Наталья Геннадьевна Соломина, Сергей Константинович Соломин

Наталья Геннадьевна Соломина, Сергей Константинович Соломин

Прекращение обязательства по российскому гражданскому праву

 

Наука (Юстицинформ) –

 

«Прекращение обязательства по российскому гражданскому праву: теоретический очерк / C.К. Соломин, Н.Г. Соломина»: Юстицинформ; Москва; 2014

ISBN 978‑5‑7205‑1229‑3

 

Аннотация

 

Авторами настоящего исследования разработаны теоретические основы прекращения гражданско‑правого обязательства с точки зрения существа прекращения обязательства и построения оптимальной системы оснований прекращения обязательств. Предложены постановка и решение ряда теоретических проблем реализации отдельных оснований прекращения обязательств, имеющих важное практическое значение.

Издание предназначено для лиц, интересующихся проблемами гражданского права.

 

Сергей Константинович Соломин, Соломина Наталья Геннадьевна

Прекращение обязательства по российскому гражданскому праву

 

Рецензенты:

Телюкина М.В. – доктор юридических наук, профессор (Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ);

Лескова Ю.Г. – доктор юридических наук, доцент (Самарский государственный университет)

 

© ЗАО «Юстицинформ», 2014

 

* * *

Введение

 

Возникновение любого гражданско‑правового обязательства связывают с необходимостью достижения экономической цели такого обязательства, выраженной в конкретном правовом результате. Надлежащее исполнение как наиболее оптимальный и ожидаемый вариант прекращения обязательства рассчитан, в первую очередь, на стабильные экономические условия, в которых действуют участники гражданского оборота. Однако эти условия изменчивы, что не всегда благоприятно сказывается на обязательственной связи: возникают различного рода дефекты в динамике обязательства, что предопределяет необходимость либо его оптимизации, либо погашения с тем, чтобы предупредить наступление негативных последствий для сторон правоотношения.

Отечественная доктрина гражданского права выработала инструментарий, позволяющий добросовестным субъектам найти оптимальный вариант погашения правовой связи, направленный, в первую очередь, на достижение положительного экономического эффекта. Этот правовой инструментарий воспринят действующим гражданским законодательством в виде определенного набора оснований прекращения обязательств, каждое из которых представляет собой элемент единой системы, в основу построения которой авторами настоящего исследования положен критерий достижения экономической цели обязательства.

Результатом проведенного исследования выступает разработка теоретических основ прекращения обязательства по российскому гражданскому праву, выявление и разрешение наиболее актуальных проблем реализации отдельных оснований прекращения обязательств.

Настоящее исследование будет полезно всем тем, кто занимается проблемами гражданского права, а его результаты могут оказать помощь правоприменителю при квалификации соответствующих правоотношений.

 

Глава 1. Основы прекращения обязательства

 

Глава 2. Основания прекращения обязательств, связанные с достижением экономической цели обязательства

 

Предоставление отступного

 

Стороны самостоятельно определяют условия обязательства, некоторые из которых могут меняться в процессе его динамики как по соглашению сторон, так и в силу одностороннего волеизъявления, когда таковое допускается законом (а для сферы предпринимательской деятельности и договором). В частности, обязательство может быть прекращено предоставлением отступного, что сопряжено с необходимостью достижения соглашения сторон на какой‑либо стадии динамики обязательства.

Предоставление отступного, выступая одним из поименованных законом оснований прекращения обязательства, является и способом исполнения обязательства, который приводит к его погашению надлежащим исполнением. Неоднозначность в определении существа предоставления отступного[18], что, в первую очередь, связано с природой самого соглашения об отступном, породило на практике множество вопросов: для прекращения каких обязательств может быть использовано данное основание; какова природа соглашения об отступном; как такое соглашение влияет на динамику обязательства; порождает ли соглашение об отступном дополнительное обязательство; приостанавливает ли достигнутое соглашение исполнение основного обязательства?[19]

Сфера применения данного основания прекращения обязательства является преимущественно договорной. Не вызывает сомнения, что соглашением об отступном затрагивается условие о предмете исполнения обязательства. Возможность включения в тот или иной договор разных условий, как типичных, так и нетипичных для такого договора обеспечивается п. 4 ст. 421 ГК РФ, устанавливающим, что условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами. То есть включение условия об отступном не должно противоречить императивным правилам, в том числе правилам относительно специальной правоспособности участников договора. В свою очередь, возможность внесения условия, изменяющего динамику заключенного договора, обеспечивается правилом п. 1 ст. 450 ГК РФ, согласно которому по соглашению сторон возможно изменение договора, если иное не предусмотрено Гражданским кодексом РФ, другими законами или непосредственно самим договором.

Вместе с тем, в возмездных двусторонних договорах имеют место два основных взаимных обязательства: первоначальное обязательство (предметом исполнения которого является предоставление какого‑либо материального блага) и последующее обязательство (предметом исполнения которого служит встречное предоставление какого‑либо иного материального блага). Можно ли соглашением об отступном изменить условие о предмете исполнения как в одном, так и в другом взаимных обязательствах?

Как правило, одно из основных обязательств, возникающих из одного возмездного договора, является квалифицирующим[20] (в договоре купли‑продажи – это обязательство по передаче товара, в договоре аренды – это обязательство по передаче имущества в аренду и т. д.). Оно же, как правило, является и первоначальным. Последующее обязательство связано со встречным предоставлением. Именно возможность замены предмета исполнения в этом обязательстве выступает типичным случаем применения отступного. При этом стоимостная оценка отступного (или сумма денежных средств, когда таковые используются в качестве отступного) должна быть сопоставима с размером встречного предоставления, т. е. с ценой договора, размером арендных платежей, стоимостью работ или услуг, стоимостью обмениваемого товара[21]. Учитывая тот факт, что последующее обязательство в возмездном договоре по отношению к первоначальному обязательству является зависимым по своей природе (оно должно отвечать существу договора и «обслуживать» первоначальное обязательство), соглашением об отступном не должна быть затронута соответствующая договорная конструкция на предмет ее соответствия императивным началам. Если такие начала затронуты, то и соглашение об отступном является недействительным.

Например, зависимость обязательства по возврату кредита от существа обязательства по предоставлению кредита, обеспеченная природой кредитного договора, исключает возможность применения отступного в качестве способа исполнения первого. Предоставление денежных средств является единственно возможным предметом кредитного договора, что, в свою очередь, обусловливает единственно возможный предмет исполнения обязательств, лежащих на должнике‑заемщике. Предоставление заемщиком иного, отличного от денег, имущества противоречит существу кредитного договора, как договору о предоставлении денежной суммы (кредита), подлежащей возврату в некотором увеличенном размере с учетом процентов годовых. Закон однозначно предписывает, что «…заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее». Возврат заемщиком иного имущества, отличного от денег, противоречит принципам банковского кредитного правоотношения и условиям банковского кредитования, существу банка как специального субъекта банковской деятельности, которому запрещено заниматься торговой деятельностью. Соглашаясь на принятие иного имущества, отличного от денег, банк тем самым выходит за пределы своей специальной правоспособности. Кредитный договор не является сделкой по обмену имущества, а банк не может являться субъектом торговой деятельности. Интерес банка может быть реализован только посредством действий, направленных на получение денег от заемщика. При этом источник получения необходимой для погашения суммы долга заемщика банку безразличен. Это может быть и реализация имущества, которое в отношении какого‑либо другого кредитора, но не банка, могло быть предложено в качестве отступного. Исходя из существа кредитного договора и кредитной деятельности банков, обязательство по возврату предоставленной суммы кредита ни при каких условиях не может быть прекращено предоставлением иного, отличного от денег, имущества[22].

Не исключена ситуация, когда соглашением об отступном будет затронут предмет исполнения по первоначальному обязательству, реализация которого (соглашение об отступном) также должна укладываться в определенные границы, связанные с установлением императивных начал для того или иного вида договора. Однако такие ситуации, по нашему мнению, встречаются гораздо реже, по сравнению с применением отступного для прекращения последующих (взаимных) обязательств. Это связано с тем, что при осложнениях в динамике первоначального обязательства должнику проще отказаться от его исполнения или инициировать расторжение договора по соглашению сторон с тем, чтобы, например, заключить новый договор на иных условиях. В случае же возникшего или предполагаемого дефекта в исполнении последующего обязательства, должник вынужден будет применить тот правовой инструментарий, который максимально оптимизирует искомую обязательственную связь, а соответственно, удовлетворит интерес кредитора пусть даже за счет изменения экономической цели такого обязательства. Если необходимость исполнения первоначального обязательства обеспечена принудительной силой заключенного договора, то побудительной силой к исполнению последующего (взаимного) обязательства выступает не только договор, но и долг, формирование которого на стороне должника вызвано, в том числе, и исполненной обязанностью в рамках первоначального обязательства.

Независимо от того, для погашения какой договорной обязательственной связи (первоначальной или последующей) применимо отступное, в основную договорную конструкцию на стадии достижения соглашения об отступном могут быть вкраплены элементы другого договора. Это произойдет в том случае, если отступное отличается от основного предмета исполнения принадлежностью к другому роду материальных благ (в частности, вместо вещи предлагается выполнение работ)[23] или к другому виду материального блага в рамках одного рода (в частности, вместо денег предлагается иная вещь). В подобной ситуации на стадии предоставления отступного изменится квалификация договора, в частности, договор купли‑продажи трансформируется в договор мены (или наоборот). Следовательно, оценка как самому договору (с точки зрения его соответствия формальным признакам), так и его динамике будет даваться уже не с позиции первоначально сформированной при заключении договорной конструкции, а с позиции соответствия трансформированной договорной конструкции требованиям закона, иных правовых актов.

При достигнутом соглашении об отступном право на замену предмета исполнения обязательства принадлежит должнику. В литературе высказывается мнение, что данному праву корреспондирует обязанность кредитора принять отступное. При этом кредитор не вправе требовать ни предоставления отступного, ни исполнения первоначального обязательства до истечения установленного сторонами срока предоставления отступного[24].

Данное суждение вызывает нарекания, в первую очередь, с позиции существа гражданско‑правового обязательства. Объектом обязательства выступает действие обязанной стороны, которое обязательно должно быть направлено на какое‑либо материальное благо. Если следовать логике приведенного выше мнения, то существует некое обязательство по принятию отступного, в котором обязанной стороной выступает кредитор по первоначальному обязательству. Однако этой обязанной стороне не на что воздействовать своим поведением, поскольку до момента предоставления отступного последним обладает не должник, а кредитор, который имеет право требовать принятия отступного. Отсутствие объекта воздействия в обязательстве по принятию отступного означает и отсутствие самого обязательства. Известно, что в гражданско‑правовом обязательстве интерес кредитора удовлетворяется ни за счет его собственных действий (как это имеет место в вещном правоотношении), а за счет действий должника.

Отсутствие некоего субъективного права «требовать принятия отступного» с корреспондирующей этому праву обязанности «принять отступное», соответственно, означает и то, что исполнению первоначального обязательства не может противостоять исполнение некоего обязательства по принятию отступного, когда последнее приостанавливает исполнение первого. Право на замену основного предмета исполнения дополнительным – отступным происходит в рамках единого обязательства. Кредитор как имел право требовать исполнения обязательства, так его и имеет, независимо от достигнутого соглашения об отступном. Вместе с тем, с момента достижения такого соглашения должник имеет право удовлетворить требование кредитора посредством как основного предмета, так и дополнительного (факультативного). Для динамики обязательства это означает, что предоставление дополнительного предмета исполнения обязательства (взамен основного) рассматривается как надлежащее, а требование кредитора считается погашенным, как если бы обязательство было бы исполнено основным предметом.

Таким образом, соглашение об отступном не порождает какого‑либо дополнительного обязательства наряду с основным. Этим соглашением затрагивается предмет исполнения уже существующего обязательства. С момента достижения соглашения об отступном данное обязательство подлежит квалификации в качестве факультативного[25]: должнику предоставляется право замены основного предмета исполнения на дополнительный (факультативный). При этом срок жизни факультативного обязательства может быть ограничен достигнутым соглашением, когда стороны определят возможность погашения обязательства отступным конкретным сроком. Само же соглашение об отступном представляет собой не что иное, как соглашение об изменении обязательства (договора) относительно предмета исполнения, которым дополнительно могут быть затронуты и другие условия обязательства (напр., срок его исполнения).

Итак, соглашение об отступном дает возможность должнику выбрать предмет исполнения: первоначальный или факультативный. Кредитор, отказавшийся принять отступное в качестве надлежащего предмета исполнения, считается просрочившим со всеми вытекающими последствиями, предусмотренными ст. 406 ГК РФ. Установление срока предоставления отступного не является отсрочкой исполнения основного обязательства. Не предоставление отступного в обусловленный соглашением срок является основанием для погашения права должника на исполнение обязательства факультативным предметом. Передача отступного взамен основного предмета исполнения обязательства, осуществленная после оговоренного срока предоставления отступного, возможна лишь с согласия кредитора.

Предоставление отступного погашает обязательство, если только стороны не оговорили условие о том, что предоставление отступного рассматривается в качестве частичного исполнения обязательства. В подобной ситуации требуется определение стоимостного соотношения всего долга обязанной стороны и отступного. Приведенное правило не распространяется на деньги, предоставляемые взамен основного предмета исполнения. Денежные средства, предоставленные как отступное, погашают обязательство должника только в том случае, если их сумма соответствует размеру долга. В противном случае речь может идти только о частичном исполнении соответствующего обязательства.

Отступное может погасить долг, возникший из любого договора, при условии, что таким предоставлением не нарушаются императивные требования законодательства и существо договора. Существо договора может проявляться не только в субъектном составе, как это было показано на примере кредитного договора, но и в предмете договора. Так, нельзя отступным погасить обязательство по возврату арендованного имущества. Замена предмета исполнения в одном (последующем) обязательстве непосредственным образом отразиться на первоначальном обязательстве, которое вновь надо будет оценить с позиции надлежащего исполнения. А значит, достижением соглашения об отступном прикрывается альтернативный вариант в развитии взаимоотношений сторон договора аренды. Если, например, стороны обусловили предоставление какого‑либо иного имущества взамен возврата арендованного, и такое предоставление состоялось, то соглашение об отступном подлежит квалификации в качестве соглашения о новации, в силу которого прекратился договор аренды и возник другой договор – договор мены. Это означает, что соглашение об отступном как притворная сделка (до момента предоставления иного имущества отличного от арендованного) не может оказать влияние на динамику самого договора аренды, а значит, и отсутствует факультативный предмет исполнения. Иначе говоря, при предъявлении требования арендодателя о возврате арендованного имущества оно подлежит удовлетворению именно предоставлением этого имущества. Ссылка арендатора на возможность замены основного предмета исполнения другим не будет иметь под собой правового основания. Естественно, что данным примером не ограничивается применение отступного в договорной сфере. В каждом конкретном случае необходимо исследовать соглашение об отступном на предмет того, какие элементы договора и в какой степени затрагиваются таким соглашением.

Имеет свои пределы возможность погашения обязательства предоставлением отступного и во внедоговорной сфере. Если для обязательств, возникающих из односторонних сделок, принципиальных запретов на применение данного основания прекращения обязательств нет, поскольку они являются регулятивными, а значит и соглашение сторон, достигнутое на любой стадии такого обязательства, не будет противоречить его природе, то для деликтных, кондикционных, в т. ч. реституционных правоотношений можно выявить целую систему сущностных ограничений на применение отступного.

В первую очередь, обратимся к сфере неосновательного обогащения на предмет возможности замены одного имущества (составляющего неосновательное обогащение) на другое имущество при исполнении обязательства по возврату неосновательно приобретенного имущества в натуре.

По нашему мнению, возвращение неосновательного обогащения в натуре исключает возможность замены его не только на деньги, но и на другое имущество, что, естественно, ограничивает (запрещает) применение отступного в кондикционной сфере. Исключение составляет случай, когда неосновательное обогащение приобретателя составляют денежные средства, поскольку деньги в своем нормальном состоянии всегда представляют деньги. Денежные средства как объект неосновательного обогащения по понятным причинам всегда присутствуют в натуре: им не может быть причинен вред в форме недостачи или ухудшения; они не исчезнут таким образом, чтобы приобретатель не сумел их вернуть. Поэтому к возврату неосновательного обогащения в форме денег не применимы ни правила о стоимостном возмещении имущества, ни об ответственности приобретателя за недостачу или ухудшение такого имущества. Возврат такого имущества может быть осуществлен лишь как возврат неосновательного обогащения в натуре. Причем это относится не только к неосновательному приобретению денежных средств, но и к неосновательному сбережению в целом, которое только и может быть выражено в денежной форме. Это в свою очередь означает, что возврат неосновательно сбереженного в натуре всегда предполагает передачу денег.

Кондикционное обязательство по возврату денег подлежит исполнению независимо от фактического наличия или отсутствия денег у должника (приобретателя). При этом только неосновательное обогащение в форме денег допускает возможность замены одних купюр (монет) на другие с тем, чтобы денежная сумма, подлежащая возврату, соответствовала безосновательно утраченной потерпевшим сумме денежных средств. В отношении иных кондикционных обязательств, возврат неосновательно приобретенного имущества в натуре исключает возможность замены его на другое имущество, пусть даже того же рода и качества.

От предоставления отступного следует отличать замену объекта неосновательного обогащения деньгами, когда имеет место невозможность исполнения обязательства по возврату неосновательно приобретенного имущества в натуре (п. 1 ст. 1105 ГК РФ). Все остальные предполагаемые случаи замены объекта кондикционного обязательства лежат за сферой неосновательного обогащения.

Можно ли обойти требование о возврате потерпевшему имущества в натуре и передать другую вещь пусть даже такого же рода и качества на основании соглашения об отступном?

Если такую ситуацию допустить, то следует признать, что принятием «другой вещи» потерпевший подводит правовое основание под безосновательное приобретение или сбережение вещи приобретателем. Возникает ситуация, когда предоставление «другой вещи» подпадает под режим встречного исполнения обязательства. Исходя из характера «другой вещи», предоставляемой приобретателем, и предмета неосновательного приобретения или сбережения, необходимо будет дать квалификацию, возникшим отношениям.

Если в результате такой квалификации данные отношения будут определены как отношения, возникшие из того или иного гражданско‑правового договора – ничто не мешает применить к ним положения гражданского законодательства о соответствующем договоре. Если же отношения будут квалифицированы как недолжные, то и действия, связанные с предоставлением «другой вещи», должны будут рассматриваться как неправомерные, а принявшая такое исполнение сторона должна будет считаться недобросовестной. Однако, если действие по предоставлению «другой вещи» взамен возврата имущества, составляющего неосновательное обогащение, в натуре все же состоялось и является правомерным с позиции квалификации возникших отношений как отношений, возникающих из того или иного договора, применение положений о неосновательном обогащении исключается.

Такая ситуация представляется неверной. Требование о возврате неосновательного обогащения в натуре не предполагает усмотрения сторон относительно выбора предмета исполнения, в связи с тем, что закон в принципе не может допустить возникновение правовых последствий за неправомерным (безосновательным) действием, кроме тех, которые связаны с такой неправомерностью. Если допустить возможность замены предмета исполнения кондикционного обязательства, то выходит, что помимо основного предмета (возврат которого обеспечен безосновательностью его приобретения) появляется факультативный предмет исполнения, возможность предоставления которого обеспечена достигнутым соглашением.

Недостоверной конструкция «предоставление отступного по кондикционному обязательству» выглядит и с позиции вещного права. Если допустить возможность замены имущества, подлежащего возврату, на другое имущество, то выходит, что допускается возможность возникновения права собственности у приобретателя по основаниям, которые законом рассматриваются как неправомерные[26].

Правила о возврате неосновательного обогащения в натуре – это положения императивного характера, обременяющие приобретателя. Нельзя по усмотрению сторон изменить характер императивных предписаний. Для совершения каких‑либо действий, связанных с предоставлением приобретателем «иной вещи», стороны кондикционного обязательства, в первую очередь, должны вернуться в первоначальное положение, и лишь потом совершать действия в режиме нормального течения гражданского оборота.[27]

Если потерпевшему предлагается взамен неосновательно приобретенного имущества другое, и он согласен на его получение, то механизм замены будет иной, отличный от предоставления отступного. Стороны в подобной ситуации не могут заменить предмет исполнения кондикционного обязательства (по выше приведенным аргументам), но могут заменить одно обязательство на другое, т. е. обратиться к механизму новации. Это означает, что стороны своим соглашением прекратят одно (охранительное) обязательство с тем, чтобы возникло другое (регулятивное обязательство). Таким образом, стороны соглашением о новации погашают кондикционное обязательства и вводят новое возникшее правоотношение в режим договорного. Это означает, что кредитор полностью утрачивает статус потерпевшей стороны, а должник – недобросовестного субъекта (неосновательного приобретателя), что исключает возможность первого в случае дефекта исполнения нового обязательства ссылаться на первоначальное (новированное) правоотношение. Естественно, что возникшему обязательству будет дана оценка с точки зрения его соответствия требованиям действующего законодательства[28].

Учитывая кондикционную природу реституционного обязательства, последнее не может быть погашено предоставлением отступного. Вместе с тем, существует мнение о том, что если соглашением об отступном не нарушены права и интересы третьих лиц или публичные интересы, предоставлением отступного может быть прекращено и обязательство по возврату полученного по недействительной сделке[29].

Порочность приведенного тезиса можно проиллюстрировать следующей ситуацией. Например, сделка по обмену товарами была признана ничтожной как противоречащая требованиям закона. Однако одна сторона все же передала товар другой стороне, в то время как последняя не успела исполнить встречное обязательство. Согласно ст. 167 ГК РФ стороны должны вернуться в первоначальное положение. Применительно к рассматриваемому случаю это означает, что сторона, получившая товар, должна вернуть его передавшей стороне. Если допустить возможность обхода реституционных правил и допустить возможность возврата такого имущества путем замены его на товар, который другая сторона не успела передать, то смысл правил применения последствий недействительности сделок сводится на нет. Передав «другую вещь», соответствующую предмету ничтожной сделки мены, стороны реституционного обязательства тем самым обошли бы основания ничтожности сделок и ввели бы их отношения по обмену товарами в правомерный режим, что в принципе недопустимо. Закон, защищая нарушенные права, определяет тот порядок, в котором только и может произойти защита (восстановление) нарушенного права. В случае с реституционными обязательства действует общее правило, касающееся обязательств из неосновательного обогащения: возврат всего полученного по недействительной сделке предполагает возврат имущества (неосновательного обогащения) в натуре.

Если правовым результатом кондикционного обязательства выступает возврат потерпевшему именно того имущества, которое составило неосновательное обогащение приобретателя, то правовой результат деликтного обязательства связан с передачей потерпевшему имущества в размере, покрывающим причиненный ему имущественный вред. Несмотря на то, что имущественный вред, в первую очередь, подлежит денежной оценке, интерес потерпевшей стороны может быть удовлетворен за счет любого другого предоставления, что соответствует общему принципу института возмещения вреда – принципу возмещения вреда в полном объеме. Это означает возможность применения отступного для погашения деликтного обязательства. При этом замена основного предмета исполнения на другой подчиняется теории эквивалентности, что означает точное стоимостное соответствие основного и факультативного предмета исполнения обязательства из причинения вреда.

Возвращаясь к общим вопросам применения отступного, заметим, что стороны обязательства могут использовать данный правовой инструмент для погашения обязательства, которое находится в стадии неисполнения либо ненадлежащего исполнения. В подобной ситуации кредитор, помимо основного требования, рассчитывает на удовлетворение акцессорных (дополнительных) требований – требования об уплате неустойки и требования о возмещении убытков. В судебной практике последовательно проводится мысль о том, что с предоставлением отступного прекращаются все обязательства по договору, включая и обязательство по уплате неустойки, если иное не следует из соглашения об отступном[30].

На наш взгляд, в данном подходе имеет место ошибка юридико‑технического характера, поскольку акцессорные обязательства могут отпасть не в силу предоставления отступного по основному обязательству, а в силу механизма принятия исполнения по обязательству, которое находится в стадии неисполнения либо ненадлежащего исполнения. Соглашение об отступном затрагивает только одно обязательство. Вместе с тем, стороны могут погасить предоставлением отступного не только основное обязательство, но и акцессорное (дополнительное). Однако для этого требуется самостоятельное соглашение сторон: замена предмета исполнения в акцессорном обязательстве предполагает достижение отдельного соглашения об отступном, по сравнению с тем, которое могло быть достигнуто для погашения основного обязательства. В случае, когда имеет место соглашение о замене предмета исполнения по основному обязательству, и должник предлагает кредитору отступное, последний вправе требовать, в первую очередь, исполнения акцессорного обязательства. В противном случае, приняв отступное без погашения дополнительного обязательства, таковое погашается не потому, что предоставление отступного погашает долг по всем обязательствам должника, а потому, что приняв исполнение по основному обязательству до исполнения акцессорного, кредитор признает за таким исполнением качества надлежащего. В подобной ситуации акцессорные обязательства отпадают по той причине, что они считаются не возникшими.

 

§ 4. Зачет встречных однородных требований

 

Существование огромного числа правовых связей, состоящих из субъективных прав и корреспондирующих им субъективных обязанностей, предполагает такое же огромное число управомоченных и обязанных лиц. При этом одно и тоже лицо одновременно является участником определенного множества гражданских правоотношений, в которых он выступает и как обладатель субъективных прав, и как носитель юридических обязанностей.

Так, например, гражданин одновременно может являться собственником определенного множества вещей (а значит, выступать управомоченной стороной в вещных правоотношениях) и несобственником по отношению к неопределенному кругу собственников (а значит, выступать обязанной стороной). Он может быть студентом негосударственного вуза, а значит, быть кредитором (заказчиком) в обязательстве возмездного оказания образовательных услуг и должником в обязательстве по оплате этих услуг. Он может быть пассажиром транспорта общего пользования, а значит выступать кредитором в обязательстве по перевозке пассажира и должником в обязательстве по оплате услуг перевозки.

Возможна ситуация, когда одни и те же субъекты гражданского оборота встречаются в качестве управомоченной и обязанной сторон в разных правоотношениях, в т. ч. и обязательственных. Это не означает, что в подобных ситуациях один субъект будет всегда кредитором, а другой – должником. Напротив, существует определенное число правовых связей, когда носитель субъективной обязанности в рамках одного обязательства одновременно выступает обладателем субъективного права в другом обязательстве. Некоторые из таких обязательств характеризуются наличием однородных требований, что позволяет при определенных обстоятельствах погасить эти обязательства либо одно из них. Речь идет о механизме зачета встречных требований.

Зачет встречных требований является одним из наиболее удобных и востребованных хозяйственной практикой способов прекращения обязательств. Он позволяет в определенных случаях упростить механизм расчетов между контрагентами, исключив необходимость фактического перемещения материальных благ от должника к кредитору. Вместе с тем, применение зачета встречных требований на практике порождает немало дискуссионных вопросов, решение которых находится в поле зрения ученых‑правоведов, что предопределяет необходимость исследования сущности правоотношений, возникающих при применении данного способа прекращения обязательств.

Посредством зачета встречные однородные требования сторон, если они равны по объему, полностью погашаются. В случае, когда данные требования не соотносятся по объему, только одно из них прекращается, что, в свою очередь, приводит к погашению только одного из встречных обязательств.

Согласно ст. 410 Гражданского кодекса РФ «обязательство прекращается… зачетом встречного однородного требования…». Таким образом, либо понятие «обязательство» используется законодателем в значении требования, либо, напротив, понятие «требование» используется в значении обязательства, либо вообще законодатель рассматривает эти понятия как тождественные.

Данное понятийное несоответствие позволило некоторым авторам прийти к выводу о том, что «прекращение обязательства является следствием зачета обязательств, а не зачета требований, так как зачитываются не только права (требования), но и обязанности (долги)»[31]. С подобным мнением трудно согласиться, поскольку в настоящее время ни закон, ни судебная практика не связывают прекращение обязательств с зачетом долгов, что, в первую очередь, вытекает из существа любого обязательственного правоотношения, в котором долг представляет собой субъективную обязанность, содержание которой раскрывается через меру должного поведения обязанного лица (должника). Содержание субъективной обязанности диаметрально противоположно содержанию субъективного права (требования), представляющего собой меру возможного поведения управомоченного лица, которое, помимо всего прочего, может быть выражено посредством реализации возможности на зачет требования. Таким образом, можно утверждать, что зачету подлежат исключительно встречные требования, а не встречные обязательства. Встречные обязательства прекращаются, а не зачитываются вследствие зачета встречных требований.

В силу того, что для осуществления зачета именно праву требования, а не обязанности (долгу) придается квалифицирующее значение, встречные обязательства не могут рассматриваться в качестве взаимных. В этой связи вызывает возражение подход, нашедший отражение в юридической литературе, согласно которому «зачет (компенсация) представляет собой способ прекращения взаимных обязательств двух лиц, каждое из которых является одновременно и должником, и кредитором»[32].

В теории гражданск<