Квартира наполняется запахом

Квартира наполняется запахом

Этот запах я знаю с детства

Этот запах я не с чем не спутаю

Это запах соли и перца

 

Я Будда VIII

Я знаю время

Я знаю хардкор

Я рушу системы

Будда VIII век

 

Я Будда XVI

Я знаю систему

Я делаю дело

На благо своему телу

Будда XXI век

 

 

Макару

 

Пропало стихотворение

Оно было как снежинка

Мой папа напишет лучше

Но я его половинка

Будда XXI век

 

 

Знаю самолёт

Он никуда не везёт

Однажды он упадёт

Это будет хардкор

Будда XXI век

 

В режиме ожидания

 

В режиме ожидания

Как птица за окном

Закат, рассвет, закат

Меня здесь нет

 

Дао

 

Жизнь и смерть неотделимы

Как ветка ивы

Как крик совы

 

 

Ее береза плачет

Ее ольха плачет

Водопад рыдает

Потому что ее больше нет со мной

 

Луна

 

Луна внутри лотоса зеленая

Это точно луна

 

God

 

Don’t believe Lenin

Don’t believe Stalin

Don’t believe Hitler

Don’t believe me

 

Ночь (Сон)

Я — свет

Я — тень

Меня здесь нет

Теперь

 

Крыша пробита

Луна высоко

Ого-го

 

 

Моя голова сообщает мне, что мне пора,

Перехожу улицу, смотрю вокруг.

Где же моя пора, что меня переубедила,

Что цыганщина — это блеф, карты — по середине.

 

Цветы, деревья и кусты

Всходите выше, выше, выше

И до последней темноты

Ваш шелест я тихонь слышу

 

Травинка, бабочка, ручей

Взволнован я, и я — ничей

Тревожен долгим ожиданием

И огненным солнцестоянием

 

Это больше, чем просто стихи

Стихи — лишь перепачканная бумага

И я тогда я скажу: «Никогда! Никогда! Не надо!»

Ведь сочинять стихи точно никогда не надо.

 

Zudwa

 

zudwa

один знак

ты, человек

спроси меня: «как?»

 

zudwa

играй

на флейте

играй

 

 

Со стихами пора завязывать

Из-за них становится душно

Только серая облака перекладина

Мчалась куда-то куда ей было нужно

 

Кто-то случайно умер

Кто-то случайно встал

Кто-то за все заплатит

Я же — молчать устал

 

Ебаться — это не главное

Сказала она

И словно какая-то радиопомеха

Промелькнула на моем радаре она

Главное — это чувство

Чувство, что тошнота

(Это как у Сартра)

Никогда не оставит меня

 

Написал больше тысячи строк.

Идеально — не про себя.

Собираю различный хардкор.

Редактирую — зря.

 

Повторяю тысячу раз.

Не почуял — прошел мимо.

Сдурел.

Повторяю сейчас.

 

Идеально для целого дня.

Ничевошеньки — на восток.

Взгляд уходит куда-то сам.

Повторяю: «Но пасаран!»

 

Рама хардкор

Рама — протяжно воя

Вставляю время

Его героя

Не прерываю

Остатки с нами

Нас оборвали

Но мы не смели

Запели

Теперь я замер

Произошло

Что только время

Ушло в дарованный всевышний

 

Дос-третий

 

Хуй войне

Мне от вас

Ничего

Не надо

 

В память о Досе-третьем

 

Под кислотой не видно ночи

Точь-в-точь как я тебе сказал

Под кислотой увидим впрочем

Луны неведомый фрактал

 

Генерал Борщевик

 

По дороге к Выборгу. Вечер. Платформа Верхнечеркасово.

Что-то заставило выйти меня из вагона электрички, хотя до дому была еще пара остановок.

Кончились сигареты — я закурил косяк.

Голос сзади мне меня сказал мне:

—Эй, Леха!

Это не был голос в привычном понимании этого слова — голос звучал в моей голове. Всем, кто хоть раз лежали в дурдоме не нужно объяснять, что это такое. Представители медицинской профессии называют это шизофренией, я же предпочитаю называть это телепатией.

Я оглянулся, но никого сзади меня не было. Пустая платформа, за которой сразу начиналась помойка вперемешку с пожухлой осеней растительностью — тот еще пейзажик.

Голос повторил:

—Леха, это я, я — Генерал Борщевик. Спускайся с платформы, подойди поближе, потолкуем.

И действительно посреди кустарника, в нескольких метрах рос огромный борщевик. Выше меня ростом. Метра три вымахал.

—Откуда ты знаешь моё имя?

—Ты помнишь своего деда, Сергея Степановича?

—Да. Это какой-то развод?

—Нет. В каком-то смысле я — это и есть он.

—Пиздишь. Ты — борщевик? Как такое возможно?

—Ты веришь в реинкарнацию?

—Нет. Я атеист. После смерти — пустота, все, ничего нету.

—Я тоже так думал во время войны. Но во время финской кампании, когда я был партизаном, я застрелил трех невинных парней, они изголодались и шли сдаваться, чтобы перейти на нашу сторону. Со старшего я снял брелок — такой я еще нигде не видел: в виде ладоми с изящным орнаментом. Тогда совесть меня еще не мучила. Но потом у меня начались кошмары — эти трое приходили ко мне, и спрашивали, зачем я их убил, и мне нечего было им ответить. Убил и убил, говорил я им.

 

Он продолжил, после небольшой паузы:

—После моей смерти в 1996 году мое сознание отделилось от моего тела и стало странствовать по миру в поисках новой оболочки. Мне на выбор свыше было предложено быть, либо волком в сибирском лесу, либо шальной макакой где-то в Индии. Я выбрал путь волка… Не буду углубляться в детали этой жизни. Скажу одно — она была суровой и голодной. Потом, уже в 2006 году меня не подстрелили охотники. Но даже когда я был волком, меня преследовали ночные кошмары, ко мне подходили те трое убитых. После волка я стал снежинкой в Уральских горах. Это было самое продуктивное для меня время, я смог вспомнить все 40 своих предыдущих жизней, простить всех кто меня когда-то обижал, извиниться за то, что обижал кого-то я, пообщаться с кем я когда-то дружил. Но я знал, что это не все, карма последней инкарнации в человеческом теле была еще не проработана. И вот в прошлом году было потепление, и я растаял, в смысле, снежинка, которой я являлся растаяла, и мое сознание опять отделилось от снежинки. Моим следующим воплощением в этом мире был борщевик. Зайцы прозвали меня «Генерал Борщевик», поэтому я так и представился, не пугайся, я не командую армией борщевиков. В общем, я есть то тем, кем ты меня сейчас видишь. И моя жизнь в этом теле подходит к концу, Леха. Вчера ночью те трое финнов опять снились мне, как тогда в 1944 — по колено в болотной грязи, тощие, промокшие от проливного дождя. Я сказал им, что мне жаль очень, что пришлось ух убить, но была война, и они знали чем рисковали, когда шли сдаваться.

Главный, его звали Иван, по-русски, сказал:

—А как же тотем? Ты снял брелок с моих ключей, мне теперь без него очень плохо. Ты знаешь, что это? Это ладонь Будды. Она оберегала меня во снах.

Тут в моей руке что-то появилось. Тот самый брелок.

—Извини, я не знал.

Иван протянул руку за ним.

—И впредь — не бери чужого. Тем более с убитых.

 

—Что это было? — спросил я.

—Это был мой последний кармический сон, я разобрался со своими проблемами, и теперь буду только отдыхать. Своё я уже отцвел, через пару месяцев, когда совсем похолодает меня не станет. Я разобрался со своей Кармой — и в следующей жизни буду человеком просветленным. Думаю, что мы с тобой еще встретимся. Подумай о своей Карме, и кем ты станешь после смерти.

—И это все?

—Да, прощай. И перестань глотать те таблетки, которые глушат твои ночные кошмары, или набухиваться перед сном, иначе ты никак не продвинешься на своем пути.

 

Вот это трава, подумал я.

Расскажу кому-нибудь, никто не поверит.

До следующей электрички было минут тридцать, и я закурил второй косяк.

 

Чтобы превзойти невозможное

Нужно лишь отречение

Сумасшествие

И никакого лечения

 

Давай я истину невзгоже

Тебе открою, а потом

Мы будем бить друг другу рожи

Не поединок — просто срам

 

Могу поздравить всех — Кали-юга закончилась.

Богов больше нет.

Теперь как пел Жак Мантэки:

Если каждый сам себе Кришна

Значит каждый сам себе Шива

Мне нечего не надо

Я просто хочу быть счастливым…

 

 

ЦРБ-2

2016 год. Выборг. Когда в комнату вошли люди в синих халатах, я не понял, кто они такие, они не представились, просто сказали: «Пойдем с нами Леха». Идти особого желания не было, но их было трое, и мне пришлось подчиниться.

 

Предыстория такова — мы зарубались как обычно в пятницу, и тут я уже не помню из-за чего я разбил пару ебел, разбил бутылку водки о голову Насте, стал орать, что я реинкарнация Сартра и Ницше в одном теле.

 

Друзья убежали и закрылись в соседней комнате.

 

Минут двадцать я просто ходил кругами и повторял: «О, если бы не это безумный мир, не признающий настоящие таланты, о эти стены исписанные моими матерными стихами, когда же, когда же ко мне придет настоящее признание»

 

Вернемся на двадцать минут позже — так вот, люди в синих халатах связывают мне руки за спиной ремнями, силком выводят из квартиры, сажают в серый УАЗик.

 

—Куда везти?

—Только не в ЦРБ, там за сигарету приходится отсасывать.

—Тогда в ЦРБ-2.

 

Путь был не долгий, везли куда-то за город.

—А на долго меня везете-то? Я же всего лишь пьяный поэт.

—Это как пойдет терапия.

—Закурить можно?

—В машине — нет.

Хотя сами санитары курили.

 

Твое имя:

—Леха

Фамилия:

—Никонов.

Дата рождения:

—20 декабря 1972 года.

Они что-то записывали.

Потом укололи чем-то в плечо инсулинкой, так, что укол был еле ощутим. Меня повалило на бок.

Не знаю сколько мы еще ехали до этого ЦРБ-2. Ситуация была совершенно недружелюбная.

Когда мы приехали, меня стали вытаскивать за те же тугие ремни из УАЗика.

Повели в приемное отделение. Доктор, что-то долго пишет. Ко мне вопросов нет. Только рыбки в аквариуме, похожие на искусственных скрашивали интерьер.

Снова те же вопросы, как-будто они забыли:

Твое имя:

—Леха

Фамилия:

—Никонов.

Дата рождения:

—20 декабря 1972 года.

Ранее наблюдались:

—Был в ЦРБ один раз.

—Диагноз?

—Шизоистероидный тип.

—Понятно. Типа косишь под просветленного.

—Нет. Я реинкарнация Сартра и Ницше в одном теле. Левое полушарие у меня от Сартра, а правое — от Ницше.

—В восьмое отделение его.

 

Меня наконец развязали, повели в ванную, помыли, взяли мазок из жопы — как-будто выебали.

 

Повели на третий этаж.

 

На третьем этаже было всего две койки и письменным стол.

На койке валялся какой-то дегенерат:

—Хочешь что-нибудь, на что-нибудь?

—Давай. — я думал, он хочет продать мне сигарет.

 

—Сработало — сказали санитары.

Тут у меня резко начала болеть правая рука, пальцы стали чернеть прямо с кончиков. Ногти посинели.

—Что со мной? — заорал я в ужасе.

—Ты только, что поменял душу на руку демона. — сказал мне санитар. Впредь будь осторожен.

—Хочешь назад?

—ДА!

—Тогда отрабатывай, Нишце. За ночь ты должен написать систему ЦЕРБЕР — систему по управлению массами с помощью ФСБ, секретных спутников, передающих сигнал РО прямо в мозг всей стране. Скоро выборы, нам нужен хороший результат.

Меня усадили за стол, дали кипу бумаги, авторучки и поставили какую-то капельницу с зеленой жижей.

 

Теперь уходить мне никуда не хотелось. Нужно было работать. Я расслабился, черная правая рука сама строчила, что я не мог разглядеть, зрение очень сильно мазало, зато мозг работал, хотя бы правое полушарие Ницше на все 300%.

 

Утром я проснулся, но ничего из написанного не помнил. Видимо, сказывались препараты. Рука. Моя правая рука была на месте и отлично шевелилась. Слава богу.

 

Крендель на соседней койке спросил

—Еще поменяться не хочешь?

—НЕТ! — Заорал я.

—А знаешь, что я написал за ночь твоей рукой:

«Не Сталинград, так новый Гитлер,

Спасет народ от нищеты,

Вступайте в ЦЕРБЕР,

Это модно,

Дадим вам сразу две руки»

 

Зомби

Зомби появились в 1905-году когда Путин и Распутин пытались остановить Черную Сотню. Они подписали кровью с демоном Люцифером на поставку техногенного оружия нового поколения. Набрали поганок намешали мочи и говно демонов вытащились из ада бочку, и стали наливать в разбавленном виде в Питерских пабах, под названием Распутинка.

Кто попробовал Распутинки превращался в зомби — его сразу тянуло на мясо, в первую очередь человеческое.

Первым Распутинки попробовал Маяковский, он чуть не загрыз в бане свою первую жену. Но там окатила его ледяной водой и раскаленной кочергой ударила в лоб.

Так появился рецепт борьбы с зомби — нужно закрыв глаза и сигаретой прижечь себя в область третьего глаза. Главное не бояться — горячо — это не больно.

 

Зомби появились в 1905-году когда Путин и Распутин пытались остановить Черную Сотню. Они подписали кровью с демоном Люцифером на поставку техногенного оружия нового поколения. Набрали поганок намешали мочи и говно демонов вытащились из ада бочку, и стали наливать в разбавленом виде в Питерских пабах, под названием Распутинка.

Кто попробовал Распутинки превращался в зомби — его сразу тянуло на мясо, в первую очередь человеческое.

Первым Распутинки попробовал Маяковский, он чуть не загрыз в бане свою первую жену. Но там окатила его ледяной водой и раскаленной кочергой ударила в лоб.

Так появился рецепт борьбы с зомби — нужно закрыв глаза и сигаретой прижечь себя в область третьего глаза. Главное не бояться — горячо — это не больно.

 

 

Сделай сам

Чтобы сделать панк-солдатика нужно выкупить всю булигу из пышмы
Что это такое сказал дятел Жарова из куста по куску кашки Кафки
Даб доб ДОБ поп хоп хип-хоп, чтоб было изящно было вовске
Нет, небыло. Сожгу всю булигу чтоб было ешь свой кал
Коллекционер оружия Везельвул сказал три раз бу-
лига, Алена Апина. Але-але, Алена на. На-на, Ба-
нана. Нина Фадина Коля Буляга Булина Бу-
лина. Зина Ленина нах. Наф-наф. Опа опа
Жина на. Очень жирно. Очень Жарко
Жоркое разогрето сочно. Выжи-
мка морса Мо. Море воле ра-
дуга Гнучче Гучче Гещще
Очень счастливо высер
Ол. Орел мо-мо де-
рево коре Коля
Комьбус, ав-
тобус Ра
Бурсе-
Ка
О
.

 

Зомби-Шива (продолжение)

 

Когда он умер меня не осталось. Совсем не хватало пачки Сартра в кармане. Было очень скверно. Дул северный ветер. Маяковской умер с Блаватской на свече. Мой спиритический сеанс окончен. Гуштальн. Демон-Гуаштальт. Д. Домир. Р. Ромуль. Рыка. Зыка. Рус написал, что он русый, хотя это похоже на пиздец. Измезженно цементом пожизненно. Пожизненно похороненные в каменных карманах. На отсыревших туфаках, каменных пиздежах — чтоб было. Очень скверно пахнет во рту, когда поешь анархию Егора Летова. Тамару Чубаковой. Очень жизненно. Доктор Живаго. Живадер Раскольников, или Елисеев зачем-то похоронен в каменных подвалах с каменных лицом. Егор Каменер. Рожа вся в прыщах, и дрыщах, как камень. Камень Будды. Аминь Рахвэ. Жизненно. ЦРБ. Боже зырит ниже. Все спизженно у них, как и у меня. Амень Ра. Рамо погнута — поставлю катафоты. Кофра порвана. Уздечка, зазубренка — Мантра Ра. Рахмина Рахмана Ра. Все ходят с поддельными бормашинами в посемь утра. Чтоб встрать спозорану. Порвать Светлану. Или Фадину. Кошмар на улице Эльдара Рязанова. Рахманинова проклял Гоша, и Вица Цыганова. Жыганова. Жилазны. Железы порваны железом как Жени. Позвоните Фузе. Или Фтузе. Пинбол Кафри. Кафтана начала Карачаново. Карачаево-Черкечия. Черкес подъехал ко мне на бесе. Весело. Не отвесил. Сказал, что весело. Взбесил. Замесил. Остыл, пять сил. Сильно вшторило. Штормир. Динамит удар. Ударница шоколадная фабрика, на Новокузнецкой, где божки флиртуют весело. Бесево. Веселый молочник. У моей подруги молочница. Купил ей булочки, посвал раком. Сказал, что я Ираклий. Воевал в Ираке. Все.