Сновидения для расшифровки опыта в бодрствовании

Когда я решил, что быстрый сон продемонстрировал все, что он мог предложить нашему психическому здоровью, проявилась еще одна замечательная способность быстрого сна – возможно, наиболее важная для выживания человека как биологического вида.

Умение безошибочно считывать мимические сигналы и определять при этом эмоциональное состояние собратьев позволило человеку стать высшим из приматов. Выражения человеческих лиц представляют наиболее важную и полную информацию о нашем окружении. Они сообщают об эмоциональном состоянии и намерениях человека и, если мы интерпретируем их правильно, влияют на наше ответное поведение. Есть отделы мозга, задача которых – читать и расшифровывать значимость и смысл эмоциональных сигналов, особенно лиц. И именно эти участки мозговых отделов быстрый сон перенастраивает по ночам.

В данном случае можно говорить о быстром сне, как о настройщике пианино, который работает исключительно по ночам, добиваясь идеального звучания, и приводит наш внутренний инструмент в порядок, чтобы на следующий день он снова помог нам различать явные и скрытые мимические сигналы. Лишите человека сновидений во время быстрого сна, и кривая эмоциональной настройки мозга потеряет свою высочайшую точность. Это как смотреть на изображение через покрытое инеем стекло или на старую расфокусированную фотографию: мозг, лишенный сновидений, не может точно расшифровывать выражения лица, которые становятся искаженными. Вы начинаете ошибочно принимать друзей за врагов.

Мы пришли к такому заключению, проведя следующий эксперимент. Сначала волонтеры спокойно высыпались в моей лаборатории. Утром мы показывали им несколько десятков фотографий незнакомца, выражение лица которого менялось от дружеского до угрожающего. Все фотографии были разными, ни одна не повторялась. Выражения лица одного и того же человека укладывались в спектр от дружелюбного (с легкой улыбкой, спокойным прищуром и открытостью) до все более строгого и даже пугающего (поджатые губы, нахмуренные брови и угроза во взгляде).

Участники эксперимента беспорядочно просматривали фотографии, ранжируя их по степени доброжелательности и агрессивности, а мы проводили в это время МРТ‑сканирование их мозга. МРТ‑исследование после ночи полноценного сна позволило нам определить, насколько точно мозг испытуемых интерпретировал запечатленные на фотографии выражения. Мы повторили эксперимент, но на сей раз волонтеров лишили сна, в том числе и важной стадии быстрого сна. По ходу проведения опыта половина участников сначала прошла испытание бессонницей, потом продолжила эксперимент после ночи сна, и наоборот. На каждом этапе волонтерам показывали фотографии другого человека, что исключало возможность запоминания.

После ночи полноценного сна участники демонстрировали удивительно точное определение эмоций на предъявленных фотографиях. Такую точность хорошо иллюстрирует кривая в виде вытянутой буквы V. Во время путешествия по морю многочисленных фотографий, которые мы показывали участникам опыта, их мозг быстро и без труда различал запечатленные эмоции, причем субъективная оценка полностью совпадала с объективной. Благодаря развивающемуся предчувствию не требовалось особых усилий, чтобы отличить дружелюбные мимические сигналы от сигналов, демонстрирующих даже малейшую угрозу.

Важность сновидений подтверждает и то, что чем лучше у человека было качество быстрого сна в течение ночи, тем точнее была настройка сети эмоциональной расшифровки мозга на следующий день.

Но когда тех же волонтеров лишали сна, они переставали различать оттенки эмоциональных состояний. V‑настройка мозга изменилась, расплывшись в почти горизонтальную линию. Создавалось впечатление, что мозг находился в состоянии постоянной гиперчувствительности и не был способен улавливать нюансы эмоциональных сигналов из внешнего мира. Исчезла способность правильно читать мимические подсказки на лице другого человека. Эмоциональная навигационная система мозга потеряла свой настоящий магнитный север направленности и чувствительности – компас, который давал человеку массу эволюционных преимуществ.

При отсутствии точности эмоционального восприятия, которую обычно дарит перенастройка в фазе быстрого сна, невыспавшиеся добровольцы начинали ошибаться, воспринимая даже позитивные мимические послания как негативные. Когда человек испытывал недостаток в быстром сне, окружающий мир становился для него более угрожающим. «В глазах» недоспавшего мозга воспринимаемая и действительная реальность теряли свою идентичность. Удалив быстрый сон, мы буквально лишили участников способности считывать сигналы окружающего социального мира.

Теперь вспомним о тех, кто не высыпается в силу профессии или рода занятий: военных, врачах, работниках экстренных служб и, конечно же, молодых родителях. Каждое из этих занятий требует точно распознавать эмоции других людей, чтобы принять верное решение, от которого порой зависит жизнь. Иногда за долю секунды требуется определить степень угрозы и решить, нужно ли применять оружие; оценить уровень боли, чтобы поставить правильный диагноз или ввести нужную дозу обезболивающего. Дома родителям зачастую нужно решить, когда выразить сочувствие ребенку, а когда наказать в воспитательных целях. Без быстрого сна и его способности перенастраивать эмоциональный компас мозга люди будут ошибаться в социальном и эмоциональном восприятии окружающего мира, что может привести к неадекватным решениям и действиям с самыми серьезными последствиями.

В ходе различных исследований мы выяснили, что служба перенастройки быстрого сна начинает работать при переходе в подростковый возраст. До этого времени, когда дети находятся под неусыпным наблюдением своих родителей и большинство решений принимают мама и/или папа, быстрый сон почти не участвует в перенастройке детского мозга. Но в подростковом возрасте, в период первых попыток обрести независимость, подросток должен сам научиться ориентироваться в этом социоэмоциональном мире. И теперь мы знаем, как во время быстрого сна молодой мозг пирует на этом эмоциональном празднике перенастройки. Это вовсе не говорит о том, что младенцам и детям быстрый сон не нужен, – конечно же, нужен, поскольку поддерживает другие функции, которые мы уже обсуждали (развитие мозга) или еще будем обсуждать (творчество). Это скорее именно та функция быстрого сна, которая возникает в определенный момент развития и позволяет растущему мозгу лавировать в неспокойных водах сложного эмоционального мира.

Мы вернемся к этой теме в предпоследней главе, когда будем обсуждать вред, который наносит нашим подросткам раннее начало занятий в школе. Зависимость от расписания школьного автобуса лишает наших детей очень важной фазы быстрого утреннего сна. Получается, что мы сами разными способами крадем у них столь необходимые развивающемуся мозгу сновидения.