День триста седьмой, полдень

Великого княжество Артания, Стольный град Китеж на правом берегу Днепра

Анна Сергеевна Струмилина

Маг разума и главная вытирательница сопливых носов

 

Мы просто шагнули в разверстый портал, словно в распахнутую дверь, и вот перед нами Мир Славян – летний, радостный и безмятежный, наполненный щебетом птиц и запахами трав. Светит ласковое солнышко, по-праздничному голубеют небеса, редкие кудрявые облачка задумчиво плывут в вышине – с непривычки это мир кажется декорацией к какому-то спектаклю. И мне даже приходится убеждать себя, что это реальность. Мои глаза, уставшие от осени, жадно впитывают окружающее, насыщенное яркими красками, однако я вынуждена прервать свое созерцание. К нам подходит добрый молодец – косая сажень в плечах, русые кудри, васильковые глаза – и почтительно, но с достоинством кланяется. Да это же Добрынюшка, наш старый знакомый! Не без удовольствия слышу я его приветственную речь, весьма витиеватую, полную характерных для того времени цветистых оборотов. Он возносит хвалу не только мне, но и моим взрослым спутницам – при этом Анастасия улыбается приветливо, Зул – снисходительно, а хвостатые девчонки, уже набравшиеся от нас хороших манер, благочестиво опустив глазки, рдеют от удовольствия, вызванного таким теплым приемом. Ну, «рдеть» – это условно сказано, поскольку кожа деммок и без того красная; пожалуй, вернее было бы сказать что они «сиреневеют», но это звучит как-то громоздко, а я люблю изящный слог.

Вокруг нас довольно быстро собирается целая толпа местного народу. И, глядя на эти приятные улыбающиеся лица, я чувствую, как начинает уходить моя хандра и усталость. Все эти люди кажутся мне красивыми, славными и добрыми – да, собственно, так оно и есть. Эти люди – наши друзья. Теперь, когда племенной союз антов превратился в Великое Княжество Артания, на земле этих людей больше нет войны и разора, старши́на больше не задирает нос, обирая простых родовичей, а константинопольские купцы на летнем торге дают справедливую цену.

Теперь все эти люди могут спокойно заниматься земледелием или любимым ремеслом, ловить рыбу, любить друг друга, веселиться и мечтать, строить планы на будущее и воспитывать своих детей, не опасаясь того, что налетят из степи злые люди – и пойдет их кровиночка в далекие страны с рабской колодкой на шее. Сумел капитан Серегин внушить всем соседям, что он не одобряет таких деяний. Настолько не одобряет, что провинившийся и сам жить не захочет, удавившись сыромятным ремешком. Вот поэтому безопасно и радостно стало жить в Артании. И пусть все воры, разбойники и прочие окрестные кочевники изо всех сил клянут злого мангуса Серегина, в Артании его славят вместе с присными его, и буквально готовы носить на руках. Хорошо жить в том краю, где народ чувствует уверенность в завтрашнем дне и не испытывает страха…

В нашей компании нарастает какое-то нетерпение, и, до конца выслушав приветствия местных жителей, мы направляемся к реке. Да уж, видя величавое зрелище текущих вод, невозможно не вспомнить строки бессмертного классика о том, что «Чуден Днепр при ясной погоде»…

– Течет великая река… Она светла и глубока… – торжественно шепчет сидящая на моем плече Белочка голосом карлицы-декламаторши, – она поет, зовет и манит… Всех тех, кто в ней купаться станет…

– Ты уж лучше помолчи… – вздохнув, попросила я свою горе-поэтессу.

В ответ раздалось обиженное сопение.

– Мамочка Анна, ну я стараюсь… Что, опять хрень получилась?

– Ты где таких словечек набралась? – изумилась я.

– Ну… – заерзала кукла, – от тебя же…

– Неправда! – решительно возразила я. – Я так не выражаюсь.

– Это ты вслух не выражаешься! – мстительно заявила Бела. – А думаешь так очень часто. Да-да! Уж мне-то это хорошо известно! Что, забыла, что я твое, е-мое, второе Я? – и она ехидно рассмеялась.

Мне стало стыдно за то, что критиковала ее. К тому же долго злиться на свою малышку я не могла.

– Ладно, извини, – сказала я.

– И ты меня, – охотно отозвалась кукла.

Нашу мелкую перепалку никто не слышал. В это время мы уже достигли берега и теперь стояли прямо у кромки воды. И, как в прошлом году, по поверхности реки пробегали маленькие радужные искры, а воздух над рекой был свеж и напоен озоном, как после грозы. Это были видимые проявления магии, продуцируемой Даной за счет энергии текущей воды, выделяющейся на порогах. А где же сама богиня великой реки Днепр?

Тем временем мои гаврики принялись раздеваться. Лилитки со своей «мамашей» Асаль последовали их примеру. Все происходило вполне благообразно – маленькая аварка отвела свою ораву за кустики, где раздала каждой подопечной по купальнику, проведя короткую лекцию о правилах приличия. Юные лилитки выпархивали из-за кустов, словно яркие разноцветные бабочки, в своих новеньких купальничках. И на все это с ошалелым видом, застыв, взирали две старшие рязанские княжны. Такого бесстыдства они еще не видели. Эти чопорные особы так засмотрелись в сторону кустов, что даже не заметили, как три краснокожие деммки, преспокойно скинув с себя одежду, с удовольствием голышом зашли в манящие, сияющие радужными всполохами, воды.

Когда сестры заметили купающихся деммок, они дружно ахнули и побледнели. И даже, по примеру взрослых кумушек, схватились за сердце. До чего же уморительно они выглядели в этот момент! Но тут к ним подошла Ника в красивом голубом бикини (пляжное облачение ничуть не убавляло ей авторитета).

– Так-так… – сказала она, в своей характерной манере уперев руки в крутые и могучие боки воинствующей девы. – А ну-ка, одеваемся по форме – и марш в воду!

– А… мы… н-не можем… – пролепетала Иришка, нервно переминаясь и заливаясь то румянцем, то бледностью, – то ж ведь срамотища…

– Ой, срамота… – кивнула вторая сестрица, Дуся, настороженно оглядываясь и норовя спрятаться за старшую сестру.

Самая младшая, по имени Пелагея, молчала и с интересом смотрела на купальщиц. Это дитя еще не научилось краснеть.

– Ну вот что, мои юные пуританочки… – сказала Кобра, – голышом-то вас никто купаться не заставляет! Ну что стыдного может быть в купальном костюме? Вон, видите? – она показала рукой на лилиток, которые дружной стайкой направлялись к воде. – Все, что надо – прикрыто. В нашем мире положено плавать в реке именно в таком виде.

Сестры все еще мялись, когда из-за кустов вышла Анастасия, и следом за ней – Ефросинья, обе в купальниках. И только когда к ним подошли я и Яна с Асей – тоже в пляжном облачении – княжны все втроем нерешительно двинулись в сторону кустов, где получили от Асаль прекрасные купальные костюмы.

И началось веселье… Мы играли в разные водные игры, какие только существуют, и это было просто восхитительно. От водных процедур в заряженной магией воде каждая моя клеточка будто бы обновлялась, я вновь чувствовала бодрость и энергию. Еще бы – ведь теперь Днепр является магическим источником… Кстати, а где же все-таки сама Дана, дочь Духа Фонтана из Мира Содома? Что-то не хочет она нам показываться…

И не успела я так подумать, как услышала совсем рядом серебристый смех – и внезапно почувствовала, как меня возносит ввысь упругая волна. При этом у меня было чувство, будто чьи-то руки держат меня подобно младенцу. Ах, до чего же это было здорово! Я взлетела на высоту нескольких этажей, а потом волна, которая меня держала, стремительно опала – при этом казалось, будто я скатываюсь с горки в аквапарке. И тут же в воде я услышала радостные возгласы гавриков:

– Дана! Дана!

Теперь я могла отчетливо разглядеть сотканную из воды женскую фигуру, что играла вместе с нами. Дана… Она повзрослела и теперь уже не выглядела маленькой девочкой. Тем не менее она охотно играла с нами, устраивая в воде настоящие аттракционы. Гаврики визжали от восторга, княжны, поначалу робко кучкующиеся поодаль, наконец тоже рискнули принять участие в играх. Деммкам же и маленьким лилиткам особое приглашение не требовалось, и они охотно присоединились к забаве.

Местные (в основном маленькие дети, ибо старшие были с родителями в поле) с любопытством наблюдали с берега, как мы развлекаемся. А у нас был настоящий аквапарк. Поднимая волны, Дана устраивала водяные горки, на которых мы катались, а также создавала циркулирующие потоки – мы с хохотом носились в них будто на карусели. Вокруг нас тои дело вздымались искрящиеся фонтаны.

Вскоре дети этого мира стали присоединяться к нам, и через какие-то полчаса в воде уже резвилась не одна сотня ребятишек, и наши перемешались с местными. Дана старалась всех их развлечь – покатать на волнах и покружить в потоках, ведь она сама еще была игривым ребенком, которому хочется побаловаться и поплескаться в воде. И самое главное – ее участие в водных играх означает, что никто из ребятишек не захлебнется и не утонет. Ведь днепровская вода, которую контролирует Дана, просто не допустит, чтобы это произошло. Ребячий гомон, хохот, взвизги – звуки этой радостной суеты разлетались далеко окрест…

 

* * *

 

Октября 1605 года Р.Х.