Глава 886. Хроники приключений шарпея

 

В темном переулке маленький силуэт копался в вонючей куче мусора. Множество бездомных кошек и собак наверняка прошли через эту кучу, и этот силуэт ни в коем случае не был бы последним, кто сделал это. Силуэт копал яму побольше, чтобы еще глубже зарыться в кучу в надежде найти хоть кусочек еды, но безрезультатно. Чем больше он копал, тем больше становилась яма, прежде чем в конечном счете куча мусора рухнула…

Этой штуке потребовалось несколько мгновений, чтобы выкарабкаться из кучи. Насквозь пропахшее мусором, существо сотрясалось всем телом с жалким выражением отчаяния в глазах.

Это была маленькая бездомная собачка. Особая порода собак, которая не была столь конкурентоспособна по сравнению с другими породами; шарпей.

Собака не знала, как ее приучили к такому образу жизни, она даже не знала, откуда она взялась. Это была обычная бездомная собака, чьим первым воспоминанием о мире был запах кучи гнилого мусора.

Сколько она себя помнила, собака всю свою жизнь прожила на окраине очень большого города. Очень редко собаке удавалось выйти в город без того, чтобы ее не поймали. Большую часть времени жители города выгоняли его и проклинали. Некоторые даже целились бы пинками и палками в его сторону… Лучшее, что могла сделать собака, — это осторожно рыскать по ночному городу в надежде найти хоть кусочек еды.

То, что он ел каждый день, возможно, и было несъедобным, но это было единственное, что поддерживало жизнь собаки. Если бы он не ел, то умер бы. Собака видела тех немногих несчастных, которые не смогли собрать достаточно энергии, чтобы даже сдвинуться с места. Как ужасны были их судьбы — лежать на земле, и им ничего не оставалось, как ждать смерти…

Он тоже не знал, почему с каждым днем становится все слабее и слабее. В прошлом можно было выиграть один или два боя, если бы он достаточно старался, но сейчас он был намного слабее, чем раньше. Собака чувствовала себя близкой к смерти. Если не от голода, то от драки с другой собакой…

Был день раньше, когда он шел по обочине дороги, когда мимо проехала карета. Первоначально он планировал убраться как можно дальше от кареты, но затем его внимание привлек небольшой сферический предмет, выпавший из кареты. Это было не мясо, но собака каким-то образом знала, что его можно есть.

Затем собака подбежала к предмету и засунула его в рот, как если бы нашла кусок торта. Дверь в вагон только открылась, когда собака подняла голову. Он мог видеть, как молодой самец ухмыляется ему.

Затем человек выбросил что-то еще, чтобы оно съело. Недолго думая, собака подбежала, чтобы съесть его.

Улыбка на лице человека стала шире.

Итак, собака и человек продолжили эту игру, в которой человек выбрасывал что-нибудь из окна, чтобы собака съела. В эту игру играли снова и снова, пока нога собаки не ослабла на ощупь и больше не могла идти в ногу с коляской.

Обстановка вокруг собаки была совершенно иной, чем там, где она была раньше, к большому недоумению собаки. Это было новое место для собаки. Здесь не было ни стен, ни людей, ни других собак. Это было просто большое пространство дикой природы и кромешной тьмы, где почти ничего нельзя было разглядеть.

Он чувствовал себя испуганным. Как ему удалось проделать весь этот путь сюда? Как долго он вообще шел с экипажем?

Не имея другого выбора, кроме как идти вперед, собака продолжала идти. Он шел, и шел, и шел. В какой-то момент за собакой даже гнался свирепый зверь, который чуть не откусил ей голову, но собаке удалось спастись, упав в реку.

Падение в реку тоже чуть не убило собаку, но ей удалось выжить, выплыв на берег позже. Мокрый и голодный, пес неуклюже побрел вперед.

Начал накрапывать дождь, смачивая землю на ходу. Вскоре собака подошла к подножию горы, где наткнулась на дыру, достаточно большую, чтобы она могла поместиться внутри.

Теперь, находясь в мини-пещере, собака проникла в нее немного глубже, так как внутрь сочилась дождевая вода. Внутри было темно, и собака не знала, как долго она шла, но, несомненно, это было большое расстояние.

В какой-то момент одна из лап собаки ни о что не задела, когда она сделала шаг вперед. В темноте плоская земля превратилась в крутой склон. Собака споткнулась и покатилась вниз по склону на приличное расстояние, остановившись только тогда, когда снова оказалась на ровной поверхности. Но даже тогда ноги собаки были совершенно измучены от всей этой ходьбы, которую она совершала.

К тому времени, как собака открыла глаза, она поняла, что в пещере что-то блестит. Было все еще темно, но стены пещеры излучали яркий отблеск света.

С центра свода пещеры свисал огромный сталактит. С него время от времени капали капельки жидкости. А под сталактитом было выдолбленное отверстие с телом из сверкающей жидкости.

Собака обошла пещеру, но не нашла ничего интересного. Уставший, замерзший, голодный и страдающий от жажды пес наконец сдался и побрел к центру. Рухнув рядом с жидким телом, он начал лакать его.

Он никогда не пил такой вкусной воды, как эта! Сладкая и теплая на языке, собака никогда раньше не испытывала такого блаженства.

Вскоре после этого собаку сморил сон. Он даже не знал, на сколько заснул, но собака чувствовала себя совершенно отдохнувшей. Он снова начал расхаживать по пещере в поисках выхода.

Собака долго и без устали искала, но вскоре поняла, что даже не может найти склон, с которого упала…

Теперь голод начал отступать. Здесь не было ничего съестного, и поэтому собака начала отчаиваться. Он умрет здесь, если в ближайшее время не найдет выход.

Затем он заметил камень, который сиял на земле перед ним.

Что-то в этом камне вызывало у собаки странное чувство. Ощущение, что эту штуку можно съесть…

Его взгляд был прикован к ближайшей стене пещеры. Поскребя по нему, он вытащил маленький красный камень размером с яйцо. Понюхав странный предмет, собака кое-что в нем заметила.

У этого камня был такой запах, что он казался «съедобным». Почувствовав голод, собака взяла камень в пасть и проглотила его.

В тот момент, когда предмет был проглочен, собака почувствовала себя так, словно проглотила огненный шар. Его желудок наполнился волной теплого комфорта и удовлетворения.

Но что еще более важно, он больше не был таким голодным.

Тогда собака поняла — она может съесть этот камень!

Это был экстаз. Если бы собака знала об этом заранее, она бы не дралась со всеми этими собаками из-за бесполезных кусков мусора раньше… хотя собака знала, что она не может есть обычные куски камня. Можно было есть только те, которые блестели и имели «запах».

Он не хотел беспокоиться, почему это так, сейчас это было не очень важно. Самым важным было то, что ему больше не нужно было беспокоиться о том, чтобы умереть здесь с голоду! Он мог бы есть, есть и есть здесь, чтобы набраться сил и найти выход отсюда.

Проходили дни, но в какой-то момент собака услышала человеческий голос где-то впереди. Испуганный пес спрятался за большим валуном и стал ждать.

Из разрушенной части стены пещеры с другой стороны собака заметила, как вышла большая мощная группа мужчин. Они должны были быть сильными, если смогли раньше расколоть этот большой валун.

Когда люди увидели светящиеся камни вокруг, все они почему-то выглядели взволнованными.

Воспользовавшись моментом, когда все они отвлеклись, собака выскочила в коридор, из которого они вышли, чтобы вернуться на поверхность.

Оттуда он продолжил свою жизнь как бродячий бродяга. Он не был очень свирепым и не ходил на охоту, как другие собаки. Вместо этого он искал камни, которые мог бы съесть, но их было мало и редко. И все же он находил достаточно, чтобы выжить. И таким образом, собака смогла жить странной, но управляемой жизнью в качестве «камня», поедающего бездомных животных.…

……

С каждым днем и по сей день собака часто искала пищу у подножия определенной горы. И вот однажды с неба спустилась маленькая белая птичка. Прежде чем он успел понять, что делает эта птица, «птица» превратилась в большого орла и схватила его, чтобы поднять в небо.

Сказать, что она была напугана, было бы преуменьшением, но собака не сопротивлялась птице.

«Птица» разговаривала с ним, когда они летели, но собака не очень понимала, что она говорит. Он был просто слишком напуган, чтобы по-настоящему задуматься о своем положении.

Но собака поняла, что теперь город показался в поле зрения. Он так давно не видел города и его высоких стен… Все знакомые улицы и толпы людей…

В конце концов, собаку бросили в небольшом переулке прямо перед мужчиной и женщиной…

 

Глава 887. Лао Ша

 

Бай Юнфэй отвел левую руку назад, сбитый с толку увиденными воспоминаниями.

Как и сказал Сяо Ци, эта собака не была особенно умной. Он больше склонялся к более медленной стороне спектра, но он все еще мог создать ‘канал’ с помощью браслета-оберега. Это было не так сильно, как когда он обычно использовал его с Лонг Лан, но обмен мыслями все еще был возможен. Шарпей тоже не отказывался от того, чтобы Бай Юнфэй покопался в его воспоминаниях, поэтому Бай Юнфэй быстро смог рассказать о жизни шарпея и о том, как он жил.

Хотя сканирование было неполным, Бай Юнфэй более или менее точно определил причину — это была пещера, в которой находилась собака.

«Обычная собака с таким необычным приключением, это странно…» Пробормотал он. «Похоже, его судьба в жизни изменилась из-за той жидкости, которую он выпил в шахте. Я не знаю, что это за жидкость, но чтобы она имела такой странный эффект…»

«Сяо Фанг, ты случайно не знаешь, есть ли в жиле первобытного камня под этим какая-нибудь жидкость, которая позволила бы обычному зверю есть первобытные камни?» Он решил спросить Сяо Фана, главного источника знаний.

Сяо Фан, который до сих пор не обращал на это внимания, был удивлен случайным вопросом.

«Эй, а разве собака, которая может есть первобытные камни, тогда не зверь души? Интересный… Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь. Тип чрезвычайно редкой жидкости может образовываться в местах чрезвычайно плотной концентрации первичных камней. ‘Первобытная жидкость». Требуется вечность, чтобы сконденсировать окружающую элементарную энергию и воздух в жидкую форму, но одна капля так же сильна, как сотня лучших первичных камней. Это легко усваивается и без побочных эффектов, это намного лучше, чем любое чудодейственное лекарство, о котором вы можете подумать с самого начала. Именно благодаря флакону с этой жидкостью Тяньхунь смог стать Императором Душ.

«Если жидкость, которую эта собака пила в пещерах, то… ее судьба слишком хороша, чтобы быть правдой. Если бы кто-нибудь узнал, что жидкость существовала и была выпита собакой, то даже Императоры Душ сошли бы с ума…»

«Первобытная жидкость…» Бай Юнфэй вздохнул: «Так вот в чем дело, почему эта собака такая особенная? Такая бесценная вещь, используемая для того, чтобы обычная собака ела первобытные камни?»

«Вот тут мне непонятно, я сомневаюсь, что кто-нибудь знал о его существовании, кто позволил бы собаке выпить что-то подобное?

«На самом деле, есть еще одна вещь, которая кажется странной. Нормальные звери, которые по ошибке едят лекарства и другие виды духовно богатых вещей, время от времени случаются в мире. Подавляющее большинство из них умирает, не в силах противостоять силе того, что они едят. Те, кто выживает, становятся сильнее и обычно превращаются в зверей душ. Но этот тип мутации для меня первый. Есть ли что-нибудь, что происходит, когда эта собака ест первобытный камень?»

«Я пока не видел ничего странного, — покачал головой Бай Юнфэй. — До тех пор мы можем следить за этим». Впоследствии он заявил.

«В самом деле? Мы можем оставить его себе?» Сяо Ци взволнованно защебетал в ответ на размышления Бай Юнфэя о себе.

«Мы можем, — улыбнулся Бай Юнфэй, — в любом случае, это не так уж и сложно. Диета из первобытного камня богата, но мы справимся.»

Сяо Ци был в восторге. Подлетев к шарпею, он начал болтать с ним без умолку. Собака сидела там, на мгновение сбитая с толку тем, что говорила ей птица.

Затем в его глазах мелькнуло понимание. Он сел прямо с возбужденным видом и начал бешено вилять хвостом. Прыгая и лая, собака, казалось, отвечала Сяо Ци.

Поскольку они собирались взять собаку, нужно было придумать ей имя. И поскольку именно Сяо Ци нашел собаку, он имел право выбрать ей имя.

Размышляя очень долго, Сяо Ци, наконец, додумался до одного.

«Ах… ты не выглядишь молодо, тебе должно быть где-то около середины твоей жизни, верно? Шарпей постарше… Тогда как насчет «Лао Ша’?»

Бай Юнфэй потерял дар речи.

Когда они вышли из переулка с собакой на буксире, Бай Юнфэя начали одолевать другие мысли.

Если Лао Ша действительно пил первобытную жидкость, то осталось ли там еще что-нибудь? Район, в котором он находился, был северными шахтами. Если бы был шанс, подумал Бай Юнфэй, ему пришлось бы его искать…

……

Бай Юнфэй шел плечом к плечу с Тан Синьюнь по улицам Города Ласточек, прежде чем оказаться прямо перед особенно большим зданием.

Аукционный дом «Ласточка Сити».

Волны света исходили из левой части интерьера аукционного дома. Там были выставлены всевозможные духовные вооружения, лекарства, духовные звери и другие предметы с аннотациями, написанными под ними.

В центре всех этих волнений находился молодой человек, державшийся за бронзовое зеркало архаичного вида. Он вкладывал силу души в зеркало, и от него исходили волны радужного света, вызывая колебания, которые Бай Юнфэй впервые увидел.

«Скоро стартуют три дня крупнейшего аукциона нашего дома за последние два года! Приходите один, приходите все! Сокровища, духовное оружие, духовные навыки, лекарства, духовные звери и многое-многое другое! Наш аукционный дом приветствует всех…»

Молодой человек, казалось, кричал.

«Интересно, Юньфэй?» Заметив, что Бай Юнфэй остановился, Тан Синьюнь посмотрела туда, куда были устремлены его глаза.

«Мне кажется, я видел какой-то таинственный камень в свете этого зеркала, действительно трудный материал для изготовления. Они говорят, что это их самый крупный аукцион за последние два года, не так ли?

У них, наверное, должно быть что-то хорошее…»

Ответил Бай Юнфэй, заинтересованный тем, что он видел там при свете луны? Вы можете создать духовное вооружение небесного уровня с достаточным количеством этого…» Теперь Тан Синьюнь была не менее заинтересована. Переместившись к мальчику, держащему зеркало, она начала смотреть. «А? Разве это не драконье черное дерево?! У них здесь есть что-то подобное?!»

«Это определенно драконье черное дерево, действительно хороший древесный материал». Бай Юнфэй кивнул. «Почему бы нам не остаться на некоторое время и не насладиться этим аукционом? Раз уж мы здесь, то вполне можем принять в этом участие.»

Синьюнь одарила его улыбкой. «Тогда давай останемся на несколько дней».

……

Тем временем в поместье Цинь.

«Ах! Преподай ему урок, который он никогда не забудет!» Яростный рев раздался из одной из комнат, когда Цинь Шууфэн вскочил со своей кровати с налитыми кровью глазами.

Он моргнул, когда понял, что находится не в ресторане, а в своей собственной комнате.

«А? Как я сюда попал?!»

«Наконец-то ты проснулся, маленький Фенг». Голос заговорил с ним. Он обернулся, это был его старший брат Шоухао.

«Старший брат? Что ты здесь делаешь? Что случилось? Это моя комната? Как я сюда попал, я помню, что я был…»

Цинь Шоухао со вздохом покачал головой, увидев, как на его лице появилось замешательство. «Вчера вечером ты потерял сознание, кому, черт возьми, ты вчера досаждал?»

«Потерял сознание?!» Цинь Шууфэн воскликнул: «Невозможно! Почему я этого не помню?!»

Он уже осматривал себя на предмет повреждений, но не обнаружил ничего, кроме приступов головокружения.

«Черт! Как этот Бай Юнфэй может быть таким могущественным?! У нас было так много людей, и он все равно умудрился вырубить нас без нашего ведома? Черт возьми! Черт бы все это побрал!» Лицо Цинь Шууфэня было багровым, когда он ругался непристойностью за непристойностью в адрес Бай Юнфэя.

«Он определенно все еще в этом городе! Я никогда не прощу его за это унижение! Я определенно покажу ему, насколько мы сильны!»

Лицо Цинь Шоухао несколько успокоилось, когда он услышал имя, произнесенное его младшим братом: «Что ты сказал? Бай Юнфэй был тем, кто вырубил тебя?!»

«Это определенно был он!» — взвыл Цинь Шууфэн. «Только потому, что он из Ремесленной школы, он думает, что не обязан уважать нас?! Это невыносимо, как он ведет себя в этом городе! Старший брат, пожалуйста, отправь всех на его поиски, я хочу, чтобы он знал, как он умрет после того, как разозлит нашу семью!»

Еще одна вспышка гнева промелькнула в его глазах: «И Тан Синьюнь был с ним! Он тоже пялит свои грязные глазки на моего жениха! Если это не издевательство, то что же тогда?! Наша семья не переживет этого унижения, если мы ничего не предпримем!»

Рев Цинь Шууфэня становился все злее и злее, чем больше он думал о Бай Юнфэя и обо всем, что его окружало. Он ожидал, что его брат что-нибудь скажет, но когда он поднял глаза, все, что он получил, был странный взгляд…

 

 

Глава 888. Начало заговора

 

 «Отойди в сторону! Мой отец еще не спит? Я хочу его видеть!»

«Молодой господин, господь велел, чтобы его никто не беспокоил. Господь будет…»

«Проваливай! Я хочу видеть отца! У меня нет времени выслушивать твою чушь!»

«Молодой господин, молодой господин!»

«……»

В северных дворах поместья Цинь сегодня было особенно шумно. Крики и шум были слышны от суеты людей там, прежде чем громкое хлопанье двери дало о себе знать.

По другую сторону двери сидел Цинь Лун с чашкой чая в руке. Обеспокоенный неожиданной суматохой, он бросил сердитый взгляд на новоприбывшего: «Малыш Фэн, уже поздно, зачем ты поднимаешь такой шум!»

Цинь Шууфэн был так зол, что его даже не волновали упрекающие замечания отца. «Отец! Почему ты отменила помолвку с Танг?! Почему ты согласился?! Почему!»

Взгляд Цинь Лонга переместился на раздраженного Цинь Шоухао, стоявшего позади Цинь Шууфэня. Он снова посмотрел на Цинь Шууфэня суровым взглядом. «Они просили расторгнуть помолвку, почему бы мне не согласиться? Это было всего лишь устное соглашение, пусть оно будет отменено, если они пожелают. Только не говори мне, что ты без ума от этой девушки?»

Цинь Шууфэн был недоволен таким ответом: «Но вы сказали быть готовым отправить подарок Тану несколько дней назад! Почему ты сейчас передумал? И… почему этот проклятый Бай Юнфэй пришел, чтобы отменить его? Зачем ему красть моего жениха, и как он смеет так поступать с нами? Почему?!»

В глазах Цинь Лонга сверкнула сталь. «Дело закончено, так что я не потерплю твоего тявканья! Неважно, Тан Синьюнь это или Бай Юнфэй, не смей и думать о том, чтобы что-то начинать!»

«Неужели я не осмелюсь что-нибудь начать?» Мышцы на лице Цинь Шууфэня сердито дернулись. «Они заставили меня так сильно страдать, так как же ты можешь говорить, что я не должен ничего «начинать»?! Где в этом логика?!»

Цинь Лун был сыт по горло упрямством своего сына. «Логика? Один из Школы ремесел, другой из Танга! Из-за чего у тебя начнутся неприятности?! Продолжайте в том же духе, и вы сделаете только хуже, прекратите это своим унижением нашей фамилии!»

«Унижать нашу фамилию? Я?! Ха-ха! Это я унижаю наше имя?!» Цинь Шууфэн взревел с недоверием: «Моя помолвка была отменена, и я даже не могу издать ни звука из-за этого? Цинь уже давно деградировала, если это вообще возможно!»

«Ты будешь сидеть тихо!» Цинь Лун взревел. Раздался звенящий звук, когда он ударил своего сына по лицу и отбросил его назад.

Цинь Шоухао был в шоке. Двинувшись, чтобы схватить брата, он бросил на отца недоверчивый взгляд. «Отец, что ты делаешь?! Маленький Фенг, возможно, был слишком эмоционален, но это не причина бить его!»

«Ха-ха, позволь ему ударить меня, просто позволь ему! Я не сказал ничего плохого! Теперь я это понимаю! — Цинь Шууфэн с маниакальным смехом потер левую сторону своего лица. «Теперь я наконец понимаю! Семья, которой я гордился, была не чем иным, как ложью! Король Душ? На труса это больше похоже! Трус!»

«Ты — убирайся отсюда!»

Гнев достиг точки кипения. Сила души вырвалась из Цинь Луна с такой разрушительной силой, что стол, за которым он сидел, превратился в сплошной порошок! Давление со стороны его персоны привело всех в испуганный ступор, и Цинь Шууфэн немедленно обмяк в объятиях своего брата.

«Уведите его! Ему запрещено даже на шаг выходить из поместья Цинь в течение месяца!»

……

Это был все еще контуженный Цинь Шоухао, который забрал Цинь Шууфэня. Не желая оставаться здесь, все остальные разошлись в разные стороны, оставив Цинь Луна одного в теперь уже тихом дворе.

Он упал на свой стул с мрачным выражением лица, погруженный в собственные мысли о чем-то.

«Ха-ха, какой молодой и энергичный молодой мастер Шууфэн. Он честный человек, этот…»

Голос второго человека донесся из комнаты, в которой находился Цинь Лун. Секунду спустя из темных углов комнаты вышел человек.

Все это время в комнате с Цинь Луном был кто-то еще!

Цинь Лун сначала никак не отреагировал на эти слова. «Что ты делаешь здесь, в Городе Ласточек, Мо Ни? Я уже говорил раньше, что будет лучше, если мы не будем так часто видеться. Будут неприятности, если люди узнают о наших встречах».

«Я слышал, что в городе Ласточек много сокровищ, поэтому я пришел посмотреть», — ответил человек. Теперь, когда он полностью вышел из тени, можно было разглядеть его лицо.

Если бы Бай Юнфэй был здесь, он наверняка был бы шокирован! Этот человек был… Мо Ни!

Мо Ни был здесь, в Городе Ласточек! И здесь, чтобы увидеть Цинь!

«Вы здесь из-за аукциона?» В глазах Цинь Луна промелькнула вспышка раздражения, как будто его разозлило такое причудливое оправдание.

«Я предупреждаю тебя, не создавай никаких проблем здесь, в Городе Ласточек. Если ты попытаешься втянуть мою семью во что-нибудь, я прослежу, чтобы возмездие свершилось!»

Мо Ни улыбнулся. «Забавная шутка, господин Цинь. Какие неприятности я мог бы принести сюда?»

«Хм! Не думай, что я не могу понять, что происходит. Вы здесь из-за Бай Юнфэя и Тан Синьюнь, верно?» Цинь Лун фыркнул.

«Не так давно я получил информацию о том, что Тан Синьюнь был похищен и произошла битва. Похитители были группой бродячих культиваторов душ, и Бай Юнфэй был тем, кто отбивался от них!»

Он уставился на Мо Ни острыми, как кинжалы, глазами. «Я также слышал, что за этим стоит Школа Очищения Души! В последний раз, когда ты приходил, ты хотел, чтобы мы заключили помолвку. Я помню, вы говорили, что хотели бы увидеть Тан и Цинь поближе друг к другу, но это была всего лишь ваша уловка, чтобы отвлечь Тан Цяньлея, не так ли? С исчезновением их Короля Душ на Поздней стадии у вас была бы хорошая возможность похитить Тан Синьюнь? Какова ваша конечная цель для Бай Юнфэя? Что ты планируешь делать?»

Мо Ни нервировал этот пристальный взгляд. «Я только хочу избавиться от опасности, пока она не стала слишком большой, вот и все. Я просто не ожидал, что о Бай Юнфэя будет так сложно позаботиться. Было предпринято несколько попыток, но пока ни одна из них не стала решающей. Для него лучше умереть раньше, чем позже, иначе он навлечет беду на всех нас.»

«Меня мало волнует, убьешь ли ты его, но не втягивай мою семью в свою личную ссору. Это не имеет к нам никакого отношения. У нас нет никакого желания злить Школу Ремесел!»

«Вы говорите, что это не имеет никакого отношения к Цинь, но он уже враг вашей семьи, не так ли? Вы уже вступили в союз с моей школой, так что конфликт со Школой Ремесел и даже Танг неизбежен.» Мо Ни улыбнулся. «Я знаю, о чем вы беспокоитесь, лорд Цинь, но будьте уверены. Как только старейшина Цинь станет Императором Души, у вас будет более чем достаточно сил, чтобы противостоять всем врагам. После этого нет необходимости прятаться за чьей-то спиной. После «Великой чистки» ваша семья Цинь станет самой сильной семьей в мире. Твоя семья поможет возвестить о наступлении нового золотого века».

У Цинь Луна все еще было бесстрастное выражение лица. «Все, что вы сейчас говорите, относится к далекому будущему. Я знаю только, что у моей семьи нет сил бороться со Школой Ремесел. Мы не будем иметь никакого отношения к вашим отношениям с Бай Юньфэем. Откажитесь от этой идеи.

«И, — Он пристально посмотрел на Мо Ни, — хотя это правда, что мы вступили в союз со Школой Очищения Души, это не отношения хозяина и раба. У нас нет причин следовать вашим приказам. Если вы не поможете нам, как было оговорено, то этому «союзу» конец.»