Ах, если бы латы и шлем мне достать,

Люди-Звёзды

Издание: «Детская литература». 1984 г.

Сайт: «Палеонтологическая правда палеонтологов»: http://www.vairgin.com/

Редакция и худ. оформление: « Библиотека Алексея Меняйлова»: https://vk.com/veterputorana

 

 

 

 

Памяти

Любови Тимофеевны

Космодемьянской

Посвящается

 

Рецензент —

кандидат исторических наук Ю. Н. Яблочкин

 

Рисунки и оформление

Л. Бирули

 

 

© Издательство «Детская литература», 1984 г.

 

ОЛЕГ КОРОТЦЕВ, ВЛАДИСЛАВ СМИРНОВ

 

 

ЛЮДИ -

ЗВЕЗДЫ

 

ОЧЕРКИ

ЛЕНИНГРАД

 «ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА»

1984

НАПУТСТВИЕ

Дорогие ребята!

С волнением говорю я сейчас об этой замечательной книге, так удачно названной «Люди-звезды». Имена многих молодых героев, наших соотечественников и вообще землян, подвиги которых стали достоянием человечества, носят теперь и далекие, еще совсем недавно открытые советскими астрономами «звезды» нашей Солнечной системы.

А идея давать звездам имена героев прошедшей войны, героев-космонавтов и героев международного освободительного движения принадлежит одному из авторов этой книги.

Главы ее посвящены памяти матери Героев Советского Союза Зои и Александра — Любови Тимофеевне Космодемьянской. И рассказывается в ней о Зое и Шуре, о Че Геваре и Камило Сьенфуэгосе, о «двойнике Зои» — Тане (Тамаре Бунке); здесь вы «услышите» и подлинные рассказы подруг Зои Космодемьянской по партизанской борьбе Анны Юдиной и Ираиды Горячевой-Кузьменко, матери погибшего командира танка гвардии лейтенанта Володи Юрьева Лидии Николаевны Юрьевой и рассказ друга Шуры Космодемьянского, единственного из оставшихся в живых членов «экипажей мстителей за Зою» Владимира Титова...

Мне хочется пожелать книге «Люди-звезды» доброго пути к сердцам молодых читателей, к тем, кому дорога героическая история нашей страны, кто дорожит памятью о лучших земляках своих, имена которых ныне увековечиваются и в звездных мирах.

Виталий Севастьянов,

летчик-космонавт СССР,

 дважды Герои Советского Союза

 

 

ПАМЯТЬ ВЕЧНА...

Эта книга, дорогие ребята, получила свое название «Люди-звезды» не случайно. Причем в ней говорится не о каких-то мифических или фантастических существах полулюдях, полузвездах, она — о наших современниках, реальных героях, именами которых названы в последние годы вновь открытые звезды. Здесь получилась своеобразная параллель: люди, о которых узнала планета и чей подвиг открылся миру, и далекие звезды, ставшие ближе, когда они получили имена героев. Эта книга и названа в честь этих людей-героев «Люди-звезды».

Все вы знаете, что подвиги героев увековечиваются в камне монументов и слогом поэм, в названиях гор и городов, во фресках и мозаичных панно. И когда мы произносим слова «герои бессмертны», — это не только высокая фраза: так говоря, мы думаем о памяти народа. Как свет далекой звезды приходят к новым поколениям легенды о людях, чья судьба вошла в историю Родины, и даже больше, всей земли. Больше десяти лет назад один из авторов этой доброй книги, астроном по профессии, обратился через «Комсомольскую правду» к

 ученым-астрономам нашей страны: «Исследователи малых планет, назовите одну из них Зоя! Пусть отныне по околосолнечной орбите движется планета, носящая имя верной дочери Ленинского комсомола, Героя Советского Союза Зои Космодемьянской». Призыв был услышан и поддержан. Так начался с планеты Зоя космический мемориал героев Великой Отечественной войны.

 

С каждым годом Звездный мемориал — наверное, самый необыкновенный на свете памятник — пополняется новыми открытиями и новыми именами. В каталоге малых планет среди научных терминов мы встречаем теперь имена летчицы Кати Зеленко, штурмана авиаполка Жени Рудневой, разведчицы Веры Волошиной, героини Сталинградской битвы Наташи Качуевской, генерала Дмитрия Михайловича Карбышева, Главного конструктора космических кораблей Сергея Павловича Королева, космонавтов Юрия Алексеевича Гагарина, Владимира Михайловича Комарова, Владислава Николаевича Волкова, Виктора Ивановича Пацаева, Георгия Тимофеевича Добровольского...

В декабре 1975 года авторы встретились в Москве с матерью Зои и Александра Космодемьянских Любовью Тимофеевной и сообщили ей о новых звездах, названных именами ее детей. Тогда же Любовь Тимофеевна предложила написать эту книгу. И теперь она перед вами, эта очень нужная, интересная книга. Уверен, что она будет встречена тепло. В ней много фактов, ранее неизвестных, о жизни Зои Космодемьянской, ее брата Шуры и их товарищах, а также о кубинской Зое — «Тане» — Тамаре Бунке, об Эрнесто Че Геваре и Камило Сьенфуэгосе, великих сыновьях кубинского народа; о Звездном городке и об открывателях новых планет...

Словом, эта книга о людях, чьи имена стали и становятся названиями звезд. Своим содержанием она подтверждает извечную истину: память людей благодарна на добрые дела, добрые дела во имя людей не забываются.

Сергей Воронин,

писатель, лауреат Государственной

 премии им. А. М. Горького

ГОДЫ ДАЛЁКИЕ,

БЛИЗКИЕ ГОДЫ...

Лозунг мой этот миг —

Битва — победный крик!

Пусть! На крыльях своих

Рвусь туда!

Рвусь в боевой пожар.

Рвусь я к борьбе.

Иоганн Вольфганг Гете

(Запись в дневнике Зои Космодемьянской)

 

Не сразу выплыло из тайны

И докатилось до молвы.

Что эта девочка не Таня,

Что это — Зоя. Из Москвы...

Владимир Туркин

 

Идут,

Присягая,

 войска.

Маргарита Алигер

Подробности злодеяния, совершенного фашистами в Петрищеве, стали известны позднее. Мы еще и еще раз говорим о них, потому что нельзя забывать, невозможно выкинуть из памяти все, что касается судьбы Зои, несмотря на пытки, не выдавшей своих товарищей, не открывшей фашистам и толики известного ей. Наш народ не забудет ее подвига, потому что в истории войны, как начертано на гранитных изваяниях павшим героям: «Никто не забыт и ничто не забыто» (Ольга Берггольц).

Осенью 1943 года под деревней Потапово Смоленской области рядовой Советской Армии Павел Бондарев[3] сразил наповал гитлеровского офицера. В сумке фашиста были обнаружены фотоснимки, запечатлевшие казнь Зои.

Опубликованные в «Правде», они вызвали новую волну ненависти к врагу, они призывали советских юношей и девушек занять место Зои в боевом строю, за Зою воевать и трудиться до окончательной победы. Поэтому на броне танков и орудий появлялись в годы войны надписи: «За Зою!» На вымпелах заводских и сельских молодежных бригад были слова — «За Зою!».

Одна из фронтовых газет писала тогда:

«Снимите шапки, товарищи! Зои Космодемьянской нет среди нас. Она погибла 29 ноября 1941 года, грудью своей защищая Москву.

Она напала на немцев, расположившихся на отдых в прифронтовой деревне, и сожгла несколько занятых ими домов... Через день она снова пришла туда с оставшимися у нее в сумке двумя бутылками бензина. Ее били и вели босиком по снегу, прижигали лицо спичками и рвали кожу пилой. Но она ничего не сказала!

В полдень ее повесили. Один немецкий палач накинул ей петлю на шею, другой выбил опору из-под ног, третий суетился вокруг с фотографическим аппаратом. Палач номер три недавно убит под Смоленском.

Перед вами снимки, которые сделал этот немецкий палач в день убийства партизанки Зои Космодемьянской. Мы навсегда запомним эти пять фотографий...

Вот виселица, приготовленная немцами. Вот Зою ведут к месту казни. На ее лице — великое спокойствие и великое презрение к своим врагам и мучителям...

Она остановилась и обернулась к толпе зверей в зеленых шинелях. Гордый гений России, непокоренной и гневной, светился в ее чертах. «Всех не перевешаете! Нас много!» — крикнула она. И некоторые дрогнули и отшатнулись под ее взглядом.

Когда удавка охватила Зоино горло, она сказала всем советским людям — тем, что стояли поодаль эшафота, вам, читающим сейчас эти строки:

«Прощайте, товарищи! Боритесь за Родину!»

Так она умерла. А ей бы еще жить да жить, красавице, героине!» Вслед за публикацией в «Правде» новых документов и призывов матери Зои Любови Тимофеевны отомстить врагу за страдания родной земли, за муки матерей и детей во фронтовые газеты снова потоком пошли письма от бойцов и командиров, появились новые репортажи, названные «За Зою Космодемьянскую», говорившие о величии ее подвига во имя Родины, о необходимости «бить врага за Зою», «не прощать фашистам гибели многих тысяч юношей и девушек, отцов, матерей и детей наших».

«Несколько месяцев назад, — писала 5 октября 1943 года газета Калининского фронта «Вперед на врага», — 332-й немецкий пехотный полк, солдаты и офицеры которого зверски замучили Зою, был отмечен на одном участке нашего фронта. Узнав, что перед ними стоит полк палача Рюдерера, казнившего Зою Космодемьянскую, бойцы поклялись не оставить в живых ни одного солдата из этого проклятого полка. В боях под Вердином немецкий 332-й пехотный полк был окончательно разгромлен. Сотни гитлеровских трупов остались в развороченных дзотах и траншеях.

Когда у пленного унтер-офицера спросили, что он знает о казни юной партизанки, тот, дрожа от страха, залопотал:

— Это не я сделал, не я, это Рюдерер, Рюдерер.

Захваченный на днях в плен другой солдат заявил, что в полку из тех, кто был под Москвой, спаслось всего несколько человек. Остальные солдаты полегли у Вердина.

Комсомольцы наступающих частей беспощадно мстят за Зою Космодемьянскую.

Лейтенант Токарев ворвался на танке в самую гущу немцев. Молодой танкист смешал с землей, уничтожил три дзота, сорок солдат и офицеров.

Комсомольцы шли в бой с лозунгом «За Зою Космодемьянскую!». Имя юной героини призывает к подвигам. При шквальном вражеском огне сержант Великанов поднял свое подразделение в атаку, воскликнув: «Зоя не боялась смерти! Вперед!» Бойцы ринулись на врага, ворвались в неприятельские траншеи...

«За русскую девушку!» — записывает в книге мести снайпер Молчанов, истребивший за один час боя двенадцать фашистов.

«За нашу Зою!» — повторяют бойцы сержанта Лескова, взорвавшие дзот вместе с пятнадцатью гитлеровцами.

Так шаг за шагом очищают наши воины родную исстрадавшуюся землю...»

 

Отомстить за Зою клялись юные партизаны и сыновья полков, комсомольцы и коммунисты. Отомстить за Зою поклялся и ее брат Александр Космодемьянский и четверо его друзей: Володя Титов и Володя Юрьев, сын Зоиной учительницы Лидии Николаевны Юрьевой, Коля Неделько и Юра Браудо — все ученики той же 201-й средней школы, в которой училась она.

В Народный Комиссариат Обороны СССР парни разом подали заявления.

«Прошу направить меня в бронетанковое училище, — писал в своем заявлении Александр Космодемьянский. — Хочу быть активным участником Великой Отечественной войны. Я отомщу гитлеровским воякам за смерть своей сестры Зои... Я буду честно служить Родине и, если понадобится, не пощажу своей жизни для полного уничтожения гитлеризма».

 

«Когда началась война, — рассказывала Лидия Николаевна Юрьева, — я и подумать не могла, что моему совсем еще маленькому сыну Володе тоже придется воевать... 20 марта 1942 года ему исполнилось тогда только шестнадцать лет. А несколько дней спустя, придя из школы, он радостно и не без гордости сообщил мне: «Мама, а я в Красную Армию записался!»

Молод еще, не возьмут, ответила я. Однако по всему было видно, что Володя не собирается отказываться от своего намерения.

Тогда я попыталась отговорить его, ссылаясь на то, что и ростом он невелик и силы у него маловато. Я хотела внушить сыну, что из него покамест не получится хорошего воина: надобно подрасти и окрепнуть... Но Володя твердо стоял на своем.

«Ничего не поделаешь, мама. Надо Родину защищать, — ответил он еще более решительно.

— А о смерти не говори... Я не хочу умирать... Ну, а если убьют, после войны свободно и счастливо будут жить другие...»

 

Оказывается, ребята решили создать танковый «экипаж мстителей за Зою». В него вошли Саша, два Володи, Юра и Николай, и хотя потом воевали они в разных экипажах и на разных участках фронта, в памяти близких они остались единым «экипажем мстителей».

Перед отъездом из Москвы добровольцы пришли на Красную площадь. Они поклялись твердо и неуклонно идти по ленинскому пути, как прошла по нему Зоя, и добиться полной победы над сильным и коварным врагом.

2 мая 1942 года Лидия Николаевна на Казанском вокзале провожала сына и его друзей.

«Ты, мама, смотри не плачь! — предупреждал Володя. — В Красную Армию меня провожаешь...»

Возле поезда Володину мать окружили ее бывшие ученики, а теперь боевые товарищи ее сына. Больше никого не было.

— Почему вас никто не провожает? — спросила она ребят.

— Лишние слезы, Лидия Николаевна, — ответил за всех Шура Космодемьянский.

...И вот Лидия Николаевна на платформе одна. Взглядом провожает она удаляющийся поезд, который увозит пятерых ее воспитанников в Ульяновск. Пройдет менее года, и они с отличием закончат Первое Ульяновское Краснознаменное танковое училище имени В. И. Ленина.

20 марта 1943 года окончил училище и сын Лидии Николаевны — Володя. В тот день ему исполнилось ровно семнадцать.

Мечта ребят сбылась. Четверо из них стали командирами танковых экипажей и получили назначения в гвардейские части. На броне их танков— тяжелых «КВ» — был начертан боевой призыв: «За Зою!» Одному — Николаю Неделько — не довелось участвовать в боях. Молодого лейтенанта, проявившего способности к преподаванию, несмотря на все его просьбы, командование оставило при училище.

9 сентября 1943 года Лидия Николаевна Юрьева, возвращаясь из школы, подходила к станции метро «Аэропорт», как неожиданно путь преградил ей молодой лейтенант. Он шел прямо на нее и улыбался.

— Ты... Володенька! — не веря глазам воскликнула Лидия Николаевна.

— Я, мама, — улыбнулся сын, протягивая ей руки. — Давай поцелуемся, родная...

Володя оказался в Москве проездом на фронт и до отправления состава решил на несколько часов забежать домой, повидаться с матерью.

Незадолго до того, 23 августа, в Москву прибыл демобилизованный по здоровью брат Лидии Николаевны — Михаил Николаевич Юрьев, учитель математики Зоиной школы. После тяжелого ранения он лежал в госпитале в Чите. Пулей ему раздробило обе челюсти, вырвало нижнюю губу и разорвало язык. Учитель по профессии, он лишился возможности говорить.

Семнадцать месяцев врачи боролись за его жизнь. И только в 1949 году, после продолжительной тренировки речевого аппарата, он смог вернуться на педагогическую работу.

Дядя Миша, так называл его Володя, помогал сестре растить и воспитывать племянника. И теперь, прощаясь с Володей, он наказывал, почти неслышно: «Не опозорь, Владимир, фамилии Юрьевых!»

Не прошло и двух месяцев после отъезда Володи на фронт, как он был награжден первым орденом Отечественной войны за образцовое выполнение задания командования.

В марте Володя вторично оказался проездом в Москве. На Урале, в тыловом Челябинске ему предстояло получить новые танки для своей части. На этот раз он даже переночевал дома.

За ночь мать постаралась перестирать, высушить и выгладить всю одежду сына, и тут она впервые увидела на его теле рубцы от ожогов. Долго не могла прийти в себя.

«Чепуха, — постарался успокоить ее Володя и, махнув рукою, пояснил: — Осколками поцарапало...»

Чтобы отвлечь внимание матери от тяжелых раздумий, он стал рассказывать ей о последнем бое.

«Прорвали мы в этом бою оборону немцев. Тут путь пехоте преградила река. Из-за реки враг ведет прицельный огонь по нашим наступающим подразделениям. Командир и приказывает нам, танкистам, переправиться на тот берег, моему танку идти головным.

Реку форсировали удачно. В лощине, однако, натыкаемся на засаду. Смотрю: стоят два «тигра» и восемь «фердинандов». Десять — против одного. «Не много ли?» — думаю.

В такой ситуации, впрочем, размышлять некогда. Командую: «Сбить «тигра»!»

Артиллерист выстрелил — недолет. Второй раз — перелет. Вижу, волнуется парень.

— Дай-ка я сам, — говорю.

С третьего снаряда подбили «тигра». А тут и нам досталось: машина горит... Повыпрыгивали мы из танка и укрылись от пулеметной очереди в воронке от снаряда. Из вражеского расположения выбирались перебежками от воронки к воронке. Поздним вечером приползли к своим...»

Думал успокоить, да еще больше растревожил сердце матери. С тяжелым чувством провожала Лидия Николаевна сына в дорогу.

Письма домой Володя писал часто. Бывало, в один день и даже два письма умудрялся написать. И хотя рассказы его были предельно кратки и бодры, мать за строками сыновних писем старалась представить себе его настоящие переживания. «Как, должно быть, это страшно, — думала она, — постоянно видеть гибель своих товарищей и сознавать, что смерть и тебя может подстеречь в любой момент».

Лидия Николаевна с утра до вечера работала в школе, твердо верила в нашу победу и очень ждала сына домой. Только не знала она тогда, что уже не дождется и не увидит своего Володи. Страшная весть пришла 27 февраля 1945 года. Как обычно, поздним вечером возвращалась она из школы. У крыльца из почтового ящика достала письмо с пометой «Служебное». Там сообщалось, что «командир танка гвардии лейтенант Юрьев Владимир Павлович, уроженец Горьковской области, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, погиб в бою за Родину 1 февраля 1945 года и похоронен с воинскими почестями на офицерском кладбище в Латвии возле станции Вайнёде».

Лидия Николаевна едва дочитала письмо. Силы ее покинули, не помнит, как соседи принесли ее домой...

В военные годы случалось и так, что после получения родственниками извещения о гибели воина, впоследствии выяснялось, что он жив. И Лидии Николаевне тоже хотелось верить, что ее Володя жив, что он вернется с победой. Порой ей казалось, что нелепое известие — ошибка. Но годы шли, а Володя не возвращался. Надежды оставалось все меньше и меньше...

При сооружении братского кладбища советским воинам, погибшим близ станции Вайнёде, комсорг одной воинской части Нина Иванова сняла фотографию с памятника, установленного на могиле Володи, и отослала ее по адресу, указанному на обратной стороне снимка. Так Лидия Николаевна получила последнюю весточку о сыне: поблекший от солнца и дождя Володин портрет.

Уже после окончания войны Лидия Николаевна была в военкомате и из личного дела Володи узнала, что был он принят кандидатом в члены партии. Не ускользнуло от внимания матери и то, что не совпадал год рождения сына — 1926-й с годом, означенным в

личном деле, — 1920-й. Этот секрет помог ей раскрыть Владимир Федорович Титов — единственный из членов «экипажа мстителей за Зою» оставшийся в живых (в настоящее время В. Ф. Титов живет и работает в Москве). От него Лидия Николаевна узнала, что несовершеннолетнего Володю в Красную Армию не брали, но помогла случайность. Перед тем как идти в военкомат, он только что сдал метрики для получения паспорта. Поэтому при записи в личное дело, видимо, была допущена неточность.

В торжественной обстановке в актовом зале 201-й школы матери танкиста-героя были вручены на вечное хранение ордена Отечественной войны, которыми Советское правительство наградило ее сына. Один орден — тот, что был на его груди, и два других — те, что Володя не успел получить при жизни...

Друзья Шуры Космодемьянского сражались на разных фронтах. Боевые машины с призывом «За Зою!» проносились по степям Украины, преодолевали белорусские болота, освобождали Польшу. И там, где появлялись их танки, на поле боя оставались уничтоженные артиллерийские батареи, сгоревшие «тигры» и «пантеры». В. Ф. Титову запомнились эпизоды наступательной операции на реке Нарев.

«Командование, — рассказывает Владимир Федорович, — поставило перед нами, танкистами, задачу — совместно с пехотой и артиллерией овладеть польским городом Остроленка, форсировать с ходу реку Нарев и захватить на ее противоположном берегу плацдарм. Фашисты отдавали себе отчет, чем грозит им потеря этого водного рубежа, близко была уже Восточная Пруссия, один из последних оплотов гибнущего гитлеровского рейха, и защищались они отчаянно.

В первый день боев мы трижды ходили в атаку и трижды возвращались на исходные позиции, неся большие потери. И только к вечеру, уже в темноте, мы прорвали наконец передний край обороны противника и, посадив пехоту на броню, устремились к реке.

На подходе к ней неожиданно налетели на глубокий противотанковый ров, не обозначенный на оперативной карте. Механик-водитель смело пошел на его преодоление. Командир орудия чуть замешкался и не успел придать орудийному стволу угол максимального возвышения, задрать его до предела вверх. В результате дульный тормоз пушки проделал в почве глубокую борозду и забился землей. А в это время мы уже продолжали атаку в общем строю нашей танковой роты, стрелять же из пушки не могли. А танк без пушки — что телега на гусеницах.

Приказания мне тогда отдавать не пришлось. Я только глянул в глаза заряжающему — он понял меня без слов: пушка уже поворачивалась на корму танка, а заряжающий Коля Комаров, уцепившись за дульный тормоз, ловко выскребал землю.

А вокруг рвались снаряды, с визгом рекошетили по броне пули, но мы были так заняты, что вроде ничего и не замечали. Открыл огонь из своего пулемета механик-водитель, прилег к тыльному пулемету я. Огнем мы старались прикрыть Колю Комарова, хотя понимали, помощь наша слабовата. Как же радовались мы, когда снова увидели в танке довольное Колино лицо!

Приказ командования выполнили. Плацдарм за рекой Нарев был захвачен.

Вообще же победы давались нелегкой ценой. За выигранные сражения приходилось расплачиваться жизнями боевых товарищей. Вскоре после форсирования Нарева погибли все мои друзья, дорогие мои товарищи по экипажу: подорвались на фугасной мине.

11 февраля 1944 года в бою под Днепропетровском геройски погиб наш общий школьный друг командир тяжелого танка гвардии лейтенант Юра Браудо. Во многих боях и сражениях участвовал он, не отступая от нашей святой клятвы — мстить врагу за смерть Зои, за Родину нашу любимую.

Мои друзья из «экипажа мстителей» не искали легких путей. Всегда были они на правом фланге, на острие атаки, там, где всего труднее. Они и не дожили до победы, но слава и память о них, как и о многих тысячах комсомольцев, не вернувшихся с войны, будут жить вечно».

 Перед новым, 1943 годом Шура получил от матери семейную фотографию, снятую незадолго до войны. На ее обороте он прочитал слова материнского напутствия:

«Дорогой Шура! Учись мужеству, храбрости и стойкости у своей сестры — Героя Советского Союза Зои. Будь достойным ее».

Шура, как и его товарищи из «экипажа мстителей», воевал в строю гвардейцев-танкистов. В октябре 1943 года «Правда» писала: «Части энского соединения добивают в ожесточенных боях остатки 197-й немецкой пехотной дивизии, офицеры и солдаты которой в ноябре 1941 года в деревне Петрищево замучили и убили отважную партизанку Зою Космодемьянскую. Здесь сражается и мстит за сестру брат Зои — комсомолец-танкист, гвардии лейтенант Космодемьянский...»

Танк Александра Космодемьянского одним из первых ворвался в Восточную Пруссию и отличился в боях за Кенигсберг. За что Шура был назначен командиром батареи самоходных артиллерийских установок.

После взятия Кенигсберга грозные машины Александра Космодемьянского преследовали и добивали отступавших к заливу гитлеровцев. Утром 13 апреля 1945 года они глубоко вклинились в расположение немецких частей и уничтожали орудия и солдат противника. Но враг яростно сопротивлялся. Недалеко от побережья, где шумит густой сосновый бор и воздух напоен свежим дыханием Балтики, Шура пал смертью героя...

Герой навечно зачислен в списки прославленной в боях гвардейской танковой части, в рядах которой служил и сражался. Каждый день на вечерней поверке называется его имя, и правофланговый торжественно произносит: «Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант Александр Анатольевич Космодемьянский пал смертью храбрых, защищая честь, свободу и независимость нашей Родины».

На обелиске в честь героев-гвардейцев, погибших при штурме Кенигсберга, высечена надпись:

 

«...Ваше мужество было беспримерным.

Ваша слава бессмертна».

Здесь, на Королевской площади Кенигсберга, и был похоронен Александр Космодемьянский...

Меньше месяца не дожил Шура до окончания войны. Путь к победе продолжили другие. 2 мая советские войска штурмом овладели фашистским логовом — Берлином.

Советский народ-победитель ликовал! Но эта огромная всенародная радость почти в каждой семье была омрачена неутешным горем — утратой близкого человека. А у Любови Тимофеевны Космодемьянской теперь было две невосполнимые утраты...

«В детстве Зоя и Шура всегда были вместе и вместе росли, — сказала Любовь Тимофеевна, прибыв весною сорок пятого в Кенигсберг на прощание с сыном. — Пусть же они будут вместе и после смерти».

Выполняя просьбу матери, гроб с телом Шуры перевезли в Москву и захоронили на Новодевичьем кладбище напротив Зоиной могилы. Это было 5 мая — всего лишь за четыре дня до победы.

Шура не раз пытался представить себе День Победы. Сердцем он чувствовал, что будет это весной. «А если даже зимой, — считал он, — то все равно снег растает и расцветут цветы!»

И вот пришла долгожданная весна — весна нашей победы. Зелень покрыла израненную бомбами и снарядами теплую землю. Яблоневым цветом украсились сады. В непривычной тишине ожили над освобожденными просторами соловьиные трели. С фронта возвращались в родные места воины-победители. Люди приступали к мирному труду. И только они — оставшиеся на поле боя — не будут любоваться этими родными полями, не будут вместе с нами радоваться солнцу и чистому небу.

Вселенная, побыть, с тобой.

Мы всегда симпатизировали

Революционным романтикам,

Стало символом всей страны.

Валентина Гагарина

 

«Звездный городок, где живут и трудятся советские космонавты, знает теперь весь мир. Отсюда начинается путь мужественных и смелых на космодром, затем в просторы Вселенной.

Почти каждый из нас в детстве хочет стать исследователем далеких космических трасс, мечтает об открытиях новых миров и, конечно же, просто был бы не прочь побывать рядом с космонавтами, поговорить с ними, побродить по дорожкам цветущих скверов Звездного городка, полюбоваться его зданиями, а то и просто подышать «звездным» воздухом.

Да что там ребята! Многие взрослые наверняка бы не отказались от такой экскурсии. Поэтому легко понять волнение, когда мы получили письмо со штемпелем Звездного городка:

«...Мы, космодемьянцы из Звездного городка, очень хотим дружить и переписываться с вами. Надеемся, что вы пришлете нам ответ.

Если будете в Москве, приезжайте к нам. Будем рады с вами встретиться.

С пионерским приветом, отряд имени Героя Советского Союза

Зои Космодемьянской.

Звездный городок, 30 ноября 1978 года».

Потом были и многие новые письма, но тогда нас обрадовало само известие, что имя Зои живет в Звездном и пионеры этого городка любят Зою и чтут ее память. С наступлением солнечных майских дней отправляемся в гости к космодемьянцам Звездного.

У входа в Звездный городок состоялось первое знакомство. Встречали: учительница русского языка и литературы Наталия Юрьевна Сукнова и юные космодемьянцы — председатель совета отряда имени Зои Космодемьянской Таня Кудряшова, Лена Тюрина и Таня Черпак.

По традиции все приезжающие в Звездный направляются к памятнику Юрию Алексеевичу Гагарину, чтобы оставить у подножия памятника живые цветы. Их приносят и друзья Юрия и гости Звездного.

Девочки (Наталия Юрьевна тогда ушла на урок) — отличные гиды, знающие историю Звездного чуть ли не с закладки первого кирпича, рассказывают много и интересно.

От памятника идем по дорожке, огибающей озеро, останавливаемся возле гостиницы. В 1975 году, незадолго до совместного советско-американского полета на космических кораблях «Союз-19» и «Аполлон» и уже после полета, в ее номерах жили американские астронавты.

И в том, 1979 году, когда мы осматривали городок, гостиница не пустовала. В ней можно было встретить будущих космонавтов из Венгрии и Кубы, Монголии и Румынии, Болгарии и Германской Демократической Республики... Они готовились к полетам по программе «Интеркосмос».

В Звездном солнечно и зелено, его отличает идеальный порядок и чистота. Все жители заботятся о чистоте и красоте этого чудесного уголка нашей страны. Изобилие зелени и цветов делает Звездный особенно нарядным и праздничным.

Позднее нам еще не раз доводилось бывать в Звездном, в том числе в его учебно-тренировочном комплексе, и каждый раз поднималось здесь настроение и нелепыми казались в этом тихом городке — переднем рубеже отечественной и мировой науки раздоры людей. «Космос — для людей и для мира, его изучение должно нести счастье и прогресс человечеству» — так думали мы, подходя в тот день к Дому культуры Звездного.

* * *

В зале Дома-дворца просмотрели широкоэкранный кинофильм «Наш Юрий...» — о первом космонавте планеты, так любившем нашу Родину. Этот фильм можно увидеть только здесь, в Звездном.

Как известно, ядро первой группы космонавтов, в которую зачислили Юрия, составляли летчики-истребители. Гагарин тоже был военным летчиком. Служба в авиации дала ему многое, но предстоящие полеты в космос требовали большего.

Будущие космонавты настойчиво занимаются летной подготовкой, оттачивают летно-спортивное мастерство. Особое внимание уделялось затяжным прыжкам с парашютом и спускам на воду, а также познанию невесомости в специально для этого оборудованных самолетах. Юрий Алексеевич был готов к выполнению самых трудных заданий и нередко просил: «Можно, сначала я».

Главный конструктор Сергей Павлович Королев постоянно общался с будущими космонавтами. Он настоял на том, чтобы на первом космическом корабле совершил полет Юрий Гагарин.

Накануне отъезда на Байконур молодой старший лейтенант пришел на Красную площадь. С тех пор у космонавтов стало традицией перед полетом «сверить» свои часы с Кремлевскими курантами и сказать: «Я готов!».

Ночь перед полетом Первый провел в специальном домике, который в шутку назвали: отель «Земля — Космос». После заключительного медосмотра Гагарину вручили удостоверение космонавта. Вот и надет космический скафандр. На гермошлеме четыре буквы: «СССР» — этот символ нашего государства Юра пронесет над всем миром.

Утро 12 апреля 1961 года... Настал долгожданный час — в космосе человек! Известие облетело мир. С ликованием и гордостью было встречено оно народами нашей страны, с радостью всем миром. Люди восторгались победой человеческого разума и великим создателем первого космического корабля — нашим советским народом.

Вскоре после полета герой первой космической одиссеи прибыл в Звездный. Здесь состоялась незабываемая встреча с друзьями по отряду. Взволнованно слушали они рассказ Юрия Алексеевича о полете, о невесомости. Гагарин был первым человеком, по-настоящему, в течение почти полутора часов испытывавшем это непривычное для человека состояние. А когда «Восток» на огромной скорости входил в плотные слои атмосферы, его конструкция «потрескивала», как горящие в печи поленья, и в иллюминатор было видно, как огромные языки пламени лизали обшивку...

Все жители Земли стремились увидеть первого космонавта, вернувшегося живым и невредимым из заоблачных далей. Гагарина приглашают в гости. Он совершает поездки по многим странам, рассказывает о своем полете, о трудной профессии летчика-космонавта, призывает людей активнее бороться за мир.

— Наша старушка Земля очень мала, — говорит он, — нужно беречь ее.

И слова эти доходили до сердец миллионов, наполняли уверенностью в победе добра над злом.

Когда на смену «Востокам» и «Восходам» пришел «Союз», Гагарин был готов совершить полет в нем. Он мечтал о дне, когда снова сядет за штурвал космического корабля. Его берегли. Он настоял на новых сложных тренировках, стал летать на сверхзвуковых «Мигах»...

Простым, смелым, открытым и добрым человеком вошел он в жизнь и таким остался в нашей памяти навечно.

Фильм окончился. Никто, однако, не торопился покидать зал, все продолжали жить этой «встречей» с Гагариным.

* * *

Встреча была продолжена в уникальном музее Звездного.

26 апреля 1961 года Юрий Алексеевич Гагарин, вернувшись из первой зарубежной поездки в Чехословакию, передал все врученные ему подарки Дому культуры Звездного.

«Пусть это будут первые экспонаты музея», — сказал он тогда.

Так был основан музей Звездного городка. Сегодня в его коллекции насчитывается более шести тысяч экспонатов, и среди них особенно ценные: костюм лазоревого цвета и ботинки, похожие на спортивные бутсы, — одежда, в которой Гагарин совершил свой звездный рейс. В боковом кармане этого костюма апрельским утром 1961 года лежало удостоверение № 1 летчика-космонавта СССР. И это уже история, но воспринимается она как совсем близкая.

Многие экспонаты являются свидетелями важнейших событий в жизни народов мира. Маленький школьный колокольчик, подаренный японскими ребятами Валентине Владимировне Терешковой, вызывает в памяти страшную картину атомного бедствия Хиросимы ¹. Колокольчик нашли в груде обгоревших развалин. Это все, что осталось от школы и учеников.

Шлем защитника Вьетнама — он некогда был вручен Павлу Романовичу Поповичу.

Военный парадный мундир со знаками различия и Золотой Звездой Героя Советского Союза Владимира Михайловича Комарова. Здесь же веточка вишни, присланная ему ленинградскими школьниками и побывавшая с ним в первом полете.

В ленинские дни стало традицией устраивать в музее праздники приема октябрят в пионеры. Неизменные участники этих торжеств летчики-космонавты. Они повязывают детям красные галстуки, а те дарят им свои октябрятские значки. Значки навсегда остаются в музее.

^{___________________}

¹ 6 августа 1945 года на японский город Хиросиму Соединенные Штаты Америки сбросили атомную бомбу, взрыв которой унес десятки тысяч жизней мирных жителей.

 

Рабочий кабинет Гагарина: его обстановка была перенесена сюда в том виде, в каком оставил его Юрий Алексеевич, отправляясь в свой последний тренировочный полет.

* * *

Выходим на площадь, залитую солнцем. День жаркий. Средняя школа Звездного находится почти рядом с Домом культуры. Ей присвоено имя летчика-космонавта СССР дважды Героя Советского Союза Владимира Михайловича Комарова. Поскольку школа неотъемлемая часть Звездного, главные ее традиции связаны с космонавтикой.

12 апреля возле школы обычное оживление: неумолчные ребячьи голоса, раздаются звуки горна и барабанная дробь. Пионерская дружина направляется к памятнику Юрию Алексеевичу Гагарину. Возлагая к памятнику цветы, пионеры Звездного клянутся быть достойными первого космонавта. И быть может, им предстоит добиться в жизни большего, чем их дедам и отцам.

Здесь, в Звездном, особенно бережно хранят память о погибших. В день рождения Владимира Михайловича Комаров