Закрытые глаза Каролины Кляйн дернулись, по телу пробежала дрожь.

– Готово, – объявила Шарлотта, следящая за гипнограммой. – Она поднимается. Стадия пять и восемь…

Онейрический экран осветился, и все смогли увидеть на нем гору, возвышавшуюся над водой.

Маме ни в коем случае нельзя просыпаться прямо сейчас, подумал Жак, иначе ей грозит разрыв в сознании, который повлечет за собой серьезные психические осложнения.

Гамма‑ритм. Затем амплитуда снизилась.

Экран показывал им, что Каролина преодолела четвертую, а затем и третью стадию. Дельта‑ритм. Вторая стадия. Тета‑ритм. Первая стадия. Альфа‑ритм. Подготовка к пробуждению: бета‑ритм.

Камера внутри саркофага фиксировала, что у Каролины слегка подрагивают ресницы. Она приоткрыла глаза, затем снова закрыла, словно не хотела покидать мир снов. Крышку флоат‑камеры приподняли.

Жак Кляйн убрал капельницу, словно перерезал пуповину.

Он погрузил руки в соленую воду, обхватил мать и поднял ее. Каролину обернули в полотенце, вытерли и одели в теплый халат.

Жак поцеловал ее в лоб.

Каролина снова попыталась открыть глаза, но яркий электрический свет ослеплял ее. Она заслонила глаза рукой, затем сжала кулаки и заплакала.

Жак бережно уложил маму на кровать, словно новорожденного в инкубатор. Он задул свечи, чтобы в полутемной комнате стало еще темнее.

Он смотрел на нее.

Его мать постепенно успокоилась, по‑видимому погрузившись в обычный сон.

Она улыбалась, ей было хорошо.

Она спала.

Жак Кляйн убрал со лба Каролины пряди мокрых волос и нежно погладил ее по лицу, в точности так, как она гладила его когда‑то в детстве.

77

«Во сне мы проводим треть нашей жизни. Треть. А двенадцатую ее часть мы видим сновидения. Но большинство людей к этому безучастны. Время сна воспринимается лишь как время восстановления. Сновидения забываются практически сразу по пробуждении. Для меня же происходящее из ночи в ночь под тонкими одеялами во влажном тепле постели относится к разряду тайны. Мир сна – это новый, неизведанный континент, параллельный мир, полный сокровищ, заслуживающих того, чтобы их откопали и использовали. Наступит день, когда детей в школах будут учить правильно спать, а студентов в университетах – видеть сны. Однажды сновидения превратятся в произведения искусства, которые все смогут увидеть на широком экране. Тогда из этой трети жизни, которую ошибочно считают бесполезной, наконец начнут извлекать пользу для усиления наших физических и умственных способностей».

Каролина Кляйн

Послесловие

Говоря об истоках этого произведения, прежде всего стоит упомянуть о репортаже, посвященном онейронавтам, который я сделал в 1980‑е годы в бытностью свою научным журналистом.

Сам факт существования такого явления позволил мне увидеть мое первое осознанное сновидение, сюжет которого таков: я находился в Париже, недалеко от острова Сен‑Луи. У меня были бежевые полупрозрачные крылья, как у летучей мыши, и я поднимался над землей, размахивая ими в воздухе. Как только я переставал махать крыльями, я начинал снижаться, что в конце концов утомило меня физически. Особенно досталось моим плечам. Тем не менее я решил полетать над Сеной. С высоты я заметил сборище бродяг‑троглодитов, соорудивших дома на берегах реки, которые можно было увидеть, только паря над самой водой.

Во сне я осознавал, что если перестану махать руками, то начну терять высоту, рискуя свалиться в Сену и проснуться. Я старался держаться в воздухе как можно дольше, но у меня так сильно разболелись плечи, что я все‑таки опустил руки, действительно коснулся водной глади и вышел из сна.

Таково было мое первое осознанное сновидение. В другой раз мне приснилось, что я заявляю группе людей, что могу исчезнуть. Посреди сновидения я открывал глаза и просыпался в моей кровати в реальном мире. Затем вновь закрывал их – и возвращался в сновидение, говоря незнакомцам: «Ну что, видели? Разве это не чудо? Я могу исчезать, когда захочу… и так часто, как захочу». В ответ они недоверчиво смотрели на меня.

Также на создание этого романа меня подвигли месяцы, в течение которых я либо не спал вовсе, либо спал очень плохо. Это было за год до его написания. Тогда‑то я и установил на смартфоне приложение для построения гипнограммы – графика сна, – что позволяло мне утром оценивать реальное качество моего ночного сна.

Когда я видел отображенные на гипнограмме пять погружений в парадоксальный сон в течение ночи, у меня создавалось впечатление, что я совершенствуюсь в новом виде спорта. Из проведенного во сне времени я быстро попробовал извлечь максимальную выгоду, погружаясь в пятую стадию как можно глубже и быстрее.

Помимо этого, сюжет книги был навеян случаем, произошедшим со мной во время участия в телепередаче Фредерика Лопеса La Parenthèse inattendue. Я оказался в ситуации, когда должен был разговаривать по телефону с ребенком, которым был когда‑то. Мне показалось, что я многое могу сказать юному Б. В. Основным моим посланием ему стало: «Не бойся рисковать», поскольку, даже если мы потерпим неудачу, полученный опыт обязательно принесет нам пользу.

В ноябре 1999 года, во время экспедиции с Клодом Траксом, мне представилась возможность поплавать с дельфинами. В романе я рассказал об этом – в эпизоде с белухами и серыми дельфинами, намекавшими дайверам, чтобы те перестали соваться в гущу их еды.

Наконец, последний компонент, без которого эта книга не состоялась бы, – бутылка Кляйна. Едва взглянув на нее, я подумал: «Вот объяснение понятий времени и пространства». Кольцо Мёбиуса уже становилось предметом широкого обсуждения, теперь настал черед пробудить интерес читателей к другому объекту, а заодно добавить новый аспект моим книгам: сначала треугольник (из загадок трилогии «Муравьи»), затем пирамиды (из трилогии «Третье человечество») и после кольца Мёбиуса – бутылка Кляйна.

P. S. Не знаю, читатель, хорошо ли ты спишь и запоминаешь ли свои сновидения, но предлагаю записывать все, что ты видишь (по желанию). Можно в конце этой книги, на форзаце, а можно в банке данных на моем сайте Таким образом, у нас будет возможность обмениваться сновидениями и вместе их анализировать.

P. P. S. Напоследок, в качестве дополнения к первому вопросу, я задам вам второй: если бы во сне у вас была возможность поговорить с человеком, которым вы станете через двадцать лет, что бы вы у него спросили?