежде всего, Российское содружество наций, как ассиметричную конфедерацию независимых государств.

Имея в виду неизбежную глобализацию, нация должна предложить миру свой культурный проект, государственные органы противостоять культурной унификации, а внешнеполитические институты продвигать Российский наднациональный культурный проект.

 

 

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ

 

ТРАДИЦИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ: ПРИНЦИПЫ РОССИЙСКОЙ ХРИСТИАНСКОЙ ПОЛИТИКИ

Георг Габриелян

Россия пострадала от различных материалистических доктрин куда сильнее иных наций.

В итоге: тотальное моральное разложение и растление молодежи, извращение общественных и семейных связей, физическое нездоровье граждан и аутоагрессия нации, распад государственного организма и потеря территорий страны.

Коммунисты, либералы, этатисты, корпоративисты, нацисты настойчиво обожествляют материальное, считая его основным – базисным началом общественной жизни.

По-настоящему прагматический подход обязан учитывать и иные факторы, иной (не материалистический подход), предполагающий, как минимум, равное присутствие в общественном сознании рационального идеализма.

Нисколько не дерзая на полноту, обозначим несколько вполне практических принципов идеалистического осмысления мира:

· Добровольное самоограничение.

· Самодостаточность.

· Сбережение народа.

· Гражданская ответственность.

· Субсидиарность.

· Возрождение русского культурного кода.

· Комплиментарность.

· Формирование российской политической нации.

· Формирование и продвижение российского наднационального проекта.

Рассмотрим их подробнее.

Еще немало граждан России нуждаются. Обязанность власти и общества предоставить им возможность заработать средства на достойную жизнь или – если они не в состоянии самостоятельно заботиться о себе – принять на себя попечение об этих людях. По двум причинам: во-первых, всякое жизнеспособное общество гуманно; во-вторых, жалкое состояние сограждан не должно оскорблять общественной нравственности.

Вполне вероятно, что к середине XIX в. население Земли стабилизируется на уровне 10-12 миллиардов человек. Очевидно, что если природные ресурсы будут использоваться также бездумно и агрессивно, нас ждет коллапс.

Сознательные граждане вне зависимости от религиозной, этнической, социальной принадлежности обязаны принять на себя добровольное самоограничение.

Еще один аспект самоограничения – его социальная проекция. В последние десять лет погоня за материальными благами становится самоцелью, дополнительной возможностью подчеркнуть внешнее отличие своего образа жизни от жизни большинства сограждан, и сама является способом получения удовольствия.

Разумеется, необходимо окончательно развеять вредные уравнительные иллюзии народа. В то же время, нужно выстроить такую социально-экономическую систему, которая реально поднимет уровень жизни. Такой подход отчасти нивелирует наиболее вопиющие признаки неравенства. Однако представляется необходимым, чтобы и богатые слои, тем более, экономическая и политическая элита научились скромности и добровольному самоограничению.

Социальным оправданием потребительского идеала является тезис об обеспечении производителей работой. Рост потребления был связан с ростом производства, удовлетворяющим растущие количественные потребности. Цена, которую природа заплатила за количественное насыщение, неимоверна и неприемлема.

Теперь нужно стремиться к росту качества потребляемых товаров и услуг. Качественные товары и услуги дороги. Но, во-первых, они долгосрочны в употреблении, комфортны, а услуги – эффективнее. Во-вторых, качественные товары и услуги также обеспечивают работой людей, но уже не как придаток к машине или автомату, а как высококлассных специалистов. В-третьих, производство качественных товаров и услуг, требует меньших затрат природных ресурсов. Переход от количественных показателей к качественным, в конечном счете, поднимет качество самого основного продукта общества – человека.

Государство должно решать каждодневные реальные проблемы. Российское общество раздираемо колоссальным социальным неравенством. Число людей, находящихся за рамками потребительской корзины, не уменьшается, поскольку наряду с ростом доходов растут цены. Все меньше возможностей социального и карьерного роста молодого поколения и людей активного возраста.

Многочисленны угрозы российской государственности. Во-первых, это сепаратизм, теперь уже не только в этнических республиках России, но и радикалов в тех субъектах Федерации, где русские составляют большинство. Сепаратизм этого толка есть протест против несправедливости, когда непропорционально большая часть государственных средств распределяется через федеральный Центр. Во-вторых, рост русского этнического национализма, вызванный, как реальным ухудшением демографической и экономической ситуации, так и субъективными обстоятельствами, когда публичные политики этнонационального толка спекулируют объективной ситуацией. Характерно: последние несколько лет по ряду направлений идеологии сепаратисты и националисты находят точки соприкосновения. Наконец, в-третьих, на фоне внутреннего нестроения растут амбиции зарубежных государств. Это – объективно: если государство слабеет, то его территория, а в настоящее время еще в большей степени ресурсы, привлекают сильных соседей.

В этом аспекте именно самодостаточность общества и государства являются принципом, позволяющим удержать сущее и укрепить его, избегнуть пустых соблазнов и трат. Самодостаточность не может быть признанной большинством, если оно – это большинство общества – фрустрировано, нерационально, дерзновенно. Самодостаточность, напротив, плод смирения и уверенности, результат адекватного понимания места своего государства, общества и нации в мире. Самодостаточность, по существу, есть одно из внешних проявлений добровольного самоограничения.

Этой адекватности мешают многие факторы, но, прежде всего, объективное уменьшение численности русских в России, падение уровня жизни русского народа и россиян в целом. Необходимо учесть эти обстоятельства. Нужно всячески способствовать демографическому росту, увеличению числа русских и россиян.

Речь идет о сбережении народа – принципе, провозглашенном еще в XIX веке, но на практике неосуществленным.

Напротив, весь прошлый век, а в значительной мере и сейчас люди были расходным материалом для государства. Внутри и внешнеполитические эксперименты, и авантюры надорвали силы общества и всех народов России.

Попытки стимулировать рождаемость исключительно материальными, денежными мотивациями, как минимум, недостаточны. В нынешних условиях только денежная поддержка со стороны государства будет способствовать росту численности детей, родители которых мотивировались при принятии решения, в лучшем случае, финансовыми соображениями. Даже прямое выделение квартиры или дома, дарение автомобиля, бесплатное высшее образование в приличном ВУЗе для детей, кажется нам вернее, нежели исключительно денежная поддержка.

Напротив, решение завести ребенка, принятое вне контекста государственной материальной поддержки, или, по крайней мере, не только благодаря этой поддержке, является гарантией того, что родившийся ребенок будет по-настоящему любим, опекаем и добросовестно воспитываем родителями.

Материальная стимуляция демографического роста должна подкрепляться соответствующей информационной политикой, в которой следует делать упор не на материальные соображения и аргументы, включающие, в том числе, и стремление увеличить численность русских и россиян, а на этические.

Сейчас мы видим результат не случайного стечения обстоятельств, а сознательной отрицательной селекции. Создавались условия, когда выживали не пассионарные, а, напротив, приспособленцы, не активные, но индифферентные, не лидеры, а стадо. Подобная ситуация приводит к тому, что наиболее конкурентоспособные личности тем или иным способом изымаются из общества. Следовательно, общество в целом и его политическая проекция – государство – теряют свои конкурентные качества.

Простое увеличение численности атомизированных индивидов, нацеленных на получение чувственных удовольствий и приобретение как можно большего количества материальных благ, не приведет к сбережению народа. Государство, в котором больше дезориентированного и деморализованного населения, нежели осмысленного и ответственного народа, в исторической перспективе – обречено.

Народ, в данном контексте не только этническая, но и социальная характеристика. Население становится народом, тем более гражданской нацией, не только от того, что ощущает свое кровное родство, но именно в том случае, если берет на себя ответственность за развитие и прогресс страны. Гражданская активность – первейший признак устойчивого государства. Государство не может быть самодостаточным, если его граждане сознательно или в силу обстоятельств отказываются от участия в значимых общественных процессах. Напротив, активность общественных групп в решении проблем, стоящих перед социумом – есть свидетельство жизнеспособности государства и патриотизма граждан. В конце концов, действительно сильное государство сильно своими гражданами, их заботой о стране, то есть – в данном случае, готовностью признать это государство своим и при необходимости защищать его интересы всеми силами.

Заметим, что гражданская активность не обязательно сочетается с политической. Зато, она неминуемо связана с общественным интересом, со светской проекцией соборности и общности в христианском, приходском, а не «колхозном» понимании этих определений. В этом случае начинает работать субсидиарность. Это – помощь гражданам и сообществам в тех проблемах, которые они не могут решить сами, и, напротив, минимальная регламентация в решении тех вопросов, с которыми они справляются. Иными словами, субсидиарность – общественная система, при которой большинство проблем решается на базовом уровне. На верхние уровни делегируются только те вопросы, которые не решаемы ресурсами и полномочиями базового уровня.

Безусловно, в данной интерпретации субсидиарность, по существу, есть продолжение и более высокая стадия развития гражданской активности.

Естественно, мы не можем выделить только активность и субсидиарность, и попытаться использовать их вне всего контекста отечественной истории и традиционной культуры. Так же бессмысленно слепое копирование путь и удачного, но чужого опыта, или, тем более, попытка утверждения умозрительной схемы, не существующей и не существовавшей в реальности. Нам необходимо возродить русский культурный код, внутри которого эффективно работали традиционные механизмы гражданского участия.

Только проанализировав культурные традиции, включая их адаптационные возможности, мы можем начать возрождать, отчасти конструировать культурный код. Возможно, подобный подход кажется некорректным. Во-первых, мы берем только те культурные традиции, которые считаем полезными. Во-вторых, получается, что некая группа (властная или оппозиционная) предлагает обществу культурный код, пропущенный через стерилизационную камеру целесообразности и годный в смысле своей адаптации к требованиям современности.

С этой негативной оценкой нельзя согласиться. Во-первых, осмысление истории всегда идет через сконструированные мифы. Во-вторых, любая идейно ориентированная структура, любое активное организованное сообщество, не только должно, а именно обязано, предложить социуму свое видение, в том числе и культурного образа нации. Наконец, третье: этот процесс должен быть выражен не через давление административным прессом и даже не через грубую пропаганду, а через целенаправленную, продуманную и кропотливую работу, через диалог со всеми заинтересованными гражданами и объединениями.

Основные вызовы формированию современного российского культурно-нравственного образа связны не с автохтонными народами России, но с иными процессами: глобализации и миграции. Процессы эти – объективны – независимы от воли национальных правительств. Однако национальные правительства должны заблаговременно прогнозировать их возможные последствия и корректировать их в соответствии с интересами страны и нации.

Глобализация имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Положительной стороной глобализации, на наш взгляд, является сопряжение всяческих ресурсов наций, создание единого информационного пространства, более тесное, чем прежде, экономическое и политическое взаимодействие и т.д. К сожалению, сейчас, и часто преднамеренно, в общем процессе глобализации происходит духовная и культурная унификация. Следует учесть, что унифицирующая модель – не есть синтез ряда национальных культур и не есть оригинальная культура вообще, а исключительно – культурный идеал потребительского общества.

Наличие восстановленного и адаптированного к современным нуждам культурного кода актуализирует разработку и продвижение программ по абсорбции мигрантов и включения их в русскую культурную матрицу. Этот процесс проще, чем кажется на первый взгляд. Современная российская культура, безусловно, оригинальна, но синтетична. Российское общество умело взять лучшее от тех культур и их отдельных представителей, которые готовы были внести свою лепту в общий контекст.

Итак, мы обязаны всячески стимулировать развитие и доминирование русской культуры и православной морали, при безусловной поддержке этнических культур, традиционных и конструктивных религий российских народов. Таким образом, мы поддерживаем этнокультурные начинания народов России и крупных сообществ мигрантов, что, несомненно, демократично, но принципиально

противостоим национально-политическим проектам – что есть практическая политика противодействия государства экстремизму и сепаратизму радикальных представителей тех же этнических и религиозных сообществ.

Сейчас панацеей от цивилизационного и культурного противостояния полагают толерантность и мультикультуризм, но опыт показывает, что эти механизмы не работают. Мы обязаны проанализировать и использовать положительный опыт – свой и зарубежный. Властям США удалось интегрировать своих чернокожих, сделать их носителями и последовательными сторонниками культурного и цивилизационного кода тогдашнего большинства, то есть по существу привить им ценности белой, протестантской культуры. Позже этот процесс по ряду обстоятельств забуксовал, и вот мы видим, что господствующий мультикультуризм не дал положительных результатов ни в США, ни в Европе. С другой стороны, в СССР не было толерантности ни в каких аспектах. Конечно, государственное насилие сдерживало этнократов, но главным образом благоприятно действовала иная политика. Речь идет о комплиментарности, которая, безусловно, более эффективна, нежели толерантность. Если толерантность – терпимость вплоть до безразличия к представителям разнообразных иных культур, то комплиментарность – доброжелательность, заинтересованное отношение к ним. Однако при этом мы не должны забывать, что российская цивилизация – христианская, вернее восточно-христианская, но никак не исламская или буддистская.

В Конституции России говорится о многонациональном российском народе. Это – нонсенс. По сути, получается, что РФ - конфедерация государств. Применительно к России (в российской Конституции) должно употреблять – «полиэтничная российская нация».

Политическая (гражданская) нация – вся совокупность полноправных граждан страны. Гражданская нация характеризуется общей культурой, государственным языком, общими нравственными принципами, сходными, либо адаптированными друг к другу традициями, но, главное, устремленностью в будущее, явно и стабильно выражаемым желанием дальнейшего совместного сосуществования в едином государстве.

Современные политические нации, как правило, состоят из этносов. Этнос, этническая группа – народы, проживающие в стране и отличающиеся своими специфическими культурными и бытовыми особенностями. В том числе и русский народ, являющийся основным не только потому, что его представители составляют большинство граждан России, но главным образом оттого, что его культура, традиции и нравственные принципы стали базой, объединяющей остальные автохтонные и некоренные этнические группы. Итак, Россия – полиэтничная («много народная») страна единой российской нации.

Россияне стали нацией только по факту гражданства, т.е. формально-юридически. Внутреннего ощущения принадлежности к единой нации не сложилось. Более того, даже на уровне культуры и быта прежний усредненный советский тип размыт, по социальным признакам формируются «две нации», традиционный культурный контекст, связанный еще с исторической Россией, разрушается.

Вопрос формирования российской политической нации – вопрос насущный.

Для страны была бы губительна любая этно-племенная форма национализма. Напротив, именно культурный национализм в триединстве: духовный идеал, нравственная основа и собственно культура - есть тот интегральный стержень, вокруг которого формируется идеология национального единства.

Мир столкнулся на национальном и международном уровнях с различными вызовами, таящими в себе немалые опасности. Эти опасности, направлены, в конечном счете, против самих основ существующего миропорядка и современной цивилизации. В значительной степени, эти опасности - есть результат ускоренной непродуманной глобализации, предполагающей не интеграцию, и даже не синтез различных культур, а их унификацию.

Безусловно, в основе современных конфессиональных этнических и расовых международных конфликтов присутствует и социальный аспект, но его актуализация – также следствие глобализации. Унифицирующая модель навряд ли осуществима и, во всяком случае, не нужна. На практике мы наблюдаем конкуренцию различных национальных проектов на международном уровне. Вероятно, общемировой проект будет синтетическим результатом этой конкуренции. Важно, какова будет доля российской модели и место русской культуры в глобальных трендах.

Российский национальный проект, определяемый означенными характеристиками, буде он успешен в нашей стране, может быть предложен и должен продвигаться государством на наднациональном уровне. Он, с одной стороны, не так ригористичен, как «восточные», не так подчиняет личность «рою». С другой стороны, наша модель, сочетающая персонализм с соборностью, не так чужд Востоку, как секулярное христианство и потребительский идеал. В этом качестве он может стать умиротворяющим и объединяющим началом, неким цивилизационным мостом между культурами и проектами.

 

СТАНОВЛЕНИЕ ХРИСТИАНСКОЙ ДЕМОКРАТИИ В ЕВРОПЕ И МИРЕ

Евгений Бестужев

Впервые термин «христианская демократия» возник во Франции в период Великой французской революции, когда некоторые сторонники революционных преобразований и республиканской формы правления, будучи воцерковленными католиками, пытались соединить идеалы революции с католическим вероучением. Впоследствии якобинская диктатура положила конец этим начинаниям. Затем, идея соединения христианских ценностей и идей демократии лежала в основе деятельности либеральных католиков, в число которых входили многие священники и епископы Католической церкви во Франции. Последующий недолгий, но яркий расцвет французской христианской демократии связан с эпохой Третьей республики, где христианские демократы выступили против политики секуляризации общественной жизни, проводимой либеральным правительством. Наиболее значительную популярность христианские демократы смогли завоевать на промышленном севере Франции, где классовая борьба достигла наивысшего пика. Они смогли захватить лидерство в рабочем движении, вытеснив социалистов-марксистов на второй план, и придав рабочему движению форму фанатичной религиозной войны времен Лиги. Дело в том, что большинство владельцев крупных заводов и фабрик были протестантами при католическом большинстве рабочего класса.

С окончанием этой классово-религиозной войны в первые годы 20 века и достижением социального мира французская христианская демократия сошла с политической сцены. Однако новый импульс развитию христианской демократии в тот же исторический период (1889 г.) был дан папой Львом XIII, который в своей энциклике Rerumnovarum изложил основы социальной

доктрины Католической церкви. В этой и последующих энцикликах он особое внимание уделил христианской демократии. Однако он понимал ее исключительно как «христианское социальное действие» и всячески призывал священнослужителей уклоняться от занятия политической деятельностью. Но импульс, данный его проектом, послужил созданию организаций и инициативных групп христианско-демократической направленности в разных странах. Особо активно в период перед Первой мировой войной христианские демократы действовали в Польше, где борьба против Российской империи воспринималась католиками как борьба за свою веру.

По окончании Первой мировой войны в Европе наблюдалась первая мощная волна политической модернизации, т.е. перехода от недемократических форм правления к демократии. В этот период в Европе возникли новые национальные государства, была организована Лига наций, как орган предотвращения межгосударственных конфликтов. Тогда окончательная победа демократии казалась очевидной. Однако, новые демократии оказались не устойчивы и не смогли ответить на вызовы внешнего и внутреннего тоталитаризма. Основная причина – необходимость мобилизации перед советской коммунистической угрозой и связанной с ней перспективой оказаться в едином совдеповском ГУЛАГе. Другая причина заключалась в том, что демократические ценности были еще не укоренены в общественном сознании (как в современной России) и наблюдалось стремление к сильной власти и т.н. «порядку». Третья причина касалась побежденной, униженной и оскорбленной Германии, где демократия воспринималась как навязанный Западом режим, не соответствующий немецкому духу. В эпоху Веймарской республики эту идею последовательно проводила Евангелическо-лютеранская церковь Германии, потерявшая свой прежний статус государственной церкви. И только откровенная антихристианская политика нацистов, и опыт церковной борьбы в составе сопротивления (Kirchenkampf) заставили церковь коренным образом пересмотреть свое отношение к демократии.

Бурный расцвет современной христианской демократии начался в Европе после окончания Второй Мировой войны и вскоре распространился на Латинскую Америку и другие континенты. В политическом спектре христианские демократы стали наиболее близки к консерваторам. Одно время их даже пытались представить как неотъемлемую часть европейского консерватизма. Если учесть, что консерватизм всегда был, есть и будет эклектичен и не представляет единого целого политического течения, то это – допустимо. Однако, европейская христианская демократия представляет наиболее близкий к либерализму вариант консерватизма. Речь идет о либерально-консервативном направлении в политике, которое является майнстримом в современном европейском консерватизме. Следует также отметить существенные отличия англосаксонского и континентального консерватизма. Если в первом прослеживается клерикальный оттенок (не случайно британских консерваторов в СМИ называют Англиканской церковью в парламенте), то второму это не свойственно, не смотря на то, что понятие христианская демократия присуща именно первому, а не второму. Что касается США, то там клерикальная составляющая в Республиканской партии весьма существенны, выступления многих политиков напоминают, наполненные цитатами из Библии, проповеди пуританских миссионеров. Призывы и программы таких политиков зачастую не несут ничего доброго, кроме ханжества и лицемерия. К счастью большая часть партии стоит на более умеренных светских позициях. Однако США необходимо рассматривать в контексте европейской цивилизации, как ее трансатлантическую проекцию.

Что касается современной христианской демократии, то в основе ее политики лежит идея европейской интеграции, развитие социального партнерства, противодействие тоталитаризму, содействие развитию новых демократий и распространению политической модернизации, защита прав человека в соответствии с духом и буквой Всеобщей декларации прав человека и Европейской конвенции по защите прав человека и основных свобод, развитие социально ориентированной рыночной экономики. Особая задача христианских демократов и консерваторов заключается в защите и сохранении европейских ценностей, культуры и правопорядка. Действительно, в настоящее время Европа стоит перед необходимостью найти достойный ответ на вызов традиционализма, как некой взрывной ответной реакции на процесс модернизации. Современное общество и общество традиционное являются двумя полюсами современного противостояния и представляют две несовместимые жизненные стратегии. В Европе носителями традиционалистских идей являются, прежде всего, мигранты, которые не желают ассимилироваться и жить в соответствии с европейскими нормами, а стремятся преобразовать свою новую среду обитания в соответствии со своими представлении о должном правовом и социальном устройстве. В рамках существующей пресловутой политкорректности эта проблема не может быть решена. Если демократия не сможет найти адекватное решение этой проблемы, неизбежен всплеск крайне правой реакции, как абсцесс организма на внедрение чужеродного тела или инфекции. В любом случае Европа останется Европой, вопрос в том, какой ценой.

 

ХРИСТИАНСКАЯ ДЕМОКРАТИЯ И ВЕЛИКОЕ НЕИЗВЕСТНОЕ РОССИИ

Револьт Пименов

Идеи христианства в политике существовали у нас в двадцатом веке, по преимуществу, как продолжение идей Достоевского или полемика с ним. Его чаяния передавались, как эстафета, от литераторов «Вех» к героическим группам христианского подполья (ВСХСОН, «Община») советского времени.

В конце 80-х возникло сразу несколько христианско-демократических политических партий. Ни одна из них не достигла политического успеха. Думается, дело не в личностях и не в раздробленности этого движения. Скорее дело в том, что они воспринимались как неумелое подражание «западу», как ненужная России экзотика. Разъяснение азов о том, что православие не обязательно синоним самодержавия или империи, а католичество вовсе не синоним демократии - отнимало много времени. В итоге мы оказались беспомощными перед циничной реальной политикой 90-х: пока искренние идеологи спорили и уточняли детали, номенклатурные мародеры делили Россию.

Сейчас российское общество вступает в другую эпоху. Благодаря прояснившейся позиции РПЦ и в первую очередь принятой социальной доктрине церкви - многие идейные трудности перестали существовать. Мыслящая часть общества поняла, что демократия - не заморская игрушка, но нужна всем. Лучшим доказательством стало «нулевое» десятилетие.

Демократия, в первую очередь - власть народа. Напомнить эту банальность заставляют многие бессменные лидеры «либеральных» групп, единые с Кремлем и даже превосходящие Кремль в презрении к большинству. В любой стране большинство часто бывает молчаливо. В России это молчаливое большинство - русский народ, все еще – «великое неизвестное» в политике.

Попытки построить демократию в России, не произнося слово «русский» (разве лишь осуждая полумифический «русский фашизм»), потерпели вполне заслуженную неудачу. Попытки политически активизировать национальную тему помимо и даже вопреки демократии - тоже. И сегодня смысл христианской демократии в том, чтобы помочь еще молчаливому большинству обрести свой голос и политическую силу.

 

ИСТОРИЧЕСКИЙ ПУТЬ РОССИЙСКОГО ХРИСТИАНСКОГОПОЛИТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ

Дмитрий Головушкин

Говорить о христианском политическом движении в истории России весьма не просто. В отличие от Западной Европы разработка идеи христианской политики здесь происходила в ином историческом контексте и на других основаниях. Российская интеллигенция в течение длительного времени, занятая социальными проблемами, не выказывала, практически никакого интереса к религиозным проблемам, да и со стороны государства и официальной церкви делалось все, чтобы предотвратить этот процесс.

Между тем, начало христианской демократии в России всего на 10-15 лет отстает от генезиса этих же идей в Западной Европе. Уже в начале XX в. под влиянием протекающих в стране демократических процессов, а также религиозных и социальных взглядов В. Соловьева, Ф. Достоевского и Л. Толстого, зародилась философско-религиозная социальная мысль, включавшая идеи христианской политики. Ее представляли такие крупные христианские философы, как С. Булгаков, Н. Бердяев, В. Эрн, П. Флоренский, А. Ельчанинов, П. Струве, П. Новгородцев, Д. Мережковский, С. Франк, которые повели борьбу «на два фронта»: с закрепощенностью церкви государством, что, по их мнению, способствовало воздвижению стены непонимания между обществом и официальным православием, а также с безрелигиозностью освободительного движения.

Решая эту задачу, в 1905 г. по инициативе С. Булгакова впервые в России была осуществлена попытка создать «Союз христианской политики», программа которого базировалась на принципе: «Современное социалистическое движение в разных его разветвлениях и оттенках есть не только политическое и социальное, но прежде всего, религиозно-философское». Практически одновременно в Москве, по инициативе В. Свенцицкого и В.Ф. Эрна, было организовано «Христианское братство борьбы», которое призывало бороться с пассивным состоянием церкви в отношениях с государственной властью и утверждать в социально-экономических отношениях принципы христианской любви. «Христианское Братство Борьбы» просуществовало до 1907 г., в идейных исканиях, во многом предвосхитило латиноамериканскую «теологию освобождения».

В 2009 г. мы отметили столетие появление сборника «Вехи» и включения в общественный и философский дискурс того корпуса идей и понятий, которые, если и не являются христианской демократией в современном смысле, то, по крайней мере, поднимают те философские, нравственны и социальные вопросы, которые характерны и для современной христианской политики.

С легализацией публичной политической деятельности, т.е. после октябрьского Манифеста Николая II, на политическом поле возникла и провела своего депутата в Государственную Думу (епископа фон Ратца) христианская партия, действующая в Виленском крае, Лифляндии и в Царстве Польском.

Вслед за событиями февраля 1917 г. в России вновь становиться возможным возрождение христианского политического движения. В это время в Петрограде был создан «Союз демократического православного духовенства и мирян», заявивший о своем «единении с народом в великой работе по созданию нового государственного строя, при котором наилучшим образом были бы разрешены все наболевшие религиозные, культурные, политические и социально-экономические вопросы». Несколько позднее, в июне 1917 г. по инициативе Н. Львова, Н. Кузнецова, Е. Берзина, П. Галкина, В Жукова и др. была создана «Христианско-социалистическая рабочая партия». Проект программы новой организации призывал все слои российского населения к объединению «в дружную, просвещенную трудовую семью искренних слуг христовых», к уничтожению «пропасти между богатыми и бедными», а также требовал, чтобы духовенство «было беспристрастной совестью страны».

В 1917-1818 гг. возникла и действовала христианско-демократическая партия под руководством баптиста И. Проханова. Следует заметить, что ее членами в основном были протестанты.

Не акцентируясь на Поместном соборе Православной Церкви 17-18 гг., заметим, что принципы церковной жизни, как общественного института, утвержденные на нем, были вполне демократичны.

Большевистский переворот и позже победа коммунистов в Гражданской войне привели к репрессиям против Церкви и ее несвободы, то есть процесс был искусственно прерван.

1920-е гг. ознаменовались всплеском религиозно-обновленческого движения, которое выступало за реформу вероучения, обрядности и организационной структуры Русской православной церкви. Явление это сложное и неоднозначное, однако, именно обновленчество, понимая церковь как авангард социальных перемен, впервые осуществило разработку социальной доктрины русского православия.

Зададимся вопросом: почему большевики так преследовали религиозные сообщества и, прежде всего, РПЦ? Главная причина такой политики заключалась в том, что религиозные сообщества предлагали народам СССР иную, отличную от коммунистической, идеологию, шире – иную картину мира.

Вернемся к соб