Мировоззренческое значение системы Коперника

 

Гелиоцентрическая система, опубликованная в 1543 г. после многолетних колебаний, – величайшее достижение науки Возрождения, вышедшее далеко за пределы астрономии и приведшее к общенаучной и даже общекультурной революции. Это открытие изменило все мировоззрение, даже на уровне обыденного мышления. Человек (а особенно человек науки) стал «ощущать себя живущим совсем в ином мире», изменилось даже размещение ада и рая на полотнах живописцев. Как пишет английский историк науки Дж. Бернал, «коперниканская революция, вместо того чтобы унизить гордость человека, еще больше возвысила ее» – сознанием высокой способности человека к познанию, проникновением в устройство природы. Последователь Коперника Джордано Бруно (1548–1600) даже утверждал, что именно причастность к научным деяниям, «героический энтузиазм» познания природы делает человечество бессмертным, а краткость жизни – лишь призыв к действию, «полному гордости и упоения».

У Дж. Бруно обожествляемая им природа – универсум, «внутренний мастер, двигатель, производящий из своего лона все формы». За далеко идущие мировоззренческие выводы из системы Коперника (о бесконечности Вселенной, возможности в ней других миров, наделенных жизнью и разумом) Джордано Бруно пошел на костер инквизиции. На предложение сохранить ему жизнь за отречение от своих взглядов философ‑гуманист ответил: «Вы с большим ужасом произносите свой приговор, чем я его выслушиваю». «Агонией торжествующего зверя» называл Бруно попытки остановить прогресс науки. Характерно, что современник Бруно, профессор‑иезуит Луи де Молина (1525–1600) из Испании – страны, славящейся жестокостью своей инквизиции, обосновывает замену понятия «божественное предопределение событий» на «предзнание». Ход событий природы теперь можно просто вычислять!

Натурфилософия Бруно завершала и в известном смысле исчерпывала линию ренессансного пантеизма, обожествления природы. Со вступлением в Новое время идеи «анимистической», одушевленной Вселенной вытесняются механико‑математической картиной мира. Переломной фигурой в этом сдвиге выступил немецкий астроном и астролог Иоганн Кеплер (1571–1630). После 28 лет пути к «Гармонии мира» (вспомним Пифагора) он решился отказаться от утвердившейся с античности идеи круговых орбит планет, заменив их на эллипсы («замысел творца может быть строже и изящнее одновременно»). Увенчав поиски «соотношений музыкальных тонов планет» удивительно изящными и простыми по форме законами их обращения, Кеплер испытал «неистовство священного ужаса, как если бы прикоснулся к деснице Господней».

В этом смысле гораздо больше принадлежит Новому времени современник Кеплера, Галилео Галилей (1564–1642). Родившись в год смерти Микеланджело, великий итальянец, по выражению историка Ф. Даннемана, как бы возвещал «переход трона от искусства к науке». После своего формального отречения он развил гелиоцентрическую систему в более осторожной, иносказательной форме, в виде «Диалога о двух системах мира». Один из участников диалога Симпличио приводил столь нелепые доводы против движения Земли, что оспоривать Коперника осталось уделом только невежественных простаков (так переводится имя Симпличио).

 

Вопросы и задания

 

1. Возрождением чего можно считать эпоху, получившую свое название?

2. Почему изменилось отношение к науке и образованию?

3. В чем состояли принципы гуманизма Возрождения и как они повлияли на образование?

4. Расскажите о той роли, которую сыграла в образовании Реформация.

5. Расскажите об идеях Эразма Роттердамского и их значении.

6. Охарактеризуйте педагогическую мысль французского Возрождения.

7. Назовите педагогические идеи утопистов.

8. В чем заключаются особенности школы в эпоху Возрождения?

9. Как изменилось содержание университетского образования в позднем Возрождении?

10. В чем мировоззренческое значение системы Коперника?

 

Рекомендуемая литература к главе 6 раздела II

 

1. Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. М., 1978.

2. Бенеш О. Искусство Северного Возрождения. Его связь с современными интеллектуальными и духовными движениями. Л., 1973.

3. Горфункель А.Х. Гуманизм и натурфилософия итальянского Возрождения. М., 1977.

4. Горфункель А.Х. Философия эпохи Возрождения. М., 1980.

5. Джуринский А.Н. История педагогики. М., 1999.

6. Культура эпохи Возрождения и Реформация. Л., 1981.

7. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1, 20.

8. Пико делла Мирандола Дж. Речь в защиту достоинства человека // История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли. М., 1962. Т. 1.

9. Свободомыслие и атеизм в древности, средние века и в эпоху Возрождения. М., 1986.

10. Сунягин Г. Ф. О некоторых предпосылках культуры Возрождения // Вопросы философии. 1985. № 7.

11. Философия эпохи ранних буржуазных революций. М., 1983.

12. Хрестоматия по истории зарубежной педагогики. М., 1981.

13. Школа и педагогическая мысль средних веков, Возрождения и Нового времени. М., 1981.

 

 

Глава 7

Просвещение

 

Становление Нового времени

 

Эпоху, сменившую Возрождение, часто называют Новым временем («Age Nou‑velle» – фр.). Ее временные границы еще более условны. Если Возрождение завершать XVI столетием, то Новое время следует отсчитывать с XVII в. Доминантой этой эпохи становится наука, «сменившая на троне» искусство. Устами Ф. Бэкона Новое время возвестило: «Знание – сила» (мощь, власть: «Knowledge itself is power»). Такая уверенность все более укреплялась поразительными успехами механико‑математического естествознания, по существу, отожествляемого с наукой, задающего ей эталоны, идеалы и нормы. Особенно сказанное относится к XVIII в., который вошел в историю под названием века Просвещения.

Просвещение вышло за пределы круга земель, охваченного Возрождением, включив страны Восточной Европы и Россию, а также Северную Америку. Крах же идеалов Просвещения как очередной светлой мечты человечества был связан с выявлением ограниченности его идейной базы – механико‑математического естествознания, а в политическом плане – с походами Наполеона. Таким образом, последние струйки этого мощного течения усыхают в первые два‑три десятилетия уже XIX в., будучи связаны с именами Канта, Гегеля, Гете, все еще веривших в Просвещение, но и видевших нереализованность его программы.

XVII–XVIII вв. – эпоха серьезных экономических и социальных перемен. Теперь уже, не сдерживаемые внешними и внутренними ограничениями, капиталистические преобразования приобрели значительный размах. Успехи естествознания, с одной стороны, обеспечивали ему мощную идейную и техническую базу, с другой – капитализм сам все более поддерживал и подстегивал науку, которая смещала свою направленность от «светоносной» к «плодоносной» (также выражение Ф. Бэкона). Как пишет Э. Мендельсон, «одни и те же социальные силы помогали и рождающемуся ученому, и рождающемуся капиталисту». Столь же неслучайно научная революция XVI–XVII вв. разворачивалась одновременно с Нидерландской (1566–1609) и Английской (1604–1660) буржуазными революциями. В то же русло вписались позже война за независимость США и Французская революция.

Одним из главных достижений эпохи ранних буржуазных революций явилась концепция естественного права – на жизнь, частную собственность, а вскоре и на образование, которые должно было обеспечить государство. Теперь уже жизненные успехи определялись не сословным положением, а личными деловыми качествами и, конечно, образованностью, необходимой и промышленнику, и мореплавателю, и коммерсанту. Рост социального значения науки и образования приводит к формированию педагогики уже как науки, со своими закономерностями, исследовательскими принципами, экспериментальной и теоретической базой – в духе Нового времени.

Новый идеал личности предполагал формирование человека, способного постигать мир в его целостности, делая из этого практические выводы. Успехи естествознания были базой не только для социальной уверенности. Соединение ренессансного пантеизма – обожествления природы и убежденности в ее познаваемости выдвигало Природу в качестве главного Учителя и Воспитателя. Доказывалась не просто необходимость образования, но и необходимость природосообразного образования и воспитания.

Немецкий педагог Вольфганг Ратке (1571–1635) в число требований к природосообразному образованию включал обучение на родном языке, необходимость педагогических знаний для каждого человека как условия счастливого существования. Ратке создал научную методологию образования. В работах «Всеобщее наставление» и «Франкфуртский мемориал» он установил критерии, по которым следовало строить педагогические исследования. Дидактика, основоположником которой был чешский мыслитель и педагог Ян Коменский (1592–1670), была расширена Ратке до науки о формировании личности. В 1642 г. был принят «Готский устав», разработанный на основе идей Ратке и Коменского и сделавшийся каноном для учебных заведений Германии. В первых двух классах по катехизису обучали родному языку, счету, церковному пению. В старшем классе добавлялись «мирские» знания – обычаи, местная география, основы естествознания. Занятия шли пять дней в неделю по шесть часов, с четырех– и шестинедельными (для села) летними каникулами. Учеба заканчивалась не позже 14 лет сдачей экзамена.

 

Идеи науки и образования у Ф. Бэкона

 

Переломной фигурой на стыке Возрождения и Нового времени – и хронологически, и по взглядам – явился Фрэнсис Бэкон (1561–1626). Его представления о науке, ее статусе, задачах и возможностях переворачивали все застарелые нормы и формировали новые взгляды. Требование общественного назначения науки, которое у гуманистов Возрождения (вплоть до Бруно) оставалось лишь пламенным призывом, превращалось у него в развернутую социальную программу. Ф. Бэкон выдвинул идею науки и образования как «наиболее радикальных средств морального, религиозного и политического обновления общества». В предложенной им программе исходным было исследование отношения человека к природе, а уже на основе этого – отношений между людьми. Идея выведения законов общества из природы становится лейтмотивом общественной мысли всего XVII и даже XVIII вв. Соответственно обосновывалось единство познания природы и природосообразного воспитания.

Провозглашенная Ф. Бэконом власть над природой вовсе не предполагала насилия над ней. Для Бэкона ученый, перестав быть факирствующим магом, выпытывающим у природы ее сокровенные тайны для себя лично (не в последнюю очередь – из тщеславия), становится служителем природы, ее «интерпретатором». Познавая природу с огромным пиететом, на основе четкого, продуманного, систематического метода, «согласно с ее устройством», ученый Нового времени именно этим обретал власть над ней. Важное место в бэконовской философии занимала критика «идолов» (призраков, препятствующих уму следовать своим естественным путем): слепой веры в авторитеты, прямолинейного восприятия ходячих мнений, недостатков воспитания.

В утопии «Новая Атлантида» английский мыслитель привел перечень наиболее важных практических задач, стоящих перед человечеством: продления жизни и омоложения, создания новых видов, превращения одних тел в другие, владычества над воздухом и вызывания гроз. Оставляя выполнение столь грандиозных задач отдаленному будущему, Ф. Бэкон уже в XVIII в. с поразительной отчетливостью видел необходимость объединения в научные коллективы (на первых порах хотя бы в проведении опытов), организации не только научной деятельности, но и государственной политики в отношении науки и научных учреждений. Занимая пост лорда‑канцлера (при короле Якове I), Ф. Бэкон даже сумел предпринять известные шаги в этом направлении, став не только идеологом, но и проводником новой науки.