Вдовствующая императрица Мария Федоровна

(в девичестве София Мария Доротея Августа Луиза Вюртембергская)

 

Я просыпалась очень медленно. Сквозь радужную пелену, в окружении вспыхивающих звездочек, я видела перед собой лицо незнакомой молодой женщины. Лицо это было приятным и несло в себе отпечаток душевности и сострадания. Поначалу казавшееся призрачным, оно постепенно приобретало все более отчетливые черты. Глаза незнакомки внимательно и с ожиданием смотрели на меня. Было чувство, что эта женщина хочет поговорить со мной – и не просто поговорить, а открыть что-то важное. И мне не терпелось это важное узнать, но сознание слишком медленно выкарабкивалось из пучины забытья… Мысли ворочались тяжело, я с трудом вспоминала, что произошло со мной. Кажется, мне так и не удалось вспомнить все до конца. Передо мной вставала одна лишь картина: мои сыновья Александр и Николай, незнакомый иностранный военный весьма сурового вида (почему-то мне кажется, что это был сам ужасный Артанский князь) со свитой, священник, чело которого отмечено печатью Господа Нашего – и все они смотрят на меня… И все, дальше пустота и мрак беспамятства. Наверное, это все же было сновидение. Ведь сейчас я как раз просыпаюсь и начинаю осознавать, какой потрясающий абсурд мне привиделся…

Впрочем, кажется, что я вовсе и не просыпаюсь. Потому что, по мере кажущегося прояснения сознания, я начинаю замечать, что все окружающее никак не может существовать в действительности. Не могу же я в самом деле находиться в огромной слабо освещенной пещере, лежащей голой в ванне со светящейся водой… А где же тогда Зимний дворец, мои покои, детская опочивальня моего сына Николая, где я находилась до того как провалилась в пучину забвения? Я зачерпываю ладонью воду, и она стекает у меня между пальцев, играя разноцветными искрами. Занятный, однако, сон! Пелена постепенно рассеивается, и я могу слегка оглядеться. В первую очередь я смотрю на тело, которое возлежит в ванне, выдолбленной из цельной каменной глыбы, наподобие тех, что применялись в древнеримских купальнях. Это тело мое, и в то же время нет. Оно такое же жирное и бесформенное, как раньше, но я не чувствую своих обычных болячек: ни колотья в боку, ни болей в суставах, которые отравляли мне жизнь все последние годы, а мази и притирания доставляли только временное облегчение… Ну да, правильно – я же сплю и вижу сон о том, как я лежку в ванне со светящейся водой…

Да, странное мне приснилось место… И женщина, что стоит передо мной и чьи глаза так пристально за мной наблюдают – тоже странная. Она одета совершенно немыслимым образом: на ней обтягивающая блуза с коротким рукавом и штаны; наряд этот весьма похож на исподнее, но, однако, этот факт нисколько ее не смущает. Прическа же этой женщины не менее чудна и легкомысленна: волосы просто собраны в пучок и перехвачены лентой на том месте головы, где макушка переходит в затылок. Она молода и красива, и, кажется, чем-то напоминает меня в молодости…

Вдруг до меня доходит, что я нахожусь перед ней в совершенно неприличном виде… Меня пронзает стыд. Сколько раз подобное случалось со мной во сне, и, проснувшись, я радовалась, что это было не на самом деле. Но теперь-то я знаю, что это все не по-настоящему, но все равно стыдно… И вдобавок к стыду примешивается новый оттенок – я осознаю мучительную и непреодолимую разницу между ней – молодой и стройной прелестницей, и собой – толстой и дряблой старухой… Причем сейчас ничего не скрывает безобразия моего грузного, обвисшего тела – я не затянута в корсет и талия моя не обрамлена пышными юбками, призванными уравновесить пропорции. Я, будто жирная жаба, лежу в этой каменной ванне, имея возможность видеть свои отвратительные бугристые ляжки, свисающий огромной складкой живот, пустые груди, похожие на снятые чулки… И даже прически нет на мне – длинные волосы с отчетливыми полосками седины колышутся в воде подобно морским растениям…

Это сон! Это всего лишь сон! Так мысленно говорю я себе, но слова эти мало мне помогают. Я жалкая уродливая старуха, которая лежит в ванне перед той стройной красавицей, что стоит прямо напротив с таким видом, будто она является хозяйкой этого места…

– Это не сон, Мария Федоровна… – вдруг произнесла эта женщина и чуть подалась ко мне, улыбаясь мягко и кротко, словно бы даже не замечая моей наготы. – Это не сон. Просто поверьте мне. Если же вас волнует ваша нагота, то спешу заверить вас, что данная процедура – то есть нахождение в этой ванне – проводится исключительно ради вашей пользы и призвана вернуть вас в то состояние, в котором вы понравитесь самой себе. Так что настоятельно советую вам перебороть излишнюю стыдливость.

Слова ее доходили до меня с трудом. Точнее, вовсе не доходили. Я абсолютно ничего не понимала, однако ее уверение, что это не сон, обеспокоило меня. Я стала нервно озираться, при этом чувствуя, как сердце мое забилось сильнее.

– Уважаемая Мария Федоровна, Ваше Величество, пожалуйста, успокойтесь… – произнесла незнакомка. – Не волнуйтесь, с вами все в порядке, у нас, в Тридесятом Царстве, вы в полной безопасности, и никто из посторонних не увидит вас в этом месте. Разумеется, кроме лекарей, которые будут заниматься восстановлением вашего здоровья. А теперь позвольте представиться. Меня зовут Анна Сергеевна Струмилина, я тут работаю магом Разума и помогаю людям, запутавшимся в себе, разобраться в своих чувствах, мыслях и тайных побуждениях.

Она подошла поближе; я с изумлением разглядела в ее волосах лиловые пряди. Глаза ее были удивительны. В них светились доброта и милосердие. Лицом своим она была похожа на добрую фею из сказки. Мне хотелось доверять ей… От ее взгляда, ее голоса в душе моей стал разливаться покой. Но все же, Бог Мой! Тридесятое царство – это же, насколько мне известно, одна из вотчин Артанского князя…Часть меня оставалась настороже, ибо у меня не было оснований ожидать от его людей чего-либо хорошего. Более того, я непроизвольно сжалась в комок, будто ожидая, что эта Анна Сергеевна нанесет мне неожиданный удар… Уверенность в том, что это сон, таяла, и я с ужасом поняла, что нежданно-негаданно оказалась в руках у ужасного чудовища, по сравнению с которым проклятый Корсиканец – просто невинный ребенок.

– Анна Сергеевна, милочка, – взмолилась я, – скажите, умоляю вас, зачем я здесь и что вы со мной собираетесь делать?

– Я еще раз повторяю, Мария Федоровна, – сказала хозяйка этого места, – вы находитесь в ванне с магической водой, потому что лекари решили, что для достижения полного эффекта Вам необходимо пребывать в этой воде около двух недель…

Видя, как округлились мои глаза, Анна Сергеевна сделала успокаивающий жест рукой.

– Когда я более подробно поясню, для чего вам требуется эта процедура, вы будете относиться к ее необходимости совсем по-другому. – Она сделала паузу, внимательно глядя на меня, и продолжила: – дело в том, что ваши сыновья Александр и Николай попросили нас вылечить вас от такой болезни как старость. Ванна с магической водой – главная часть этого лечения, которое вернет вам молодость и красоту. Ваше здоровье при этом восстановится полностью – то есть результатом этой процедуры будет не только внешний эффект. Омолодится весь ваш организм, вы станете такой же, как в шестнадцать лет. При этом ваш ум и нажитый опыт останутся при вас. Столь выгодное сочетание внешних и внутренних качеств откроют для вас целый мир давно утраченных вами возможностей… Вы можете начать жизнь заново, испытать все то, что не успели. Имея молодое тело, вы будете по-другому воспринимать действительность. Поскольку конец вашего жизненного пути отодвинется на неопределенный срок, то вы можете заново прочувствовать вкус жизни… Можете что-то исправить, что-то изменить. Но, прошу вас, живите при этом своей собственной жизнью! Мы постараемся, чтобы у вас была такая возможность. Наслаждайтесь, реализуйте свои желания и стремления, обогащайте свой внутренний мир. Ведь молодость дает столько преимуществ, столько возможностей; но и она не будет вечной, поэтому важно использовать этот шанс таким образом, чтобы в душе не накопились новые обиды и претензии к миру и окружающим…

Я слушала ее, боясь пошевелить даже пальцем. Странно: сейчас, как никогда, я ощущала реальность происходящего. И все же от описанной перспективы у меня буквально захватывало дух: я вновь стану молодой?! Неужели я смогу выбраться из этой ужасной оболочки, став стройной и легкой, как когда-то? О таком я не могла и помыслить. И все это было совершенно неожиданно, и потому ошеломляло меня до крайности, так что я даже не могла ничего произнести в ответ. Да как же так? Ведь никаким алхимикам и чернокнижникам недоступно возвращать человеку молодость! Это не шутка?

Последний вопрос, очевидно, ясно нарисовался на моем лице, потому что Анна Сергеевна сказала:

– Это не шутка. Если вам все же не верится, то есть только один способ проверить правдивость моих слов – сделать все так, как я говорю, то есть принять процедуру до конца. Да, вам придется находиться тут безвылазно на протяжении всего рекомендуемого периода, но разве вам самой не интересно было бы наблюдать за всеми изменениями, что будут происходить с вашим телом буквально на глазах? Смотреть, как тают жировые отложения, как крепнут мышцы и подтягивается кожа… А через несколько дней вам принесут зеркало, и вы сможете взглянуть на свое лицо, которое разгладится и посвежеет…

Она так это все говорила, что мое сердце начинало радостно трепыхаться. Но все же осознать это было трудно. И к тому же меня стал сильно беспокоить один вопрос: ради чего они делают все это для меня? Ответа мой разум не находил. Едва ли я была в их глазах одной из тех, кто обладает всеми сокровищами мира. А вторая молодость, несомненно, стоит очень дорого, буквально на вес золота, и уж наверняка нашлось бы немало желающих, которые бы отдали за нее все свое состояние, и бессмертную душу в придачу…

Будто бы снова прочитав мои мысли, Анна Сергеевна сказала:

– Вы можете считать, что это просто подарок с нашей стороны. Вы не сделали для России ничего дурного, а, наоборот, прославились своей добродетелью и благими делами, и теперь, когда самое главное уже произошло, нам не хотелось бы, чтобы вы впали в уныние и апатию, приняв тот факт, что вы уже ни на что не можете повлиять. А вашей второй молодостью вы будете вправе распорядиться так, как пожелаете…

– Что вы имеете виду, говоря о том, что самое главное уже произошло? – обеспокоилась я; в голову полезли разные страшные мысли.

– Не далее как несколько часов назад, – с улыбкой сказала эта странная женщина, – ваш старший сын Александр передал престол Российской империи брату Николаю и удалился прочь для того, чтобы начать свои бесконечные странствия по иным мирам. Император Александр Первый покинул престол, да здравствует император Николай Первый. Сразу скажу, что я не копалась в мыслях вашего старшего сына, ибо не люблю делать этого без крайней необходимости, но даже без особых процедур моему проницательному глазу было видно, что Александр Павлович устал как от самой власти, так и от тех назойливых подхалимов, которые облепили его будто мухи плошку с вареньем. Поэтому он с радостью сбежал от всего этого при первой же возможности…

– Какой ужас! – непроизвольно воскликнула я, всплеснув руками, отчего во все стороны полетели водяные брызги, – если я вас правильно поняла, то мой бедный сын до конца жизни будет скитаться по чужим местам, не зная, где он завтра преклонит голову. Скажите, для чего вам понадобилось отправлять его в такую жестокую ссылку?

– Во-первых, – сказала посуровевшая хозяйка этого места, – так хочет Бог, а значит, торг тут неуместен. Как говорит Сергей Сергеевич, когда с горних вершин тебе приказывают прыгать, ты прыгаешь, когда говорят падать и ползти, ты падаешь и ползешь, потому что все иное тут от лукавого. Во-вторых – ваш сын Александр вместе с супругой будут путешествовать не как босоногие странники – с клюкой и полупустой сумой, а как богатые иностранцы, которых будут встречать по одежке, а провожать по кошельку. Он же у вас прирожденный путешественник, которому никогда не надоест странствовать по новым местам…

– Но все же, – взмолилась я, – зачем все это было нужно? Ведь какой из Николая император в его шестнадцать-то лет; разве нельзя было подождать с отречением Александра еще немного, пока Николай не станет полностью совершеннолетним?

– А нужно это было затем, – уже мягче сказала Анна Сергеевна, – что ваш старший сын своим неумным и неумелым управлением понемногу губил Россию. Не имея своего мнения по большинству вопросов, он потакал мнениям облепившей его своры прихлебателей, для которых у нас есть только одно название – нечисть. В то же время ваш младший сын также находился в опасности. Учителя, которых вы ему подобрали, постоянно вводили его в заблуждение и вместо того, чтобы развивать естественные наклонности до уровня таланта, окружили его ворохом самых нелепых запретов. Вашему младшему сыну, имеющему неплохие способности, требуется дать хорошее систематическое образование, чтобы, став императором, он мог силой мысли проникать в суть вещей, а не бессильно скользить по поверхности событий. Сейчас это сделать еще не поздно, но несколько лет, проведенных при прежней системе обучения, окончательно погубили бы его личность. Сейчас, под общим руководством одного из умнейших людей вашего времени фельдмаршала Кутузова, у него есть все шансы закалить и огранить свой ум до бриллиантовой остроты и крепости. А чтобы ему в этом не смогли помешать, ваш сын Александр перед самым своим отречение назначил фельдмаршала Кутузова главнокомандующим русской армии, Канцлером и Регентом империи, освободив от последней должности своего брата Константина…

Услышав эти слова, я и не знала, что мне сказать. Вот она – цена моей второй молодости и новой красоты… Приму ли я этот дар из рук тех, кто грубо вмешался в жизнь моей семьи или со смехом брошу им его в лицо? С одной стороны, гордость требовала, чтобы я отказалась от лечения и со смирением приняла неминуемую смерть, а с другой стороны, внутренний голос шептал, что это все равно ничего не изменит, а вторая молодость есть вторая молодость, к тому же Александр и вправду путешествовать любит гораздо больше, чем сидеть на троне Российской империи…

– Я вижу, вы в замешательстве… – произнесла Анна Сергеевна. – Что ж, теперь, чтобы у вас была возможность осмыслить все сказанное, я оставлю вас наедине с собой. Еще раз повторю, что тут вас никто не побеспокоит, и посоветую вам просто расслабиться и настроиться на хорошее. Если у вас появятся вопросы, вы сможете задать их во время моего следующего визита. На этом позвольте откланяться, и до встречи.

Она наделила меня ободряющей улыбкой и стала удаляться, постепенно растворяясь в полумраке огромного сводчатого помещения. Где-то в отдалении, там, куда она направилась, слышались приглушенные звуки человеческих голосов – и это не давало мне почувствовать себя в полном одиночестве по этими высокими темными сводами. В то же время никто не беспокоил меня, и я могла спокойно поразмыслить…

Примечательно, что через некоторое время, в свете заманчивой перспективы вернуть свою молодость, перестановки на российском троне уже не вызвали у меня особого беспокойства. На меня произвела более чем благотворное впечатление эта Анна Сергеевна. Познакомившись с ней, я стала приходить к мнению, что люди Артанского князя – не такие ужасные злодеи, как мне мнилось прежде. Ведь она – одна из них… И вообще, было в ее словах, манере общения что-то, наводящее на мысль, что бессмысленно пытаться переиграть то, что уже предрешено – и предрешено отнюдь не людьми, а той могучей силой, что управляет миром… Господом Богом… Потому-то я сразу восприняла ее слова без особого внутреннего сопротивления.

И теперь, пытаясь по ее совету расслабиться и настроиться на хорошее, я прикрыла глаза и отдалась грезам… И в самом деле, здесь было хорошо. Где-то мелодично звенели капли, слышался плеск воды. Все звуки здесь были нежными, умиротворяющими. Тело мое казалось легким в этой искрящейся теплой воде. Все здесь располагало к счастливому отдохновению…

Прожитая жизнь неспешно проходила перед моими глазами. Выходя замуж за цесаревича Павла Петровича, поначалу я была восторженной влюбленной девочкой… У нас было все просто замечательно. Я изо всех сил старалась нравиться его матери, императрице Екатерине, очень властной и внушительной женщине. Я постаралась спокойно снести то, что двух моих старших сыновей она забрала к себе на воспитание. Но все ж я была не такой, как она. Она ожидала, что я приму активное участие в ее интригах, но мне все это было глубоко чуждо. Она разочаровалась и охладела ко мне. Меня даже радовало то, что теперь не было необходимости часто с ней встречаться. Но по прихоти судьбы мне суждено было снова сблизиться со своей свекровью… С некоторых пор в поведении моего мужа стали появляться причуды, и совсем не безобидные. Он стал впадать в состояние странного возбуждения, когда ему казалось, что вокруг него заговоры, а я неверна ему… Он кричал на меня, проклинал и топал ногами. Я терпела. Я жалела его, пыталась наладить наши отношения; прежняя привязанность все еще жила в моем сердце… Но когда он стал в открытую изменять мне с моими же фрейлинами, я почувствовала боль… С его стороны больше не было той нежности и чуткости, что я видела от него прежде. И приходилось терпеть его холодность, отчужденность, а порой даже откровенную неприязнь. Тем не менее у нас регулярно случалась близость, что, конечно же, давало мне надежду на улучшение наших отношений. Но этого все не происходило, он менял своих любовниц чуть ли не каждый день, и тогда в отчаянии я обратилась к его матери. Как всегда, горделивая и величественная, она приняла меня со снисходительной улыбкой на лице.

«Не стоит делать трагедию из такого пустяка, моя милая, – сказала она в ответ на мои жалобы. – Право, мой сын того не стоит. Посмотри на себя – ты красавица! Живи в свое удовольствие. Ответь на измену изменой; слава Господу, престол Российский уже укреплен тремя детьми, теперь можно и отдохнуть.» Мой ответ на эти слова она опередила, произнеся с холодноватой усмешкой: «Пусть тебя более не волнуют житейские мелочи, дорогая моя. Павел признает всех твоих детей – уж в этом можешь на меня полностью положиться!»

Сказать по правде, я была поражена содержанием этого разговора. Но приходилось признать, что Екатерина всегда давала мне дельные советы, и на этот раз я тоже решила им последовать… Мне уже давно не хватало нежности и обожания. Стоило мне задуматься над тем, кого выбрать себе в фавориты, как сразу же появилось несколько кандидатур… Оказывается, кое-кто из придворных уже давно оказывал мне знаки внимания, да только я по наивности своей не имела возможности истолковать их правильно.

Оказалось, что всегда найдется множество желающих утешить и развлечь обиженную супругу наследника престола… Но к выбору я подходила осторожно. Мой первый любовник обладал легким характером, ему всегда удавалось поднять мне настроение. Кроме того, он открыл мне много такого в любовных отношениях, чего я раньше не знала. Он был весьма в этом искушен, в отличие от моего супруга. Я убеждалась, что свекровь дала мне хороший совет, и при этом я все больше понимала и ее… К тому же мне и вправду стало не в пример легче сносить то, как обращается со мной мой муж.

В своем желании быть «утешенной» я все ж не доходила до крайностей. Всех моих любовников можно пересчитать на пальцах одной руки. Что же касается моих последних семи детей, то я даже не могу сказать точно, кто из них чей… Впрочем, согласно совету Екатерины, я не беспокоилась об этом.

Со временем остатки моей привязанности к мужу улетучились вовсе. Я знала, что Екатерина планирует отстранить Павла от власти и посадить на трон моего сына Александра – и молча одобряла ее задумку. Тем более что мой муж с некоторых пор стал просто пугать меня своими выходками; порой он просто вел себя как сумасшедший.

Однако планам свекрови не суждено было сбыться. После ее смерти мой муж все же стал императором. И вот тогда я вдруг поняла, что тоже хочу править… Я хотела быть такой, как моя великая свекровь. Я так углубилась в свои честолюбивые мечты, что вообразила себя равной ей, Екатерине…

Правление моего мужа отличалось крайней импульсивностью и непостоянством и во внутренних и во внешних делах. И вот итог – он был убит своими ближайшими приближенными, которые испугались того, что при следующей перемене настроения покатятся уже их головы. Так что Александру, можно сказать, повезло. Затевая свой переворот, Артанский князь не захотел убивать моего старшего сына, а просто отправил его в путешествие по далеким заграницам, вроде того, которое мы с мужем под именем графов дю Нор (Северных) проделали по Европе во времена нашей молодости.

И вот сейчас, лежа голышом в этой ванне, под влиянием сладкой мечты о возвращении молодости, я переосмысливала всю свою прожитую жизнь. Да, я совершала много ошибок. Да, я гналась за миражами… Я мечтала о том, чтобы иметь влияние и власть. Но теперь вдруг меня настигло осознание, что, собственно, наиглавнейшим делом моей жизни была именно благотворительность, добрые дела ради людей… Может, мне и показалось, но Анна Сергеевна намекнула, что именно это сыграло свою роль в том, чтобы наградить меня возможностью начать жизнь заново, став снова молодой и полной сил. О, я уже не буду «толстой старой немкой». На этот раз я буду стараться выполнять лишь то, что велит мне Господь, а не удовлетворять собственные амбиции… И, может быть, моя вторая жизнь будет значительно счастливее, чем первая. По крайней мере, я очень хочу на это надеяться.

 

* * *