Глава 103: Шэнь Вэй: «Я пойду за ним»

Наконец, за огромной каменной дверью секретной комнаты медленно показался Шэнь Вэй. У него определенно не было этого противоречивого выражения на лице, когда он рассказывал Линь Цзину, что нужно делать.

Взгляд Чжао Юньланя упал на пятна крови на его груди и остановился на них. Его кулаки сжались, а на тыльной стороне руки обнажились синие сухожилия. Выглядело так, будто он собирался броситься на Шэнь Вэя и побить его.

Однако, в конце концов, Чжао Юньлань даже не пошевелил пальцем и продолжал молчать. Его язык прижался к верхней десне, заставляя держать рот на замке. Затем он молча начал считать, дважды сбиваясь. Этот человек, который всегда высмеивал себя за низкий IQ, в конце концов сглазил: ему понадобилось две минуты, прежде чем он, заикаясь, досчитал до тридцати.

Линь Цзин быстро увидел шанс для себя. В тот момент, когда Шэнь Вэй раскрылся, он прикрыл рот Чжу Хун и оттащил в сторону девушку, на лице которой читалась неуверенность.

Чем дольше Чжао Юньлань молчал, тем больше волновался Шэнь Вэй, пока Чжао Юньлань, наконец, не открыл рот: «Шэнь Вэй».

В тот момент его тон напомнил Шень Вею о последствиях того, что Чжао Юньлань увидел обман в отношении Да Шэньму, в его словах был намек на изнеможение:

- Если ты продолжишь так себя вести, тогда я правда наброшусь на тебя.

Шэнь Вэй внезапно запаниковал, шагнул вперед, желая подойти к нему, не задумываясь. Однако он просто поднял ногу, когда Чжао Юньлань неожиданно поднял руку, чтобы остановить его.

- Не подходи ближе, - Чжао Юньлань опустил голову, одновременно понизив голос: - Не подходи сейчас, тебе не время показывать себя.

Шэнь Вэй мог только неподвижно остаться на месте.

Чжу Хун не понимала, что происходит, и с широко раскрытыми глазами спросила Линь Цзина:

- Что это значит? Что он имеет в виду, говоря, что ему не время показывать себя? Почему он не может показать себя?

Линь Цзин спокойно сказал:

- Амитабха, не вмешивайся.

Чжу Хун промолчала.

Чжао Юньлань посмотрел на разорванную одежду и пятна крови на груди Шэнь Вэя, и только через некоторое время спросил:

- Больно?

Сначала Шэнь Вэй инстинктивно кивнул, но затем его опущенный подбородок замер, а затем мужчина быстро покачал головой.

Линь Цзин ничего не мог сделать должным образом, но он был исключительно хорош в том, чтобы говорить бесполезные вещи, например, как продавец, рекламирующий товары, и поэтому был сильно любим домохозяйками среднего возраста. Увидев это, он сразу стал похож на собаку, облизывающую дверь, обнажил свой острый язык и сказал:

- Как может быть не больно? Он дважды терял сознание.

Чжао Юньлань глубоко вздохнул с бледным выражением лица. Он даже не взглянул на Линь Цзина, только холодно направил огонь в его сторону:

- Линь Цзин, ты не умрешь, если хоть раз промолчишь.

Линь Цзин притворился, что его переполняет интерес, и повернулся, схватил Чжу Хун и указал в направлении битвы:

- Эй, женщина Ши Чжу*, посмотри, посмотри, они собираются драться.

*Прим.: Добродетель

Чжу Хун, казалось, внезапно проявила большой интерес к своим ботинкам, которые уже были покрыты слоем пыли, и сосредоточенно начала изучать их, одновременно молча отдаляясь от Линь Цзина.

Чжао Юньлань слегка повернул голову, глядя на битву снаружи. Он расслабился, прислонился к каменной стене с другой стороны. Только спустя долгое время он сказал:

- Итак, вы каким-то образом довели Гуй Мяня до отчаяния*.

*Прим.: собака в таком отчаянии, что перепрыгнула через забор

Шэнь Вэй поспешил честно признаться:

- Я соблазнил его использовать Камень Трех Жизней в качестве очага на горном пике Куньлунь. Через Печь очищения души и Кисть заслуг, соединяющуюся с циферблатом реинкарнации, шило горной реки использовалось для блокировки в циферблате реинкарнации.

Чжао Юньлань не смотрел на него. Его речь была очень медленной, как будто он использовал этот отрезок времени, чтобы подумать, пока он говорил:

- Гора Куньлунь... Я бы не вспомнил, если бы ты не упомянул об этом. Это было в то время, когда ты ушел вслед за всеми, верно? Если подумать, это можешь быть только ты.

Преисподняя не добилась бы того, что есть сейчас, если бы им удалось тайно добраться до этой точки без чьего-либо ведома.

Шэнь Вэй развернул руку, обнажив единственную длинную прядь волос на ладони. Затем он зажал руку, и прядь волос исчезла в мгновение ока. Через мгновение он приземлился перед Чжао Юньланем, черные длинные волосы, которые мужчина когда-то так любил, что он не мог отпустить, зависли в воздухе перед ним. Намек на чрезвычайно темную энергию медленно рассеивался от него. Это было то же самое, что и черная энергия, выпущенная Гуй Мяном, собирающим хаос.

Шэнь Вэй протянул руку и, ущипнув, убрал прядь волос. Волосы рассыпались на несколько прядей после того, как снова упали ему в руку. Он был чрезвычайно отзывчивым в своем отношении к признанию преступлений:

- Знак был вот такой.

Чжао Юньлань кивнул:

- О, на самом деле, в маленькой деревне, когда ты расколол землю, я должен был уже подумать об этом. На самом деле ты - хранитель Великой Печати. Если даже я мог сказать, что это был Теневой Блиц, тогда как ты мог не знать.

Шэнь Вэй:

- У Гуй Мяня сейчас не самое лучшее время. Часть его силы была запечатана в Великой печати Хоуту, поэтому он не знает, что мои чувства несколько острее, чем у него. Я почувствовал это в то время, когда осколки хаоса были прямо у нас под ногами.

Чжао Юньлань:

- И все же ты позволил ему дать тебе пощечину, что с тобой не так?

Шэнь Вэй не отвечал.

- Не отмалчивайся, скажи что-нибудь!

- В то время я... - голос Шэнь Вэя на мгновение оборвался, он быстро откашлялся: - Это действительно не был мой первоначальный план. Сначала я не был таким нетерпеливым, хотя веревка уже была закопана, но, в конце концов, еще было время. Я не планировал действовать так быстро. Это был Гуй Мянь, доведенный до отчаяния, он использовал осколки хаоса, чтобы устроить засаду и заманить меня. На самом деле я тоже внезапно почувствовал желание использовать возможность и переложить на него все последствия. Потом, когда я собирал осколки хаоса, я не хотел прийти к концу без достижений, так что...

Чжао Юньлань прислонился головой к каменной стене и кисло улыбнулся:

- Хорошо, какой ты умный, ты услышал, как я сказал два предложения на горе Куньлунь, и создал наполовину реальный затопленный мир - так ты «отрезал мне руку», чтобы проверить меня, понимая, что не можешь позволить себе связываться со мной. Поэтому ты решительно вовлек меня в свою ложь?

Голос Шэнь Вэя снизился:

- Ты бы не согласился.

Его губы слегка дрожали. Линь Цзин нейтрально наблюдал со стороны, и в этот момент он фактически не мог различить, притворялся ли он или искренен - несмотря ни на что, Линь Цзин чувствовал, что выражение лица Шэнь Вэя было таким, как если бы он знал, что его поймали за совершением преступления. Серьезная ошибка, такая же тревожная, как если бы он был преступником, стоящим в суде в ожидании приговора судьи.

Чжао Юньлань снова замолчал.

Шэнь Вэй внезапно исчез на месте. Чжао Юньлань остро почувствовал, как кто-то подкрался к нему, осторожно двумя руками опираясь на каменную стену с обеих сторон тела. Затем его кулак взяла ледяная рука.

Шэнь Вэй мягко сказал ему на ухо:

- Если ты расстроен, просто ударь меня, я не уклонюсь.

Чжао Юньлань убрал руку. Одним движением Шэнь Вэй обнял его, крепко прижал к каменной стене. Брови Чжао Юньланя нахмурились:

- Отпусти, не стреляй в огонь, я тебя предупреждаю.

Шэнь Вэй не издал ни звука.

Чжао Юньлань поднял руку, и она коснулась Шэнь Вэя. Он повернулся боком и оттолкнул его в сторону. Однако Шэнь Вэй тихонько издал гул от боли. Чжао Юньлань почувствовал его легкую дрожь на мгновение и немедленно прекратил давление. Он медленно ощупал грудь Шэнь Вэя, касаясь засохших пятен крови на одежде.

Через некоторое время Чжао Юньлань убрал руку и сказал нейтральным, ровным тоном:

- Что ты планируешь делать дальше?

Шэнь Вэй на время замолчал, открыл рот и сказал несколько отчаянно:

- Ничего, просто сядь на гору и наблюдай, как дерутся тигры*... Думаю, я был таким презренным с самого рождения. Я не хочу потакать этим людям, каждый день бессовестно действуя как жалкая собака, прячась в ожидании, когда кто-то защитит меня.

*Прим.: пословица, описывающая кого-то, кто наблюдает в безопасности, пока две противоборствующие стороны сражаются, а затем получает награды.

Шэнь Вэй почувствовал отказ Чжао Юньланя, поэтому в конце концов он все же отпустил его, отступив на несколько шагов в сторону:

- Хотя Гуй Мянь всегда видел во мне своего врага, мой враг - это не он. Я только пообещал Шэнь-нуну охранять Великую Печать.

Слова Шэнь Вэя были завуалированы, но было нетрудно уловить невысказанный смысл - ему было совершенно наплевать на Гуй Мяня, который всегда преследовал его.

Они оба затихли. Чжао Юньлань повернул голову и посмотрел на Лампу Хранителя, летящую со смертельным видом на поверхности воды. Он залез в карманы брюк, вынул сигарету и закурил, все еще хмуря брови. Он сказал Линь Цзину и Чжу Хун:

- Это не наше дело. Пойдем, вернемся к сверхурочной работе над отчетом.

Линь Цзин коснулся носа. Будучи вынужденным слушать, как шеф и его семья хладнокровно относятся друг к другу, он почувствовал себя неловко в этот момент, но мог только пошутить:

- Мы только начали работу, и теперь мы должны остаться дополнительно, дракон почти поднимает голову перед нашими глазами*, не следует ли нам что-то выдать?

*Прим.: “мы почти добрались до критической точки”

- Конечно, - сказал Чжао Юньлань, даже не поднимая глаз - 10 килограммов мяса монаха на человека.

Линь Цзин не нашелся с ответом.

Затем Линь Цзин поднял руку, чтобы ударить себя по лицу, и сложил ладони вместе:

- Амитабха, это то, что ты получаешь за большой рот.

Однако Чжу Хун внезапно произнесла:

- Шеф Чжао, мне нужно остаться на некоторое время.

Чжао Юньлань повернул голову, чтобы взглянуть на нее.

- Мой четвертый дядя все еще здесь. Если я пойду с тобой, это будет не очень... - сказала Чжу Хун.

- М-м-м, - подумал Чжао Юньлань. Действительно, это была правильная логика, поэтому он кивнул: - Хорошо, держись на расстоянии. Будь осторожна.

После того, как он закончил говорить, он взял Линь Цзина и, уходя, обошел края. Было время от времени ослепленное глупостью племя призраков, которое набрасывалось на них, но все они были убиты без единого звука.

Чжу Хун продолжала смотреть, когда они уходили, наблюдая, как двое партнеров уходят все дальше, становясь все меньше, пока не исчезли из виду. Только сейчас она немного расслабилась и наугад сказала:

- Палач душ?

Мужчина в пустоте ответил:

- Что?

Чжу Хун растерялась.

А потом она вскочила:

- Черт, почему ты все еще здесь?

Шэнь Вэй на мгновение замолчал и тихо спросил:

- Куда мне идти?

Чжу Хун недоверчиво сказала:

- Почему бы тебе не пойти с ними?

На этот раз Шэнь Вэй молчал долгое время.

Чжу Хун:

- Палач душ? Профессор Шэнь? Эй, эй, вы слышите? Вы тут?

- Он, наверное... Не хочет, чтобы я пошел с ними, верно? - голос Шэнь Вэя доносился из-под Лампы Хранителя, и Чжу Хун не удержалась и сделала два шага вперед. Она слышала, как он сказал: - Он сказал ранее, что если я снова ему солгу, он выйдет из себя.

Чжу Хун широко раскрыла глаза и потеряла дар речи.

- Ты солгал ему ранее? - спросила она и, не дожидаясь ответа Шэнь Вэя, все же сказала: - Нет, дело не в этом - дело в том, веришь ли ты в то, что он говорит?

Шэнь Вэй прятался за Лампой Хранителя, не боясь, что его увидят другие, поэтому он показал намек на слабые очертания своего силуэта. Он немного растерянно посмотрел на Чжу Хун.

Чжу Хун совершенно невежливо подперла одну руку о каменную стену и тяжело вздохнула:

- По словам шефа Чжао, мой IQ слишком низкий, и я не понимаю, чего вы тут суетитесь. В любом случае, все эти заговоры и схемы кажутся очень впечатляющими, но ты из тех людей, которые обращаются с молотком, как с иглой. Ты уверен, что можешь так легко обмануть его? Тогда то, что он значит для тебя, - и есть настоящая любовь.

Шэнь Вэй замялся.

- Чжао Юньлань 99 раз, если не 100, грозился превратить Да Цина в кастрюлю с тушеным мясом. А этот тупой кот все еще жив-здоров и все больше жиреет, верно? - Чжу Хун никогда бы не осмелилась представить, что наступит день, когда она сможет смело поучать Палача душ, тем более что он был ее соперником за любовь, которого она не могла победить. Как только она подумала об этом, она сразу почувствовала себя взволнованно, чувства в ее сердце невозможно было описать человеческим языком.

- Когда я добралась туда, я как раз успела увидеть, как Гуй Мянь схватил и забрал тебя. В то время он выглядел так, будто хотел разрезать Гуй Мяня на десять тысяч частей тысячами ножей - я наблюдала за ним все эти годы, я могу сказать с одного взгляда, действительно ли он зол или просто раздражен. Как думаешь, легко ли мне в глубине души? - Чжу Хун тоже не знала, о чем думала, но она также решала конфликты в своем сердце. - С чего ему злиться на тебя только потому, что ты солгал ему? Шэнь Вэй, я действительно хочу... неважно, я все равно не смею. Например, если ты убежишь из дома, и твоя мать будет сходить с ума от паники, после того, как она найдет тебя, она даст тебе два шлепка, и ты все еще будешь чувствовать себя обиженным?

Шэнь Вэй смотрел на нее каким-то необъяснимым взглядом.

Он и Чжу Хун какое-то время молча смотрели друг на друга, прежде чем она внезапно повернулась лицом и тупо сказала:

- Извини, я забыла, что у тебя нет матери.

Шэнь Вэй:

-...все в порядке.

Чжу Хун не знала, как продолжить, и они вдвоем остановились из-за неловкости. Только спустя довольно долгое время Шэнь Вэй внезапно открыл рот и спросил:

- Ты... Он действительно нравится тебе, не так ли?

Эта фраза взволновала сердце Чжу Хун. Она, задыхаясь, сказала:

- Да.

Шэнь Вэй подумал об этом:

- Тогда почему ты говоришь мне такие вещи?

Чжу Хун подняла на него глаза:

- Я только хочу, чтобы ты меньше расстраивал его.

Легкий намек на замешательство мелькнул на лице Шэнь Вэя, он, казалось, немного задумался, его брови были нежно сдвинуты вместе. Сияние ряби лужи от Лампы Хранителя отражалось в нижней части его глаз. Неизвестно, сколько времени прошло, Чжу Хун почти подумала, что его душа улетела прочь, но Шэнь Вэй резко отвел взгляд и кивнул ей.

- Ты все сказала правильно, - Он искренне сказал: - Большое спасибо.

После того, как он договорил, Шэнь Вэй встал, скрывая очертания своего тела. Чжу Хун услышала его шаги рядом с ней:

- Мисс Чжу, пожалуйста, протяни руку, чтобы принять это.

Чжу Хун не поняла, но протянула руку. Шэнь Вэй поместил небольшую ветку дерева с двумя очень маленькими зелеными побегами, которая была едва ли длиннее ее ладони, в середину руки. Его вес, конечно, не был значительным, но эта маленькая ветка дерева, которая не казалась особенно шокирующей, показалась Чжу Хун ненормально тяжелой без всякой причины.

- Это...

- Это ответвление от Да Шэньму на горе Куньлунь, - сказал Шэнь Вэй, - с тех пор, как небо раскрылось и земля раскололась, Нюйва отрубила ветку от Да Шэньму и посадила ее на высоте тысячи футов Хуан Цюань, чтобы стать новым Древним Древом Заслуг. Это вторая ветвь, береги ее.

Пошатываясь, Чжу Хун почти не смогла удержать ее, ей пришлось обхватить ее обеими руками. Со страхом и трепетом она подняла росток перед глазами, как будто хотела устроить для него святыню.

- Ветви Да Шэньму превратились в мертвое дерево, как только достигли входа в Землю Нечестивых… скорее всего, это естественно для нашего племени. В те годы я занял Куньлунь, потратил много усилий, но так и не смог позаботься о нем. Прошла пара тысяч лет, а он смог вырастить только два новых побега. Я всегда чувствовал себя виноватым, - сказал Шэнь Вэй: - Твой четвертый дядя, возможно, не сможет позаботиться о тебе. Оставайся здесь и спрячься получше. В случае, если столкнешься с опасностью, два новых побега могут спасти твою жизнь дважды…

Шэнь Вэй сказал это, затем сделал паузу:

- Если ты не используешь его, подожди, пока все уляжется. Тогда, пожалуйста, постарайся помочь мне найти место с яркими горами, живописными водоемами и растениями.

По какой-то причине Чжу Хун показалось, что его слова звучат так, будто он что-то передает, и она спросила:

- Куда ты идешь?

Шэнь Вэй:

- Я пойду за ним.

- Его нужно преследовать? - Чжу Хун на мгновение отложила в сторону собственную неуверенность в своем сердце, поджала губы и кисло сказала: - Не обращай внимания на то, как быстро эта сука ушла. Теперь, когда огонь погас, кто знает, как он сожалеет в сердце. Он определенно ждет тебя, не волнуйся.

Невидимый Шэнь Вэй больше не ответил, и было неизвестно, ушел ли он уже. Чжу Хун не сказала ни единого неправильного слова. В самом деле, Чжао Юньлань не ушел слишком далеко. Он нашел укромное место прямо у въезда на дорогу Хуан Цюань и расхаживал взад и вперед. Впоследствии окурки покрыли землю.

Эти очевидные симптомы менопаузы заставляли Линь Цзина держаться от него подальше, хорошо зная, как пожинать плоды и избегать опасности. Он молча присел в сторонке и использовал телескоп, который достал неизвестно откуда, наблюдая за битвой, пока она не достигла своего апогея.

Когда Чжао Юньлань закурил двенадцатую сигарету за день, внезапно из ниоткуда протянулась рука, с силой погасила ее и выхватила прямо у него изо рта. Чжао Юньлань остановился и повернул голову в сторону, чтобы увидеть Шэнь Вэя, нерешительно стоящего там с таким видом, как будто он хотел что-то сказать, но не знал, как начать говорить.

Через некоторое время Шэнь Вэй уклонился от его взгляда и медленно опустил голову. Он был весь в пятнах крови, выглядел измученным до крайности, а его очки потерялись неизвестно где давным-давно. Волосы на его лбу были слегка длинными, свисали на переносицу и почти закрывали глаза, неописуемо жалкие.

Чжао Юньлань некоторое время молчал, затем устало вздохнул и протянул ему руку:

- Иди сюда.

Одним движением Шэнь Вэй заключил его в объятия.

“Меня ослепило”, - беззвучно подумал Линь Цзин, с которым обращались так, как будто его не существует.

Он смотрел издалека и видел только то, что племена, кажется, уже закончили обсуждение. Различные призрачные посланники преисподней фактически превратились в порох; все пришли к молчаливому соглашению и раздавили их всех в месте, ограничивающем поле зрения Гуй Мяна и других связанных с ним племен призраков. На данный момент казалось, что более половины из них умерли.

Линь Цзин наблюдал беспристрастно и особенно чувствовал, что похожие на оперу костюмы королей Десяти залов Яньлуо, все в цветах и зелени, были ключом к тому, чтобы их ненавидели и презирали.

Хаос был чрезвычайно мощным, даже если он был разбит на куски. Независимо от того, бог или призрак, все избегали его края. Время от времени находились те, кто не мог избежать этого, и их беззвучно поглощали, не оставляя ни единой прядки волос. Хаос, казалось, мог создать впечатление, будто его никогда не существовало в первом веке.

Линь Цзин только наблюдал, как король Циньгуан был вынужден пойти на крайние меры из-за осколков хаоса, и с плеском упал в воду Ван Чуань* прямо у него на глазах. Гигантские рукава его мантии заставили его подняться на плаву, выглядя точно так же, как радужная конфета.

*Прим.: поток забвения

В это время огромная сеть всплыла из Ван Чуань, как большая рыбацкая сеть, и вытащила короля Циньгуана прямо из воды. Он был мокрый с ног до головы и отчаянно пополз на берег. Элиты различных племен встали на позиции восьми триграмм Фуси. Они воспользовались шансом, когда люди из подземного мира были отвлечены, и поставили эту большую сеть в неопределенное время.

Линь Цзин:

- Амитабха, что это?

Внезапно позади него раздался голос Шэнь Вэя:

- Это сеть восьми триграмм Фуси.

Линь Цзин был напуган тем, что Шэнь Вэй внезапно заговорил. Его рука дрожала, и его телескоп чуть не упал. Он повернул голову и сухо засмеялся:

- Уже освободились?

Чжао Юньлань «нечаянно» наступил ему на ногу.

Шэнь Вэй на самом деле не заботился о его поддразнивании и продолжал говорить:

- Должно быть, племя Яо принесло это сюда. По слухам, Фуси произошел из восточной земли, а Чию пришел только после Святой Печати. После Чию родились племена ведьм и яо. После смерти императора Тайхао (другое имя Фуси) он оставил после себя Лук Фуси и Восемь Триграмм. После этого Лук Фуси был забран Хоуи и перешел во владение людей. Глядя на это таким образом, Сеть Восьми Триграмм - это в основном секрет племени яо, который не может быть передан по наследству. Неудивительно, что у каждого племени действительно есть свои скрытые сокровища.

Пока он говорил, они наблюдали, как фрагменты хаоса, казалось, сжимались вслед за всплывшей Сетью Восьми Триграмм. Впервые он начал отступать. Гуй Мянь висел высоко в воздухе, выражение его лица искажалось.

Внезапно вся Сеть Восьми Триграмм взорвалась вспышкой золотого света. Линь Цзин был поражен и сказал тихим голосом:

- Это буддийская Золотая Метка, которую я хранил на Западе... Согласно легенде, это последнее волшебное сокровище, которое могло подавить злых демонов во времена Мо Фа*.

Прим.: В буддийских терминах Мо Фа относится к периоду времени, когда буддизм начал медленно приходить в упадок

Золотой свет тек во всех четырех направлениях, залив весь подземный мир. Маленькие фонарики, которые были погашены в неизвестное время на дороге Хуан Цюань, снова зажглись. На этот раз свет пламени был значительно ярче, как у огненного дракона, который взмахнул хвостом по дороге Хуан Цюань, немедленно окружая окрестности.

Фрагменты хаоса вместе с бесчисленным количеством членов призрачного племени были втянуты гигантской сетью в мгновение ока. Однако он, похоже, не мог справиться с Королем Призраков, который прибыл в Зал Короля Янь в неизвестный момент времени.

Он был действительно могущественным, настолько могущественным, что в конечном итоге стал лидером-одиночкой.

Шэнь Вэй мягко выдохнул:

- Все уладилось. Пойдем.

Этот бой не мог продолжаться.

Линь Цзин изначально последовал за ними. Однако он постоянно ощущал в своем сердце какое-то странное тревожное чувство, будто что-то пойдет не так. Он подсознательно поднял телескоп, повернул голову, чтобы взглянуть, и увидел выражение на лице Гуй Мяня, как будто он хотел плакать, но вместо этого улыбался.

Внезапно маска раскололась посередине и упала на две половины. Это обнажило то лицо, которое было так похоже на Шэнь Вэя, но гораздо мрачнее. Одеяния на его теле без ветра развевались, взъерошенные, как флаг.

- Очень хорошо, - услышал его скрежет Линь Цзин, - Ты победил, я не могу сражаться с тобой. Ты даже не наклонился, чтобы драться со мной - очень хорошо.

Шэнь Вэй остановился.

- Мы с тобой с рождения были похожи. Я не понимаю, в чем я хуже тебя. Ты солидарный, благородный, высокий и могущественный Палач душ. Я Король Призраков, для которого убить десять тысяч человек - ничто, - Гуй Мянь тихонько рассмеялся. - Конечно, это ничто. Я Призрачный Король сердца Великой Земли, я могу убить всех людей и богов на небе и на земле! Я ненавижу только то, что твоя природа настолько презренна, что даже без смелости сражаться со мной, ты заставляешь этих муравьев унижать меня.

- Ты пожалеешь об этом, - внезапно он начал тихонько смеяться: - Ты думаешь, что сможешь победить, не пролив ни капли крови на свое оружие? Ты пожалеешь об этом, мой добрый брат.

Внезапно его тело выросло примерно на десять метров, как высокая гора. Затем за тысячи миль под землей раздался скрытый и приглушенный крик, который с грохотом поднялся на уровень земли, как раскат грома.

Выражение лица Шэнь Вэя внезапно изменилось.

Гуй Мянь громко рассмеялся. Его тело внезапно разлетелось на тысячи кусков, и земля начала сильно дрожать. Сеть Восьми Триграмм Фуси, собравшая осколки хаоса, сломалась.