В эпоху кризиса нельзя просто съёжиться

Несколько слов о распродажах.

Нынче они повсеместно изобилуют. Как-то, проезжая по Тверской, я увидел сообщение о распродаже буквально в каждой витрине. Причём, судя по всему, это не рекламные фокусы, какими ещё недавно грешили наши торговцы — повышали цену за две недели до праздника и через неделю возвращали к прежнему уровню, после чего сообщали о новой грандиозной предпраздничной распродаже. Сейчас цены снижаются всерьёз. Реально очень дёшево распродаются солидные коллекции почтенных фирм. Что поделаешь — кризис.

Когда глядишь на массированные распродажи, возникает естественный вопрос: что мешает всем участникам экономической деятельности вести себя таким вот кризисным образом — снизить цены, всё распродать, снизить зарплату сотрудников, и тем самым обеспечить дальнейшее вращение колёс экономического механизма, пусть на меньшем уровне, но всё так же бесперебойно?

Понятно, каждому обидно отдавать что-то по дешёвке, никто не хочет терпеть убытки. Но ведь когда кризис всё равно начался, убытки так или иначе в итоге неизбежны. Понятно, что убытки эти будут намного больше в случае остановки экономики, чем в случае её работы в распродажном режиме, то есть по сниженным ценам при сниженных зарплатах. Казалось бы — вполне естественный выход из критического положения экономики в целом.

Но, как известно, всякая сложная проблема допускает множество простых, очевидных, легко исполнимых неверных решений. Вот и идея всеобщей распродажи, к сожалению, не сработает. Ибо существует пирамида потребностей.

Само это понятие ввёл американский социолог Абрахам Харолд Григорьевич Маслов. Смысл довольно прост: потребности неравнозначны, и заботиться о высших можно лишь после того, как удовлетворены низшие, первоочередные.

Если деньги набрались только на две недели отдыха в году, то Вы, скорее всего, не будете все эти четырнадцать дней метаться из конца в конец мира, а просто найдёте какой-нибудь не слишком дорогой пляж и будете на нём отлёживаться, набираясь сил на полсотни недель предстоящей работы.

Если удаётся наскрести всего на одну пару брюк в год, то Вы не будете думать, прилепили на них китайцы марку «Calvin Klein» или марку «Donna Karan, New York». Вы будете беспокоиться, прослужат брюки весь год или расползутся по швам на второй неделе.

Ну а если Вам хватает средств только на то, чтобы с голоду не помереть, то Вы вряд ли будете на последние гроши покупать новое бальное платье.

Королеве Марии Антуанетте Франц-Стефановне Хабсбург, жене Луи Луи-Фердинандовича Бурбона, казнённой французскими революционерами, традиционно приписывают фразу, сказанную за несколько десятилетий до её рождения какой-то французской принцессой: «У народа нет хлеба? Тогда почему же не едят пирожные?» Эта фраза чётко иллюстрирует забвение принципа пирамиды потребностей: человек должен прежде всего удовлетворить потребности низшего уровня, и только тогда появляется возможность перейти на высший.

Если Вам хватает денег на десяток килограмм хлеба в день, то Вы ведь не будете есть этот десяток килограмм хлеба. Хлеба купите грамм двести, зато прикупите к нему сыра и колбасы, а поскольку скорее всего что-то останется, сможете ещё чем-нибудь себя побаловать. Когда растёт материальное благосостояние, люди постепенно поднимаются вверх по пирамиде потребностей — от выживания к самореализации.

Кстати, по этой же причине высокая духовность прямо противоположна бедности, а не является её синонимом, как нас издавна пытаются убеждать. Грубо говоря — человек, тратящий все силы на выживание, чаще всего просто не имеет дополнительных сил на то, чтобы проявлять тонкие душевные движения. Исключения возможны — но столь редки, что не меняют общего правила.

В кризис ресурсы значительной части людей сокращаются. Понятно, эти люди не ужимают все свои разнообразные потребности строго пропорционально, а спускаются по пирамиде потребностей вниз, вовсе отказываясь от заботы о некоторых не остро насущных нуждах. А это в свою очередь означает: бизнесы, ориентированные именно на удовлетворение высших потребностей, оказываются почти не востребованы. Нужда в соответствующих товарах и услугах не уменьшается пропорционально общему сокращению экономики — она вообще может упасть до нуля. Соответственно и все, кто был занят удовлетворением исчезающих потребностей, лишаются своих доходов. Значит, они падают к самому подножию своей собственной пирамиды потребностей. И тем самым понижают пирамиду потребностей общества в целом.

То есть даже если все продавцы и производители попытаются пойти на пропорциональное сокращение цен, сбалансированного сжатия всех раздувшихся экономических пузырей не получится. Кризис — не просто сокращение объёмов. Это прежде всего качественное изменение всех пропорций.

С другой стороны, закон пирамиды сулит и некоторые перспективы. В самом деле, если какие-то потребности — пусть и простейшие — сокращаются меньше, появляется возможность переориентировать бизнес на их удовлетворение. Таким образом те, кто умеет быстро замечать новое и резко маневрировать, могут не только не потерять, но даже кое-что выгадать. Кризис, как известно, это всегда не только новые проблемы, но и новые возможности.

Внутренние резервы